Оракул с Уолл-стрит 2

Глава 9 Встреча с противником

Я постарался держаться хладнокровно.

— Да, сэр, — мое сердце забилось чаще. Наконец-то я получил доступ к сокровенные тайнам компании.

— В этой папке финансовые отчеты нескольких наших крупнейших клиентов, все они имеют связи с Metropolitan National Bank. — Харрисон положил папку передо мной. — Мне нужен ваш анализ определенных закономерностей в их инвестиционных стратегиях. Особенно в металлургическом и энергетическом секторах.

Я взял папку, ощущая ее вес, не только физический, но и метафорический.

— Мне понадобится два-три дня для тщательного анализа, — сказал я.

— Возьмите сколько нужно, но не оставляйте эти документы без присмотра. Работайте в малой конференц-комнате на этом этаже, ключ от нее у мисс Петерсон. И, Стерлинг… — его голос стал жестче, — никаких копий, никаких заметок, которые покинут здание. Все ваши выводы только мне лично. Понятно?

— Абсолютно, сэр.

— Хорошо, — Харрисон снова сел за стол. — Теперь о ваших повседневных обязанностях…

Следующий час он инструктировал меня о рутинных задачах личного помощника. Подготовка аналитических материалов для ключевых клиентов, предварительная оценка инвестиционных предложений, посещение определенных встреч вместо него.

— И последнее, — сказал он, заканчивая брифинг. — Паттерсон будет пытаться использовать вас в своих играх. Не позволяйте себя втянуть, но и не показывайте открытого противостояния. Понимаете?

— Балансировать между нейтралитетом и лояльностью, — кивнул я.

— Именно. — Харрисон впервые за всю встречу искренне улыбнулся. — Я не ошибся в вас, Стерлинг. А теперь приступайте.

Я покинул его кабинет с папкой под мышкой и направился к мисс Петерсон за ключом от конференц-комнаты. Она передала мне массивный бронзовый ключ, изучающе глядя на папку.

— Будьте осторожны с этими документами, мистер Стерлинг, — тихо произнесла она. — Некоторые бумаги в этом здании имеют тенденцию исчезать после прочтения.

Ее взгляд был непроницаем, и я не мог понять, это предупреждение или угроза. Кому на самом деле лояльна мисс Петерсон?

Малая конференц-комната оказалась уютным помещением с круглым столом, несколькими креслами и хорошим освещением. Я запер дверь изнутри, положил папку на стол и сделал глубокий вдох.

Открыв ее, я обнаружил финансовые отчеты пяти компаний, все датированы последними двумя годами. При беглом просмотре бросались в глаза необычные инвестиционные схемы, крупные переводы офшорным компаниям и повторяющиеся транзакции в пользу организаций с пометкой «MNB».

Я начал систематический анализ документов, делая мысленные заметки о закономерностях и странностях.

Работая над документами, я вдруг осознал ироничность своего положения: я использовал Паттерсона как противовес Харрисону, Мэддена для финансовых операций, а скоро еще и Форбса, для доступа к внутренним процессам Continental Trust. Я плел собственную паутину, одновременно находясь в центре нескольких других.

Игра становилась сложнее, ставки — выше. И с каждым часом, проведенным над этими документами, я все яснее понимал, что Паттерсон прав. Скоро придет время выбирать сторону. Или, что более вероятно, создавать свою собственную.

Мои размышления прервал стук в дверь. Я быстро закрыл папку и спросил:

— Кто там?

— Извините за беспокойство, мистер Стерлинг, — ага, я узнал голос ассистента Паттерсона. — У меня срочный запрос от мистера Паттерсона о документах по клиентам Западного региона. Он сказал, что вы можете помочь.

Я нахмурился. Слишком быстрая реакция, слишком удобное совпадение. Что-то здесь не так.

— К сожалению, я работаю над срочным заданием мистера Харрисона, — ответил я через дверь. — Предложите мистеру Паттерсону обратиться напрямую к архивариусу.

— Но, сэр, мистер Паттерсон настаивает…

— Как и мистер Харрисон, — твердо ответил я. — Мои инструкции однозначны. Я свяжусь с мистером Паттерсоном позже.

Я услышал недовольное бормотание за дверью, затем удаляющиеся шаги. Первая проверка. Первая проверка лояльности, и, вероятно, не последняя.

