Король Муравьев

Глава 27: О Разговорах

— Чёрт возьми, до сих пор не могу поверить, что это сработало… — настаивала Лилит. — Этот план был слишком опрометчивым, ненадёжным.

— А по-моему, как раз для нас. Чувствуя близость смерти, я наконец ощутил ценность жизни. — С явной иронией, но не без доли правды, выразил свою позицию Адам.

Да, такое поведение было мне совершенно несвойственно. Я до сих пор не понимаю, почему меня охватила такая злость. На самом деле, за долгие годы жизни я уже давно утратил множество эмоций, стал смотреть на многие вещи проще. Даже истребление стольких живых существ, пусть даже роя бессмысленных тараканов, но всё же живых — совсем не трогало струны моей души. Я начал чувствовать какую-то праведность и правильность в своих действиях. Может, всё это было из-за скуки? Да, скорее всего, я просто потерял интерес к жизни, и такие поступки хоть как-то подогревали нутро.

— Лилит правильно говорит, ты слишком рисковал, — раздался голос королевы в моём воображаемом мире. Она стояла поодаль, будто намеренно держала дистанцию, словно брала аудиенцию у моего сознания. — Ты действовал опрометчиво…

— Главное, что всё получилось. Для тебя ведь важен результат, верно? — холодно ответил я, не признавая своей вины. — Вот тебе результат, не благодари.

— Тебе могло и не повезти. Слишком глупо было полагаться на удачу. Мы оказались на краю гибели, если бы у тебя не получилось, то мы бы имели слишком много проблем в будущем. И снова — безрассудство и риск…

— Да как же я от вас устал! Риск! Риск! Что вы заладили одно и то же?! — мысленно закричал я. — Хоть у кого-то был план лучше? План, в котором мы не погибаем? Или хотя бы одна стоящая идея?! И Разве не ради моих рискованных идей ты до сих пор держишься за меня? Разве не в этом смысл моей продлённой жизни? Потому что ты — да, именно ты! — не способна рисковать! — В мгновение ока я осознал, что сорвался, и тут же взял себя в руки. — Тогда зачем всё это?

— Я… не знаю… — ответила королева с наигранной, как мне показалось, смущённостью.

— Ой, давай без спектаклей. Ты включаешь эмоции, свою «человечность», только когда тебе это выгодно. Особенно если что-то нужно от меня. — Я говорил уже спокойнее, стараясь не поддаваться на провокации. — Просто скажи честно: зачем я тебе?

— Я правда не знаю. — Голос Фаэлиры изменился, будто в ответ на моё раздражение, потеряла прежнюю мягкость и смущение. — Ты всё ещё полезен рою, полезен мне, но не настолько, чтобы я не могла заменить тебя Адамом или Лилит. Они уже достаточно сформировались как личности и способны мыслить здраво. — После паузы, будто обдумывая слова, она продолжила: — Наверное, я просто привыкла к тебе.

— Привыкла?

— Да. Моя… вернее, твоя человеческая часть как-то особенно дополняет меня и весь наш рой. Будто в моей жизни появилась неосязаемая цель: когда ты рядом, мне кажется, что у меня есть великий смысл. А когда тебя нет — во время твоего долгого сна в перелётах или отлучаешься в долгие путешествия — я чувствую пустоту. — Самое странное, что королева говорила это абсолютно бесстрастно, и это меня слегка пугало.

— Не понимаю… Ты снова говоришь мне то, что я хочу услышать?

— Определённо нет. Мне нравится наблюдать за твоими действиями, интересно видеть, к чему приведут твои решения. Хотя я знаю все твои мысли, я не могу предугадать, к чему ты придёшь в следующий момент. Это противоречит моей сущности, ведь у меня нет бессознательных порывов.

Я наблюдал за её образом, следил за мыслями, проносившимися в её - для меня непостижимом - сознании. Она не лгала. Всё сказанное было правдой. Всё, что могла чувствовать королева роя - эту странную человеческую привязанность ко мне, из которой рождались другие её эмоции. Чем дальше я отдалялся от своей человеческой сути, тем ближе становилась она. Я превратился в её друга, в самое близкое существо, способное хотя бы отчасти понять такую, как она.

— Видимо, взращивая нашу связь, твою зависимость от меня, я сама невольно к тебе привязалась. Это было единственным бессознательным поступком за всё моё существование, — говорила она, постепенно осознавая не только свою роль владычицы роя, но и ту часть себя, что неразрывно переплелась с моей судьбой.

Знаю, знаю, всё это звучит как минимум странно. Ну и что? Я намеренно оттягивал этот момент, чтобы вы в полной мере ощутили ту неловкость и смятение, что испытал я. Симбиоз человека и разумного роя... А чего вы ещё ожидали? Но вернёмся к осаде планеты.

Пять лет ушло на переброску наших сил на поверхность. Противостояние было долгим и тяжёлым из-за особенностей обоих роев. Хотя мы и нашли главный улей, пробиться к управляющей разумной особи так и не удавалось.

