Кодекс Охотника. Книга XXXV

Глава 17

Где-то в Многомерной Вселенной

Локи, бог хитрости и коварства, который по праву гордился тем, что умнее и хитрее его — нет никого во всей Многомерной Вселенной, прямо сейчас страдал.

У него всегда был комплекс по поводу силы из-за отца — Одина. Этот одноглазый мудак, который творил что попало, имел силу. Тор, тупоголовый дуболом, который два слова нормально связать не мог, тоже имел молот и силу. И даже Сигурд был достаточно силён и имел характер, чтобы пойти наперекор словам отца и убраться со своей возлюбленной в закрытый мир.

На тот момент Локи радовался этому тупому решению, которое убирало конкурентов, но немного завидовал большой и чистой любви, которая была между Сигурдом, нынешним Ульрихом, и Валькирией, которая наконец получила имя — Лагерта.

Этот гад потом вернулся. И не просто вернулся, а, пожри его Вселенная, командовал теперь войсками Асгарда, его войсками (!), которые должен был именно он, Локи, вести в бой.

В поисках силы Локи обратился к Костяному Скульптору, обещав ему самое дорогое, что у него есть, — свою собственную бессмертную душу в услужение. И он получил силу, но вместе с ней он окончательно перестал быть свободным. Именно в этот момент понял, сколько свободы было в его прошлой жизни. А он выбрал буквально рабство, надеясь, что, когда Костяной захватит Вселенную, Локи сможет отомстить всем своим недоброжелателям и займёт почётное место рядом со своим новым господином.

Как же он ошибался! Его новая сила была заёмной, его существование — жалким, а его ошибки… Ошибок Костяной не прощал. И то, что произошло совсем недавно, судя по всему, поставит точку в короткой и, честно говоря, не очень яркой карьере Локи в качестве прислужника Костяного Скульптора.

А ведь как хорошо всё начиналось! Он заманил в ловушку как армию Охотников, так и армию Асгарда, имея десятикратное преимущество в силах, а также карт-бланш от своего господина на привлечение новых и новых бойцов. Когда ловушка захлопнулась, он начал призывать дополнительные силы армии вторжения Костяного Скульптора, дабы раз и навсегда разбить силы жалких людишек, которые посмели бросить вызов ему, Локи.

Он так и не понял, когда всё пошло наперекосяк. Возможно, в тот момент, когда он почувствовал ауру Старого Мака, старейшего и, возможно, сильнейшего Охотника из ныне живущих. Может быть, это случилось, когда идущие на его зов подкрепления начали уничтожаться прямо в процессе транспортировки по какой-то неведомой ему причине. Нити мироздания рвались, и костяные войска вываливались либо в подготовленную ловушку, либо прямо в жаркие жерла огромных солнц, сгорая без следа.

Он понятия не имел, как враги это провернули, лишь чувствовал руку величайших логистов Многомерной Вселенной — Ордена Портальщиков, а именно Грегори-Торговца, который, по его информации, уже сдох, но вот его наследие каким-то образом продолжает работать.

Ну, а может, во всём виноват этот чёртов Лекарь, мощная аура которого совсем не тревожила Локи ровно до того момента, пока она не ударила по рядам его верной армии. И в этот ужасный момент он вспомнил, что у него сейчас не живая армия, а мёртвая. А Михаэль никогда не любил мертвяков. Он любил гусей, но это совсем другая история.

А когда этот жалкий Сигурд/Ульрих скомандовал атаку, его берсеркеры двинулись вперёд при поддержке легионеров Ордена Охотников, вот тогда закончилось всё окончательно.

Локи бежал. Сначала он бежал от своего брата Тора, который, впав в режим берсеркера, раскидывал костяных воинов налево-направо, пытаясь добраться до него. Затем он ускользал от слаженного удара Охотников, которые почти поймали его в ловушку. А потом он наткнулся на улыбающегося Михаэля.

Последнее, что он помнил, — это его весёлый смех и заинтересованный голос:

— Твоя пипирка тоже в костяшку превратилась, Локи? А яйца, судя по всему, отсохли за ненадобностью?

