Пиши как дьявол: антология тёмного фэнтези и хоррора, I том

Дрегмир (Митчелл Лути)

Массивные железные засовы наглухо запечатали ворота замка Дрегмир. Хотя ничто не говорило о том, что входом пользуются, мужчина терпеливо стоял перед ним — ему ведь сказали, что замок открыт. Ржавчина уже начала разъедать запоры, тонкие плети плюща затянули стену и сами ворота, а в углах, словно крошечные сети, повисла паутина. Одинокая лампочка освещала вход, заливая дорожку тёплым жёлтым светом. Саймон Бёрк всматривался вдоль стены то влево, то вправо, надеясь найти другой проход, но тщетно.

— Да чтоб тебя, — пробормотал он себе под нос и постучал по воротам.

Позади него таяли огни такси. На мгновение они исчезли, скрывшись за холмами, окружавшими Дрегмир, а затем появились снова, но уже дальше. Машина направлялась к размытому пятну света и красок на горизонте — городку Красное.

Саймон подождал ещё немного, затем отступил и осмотрел ворота. Ни звонка. Ни таблички. И, он глянул на телефон, ни сигнала сети. Опустив рюкзак на землю, он повернулся к Красному. Такси уже окончательно скрылось, оставив вдали лишь огни самого города. Теперь придётся брести обратно пешком, блуждать в ночи, пока не найдётся место, где ловит связь. Он снял очки и потёр усталые глаза. Похоже, предстоит ещё одна неуютная ночёвка в единственном хостеле Красного.

— Могу чем-нибудь помочь, сэр?

Саймон вздрогнул от неожиданности и обернулся к замку. Перед ним у открытой калитки стоял сгорбленный человек небольшого роста. Незнакомец нахмурился, отступил и поднял фонарь.

— Часы работы — с девяти до пяти.

Его английский был хорош, хотя Саймон уловил в голосе характерный для этих мест акцент.

— Комнаты следует бронировать заранее.

— У меня есть бронь, — Саймон надел очки и похлопал себя по карманам куртки. — Где-то здесь.

Управляющий неодобрительно цокнул языком, как это делают все работники сферы услуг, но промолчал.

— Вот она, — наконец сказал Саймон. Он вытащил смятую распечатку из кармана джинсов и протянул её мужчине.

Управляющий мельком взглянул на бумагу, скептически приподняв седую бровь. Не найдя ничего подозрительного, он вернул листок и кивнул: — Всё верно, сэр. — Он повернулся к Саймону спиной и заковылял к калитке. — Прошу, следуйте за мной.

Помедлив мгновение, Саймон поднял рюкзак и шагнул в замок Дрегмир.

***

Он пошёл за управляющим, ступая по чёрным булыжникам небольшого внутреннего двора, в помещение, которое, судя по всему, было вестибюлем.

— Сперва нужно заполнить журнал регистрации, а потом я провожу вас в комнату. — Управляющий, прихрамывая, зашёл за стойку администратора, выключил фонарь и поставил его на стол. — На сколько ночей планируете остановиться?

— Только на эту. На самом деле я должен встретиться здесь с коллегой. Он случайно не заселялся? Йозеф Хальдер.

Управляющий покачал головой и жестом указал на журнал: — Вы наш первый гость за всю неделю.

Саймон взглянул на книгу и пожал плечами. Последняя запись была сделана явно больше недели назад.

— Ничего страшного. Сообщите мне, пожалуйста, когда он появится?

— Конечно.

Саймон нацарапал своё имя и данные, потом улыбнулся управляющему: — Готово.

— Прошу сюда, сэр.

Управляющий выбрался из-за стойки и провёл его к двум открытым дверям на противоположной стороне комнаты. За ними оказалась узкая лестница, устланная толстым ковром оранжево-красных тонов. По свалявшейся шерсти под ногами змеились броские узоры — замысловатые сочетания экзотических форм и символов. Более поздняя отделка, решил Саймон. Кричащие цвета и современный дизайн казались неуместными среди мрачного убранства Дрегмира.

