Паладин. Свет и Скверна IV

Глава 4

— Как-то работа телохранителя пошла не по плану…

Мой шепот заглушила мощная музыка, играющая со всех сторон лимузина. Святослав с весёлым хохотом разливал шампанское по бокалам, половину проливая на ковёр в машине. Кутузов расстегнул две пуговицы на рубашке, оголил часть груди и дымил сигару, пуская кольца в открытый люк. Шварц хохотал вместе с царевичем, рассказывая ему байки. Весьма громко, пытаясь перекричать музыку.

Я покрутил в руке бокал с шипящим от газов алкоголем, залпом опрокинул его в себя и слегка поморщился. Та ещё дрянь на вкус, но царевичу нравилось и он затащил в салон машины целый ящик. Бутылки то и дело бренчали, а шокированный японец-водитель от греха подальше закрылся перегородкой.

— Витя, хорош такую рожу делать, будто тебя на казнь везут! — ухмылялся в усы генерал, разомлевший от выдавшегося отдыха. — Я же тебе говорил, что у нас считай отпуск, так отдыхай! Бери пример с его императорского высочества!

— Да, Витя! — поддакнул мальчишка, уже успевший захмелеть. — Бери с меня… Ик! Пример!

План так называемого отдыха был прост. Не забыл царевич слов Морозовой, которую с собой не взяли, а та обиделась. Точно обиделась, я видел это на её лице, когда мы грузились в машину. Захотелось мальчишке перед браком ударится во все тяжкие, а мы его охрана. Архимаг, Магистр и князь Потёмкин. И судя по тому, что Кутузова японцы более менее нормально воспринимают, то вот когда они узнали, что царевич берет ещё и меня, то чуть ли в истерику не ударились. Кортеж из шести машин сопровождал нас, полный охраны и вооружённых людей, включая магов всех мастей. Меня перед отъездом даже настойчиво попросили при случае дать им самим разобраться, ради всех их богов. А что я? Я — ничего, запомнил и теперь сижу, смотрю на этот образец людского разложения перед глазами и думаю, что раз такая пляска, то где мне взять нормальную выпивку? Не буду же я довольствоваться этим дерьмом, которое царевичу так нравится.

Путь наш лежал в клуб «Матадаре». Посоветовал его Шувалов, который отказался ехать и отправился спать. Доверия к этому человеку не было никакого и видеть его с собой рядом я бы не хотел. Если только тот не будет привязан к горящему столбу. А раз доверия ему нет, то приходилось совмещать. Быть бдительным, но и в то же время быть на волне с остальными. Готов поспорить, что Кутузов думал также, но не стал перечить царевичу, который загорелся поехать именно в один из лучших клубов Токио, а не в другое место.

Лимузин остановился прямо у входа в это злачное место, над дверьми которого висела неоновая вывеска с самим названием. Множество людей — я заметил, что иностранцев тут нет, только японцы — стояли в очереди. Юные и не очень девы в платьях всех фасонов и тонов. Юноши и мужчины в деловых костюмах. С улицы доносился смех и гам, квартал клуба жил и дышал, а музыка из здания играла даже здесь. Приглушённо, внутри она явно громче, но слышно её было отчётливо.

— За мной, народ! Погнали! — воодушевлённый Святослав скинул свой бежевый пиджак и выполз наружу.

Мы с Кутузовым переглянулись. Он затянулся дымом сигары, пожал плечами и полез следом. За ним Шварц, державший в руке початую бутылку.

Наше появление вызвало фурор, если так можно сказать. Японцы знатно охренели, когда из других машин появились вооружёные и закованные в самурайские доспехи бойцы, которые рассредоточились вокруг и встали оцеплением.

— Это же русские! Ты смотри, а кто это⁈ Дурак, это царевич! Говорили же по новостям, что он приедет!

Все эти громкие выкрики сопровождались японским восклицанием «О!», к которому я за последние сутки привык уже. Кто-то достал телефоны и стал снимать, другие сразу же попытались подойти, но на их пути вставали вооружённые бойцы. Часть женского контингента, что находилась в очереди, сразу же взяли на прицел Святослава. Но тому было глубоко плевать, будто Тимирийский Носорог он видел лишь цель, а именно двери в клуб, и больше ничего. Во всяком случае двое охранников на входе сразу же убрали ограждение, свалили с пути парня, что был заметно ниже ростом, и поклонились.

— Ночь обещает быть томной, — хмыкнул Кутузов, точным броском отправил сигару в урну у входа, и осмотрелся. — Витя, на тебе сам царевич. Я слежу за окружением.

