Нулевая Зона 3%

Глава 28 «Перемирие»

И вот, в тот самый момент, когда Рей уже приготовился, насладится, всей «мерзостью и низостью» его проклятых «врагов», где все их «грязные потуги» он был готов в «щепки разнести», его ждало «новое дерьмо» с которого всё опять пошло, как всегда — не «по плану». Его опять как «старую тряпку» — вырвало из пространства его мрачного спокойствия, и с немыслимой силой, бросило в «это» и уже изрядно — «занюханное» место. Он, не хотя посмотрел на «своих союзников». — «И кого тут „уже тащит за "шнурок“?» — пробубнил он про себя, понимая что все «их потуги» были «лишь тратой времени».

Рей, словно змея, свернувшаяся в кольцо, и затаился, с жадностью наблюдая за этой, такой комичной, и одновременно, отвратительной «мизансценой». Все его «партнёры», казались какими то и вовсе — «беспомощными детьми», где он по-прежнему оставался «чужаком». И когда, тот придурок из магов попытался ему что то выкрикнуть, он только прищурился, показав, тем самым, что он сейчас не в «настроении» и по-хорошему — им лучше — сейчас — как можно тише сидеть и — «молчать», пока он не решил их, тут — всех, «истереть в пыль». И всё то бессилие и весь тот дикий фарс, от безысходности, которое так сильно старался показать мир, как он обычно это любил — «натягивать» на себя, словно старое, и насквозь вонючее — «одеяло», — вдруг, исчезло и теперь Рей стоял, вновь наедине — с этим старым «извращением».

Он стал вслушиваться. Стал присматриваться, понимая что за этой всей лицемерной «болтовней» — крылась не только «боль» но и его «возможность», для чего то большего. Как некого старого фокусника, который раздавал «пустые коробки» с «секретом» всем желающим — набивая свой «тощий кошелёк» в «театре дураков».

И вот, когда все окончательно затихли и ждали от Рея, хоть какого то — действия, он вдруг хмыкнул — выдавая этим свой «нескрываемый сарказм», — как «хитрый бесёнок», что готовится — вновь разыграть свою любимую — «партийку», со «своим» любимым «бокалом „злорадства“ в руке, который он так и „вынюхивал“ от своих — прошлых страданий и разочарований».

«Ну что, „задр***ы“? Довольны?» — проворчал он, и сплюнул с такой брезгливостью под ноги. — «Что как тупые — „олени“, стоите⁉ Ожидаете — своей — нелепой кончины?» И в одно мгновение его «тон» изменился. Его «издевки», превратились в приказ и все задрожали от этого злого и холодного голоса, который разносился во все стороны арены и словно леденил кровь — у всего этого — бессмысленного «театра абсурда»

В глазах у Рея «зажглись» — хищные огни и, вместо того чтобы с упоением кинуться в битву он как будто ждал, и «принюхивался», словно какой-то старый и бывалый «волк», пытаясь — «почуять» что же сейчас произойдёт — на этом, проклятом и таком — «унылом пепелище». И вместо «беспорядочных метаний», как он это обычно «любил» он, почему то — ждал, словно предвкушая чего то — очень «удивительного», которое вот — вот должно — произойти.

«И почему я всё это так — долго — „терплю“?» — подумал про себя Рей и злобно ухмыльнулся, понимая — что «те» кто сейчас стоит «напротив», будут плясать — «под его дудку» — хотят «они этого» или нет.

«Что? Забыли как „бегать и пылиться?“!» — и в это раз Рей закричал еще громче отчего, стены содрогнулись и «тени» начали — метаться. — «Давайте-давайте покажите свой — „новоприобретённый“ энтузиазм, раз я „удостоился чести“ всех вас — „уничтожить“!» — с жгучей иронией, доносился голос Рея по — просторам «захолустной арены», давая тем самым, знать — что время их, бездарного «правления» — подходит к своему — столь долгожданному — «завершению».

Рей стал изучать свои «команды». Видел их грязные «душонки», смотрел, как от страха трясутся их лицемерные руки, но понимал — что сейчас — лучше их, тупо — придерживать и не давать им возможности снова — погрузится в трясину — «отчаяния» — где бы они потом опять «начали рыдать», «и просить милости», словно жалкие побитые псы, как обычно — «скулящие» под — его — «уставшей ногой». И он решил — всё — «немного оттянуть», дабы «проклятая» его — «судьба» не дала ему — оттянуться от той — «цели» которая «звала» — его — всё ближе и ближе. И как бы это всё не выглядело — Рей был «игроком» и игра — была «на его стороне», где он «не играл в чужую игру» а сам, «решал», и как и когда, она закончится, показывая — всю свою — такую «чудовищную волю» где ему подчинялось всё — «без остатка» и без каких-либо там «покаяний».

