Монетчик. Книга вторая: Принц Раздора

История вторая: Вне закона. 1

Лысый паромщик стоял на своем и не желал слушать никаких доводов. Нервно сцепив пальцы, он лишь отчаянно вертел головой. В ста локтях от его дома шумела река Принцесса, гордо гнавшая свои воды к югу. Натянутый между двух башенок на противоположных берегах канат слегка покачивался на ветру.

- Нет уж, господин, не повезу, - в очередной раз сказал упрямый паромщик, шмыгнув раскрасневшимся носом. - Сколько не платите, все равно не поеду. Токмо лодку продать могу, но за золото. Жалко имущество-то.

- Лодка не нужна, у нас лошади, - пояснил Дарлан. – Еще раз повторю – я монетчик. Готов задаром помочь с чудищем, если доставишь на тот берег.

- Метку-то на лбу вижу, чай не слепой.

- Так в чем же проблема?

- Ужаса я натерпелся давеча, вот больше и не хочу.

- Понятно. А как же ты дальше собрался работать, если тварь продолжит нападать? – спросил монетчик, разглядывая рябь на реке

- Богам молиться будем! Не было ж его раньше, видать за наши грехи Малум прислал его. Молитвой токмо страховидло и прогоним. – Лысый осенил себя защитным знаком Аэстас.

- А если долго молиться придется? На что жить-то будешь? Рыбаки вот готовы заплатить мне за чудовище, но на лодке выходить опасно. Если она перевернется, в воде у меня не будет преимущества. На пароме сподручнее. Подумай хорошенько. Я могу избавить тебя от этой напасти, причем бесплатно.

- Может оно и так. А вдруг оно меня или сыновей моих прежде заест?

- Не успеет. – Дарлан подбросил медную марку и эфиром заставил ее зависнуть в воздухе. Паромщик хоть и раскрыл рот от увиденного, снова помотал головой. – Я возвращаюсь в трактир. Мы подождем тебя до заката, если не решишься, поедем искать другую переправу, ну а ты молись, глядишь, через полгода страховидло твое уплывет.

- Не мое оно, - буркнул вслед монетчику лысый и ушел в дом.

Теплая южная зима в этих краях не собиралась задерживаться, приближалась весна. До первых цветов было еще далеко, но ночи становились все теплее и короче, а снег уже почти не встречался. После долгого путешествия по западной части Юларии, охотники достигли Принцессы – естественной границы между землями короля Виоторда и Алгертой. В ближайшей рыбацкой деревне даже нашелся паром, но, как выяснилось, уже два дня он покачивался без дела у берега. А все из-за жуткого чудовища, появившегося здесь будто ниоткуда. При последней переправе тварь вдруг выскочила на середине реки и, схватив одного из пассажиров, унесла беднягу на дно. Народу, слава богам, хватило ума не спрыгнуть в панике в воду. Паромщик тут же дал задний ход, вернул все деньги желающим переправиться и заперся дома с сыновьями, словно чудовище могло достать их на берегу. На самом деле, зубастую тварь видели еще несколько раз: ее голова показывалась на поверхности, но на сушу творение заклинателей плоти не выходило. На другой день двое из местных решили извести существо, воспользовавшись лодкой. Один смельчак сел на весла, а второй вооружился мясницким топором. Результат, к сожалению, вышел плачевным. Резвое чудище без труда опрокинуло плоскодонку. Тот, что греб, в итоге успел доплыть до берега по холодной воде, а оторванную руку его приятеля нашли вечером у берега. Выживший теперь заливал пережитое крепким вином.

Поднявшись в селение по усыпанной ракушками тропинке, Дарлан направился в сторону трактира. Рыбаки, страдающие от безделья, сидели возле своих жилищ, их сети, развешанные то тут, то там, давно высохли. Завидев возвращающегося с переговоров монетчика, хмурые мужики с надеждой посмотрели на него, но Дарлан лишь развел руками.

Невысокое приземистое здание без окон, сложенное из тонких бревен, походило больше на старый амбар, чем на заведение, где было можно поесть и выпить, однако из широкой трубы на плоской крыше валил дым. Он-то и привлек внимание охотников, когда они поднялись на гребень лощины, в которую их завела дорога. Внешний вид трактира расстроил Таннета, едва он понял, что перекусывать придется там, но наличие у хозяина свежего густого пива вскоре сгладило первое впечатление. Когда Дарлан ушел говорить с паромщиком, иллюзионист уже прикончил четвертую кружку. И провозгласил, что выпьет еще столько же, как только подадут обед.

