8. Мастер порталов

Глава 6

Как и предсказывал лэн Даорн, мастер Майэ явился в наш дом ближе к вечеру, когда мы и налетались, и отдохнули, и размялись, и во всех остальных смыслах подготовились к его возвращению.

Однако на этот раз появление учителя было не таким эффектным, как в предшествующие дни. Собственно, мы с лэном Даорном его появления, как и раньше, не заметили. Просто в какой-то момент в дверь кухни вежливо постучали, а затем из темноты коридора донесся насмешливый голос:

— Тук-тук, лэны. К вам можно?

Я, не удержавшись, рассмеялся, тогда как у лэна Даорна удивленно округлились глаза. Особенно когда с порога словно пелена упала, и на нем как ни в чем не бывало возник, будто из пустоты, мастер Майэ, на лице которого застыло хитрое выражение.

— Молодец, — глядя на меня, усмехнулся он, когда мы с наставником его поприветствовали. — Я тебе всего одну подсказку дал, а ты уже сообразил, как от меня защититься.

Лэн Даорн с интересом на меня покосился.

— И что же ты такого сделал?

— Пространственный карман, — вместо меня ответил со смешком учитель. — Большой. Во всю кухню. Точно по границам провел, негодник, отделил ее от остального мира, заключил в пространственный пузырь и оставил в нем один-единственный вход, мимо которого я бы точно не промахнулся.

Я скромно потупился.

А что?

Я подумал, что уж в этом случае появление посторонних мы точно не пропустим. Потому что попасть внутрь можно было только через стенки или же оставленный мною проход. Но ломать границы моего пространства пришлось бы с помощью портала Даруса Лимо, и это… если, конечно, мастер Майэ вообще владел данной методикой… было бы очень громко. Ну а вход я, как только на кухню вошел наставник, попросту закрыл, оставив лишь очень узкую горловину для связи с реальным миром, так что можно было не сомневаться — учитель, когда придет, быстро ее обнаружит. Но даже он не сможет войти, предварительно меня об этом не оповестив.

Кстати, кухню я в пузырь, можно сказать, не запихивал, а просто очертил ее по естественным границам и опустил по всем четырем стенам, кроме той, что с дверью, невидимые пологи. И все. Карман, можно сказать, был готов. Поэтому если кто-то заглянет в окно кухни с улицы, то увидит лишь невнятную муть. Ну а если захочет войти, то должен будет сначала спросить у меня разрешение.

— Хм, — оценивающе прищурился вдруг мастер Майэ, глянув на меня с каким-то особым прищуром. — Уже восстановился, что ли?

Он перевел такой же внимательный взгляд на лэна Даорна и снова хмыкнул.

— И ты вместе с ним… что ж, тем лучше. Грейся, готовься. Раз ты способен идти дальше, значит, продолжим. А ты, мальчик, идешь со мной на пустырь. Покажешь, чего достиг. И если не разочаруешь, то я дам тебе еще одно задание.

Оставив наставника готовиться к очередному занятию, а йорка — гулять по саду, мы с мастером Майэ вышли на улицу, после чего он, как обычно, порталом прыгнул сразу до места, ну а я, раз уж он хотел посмотреть, как я выполнил домашнюю работу, попробовал пойти следом за ним.

И у меня даже получилось. По крайней мере, границу я расщепил, тоннель сделал, пространственно-временную спираль создал. А вот когда я попытался войти внутрь, заглянувший в противоположный конец тоннеля учитель неожиданно сделал отрицательный знак.

— Нет, не так. Стой на месте.

Я послушно замер. И в тот же момент учитель сначала исчез из поля моего зрения, а еще через миг оказался рядом со мной.

— Сомкни границу в точке выхода, — велел он, встав так близко, что я почувствовал идущее от него тепло. — Хорошо. А теперь переместись вперед. Так, чтобы оказаться прямо перед границей, но саму ее пока не тревожа.

— Не спеши, — добавил он, видя, что я размахнулся и собрался чуть ли не на другой конец света шагнуть. — У тебя пространственно-временная спираль. Шагать физически необязательно. Просто сожми ее потуже. Приблизь границу к себе.

Я послушно сделал, что он сказал, и в тот же миг пространство вокруг меня… не я, а именно оно… резко сместилось, и я буквально носом уткнулся в ту самую границу, к которой должен был подойти.