Это была война эволюций: пока мы адаптировались к наземным силам врага, он приспосабливался к нашим. Мы создавали всё новые боевые формы - от стрелковых отрядов с плазменными пушками до диких охотников. В ход шло всё наше "вооружение", включая геномы корвалов. И всё же через два года мы едва продвинулись в захвате территорий.

Не стану утомлять вас подробностями осадной войны. Всё равно последнюю точку в этом конфликте поставила Фаэлира.

В захваченную нами систему прибыл корабль-жук, вдвое превосходящий размером наши флагманы. На нём находилось то самое секретное оружие, которое королева добыла на водном спутнике Нептуна. Как ей это удалось - я тогда не понимал, но был безмерно рад и решил пока не вдаваться в подробности.

На безымянную планету мы спустили существо непостижимых масштабов - Колосса, сотканного из генетики глубинных чудовищ Нептуна.

Жук-Колосс — создание, попирающее все законы биологии и физики, сама материя стонала под его чудовищным весом, словно пространство не могло выдержать его присутствия. Он будто становился больше с каждым мгновение своего прибывания на поверхности. Его тело, словно материализованный кошмар из глубин космического безумия, простиралось на километры, а каждый шаг вызывал тектонические сдвиги, разламывая континентальные плиты подобно хрупкому стеклу. Панцирь — не просто броня, а дышащая живая крепость из пульсирующих хитиновых пластин, между которыми змеились биолюминесцентные прожилки, мерцающие в такт древнему, непостижимому ритму — словно сама тьма между звёзд обрела плоть и начала отсчитывать обратный отсчёт до конца всего сущего.

Щупальца - сотни, тысячи - извивались вокруг, словно корни мирового древа, врастающие в саму плоть планеты. Они не хватали - они растворяли: скалы, металл, плоть - всё разлагалось в едкой слизи ещё до попадания в пасть.

А эта пасть...Зияющая бездна чернее космоса, шире небольшого города. Внутри - не зубы, а бесконечные спирали кристаллических шипов, вращающихся как жернова судьбы. Из глубины доносился гул - не звук, а вибрация, от которой трескались кости и рассыпался разум.

И глаза...Множество озёроподобных очей, каждый зрачок - портал в иную реальность. Ядовито-зелёный свет, независимое движение - они видели всё. Взор Колосса прожигал не только плоть, но и душу, оставляя после себя лишь пустоту.

Он не просто существовал.Он пожирал само мироздание.

Это создание было выношено тысячелетиями с единственной целью - разрушать. У тараканьего роя не осталось ни шанса - по собственному опыту знаю, к такому невозможно быстро приспособиться.

И что делать с такой громадиной, когда она выполнит свою функцию? Поднять его обратно на корабль было бы невозможно. Но это и не требовалось - после выполнения миссии Колосс буквально распадался на части, его гигантское тело превращалось в готовый улей, идеально приспособленный для заселения. Его смерть давала начало новой жизни - внутренности монстра становились чертогами для роя, а его панцирь - неприступной крепостью.

Так оно и вышло — рой тараканов быстро пал под натиском этого огромного чуда эволюции. Его чудовищная пасть, шире всего вообразимого, разверзлась в жуткой ухмылке, поглощая целые армии в одном скользящем движении — хитиновые тела тараканов хрустели, как сухие ветки, растворяясь в кислоте его пищеварительных желобов. Ему даже не пришлось стараться, чтобы снести всё на своем пути — достаточно было просто идти вперед, оставляя за собой лишь пульсирующую массу полупереваренной биомассы, в которой копошились последние, обреченные на гибель особи. И когда не осталось ничего живого, колосс, удовлетворенный своей работой, в конце своего жизненного цикла осел на подходящей для этого местности, его исполинское тело уже начало превращаться в будущую колыбель для нового роя.

Когда всё закончилось, и мы добивали оставшиеся последние укрепления тараканов (которые после смерти своего главного разума просто носились повсюду и пожирали всё, что движется), эта планета стала для нас подарком судьбы. Нам повезло, что мы не стали медлить и пришли сюда достаточно рано, пока вражеский рой не смог полностью занять всё вокруг и разрастись до миллиардов особей. В итоге они подарили нам отличную систему с двумя потенциально пригодными планетами для жизни, на одной из которых было безумное количество биомассы, которую мы использовали для наших нужд.

Первым поздравить нас прилетел Салезино, после него явились и послы Ашуры. Конгломерат относился к нам очень учтиво, несмотря на то, что являлся всего лишь ИИ. Разумные роботы не были к нам враждебно настроеные. Представители власти, как мне казалось, просто явились убедиться, что мы всё ещё живы и действительно захватили новую систему. С послами разбиралась королева, а я принимал у себя Салезино со всеми возможными почестями, какие только может предоставить рой разумных жуков.