Внутри трактира не хватало света, зато гудящий очаг, над которым бурлил котел с рыбной похлебкой, прекрасно согревал небольшой зал на восемь столов. Дарлан уселся возле Таннета, взял деревянную кружку и пригубил пива. Неплохо. В ногах вновь завертелась рыжая кошка с куцым хвостом. Она почему-то привязалась к монетчику и невзлюбила иллюзиониста. Все его попытки погладить милую зверушку заканчивались тем, что кошка переставала мурчать и начинала шипеть змеей. Почесав рыжую за ухом, Дарлан уделил должное внимание вкусному пиву. Люди в харчевне также, как рыбаки, вопросительно посмотрели на монетчика. Он покачал головой.

Молодой хозяин заведения, бывший в тоже время поваром и разносчиком еды, поставил на стол две миски, от которых пошел такой аромат, что Дарлан почувствовал, как во рту вдруг стало больше слюны. Таннет, не мешкая, схватил ложку, зачерпнул похлебку и, даже не дунув на горячее, сунул себе в рот. Блаженно зажмурился, проглотил и изрек:

- Заберите меня демоны, если это не самая лучшая похлебка из рыбы в мире!

Остальные посетители харчевни радостно загалдели, постукивая по столам. Нет парома, хоть желудки будут довольны. Засиявший от похвалы трактирщик вернулся к котлу и стал наполнять еще несколько мисок внушающим трепет половником. Попробовав один лишь бульон, Дарлан понял, что Таннет не лукавил. Похлебка в самом деле была выше всяческих похвал, а уж в сочетании с пивом! Еще бы этот проклятый паромщик решился побыстрее, и день можно будет назвать прекрасным.

- Хозяин, - позвал иллюзионист, - еще пива! Как говорится, мужчина должен отвечать за сказанные слова.

- Что за стремление набраться? – поинтересовался монетчик, наслаждаясь теплом и едой.

- Уходит эпоха, друг.

- Какая эпоха?

- Нашего пребывания в Юларии. Эпоха Илерии, эпоха истребленных чудовищ и восставших мертвяков на этой прекрасной земле виноделов.

- О, кажется, ты уже набрался, - усмехнулся Дарлан, бросая кошке рыбью голову.

- А вот и нет! – Таннет картинно закатил глаза. – Клевета!

- Так, может, пока мы тут скучаем, - взял слово наемник с ястребиным носом по имени Ивор, сидевший с охотниками за столом, - расскажете пару историй про чудовищ? – Ивор недавно расстался с купцом, с которым проехал полкоролевства, и теперь хотел предложить свой меч кому-нибудь в Алгерте.

- Историю! – хором затребовали остальные посетители. Все они желали переправиться на другой берег, но сейчас вынужденно протирали заднице в трактире. Менестрелем тут, конечно же, и не пахло, а как еще развлечься, если не послушать увлекательный рассказ о битвах с чудовищами от их непосредственных участников?

- Что ж, добрые люди хотят историй, значит, они их получат, - деланным басом провозгласил Таннет. Осушив очередную кружку до дна, он принялся вещать.

Поначалу Дарлан подумал, что Таннет будет сопровождать рассказы иллюзиями, но маг решил ограничиться словами. Он поведал собравшимся и про таинственный остров некромантов, плавающий в озере, и про демона, который пытался убить короля Дретвальда Альмара. Некоторые детали Таннет благоразумно опускал несмотря на то, что хмель основательно развязал ему язык. Тени, которые отбрасывало пламя очага, придавали историям особую атмосферу, даже монетчик ощутил пробежавший по спине холодок, когда иллюзионист дошел до их столкновения со стригойями. Спуск в заброшенный подвал, факелы в руках. Дарлан словно заново переживал события в Кордане. Кто-то из гостей харчевни тихо зашептал молитву, когда младшая стригойя прыгнула на охотников. Все вдруг забыли, что за стенами день только-только перевалил за середину. Если Таннету когда-нибудь надоест охотиться на чудовищ, с голоду он не умрет. Талантом сказителя он обладал, не пропадет.

- Всевышние боги, - пробормотал хозяин, замерший у огня. – Неужто твари такие до сих пор бродят по земле?

- Бродят, - кивнул Таннет, смочив горло новой порцией пива. – А что вы удивляетесь-то? Вон у вас под носом кравк завелся, тварь столь же жуткая, что и стригойя, хоть и созданная не проклятыми некромантами. Но это все ерунда! Однажды мы с Дарланом встретили… А угадайте кого! Победителю оплачиваю обед.

- Ропена? – предположил Ивор.

- Нет, не угадали.

- Агропельтера? – попытал удачу ученик винодела с большими ушами.

- Вот это познания, - похвалил иллюзионист. – Но не агропельтера.

- Призрака что ли? – робко произнес алгертец, направлявшийся домой после неудачной сделки.

- Привидений не бывает, стыдно даже думать о таких вещах.

