Сабатон. Системный приручитель 2

Глава 21 Сладкое

«То ли дьяволы, то ли дети».

Отрывок из стихотворения Киплинга про бремя белого человека. В своё время был на острие гуманизма: цивилизованные белые люди должны помогать диким детям земли, учить этих неразумных младенцев мысли, вести их к прогрессу.

Впрочем, в последние десятилетия Киплинга всё больше расистом и колониалистом зовут, в нюансы эпохи предпочитая не погружаться.

Я эти строки не раз вспоминал в Африке, когда жизнь сталкивала нас то с одним, то с другим племенем, сохранившим первобытный уклад жизни. Ну, как первобытный… Голову моют коровьей мочой, зубы чистят золой от сгоревшего навоза, но зато носят современную одежду из гуманитарной помощи, делают селфи на ворованные смартфоны и обязательно держат под рукой старенький калашников — чтобы соседи не увели стадо.

Дикари, впрочем, проблем не доставляли практически. Я в Африке где только не был, и ада большего, чем типа-цивилизованные Йоханнесбург и Кейптаун, не видел.

В отличии от Киплинга, я прекрасно понимал, что с африканцами мы — представители одного биологического вида. Что мозги у нас работают одинаково, и вся разница исключительно культурная. Но смотрел иногда — и мне в самом деле взрослые мужики и женщины казались в своей дикой наивности похожими на детей. А иногда — в своей обыденной жестокости похожими на дьяволов.

Племена были всякие. Кочевники и осёдлые, охотники и скотоводы. А ещё — те, что жили за счёт туристов и гуманитарки, а во время войны, лишённые навыков своих же родителей, вымирали. Мы им помогали, но в разгар боевых действий на шею себе посадить никак не могли.

Да, ребятам я этого не сказал — не до пустопорожних разговоров было, — но с дикарями дело мне иметь доводилось, и не раз. Так что, я малость волновался, но реальных проблем не ожидал.

Даже если они захотят меня сожрать, едва увидят (кошачьи, всё таки, явно же хищники), с ходу убивать не станут. Просто из любопытства — первобытный уровень жизни сам по себе подразумевает информационную изолированность.

Я видел совсем дикие племена, до которых не добирались туристы и благотворители с тугими тюками гуманитарки. Для них отряд белых солдат — как приезд в начальную школу популярного тик-токера типа Шенга. Событие, которое потом ещё можно будет обсуждать месяцами.

У них каждый день одинаковый, телевизоров и интернета нет. Помню белозубые улыбки, все тянутся тебя потрогать. Потереть кожу, волос или бороды коснуться…

Я конечно с условно-агрессивными племенами дел не имел, но не думаю, что разница будет большой. Тем более, ребята в засаде о моей безопасности позаботятся, да и сам я подставляться не собираюсь.

Куда опаснее шанс подцепить от них иномировой коронавирус какой-нибудь, но тут остаётся только на высокую выносливость рассчитывать.

Смущало одно, пожалуй: коты были очень ухоженными. Шерсть гладкая, блестящая — хоть сейчас шампунь рекламируй. Пушистость мешала понять, насколько они реально развиты физически, но смотрелись все здоровыми и сильными.

Мускулистые негры в набедренных повязках — сказка. Сисястые и попастые негритянки — тем более. Женщины и мужчины в Африке худощавые, жилистые, дети тощие и рахитичные, со вздувшимися круглыми животами.

Коты не такие, и причина может быть только одна: они элита племени, воины. Кушают хорошо, на хозработах жилы не рвут. Впрочем, а кому ещё в поход идти к терминалу за системными ништяками? Я изначально не думал, что спускаюсь к мирным земледельцам, впервые взявшим в руки оружие.

Почему они, правда, беззаботные такие? Не на прогулке же, а в диком лесу, по которому бродят опасные изменённые животные и зомби-мутанты. Так уверены в своих силах?

Может, против тварей луки и копья эффективны, но огнестрел станет для них сюрпризом, если таки решат напасть.

Моё появление не вызвало паники, по крайней мере. Прозевали чужака, но хоть среагировали адекватно. Лучники наложили на тетивы стрелы, не спеша пока натягивать.

