Развод со зверем

49

— Ты так спокойно ходишь топлес, — заметила я, улыбнувшись. — Это тоже ваша отличительная особенность?

— Не все мы настолько неотразимы, что можем позволить себе топлес на рабочем месте, — усмехнулся он и взялся за ручки каталки, когда двери лифта открылись.

Под повязкой было непонятно, насколько большая рана на его плече, но видно было, что Князеву больно, и что этот побег из терапевтического корпуса дается ему с трудом.

На нашем этаже оказалось слишком тихо даже для обычного вечера, и тут я спохватилась:

— А Савелий? — обернулась к Князеву. — Он в порядке?

— Кто это?

— Ординатор твой. Молодой такой парень, кудрявый…

— Не мой, но я понял, о ком ты, — нахмурился он, что не предвещало ничего хорошего.

— Что с ним?

— Жив, насколько я знаю, — выдал уклончивое.

— Можешь узнать точно?

Князев сощурился на мне пытливо, и я закатила глаза:

— Да, именно с ним я по версии слухов зажималась при каждом удобном случае.

— Так у вас было что-то? — как ни в чем не бывало поинтересовался он.

— А ты в качестве кого интересуешься? Как муж? Или как любовник? Или…

— Смотрю, пришла в себя, — перебил он и открыл перед коляской двери кабинета. — Что хочешь на ужин?

— Можно повторить вчерашний.

— Хорошо.

В комнате я встала с кресла и уселась на кровать. Князев улегся рядом с тяжелым вздохом и приложил мобильный к уху.

— Это Князев. Повторите вчерашний заказ на ужин. Без вина.

Я усмехнулась, качая головой.

— Тебе очень плохо?

— Нормально, — прикрыл он глаза.

— Обезболивающее?

— Можно массаж, — улыбнулся он.

— Ты совсем как человек, — сорвалось с языка, и он открыл глаза и посмотрел мне в лицо.

— Иногда мы забываем, что не люди, — сообщил тихо.

— А ты забываешь?

— Да. Но сегодня пришлось вспомнить.

— Я не сказала тебе спасибо, что спас меня. Спасибо, Ярослав.

— Не за что.

Поужинать нам обоим стоило труда. Князев дышал все тяжелее, но упрямо собрался с силами и направился в душ, тяжело отодвинув тележку.

— Ну какой душ, повязка же! — Я поднялась следом. — Князев!

— Мы не переносим резких запахов, — мотнул он головой, уперевшись руками в раковину. — Я воняю этим убийцей так, что не смогу спать. Поможешь?

— Он… убийца?

— Да. Помоги снять штаны, пожалуйста.

Пришлось повиноваться и прилично повозиться, выполняя его просьбу. И конечно же вместе с джинсами я стянула с него и трусы.

— Полегче, — усмехнулся он.

— Ну ты же не собирался принимать душ в трусах? — пожала я плечами и тяжело сглотнула, понимая, что щеки начинают гореть.

Ужин действительно значительно улучшил мое состояние до вполне сносного. Меня перестало тошнить и трясти, а благодаря тому, что Князев сменил декорации, утащив меня из меланхолии терапевтического корпуса, показалось, что все преодолимо. Он просто не давал мне погрузиться в отчаяние и испугаться. Даже сгорбившийся под душем, он казался мне самым надежным во всем, что происходит.

Я держала смеситель, получив разрешение пялиться на всего Князева и осознавать, что у меня в паспорте — его фамилия. Он растирал здоровой рукой пену по своей груди, а я ловила себя на том, что представляю Князева своим. И что не гад он, каким казался, а пытался меня спасти с самого начала. И ведь это объясняет смену его настроений. Ну зачем он записал меня в свои жены? У него проблем что ли мало? Еще и бросился меня защищать в операционную. Он не гад. Он герой.

— Когда все это для меня закончится, ты мне оставишь свою фамилию на память?

Он обернулся через плечо и слабо улыбнулся.

— Подашь полотенце?

— Да! — спохватилась я, выключая воду.

— Спасибо.

— Теперь ты, — кивнул он на душ.

— Что? — моргнула я.

— Прости, но… мне важен не только свой собственный запах, — покривил он уголки губ.

— А если я в обморок упаду? — возмутилась я.

— Я же не упал.

— У тебя — регенерация.

— Моя очередь на тебя пялиться, — вздохнул он и, обмотав бедра полотенцем, оперся задом о раковину, сложив руки на груди. — Давай.

— Выйди, пожалуйста, — насупилась я.

— А вдруг ты в обморок упадешь? Одного сотрясения тебе хватит.

— Я не собираюсь никуда падать.

— Не вредничай. Полезай в душ. Это приказ.

— С чего ты мне приказываешь, я же уволилась сегодня? — уперлась я.