Князь Системы 4

Глава 16

— Это давняя история, еще со времен нашей жизни в Серохолмье, — начала Лиза, понизив голос и приблизившись ко мне. Братья тоже навострили уши, хотя, скорее всего, слышали эту байку уже не раз. — Была там одна артель шахтеров, мужики как мужики, работали себе, никого не трогали. А потом раз, и пропали. Все до единого.

— Куда пропали? Искали их?

— Искали их, конечно, да без толку. А через некоторое время… ну, в общем, воздух в тех шахтах стал портиться. С каждым днем все хуже и хуже. Сначала думали, может, медведь какой забрался в дальний штрек да там и сдох. Или еще какая живность. А потом, когда уже совсем невмоготу стало, одна из поисковых партий наткнулась на них. Точнее, на то, что от них осталось.

Лиза сделала паузу, словно собираясь с духом.

— Их нашли в одном из обвалившихся забоев. Видимо, потолок рухнул, когда они там работали. И они оказались замурованы заживо. Тела их насадило на острые верхушки сталагмитов, которые там росли снизу. Жуткое зрелище, говорят. И вот они там, в этой ловушке, гнили несколько месяцев. Воздух-то свежий почти не поступал… Вот тогда-то их и прозвали Забойниками. А самое мерзкое, что все это время, пока их не нашли, мы все, кто работал в тех шахтах, дышали… ну, ты понимаешь, испарениями их разлагающихся тел.

— М-да. Веселенькая у вас там жизнь была, в Серохолмье, — усмехнулся я этому жуткому объяснению названию «забойник». — История, конечно, поучительная. Из которой сам собой напрашивается вывод: если в подземелье начинает вонять гнилью, жди крупных неприятностей. Или уже нашел их.

— Этот воздух… он ощущается точь-в-точь так же, — серьезно сказала Лиза, и ее лицо, обычно живое и подвижное, стало напряженным и бледным в свете факела. — У меня очень плохое предчувствие, Василий.

Я плотно сжал губы, стараясь дышать как можно реже. Перспектива вдыхать миазмы чьей-то разлагающейся плоти совершенно меня не радовала.

— Ладно. Нужно как можно быстрее выяснить источник этой вони. Мы рискуем не только наткнуться на подземную гадость, но и подхватить серьёзную заразу.

Мы двинулись дальше. Туннель по-прежнему оставался единственным проходом, постепенно спускаясь под небольшим уклоном. Пройдя еще около тридцати метров, он плавно изогнулся влево, скрывая из виду то, что нас ждало впереди.

Когда туннель снова выпрямился, вонь стала еще сильнее, а воздух гуще от тяжелых, маслянистых испарений.

Я поднял факел повыше, пытаясь рассмотреть, что изменилось в окружающем пространстве.

Теперь в тусклом свете пламени стали видны целые скопления каких-то мерзких спор. Они медленно плавали в неподвижном воздухе, словно клочья грязной паутины, оторвавшиеся от своих невидимых креплений и теперь дрейфующие в ожидании жертвы. Некоторые из них оседали на стенах и на наших одеждах липкой, неприятной на ощупь пленкой.

Внезапно из темноты прямо под ноги метнулась тройка жирных, облезлых крыс. Они испуганно пискнули и шмыгнули обратно, скрываясь в темноте за нашими спинами.

— Даже крысы бегут отсюда. Нехороший знак, — покачал я головой.

Тьма вокруг сгущалась, словно давила на плечи. Каждый шаг отдавался гулким эхом, которое, отражаясь от стен, возвращалось, будто кто-то шел следом.

Внезапно туннель закончился, и перед нами открылась огромная пещера.

Я мысленно присвистнул. Ее размеры ошеломляли. Своды терялись где-то в темноте, а шаги звучали так громко, будто мы оказались в гигантском соборе. Эхо металось между невидимыми стенами, искажаясь и множась, создавая какофонию, от которой закладывало уши.

Мы продолжили осторожно идти вперед, как вдруг впереди, метрах в тридцати, в свете факела из мрака появилась огромная, бесформенная тень.

Сначала она походила на просто скалу. Но чем ближе мы подходили, тем больше вырисовывались детали.