Возвращаясь к документам, я думал о своем положении на этой шахматной доске корпоративной борьбы. Пешка, продвинутая на предпоследнюю горизонталь, готовая превратиться в ферзя. Но всегда существует риск, что тебя снимут с доски в последний момент.

Форбс. Встреча с ним через два часа. Еще один игрок, еще одно измерение в этой многомерной партии.

Я снова открыл папку, переходя к документам об инвестициях. Изучал тщательно, периодически делая заметки в небольшом блокноте, который планировал уничтожить сразу после завершения анализа.

Активы Metropolitan National Bank формировали интересную картину. Систематические приобретения небольших сталелитейных заводов в Пенсильвании и Огайо, инвестиции в железнодорожные ветки, соединяющие эти активы, и, что наиболее интригующе, создание холдинговых компаний со сложной структурой собственности.

Время приближалось к двум часам дня. Встреча с Форбсом назначена на три. Я собрал документы, аккуратно вложил их обратно в папку и запер в сейфе конференц-комнаты. Сделанные заметки я сжег в пепельнице, тщательно перемешивая пепел.

Выйдя в коридор, я запер дверь и вернул ключ мисс Петерсон.

— Уже уходите, мистер Стерлинг? — она взглянула на меня с легким удивлением.

— У меня встреча с потенциальным клиентом, — ответил я. — Металлургический проект в Пенсильвании. Мистер Харрисон в курсе.

Это была полуправда. Харрисон действительно знал о встрече, но не о том, что Форбс связан с Continental Trust.

— Конечно, — кивнула она. — Должна ли я сообщить мистеру Харрисону что-либо конкретное?

— Просто скажите, что я планирую вернуться к пяти и продолжу работу над его заданием.

Выйдя на Уолл-стрит, я глубоко вдохнул теплый июньский воздух. Небо затянули тяжелые облака, предвещая грозу, как метафору надвигающихся событий.

Я отправился к ближайшей стоянке такси, но прежде чем сесть в машину, сделал несколько маневров для проверки. Зашел в книжный магазин, вышел через заднюю дверь, прошел через оживленный универмаг. Слежки не обнаружил, но осторожность уже стала второй натурой.

Только после этого я поймал такси на Бродвее.

— Мэдисон-авеню, триста сорок пять, — сказал я водителю, плотно закрывая дверь.

Это адрес офиса Форбса, элегантного тридцатиэтажного здания в неоготическом стиле, одной из недавних архитектурных жемчужин Манхэттена.

Пока такси продвигалось через оживленные улицы, я мысленно готовился к встрече. Форбс финансист высшего ранга, партнер Continental Trust, возможно, причастный к смерти отца Стерлинга. Но также и потенциальный источник бесценной информации.

Мне предстояло сыграть роль амбициозного молодого финансиста, заинтересованного крупным проектом и перспективой сотрудничества. Но за фасадом вежливости и делового энтузиазма я должен внимательно слушать, наблюдать и запоминать любые детали, которые могли пролить свет на операцию «Анакондо».

Я также понимал, что нахожусь на перекрестке информационных потоков. Служба личным помощником Харрисона открывала доступ к конфиденциальным материалам.

При этом интерес Паттерсона создавал противовес и дополнительный источник данных. Связь с Мэдденом обеспечивала финансовую базу и теневые каналы информации. А теперь встреча с Форбсом могла дать прямой выход на Continental Trust.

Такси остановилось перед величественным зданием на Мэдисон-авеню. Я расплатился с водителем, поправил галстук и сделал глубокий вдох.

— Удачи, приятель, — усмехнулся таксист, заметив мой напряженный вид. — Выглядите так, будто идете на битву, а не на деловую встречу.

— Иногда это одно и то же, — ответил я с легкой улыбкой.

Массивные вращающиеся двери из латуни и стекла впустили меня в мраморный вестибюль здания. Над головой возвышался потолок, украшенный замысловатой мозаикой, изображающей аллегории Торговли, Финансов, Промышленности и Морского дела, четырех столпов, на которых строилось богатство Америки 1920-х.

Я подошел к стойке консьержа и назвал свое имя. Клерк в форме с золотыми галунами сверился со списком.

— Мистер Стерлинг, вас ожидают. Пятнадцатый этаж, офис Continental Union.