- Тогда это свинорыл! – воскликнул захмелевший раньше мага юноша. Его отец тут же отвесил сыну подзатыльник.

- Спаси меня, Колум, - округлил глаза Таннет. – Первый раз слышу, бьюсь об заклад, что свинорыла ты только что выдумал, нечестно играешь. Ладно, оставьте попытки, друзья, век будете гадать, так и не угадаете.

- Так не томите, - сказал Ивор, орудуя куском хлеба в своей опустевшей миске.

- Мы встретили урсала!

В трактире повисла тишина. Слышно было, как трещат поленья под котлом. Сначала захохотал Ивор, к нему присоединился ученик винодела, а потом и все остальные.

- Не понял, - возмутился иллюзионист. – Чего это вы все так развеселились?

- Боги, Таннет, ну вы даете! – сказал наемник, утирая щеки от слез. – Урсала, надо же. Я тоже однажды видел элоквита, потом, правда, достаточно быстро протрезвел и понял, что это всего лишь сосна.

- Проклятье, Дарлан, скажи ты им.

- Что сказать-то? – спросил монетчик, сдерживая смех.

- Что мы видели урсала!

- Да, мы видели урсала.

- Хорошая попытка, господа. – Ивор поманил хозяина. – Стоит за это еще выпить, как считаете? – Пока трактирщик ушел за пивом, наемник вытащил из своего мешка деревянный футляр. – Но у меня есть еще отличное предложение. А не сыграть ли нам в кости?

Дарлан успел заметить, как вздрогнул Таннет.

- Мне не везет в азартных играх, - произнес маг, уставившись в потолок.

- А вы мастер?

- Пожалуй, нет.

- Не беда, попытаю счастье за другим столом. – Ивор поднялся и подошел к ученику винодела, тот согласно кивнул. Через минуту к ним подсел алгертец. На стол упали монеты, игра началась.

Покончив с восьмой кружкой, Таннет смачно рыгнул и отправился наружу. Вернулся он не один, а с паромщиком.

- Уговорили, - сказал лысый, почесывая щетину.

Когда паром отчалил от берега, за ним наблюдала вся деревня. Матери держали детей за руки, старики бормотали молитвы Аэстас. Таннету Дарлан запретил идти с ним. Иллюзионист уже заметно пошатывался, не хватало еще, чтобы он по глупости свалился в реку. Ивор, судя по всему, заключал с алгертцем пари. Интересно на что, подумалось Дарлану. Успеет ли монетчик убить чудовище до того, как оно утащит еще одну жертву? Или вообще сумеет ли его одолеть? Что ж, здешние люди не видели истинную силу эфира, поэтому их сомнения были понятны. Даже бывалый наемник, несколько раз встречавший мастеров Монетного двора, не заставал их в момент сражения. Людям было свойственно сомневаться: в себе, в близких, в воле богов. Сколько раз Дарлан сам сомневался в том, что делал. И во время обучения, и после. Особенно в Фаргенете. Почему он снова вспомнил Фаргенете? Тем временем паром приближался к середине Принцессы. Монетчик отогнал лишние мысли, чтобы сосредоточиться. Он обещал паромщику, что никто не пострадает, ни сам упрямец, ни его сыновья, помогающие ему, поэтому нужно было быть начеку. Эфир начал двигаться по его жилам с удвоенной силой.

Пока они шли от харчевни к берегу, Таннет кратко описал ему чудовище, которое навело шороху на переправе. Кравк, прямо-таки кровожадное название для твари, рожденной жутким гением элоквитов. Существо представляло собой нечто среднее между рыбой и зверем. На спине – плавник с шипами, неядовитыми, но способными проколоть человеческую плоть насквозь. Хвост будто достался кравку от бобра, такой же плоский и широкий. Тело полностью покрыто шерстью, четыре лапы приспособлены для рытья, ибо логово эти чудовища устраивали на дне рек. Наконец, вытянутая морда с большим глазом на скошенном лбу, а в пасти три ряда острых зубов. Каким образом кравк попал сюда, Таннет не знал. Сказал, что обычно они попадались далеко на западных землях. Не Принц Раздора ли виноват в том, что чудовище оказалось здесь? Или не стоило во всех бедах теперь искать след этого таинственного… Кого? Дарлан понятия не имел, кем были этот принц и его братья. Монетчик, обнажил клинок, встал ближе краю парома и приказал лысому с сыновьями лечь, чтобы чудовище в первую очередь атаковало самую заметную цель. Подаренный королем Виотордом плащ Дарлан отдал Таннету, чтобы ничто не мешало его маневренности. Кравк не заставил себя долго ждать.