И в ту же секунду Рей посмотрел в сторону, и понял что Кровопийца — что сидел и тупил всё это время — как то резко «изменился». Словно невольно очнувшись от странного сна — стал как — будто «понимать» — и стал что то невнятно бормотать. «Я… не такой! Это всё ложь!» — словно выплёвывая яд из глотки, прохрипел «старый изгой» — его лицо исказилось, словно он задыхался, пытаясь произнести слова. — «Я не хочу этого! Помоги!» — с хрипом добавил он. И всё же — он, всё ещё смотрел — словно не на Рея а на невидимые — «стены» которые его — так отчаянно пытались — сковать — не давая ему — «прозреть».

Рей смотрел, как Кровопийца копошится, и брызгает слюной. Он вдруг стал ему даже чем то «интересным». И что это он так разволновался⁈ Обычно его не беспокоили вопли своих врагов, но сейчас, когда он стоял на пороге долгожданного «финала» у него возник — жгучий «интерес» — к этому «бедному страдальцу». «Это что! "Звоночек»! От «сверху»⁈ — проговорил с презрением Рей. — «Ну, посмотрим! Куда тебя это приведет!» — он как истинный кукловод решил посмотреть — какие «нити» ведут «этого» идиота и что он сделает с тем «знанием» куда он наконец — то — «попадает». И в его, грязной голове как всегда созрел коварный план — который он — тут же — начал осуществлять.

Он сделал пару шагов назад. И резко закричал.

«Эй, „мусор“! Так и будете стоять — „трястись“ как девки⁈» — истошно — прорычал Рей, всем телом показывая что его — не стоит — «игнорировать» а что пора бы уже — перейти — «к действию». — «Или хотите посмотреть, как „все кончится“⁈»

И тут, словно сорвались с поводка, те, что ждали всё это время его «указа». Кровопийца схватил валяющийся топор и замахнулся им словно сумасшедший и в «дикой ярости» бросился на Малефикуса, с криками, словно сам «дьявол» его подначивал «исполнять» свою столь убогую «роль» на этой «бессмысленной сцене», где и у того тоже в свою очередь — в глазах запылал огонь а лицо исказилось в предвкушении «нового кровавого пиршества», как в том, «заученном спектакле» что им — по какой то, такой странной — «иронии» — всю «их жизнь» так «настойчиво навязывали» все те, «падшие ублюдки» — и все те «грязные призраки» что жили «только болью» и больше — ни чем — в этой — столь — ужасной — и «страшной» — «реальности» где «ложь» переплеталась с «правдой» и всё было как какой то безумный калейдоскоп — «забытых и никому не нужных — мучений», и — столь — пошлого — лицемерия.

А все те маги — словно жуткие тени — из кошмарных сновидений — вдруг набрали всю «силу», и стали со всей своей яростью, пытаться создать — хоть какую то — магическую — «иллюзию», дабы «поразить» Рея своим — отвращением. И в эту жуткую суматоху, где все «уродцы», в поисках хоть какай-то «бессмысленной» цели метались из стороны в сторону как сумасшедшие, Рей смотрел как «злой палач» со стороны, предвкушая «их — неизбежную кончину» — с таким «наслаждением», словно сам «ад» — вдруг разверзнулся — в нем самом.

«Ха! Да вы „куклы на веревочках“ что и в правду решили — меня „удивить“⁈ Да вы меня лишь — потешили своим жалким — „отчаянием“!» — самодовольно ухмыльнувшись сказал Рей, глядя на их столь бездарные потуги и стал притягивать к себе — «ключ», готовый ворваться в новую бездну, — но на этот раз, он был готов встретить всё — во всей — своей — «новой красе» — где всё уже зависело только от него и только «он» — определял — тот самый, долгожданный — «конец», что теперь стал — для него — чем то — родным и долго — и столь упорно — ожидаемым.

Рей, сжав «заветную монету» и усмехнувшись прошептал: — «Вот и всё! Пришло время — заканчивать этот балаган, ибо — за „зеркалом“, уже ждёт меня — моя долгожданная и неизбежная — „свобода“!» — и он неторопливо — сделал — свой столь — «необратимый шаг», а «все остальные» остались лишь — его — «ненужными тенями» в той — жуткой и бессмысленной игре.