Огромный панцирь, криво заваленный набок. Множество тонких ног, по несколько метров каждая. Одни были вытянуты, другие сжаты.

Стоп. Я остановил группу.

Тварь не двигалась. Если это вообще было что-то живое.

Воздух стал плотным, вонь гнили и сырости била в нос. Невыносимо. Но сквозь смрад я уловил блеск — стены, карманы мерцающего синего света.

— Еще лазурик… — прошептал я.

— Нет, — Лиза покачала головой. — Это сапфир. Гораздо реже. И дороже.

Сапфиры? Они ж тут повсюду, и это только начало пещеры. А что нас тогда ждет дальше? Какие сокровища?

Но сначала нужно изучить эту громадину.

— Вроде бы мертва. Отсюда и запах. Лютобор видимо боялся ее, поэтому и заколотил проход. А теперь она сдохла от голода. Что ж, от этого нам же лучше. Возьмем то, что он не смог.

— Думаю, нам стоит убираться отсюда, — Лиза поежилась. — Мне это не нравится.

— Подождите пока здесь.

Я указал на вход в камеру.

— Проверю. Будьте наготове.

— Ты уверен?

— Если эта туша еще шевелится, я не оставлю ее под своей землей. Заперта сейчас — не значит, что не вылезет потом. Уже имели дело с подобными «лесными сюрпризами».

Усмехнулся.

— Напомни-ка, как ты убил ту гигантскую волчицу? — в голосе Лизы слышался скепсис.

— Гарпунная пушка и прыжок со скалы. Эффективно.

— А сейчас эта пушка у тебя есть?

— Нет. Но есть камни силы. Я смогу её задержать, нам хватит времени добежать до туннеля. Тварь слишком громоздкая для таких узких проходов. У меня есть план.

— Если ты так говоришь… — Лиза кивнула. Она с братьями осталась у входа. Их факелы тускнели вдали. Я остался один.

Осмотрелся. Ни движения. Взглянул на тушу.

Точно мертва. Должна быть.

И я оказался прав.

Сапоги глухо стучали по влажному камню. Я приближался, а силуэт монстра становился всё больше.

Дышать было нечем. Запах всё сильнее бил в нос, а испарения сгущались вокруг, словно туман. Это была одна из самых отвратительных воней, которые я когда-либо чувствовал.

Я достал тряпку и сделал из неё самодельную маску, затянув крепко на лице. Стало немного легче.

Оставалось метров десять. Я обошёл массивный панцирь, стараясь двигаться осторожно и бесшумно.

С другой стороны показалась странная картина. Экзоскелет, словно каркас, поддерживал огромный панцирь, но внутри всё выглядело мелким и хрупким. Устрашали лишь мёртвые конечности, торчащие во все стороны.

— Степень разложения… Почти ничего не осталось. Только кости — треснувшие, сломанные. Сплющенная морда наверху панциря. Две крошечные глазницы, почти круглый рот и острые, клыкастые зубы. Щели вместо носа.

Пять метров в высоту, даже лежа на боку. Могла бы потягаться с Гигантской волчицей.

Но как она так быстро сгнила? Здесь, почти без кислорода? Сырость, конечно, помогла, но всё же…

Внезапно вокруг вспыхнул яркий синий свет. Он отразился от панциря. Я поднял голову, а затем факел.

На стене справа что-то засветилось. Слишком высоко. Слишком ярко.

Это был не просто карман с сапфиром. Передо мной пульсировала странная сфера. Четыре метра в диаметре, она росла с каждым ударом, всё быстрее.

— Василий?.. — голос Лизы гулко отразился от стен. — Что это за хрень?

Внизу вспыхнула еще одна сфера. Она зажглась, запульсировала, затем начала трещать. В одно мгновение всё кончилось: мясистый шар разорвался.

Повсюду разлетелись брызги отвратительной жижи. Она облепила скалу, стекала на землю.

Это точно были не сапфиры.

Яйца.

Из сдувшейся оболочки вылезла тварь. Она рвала остатки сферы, выползая наружу. Движения были резкими, безумными.

Передо мной оказалась уменьшенная копия гиганта, рядом с которым я сейчас стоял.

Существо сгорбилось, прикрывая тело панцирем. Оно замерло на долгие секунды.

