Развод со зверем

38

***

Это вышло слишком естественно.

И не только для меня.

Когда я поставил Ларе метку, она… она даже не среагировала почти.

Все прошло идеально. Как по учебнику.

Только я этого не планировал, и нужно оно мне не было.

Когда я набрасывался на нее, то намеревался использовать запрещенный прием, который показался мне последним быстрым способом убрать ее из отделения до завтрашней операции. Для нее бы мое домогательство стало последней каплей, а мне уже нечего было терять. Но звериная часть больше не собиралась себя хоронить заживо и тянуть бремя утраты. Зверь во мне выбрал жизнь. И женщину. И я даже не пытался этого себе запретить. Что тут поделать, если… делать уже нечего?

Я выдохся.

Раньше мы со зверем выбирали одно и то же — прошлое и тоску по Лизе. Но только до момента, когда Лев поставил передо мной новую ассистентку. И на этом наши пути со зверем разошлись. Да и то лишь до сегодняшнего вечера. Я же видел, к чему все идет. А когда Лев запустил в меня этой сплетней, что Лару застукали с кем-то в раздевалке, моя звериная часть взяла все в свои зубы.

Только… теперь все казалось слишком правильным. И это проблема.

Лара вздохнула глубже в моих руках, засопела, решительно выбралась из объятий и села.

— Куда ты собралась?

— Домой.

— Все же хочешь, чтобы я за тобой побегал? — Я тяжело вздохнул, усаживаясь позади. — Что ж, я это заслужил.

— Ой, брось! — поднялась она с кровати, но тут же села снова и оперлась руками, будто собираясь потерять сознание.

Я среагировал быстрее, чем успел подумать — толкнул ее на кровать и уложил пальцы на шею, считая пульс и внимательно слушая его сердце.

— У меня просто задрожали ноги! — раздраженно выпалила она.

— Рот закрой, — жестко перебил ее я. — Какого черта ты не прошла обследование сегодня!

— Не бойтесь, я не дам дуба в вашей постели…

Она попыталась отмахнуться, но мне надоело. Я обхватил ее за шею и вдавил в матрас:

— Лара, ты остаешься сегодня у меня. Я не хочу никуда сейчас ехать. Успокаивать женщину после секса мне еще не приходилось, а воображение у меня не лишено профдеформации, поэтому давай не будем рисковать.

— Как это в вашем стиле — угроза! — сузила она презрительно глаза. — И как вы намерены это использовать?

— Что использовать? — подобрался я.

— Ну, то, что мы переспали! Это повод меня уволить? Скажете, что я сама на вас прыгнула?

— Полежи, — процедил я и поднялся.

— Что? — приподнялась она на локтях. — Куда вы?

Вместо объяснения я сходил в кабинет за ее шмотками и вручил ей ее мобильник.

— Включай камеру.

— Зачем?

— Включай, Лариса Дмитриевна, камеру и наводи на меня.

Она выполнила мою просьбу, глядя на меня обескураженно, но заинтриговано. Я же перевел взгляд в камеру мобильного, когда загорелась красная точка видеозаписи.

— Я, Князев Ярослав Сергеевич, сорок пять лет…

— Сорок пять? — сдавленно выпалила она.

— …Главный хирург отделения трансплантологии, — продолжал я невозмутимо, — сегодня, двадцать третьего апреля, провел потрясающую ночь с Ларисой Дмитриевной Савиной и не намерен использовать это против нее — обвинять в домогательстве, распространять порочащие ее честь слухи и шантажировать этим фактом. Я сам ее захотел до сумасшествия, занялся с ней сексом сначала на своем рабочем столе, потом еще раз — в спальне, и это было прекрасно…

— Хватит, — фыркнула она, убирая мобильник. — Вы — псих.

— Нет, иначе меня бы не допустили до работы. Ты что будешь на ужин?

Наши взгляды встретились. Лара обнимала себя, сжимаясь в комок на краю моей кровати, а я сидел в ее ногах на коленях и надеялся, что моей самоуверенности хватит на то, чтобы хоть как-то начать… Что? Отношения? Я не хочу отношений. Но и отпускать ее из своей постели я тоже не хочу.

— Я не уволюсь, — упрямо заявила она, гневно сопя.

— Мы это обсудим завтра. В душ хочешь?

— Хочу!

— Ужин?

— На ваше усмотрение.

— Ты переходишь на «ты» только после секса? — многозначительно поинтересовался я.

— А ты всегда занимаешься сексом без защиты? — глухо прорычала она.

— Прости пожалуйста за это. Мы разберемся.

— Нет, это я разберусь! — воодушевилась она моей капитуляцией, выпрямляясь. — А тебе не стоит тащить в постель кого бы то ни было без презерватива!

— Ты права, — начинал заводиться я. — Поэтому я затащил в постель тебя.