— Чтобы выйти, тебе достаточно ее расщепить, — напомнил об очевидных вещах учитель. — Но это, как ты понимаешь, будет заметно. Что нужно сделать, чтобы минимизировать разрывы?

— Соскальзывать вдоль слоев.

— Правильно. Но делать их надо тонкими. Как ломтики сыра на бутерброде. Чем больше ломтиков, тем проще между ними скользить. Чем плавнее ты будешь это делать, тем меньше риск того, что тебя заметят… Хорошо, — сказал он, когда я, уже имея соответствующие навыки, принялся смещаться вдоль создаваемых слоев, словно наемный убийца, подкрадывающийся к султану сквозь целый сонм развешанных на его пути тончайших занавесок.

При этом «занавески», хоть и тонкие, были сплошь непрозрачными. Висели слишком близко друг к другу. Если не знать куда идти, то можно легко запутаться. Но я помнил направление. Поэтому скользил строго к намеченной цели. И мастер Майэ без малейших усилий скользил рядом со мной.

О том, сколько делать слоев, он, кстати, так и не сообщил, но раз было сказано: чем тоньше, тем лучше, то я честно старался и вместо семи слоев накромсал чуть ли не два десятка, отчего сами слои стали излишне тонкими, мягкими, липли к телу, как невесомая пленка. Но при этом, как я успел заметить, с каждым разом пространство передо мной все светлело и светлело. До тех пор, пока я наконец не начал различать сквозь один из слоев смутные очертания реального мира.

Значит, выход совсем близко.

— А вот теперь задержись, — велел неотступно следующий за мной мастер Майэ, когда я сделал еще один шаг и добрался, как мне показалось, до предпоследнего или даже последнего слоя.

За ним уже виднелись размытые, но вполне угадываемые очертания деревьев, под ногами была видна земля и даже отдельные камушки из числа тех, что лежали поближе и были покрупнее. Звуков и запахов, правда, я не ощущал. Да и пространство дальше нескольких шагов от выхода виделось мне чем-то далеким, непонятным, белесоватым с бесформенными темными пятнами по краям.

— Выдохни, — тем временем приказал мне учитель, и как только я исполнил очередной приказ, негромко спросил: — Видишь, как колеблется от твоего дыхания граница? Чувствуешь, насколько она стала тонка? Она похожа на мыльный пузырь, правда? Чуть заденешь, как он тут же лопнет. Запомни это ощущение. Это очень важно. А теперь смотри…

Он вдруг выпростал вперед узкую старческую ладонь, а потом несколько раз едва заметно коснулся кончиками пальцев зависшей перед нами пленки. То ли просто ткнул, то ли ударил… я поначалу не разобрал, но неожиданно понял, что после этого что-то вокруг изменилось.

Вернее, нет, не так. Я понял, что именно вдруг изменилось — я внезапно увидел тонкие ручейки света, проникшие сквозь границу в наш пространственный купол, прямо как в лесу, когда солнечные лучи пробиваются сквозь густую листву и создают совершенно невероятную картину. Услышал, как шелестит снаружи листва, как шевелит древесные кроны поднявшийся ветер и как тревожно кричит на ветке одинокая чайка.

А еще я почувствовал запах… неповторимый аромат хвои, старых листьев, лесных цветов… и ошеломленно обернулся к учителю.

— Как такое возможно⁈

Тот в ответ только улыбнулся и знаком предложил мне сделать то же самое.

Я, все еще пребывая в некоторой оторопи, сделал. Только не внизу, как мастер, а на уровне своего лица. И вот тогда меня осенило во второй раз, потому что сквозь крохотные отверстия в границе я не только услышал, но и увидел настоящий мир. Причем не как в замочную скважину, а как сквозь перфорированный лист бумаги, сквозь который, если поднести его поближе к глазам и немного подержать, можно смотреть на мир, почти не замечая, что тебя от него что-то отделяет.

— Это — предел, после которого твое присутствие внутри границы станет заметным, — пояснил учитель, когда я изумленно выдохнул. — Сейчас тебя еще не видно, но уже может быть слышно, поэтому дыши потише и держи рот на замке. Если отверстия будут слишком большими, то при желании тебя можно будет и увидеть. Ну а если ты пришел, осмотрелся и убедился, что рядом никого нет и никакой угрозы не предвидится, то смело выходи…

Мастер Майэ сделал жест, как будто смахивал паутину с лица, и последний слой границы исчез, оставив нас обоих стоять посреди пустыря.

