Ветер выл за окном, как душа, что заблудилась между мирами и не находит покоя.
Я грела чайник, считая капли дождя на подоконнике.
Раз. Два. Три…
Пять дней прошло с тех пор, как я перестала быть Рианнон Арбанвиль.
Пять дней — и я уже почти поверила, что могу быть просто… Нонной. Санитаркой.
Той, кто стирает бельё, заваривает чай и вытирает с пола кровь.
А может, прошла целая вечность, спрятанная в складках льняного платья, сшитого для девочки, что так и не стала невестой?
Теперь я заваривала чай — крепкий, с вербеной и щепоткой корицы.
Доктор любил его горячим. Обжигающим.
«Чтобы чувствовать, что ещё жив», — говорил он.
А я думала: «Живая — это когда тебя не продают на аукционе. Остальное — бонус!».
Я вспомнила разговор про чай со Смертью и думала. Пошутил он тогда? Или нет?
Ладно, мы уже выяснили, что это были какие-то мнюки.
Красивый Смерть в плаще? Серьёзно? В следующий раз, наверное, явится с чайником и спросит: «Ты будешь с сахаром или медом, пылинка?»
Я усмехнулась. Пылинка. Звучало как-то странно. Вроде бы и обидно, мол, сравнили с пылью. А вроде бы и ласково.
Наверное, это всё потому, что в какой-то момент я почувствовала себя пылью, которую смахнули в сторону. Вот отсюда и появилось это: «Пылинка!»Смерть не шел у меня из головы. Быть может, потому что везде мне чудилось его присутствие. Я уже посматривала в сторону зелья от дурацких мыслей «Шепот грез», но что-то мне подсказывало, что в нем есть алкоголь. А спиваться в мои планы не входило.Для себя я решила, что всё, что я видела, — это мнюки. Ну еще бы! Я была в агонии, я умирала. А там и не такое могло почудиться.
Где-то внизу открылась дверь.
— Проходи, — услышала я голос доктора и шаги. — Давно не виделись, старый друг.— Не так уж и давно, — ответил второй голос.Тихий. Глубокий. Знакомый до мурашек.Мой чайник чуть не выскользнул из рук.
Нет. Не может быть. Это просто… совпадение. Голоса бывают похожи.Я сглотнула. Сердце его затрепетало, словно пойманная в силки птица, отчаянно пытающаяся вырваться на свободу.
Но я продолжила готовить обещанный чай.Вынула из шкафа старые фарфоровые кружки — тонкие, с трещинками от времени, с выцветшими золотыми узорами.Аккуратно расставила их на подносе.Щипцами положила сахар — по два кусочка в каждую.Доктор любил сладкое.А его гость… Пусть сам решит, класть сахар или нет. Я положила сахар на тарелочку, оставив гостю право выбора. Насчет предпочтений гостя меня не предупредили. А раз меня не предупредили, то, как сказал Смерть в моем кошмаре, моя совесть почти чиста!Поднос в руках дрожал.
Я глубоко вдохнула — и пошла по коридору.Шаг.Ещё шаг.За дверью — тишина.Потом голос доктора: «...может, сыграем?».