— Проще было запереть этого мальчишку, — фыркнул я. — Не хватало ещё японцев поубивать, если они начнут чудить.

— Ну-ну, ты главное сразу клуб не спали, а то я тебя знаю! Вдаришь так, что к нам сам Мэйдзи из своего дворца прибежит и будет кричать, — хохотнул он. — Ладно, работаем с чем есть, а там разберёмся!

Холл «Матадаре» встретил нас тёмными тонами, большим пространством и кучей отдыхающих. Люди сидели на диванах, общались и смеялись, употребляя алкоголь. Кто-то курил и спорил, другие активно бодались и к ним шла охрана. Пара девушек у стойки гардероба забирали и отдавали вещи. Музыка здесь играла ещё сильнее, но пока терпимо.

Святослав был целителем, но я что-то начал в этом сомневаться. Царевич каким-то образом уже оказался в дверях, откуда и звучала музыка, преодолев весь холл за считанные секунды. Народ на него и, конечно же, нас, удивлённо озирался, но не подходил. Кстати говоря, Шварц обнаружился рядом с царевичем, опустошил бутылку и всучил её какому-то японцу в белоснежном костюме с зализанными волосами. Тот такому повороту очень удивился, но бутылку забрал.

Призывно помахав нам с генералом рукой, царевич исчез в дверях, а мы последовали за ним.

И стоило мне переступить порог, как я чуть сразу же не выжег всё вокруг Истинным Светом! В глаза ударили все цвета радуги, полумрак огромного зала сменялся темнотой. Музыка долбила по ушам столь сильно, будто я оказался в логове обдолбавшихся алхимией демонопоклонников.

Люди тряслись на центральной платформе в припадке, словно пытались призвать Владык Инферно. Запах алкоголя и табака смешивался с нотками пота и кучей разновидностей парфюма. Грохот, шум, гам. Всё это создавало атмосферу хаоса.

Между столами курсировали работники заведения, плавно огибая любые препятствия на пути. У длинной барной стойки толпился разгорячённый народ, а бармены едва успевали делать коктейли и подавать их. Вдоль стен и по краям платформы для танцем находились специальные отделения-балкончики с шестами, на которых крутились в причудливом танце полуголые девы. Из всей их одежды были лишь какие-то кожаные ремни на груди и из такого же материала трусы.

— О, Свет, дай мне сил не спалить дотла этот рассадник зла и разврата, — пробормотал я, вспоминая свои похождения с Сандром и Старым Маком.

Будь здесь эта парочка, то они бы горячо поддержали инициативу Святослава хорошенько повеселиться. А затем этот клуб, а за ним и Япония, содрогнулись бы. Охотники умели пить так, что потом императоры искали своих дочерей, а опаснейшие из тварей прятались по самым тёмным щелям. И эти же Охотники часто ставили перед собой цель споить одного старого капеллана Ордена Паладинов, прекрасно зная, что тот под градусом не слишком далеко от них уйдёт. Во всяком случае, будь мои мысли реальны и мои друзья были бы здесь, то в лучшем случае, Япония могла бы уйти под воду.

— Но это не точно… — выплыла в голове любимая присказка Сандра, а я ухмыльнулся.

Держа в поле зрения Святослава, отправился к нему. Царевич уже облюбовал барную стойку, растолкал опешивших от такой наглости японцев, и что-то объяснял одному из барменов. Тот кивнул и стал колдовать.

Я заметил Шварца, который уже магическим образом оказался в компании четырёх женщин, смеялся с ними. Он обменялся со мной кивками, шепнул что-то одной из дам и та посмотрела в мою сторону, широко улыбнувшись.

Кутузов ворвался на танцпол, подобно берсерку Хладных Гор. Огромный генерал выделялся на фоне японцев и отплясывал, а в руке у него обнаружилась новая сигара.

— Витя, я заказал! — проорал мне в ухо царевич, напрочь игнорирующих парочку девушек рядом с собой, которые явно заинтересовались русским юношей. — Сейчас всё будет!

Заказал он… нет, не шампанское, а какую-то дрянь с запахом кофе и чем-то ещё сладким. Бармен выставил перед нами целую артиллерийскую батарею из рюмок, а затем поджег несколько из них. Святослав выпил залпом первую, выдохнул, затем вторую. Его повело, ранее принятое шампанское ещё играло, но он устоял. После четвёртой я понял, что клиент почти готов, а пятая, с короткой паузой, добила его в темечко. Царевич выдохнул ещё раз, схватил меня за плечо и прокричал:

— Я пошёл танцевать! У-и-у!

