Опала

Эпилог

Новгородский Императорский Дворец. Дом имперской семьи. Крутейшее сооружение, но даже не столь архетиктурно — тут как бы найдется ряд серьезных соперников, нет. Скорее речь о его культурном значении. Ведь каждый вхожий сюда доказывает, что попал в высшую лигу. Разве что я, конвоируемый двумя шкафами в костюмах, слегка выбиваюсь из этой схемы.

Можно сказать, меня и не ведут конвоем. Руки не связаны, а причина моего посещения дворца — настойчивое приглашение государя. Только вот как в такое поверишь? Императору все это время было плевать на меня и Михаила. Он отмахнулся от нас медалью и формальным намеком на то, что опала с рода снята. Мы думали, он предпримет какие-то шаги. На худой конец, поговорит с нами через того же Романова. Но ничего из этого не произошло. Мы просто жили свою жизнь, пока не докатились до такого. Просто жили, просто убивали. Кого и в чем, блин, обвинять? Озерские и те кончились.

Наконец этот невероятно длинный коридор кончился, и мне открыли дверь. Помещение было не сказать что большим. Едва ли 60 квадратных метров. Выглядело как помесь кабинета и комнаты отдыха. По стенам стояли книжные полки и камин. У камина, собственно, на одном из двух кресел и расположился, возможно, самый могущественный человек этой планеты. По крайней мере, один из двух. Михаил Рюрикович, тезка моего невольного соседа по черепу. Человек с довольно мягкими чертами лица и девятым рангом за плечами. Не было еще такого, чтобы Рюриковичи не добивались высшего боевого уровня. Традиция. Они должны быть лучшими во всем.

— Приветствую вас, ваше величеств…

— Оставь, Магнус, — жестом и словом государь остановил меня. — Сегодня поговорим без регалий. Лучше присядь, нам есть, о чем потолковать.

Странно. Более чем странно. Настолько странно, что у меня пошли мурашки по коже. Вот вроде и решил, что сдохну. Решил, что дальше жизнь смысла не имеет, но правитель умудрился меня испугать. Из того, что я знаю, такого отношения к себе от него мало кто мог добиться. И абсолютно точно понятно, что я не могу входить в подобный список. В любом случае игнорировать слова императора — глупейшая затея. Так что ровной походкой, стараясь не выглядеть глупо или зажато, я все же воспользовался его приглашением. Краем глаза заметил, что гвардия вышла из кабинета. Все это как-то неправильно. Понимаю, что он, девятый ранг, меня просто в лепку раздавит, но нельзя ведь относиться к безопасности монарха настолько халатно! Все странно. Немного успокаивала мысль, что, возможно, это я слишком слаб обнаружить его защитников.

Михаил заговорил до того, как я не выдержал.

— Причина столь срочного приглашения довольно деликатна. И состоит она в том, что я допустил с тобой ошибку. Выбрал неправильную тактику и поставил не тех людей контролировать ситуацию. Так что я перед тобой оказался в некотором долгу. Как мы оба с тобой знаем, после той "аварии" с тобой произошло одно интересное изменение. Оно не уникальное, но достаточно редкое. Поэтому мой род не раз и не два сталкивался с такими, как ты. Поэтому скажи, кто из вас сейчас управляет?

Вот и подтвердились мои умозаключения. Но разговор, конечно, непонятный. За что должен расплатиться император? Уж он-то мне ничего не должен.

— Оригинал? Или местный? Не знаю. как правильнее сказать. — под конец глупой фразы я слегка стушевался. — Первый хозяин тела, в общем.

Боже, что я несу. Это на меня так страх сидеть с государем влияет?

— Вот как, а до этого был пришлый, верно? Они всегда называют себя по-разному, но мы решили остановиться на термине "пришлый". Получается, ты вернул себе тело? А мне было бы интересно и с ним потолковать.

— Скорее он решил просто уйти. Увы, сейчас он недоступен даже для меня. Уж простите, но последние дни выдались… Сложными.