Глава 45: «Сломленный сосуд»

Рей вновь погрузился в портал. На этот раз без «сопливых переживаний», без «метания» из «стороны в сторону» а с холодным и спокойным разумом, что был — настроен на «уничтожения» — того что ждёт его «за гранью».

Теперь он не был ведомой «пешкой» в чьих-то «тупых играх» а как хладнокровный и опытный «полководец», выжидал свою «цель» а затем со всей своей — жестокой «силой» — обрушит, свою всю «мрачную волю», на своих столь — жалких и изживших себя — «хозяев» показывая что теперь «зверь» вырвался на «волю», и теперь все «они» будут отвечать по «своему» столь «кривому» — «закону» — сполна и до последней, «горькой» — и изжившей себя — «капли».

«Ну же, пора показать — где — чей "настоящий — "трон»«! — с яростью прошипел Рей, и всем своим — существом, пронёсся — в долгожданную "неизвестность», как лев набрасываясь на свою столь «долгожданную добычу».

И вместо очередных «видений» где бы его — тянули к прошлым — «истязаниям», на этот раз его «новый мир» встречал с той самой — пронзительной — и столь «давящей» — «тишиной». Рей осмотрелся — вокруг, понимая — что это то — «самое место» — «где всё и было» — и куда всё — «ведёт», как бы «их воли» и чьим бы — «тупым законам» — все эти — «прогнившие» «души» не «приклонялись». И его «убитое сердце» — впервые «постукивало» не от «страха» или боли, а скорее — от жуткого, и долгожданного — «триумфа». И как бы «старались» — его «убитые враги»- что бы «оскорбить» — и — «потушить» — его «исковерканное эго», их силы давно — были «подорваны» от долгого — и такого «бессмысленного» — «игрища», и их — жалкие потуги лишь делали — Рей более сильным, более мощным, и что самое главное — всё более «отстранения от того мрака» что они ему так «долго "навязывали».

Он был словно — на грани — своей прошлой — «смерти» и своего — «будущего» столь — безумного — и кровавого «процветания» и «их бессилия», где — всё что он ждал — «было в шаге» и от него.

Но его «ноги», как всегда «понесли» его — по узкому проходу, к источнику света, где он, как хищник — чуял присутствие своей — «жертвы» — всё ближе и ближе. Он ступал словно тигр — с каждым шагом — сильнее — притягиваясь — к своему — долгожданному — «логову».

Рей шёл по какому-то узкому туннелю, где вместо стен, была некая «вязкая и густая субстанция» и чем дальше, он продвигался — тем сильнее становился этот липкий «мрак», что не только «поглощал» все его «прошлые чувства», но и словно подталкивал к «завершению» своей — извращенной — и такой нелепой «истории» где все «ответы» и все столь «заветные цели» слились — в одном, столь желанном — «финальном аккорде». Он ощущал, как на него что то накатывало, — словно цунами, смывая — весь «мрачный песок» что так долго сковывал — его сознание и давая — вместо — «гнилой боли» — новые — и более жгучие — и столь соблазнительные — «видения», от которых по спине пробегали — жуткие «мурашки» и вызывали — давно забытые — чувства «удовлетворения» — от этого грязного — и столь — ненавистного им — «фарса».

Он прошел еще немного и наконец вышел в огромную и просторную пещеру, где всё на вид было как всегда — всё «сгнило» и всё — увяло — показывая — всю «мерзость» и ту — убогость — «их» — «извращённого — величия», но всё же — это — место казалось для него — чем то родным и знакомым — словно он «тут» — уже был, и все эти — столь «омерзительные вещи» были — частью его долгого — и «мучительного пути».

И тут он — увидел — «его». Его противника что теперь сидел, не в окружение своей свиты а словно загнанный зверь — ищущий последнего спасения в «этом», старом и столь обветшалом — «укрытии» которое так старательно маскировало — его — столь — проклятое «сердце». Его жуткий трон — теперь был как жалкие — «обломки прошлого» — которые больше не могли — заслонить — от Рея, его — «убогой натуры», что больше походила, на «жалобную куклу», что с отвращением ждала, свою скорую — «расправу».