Я быстро обернулся, но портал уже закрылся. И при этом, как и говорил учитель, никаких заметных изменений после себя не оставил. Ни в пространстве, ни на самой границе… получается, что, проскользнув между слоями, мы оставили так мало повреждений, что для стороннего наблюдателя показалось бы, что мы прямо из воздуха появились, хотя на самом деле для того, чтобы сюда прийти, мне пришлось проделать довольно сложную работу.

Тогда же я понял и то, что на самом деле мне не нужно было дробить границу на такое большое количество слоев. Достаточно было подцепить и правильно выделить лишь последний, самый важный и тонкий слой. В нем, как говорится, вся соль. Но если бы я не накромсал перед этим девятнадцать точно таких же, то вряд ли смог бы быстро определить нужную толщину. Так что мастер Майэ не просто так заставил меня поработать. А когда убедился, что я все правильно понял, одобрительно кивнул.

— Молодец. Тренируйся дальше.

Я, естественно, времени зря терять не стал и до самой темноты добросовестно бороздил поляну своими порталами, учился правильно в них входить и особенно выходить. Учился делать слои нужной толщины. Пробовал и более тонкие, и более толстые варианты. Учился останавливаться внутри границы перед самым выходом. Экспериментировал с последним слоем. И только после того, как почувствовал себя в нем вполне уверенно, отправился домой, уже примерно представляя, что там увижу.

И правда.

Когда я шагнул порталом прямиком в сад, а следом за мной тихо и незаметно прилетела найниитовая чайка, лэн Даорн снова был один и снова, как вчера, сидел на земле с несколько пришибленным видом. Но на этот раз он меня хотя бы заметил, кивнул. И ни разу не возразил, когда я подошел и аккуратно положил руку на его вспотевший лоб. Вместо этого он, напротив, лишь прикрыл глаза и внимательно к себе прислушался. А после того, как проявился эффект синтезированного специально для него стимулятора, задумчиво хмыкнул.

— Это немного похоже на работу целителя. Внешних эффектов вроде бы не видно, но усталость становится меньше, слабость постепенно исчезает, ноги перестают дрожать, голова становится ясной… а еще есть очень хочется, — со смешком заключил он, проанализировав свои ощущения. — Хотя всего мэн назад при мысли о еде меня откровенно мутило.

Встал он, кстати, сам, да и до кухни идти ему было намного легче, чем вчера, когда мы вдвоем с трудом добирались до душа. Его лицо при этом явственно посветлело, в глазах появился живой блеск. Его дар благодаря усилиям Эммы тоже стабилизировался. Хотя, конечно, тело все еще было истощено и вполне обоснованно требовало энергии на восстановление, так что ужин мы смели в один присест и дружно решили, что завтра утром надо будет закупиться уже побольше.

Следующие два дня прошли как под копирку и ничем особенным не отличались. А вот в одэ-рэ[1], когда мастер Майэ обнаружил, что я вполне освоился с порталами, то неожиданно усмехнулся и, кивнув на центр пустыря, велел:

— Шагай туда. Прими любую позу, в которой тебе удобно, и чувствуй.

— В смысле слушай? — не понял я, послушно заняв место и по привычке усевшись в позу покоя.

— Нет, ученик. Именно чувствуй. Надо, чтобы ты избавился от лишних мыслей и сконцентрировался.

— Эм. На чем именно мне нужно сконцентрироваться? — озадаченно переспросил я, так и не сумев сообразить, чем поможет сидение в позе лотоса, если нет конкретной задачи.

Мастер Майэ только усмехнулся.

— На себе самом. Как ты уже сам заметил, внутри границы сложно ориентироваться. Оказавшись там, ты становишься похож на ребенка, вот-вот готового запутаться в вывешенных на просушку простынях. Сейчас тебе помогает хорошая память, врожденное чутье и тот факт, что твои порталы открываются в пределах видимости. Но в слоях, особенно когда они такие тонкие, длинные и выглядят, как настоящий лабиринт, очень легко запутаться. А еще, если помнишь, ты там будешь не один. Но далеко не каждый коллега-маг, который окажется с тобой рядом, придет к тебе с благими намерениями. Пространственному магу следует соблюдать осторожность, если он не хочет остаться внутри границы навсегда. Поэтому ты должен научиться чувствовать не только границу, но и свое место в ней. Должен понимать, как определить, есть ли кто-то с тобой рядом. Вовремя заметить чужака. Вовремя уйти. Не дать заметить себя… это важное умение. Но показать его на пальцах нельзя. А значит, тебе пора начинать этому учиться.