Поднявшись на первый этаж, управляющий остановился, явно борясь с недугом, из-за которого хромал. Саймон терпеливо ждал, переминаясь с ноги на ногу и разглядывая ряд комнат. Стены коридора, похоже, немного кренились влево — от этого слегка кружилась голова, и Саймон надеялся, что его этаж выровнен получше. Хотя вряд ли. Галогенная лампа над головой мерцала в своём особом ритме, разбрасывая по коридору бледный свет. В полумраке он различил ряд картин на стенах возле каждой двери — безыскусные полотна, наверняка такие же древние, как и сам замок.

— На следующий этаж, — сказал управляющий, но не сделал попытки двинуться дальше.

Саймон спокойно рассматривал пыльные серые стены, пока управляющий переводил дух и разминал колено. Торопиться было некуда.

Галогенная трубка мигнула в последний раз, словно испуская прощальный вздох, и погасла, погрузив часть коридора во тьму. Управляющему придётся её заменить, несмотря на больную ногу, мрачно подумал Саймон. Он покачал головой, представив, как тот пытается затащить наверх стремянку. Надо будет предложить помощь, иначе потом совесть замучает.

С глухим гудением лампа снова зажглась, и Саймон поймал себя на том, что разглядывает одну из картин. Он уже собирался отвернуться, когда что-то привлекло его внимание, и он замер.

— Что это? — Он осторожно тронул управляющего за плечо и указал на холст.

Тот пару мгновений щурился на раму, затем поджал губы и повернулся к Саймону: — Это «Испытание Святой Офелии», кисти Тимура Гурьянова. Восхитительная работа, не правда ли?

Саймону трудно было назвать её восхитительной. С художественной точки зрения в картине было мало достоинств. Мазки казались грубыми и неуклюжими, цвета — хаотичными и порой бессмысленными, и всё же... нельзя было отрицать, что в ней было что-то притягательное. Картина пробуждала в нём какое-то первобытное чувство, которое он не мог определить, и ему было трудно оторвать от неё взгляд.

— Да, — наконец ответил он, встретившись взглядом с управляющим. — Затягивает, верно?

Управляющий усмехнулся, совсем позабыв о боли в колене, и продолжил подниматься по лестнице.

— Ещё как! — Он хлопнул ладонью по перилам и махнул Саймону. — Следующий этаж. Прошу!

***

На следующее утро Саймон пил едва тёплый кофе и завтракал сваренными вкрутую яйцами, солёным мясом и копчёными колбасками. Йозеф всё ещё не появился, и Саймон начинал не только терять терпение, но и скучать.

— Схожу в город, — сказал он, застёгивая анорак и ступая через холл.

Управляющий поднял взгляд из-за стойки, придерживая страницу большим пальцем:

— Пешком пойдёте, сэр?

— Только до Красного. Обратно на такси.

Управляющий, похоже, удовлетворённый ответом, кивнул и вернулся к чтению.

На улице было холодно, и Саймон поглубже натянул капюшон, шагая к городу. Дорога займёт не меньше часа, но это не важно. Ходьба его согреет, да и в Дрегмире всё равно заняться нечем. Он потёр руки и окинул взглядом окружавшие замок холмы. Крепость стояла в центре долины, со всех сторон окружённая крупными холмами и густо заросшими лесом пригорками. На западе холмы переходили в ступенчатый горный хребет, уходивший за горизонт. На востоке леса постепенно расступались, открывая бело-серые городские постройки. Их не было на картине, вдруг подумал Саймон. На «Испытании Святой Офелии» Тимура Гурьянова не было современных домов, появившихся за последние полвека. Картина была куда старше. Саймон остановился, чтобы как следует осмотреться, медленно поворачиваясь и разглядывая окрестности. Как ни странно признавать, но Гурьянов действительно уловил самую суть этого места, пусть его работа с цветом и пропорциями и казалась необычной. Он изобразил душу места, а не его внешний вид. Саймон усмехнулся этой мысли и продолжил прогулку, чувствуя себя куда свободнее на свежем воздухе.

