Мстислав Дерзкий часть 1

Глава 2

Глава 2

Шум… Я слышал неясный, раздражающий шум, что подобно острому гвоздю проникал мне в голову. Он обволакивал, давя и разрывая на части сознание. Любая попытка сосредоточиться отзывалась болью. Сквозь плывущее сознание я слышал скрежет камня, удары молота, плеск воды. Что вообще происходит? Не знаю. Тела не чувствую.

Последнее, что я помню — удар когтя Четырехлистника, разрывающий мое сердце. После такого не выживают. Но я-то жив? Неужели превратился в Кощеевскую тварь? Если так, то лучше опять умереть.

— Ты… Бесто… чь криворук… Осторо… ей. Если ты что-нибудь сломаешь, я тебя лично в отряд зачистки отправлю! — голоса становились все четче и ясней.

Я уже нормально их различал, но по-прежнему не чувствовал своего тела.

Мысли потекли ровней, и я наконец смог погрузиться во внутренний мир, чтобы понять, что со мной происходит. И увиденное меня и удивило, и очень расстроило. От некогда большого источника эфира осталось самая малость, величиной с яблоко, каналы были высохшими. Мои образы, летающие вокруг него, сморщились и стали почти невидимы. Кстати, их стало четыре — значит, я все же добился своего.

Что касается моего тела — с ним все обстояло еще хуже. Оно было как у столетнего старика — практически разрушенные внутренние органы, тонкие нити мышц, высохшие кости, дряблая кожа, напоминавшая хрупкий древний пергамент.

Представив себе, как я сейчас выгляжу, я внутренне содрогнулся. Мной теперь только девок, да детей неразумных пугать. Вот точно в лича переродился. Тогда почему я не чувствую связь с мертвым царством?

— Вынимайте его. Нежно… Вот так, ага. Замечательно. Ах, какой экспонат в мою коллекцию! Как сохранился. Не зря я сюда приехал, будто подтолкнуло что? И ведь не скажешь, что тут было древнейшее захоронение. А посмотрите, как сохранились его одежды!!! Да их тлен вообще не коснулся — немыслимо!!! Надо обязательно будет провести анализ.

Так, а вот и табличка — не трогай ее, идиот!!! Предки умели защищать свои тайны — ее коснуться могу только я. Но сначала надо прочитать, что тут написано — дайте мне реагент номер четыре, металл сплавился, ничего не вижу…

В нос ударил яркий запах алхимии, послышалось шипение. Потом толчки эфира — будто воздух колебался. Хотелось чихнуть или дернуться, но увы — все, что я сейчас мог, это просто лежать без движения и не дышать. Ну, в смысле, дышать, но не легкими, которых у меня по сути и не было, а порами кожи. Одно из умений любого волхва, которое пока работало.

— Так, Мстислав… Резкий… Мерзкий… Нет, вроде бы Дерзкий. Буквы плохо видно. Странно, наряд вроде княжеский, но я не помню из истории такого князя. По внешнему виду это век седьмой-восьмой, а по факту покажет анализ. Но ему точно не меньше тысячи лет…

Ладно, я всю защиту снял — погрузите его в саркофаг и несите в машину. И осторожней там, проверю лично и накажу! За каждую испорченную часть я такую же поврежу вам, и поверьте, ВАМ будет намного больней, чем ему!

Хоть мое тело и ничего не чувствовало, но я понял, что меня подняли и куда-то понесли. А в голове крутились мысли одна ужаснее другой: что значит седьмой-восьмой век? Что значит — более тысячи лет прошло? Это я столько пролежал, что ли⁈ И почему не умер? Почему не ушел на перерождение? Не заслужил или не дали?

От осознания этого захотелось зарычать, посылая проклятья богам. Но высушенное тело даже эту слабость себе позволить не могло. Вся надежда была на источник, что, будто проснувшись от глубокого сна, в котором отдал всего себя, чтобы поддержать во мне жизнь, начал оживать, тонкой струйкой втягивая в себя эфир и направляя его в органы — прежде всего в сердце и легкие. Мозг и не переставал качать эфир и, видимо, только поэтому я жив.

Ну да, никакой я не лич и, не дай магия, не мертвец. Обычный живой человек, доведенный до состояния трупа. И как я, интересно, выжил?