— Да ладно, ты просто приказал идти на таран?! — после этих слов он выругался на своём родном языке, — Да ты даже безумнее, чем я! В космическом бою взять вражеский корабль на абордаж... А ты ещё говорил, что мой клинок — это старомодно. Тебе никто не рассказал, что сейчас так не воюют?

Если бы через моё хитиновое лицо можно было что-то разглядеть, на нём была бы улыбка. Я гордился своими достижениями, хоть считал, что моей лучшей идей был бой в поясе астероидов, но все запомнятся самые яркие и эпичные моменты.

— Знаешь что, Арвум, хоть ты и выглядишь страшнее самой смерти, сердце у тебя прекрасное! Выпьем же за это! — мы подняли железные чаши с привезённым Салезино алкоголем. — Чёрт возьми, всё равно не могу поверить, что после этого вы спустили сюда такую громадину. Как говоришь? Она за один укус сожрала целую армию? Не хотел бы я стать вашим врагом...

— Ладно тебе, расскажи лучше о последних новостях, мы же тут столько были отрезаны от всех, — уже окончательно засмеявшись, я стал менять тему. — А то мы с тобой так и просидим тут вечность, пока я тебе расскажу все подробности. — в этот момент ко мне пришло осознание, что я практически не пьянею, лишь чувствую лёгкое покалывание в кончиках пальцев.

— Наш Великий Священный Авионский Союз наконец стал оттеснять этот рой, пока вы тут развлекались и играли в песочнице. Знаешь, говорят, что даже прошла огромная битва где-то между системами... Миллиарды погибших, всё дела, две огромные армии столкнулись между собой — и Авионский Союз вышел победителем. После правительство стало дальше оттеснять этих тараканов, но сказать точно, где проходит линия фронта, никто не может. Я бы и сам не поверил, если бы не связи с мусорщиками. Столкновения происходят тут и там, впервые вижу такое сплочение среди наших, никогда раньше эти бюрократы не принимали так быстро свои решения. А тут, всего то надо было поставить под вопрос выживание всех.

— Что же они раньше не спохватились? Когда к нам пробирались эти твари, никто не стал отбивать нападение, а попросту оставили нас на произвол судьбы, — наседал я с лёгкой злостью и негодованием.— Ладно еще мы, сколько погибло обычных, ни в чем не виноватых миров которые никого не трогали?

— Нет, нет, друг, ты не понимаешь. Пока вокруг творилась неразбериха, вы успели ухватить себе лакомый кусочек в виде этой системы. Хотя вы влезли на бывшую территорию мусорщиков — возможно, они заявятся к вам... Но всё равно, ты думаешь, почему сюда не хлынули орды, пока вы тут развлекались? А всё очень просто — все силы были заняты на основных фронтах. Вы просто везучие букашки, которым крайне повезло в моменте, — изрядно уже выпивший Салезино последнюю фразу с трудом выговаривал. — Да и кто знает, сколько эта война ещё продлится. Может, я на своём веку её и не застану уже...

Салезино явно уже с хмельной грустью продолжал диалог, и в этот момент я заметил на его лице несколько седых волосков шерсти. Я даже не успел осознать — за столь короткое время уже наблюдал увядание живого существа. Да, он был ещё не так стар, жить да жить, но я впервые по-настоящему понял, что мой друг вскоре уйдёт, а я останусь. После этих мыслей я взглянул на Адама и Лилит, которые сидели верхом на каменной арке, построенной какой-то разумной расой ещё до прибытия сюда захватчиков. Я наблюдал за ними, смотрел, какие они, прекрасные в своём естестве, меняли положение, уже ложась на изгиб той самой арки. Прекрасны — ровно такие же, какими я увидел их в первый раз, ни на год не постаревшие. Честно, я не знал, как относиться к этому ощущению, когда наблюдаешь за бессмертными и вечно молодыми существами... С завистью? С сочувствием?

— Салезино, а ты хотел бы получить вечную жизнь? — ненароком спросил я.

— Ты предлагаешь стать частью роя? Таким как ты? Если я правильно припоминаю, ты говорил, что раньше был из некой расы человеков... Или как их там... В общем, спасибо, я пожалуй откажусь.

— Нет, я не предлагаю, а просто спрашиваю.

Тут капитан Салезино призадумался, у ушастого задергались его маленькие усики, придавая ему важный вид милого существа с лисьей мордой.

— Конечно, соблазн есть. Представь себе — вечность бороздить просторы галактики, где даже всего времени Вселенной не хватит, чтобы побывать везде... А может, меня закроют в какую-то тюрьму на лишних пару сотен лет? Очень интересная перспектива, но я бы в любом случае отказался. — Он ехидно улыбнулся, продолжая свои рассуждения: — Поверь моему опыту, самое главное — это вовремя смыться восвояси. С жизнью — то же самое. Я хочу, чтобы меня запомнили как великого капитана, встретившего свой конец с гордо поднятой головой! А то, что меня могут забыть в веках... мне не важно. Главное — момент, а остальное — пыль...