Паладин. Свет и Скверна IV

Глава 2

Аэропорт Ханэда и в обычные дни был одной из самых оживлённых артерий столицы Японской Империи, но в этот день людей в нём было столько, что не протолкнуться. Так случилось из-за множество факторов, главный из которых приезд иностранной делегации из Российской Империи, которую возглавлял цесаревич Святослав.

Один из центральных терминалов Ханэда был полностью оцеплен и сейчас в нём находилось столько агентов японской разведки и служб безопасности, что ни один якудза бы не решился даже посмотреть в сторону аэропорта. Здесь были и допущенные журналисты на тот случай, если царевич решит дать короткое интервью. Никаких частных СМИ, только государственные, что были полностью под контролем Мэйдзи. Обычные люди также присутствовали, но лишь в виде официантов или владельцев тех заведений аэропорта, что сейчас пустовали. Впрочем, два боковых терминала продолжали свою работу и туристы, а также сами японцы, вполне могли наблюдать за стеклом прилёт большого для своей модели бизнес джета.

— Все люди на позициях, Таканэ? — затянулся табачным дымом Накамура Горо, полковник СБ Японии. Общий усталый вид контрастировал с его пронзительным и внимательным взглядом, которым тот наблюдал за посадкой самолёта.

— Да, — кивнул его первый помощник, после чего помахал перед носом ладонью и скривился. Пять лет он уже работает с Горо, но до сих пор не привык к тому, что тот постоянно курит. — Терминал полностью оцеплен, снайперы заняли позиции, команды реагирования готовы.

— Отлично, — стряхнул полковник пепел с сигареты. — Не хватало ещё, чтобы пацан поранился. Тогда головы лишимся не только мы с тобой, но и другие. Ты проверил информацию по самой делегации? Что скажешь?

— Кутузов, Морозова, Шварц и Шувалов у нас уже были. Их характеристики обработаны аналитиками, как и варианты действий на случай проблем. Гурьева Татьяна Алексеевна и Порохов Георгий Степанович, — без каких-либо проблем с произношением иностранных имён, от которых у нормальных японцев мозг бы сломался, сказал Таканэ. — Их досье также было получено нами, проанализировано и выявлены методы взаимодействия.

— Если я не ошибаюсь, а я не ошибаюсь, — нахмурился Горо. — То в свите царевича семь человек, за исключением слуг.

— Верно, командир, — вздохнул Таканэ. — Последний член делегации, как говорят русские — «тёмная лошадка». Мы знаем только общую информацию: Потёмкин Виктор Константинович. Князь с Урала. Обладает двумя дарами, — от этого факта бровь Горо дёрнулась в удивлении, но почти незаметно. — Родственники в количестве двух сестёр, одна из которых младшая, а другая — старше на один год. Имеется подтверждение, что он принимал участие в битве в Хабаровске, а также в недавнем появлении Пятна в Екатеринбурге.

— Тот русский, что закрыл Пятно и уничтожил тварей в одиночку? — задумчиво спросил полковник и затянулся дымом.

— Так точно, командир. И эта вся доступная информация, остальная находится под грифом «секретно». Русские отказались нам её предоставить.

— Очень интересно…

Самолёт тем временем остановился и работники аэропорта подогнали трап. Другие сразу же направились к багажному отделению. Что-что, а японцы умели работать быстро и качественно, особенно, когда дело касалось благородных.

Прибывшие на место встречи дипломаты страны восходящего солнца подошли ближе, пока расстелили ковровую дорожку красного цвета. Дверь самолёта поднялась вверх и наружу вышла парочка стюардесс, которые сразу же заняли свои места и поклонились.

Первым, кого увидели японцы был сам царевич. Юноша лет шестнадцати, юная мужская копия императрицы Российской Империи. Облачённый в белоснежный военный мундир он выглядел величественно, будто полководец, что готов вести войска в бой своим словом и примером. Расправленные плечи, приподнятый подбородок и маска на лице, выражающая полное спокойствие и некоторую холодность ко всему окружающему. Вместе с ним к дипломатам Японии спустились Морозова и Шувалов, после чего пошло приветствие. Царевича мгновенно взяли в оборот те акулы, что давно сидели рядом с троном Мэйдзи и были готовы выполнить любой его приказ. Тех же, кто следовал за Святославом, на себя возьмут рыбы помельче, но тоже важные и обладающие нужными инструкциями.