На обед он взял пирог с начинкой, который местные называли буреком, и банку газировки. Остаток дня он провёл, наблюдая за городской жизнью, слоняясь по магазинам и разглядывая прохожих. Наконец ему удалось связаться с Йозефом, который рассыпался в извинениях и пообещал приехать следующим поездом — то ли сегодня, то ли завтра, а может и послезавтра. У Саймона оставалась всего неделя отпуска до возвращения в университет, но он сумел подавить раздражение и пожелать Йозефу счастливого пути. Они дружили со студенческих лет, и хотя Йозеф устроился на тёплое местечко в корпорации, Саймон пошёл в науку. Зарплата была не ахти, и перспективы туманные, но работа была по душе, а большего ему и не требовалось.

Такси высадило его на той же парковке, куда его привезли прошлой ночью, и умчалось прежде, чем он успел поблагодарить водителя. В холле никого не было, поэтому Саймон поднялся наверх, чтобы быстро принять душ перед ужином. На первом этаже он свернул в коридор, чтобы получше рассмотреть работу Гурьянова. Вблизи картина казалась ещё более нелепой. Режущие глаз оттенки жёлтого и зелёного смешивались с фиолетовым и оранжевым, грубые мазки пересекали холст, пытаясь передать детали там, где даже самая умелая рука требовала бы сдержанности. Сцена изображала неизвестное Саймону событие, но явно имевшее историческое значение для местных. Женщина, предположительно Святая Офелия, стояла с раскрытыми ладонями в миролюбивом жесте, пока разъярённая толпа устремлялась к ней. Судя по занесённым кулакам и острым предметам в руках, они явно желали ей зла. За святой, на холме, который Саймон узнал как ближайший к замку Дрегмир, стояли трое мужчин. Они окружали небольшой костёр и наблюдали за происходящим со злорадными ухмылками. Саймон решил расспросить управляющего об истории Красного за ужином и направился обратно по ступеням в свою комнату.

Ужин оказался лучше ожидаемого. Дворецкий — поскольку Саймон не видел никого другого из персонала — подал восхитительное блюдо из яичной лапши, жареных помидоров, картофельного пюре и говяжьего паприкаша. Саймон запил его бокалом красного вина и с довольным вздохом откинулся в кресле.

— Еда пришлась вам по вкусу, сэр? — Дворецкий предложил долить вина, и Саймон согласился кивком.

— Да, было великолепно. Мои комплименты шеф-повару, — он одарил дворецкого понимающей улыбкой, но тот либо не заметил её... либо просто не придал значения.

— Очень хорошо, сэр. Если вам что-нибудь понадобится, просто позовите, и я буду к вашим услугам, — дворецкий наклонил голову и собрался уходить, когда Саймон спохватился.

— Вообще-то, я хотел спросить, не могли бы вы рассказать мне немного о Красном и Дрегмире? Кроме нескольких туристических брошюр, я мало что знаю об этом месте... Присядете? — Саймон указал на пустое кресло напротив себя и улыбнулся дворецкому.

— Конечно, сэр, — он расстегнул нижнюю пуговицу пиджака, элегантно распахнув его взмахом запястья, прежде чем сесть. Он положил обе руки на стол ладонями вниз и посмотрел на Саймона. — Что бы вы хотели узнать? — И снова эта едва уловимая певучесть в его голосе — то, как он растягивал гласные, тянул последний слог в каждом слове.

— Кто построил этот замок? Расскажите мне о Дрегмире.

— Он старше города, — сказал дворецкий. — Максим Ионович построил его в начале пятнадцатого века. Замок стоял как оплот против наступающей Османской империи, а также против наших румынских соседей. Валашской семье удалось завоевать и удерживать его — недолго, в тысяча пятисотых годах — но он быстро вернулся к наследникам Ионовича.

— А кто владеет им сейчас?

— София Бассара, потомок самого Максима.

Саймон кивнул и сделал большой глоток вина, наслаждаясь дымным букетом, прежде чем продолжить.

— Расскажите мне о святой, — он поставил бокал на стол и пристально посмотрел на дворецкого. — Какое событие Гурьянов стремится изобразить на своей картине?

Дворецкий улыбнулся и откинулся на спинку стула.

— Я вижу, Тимур тоже захватил ваше воображение. Захватывающая работа, не правда ли? История за ней ещё интереснее. Она начинается вскоре после смерти Максима Ионовича. Его наследник, Павел, был вспыльчив и не годится для правления. Жестокий, но предсказуемый — им было легко управлять, — дворецкий облизнул уголок губ. — Коррупция проникла в Дрегмир, и советники Павла богатели. Так было, пока он не встретил Офелию.