Брызнула холодная вода, и массивная тварь стрелой выскочила из реки. Успев разглядеть раскрытую пасть, Дарлан скользнул по поверхности парома словно по льду, одновременно нанося рубящий удар мечом. Отрубленный хвост кравка отлетел в сторону, а сама тварь завизжала и рухнула на доски, заливая все вокруг себя кровью. Только бы паромщик с отпрысками не струхнули. Не хватало еще задеть их случайно клинком. Монетчик кинулся к чудовищу, увернулся от щелкнувших возле правой ноги челюстей, и ударил по длинной морде. Кравк в последний момент дернул головой, и меч лишь немного оцарапал ему плоть. Раненое чудовище сообразило, что противник ему попался слишком сильный, и стало пятиться к краю парома, чтобы ретироваться. Лежащих в нескольких локтях людей оно не замечало, теперь оно хотело сохранить себе жизнь. Само собой, Дарлан не мог позволить кравку сбежать. Обманным движением монетчик заставил тварь искать спасения у левого борта, и когда кравк попытался прыжком покинуть паром, косым росчерком меча разделил тело монстра на две части по центру позвоночника. Половина с раскрытой пастью упала в воду, вторая осталась на пароме. Лапы еще некоторое время поскребли по доскам, а потом все затихло. Напуганные паромщик и его кудрявые сыновья поднялись. Осмотрев залитый кровью паром, лысый шмыгнул носом и проворчал:

- Кажись, мне надобно портки сменить.

Его отпрыски заржали, а наблюдатели с берега радостно заулюлюкали. Дарлан вытер клинок о шерсть кравка и спихнул его останки в реку.

Ближе к закату паром был очищен от крови, а рыбаки вышли на реку, чтоб поставить на ночь сети. Лысый в благодарность не стал брать денег за перевоз лошадей, чему несказанно обрадовался Таннет, всегда стремившийся сэкономить даже когда карманы охотников были полны звонких монет. Перебравшись на другой берег, они запрыгнули на своих скакунов и отправились на поиски новых чудовищ. Вскоре Принцесса скрылась за спиной, впереди раскинулись луга, на которых маленькими озерцами мелькали прогалины с еще не растаявшим снегом. Ивор присоединился к охотникам до ближайшего селения. Он ехал на молодом крепком жеребце серой масти, которой то и дело засматривался на Монету.

- Алгерта, королевство пастбищ и знаменитых театров, - ни с того, ни с сего продекламировал иллюзионист, покачиваясь в седле. Видимо, хмель еще не до конца отпустил его. – С одним театром, хм, нам уже довелось повстречаться. Представление вышло, что пальчики оближешь.

- Слышал, что актерам здесь покровительствовал основатель предыдущей династии, - сказал наемник, подавив зевок. – От него это все и повелось до наших времен. Как же его звали? Тармот Румяный, кажется. Он вроде как сам мечтал актерствовать, а не править. Хрен поймешь этих благородных. Когда у тебе есть все, зачем желать меньшего?

- Странных желаний у знатных хватает. Хорошо, что он, к примеру, золотарем быть не мечтал. – Таннет поджал губы. – Вот чтобы я выбрал: трахать королеву или даму из бродячего театра? Вероятней всего, первое. Даже если б королева была страшна, как чума.

- Поддерживаю подобный выбор обеими руками.

- Благодарю, Ивор. А вот наш мастер Монетного двора – романтик. Он бы с нами поспорил, если б захотел.

Дарлан благоразумно промолчал. Он наслаждался дорогой, и меньше всего ему хотелось сейчас разводить глупые споры. Через несколько миль пути, они увидели, как с холма спустилась процессия всадников. Их пути пересеклись у старого дуба с расщепленным от удара молнии стволом. Командир всадников отдал приказ, и трех путников быстро окружили. Ивор напрягся и опустил руку на меч. Таннет перестал свистеть.

- Удача на нашей стороне, - произнес воин с модной бородкой, не спуская глаз с Дарлана.

- Что это значит? – спросил монетчик.

- Это значит, собака, что ты сейчас же слезешь с лошади, отдашь свое оружие и монеты, а потом без лишних движений дашь себя связать по рукам и ногам. Спутники твои могут ехать, куда хотят, если им жизни дороги.

- Да в чем дело-то? – не выдержал иллюзионист.

Алгертские всадники вытащили клинки из ножен, а их командир холодно ответил:

- А в том, что мы нашли мерзопакостного убийцу нашего государя! Именем вдовствующей королевы-регентши Феоралии, я приказываю тебе сдаться на суд Ее Величества, проклятый монетчик. Всех нас не перебьешь. Считаю до десяти!

- Вот паскуда, - выругался Ивор, не понимая что происходит.

Не дожидаясь, пока командир закончит счет, Дарлан спрыгнул с Монеты. Похоже, путешествие по Алгерте обещало стать весьма захватывающим.