Один за другим русские покидали самолёт. Вот появился Шварц, который сразу же широко улыбнулся и принялся беседовать с госпожой Норицугу, с которой по данным полковника Накамура у русского был тайный роман в прошлый визит. Разумеется, инициативу в этой ситуации проявила сама госпожа Норицугу, с одобрения императора Японии. Образованный дипломат — это хорошо. Знающий своё дело дипломат — это отлично. Но если все эти качества совпадают с тем, что дипломат ещё и красивая женщина, готовая на всё ради своей империи, то вообще замечательно.

Заметив, как салон самолёта покинул последний член делегации, пока что не переступивший порог двери и не вышедший на трап, Накамура достал свои очки. Тёмные линзы скрыли применение дара и то, что его глаза вспыхнули лазурными цветом. Зрачок разделился и принял форму шести сфер, каждая из которых отвечала за свой спектр зрения. Горо не нужен прибор ночного видения в работе, либо же тепловизоров. Дар заменял ему всё, а также позволял видеть энергетический след человека. Слепок его ауры, которую опытные Архимаги способны очень хорошо скрывать. Но не от Горо. И не от его глаз.

— Великая Аматэрасу-ками-сама… — потрясённо прошептал полковник Службы Безопасности. Тлеющий сигаретный бычок выпал из его пальцев, а сам мужчина замер, подобно статуе.

— Командир? — обеспокоился Таканэ. Впервые он видел, что всегда невозмутимый Накамура Горо потерял дар речи.

— Что за чудовище они привезли с собой…

Наверное за всё то время, когда Горо обрёл свой дар, что помогал ему по службе, он не мог поверить своим собственным глазам. Аура юноши, который был лишь ненамного старше самого царевича, полыхала так, что глаза полковника начали слезиться даже сквозь затемнённое стекло очков. Он видел необъяснимо яркий свет, будто смотрел на солнце в жалких метрах от себя. Ослепительное, необъятное и настолько жаркое, что оно способно спалить всё и не оставить даже пепла. Настолько сконцентрированная сила, что она потрясла полковника Службы Безопасности до глубины души. Нет… Не сила, МОЩЬ! Потёмкин был центром настоящей и разрушительной МОЩИ, которая превосходила всё то, о чём когда-либо слышал Накамура.

Даже сильнейший Архимаг Японии, Ода Норайо, которого Горо также проверял, не выделялся настолько! И тем сильнее было ощущение неправильности, охватившее японца. Как эти люди не видят такого? Почему не бегут в ужасе и страхе, ведь эта аура настолько всеобъемлюща, что захватывала весь самолёт и… царевича! Словно второй слой кожи она обтекала Святослава, что сейчас с улыбкой общался с представителями Японии, но тот никак не реагировал. Не кричал и не боялся, будто ничего не чувствовал.

У Накамура Горо даже возникла мысль, а попробуй он сейчас навредить царевичу, что было бы? И где-то внутри себя он знал ответ — смерть. Не та, о которой принято говорить в Японской Империи, где смерть почитают. А другая… Та смерть, от которой по спине пробегают мурашки и в которой нет ничего, кроме вечного забвения во тьме.

Словно почувствовав пристальный взгляд, черноволосый юноша резко повернул голову и посмотрел прямо на Горо. Его ранее спокойное лицо чуть нахмурилось в недовольстве. И уже от этого сердце полковника Службы Безопасности ушло в пятки, будто на него обратил внимание сам бог огня Кагуцути, не славящийся своим добрым нравом и терпением.

Быстро отменив действие дара, Горо снял очки и с силой потёр глаза, что так и продолжали слезиться. Более того, от увиденного у него разыгралась мигрень, а в горле как-то слишком сильно пересохло.

— Код «Камавари-О́ни», Таканэ, — облизнул мужчина сухие губы, что слегка подрагивали. — Быстро доложи наверх, что у нас «Камавари-О́ни»…

Брови первого помощника взлетели на лоб в крайнем удивлении. Подобный код был придумал на тот случай, если Японской Империи могла угрожать опасность, которую и не каждый Архимаг устранит. Даже два, а то и три Архимага! И судя по бледному лицу командира, тот явно не перебрал с никотином или спиртным, к которому тоже прикладывался, иногда и на работе. Полковник был сам на себя не похож, его чуть ли не трясло, а глаза тот натирал столь сильно, что те покраснели.