И вместо «страха» Рей — не испытал — ничего — только «брезгливость» и жалость, от этого «несчастного существа» чьи грязные руки пытались — и далее — «помыкать» «его судьбой» дабы «он» и в этот раз проиграл — и остался — всё там же — на «заводской сборке», где ему вечно — твердили что он всего лишь — «жалкий» и никчемный «раб», которым — они — как — «куклай в театре» — будут — всегда — управлять.

«Ну, что же, пришла моя очередь — тебя проклятая „падаль“! Прощаться с жизнью! Не надоело тебе всё еще бессмысленно — тут копашится⁈ Да сколько можно то, уже⁉» — с холодным и яростным «отвращением» произнес Рей, показывая своё — полное и такое «садистское» презрение — «тому», кто всегда его так тщательно и упорно пытался, лишить своей — столь заслуженной «воли». И его зрачки «вновь» загорелись, словно — пламя преисподней, а в венах проснулась — жгучая и такая — «тошнотворная» и мерзкая — «тяга», что не давало ему покоя — ни где и — ни когда. И вся боль и вся та ненависть что всё это время в нем так отчаянно «бушевало» — теперь стало не проклятием а верным «другом», указывая ему — прямой путь — к столь «долгожданному» и справедливому — «концу», который давно его — так сильно и столь жестоко — и неистово «звал».

«Я ждал — тебя — сосуд! Я ждал! Я думал, что я наконец то — поиграю, со своей — „игрушкой“ до конца!» — с извращённой страстью, почти прошептал «бог». И вся эта «пальба» казалось теперь Рей таким бессмысленным, и пошлым, и его от «услышанных» слов чуть не вывернуло наизнанку. «Мерзость»! — прошептал он и со злостью — со всей своей жгучей ненавистью стиснул кулак, показывая «всем тем» кто прятался в тени что теперь все они «обязаны заплатить по долгам».

И тут всё вновь изменилось. Это был — не просто — портал в новый мир а это была — «трещина», где — стирались — все старые «границы», где — «он» — больше не был «сосудом» а «становился — тем — "кем » он и должен «был стать», с «самого» — «начала», и куда его «звали его силы», и всё его такое — жгучее, и полное презрения к «прошлому» — «существо» где, наконец то — должна была «породится» его новая и такая — «долгожданная и вожделенная свобода».

Но что-то опять пошло не так.

Рей почувствовал, что в нем снова шевелится его прошлое и его накрывает жгучей и назойливой волной страдания — словно «чьи-то мохнатые лапы» пытались переломать его — истерзанные кости и заставить — его вернуться в то — пошлое и столь «убогое» бытие.

И тут же его разум внезапно заполнили те самые «образы», где его бывшие друзья преданно клялись в своей дружбе, и все «те былые обиды» внезапно сменились на «милосердия» к его прошлым обидчикам и «разочарованиям», что с такой наглостью давили, на его израненную душу.

Он понял, «боги» хотят сломать его. Хотели превратить в «марионетку» в «своих» грязных — «руках», где они были — всё также, «над ним» а не «на уровне с ним».

«Суки!!! Вы думали что я сдамся⁈ Что, так просто отпущу свою „волю“, ублюдки⁉ » — с дикой яростью закричал Рей и направился прямо на трон, готовый раздавить его и — «сровнять с землёй» со всей своей, наболевшей, звериной злобой. — «Я, бл…ть, покажу — кто здесь "бог» а кто — всего лишь — «мусор»!«. И набрав всю "мощь» — всей «своей тьмы», его фигура размылась и рванула вперед, словно — он и не «стоял» тут — «никогда». И где в — самой гуще того ада его встречал — только долгожданный и такой манящий — «новый кошмар» от которого, всё его естество — словно и ждало того — момента — чтобы сойти с ума — в вечной — и проклятой «бездне», но где он — «уже не будет», той убогой «марионеткой» которой они все, — так яростно, и так усердно — хотели — «его — сделать»!

И перед тем как полностью «провалится», Рей почувствовал на себе взгляд того, кто столько время — так настойчиво «игрался» — с его судьбой.

И всё, на этом, — обрвалось, погрузив всё в «бесконечное — и вечное — молчание».

«Суки!!! — и всё-таки доигрался, на хрен!» — прохрипел Рей, перед тем — как окончательно — погрузится в свой долгожданный «бесконечный — сон» — где «он» и только «он» будет править, тем гнилым миром, что ждал его — там — по — другую сторону. И эта — простая «истина» — внезапно озарила, всё его существование. А его тело — «поглотил» — тёмный и такой «манищий» — проход — в новую, извращённую — реальность.