— Так я все-таки не понял, что именно мне надо делать? — нахмурился я.

Блин. Дайте мне конкретную цель! Куда смотреть, к чему стремиться… а не вот это вот все.

— Просто чувствуй, — со смешком повторил учитель. — Как умеешь. Как тебе подсказывает инстинкт. Можешь медитировать. Можешь выполнять упражнения на концентрацию… Твоя цель — ты сам, а также граница и все, что внутри нее. Попробуй ее ощутить. Дай ей ощутить тебя. Если у тебя получится, то мне и объяснять ничего не придется. Если же нет… что ж, значит, ты для этого еще не созрел, и к этому нам придется вернуться позже.

«Ладно, — подумал я, проводив скептическим взглядом исчезающего учителя. — Надо, значит, надо. Будем пробовать».

А потом сверился с внутренними часами, покосился на молчаливую чайку, которая с момента ночной вылазки теперь сопровождала меня везде и всюду, заметил неподалеку такого же молчаливого йорка и мысленно кивнул: почти восемь вечера. Время еще есть.

«Эмма, растолкай меня рэйнам к десяти, пожалуйста», — попросил я, рассудив, что раньше наставнику, скорее всего, не понадоблюсь.

«Таймер запущен», — тут же отозвалась подруга, после чего я закрыл глаза и приступил к выполнению поставленной задачи.

Честно говоря, ничего путного я в тот день так и не высидел. Ну разве что привел в порядок эмоциональный фон, ненадолго отрешился от мира с его суетой и проблемами, морально отдохнул, помедитировал вволю… однако ничем таким особенным меня за это время не осенило, и ничего нового я, пока сидел, как дурак, посреди пустыря, так и не ощутил.

При этом на следующий день, когда учитель снова нас навестил, то про мои успехи он, в отличие от прошлых визитов, ничегошеньки не спросил. То ли его это не интересовало, а то ли, что вероятнее, он знал, что успехов у меня нет, вот и не задавал глупых вопросов.

Тем не менее, погоняв меня по поляне и порядком истощив мой дар, он сегодня ушел раньше обычного, даже не напомнив напоследок, что у меня осталась невыполненная задача. Но я расценил это как поощрение к дальнейшим действиям, поэтому, как только мастер Майэ отправился мучить моего наставника, снова уселся в центр поляны и попытался понять, что же именно я делаю не так.

В процессе размышлений и в молчаливых спорах с подругой я все же решил, что если от меня хотят, чтобы я что-то там почувствовал в отношении себя и границы, то мне, наверное, просиживать штаны надо не в реальном мире, а прямо там, внутри нее. Потому что оно вроде как логичнее.

Ну что… забрался я между слоев. Честно просидел там еще два с половиной рэйна по реальному времени. Но и на этот раз никакое откровение на меня не снизошло, и никаких видимых результатов я тоже не добился.

А ведь каникулы-то не резиновые. Сегодня уже дуэ-рэ, а в шан-рэ нам надо будет возвращаться в Таэрин. И пусть меня никто не подгонял, пусть от нас с наставником не требовали ставить какие-то рекорды, но все же мне хотелось научиться как можно большему, причем именно сейчас, здесь, потому что потом свободного времени у меня уже не будет.

Рассудив, что хотя бы эту задачу надо решить до окончания каникул, в триэ-рэ я снова изменил тактику. И пришел к выводу, что буду сидеть теперь не с закрытыми глазами, а с открытыми, раз учитель ничего по этому поводу не сказал. Да вообще, раз мне официально не запретили двигаться, то я, после того, как немного посидел, решительно встал, постоял на одном месте, а потом и вовсе начал ходить туда-сюда, потому что во время таких хождений обычно лучше думалось.