И уплыл в сторону танцпола, где его подхватил Кутузов. Сигару правда не дал, хотя Святослав явно был настроен серьезно, но и отказ воспринял нормально.

Наблюдая за ними, я методично стал опорожнять выставленную батарею стопок, особо не чувствуя градус. На вкус и правда кофе, а ещё какие-то травы. После девятой рюмки я понял, что что-то не так, а японцы рядом со мной пялились на меня, как на какое-то чудовище. Потом осознал — полных рюмок больше нет. Бармен хлопал глазами, взирая на полностью пустые рюмки, а затем перевёл взгляд на меня и шокировано выдал на своём родном:

— Как ты ещё на ногах стоишь⁈

— Также, как и ты, — фыркнул я, покатал на языке остатки вкуса выпивки и добавил: — Есть что-то покрепче, а не это детское пойло?

Его брови взлетели на лоб, он что-то нечленораздельное прокричал остальным барменам. И судя по тому, как сразу двое из них принялись колдовать рядом со мной, то вызов они приняли. Царевич за всё заплатит, раз такое дело, а мне хотелось убить время. Тут либо танцевать, как Святослав с генералом, либо пить. Выбор очевиден, ведь танцевать я не люблю.

Коктейли сменяли один за другим и всё больше посетителей клуба обращали внимание на моё противостояние с барменами. Им-то плевать, касса идёт, а народ заводился. У меня даже появилась поддержка в виде Шварца и тех дам, что он привёл с собой. А ещё несколько групп японцев, которые, похоже, начали делать ставки — сколько продержится этот русский!

— Вот это неплохо! — был мой вердикт после крепкого напитка пшенично-тёмного цвета. — Давай сюда бутылку!

— БУТЫЛКУ⁈ — аж подавился бармен, а его напарник замер. — Дружище, ты хоть знаешь, что это такое⁈

— Какая разница, если её у тебя купят⁈

С этим фактом он спорить не стал и на барной стойке оказалась початая бутылка из мутного стекла с нечитаемой этикеткой. Стоило Шварцу её увидеть, как его лицо вытянулось и он поспешил сообщить:

— Витя, это Амброзия! Её амеры гонят для Архимагов!

— Да? — приподнял я бровь, посмотрел на стакан в своей руке, и пожал плечами. — То-то нормально пошло!

И под его взглядом опустошил содержимое стакана залпом. Печать на вывод всякой дряни сразу же дала о себе знать, вступив в работу, но как-то медленно. Опьянение я чувствовал, но до грани, когда невозмутимый Август Соларис превращался в Августа Солариса дебошира, ещё далеко. Это вам не настойка на Крови Инфернала, Дыхание Ангела или Последнее Желание, от которых даже у богов башню сносит только так. Обычное пойло для Архимагов, которое мне доводилось опустошать целыми погребами, когда на горизонте появлялись Сандр и Старый Мак. Но, отдаю должное, вкус весьма неплох! Чуть горьковатые нотки, пряное послевкусие! Самое то!

Покончив с содержимым бутылки, цена которой была заоблачной — но не мне же платить — я вызвал очередной фурор и мне даже выделили столик. Туда же перекочевал Шварц со своими новыми подругами, одна из которых уселась рядом со мной и одарила томным взглядом опытной жрицы любви. Дамы ни в чём себе не отказывали и заказывали у официанта кучу всего, а Шварц только махал рукой и хохотал, разрешая им всё.

В какой-то момент появился Кутузов, узрел нашу компанию и утянул пару дев с собой. И обеих отдал Святославу, который от подобного подарка чуть ли не летал от счастья.

— У нас приказ — не мешать царевичу, если тот захочет спустить пар, — Шварц по своему понял мой нахмуренный взгляд, обращённый в сторону принца. Жрицы окружили его с двух сторон. Сзади и спереди. Слишком близко, удобно для удара. — У парня семя в голову бьёт, пусть отдохнёт!

— Услышь тебя сейчас император или императрица, то я бы посмотрел, как быстро слетела бы твоя голова, — хмыкнул я.

— А это и есть слова его императорского величества! — хохотнул Шварц. — Насчёт женщин не переживай, я всё контролирую.

И это было так. Я заметил, как вокруг шей дам, что он привёл, чувствовалась аура огня. Слабая, но будет достаточно усилия воли Магистра и женщины не успеют даже пикнуть.