И не мне его винить. Сам бы сбежал.

— Вот как. Мне поступали сведения, но думаю, не могу полностью понять ваши переживания. — Еще бы он мог. — Но, пожалуй, некоторые хорошие новости я все же могу вам двоим преподнести. Несмотря на то, что люди на местах были некомпетентны, кое на что они все-таки сгодились. Не буду тянуть. Ваша мать и сестра живы, и им ничего не угрожает.

"— Живы?"

"— Миша! Как я рад тебя слышать. Хотя к черту тебя, кидалу! Они живы, понимаешь?"

"— Понимаю. Подвинься."

И хоть я сидел, а земля словно из-под ног ушла. Спасибо тебе. Я уже не мог выносить нахождения в этом теле.

— … ты в порядке?

Сознание пришло рывком. Словно из положения, когда сидишь у телевизора, резко оказался по ту сторону экрана. Черт, столько мыслей, но, пожалуй, лучше сначала отвечу.

— В полном, государь. И позвольте представиться — Михаил Краснов. Простолюдин.

Моя семья жива! А значит, и мне есть покоптить немного эту землю. Можно было бы, конечно, занять место Хики и быть просто забавным голосом в голове, но… Причем серьезное такое "но". Оригинальный Магнус вообще жить не хочет. И дело тут не в том, что он эмо по природе или еще в какой глупости. Даже несмотря на то, что он занял обратно собственное тело, оно постоянно приносит ему видимый дискомфорт. Словно требует от него, чтобы тот ушел. Это было странно.

"— Да попробуй понять почему, — голос Хики в голове звучал одновременно довольно и раздраженно. — В любом случае я на подобный опыт дважды не пойду. Разбирайся со своими проблемами сам."

"— Так мило, что твои семейные проблемы внезапно стали моими."

"— Опыт подтвердил, что это твое тело, значит, Магнус ты и проблемы твои."

"— Удобно устроился, засранец."

— Похоже, вы поменялись обратно. Мое имя, думаю, ты и так знаешь.

Кхе. Еще бы, кто не знал его имя. Шутник, блин.

— И для меня честь быть лично с вами знакомым. Всегда мечтал в детстве побывать на королевском приеме.

Как же удобно строить из себя дурака, когда ты реально дурак. Так сказать, никаких расхождений с образом. Хика, судя по всему, сделал фэйспалм. Слушай, я тоже не в восторге от твоих действий. Мы тут вообще-то, получается, зря укокошили женщин рода Озерских. Нас оправдывает только то, что мы не знали о судьбе своей семьи.

"— Я пощадил Скрябину и пощадил отпрыска, Олега Озерского. На мой взгляд, я и так был синонимом всепрощения."

Ну-ну. Как будто я не чувствую, что ты ощущаешь себя виноватым. А вообще, что-то с этими двумя надо делать. Экзюпери, мать его.

"— Есть у меня одна задумка. Но, возможно, придется влезать в долги перед императором."

Спасибо, Хика. Мы как раз только расплатились по счетам, блин.

— Вы даже не поинтересуетесь, как ваша семья выжила?

— Честно говоря, мне хватает самого факта. Думаю, ваши люди сработали, что бы они там ни делали. В любом случае я перед вами в неоплатном долгу.

— Нет-нет, юноша. Во всей этой ситуации некоторый долг за мной. Мои люди допустили столкновение между вами и Озерским и совсем не озаботились вашей безопасностью, хотя должны были. Проблема была в достаточно размытых инструкциях, но я считал, что поставил руководителем более… Понимающего человека.

Так вот как император старательно избегает слов "некомпетентный дебил". Может, речь о его родственнике?

— Не думаю, что вы мне должны. — Вежливость. Хотя бы разок выйти из этого положения я императору должен дать. — Все-таки война была моей личной инициативой. И я сам за себя в ответе.