В общем, Локи бежал. Бежал без оглядки. И только оторвавшись на безопасное расстояние, понял, что он наделал, когда почувствовал, что поводок натянулся. Да-да, тот самый ментальный поводок, на котором его держал его костяной господин, и который дёрнул его сейчас, как собаку. Причём дёрнул со всей силы, заставляя его бежать к ноге.

Локи попытался сопротивляться. Это у него получилось, но даже он понимал, что ненадолго. Его новый господин гораздо сильнее. И его возвращение, которое обязательно закончится окончательной смертью, лишь вопрос времени.

В панике Локи огляделся, пытаясь понять, куда его занесло беспорядочное бегство. И он внезапно понял.

— Пропусти! — заревел он, тарабаня в дверь.

С той стороны послышался весьма удивлённый голос:

— Ты, костяная шавка Скульптора, совсем из ума выжил? Сдохнуть решил, явившись ко мне без своей армии? Так я тебе это устрою!

— Неназываемый, молю тебя! — прошептал Локи, используя все свои силы, дабы его не утащило к Скульптору. — Помоги мне, я буду служить тебе верно!

На этот раз Неназываемый, который всё ещё «не открывал двери» своего мира, весело расхохотался:

— Ты, Локи, бог хитрости и обмана, ты и в своём обычном состоянии был ещё той беспринципной сволочью. А прямо сейчас — в кого ты превратился? Нет, я на такое не поведусь. И да, я чувствую призыв твоего жалкого хозяина, поэтому, пожалуй, я тебя не буду убивать. Предпочту, чтобы это сделал он.

— Неназываемый, прошу тебя! Я буду служить тебе верно!

— Верность? Что такое верность? — снова развеселился Неназываемый. — Твоя верность Костяному основывалась на полном подчинении и угрозе смерти за твои неправильные поступки. И даже в этом случае, что, тебя это остановило? Вот сейчас ты сидишь у меня под дверью и жалобно скулишь, пока хозяин тащит тебя на бойню. О какой верности ты шепчешь, Локи? Сдохни уже и сделай мир лучше!

— Я знаю, где проход во Вселенную Скверны. Я покажу тебе и помогу туда пройти. Брат!

— Не брат ты мне, шавка костяная! — также брезгливо ответил Неназываемый, но в голосе его появился интерес. — Все знают, где проход. Он в запретном мире, в котором уселся Охотник и никого туда не пускает. Козёл этакий.

— Есть другой проход, Неназываемый! Я тебе помогу! Только умоляю, помоги мне, мои силы заканчиваются!

— Ещё один проход? — Неназываемый на секунду задумался. — Это интересно. Но как я могу быть уверен, что если обрежу твой поводок, то ты через некоторое время, когда очухаешься, не воткнёшь мне нож в спину?

— Слово Подчинения! Я произнесу Слово Подчинения!

— Вот как⁈ — на этот раз Неназываемый был удивлён. — Ну давай, попробуем.

Завеса спала, и он тут же оказался стоящим над Локи, пышущим энергией Скверны, готовым к бою. Но удержался от того, чтобы пнуть почти умирающего бога.

— Ну давай, произноси.

— Отрежь поводок! Пожалуйста!

— Ну нет. Я лучше перестрахуюсь, — хмыкнул Неназываемый. — Сначала Слово, потом свобода. Ну… — он тут же поправился, — относительная свобода.

— Я могу не успеть! — прохрипел Локи из последних сил.

— Ну, значит, не судьба, — Неназываемый уселся перед Локи на корточки. — Я советую тебе уже начинать. Вдруг всё-таки успеешь.

— Призываю Вселенную в свидетели.! — начал шевелить губами Локи.

Его потихоньку покидало сознание, но он держался, понимая, что в тот момент, как он его полностью потеряет, если он не успеет произнести клятву, то он окажется в руках Костяного. Однако он успел, потому что почувствовал, как с лёгким щелчком лопнул поводок, разрезанный самой Скверной. На это Локи и рассчитывал, что творение другой Вселенной сможет разрезать то, что породила эта Вселенная. И он не ошибся.