Так, стоп — это ж, получается, мои все давно умерли⁈ Отец и… Сестра? Последнее меня кольнуло особенно сильно — моя любимая маленькая сестренка давно мертва. Опять захотелось взвыть. Нет, я не сломаюсь, я выдержу — и смерть не могла разлучить нас! Я обещал и сдержу свое слово. Но пока надо хотя бы полноценно вернуться в мир живых.

Глубоко дышим всем телом и старательно восстанавливаем органы. Времени это займет немало, но мне уже торопиться некуда. Тысяча, мать их, лет минуло!!! Мысли хаотично метались в голове и никак не хотели выстраиваться в очередь для их понимания.

Сколько прошло времени, я не могу сказать. Меня куда-то засунули — судя по словам того неизвестного, в какой-то саркофаг. Все, что я чувствовал, это легкую прохладу — видать, чем-то меня охлаждали, чтобы не протух.

Однако еще один повод для переживаний у меня появился — помню, наши волхвы из лекарской части часто вскрывали тварей, чтобы понять, как они устроены. Бывал я пару раз на таких вот мероприятиях — мерзко, хотя и познавательно. И вот теперь я переживал, как бы они или он не захотели вскрыть меня.

Я прикинул, как могу защититься от подобного, но по всему выходило, что никак. Впрочем, мизерный шанс у меня все же появился — одно легкое уже немного восстановилось, и я скоро смогу сделать вздох. Не будут же они резать живого человека? Или будут?

Понять бы еще, куда я попал — ну, говорят по-русски — уже хорошо. Правда, говор какой-то не такой, режет слух. Но за такое время все могло поменяться. Но это точно моя земля, чувствую я ее. Как и мертвых — далеко очень, почти за гранью, но они тут есть. Значит, и спустя столько лет ничего не закончилось. У нас не получилось? Но люди-то живы, иначе бы их давно смели. Мне надо срочно оживать и разбираться во всем.

Не привык я вот так вот просто лежать, да и належался уже за столько-то веков. И ладно бы хоть кто-то посидел рядом, поговорил — нет. Все тихо.

Не знаю, сколько времени прошло — может, день, может, и два. А может, вообще года, но вот мои уши уловили посторонний звук. За это время я уже наполовину восстановил легкие, источник окреп и начал потихоньку питать образы. И, конечно, основной — это волк, в него я могу превратиться хоть сейчас. Но очень не надолго, и потом опять стану полутрупом, и все придется начинать сначала. Интересно, это тот, кто меня вытащил, пришел? Однако реальность оказалась куда хуже…

— Да не суетись ты… — говорил кто-то шепотом и чуть с придыханием. — Ты видишь, сколько на нем золота? А одежда? Да она миллионы может стоить! Граф и так богат, а нам это нужней. Получил свой труп — пусть радуется. А мы, когда это добро продадим, не хуже его заживем.

— Если нас поймают, он нас точно в кипятке сварит… — опасливо возразил другой голос.

— Поймают, если ты так сильно будешь трястись. — возмутился первый. — Вон, видишь охранные контуры? Дотянись до главного, и сигнализация отключится.

— Ключ же внутри саркофага!!! Ты хочешь, чтобы я полез к мертвецу⁈ — взвизгнул Трус — так я решил называть второго.

— Ну не я же? Магией из нас двоих только ты владеешь, — усмехнулся первый, которого я окрестил Наглым.

— Я знал, что будет какой-то подвох, — прошипел Трус.

— Лезь давай! — послышался железный щелчок.

— Это что? Это ты меня убить решил⁈

— Скажем так, это небольшая страховка от неожиданностей. Не люблю трупы, ты ж знаешь.

— Сволочь ты, — послышалось кряхтение, и я вдруг почувствовал тяжесть.

— А-а-а-а, я на него упал!!! — завопил трус.

— Ну так сделай ему предложение руки и сердца, раз уж вы стали с ним так близки! Быстрей отключай, идиот, пока охрана на твои вопли не сбежалась!!!

— Не торопи меня. Я и так держу поле, чтобы сигнализация не сработала! Да где же этот артефакт⁈

Грабители. Меня грабят⁈ Какой позор! И что я могу сделать, чем ответить? На кол посадить — это запросто. Но потом, когда в силу войду. А надо сейчас. Эх, сгорел сарай, гори и хата.

— Вот он, нашел… — пробормотал Трус, и в этот момент моя рука окуталась пламенем. На краткий миг, но сумела его обжечь.