— Святую, — пробормотал Саймон.

— Именно, — дворецкий улыбнулся. — Что-то изменилось в юноше, когда он встретил Офелию. Она смягчала его жестокость, усмиряла ярость в его сердце. Мальчик действительно начал править, — дворецкий поскрёб что-то под ногтем, прежде чем снова взглянуть на него.

Его пальцы были грязными, подумал Саймон. Грязнее, чем могли быть ногти человека, который только что приготовил ему ужин. Не грязь, осознал он. Краска. Это открытие мало что изменило в его мыслях, но было лучше, чем альтернатива.

— Это не устраивало покровителей Павла, — продолжил дворецкий. — Те, кто разбогател на его некомпетентности, почуяли угрозу и ополчились против неё. Поползли слухи, объявляющие Офелию шпионкой валашских семей с севера, и того хуже... некоторые называли её еретичкой, служительницей трижды проклятого Белеота.

— Белеот? — Это имя странно ощущалось на губах и ещё более чуждо звучало.

— Мстительный дух, проклятый Богом и Дьяволом скитаться по земле до скончания времён. За что он заслужил такое — остаётся только гадать. Османы знали его как джинна Аль-Мусера, и говорят, что он доставил им немало хлопот во время их владычества здесь, — дворецкий хихикнул, что прозвучало довольно неприятно для человека его лет.

Саймон покачал головой, услышав этот звук, и допил вино. Дрегмир был пропитан куда большим количеством мифов и истории, чем он предполагал. Возможно, его затмевали жуткие предания из Румынии, но он всё же сохранял свою изюминку.

— А кто те люди на картине? Трое на холме, — их лица промелькнули перед ним — их зловещие улыбки.

Дворецкий неловко заёрзал в кресле.

— Это Наблюдатели — люди, которые знали о невиновности Офелии в преступлениях, в которых её обвиняли, но не сделали ничего. Они поставили собственные интересы выше её жизни. Нашёптывали Павлу на ухо дурные речи, заставили его поверить, что его возлюбленная проклята. Он сидел и смотрел, как крестьяне казнили его Офелию.

— И что с ними стало? Чем закончилась история?

— Когда Павел узнал правду, его месть была молниеносной. Он выследил всех, кто составил заговор против его жены, и предал их мечу. Наблюдатели бежали на север и стали частью другой легенды, с которой вы, возможно, знакомы — легенды о Владимире Третьем.

— Колосажателе.

— О нём самом.

Саймон улыбнулся, заметив, что дворецкий тоже улыбается.

— Как поэтично, — сказал он, снимая очки и кладя их на стол перед собой. — Достойный конец для печальной истории.

Дворецкий рассмеялся и покачал головой.

— Это не конец.

— Нет?

— Нет, — дворецкий потёр руки и облокотился на стол. В его глазах вспыхнул огонёк, когда он заговорил. — Павел заключил сделку, видите ли. Сделку с джинном Белеотом. В обмен на души предателей Белеот позволил бы ему встречаться с Офелией. Одну ночь каждый год влюблённые могли бы быть вместе. Одна душа за одну ночь.

— Всё-таки счастливый конец, — Саймон протёр пятнышко на стекле очков, прежде чем водрузить их обратно на нос.

— Для некоторых, — согласился дворецкий. — Но не для тех душ, которыми Павел расплатился за встречи с Офелией.

— Да, если не считать этого, — Саймон подавил смешок и отодвинул стул, поднимаясь из-за стола. — Пожалуй, я пойду. К Офелии. Мысль возникла непрошенной, и Саймон почувствовал укол тревоги. Он нахмурился, отгоняя эту идею. — Спасибо за беседу.

Саймон поспешно миновал первый этаж, борясь с желанием остановиться перед картиной и глядеть на неё до самого рассвета.