Быстро достав телефон из кармана, Таканэ сразу же стал звонить начальству и всем тем, кто отвечал за сохранность и пребывание иностранной делегации в Японии. И если командир сказал, что у них полная задница, то сомнения в его словах не было ни на грамм. Пусть наверху разбираются, что делать с тем, кого даже Накамура Горо испугался до ужаса…

Краем глаза наблюдая за тем, как Святослав прикладывался уже ко второму бокалу шампанского, я анализировал обстановку и рассматривал Токио через окно машины. Получивший толику свободы сын императора решил немного принять на грудь, но меру знал. Ещё в полете он выпил бутылку вина на пару с Морозовой, но Мирослава Константиновна женщина мудрая, она внимательно следила. Как и я, впрочем. То, что царевич может нажраться меня не особо-то и волновало, это его личное дело, но его сохранность это другое. А пьяный элемент всегда ведёт к непредсказуемости.

Так получилось и сейчас. Святослав хотел обновить бокал, но Морозова миролюбиво увлекла его разговор и забрала бутылку, чем вызвала ухмылку у Кутузова. Я также понимал, что у парня, пусть он и воспитан во дворце и является царевичем, нервы не совсем на месте. Это его первое посещение Японии, как и моё. Но в отличии от меня он ещё юн, к тому же едет знакомиться с будущей женой, с которой ещё и помолвку сыграет за эту неделю. Знакомая история, видел такое в прошлой жизни, а потому отчасти могу понять этого мальчишку. Долг давит, ответственность тоже давит, а свобода она где-то там, в недосягаемости.

Однако, японцы смогли меня удивить. Точнее, один человек, что был среди встречающих. Лично с ним пообщаться не получилось, но то, что он работает на силовые структуру этой империи сомнений у меня не было. Я почувствовал поверхностное сканирование ауры, будто меня пыталась облапать неуклюжая и неумелая жрица любви, к тому же пьяная. Магам этого мира ещё учиться и учиться, они как дети, которым вручили один из ключей Вселенной, а они не знают для чего он и какие секреты хранит. Дар того человека силён, раз он смог увидеть мою ауру Истинного Света, но владеет он им настолько слабо, что поймал откат. Это было видно по тому, как он тёр глаза и старался вообще не смотреть в мою сторону.

А вот кто смотрел, так это приставленная к нам охрана. Причём по сравнению с остальными членами делегации, рядом со мной на момент погрузки в транспорт, людей было почти в три раза больше. И все они нет-нет, но дёргали руки к оружию, стоило обратить на них внимание. У охранников дипломатов Японии и царевича Святослава, включая всю нашу группу, этого не было. Я лишь видел, как один из СБ-шников, тот, что стоял рядом с неопытным магом, пытающимся меня просканировать, что-то настойчиво объяснил главе встречающей стороны.

И судя по тому, как тот сухонький, полностью седой старичок в кимоно на меня посмотрел, он понял больше, чем кто-либо другой. И извинялся очень долго. Перед царевичем и мной, хотя, казалось бы…

— Виктор Константинович, должен признать, я не совсем понимаю, чем вы произвели такой эффект на японцев, но одно я теперь знаю точно, — широко улыбнулся Святослав. — В следующий раз, если мне придётся куда-то лететь, я возьму вас с собой!

— Это да, — заржал Кутузов. Из всех членов нашей делегации он более-менее понимал, что произошло и не скрывал своего настроения. — Витя умеет показать себя так, чтобы обосрались и враги, и друзья! Кгхм, прошу прощения, — понял он, что сказанул лишнего при императорской особе.

— Ничего, Александр Петрович, — отмахнулся Святослав и вновь посмотрел на меня. — Кстати, Виктор Константинович, а откуда вам известен японский? Насколько я владею информацией, а она точная в полной мере, вы ранее здесь не бывали. Изучали на дому?

Кутузов хмыкнул в усы и бросил на меня взгляд, мол, ну как будешь выкручиваться на этот раз? Морозова тоже навострила уши, хотя и сидела смирно, никак не вовлекаясь в беседу. На женщину тоже произвёл тот факт, что японцы кланялись мне так, будто к ним приехал не сын императора, а сам император, но в другой личине.