Еще через рэйн я уже не просто слонялся внутри своего пространственного пузыря, я бездумно бродил по всему пустырю, ныряя из слоя в слой, болтаясь слева направо и обратно и напряженно размышляя над словами учителя. Просто для того, чтобы эмпирическим путем отыскать решение, которое обычными методами категорически не искалось. И в какой-то момент так увлекся, что совершенно неожиданно… потерялся. Угу. А точнее, внезапно осознал, что больше не чувствую направления, не понимаю, где нахожусь. Да еще и Эмма встревоженно сообщила, что на протяжении целого мэна я перестал ей отвечать, не реагировал на запросы, и вообще, стал недоступен контакту, в то время как пространство вокруг меня вдруг начало вести себя странно, тогда как мой дар, напротив, начал неожиданно быстро истощаться.

Так и не поняв, что именно произошло, я поспешно выбрался в реальный мир, попутно обнаружив, что в процессе бездумной ходьбы уперся дайн знает куда. Озадаченно огляделся. Почесал затылок. Сверился с мысленной картой. И, отыскав нужное направление, поспешно вернулся на пустырь, буквально за миг до того, как обеспокоенный моим долгим отсутствием наставник надумал активировать браслет.

Оказывается, я чуть ли не впервые за последний год перестал правильно ощущать время. Эмма сказала, что я не выходил на контакт всего мэн, тогда как мне казалось, что времени прошло намного больше.

Это что же получается? Потерялся я не только в пространстве? И именно об этом говорил учитель, когда упоминал, что внутри границы легко запутаться?

— Да, — подтвердил на следующий день мастер Майэ. — Но на самом деле это хороший знак. Как бы странно это ни звучало, но для того, чтобы найти дорогу, ее нужно сначала потерять. Так вот, с первым пунктом ты успешно справился. А вот со вторым я тебе, так и быть, помогу.

После этого мы, разумеется, снова ушли на пустырь, и учитель, как раньше, усадил меня в самый центр, посоветовав припомнить вчерашнее состояние и с помощью медитации или упражнений на концентрацию попробовать его вернуть.

И я вернул… да. Правда, не сразу и сугубо после того, как учитель подошел и положил горячие ладони мне на голову. Именно после этого я прямо расслабился и чуть не задремал, словно руки старого мастера обладали целительной силой. А в какой-то момент вдруг понял: вот оно, то самое. Только на этот раз я себя не потерял, не заблудился в собственных мыслях, а просто понял, что нахожусь в некоем подобии транса и при этом воспринимаю окружающее меня пространство совсем не так, как некоторое время назад.

В том плане, что если раньше я чувствовал границы своего пространственного пузыря и это помогало мне ориентироваться, то теперь они почему-то исчезли. Вокруг меня не было ни стен, ни пола, ни потолка. Ни пустыря, ни деревьев, ни даже учителя. Сплошная пустота. Тишина. Почти что вечный покой. А единственной опорой для меня являлся… я сам. А точнее, моя память, мое ощущение себя и моя уверенность в том, что я существую.

Странное, надо сказать, ощущение. Но не неприятное и тем более не пугающее.

Что же касается собственно границы, то я ее в этот момент словно бы потерял. По крайней мере, я больше не чувствовал, где она кончалась, не ощущал ее слоев. Напротив, мне вдруг показалось, что на самом деле она бескрайняя, безграничная. Как необычный, но реально существующий мир, в котором все, кроме меня, было зыбким и неправильным.

Впрочем, моей уверенности вполне хватало, чтобы чувствовать себя здесь комфортно. Однако мысль о том, что стоит вернуться в реальный мир, меня все-таки тревожила. Поначалу еще несильно. Но чем дальше, чем отчетливее я понимал, мне нужно домой. И вот когда эта мысль оформилась, а сам я понял, что да, мне этого действительно хочется, то мир вокруг меня снова изменился, и я увидел… ощутил… что на самом деле вокруг больше нет никакой пустоты. А вместо этого передо мной находится огромное множество дорог, среди которых нужно всего лишь выбрать верную.

Лабиринт…

Так же внезапно припомнив слова учителя, я ни на миг не усомнился, что вижу перед собой границы. Причем сразу все. Старые и новые. Естественные и искусственные. Свои и чужие. Оборванные на середине и совершенно новые… словом, вообще все, какие когда-либо открывались на этом пустыре. Как многомерная, да еще и многократно перерисованная карта, в которой без бутылки не разберешься.