Еще один фасад для Continental Trust, компании со множеством лиц и наименований.

В лифте с латунной решетчатой дверью и лифтером в униформе я поймал свое отражение в зеркальной стенке кабины. Молодое лицо Уильяма Стерлинга, но глаза опытного финансиста из двадцать первого века. Двойная личность в самом буквальном смысле.

— Пятнадцатый этаж, сэр, — объявил лифтер, открывая дверь.

Я вышел в коридор, устланный толстым ковром, заглушающим шаги. На стенах картины с индустриальными пейзажами. Металлургические заводы, железные дороги, нефтяные вышки, символы американской промышленной мощи. И, возможно, активы Continental Trust.

Секретарша Форбса, элегантная женщина в строгом темно-синем костюме, встретила меня у входа в приемную.

— Мистер Стерлинг? Мистер Форбс ожидает вас. Прошу следовать за мной.

Я сделал последний глубокий вдох и направился в логово человека, который, возможно, держал ключи к тайне смерти отца Стерлинга и будущему финансовому коллапсу.

Секретарша открыла двери из полированного красного дерева, и я вошел в кабинет Генри Форбса.

Первое впечатление тут цврят простор и власть. Огромное помещение с высокими потолками, одна стена целиком из стекла с панорамным видом на Манхэттен.

Другие стены отделаны панелями из редких пород дерева и украшены картинами, которые даже мой неопытный взгляд определил как оригиналы импрессионистов.

— Мистер Стерлинг! — Форбс поднялся мне навстречу из-за массивного письменного стола. — Рад наконец снова встретиться с вами.

Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с ястребиным профилем и пронзительными серыми глазами. Седеющие виски и безупречно подстриженные усы придавали ему сходство с аристократом викторианской эпохи.

Рукопожатие крепкое, властное, но не демонстративно силовое. Жест человека, уверенного в своей позиции без необходимости ее доказывать.

— Благодарю за приглашение, мистер Форбс, — я ответил с точно выверенной степенью уважения, но без подобострастия.

— Присаживайтесь, — он указал на кресло у низкого столика в углу кабинета, где уже были разложены карты и чертежи. — Предпочитаю неформальную обстановку для творческих обсуждений. Кофе? Виски?

— Кофе, пожалуйста, — ответил я, занимая указанное место. — Для виски слишком рано, а для творческих обсуждений нужна ясная голова.

Форбс одобрительно кивнул и нажал кнопку на столе. Почти мгновенно появилась секретарша, получила распоряжение о кофе и бесшумно удалилась.

— Должен признать, я наслышан о вас, молодой человек, — Форбс сел напротив меня, закинув ногу на ногу. — Ваш стремительный взлет в «Харрисон и Партнеры» впечатляет. Особенно рекомендации по нефтяному сектору сенатору Бруксу весьма прозорливо.

Это первая проверка. Откуда он знал о моей аналитической работе для сенатора? Эта информация не должна была выйти за пределы компании.

— Просто базовый анализ, — скромно ответил я. — Геологические отчеты указывали на перспективность месторождений у мексиканской границы, а финансовые показатели трех компаний оказались существенно недооценены рынком.

— И все же, — Форбс чуть наклонил голову, — не каждый аналитик с полугодовым опытом может так точно предсказать развитие целой отрасли. У вас талант, мистер Стерлинг.

Секретарша вернулась с серебряным подносом, на котором стояли кофейник и две фарфоровые чашки с золотой каймой. Форбс дождался, пока она разольет кофе и снова удалится, затем резко сменил тему.

— Ваш отец, Эдвард Стерлинг, вы были близки?

Неожиданный вопрос заставил меня внутренне напрячься, но внешне я сохранил спокойствие.

— Насколько может быть близок сын с отцом, который постоянно занят управлением фабрикой, — ответил я, наблюдая за реакцией Форбса. — Он был требовательным человеком, но справедливым.

— Жаль, что с ним произошел тот несчастный случай, — Форбс сделал глоток кофе, не отрывая от меня взгляда. — Текстильная промышленность полна опасностей.

Я выдержал паузу ровно такой длины, какая была бы естественной для человека, вспоминающего болезненное событие.

— Да, несчастный случай, — повторил я. — Хотя странно, что опытный фабрикант оказался в машинном отделении в неурочное время.