Теперь он — раб Неназываемого. Но, по крайней мере, он жив. Всё-таки не зря Локи называют богом коварства и обмана. Имея жизнь, он придумает, как избавиться от нового хозяина и нового поводка. Обязательно придумает.

— Не очень-то ты и торопился, Саша, — сложив руки на груди и надув губы, при этом слегка прищурившись, объявила мне Императрица Российская Ольга с порога.

Сейчас она тоже не очень напоминала Императрицу. Но, в отличие от прошлой нашей встречи, когда она была в пижаме и с тортом, на этот раз она была полностью вооружена. Единственное, что ботинки были сняты с ног, а её ноги находились выше головы, видимо, отдыхая после натруженной работы. Сама Ольга развалилась на роскошном диване в своей личной каюте на борту моего «Левиафана», который висел в воздухе над японским Эпицентром.

— Дела были, — пожал я плечами. — Да и вам нужно было немножко освоиться перед настоящим делом. И, судя по тому, что я чувствую, всё у вас получилось.

Хорошо иметь в питомцах и друзьях теневого зверька. Я покинул Равномерную, натравив на неё сборище тёмных богов, которые катком пройдутся по местным ублюдкам, разворошив наконец это осиное гнездо. Мне пока там делать было нечего. Зато в этом мире обязательств у меня было выше крыши. И в первую очередь — обещание, данное японскому императору.

И то, что я увидел глазами Шнырьки, — всё указывало на то, что, судя по всему, со своей задачей мой выделенный отряд под командованием Императрицы Российской справился.

На самом деле, несмотря на внешнее недовольство Императрицы, было видно: всё происходящее ей нравится, и она получает от этого вполне себе ощутимое удовольствие. На самом деле я понимал, почему это так, ведь её принял меч Галактионовых, а это значило, что она близка к нам — если не по крови, то по духу — и всегда рада научиться чему-то такому, что усилит её, а значит, усилит весь Род. В данном случае я обратился к техникам Тени.

Многомерная Вселенная, как известно, не разделяла добро и зло — она ценила больше всего исключительно равновесие. Да, к данному конкретному вопросу равновесие не имеет значения, но как я могу не упомянуть этот долбаный закон, вокруг которого всё крутится?

Так вот, Теневой мир был также порождением Многомерной Вселенной. Хороший он был или плохой… Ну, тут смотря с какой точки зрения на это посмотреть. Если с точки зрения человечества, чью горячую кровь так любили выпивать теневые твари, точно так же, как и пожирать человеческие души, то, я думаю, человечество не очень хорошо к ним относилось.

Однако у Теней был свой мир, в котором они существовали по каким-то своим собственным законам. Если посмотреть на того же Шнырьку, который с успехом помогает мне, а следовательно, человечеству, и искренне ненавидит тварей тени, которые охотятся на его маленький народец, то сразу налицо видны уже противоречия.

Опять же, если бы не было теневых переходов, через которые все сильнейшие существа Многомерной Вселенной перемещаются из точки в точку, то было бы совсем всё грустно. Ведь всем известно, что через тень идти гораздо быстрее, иногда ещё и в разы удобнее. Да, есть риск быть сожранными теневыми тварями, но тут, как говорится, кто на что учился. Если у тебя нет силы, навыков для того, чтобы отбиться от теневых гадов во время своего путешествия, то нехрен соваться в тень.

В общем, не было бы тени, и, наверное, вся Многомерная Вселенная принадлежала бы Ордену Портальщиков. Ведь иной альтернативы для перемещения точно не было бы. Но это было бы слишком. Даже в условиях ограниченного монополизма эти говнюки умудряются богатеть и дурачить народ.

Хотя снова возвращаемся к тому, что дело не в чём-то общем, а в конкретных индивидах, особо одарённых индивидах. Например, Грегори-Торговцу совсем не нужно было иметь монополизм на порталы для того, чтобы стать, возможно, самым богатым человеком во Вселенной. Ну, это всё только по слухам. Но по тем же слухам, сам бог Мидас каждый раз рыдал, когда слышал имя Грегори.