Причем границ было очень много, повсюду, и они так тесно оказались переплетены между собой, что, пожалуй, их все-таки правильнее было бы сравнить не с лабиринтом, а с хаотично построенной, несколько неправильной, ассиметричной, но все же паутиной. Просто потому, что центром этой паутины являлся я. И именно от меня зависело, какую ниточку выбрать.

Самое же интересное заключалось в том, что когда я попытался дотронуться до приглянувшейся нити, мои пальцы и впрямь что-то такое нащупали. Тонкую прядь, свитую из тумана. Нежно-розовое облако, из которого неизвестная мастерица сумела соткать полупрозрачное, почти невесомое полотно.

Розовых нитей, кстати, было довольно много. А еще были серые, зеленоватые, золотистые, синие и даже несколько черных.

А еще, когда я коснулся ближайшей нити, та едва слышно зазвенела. Тихо, на грани ощущений, но я ее все-таки услышал. Затем попробовал коснуться соседней нити, и она при этом тоже издала вполне различимый звук, только уже иной тональности. После чего я понял, что нити разные. А значит, по ним все-таки можно ориентироваться.

Наконец, последнее, о чем я подумал, это то, что и на ощупь они тоже различаются. Гладкие и шершавые. Теплые и холодные. Вялые или, напротив, натянутые, словно гитарная струна. И каждая имела какое-то значение.

Чтобы не гадать, я присмотрелся повнимательнее и, выбрав упругую золотистую нить, аккуратно за нее потянул.

— Дзын-нь, — мелодично зазвенела она, неожиданно поддавшись моим рукам, а затем обвив мои пальцы, словно верная подруга. Заскользила, как перила эскалатора, и меня прямо-таки бросило вперед, как будто я случайно нажал на кнопку «Вкл».

У-ух!

В следующий миг весь окружающий мир вдруг перевернулся вверх тормашками и я оказался совсем в другом месте разноцветной паутины. Нить при этом резко ослабла, хотя с моей руки так и не сползла. А я, в свою очередь, нащупал пальцами крошечный узелок, о который очень кстати споткнулся и благодаря которому остановился. После чего еще раз оглядел окруживший меня лабиринт, и только тогда до меня начало медленно доходить…

— Ну наконец-то, — проворчал мастер Майэ, когда я открыл глаза и, осознав себя в реальном мире, озадаченно моргнул. — Горазд же ты дрыхнуть. Я уж думал, будить надо, ан нет. Сам проснулся. Вот ведь дал тэрнэ ученика…

Я удивленно повернул голову.

Знакомый пустырь, ночь, немного в стороне мирно лежат мой идентификатор и загодя снятый амулет мастера Даэ, которые я традиционно снимал перед каждым занятием. Теплый ветер легонько шуршит в древесных кронах. Примчавшийся из леса йорк сидит на моих коленях и встревоженно заглядывает в лицо…

Фигассе! Я что, и правда заснул⁈ А ведь казалось, что все по-настоящему!

— Ну и как впечатления? — убрав руки с моей головы, поинтересовался мастер Майэ.

Я успокоил йорка и, не вставая с земли, повернулся к учителю.

— Странные, если честно. Кажется, я видел границу изнутри. А еще нити. Путеводные. И даже понял, как по ним перемещаться.

— Золотые — твои помощники, — понимающе усмехнулся мастер Майэ, выходя из-за моей спины и усаживаясь напротив. — Всегда помогут и подскажут, где ты уже был и куда можно вернуться. Ими можешь пользоваться без опаски. Белые — нейтральные. Чтобы понять, куда они ведут, надо каждую осмотреть и попробовать. Черные нити — мертвые, поэтому могут обрываться, путаться, так что пользоваться ими не рекомендую. А вот все остальные — живые. И заодно чужие. Старайся лишний раз их не касаться, если не хочешь, чтобы твое присутствие обнаружили. Какие — чьи, не знаю. Цвет мы, если видим, то видим чаще всего по-разному. Но помимо цвета есть еще звук, запах, вкус…

Я вскинул голову.

— Вы сказали, что я должен чувствовать. Но не сказали, каким именно органом чувств для этого надо воспользоваться.

— Поэтому ты воспользовался всеми сразу, и это правильно, ученик. Граница — это целый мир. Такой же, как тот, что окружает нас в реальности. Тот ее слой, который я тебе показал, лежит намного глубже пространства, которое нам обычно доступно. Вернее, на самом деле он лежит параллельно, но в обычном состоянии мы его не видим, а вот в измененном — не только видим, но и можем им управлять.