— Что я должен, а чего не должен — позволь все же мне решать.

Кхм. Вот она — пресловутая аура правителя, когда каждое его слово кажется непреклонным. Такое вырабатывается только поколениями.

— Прошу прощения. Я забылся.

Все же мне, похоже, еще учиться и учиться. И рано еще лезть в самые верха, я с ними даже общаться нормально не в состоянии.

— Ничего страшного. — Император по-отечески улыбнулся — ага, так мы и поверили. — Так что можешь просить о любой услуге, если она, конечно, в моих силах.

Вот и момент истины. Любая услуга. Скорее всего, он бы мне предоставил ее, даже если бы из уравнения мы исключили "промах" его людей. Просто потому, что я явно зачем-то ему нужен. Возможно, под другим соусом, но все же. И мне есть о чем просить.

В лимузин, который принадлежал моему роду, мы сели в некоторой прострации. Хоть я держался, но все же посещение императорского дворца выбило меня из колеи. Да и утомило порядком. Что уж говорить о моем водителе Александре, Павле и, как ни странно, Власе, которая была с нами за компанию. Правда, больше всех в шоке был Кравцов. И было отчего, ведь я сломал всю его картину мира.

— Получается, я теперь дворянин?

— Верно, барон. Добро пожаловать в клуб.

— Ошалеть…

— Князь. Мы едем в Москву?

— Нет, Александр. Есть одно местечко в Новгороде, которое мы обязаны посетить. Вот адрес.

Протянув водителю бумажку, я с комфортом расположился. И, немного подумав, достал бутылку сока. Хотелось вообще водки, но, увы, было нельзя. Слишком много дел. Но потом… Потом я напьюсь в дрова.

— Власа, у нас с тобой забавные взаимоотношения. — Упомянутая мной девушка дернулась как от удара. Для нее было слишком много событий, которые она никак не могла переварить. — Сначала твоя мама пыталась меня убить, потом я убил твоего жениха, а после ты решила продолжить благородное дело матери, но тоже безуспешно. Звучит как начало бурного романа.

На это девочка слегка покраснела. Все же ей сколько? Лет 16–17? Так легко смутить и поиздеваться.

— Но, увы, мое сердце занято. Поэтому предлагаю тебе другой вариант. Попроще. Я все же несу за тебя некоторую ответственность.

Раз оставил в живых, то несу. Оставить ее вот так — все равно что подписать смертный приговор. Ее ситуация даже хуже моей, когда я попал в этот мир.

— Предлагаю тебе выйти замуж за Павла. Он боярин, поэтому твой род не угаснет.

— П-погоди, Магнус! — когда он нервничает или чересчур воодушевлен, то часто переходит на мое имя вместо титула. За что его отец раньше нещадно бил. Интересно, а сейчас он воодушевлен? — Почему ты решаешь это без моего ведома?

— Первое. Кто там уговаривал меня оставить ее жизнь? Так что ты несешь за нее личную ответственность. — В этом деле главное идти в атаку. — Второе. Я именно для этого вогнал себя в долг перед императором и попросил о титуле.

Вообще, я врал. Я хозяин. Ответственность подчиненного — моя ответственность. Да и императора я просил не поэтому, хотя это и совпало удачно. Скорее я отдавал дань уважения Сергею и его семье, что множество лет служили мне верой и правдой. А еще именно Сергей должен был обустроить брак своего сына. Раз уж он погиб по моей вине, то и за Павла я сам похлопочу. Не преломлюсь. Вообще, фокус бы не прокатил, не будь у семьи Кравцов подтвержденной службы более ста лет моему роду. Самым верным людям дворяне выбивают титулы, награждая их. Верность Кравцовых под сомнение не ставилась. Мой отец, не будь опального статуса, думаю, тоже попробовал бы наградить их. Теперь у меня есть собственный вассальный род. Как были Скрябины у Озерского, но там скорее де-факто. Все же не может быть вассал одного ранга с сюзереном.