— Василий?!. — опять Лиза. В её голосе слышалось напряжение.

Тварь выпрямилась и уставилась на меня. Её глаза светились зеленым.

Ни крика, ни рыка. Она даже не пыталась казаться больше.

Только грохот. Существо бросилось ко мне. Из пасти вырвалось ужасное шипение.

Его скорость была невероятной. Сложная система ног стремительно несла тушу в мою сторону, стуча лапами о каменный пол.

Дерьмо.

Я швырнул догорающий факел на пол. Пусть хоть немного света останется. Стиснул рукоять меча обеими руками.

Панцирь этой твари был слишком крепкий для моего клинка, это стало ясно с первого взгляда.

Она сокращала дистанцию и неосторожно подставляла мягкие, незащищённые сочленения под удар. Уязвимое брюхо? Похоже на то.

Времени на точный выпад уже не оставалось — еще мгновение, и она бросится мне в глотку.

Я с утробным рыком рубанул по короткой дуге слева направо, вложив в удар всю тяжесть тела. Клинок со свистом рассек воздух и с влажным чавкающим звуком вошел в плоть. Темная густая жидкость, больше похожая на смолу, брызнула фонтаном, заливая походную рубаху и обдавая меня отвратительной вонью.

Тварь дернулась в конвульсиях и завалилась набок, перевернувшись на спину. Панцирь глухо ударился о камни. На миг мелькнула мысль: хоть бы она так и осталась, как перевернутая черепаха. Но нет — не судьба. Она неожиданно ловко перекатилась на брюхо, вскочила на свои многочисленные лапы и, сделав резкий разворот, вновь бросилась в атаку. В её безглазой морде, казалось, стало ещё больше ярости.

Но на этот раз был готов. Второго шанса она бы мне не дала я знал это наверняка.

Перехватил рукоять меча, чуть сместив центр тяжести, и, выкрикнув «Получай!», метнул клинок вперёд.

Лезвие устремилось прямо в незащищённое брюхо.

Мой меч глубоко вошёл в тело твари. Она судорожно напряглась, и под хитиновой бронёй вздулись тугие мышцы. Не отрывая от меня взгляда своего единственного, тускло светящегося глаза, полного первобытной злобы, она издала странный звук — утробное, вибрирующее щёлканье. Звук нарастал, становился громче и чаще. Несмотря на клинок в теле, тварь продолжала напирать, пытаясь достать меня своими жвалами.

Я согнул руки до предела, чувствуя, как мышцы каменеют от напряжения. Вся моя сила, вся воля сосредоточились на одном — удержать оружие и не дать этому чудовищу ни единого шанса.

Клинок медленно, миллиметр за миллиметром, пробивался сквозь плоть. Уродливая морда, источавшая отвратительный запах, нависла всего в метре от моего лица. Я различал каждую мерзкую деталь.

Существо издало последний короткий щелчок — почти жалобный. Затем его тело обмякло и рухнуло к моим ногам.

От резкого исчезновения сопротивления меня чуть не опрокинуло вперед. Я инстинктивно отступил на шаг, с усилием выдергивая меч из остывающей плоти. Тварь с глухим стуком рухнула на пол мордой вниз, выставив наружу только свой массивный, сегментированный панцирь.

Первая готова. Но расслабляться было рано — сколько их тут еще?

— Твою ж мать…

Я пытался восстановить сбитое дыхание. Сердце все еще бешено колотилось в груди, отдаваясь гулкими ударами в ушах. Адреналин зашкаливал.

— Вы там в порядке? — крикнул Лизе.

— Мы в порядке, а ты? Цел? — взволнованно ответила она.

— Думаю, да. Более-менее. Давайте выбираться отсюда к чертовой матери, пока еще какая-нибудь гадость не вылезла.

— А как же та, другая, наверху?

Голос Данилы звучал приглушенно из-за расстояния.

Я поднял голову. Синяя пульсирующая сфера на верхнем скальном уступе все еще была там. Она не просто пульсировала — словно наливалась силой, движения становились резче и яростнее. Тварь готовилась к прыжку.

— Отставить страх. Я справлюсь с ней. Главное, чтобы не свалился нам на головы неожиданно.