— Убрать потом не забудь, — скосил я на него взгляд.

— Обижаешь, Виктор! Я не первый день на этой работе!

Ночь набирала обороты, народ уже разгорелся и пустился во всё своё тяжкое грехопадение. Дама, что пыталась наладить со мной контакт, переключилась обратно на Шварца. Видать поняла, что тут ловить нечего и взялась за исходную цель. Либо же ей не понравился мой холодный тон, что тоже весьма вероятно.

Песни сменяли одна за другой, а царевич с Кутузовым и не думали делать перерыв. Танцевали за всех, попутно перетянув к себе в компанию трёх девиц, что ранее танцевали на шестах.

В какой-то момент я заметил, что в зал вошли новые лица, но точно не обычные посетители клуба. Чёрные деловые костюмы на каждом из них и чёрные очки, а также белый наушник в ухе каждого это подтвердили. Осмотревшись, они рассредоточились и стали сужать круг к танцполу.

Мы со Шварцем переглянулись и кивнули друг другу. Тот сразу же распрощался с дамами, а я уже направлялся к первому из японцев в чёрном. Заметил он меня не сразу, а когда обернулся, то попытался вытащить из-под пиджака пистолет. Рукоять я точно различил, даже при таком полумраке.

Мне потребовалось два шага на сближение, а затем тело со свёрнутой шеей осело на пол. Пистолет оказался в моей руке, а сквозь рукоять из потемневшего, твёрдого материала, отлично виднелись отчасти знакомые патроны. Зачарованные.

Парочка японцев ворвалась на танцпол, но тут Кутузов крутанулся, зарядил одному из них ногой по роже, а второму влупил пощёчину. Убийц сдуло, а люди, включая Святослава, даже не обратили внимание.

Ещё одного взял на себя Шварц, разбивший об голову мужика бутылку, которую позаимствовал с ближайшего стола.

Растолкав небольшую группу людей со своего пути, на меня вышла ещё одна тройка, образовав чистый коридор.

Мы замерли друг напротив друга, музыка долбила по ушам, а вокруг танцевал народ.

Первый из них не выдержал и потянулся за пистолетом. Я ушёл в Рывок Света и оказавшись рядом, ударил в кадык. Японец захрипел, свалился на колени и схватился за горло. Двое других не потянулись за оружием, а применили свою магию. Один из них как-то поплыл, будто призрак, а руки второго загорелись в огне. Собственно, в огне он и сгорел, тем порадовал пьяный народ шикарной иллюминацией тёмно-зелёного пламени. А вот когда на пол упали кости и то, что осталось от убийцы, тут уже всем стало не до веселья.

Раздавшиеся женские крики и отборный японский мат зазвучали столь громко, что преодолели музыку.

И вот тут-то начался ещё больший хаос!

Уподобившись животным, народ побежал к выходу. Образовалась толкучка, давка, кто-то звал на помощь, а музыка всё играла и играла.

Я ушёл Рывком Света вверх, к потолку, а затем ещё одним, но уже к призрачному убийце, который пытался растолкать людей и пробиться ко мне. Пламя Скверны, принявшее вид ножа, вошло ему точно в затылок. Не было никакой крови, только пепел, кости и смердящая слизь.

На лестнице, со второго этажа зала, вниз спускалось подкрепление. И отнюдь не наше, а вот когда музыка стихла, снаружи зазвучали выстрелы и грохот. Значит, наше сопровождение тоже атаковано.

— Виктор! — заорал Кутузов, удерживая подстреленного в плечо Святослава. Шварц оказался рядом и прикрывал их.

Рывок Света, я появился прямо по центру танцпола и раскинул руки в стороны, оказавшись под прицелом по меньшей мере двадцати человек. И на этот раз у них были не пистолеты, а автоматы и пулемёты.

Канонада выстрелов слилась во едино, а вокруг нас и тех немногих людей, кто был рядом, появилась Эгида Света! Зачарованные патроны пробивали защиту обычных магов влёт, но Эгида Света сдерживала их!

Когда же боезапас у врагов кончился и те стали перезаряжаться, я хотел нанести свой удар.

Но в этот момент тёмные, стеклянные окна второго этажа разнесло на куски и в проёме показалось двое японцев в кимоно, от которых тянуло мощью Архимагов. Очень знакомых японцев, видел их фотографии в данных Кутузова.

— Похоже, Александр, этот клуб всё же придётся спалить… А жаль, местная выпивка была ничего так!