В общем, возвращаясь к тени: кроме теневых переходов, было ещё несколько вещей, которые примирили человечество с существованием этого мира. К примеру, хорошо обученный Одарённый — а именно таким я и являлся — мог сдвигать слегка границы между тенью и реальностью в ту или другую сторону, добиваясь нужного ему преимущества.

А в этом конкретном случае, что происходил сейчас, я обучил Ольгу и товарищей технике, называемой «теневой кокон», в результате использования которого ты не подвергаешься некоторым воздействиям реального мира, которые могут повлиять на твоё здоровье, а возможно, даже жизнь. Да, именно используя «теневой кокон», я погружался в жерло вулкана или на дно глубоких океанов и выходил оттуда живым и невредимым.

В данный момент всё то же самое исполняли мои новые ученики. На самом деле, мне нужно было, чтобы к моему приходу они в приоритете сумели правильно использовать эту технику, не сдохнув при этом под многотонной толщей воды, но по максимуму убрать некоторые радужные Разломы, что находились вокруг центра японского Эпицентра и создавали излишнюю напряжённость, которая мешала моей работе.

Ну, в общем, они справились. И это радовало. Я не ошибся в ребятах.

Я плюхнулся на диван рядом с Ольгой и с удовольствием отпил горячий кофе, который мне предоставил стюард.

— Ну что, пора принести на эту планету мир и благополучие.

Ольга посмотрела на меня как-то странно.

— Слушай, Саша, это всё, конечно, хорошо и здорово. Но, пока тебя не было, я вот о чём подумала. Ты же помнишь Американскую Конфедерацию и что произошло после того, как ты закрыл Йеллоустоунский Эпицентр?

— Ну конечно, помню, — хмыкнул я, продолжая наслаждаться горячим напитком.

— У них чуть не рухнула экономика. Я надеюсь, что у тебя есть ещё несколько теневых пределов для остальных стран. Лично я бы взяла себе штук пять.

Она серьёзно на меня смотрела, без всякого намёка на улыбку.

— Не-а, нет у меня больше ни одного теневого предела, подруга.

— Так, а что ты собираешься делать? — в возбуждении вскочила Ольга на ноги и начала ходить кругами по комнате, шлёпая босыми ступнями по металлической поверхности.

— Подруга… — я допил глотком кофе и поставил его на столик. — Какие Разломы? В перспективе у нас будут все миры Многомерной Вселенной, от разнообразия которых ты ещё успеешь устать.

— Но когда это будет, Саша? Когда, скажи конкретно? — настаивала Императрица, включив наконец режим мудрой правительницы.

— Я не знаю, — пожал я плечами. — Я работаю над этим.

— Вот, ты не знаешь! — остановилась она, ткнув в меня в обвиняющем жесте пальцем. — А что в это время будет делать наша экономика? Не только военные… Что наступит во всём мире…

— Мир и порядок? — предположил я.

— Саша, не ёрничай. Ты же знаешь, что не только боевая техника, но и очень многое в мирном деле зависит от железок и ингредиентов. Здоровье и функционирование тех же самых больниц и госпиталей, их успешность на девяносто процентов зависит от лекарств, сделанных на аномальных ингредиентах.

— Ну, слушай, ты тут не усугубляй, подруга, — покачал головой я. — Аномальные ингредиенты доступны лишь для аристократов во всём мире. Ну… — я на секундочку задумался, хитро взглянул на неё и улыбнулся, — или в Иркутской губернии они доступны всем. Ну, ты же знаешь, чья это заслуга.

— Да-да, ты крут и эротичен, — снова начала ходить по комнате Ольга. — Но всё-таки, есть какое-то решение? Что случится после того, как ты закроешь японский Эпицентр?