— Я видел лабиринт… или правильнее было бы сказать паутину. Это было реально или же действительно просто сон?

— Скажем так, я показал тебе то, о чем большинство магов даже не догадываются, — понимающе усмехнулся мастер Майэ. — Сегодня это был просто искусственно навеянный сон, в котором я дал тебе возможность осмотреться, но однажды он может стать реальностью. Правда, для каждого она будет своей, потому что все мы воспринимаем это место по-разному. Кто-то видит в нем множество зеркал, через которые спокойно входит и выходит. Для кого-то это просто двери… я, к примеру, вижу лес. Но как в лабиринте, так и в лесу, нужно уметь ориентироваться, поэтому я и сказал, чтобы ты учился чувствовать. Глазами, ушами, пальцами… скажем, если я увижу бабочку в своем лесу, то понимаю, что она не опасна. Но если где-то на задворках раздастся вой крога, то мне, безусловно, важно знать, где он, как далеко от меня находится и куда идет. Поэтому всем нужны ориентиры. Причем чем их больше, тем лучше. Точно так же, как и в обычном мире.

— Но это ведь не порталы, — нахмурился я, тщетно пытаясь уложить в голове новые, пока еще не слишком понятные факты.

— Нет, ученик. Это, можно сказать, их изнанка. Обычные маги ходят по обычным границам, тогда как хорошие маги ни в чем себя не ограничивают. Они способны уходить туда, где пространственно-временные связи особенно заметны. Туда, где их можно увидеть и потрогать. Это не каждому дано. И ты пока тоже не готов для таких походов. Но поскольку ты уже встал на этот путь, то я показал тебе дорогу. И раз ты так хотел увидеть цель, то теперь тебе есть к чему стремиться.

Хм.

И правда.

— Спасибо, учитель. Конкретика — это благо. Но раз уж мы об этом заговорили, скажите: а много магов умеют входить в это пространство? — поинтересовался я, решив, что чуть позже непременно попробую это повторить.

Мастер Майэ качнул головой.

— Человек двадцать на весь Норлаэн. И еще с десяток за его пределами. Рао, кстати, тоже умеет, но он плохо переносит такие переходы. Истощается слишком быстро. А вот его сестрица, как ни странно, держится там вполне уверенно.

— Лэнна Иэ Хатхэ? — удивился я. Она что, тоже сопряженный маг, а не просто провидица⁈

Учитель едва заметно поморщился.

— Да. Очень своеобразная девочка. Надменная, самоуверенная, упрямая. Но способная. И дети пошли в нее.

— Лэн Нардэ… — поневоле улыбнулся я, пропустив мимо ушей про «девочку». Хотя если уважаемой лэнне, о которой мастер Майэ так непочтительно отозвался, уже более ста лет, то, блин, сколько же лет тогда ему самому⁈

— Да. И он тоже, — подтвердил мое предположение старик. — Хотя ему оно хуже дается, чем старшему брату. А вот его внучка это умение, как ни странно, переняла в полной мере, так что со временем из нее вырастет очень сильная магичка.

Я изумленно вскинул брови.

Кто? Арли⁈

Хотя чему удивляться? Малявка ведь и впрямь талантливая. Может, невидимость, которую она мне демонстрировала, как раз является предтечей того необычного умения, которое мне сегодня показали. Просто Арли еще маленькая, и у нее не все получается. Но если так, то тогда ее ауру под невидимостью я в скором времени тоже перестану видеть. А когда девчонка вырастет, выучится и раскроет свой магический потенциал, то один бог знает, каких высот она сумеет достичь.

— Так, все, — вдруг озабоченно нахмурил брови мастер Майэ, когда я собрался было задать еще один вопрос. — Времени уже много, а мне еще твоим наставником надо заняться. Дальше тренируйся сам, направление для работы я тебе показал.

Я послушно кивнул, и учитель тут же исчез, причем прямо так, не вставая с места. Тогда как я еще посидел, подумал, потом немного позанимался с порталами, как мне и велели, но вскоре все-таки вернулся к медитациям. В надежде, что со временем тот необычный сон все-таки станет реальностью, и я смогу спокойно зайти туда, куда мне сегодня позволили лишь заглянуть.

[1] Понедельник.