— Так-то оно, конечно, правда…

Павел совсем стушевался. Многовато событий для одного длинного дня.

— Или тебе чем-то не ладна боярыня? Или боярыне не нравится вариант?

В этот раз смутил я обоих. Можно понять, почему многие люди эти занимаются. Это на удивление весело — подначивать людей.

"— Во вкус главное не входить."

"— Ой, да ладно. Хорош в моралфага играть."

— Значит, решено.

— Как-то все резко…

— Но это не исправляют мою ситуацию. Если выйду за Павла, то мой род всё равно потеряется.

Павел снова смутился. Ну да, это аристократам проще говорить о таких вещах, как свадьба или дети. Как бы грубо ни звучало, им почти плевать, под кого лечь. Род всегда превыше.

— Сохрани фамилию. Один ребенок возьмет фамилия Павла, второй твою. Ну или другие пропорции. Короче, не маленькие — справитесь и придумаете. Да и сколько детишек плодить — вам решать.

И все же как весело над ними стебаться. Жизнь все же не так плоха.

— Неужели это все, что осталось от рода?

Мы сидели в гостинице, в которую имперские служивые поселили мою семью. Дом наш был разрушен, а денег, считай, и не было, так что было очень кстати. Особенно то, что гостиница принадлежала тому служивому и можно было стеснить его некоторое время. Когда я вошел, мы, наверное, час потратили только на слезы. Не ожидал вообще, что меня может так пронять, но как есть. И лишь потом я пригласил остальных, чтобы они тоже стали частью обсуждения.

— Не совсем так, княжна, — слово взял Павел, который смущенно сидел вместе с Власой. Девушка просекла фишку и как бы невзначай прижималась к нему. Вот так и лишаются монополии на стеб. — Мы смогли связаться со многими людьми. И пусть мы потеряли все боевое крыло рода, но гражданские специалисты все еще с нами и все еще верны вам.

Павлу не получается поверить в то, что он уже не совсем наш слуга. Поэтому он часто говорит как раньше.

— Вот как. Значит, мы еще поборемся. — Мам на мгновение устало прикрыла глаза. — Мне очень жаль, сынок. Гибель твоего отца и для меня удар. Он был бы горд за тебя.

Да, мама не знала практически ничего. Сергей их отослал к прочим гражданским. Их преследовали, но имперские служивые подоспели вовремя и настоятельно рекомендовали посетить с ними Новгород, ничего не объясняя. Отказывать имперской службе безопасности… Таких дураков нет в стране. А если появляются, то ненадолго.

— Благодарю за теплые слова.

— Что тогда дальше, Магнус?

— Какое-то время вы поживете здесь. А у меня будет несколько дел в Москве. Когда я закончу — заберу вас.

Да. Осталось одно незаконченное дело. Надеюсь, меня не сожрут с порога. Распрощавшись, мы покинули маму с сестрой. Теперь мы действительно поборемся. Тучи над родом разошлись, и надежда на солнечное будущее явила себя.

Павла с Власой мы высадили в небольшом имении Скрябиных. Похоже, никаких проблем у них с жильем не будет. Ну милуйтесь-знакомьтесь, детки. Хе.

"— Хорош. Ты так на извращенца похож."

"— Ой, да тебе лишь бы меня оскорбить. Лучше глянь, как прекрасно разрешилась к миру эта ситуация."

Хотя я все же с ними строг. Они заехали домой только транспорт одолжить. Сейчас они поедут в сторону развалин поместья. Пусть они тогда и вызывали правоохранителей, чтобы те занялись телами, но теперь это дело нужно было взять на свой контроль и отдать всем почести. Я бы занялся этим в первую очередь, но все равно на данном этапе от меня ничего еще не зависело. А значит, можно было заняться другими срочными делами. Точнее одним конкретным делом. Третьи сутки не сплю, блин. Успел только привести себя в порядок, переодеться прямо в ателье, и снова куда-то ехать. Потому что было назначено и опаздывать я не имел никакого права. И ладно я, но Александр, похоже, держался прям на волевых.