— А вот тут точно не знаю, — тут уже я перестал улыбаться. — Сейчас все Эпицентры находятся в так называемом «ждущем режиме». Новые Разломы не появляются, но японский всё ещё активный. Когда я переведу его в ждущее состояние, я не знаю, что случится. Но ты должна понимать: всё это делается совсем с другой целью. В том числе и именно для того, чтобы получить полный доступ к остальной Многомерной Вселенной.

— И ты думаешь, что это поможет? — снова напряжённо посмотрела на меня Ольга.

— Ну, я очень на это надеюсь.

— Нет, Саша, это так не работает, — сказала Ольга. — Я ответственна за миллионы людей, и ты должен дать мне конкретику.

Тут уж я немного вспылил.

— Дать конкретику? — встал я с дивана и подошёл к ней. — Я тебе дам конкретику вот в чём: даже если завтра исчезнут все Эпицентры, то тех Разломов, что останутся на данный момент, и тех запасов, которые есть, — всего этого хватит лет на десять существования. За эти десять лет я точно что-нибудь придумаю.

Молодец Оля! Она успела напитаться императорским величием и глазом не моргнула, глядя на рассерженного меня.

— Хорошо. То есть ты мне даёшь гарантию, что за десять лет мы получим доступ к Многомерной Вселенной и, более того, будем готовы?

Я выдохнул и улыбнулся, положив руку ей на плечо.

— Да, Оля, я обещаю.

— Ну, тогда ловлю тебя на слове, — сразу повеселела Оля. — Ну что, погнали закрывать Эпицентр?

— Погнали, — улыбнулся я.

— Кто нам понадобится?

— Да, собственно, никого. Точнее, один участник нам нужен, но я уже его пригласил. А так мы пойдём вдвоём. Вы славно поработали, и основную работу сделаете к моему приходу.

— И когда мы пойдём? — уточнила Оля.

— Ну прямо сейчас, — предположил я и взял её за руки. Через мгновение мы уже оказались на дне океана, ровно в той точке, где находился центр Эпицентра.

Я всё ещё до конца не был уверен в причинах его возникновения, предпочитая теорию того, что это проделки Пустоты, каким-то образом попавшей в этот мир при её изгнании. Но что делать, я знал точно.

Я взглянул на Олю, которая находилась рядом и напряжённо на меня смотрела. Да, мы были в своеобразном теневом пузыре, благодаря которому нас не могла раздавить толща воды. Хоть у Оли и не было моего опыта, и разумом она понимала, что защищена, но её инстинкты кричали, что надо отсюда побыстрее выбираться.

Я послал ей мысленно успокаивающий посыл и призвал третьего участника мероприятия.

— Что? На… Буль… Сандр… Буль… Блин! Буль…

Я не выдержал и расхохотался.

Хранитель Дорничев, который прибыл по моему зову, оказался немножко не готов к тому, что будет находиться вокруг него сейчас. Да, я был далёк от мысли, что глубина океана сможет убить Хранителя. Но смотреть на него сейчас было чрезвычайно забавно.

Однако Хранитель, а нынче ликвидатор Многомерной Вселенной, оказался тёртым орешком и через секунду уже точно так же, как и я, находился в теневом кармане, раздражённо глядя на меня.

— Что за шуточки, Сандр? Не мог меня предупредить?

— Мог, — согласился я, — но это было весело. Хранитель-Буль-Буль-Дорничев. Теперь я буду называть тебя только так.

— Дурак ты, Сандр, и шутки у тебя дурацкие, — сказал Хранитель, но, несмотря на всё это, улыбнулся.

Все во Вселенной любили хорошие шутки, даже её Хранители.

— Это последний, — кивнул я на энергетический сгусток японского Эпицентра. — Как думаешь, этот мир перестанет быть запретным после того, как я это проверну?

— Не знаю, — сказал Хранитель. — Я бы на твоём месте был бы осторожней.

— Я и на своём месте осторожный, — сказал я. — Но делать нечего.

Я громко хлопнул в ладоши и с улыбкой огляделся.

— Ну, как говорится, два понятых на всякий случай у меня есть. Так что, погнали!

Я выпустил свою ауру, обволакивая энергетическую сущность последнего рабочего Эпицентра Земли…