— Выучил за время полёта, — пожал я плечами, а от моего ответа даже Шварц, что читал до этого что-то в телефоне, с удивлением обернулся.

И это чистая правда. Время у меня было, чтобы ознакомиться со словарём японского языка, посмотреть пару чёрно-белых фильмов про так называемых самураев, а также чуть-чуть поупражняться. Печать Ясного Разума стала работать даже лучше, чем до этого. Из-за моего усиления благодаря Свету, что случилось во время нападения Острожалов, и последующего Прижигания со Скверной, общий энергетический потенциал души раскрылся сильнее. Грубо говоря, это тело полностью приняло душу Августа Солариса, капеллана Ордена Паладинов, отчего и печати стали работать лучше. Не особо ощутимо, если уж на то пошло, но на какой-то процент определённо.

— Хм, не врёте, — покачал головой Святослав, когда на нём сконцентрировали взгляд все те, кто слушал нас. — Не ожидал, что в вас есть ещё и талант полиглота, но это определённо меня радует!

Я на это только кивнул и вновь посмотрел в окно. На вечерний Токио, что жил своей жизнью и отличался от Москвы, как небо и земля. Одно то, что город тянулся вдаль плотной застройкой говорило — у японцев слишком мало пространства. Но оно и понятно, раз они живут на островах.

Многоэтажные здания стояли вплотную друг к другу. Фасады — стекло, бетон, металл. Вывески сверкали на каждом углу. Как неоновые, как их называли в этом мире, так и экраны с баннерами. Названия магазинов, логотипы, бегущие строки, всё двигалось, переливалось, мигало и из-за этого возникала путаница в глазах. Местный язык я пусть и понимал, как и мог на нём отчасти говорить, но иероглифов на один квадратный метр было столько, что не будь у меня печатей Света и Регенерации, то голова бы закружилась точно.

Вдоль улиц и дорог тянулись сети проводов, таблички с указателями, рекламные щиты. На перекрёстках — толпы людей. Настоящее живое море, как в огромных столицах империй, где мне приходилась бывать в прошлой жизни. Кто-то из японцев спешил, чуть ли не бегом передвигаясь по тротуарам. Кто-то стоял, уткнувшись, словно живое умертвие, в экран телефона. Поток машин был в разы плотнее, чем в той же Москве. Множество такси, автобусов, частного транспорта.

Вечернее небо над городом почти не было видно — его заслоняли высокие здания и линии метро.

— Слишком маленький город. Слишком много людей. Мне не нравится, Урал лучше, — вслух произнёс я, на что получил понимающую улыбку Морозовой и очередной смех от Кутузова.

— Согласен с вами, Виктор Константинович, — царевич со мной был солидарен. — Но если говорить про меня, то Москва, а не Урал.

— Москва большая, — кивнул я. — Но там также слишком громко. Бетон, стекло и металл не заменят тишину леса.

— Это ты ещё в Санкт-Петербурге не бывал, — пожал плечами генерал. — Там, когда молодёжь заканчивает школу и отрывается перед поступлением в университеты, весь город лихорадит. Помню, как дочка уговорила меня приехать на этот праздник, так я чуть ли не задохнулся от запаха дезодорантов, что облаком накрыл культурную столицу. Но я с тобой соглашусь. Природа, рыбалка, тишина и вот это вот всё, гораздо лучше.

— В вашем возрасте, Александр Петрович, каждый мужчина до этого доходит, — с улыбкой уколола Морозова, на что Кутузов ухмыльнулся. — Виктор Константинович ещё юн, прощу простить за эти слова, ваша светлость, — чуть кивнула она мне и продолжила: — А мужчин в его возрасте обычно не заботит покой и тишина. А вот громкая музыка, алкоголь и юные девушки, очень даже.

— Хм, — нахмурился Святослав после её слов, посмотрел в окно машины, потом на меня, потом опять в окно, а следом на своих провожатых. В конце взгляд царевича сосредоточился на мне, а глаза его азартно блеснули. — А ведь, в свете грядущей помолвки это неплохая мысль, Мирослава Константиновна… Очень неплохая…