Почти идеальный мир

10

Выйдя из машины, Давид собрался было надеть хирургическую маску, которую взял с собой на всякий случай, и ненароком уронил ее на землю. Прямо на грязную обочину, служившую тротуаром. Гадость какая… Он с отвращением тряхнул головой. Это была его единственная маска. Давид вздохнул. Ну, значит, придется обойтись без нее.

Он направился к дому, открыл калитку и прошел в сад. Возле увитой глициниями беседки он увидел двух похожих на часть декора стариков, сидящих над шахматной доской. В доме грохотал тамтам.

Давид все еще сомневался: он так и не решил, принять ли предложение секретных служб и взять деньги или не вмешиваться в это дело. Невозможно принять решение…

Теодор встретил Давида натянутой улыбкой, Феликс надменно его проигнорировал.

– Я вернулся, чтобы повидаться с Эвой…

– И объявить еще об одной смерти? – спросил Феликс, даже не удостоив его взглядом.

– Да замолчи ты! – бросил Теодор и повернулся к Давиду. – Мой друг любит всех поддразнивать, не слушайте его.

Давид с трудом изобразил какую-то жалкую улыбку:

– Я бы хотел повидаться с ней. Не больше минуты.

– Пожалуйста. Но придется подождать. У нее сейчас урок танцев.

Давид кивнул и плечом привалился к деревянной стойке беседки. Глицинии пахли крепко и терпко. Интересно, сколько ему ждать? Он достал из кармана мобильник, но запустить приложения не удалось.

Сегодня он еще ничего не опубликовал в LoveMе и нервничал. Надо найти удачную идею, которая принесла бы ему максимальное количество лайков.

– Сеть не ловит? – сказал Теодор.

– Похоже на то.

Старик улыбнулся, Феликс тоже.

Давиду показалось, что он стал посмешищем для всей деревни.

«Не обращай внимания… Смотри в другую сторону… Ну, например, на неухоженный сад. Это же просто джунгли какие-то!»

– Нелегкое дело – ждать, а? Особенно когда к этому не приучен.

Давид кивнул. По крайней мере, старик сознает, что Правильные гораздо организованнее их.

– А прежде всего – когда тебе нечего делать, – прибавил Теодор.

Зачем он так сказал? Хотел провернуть нож в ране? Не отвечая, Давид продолжал смотреть куда-то вдаль.

– Но все-таки ожидание – вещь ценная. Это случай здесь и сейчас восстановить контакт с самим собой. Когда ждешь, вдруг получаешь в подарок роскошь быть.

– Чем быть?

– Да просто быть.

Что это за разговор он завел?

Тут дверь распахнулась, из нее выбежала девчонка лет десяти-одиннадцати.

Потом на пороге, следя глазами за своей ученицей, появилась Эва.

– Этому молодому человеку снова надо с тобой поговорить, – объявил Теодор, кивнув на Давида.

– И я, кажется, знаю о чем, – сказала она, еле уловимо улыбнувшись.

Встретившись с ней взглядом, Давид несколько секунд смотрел ей в глаза. Что-то в ней его тревожило, и он никак не мог понять что. Наконец он тоже улыбнулся и пошел следом за ней через просторную жилую комнату в библиотеку, где повсюду лежали аккуратные стопки книг.

– Я спрятала вашу машину подальше от любопытных детских рук, – сказала Эва и сняла планшет с самой высокой этажерки.

– Это не мое, – ответил Давид, не желая иметь с планшетом ничего общего. – Это больничное.

– Могу я что-нибудь вам предложить? Хотите фруктов?

Она взяла корзину, полную инжира, яблок и груш.

– Не знаю… Я…

– Вы не знаете, чего хотите?

– Э-э… Да, конечно, спасибо, – ответил он, беря из корзины яблоко.

Она тоже взяла яблоко и с хрустом надкусила.

– Я должна вам кое-что сказать.

Давид тоже откусил от яблока и ждал, что она скажет.

– Со вчерашнего дня я много думала о дяде. И у меня было очень ясное и очень сильное предчувствие…

Давид промолчал. Он хорошо знал, что никаких предчувствий не существует, но опровергать чужие верования бесполезно.

– И вот что пришло мне на ум, – добавила она. – Смерть дяди не была естественной.

Она произнесла последние слова, глядя ему прямо в глаза, будто следила за его реакцией. Было совершенно ясно, что смерть в результате несчастного случая она полностью исключает.

– То есть вы считаете… что это было убийство?

Она кивнула.

Как же ответить на этот явный вздор, чтобы ее не задеть?

Пытаясь выиграть время и найти подходящие слова, Давид снова откусил от яблока. Риск был велик, и он это понимал.

– Смерть вообще несправедлива, а когда она наступает не от естественных причин, ее гораздо тяжелее принять. И вполне нормально, что наше сознание старается отыскать какую-нибудь внешнюю причину, найти виновного и…

– Бесполезно искать психологическую причину в предчувствии.

Давид обомлел. Не надо настраивать ее против себя…

– Я понимаю… Но люди обычно совершают убийства под воздействием очень сильной эмоции, которая толкает их на непоправимое. Вы ведь знаете, что наше общество… очень отличается от вашего. Одна из наших особенностей – умение смягчать личные эмоции. Каждый из нас носит под кожей имплант, регулирующий этот процесс. Любая негативная эмоция длится не дольше восьми секунд. Этого времени не хватит, чтобы человек перешел к действию. Для нас вероятность убийства близка к нулю, и это…

– Ничего не доказывает, – с несокрушимым спокойствием произнесла Эва и впилась в него своими огромными зелеными глазами.

Давид выдержал ее взгляд. В этой девушке было что-то удивительное.

Внезапно у него в мозгу пронеслась одна мысль. Давид замялся…

– Хотите ознакомиться с протоколом вскрытия?

Вопрос словно вылетел изо рта сам, как будто Давид выговорил эти слова, даже не приняв решения.

– Конечно, и даже очень хотела бы!

Давид задумчиво кивнул. Еще помялся.

– Это возможно, – в конце концов сказал он. – Но вам надо поехать туда самой, потому что я не родственник, мне протокол не дадут. Но я могу вас сопровождать, если захотите…

Когда минуту спустя Давид выходил из дома Эвы, у него возникло чувство, что он ввязался в эту историю, даже не приняв осознанного решения. Но хотел ли он ввязываться?