Форбс едва заметно напрягся. Я почувствовал, что задел за живое.

— Обстоятельства его смерти, вы их когда-нибудь исследовали?

— У меня не было такой возможности, — ответил я, отводя взгляд. — После похорон тетя Агата сразу увезла меня в Нью-Джерси, а фабрику быстро продали. Не осталось ни людей, ни документов для расследования.

— Возможно, и к лучшему, — Форбс улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. — Иногда прошлое лучше оставить в прошлом. Особенно когда перед молодым человеком открывается такое многообещающее будущее.

Он резко поднялся и подошел к столику с чертежами.

— Что скажете об этом? — он развернул большой лист с технической схемой.

Я присоединился к нему, рассматривая чертеж. Это схема интегрированного металлургического комплекса. Доменные печи, прокатные станы, железнодорожные ветки, подъездные пути, складские помещения.

— Впечатляюще, — искренне произнес я. — Где планируется строительство?

— Долина Монсгагелы, Пенсильвания, — ответил Форбс. — Идеальное место. Река для транспортировки, близость к угольным месторождениям, существующая железнодорожная сеть.

Он развернул карту региона.

— Смотрите: здесь, здесь и здесь, — указал он на три точки, — мы уже приобрели небольшие сталелитейные заводы. Устаревшие, но на хороших участках. Они будут демонтированы, территория используется для нового комплекса.

— Общая производственная мощность? — спросил я, изучая технические спецификации.

— Восемьсот тысяч тонн стали в год, с возможностью расширения до миллиона двухсот тысяч, — Форбс говорил с нескрываемой гордостью. — Новейшие технологии, передовое оборудование из Германии. Самый современный металлургический комплекс в Америке.

— Бюджет проекта? — я перешел к финансовой стороне вопроса.

— Пятнадцать миллионов долларов, — ответил Форбс, раскладывая на столе финансовые документы. — Десять миллионов уже обеспечены через наши компании и синдикат европейских инвесторов. Еще пять планируем привлечь через выпуск облигаций в следующем году.

Я просматривал финансовую структуру, отмечая знакомые схемы. Основной капитал проходил через сеть холдинговых компаний, почти ту же структуру, которую я видел в документах из папки Харрисона.

— Интересная схема финансирования, — заметил я. — Пирамида холдингов позволяет контролировать активы со сравнительно небольшим начальным капиталом, но создает риски при любых колебаниях рынка.

Форбс изучающе посмотрел на меня.

— Вы хорошо понимаете холдинговые структуры для вашего возраста, мистер Стерлинг.

— Финансовая математика была моим хобби еще в школе, — я улыбнулся. — А схемы левериджированного владения особенно интересны своей геометрией рисков.

— Геометрия рисков, — задумчиво повторил Форбс. — Любопытное выражение.

Он вернулся к своему креслу, жестом приглашая меня последовать его примеру.

— Позвольте перейти к цели нашей встречи, мистер Стерлинг. Вы же понимаете, что я неспроста поделился с вами этими сведениями. Что вы скажете на мое предложение? Мне нужен финансовый консультант для этого проекта. Молодой, с нестандартным мышлением, понимающий как традиционные, так и новаторские финансовые инструменты.

— Интересное предложение, — я сохранил нейтральное выражение лица. — В чем конкретно заключались бы мои функции?

— Анализ инвестиционных возможностей, оптимизация финансовых потоков, связь с потенциальными инвесторами, — Форбс перечислял, загибая пальцы. — Особенно важно разработать структуру облигационного займа в пять миллионов, который мы планируем разместить весной следующего года.

Весной 1929-го… За несколько месяцев до краха. Я едва сдержал спокойное выражение лица.

— Это серьезная ответственность, — осторожно заметил я. — И значительная нагрузка, учитывая мои обязательства перед «Харрисон и Партнеры».

— О, я не прошу вас покидать вашу должность, — Форбс улыбнулся. — Наоборот, ваша позиция у Харрисона весьма полезна. Речь о неофициальном консультировании, несколько часов в неделю. За соответствующее вознаграждение, разумеется.

— И какое вознаграждение вы предлагаете? — спросил я, хотя уже знал ответ. Мы уже говорили об этом. Но, может, что-то изменилось?