Тот взвизгнул скорей от неожиданности, чем от боли, дернулся, и тут же сработала сирена.

— Валим!!! — испуганно заорал Наглый, но было поздно.

Видать, у упомянутого графа хоть и были дыры в охране, но не такие большие. Поэтому спустя пару секунд послышались крики боли, мольбы о пощаде, пахнуло смертью. Тут явно с грабителями и ворами был разговор короткий. Одобряю и поддерживаю.

— Скормите их псам, — раздался знакомый голос. — Мне же не надо говорить, что ничего не было?

— Нет, Ваше Сиятельство. Все сделаем.

— И зайдешь потом ко мне и расскажешь, как они сюда пробрались, минуя охрану. И на всякий случай, надеюсь, у тебя готово завещание. Потому что если мне не понравятся ответы, ты повторишь их судьбу. Иди уже, а то ты так трясешься, что меня укачивать начинает.

Тихие шаги, и вот я прямо чувствую, как он навис надо мной, рассматривая, как редкий экспонат.

— Кто же ты такой, Мстислав Дерзкий? Почему на тебе одежда императорского дома Инлинг? Почему на ней вышиты его гербы? Далекий предок? Но их имена все известны, как и места захоронений. Очень интересно и необычно. Пожалуй, я пока не буду разглашать информацию о своей находке. Ты можешь стать интересной картой, если ее правильно разыграть.

— Кстати, — он втянул носом воздух. — Как ни странно, от тебя вообще не пахнет тленом и смертью. И одежда идеально чистая, будто только вчера тебя в нее одели. Необычно, непонятно. Загадка, которую я непременно разгадаю. Позже я тобой займусь более внимательно.

Отвернувшись в сторону, он негромко приказал:

— Усильте охрану, пусть у саркофага все время находится маг из личной дружины. Еще одна такая попытка, и вы все у меня на корм нежити пойдете.

Голос все удалялся, но я не обращал на него внимания. Вспышка огня выпила из меня все с трудом накопленные силы, поэтому пришлось все начинать сначала. Да, быть может, это было глупо, но лишиться последнего, что связывало меня с прошлым, я никак не мог.

Поздно сообразил и направил эфир с сердца на сосуды — толку-то от него, если вен и артерий нет. Впрочем, крови во мне тоже нет — влаги в теле не осталось. Хотя через кожу она уже начала поступать вместе с воздухом, но пока ее бесконечно мало, и идет она в легкие. Болтать я и без сердца смогу.

Прошло еще… Не знаю… Много времени прошло, как мне кажется. По крайней мере, судя по тому, что я почти восстановил кровеносную систему и закончил с правым легким. А вот левое пока не работает.

Впрочем, я пока не спешил являть себя миру живых — Навь знает, как они это воспримут. Поэтому я все так же лежал и маялся бездельем, когда уставал гонять капли эфира по органам. Источник потихоньку рос и уже был где-то на уровне одаренного младенца. Прогресс налицо!!! А потом…

— Ты живой, да? — услышал я детский голосок, и если бы был в состоянии, точно бы подпрыгнул от неожиданности.

— Ой, ты так ярко удивился! — засмеялся кто-то.

Воображение тут же нарисовало мне девчушку лет десяти. Эдакую хитрющую проказницу.

— А вот сейчас напрягся. Теперь снова удивился. Опять… Ты не мог бы так резко не менять свое настроение, а то я теряюсь…

Сказать, что я обалдел, не сказать ничего. Эта малявка меня чувствовала⁈ Другие нет, а вот она да. И читала мои эмоции, как открытую книгу. Очень интересно. Редчайший дар в мое время. Таких мы называли Видящими и относились со всем почтением. Ибо враг хитер и опасен, а они могли с легкостью считать все, что на душе у человека. Пока подобные ей рядом, спрятать яд или кинжал за угодливой улыбкой не получится.

— А теперь ты радуешься непонятно чему. А я вот устала — сначала мамке помогала комнаты хозяйские убирать, потом подушки графа взбивала — а они знаешь, какие тяжелые? Умаялась, жуть. Так еще и Тонька, дочка его, губы кривит, да пальцем тыкает — все ей не нравится. Дура она, даром что графиня. И смотрит так, как будто на червя. А с чего бы это? Я не холопка, а вольная. Вот подрасту и уйду от них — будут знать. Я, кстати, графу-то говорила, что ты живой, а он отмахнулся — не поверил. Мне вообще никто не верит — считают глупой, блаженной. Мамка из-за этого иногда плачет, а мне обидно.