— Слушай. Вздремни немного, пожалуйста, пока я буду там. Я, возможно, надолго. За машину можешь не переживать — там с ней ничего не случится. Как и с тобой.

Ну да. Мы уже сколько суток как на иголках. Все ожидали всюду врагов. Да и у императора не расслабишься. Поэтому очевидно было, что уснуть у нас, считай, и не выходило. Приехали мы все же с приличным запасом времени, поэтому я мог не переживать за то, что это станет формальным поводом для отказа. Небольшой затор на КПП, и нас вскоре пустили на территорию поместья, дав даже сопровождающего, который, находясь впереди, указывал нам дорогу. Территория была такой большой, что тут действительно от развилок можно было заплутать. Вот что значит — по-настоящему успешный род. Мы имели сопоставимую территорию, но обжили лишь малую ее часть. А здесь все было круто и на высоте. И каждому клочку земли дело нашлось.

"— Прекрати уже чужих нахваливать."

"— Тебе надо менее болезненно воспринимать мир. В конце концов я даже не критиковал."

Александр после уговоров все же расположился в салоне. Благо, его никто никуда не звал. У императора он чаевничал с гвардией, чем был горд безмерно. Но все же лучше бы поспал. Знал бы он, как я ему завидую.

Меня же повели наконец к поместью. Я был готов настолько, насколько было вообще возможно. Несмотря на размеры дома, назвать его сильно оживленным было сложно. У нас и то было бодрее. Но всему есть конец, и я собственными ногами дошел до кабинета человека, который, собственно, и решал, буду ли я счастлив или нет. Забавно даже, но его я боялся больше, чем императора. Слуга, проводивший меня, постучался.

— Пусть войдет.

Очередной раз незаметно вздохнул. Так, все, давай.

— Приветствую, великий князь Виктор Самуилович.

Кабинет, а это именно кабинет главы семьи, был просторным, но вполне себе классическим. Мало чем отличался от моего, если посудить. Жаль, что сгорел, конечно, я его особенно любил. Мужчина лет сорока на вид, но явно старше, сидел в очках над кипой документов. Выказывал так свое отношение ко мне, видимо, а может, действительно просто работал, и в этом ничего такого нет? Как сложно с этим дворянством.

— Все-таки ты. Я уж гадал, какой из цесаревичей ездит по Москве без эскорта. Как тебя угораздило стать посланником императора?

Все-таки пренебрежение? Уж больно раздраженный голос у патриарха Ржевских. Ну, в эту игру можно и вдвоем играть. Не спрашивая разрешения, уселся на диван, переводя разговор в этакое "неформально русло". Сам захотел. Тот лишь потер переносицу и сел напротив. Да-да, наглый сопляк и все такое.

— Засекречено. Я даже бумажки подписывал, поэтому я и могу рассказать. Но причины были вескими.

Ага, я просто попаданец, наконец получивший рояль.

— Так что нужно Императору? И почему он отправил тебя?

Сразу берет быка за рога. Вообще, несмотря на грубость, я не могу отнестись к нему негативно. Уж больно он располагает к себе своим прямым отношением.

— Император хочет породниться. Вы ведь всегда хотели получить статус имперского рода. Он готов идти на сближение.

Какое-то время Ржевский сидел без выражения эмоций. Сложный, конечно, человек, я бы с ним за покерный стол не сел. Да и вообще бы не сел, я же простой как пять копеек.

— Он тебя усыновил, что ли?

Если бы я что-то пил, имел бы все шансы подохнуть, подавившись. Но, слава богу, на чай я не соглашался. С другой стороны, мне и не предлагали.

— Нет, с чего вы взяли?

— У меня свободных детей больше нет, а я что-то сомневаюсь, что, договариваясь с императором, ты решил отдать кому-то из царевичей мою дочь.