***

Саймон проснулся от глухого стука. Он пошарил рукой по прикроватной тумбочке, пока жёлтый свет маленькой лампы не залил комнату. Он лежал на спине, ожидая, пока глаза привыкнут к свету. И вот опять — тихое постукивание с лестничной площадки за дверью. Он смотрел на механические часы на стене, когда стук повторился. Казалось, будто кто-то поднимается по лестнице.

Тук, тук, тук.

Йозеф. Он выбрался из-под одеяла и распахнул дверь, будучи совершенно уверенным, что увидит своего друга на лестнице. Но там никого не было. Настенные светильники тускло мерцали в переделанных бра возле лестницы, но сама она пустовала.

Тук, тук, тук.

Саймон нахмурился, снова услышав звук. Он доносился с нижнего этажа, понял он. Перегоревшая галогеновая лампа и мысль о дворецком, пытающемся её заменить, заставили Саймона выйти из комнаты, несмотря на лёгкое чувство тревоги, закравшееся в душу. Он осторожно спускался по лестнице, его босые ноги утопали в толстом ковре. Стук становился громче по мере приближения к этажу, и беспокойство нарастало. Что, если дворецкий упал? Тот хоть и выглядел крепким, жилистым, но всё же был немолод. Саймон глубоко вздохнул и быстро преодолел последние ступеньки. Он поможет, чем сможет.

Первый этаж был пуст — ни следа дворецкого или Йозефа. Более того, ничто не указывало на то, что звук вообще доносился отсюда. Саймон замер у подножия лестницы и вгляделся в коридор. Свет на мгновение мигнул, прежде чем вернуться к мягкому ровному сиянию, и Саймон заметил, что стук прекратился. Он с облегчением выдохнул, чувствуя, как отступает напряжение. По правде говоря, он не представлял, что бы делал, найди он дворецкого распростёртым на полу в этом месте — в чужой стране, вдали от любой неотложной помощи...

Он уже собирался развернуться и вернуться в свою комнату, когда что-то его удержало. Только один последний взгляд, подумал он, оборачиваясь к картине.

Святая Офелия смотрела на него в ответ, её руки были раскрыты в миролюбивом жесте. Печальная улыбка на её лице вызвала у Саймона мимолётное чувство утраты. Странно испытывать такое к кому-то, кого никогда не встречал, кто, возможно, и вовсе никогда не существовал. Он поднял руку к картине, чтобы провести пальцем по холсту. К его удивлению, поверхность оказалась гладкой. Краска выглядела густой и местами бугрилась, но на ощупь была совершенно ровной.

Он нахмурился, заметив то, чего не видел раньше. Почти скрытый за толпой разъярённых крестьян, маленький человек сидел за собственным мольбертом. Автопортрет художника, подумал Саймон, разглядывая фигуру. В нём было что-то пугающе знакомое — седые пряди волос и яркие пристальные глаза, грязь на пальцах.

Не грязь. Краска.

Тук, тук, тук.

***

— Поразительно, — сказал Йозеф. — И он просто исчез, не сказав ни слова?

— Его уже не было, когда я принёс утренний кофе.

— Видимо, что-то срочное.

Дворецкий пожал плечами.

— Он всё ещё должен мне за два дня проживания.

Йозеф порылся в карманах и достал толстый кожаный бумажник.

— Я заплачу. Он вернёт мне деньги при встрече, — он вытащил пачку купюр и начал отсчитывать. — А сколько вы хотите за ту картину возле моей комнаты?

— Благодарю, сэр, но она не продаётся.

— Уверены, что я не смогу вас уговорить?

Дворецкий улыбнулся и покачал головой. — Это любимая картина двух моих постоянных гостей. Они бы мне этого не простили.

Йозеф приподнял бровь и окинул взглядом холл. — У вас есть постоянные гости в таком месте? Без обид.

— Они приезжают лишь раз в год, но делают это уже очень давно. Можно сказать, мои старейшие клиенты. И, кстати, я думаю, они прибудут как раз сегодня вечером.

— Чудесно, — равнодушно бросил Йозеф. Он положил двадцатку на стойку и взглянул на дворецкого. — Этого хватит?

— О да, сэр. Более чем достаточно.

— Отлично, — сказал Йозеф, уже направляясь к лестнице. Его вдруг охватило странное желание ещё раз взглянуть на ту картину.