Быстро огляделся, миновал взглядом гигантскую пустую оболочку — видимо, сброшенную шкуру или кокон. Увидел ее первым делом по прибытии.

Именно тогда Данила, до этого молчавший, произнес своим низким гулким голосом:

— А как же остальные?

— Какие еще, к черту, остальные?

Мне хватило и этой одной твари.

— Те… которые там…

Теперь, в неверном свете факелов, которые мои спутники все еще судорожно сжимали в руках, я наконец разглядел их лица. На них застыло выражение крайнего недоумения, которое на моих глазах стремительно сменялось абсолютным, леденящим душу ужасом. Их взгляды были устремлены куда-то за мою спину.

Краем глаза я снова уловил зловещее синее свечение. Не одно.

Я резко обернулся и выдохнул.

— Е**ть!

Десятки синих сфер, точно таких же, как та, что наверху, теперь мерцали по всей огромной пещере. Они усеивали стены, словно гигантские светлячки. То вспыхивали ярче, то почти гасли, создавая жуткую игру света и тени.

С нашей позиции это напоминало взгляд на трибуны арены. Только вместо зрителей на нас пялились десятки голодных хищников, готовых в любую секунду спрыгнуть и разорвать нас на части.

— Нам нужно бежать! Немедленно!

Лиза почти срывалась на визг. Братья молчали, но выглядели не лучше.

— Нет, — я резко оборвал ее панические причитания. Голос прозвучал тверже, чем ожидал. Сейчас не время для истерик.

— Бежать бессмысленно. Они слишком быстрые. И, судя по размерам, достаточно малы, чтобы легко пролезть через тот узкий проход, которым мы сюда попали. Даже если рванем со всех ног, они догонят нас в мгновение ока. До выхода даже не добежим.

— Так какой тогда план, умник⁈ — огрызнулась Лиза. Страх в ее голосе смешался с отчаянием. — Стоять тут и ждать, пока нас сожрут?

Мой мозг лихорадочно искал выход. Да, вариантов было немного.

Именно в этот момент первая тварь — та, что сидела на уступе выше всех — внезапно с жутким скрежетом вырвалась из синей сферы-кокона. Она камнем рухнула вниз, но не разбилась, а ловко зацепилась за выступ и пауком устремилась по стене к тому месту, где стояли Лиза с братьями. Целилась явно в них.

Тварь достигла края уступа и приготовилась прыгнуть, но, видимо, не рассчитала. Неуклюже сорвалась, беспорядочно забарахталась в воздухе и покатилась вниз, с уступа на уступ, глухо ударяясь панцирем о камни. С громким хрустом рухнула на самое дно пещеры.

Панцирь заметно вогнулся от падения. Тварь перекатилась на спину, беспомощно дрыгая лапами, но уже готовилась перевернуться. Эти создания были на удивление живучими. Медлить нельзя было ни секунды, каждая из них для нас представляла смертельную угрозу.

— Наверх! Быстро все наверх! — крикнул я, стараясь преодолеть нарастающий шум. — Занимаем позицию на самом высоком уступе! Сверху их будет проще контролировать и отбиваться. Мы должны сражаться с ними оттуда — это наш единственный шанс!

Не дожидаясь ответа, бросился к дальнему концу пещеры, где в оцепенении стояли мои спутники. Нужно было их как-то расшевелить.

Лиза, несмотря на панику, среагировала первой. Благодаря природной ловкости и акробатическим навыкам, она легко, словно кошка, вскочила на первый, а затем на второй уступ. Приземлилась прямо рядом с одним из нераскрывшихся синих «яиц».

Не раздумывая, она высоко занесла кирку и со всей силы обрушила тяжелый боек на извивающуюся плоть. Острие с хрустом пронзило податливую оболочку. По каменным уступам вниз потекла мутная, дурно пахнущая жидкость. Одновременно раздался пронзительный визг — это пискнула тварь, которой не суждено было вылупиться. Умерла, не родившись.

Лиза ударила точно. Тварь в яйце лежала на спине, и острие кирки вонзилось прямо в незащищенный центр. В брюхо.

Вот она, их слабость! Уязвимое брюхо! Это меняло дело. Если бить прицельно…