Если они этого не видят, то это же не значит, что этого нет, правда? Вот я знаю, что ты живой, а они нет. И одежда у тебя красивая, хоть и непонятная. И борода, хоть и длинная, но вполне ухоженная. Правда, совсем седая, но ты ж старик, тебе можно.

— Что? Борода? Какая к демонам борода? — забился я внутренне в истерике . — Никогда ее не отращивал. Девки любят гладкие лица. Так еще и седая⁈ У-у-у-у, не успел пожить, а уже постарел. Хочу умереть!

— Ой, ты расстроился. А чего я такого сказала? Я ж вижу, что тебе прям плохо стало. Хотя, чего плохо-то? Лежишь себе — никто не дергает, ничего от тебя не требует. Хотя нет, я бы с тобой не поменялась. Я бегать люблю, а еще кашу с мясом. Тетка Наталья знаешь, как готовит? У-у-у-у, не оторваться! Сам граф говорит, что она уникум, и такой еды даже в Новгороде не сыщешь. А он-то знает — чай, постоянно туда ездит. Вот и сейчас, наверно, там — вчерась быстро собрался и уехал. И когда вернется, не ведаю.

А эти вон расслабились. Дядька Гришка, что тебя охранять должен, храпит так, что стены трясутся. Хотя, чего охранять-то тебя? Ты ж не сбежишь. Да и зачем? Тут хорошо. Хотя, я бы точно сбежала, Тонька вредина бесит. А вот младшая Вероника хорошая — телефон мне свой старый подарила. Правда, перед этим я ее целый день на себе катала — но ничего, я сильная. Зато теперь могу в разные игры играть и в Паутину заходить.

Ах да, ты ж не знаешь, что такое Паутина — в ваше-то время ее, наверно, и не было. Так вот — там собрано все, представляешь? Вот вообще все. Хочешь игрушку — на. Хочешь фильм посмотреть — запросто, хочешь чему-то научиться — только пожелай. И это не магия какая-то — тех-но-логия, — с запинкой произнесла она. — Что? Я чувствую от тебя недоверие!!! Не веришь мне? Да я самый честный человек на земле. Вот если бы ты открыл глаза, я бы тебе показала. А хочешь, спроси меня о чем-нибудь, и я тебе сразу отвечу. Ах да, ты ж не можешь. Ну, тогда давай я тебе буду перечислять темы, а ты, как покажешь, что интересно, так я сразу и…

— Лишка, ты чего тут делаешь⁈ —послышался грубый мужской голос.

— С князем разговариваю. Не видишь что ль, дядь Гриша?

— С мертвыми нельзя говорить, иначе услышат и придут за тобой!

— Так этот и так меня слышит. И даже реагирует. Вот сейчас он сильно возмущен.

— Ох, договоришься ты, что в интернат для слабоумных тебя сдадут.

— Да почему вы мне все не верите⁈ — в голосе девчонки появились слезы. — Живой он. ЖИ-ВОЙ!!!

— Иди отсюда. Еще раз увижу, уши надеру. Граф запретил к нему подходить.

— Пока, князь. Я скоро опять приду, — шепнула она, и ее шаги удалились.

— Ишь ты, живой, — послышалось ворчание. Потом шаги, и я почувствовал чужой взгляд. — Зря граф мертвеца в дом-то притащил. Ой, зря. Чую, быть беде. Ну, то не наше дело.

Опять шаги, и все затихло. А я лежал и переваривал все, что за краткое время сообщила мне малявка.

Мир, как я понял, изменился — и сильно. Не холопка, значит, а вольная и позволяет графской дочери обращаться с ней, как с невольной. Странно. У нас такого не было. Свои были в наемных работниках, а в холопы брали чужаков. Да и те могли выкупиться на свободу, если прилежно трудятся. Известно ведь, работник из-под палки — плохой работник. А тутне пойми что.

Значит, Инлинги императорский род. Очень хорошо. Мои дальние потомки смогли сохранить за собой власть. Осталось понять, как они встретят своего далекого предка. Впрочем, до этого далеко. Сначала надо хоть немного тело восстановить. Этим я и занялся, не подозревая, что очень скоро я с тоской буду вспоминать эти часы покоя…