Ну да, Марат-то уже женат давно. А любой, кто позарится на Алису, будет подло зарезан во сне. Я, может, в прямом бою еще не сильнейший, но уж какого-нибудь молодого аристократа прикончу. Даже царевича не пожалею и удавлю. Пусть это и будет последним, что я сделаю в этой жизни.

— Ну так Императору не к спеху. Вы еще вполне себе молоды, да и я слышал, что у Марата есть ребенок. Так что договор на долгую. Но детали уже нужно обсуждать с ним.

Ну да, Ржевский хоть и не имперский род, но занимает в стране не последнее место. В связи с чем и вхож к Императору. Так что он действительно может спокойно с ним это обсудить, главное, что император дал принципиальное согласие, а уж этот гризли вцепится в шанс мертвой хваткой.

— Вот значит как. Полагаю, ты здесь не только за этим.

Толще намека, наверное, и не сыщешь. Впрочем, к этому все так или иначе шло. Я показал свою полезность. Благодарить меня прямо он не собирается, да мне, в общем-то, и насрать. Вся эта дворянская возня меня лишь душит, а подход Ржевского не самый плохой на моей памяти. Так что переживу. Может, он действительно не рад, что отдает свою дочь. Причем, возможно, проблема даже не во мне. Я бы, наверное, будь у меня дочь, отбивался бы от ее ухажеров с пулеметом, не меньше. Сложно быть отцом девочки, все норовят обокрасть.

— Великий князь Виктор Самуилович, я, князь Вельяминов Магнус, прошу руки вашей дочери.

— Я даю свое благословение на этот брак.

Такое ощущение, что камень с души упал. Я понимал, что даже с таким подарком мог бы и быть послан. Маловероятно, но вдруг Ржевский оказался бы скотиной? Император слово назад не возьмет. А выставлять диалог как торги… Алиса не предмет торга. Не хотелось бы это так делать. Посмотрев на своего теперь уже тестя, удивился его улыбке. Нет, я решительно не понимаю этого человека.

— Большое спасибо. Вы даже не представляете, какое одолжение мне сделали.

Без Алисы я бы точно не захотел тут жить. Пришлось бы украсть ее, как горец. Правда местные горцы подобным не страдают, но всегда можно зародить традицию. О какой же дичи я думаю.

"— Все как обычно."

— Ну раз уж мы породнились, пусть и де-факто, то давай отбросим формальности и перейдем полностью на "ты". — Как будто он не на "ты" ко мне изначально был. — Да и, пожалуй, надо бы отметить это дело. Надеюсь, ты уважаешь виски?

— Разумеется.

Не пью виски, но портить из-за этого отношения с родственником не стану. Ржевский без жестов, с помощью ци вытащил из шкафа немаркированную, но дорого-богато выглядящую бутылку. И так же не прикасаясь разлил по стаканам.

— Первый тост…

Но ему не суждено было договорить — в кабинет ворвалась Алиса. И все бы ничего, но она была в домашней пижаме с надписью "Ржевский оружейный завод" и рисунком автомата на груди.

"— Милота какая."

"— Глаза долу, отрок, и не пялиться на мою жену."

"— Ох как заговорил. Испортил Новгород человека…"

— Ты! — Алиса указала на меня пальцем. — Я, значит, волнуюсь за тебя, не понимаю, что происходит, а ты бухаешь!

— Милая пижама.

Лучшая защита — это нападение. Так говорил Сунь Цзы. Ну или не говорил. Или не он.

"— Не позорься, пожалуйста. Хотя бы вслух."

Сначала она посмотрела на себя, потом на меня и на отца. И с алыми от смущения ушами выбежала из кабинета, не забыв закрыть дверь. Я с трудом не рассмеялся. Виктор тоже был смущен, но скорее поведением дочери. И все же милая пижама.

— Ну… На чем мы там остановились?

Больше книг на сайте — Knigoed.net