Логично — попробуй, постой так даже минуту, рука отвалится.

Копейщики выстроились в два ряда, закрыв собою рыжую кошку, раненого и тюки с системным лутом. Командовал чёрный кот с белыми лапами и белым «галстуком» на широкой груди.

К слову, ступни у котов выглядели похожими на человеческие, только короче и шире, а ладони — вообще один в один, только мохнатые.

— Миру мир! — крикнул я снова. На самом деле, можно было хоть Сталина славить, хоть князя Владимира, а то и предлагать пылесос купить. Всё равно вряд ли они меня поймут.

Рукой махать я перестал, уселся на землю, скрестив ноги, и достал рюкзак. Всё лишнее я из него выложил, оставил только стеклянные бусы для дикарей. Ну, почти.

Я постелил перед собой плед, на него поставил угощение. Честно, до конца в нём не уверен, вкусы кошколюдов не знаю, можно ли сравнивать их физиологию с нашими кошками — тоже.

Посмотрим, зайдёт им наша еда или нет.

Я выставил последние три банки энергетика. Видел пару раз в книжках, как всяким эльфам дают лимонады, колу и тому подобное, а те плюются. Посыл понятный: химия дрянь, а вот натуральное — вкусно, детям природы лучше знать.

Правда в том, что столько сахара для дикаря, никогда его толком не евшего — это полный разрыв вкусовых рецепторов и восторг для мозга. Мозг любит запасать калории, поэтому просто обожает быстрые углеводы.

Обыденность для цивилизованного человека — гастрономический рай для дикаря.

Буду надеяться, что кошколюды тоже оценят. Домашняя кошка вряд ли бы стала энергетик лакать. Хотя, я не проверял, конечно. Надо было у Шенга спросить — тик-токеры, как по мне, обязаны в такой фигне разбираться.

Насколько я помню, кошки сладкий вкус вообще не ощущают, да и в целом сладкое их организму не нужно. Как и собакам, кстати — не под то их эволюция затачивала. А шоколад вообще смертельно опасен и тем и другим.

Но, развитый мозг и прямохождение требуют кучу энергии, вряд ли кошколюды остались исключительно хищниками. Мясо — это белок, в первую очередь, углеводов на мясной диете минимум. Разумному существу нужно больше.

Хотя, зубы у этих котов острые, это нужно признать.

Рядом с энергетиками я поставил термос с настойкой, которую утром заварила Лена. Те травки, что она собрала сама, пока сушатся, конечно. Для настойки она использовала запасы из избушки. Этот ароматный чай должен снимать усталость. Вечером мы планировали проверить, как он работает.

А ещё, Лена за создание настойки получила одно очко опыта. Не много, конечно, но Система ясно дала понять: мастера могут качаться и без убийств, просто занимаясь своей профессией.

Жалко, молока у нас не было. Его коты, я думаю, точно оценили бы.

На плед я выложил керамбит в ножнах. Знаю, куча народу обожает эти ножи, и в основном только за необычную внешность. На деле, как по мне — игрушка игрушкой. Так что, подарю кошакам, если переговоры пойдут нормально.

С намёком на возможный плодотворный бартер, ясное дело.

Из еды я взял с собой копчёное сало и последние пол палки краковской колбасы. Достал нож — свой старый охотничий, не системный — и принялся нарезать угощение.

С кошколюдов, ясное дело, глаз не спускал.

На месте они простояли с полминуты — и то, думаю, просто потому что офигели. Появился бесшёрстный гигант со странными ушами, что-то прокричал и уселся, будто на пикник. Нарезает странную еду и делает вид, будто так и надо.

К такому их жизнь явно не готовила. Да и меня тоже, чего уж.

Лидер в галстуке говорил что-то, повернув голову назад. Ну, как говорил… Ворчал, шипел, мяукал. Звуки эти, на самом деле, от тех, что домашние кошки производят, сильно отличались, но ассоциация у меня появилась именно такая.

Человеческим речевым аппаратом такое точно адекватно не передать. Да и коты вряд ли смогут когда-нибудь по русски шпарить.

Отвечала вождю — пока так для себя их лидера назову — рыжая. Её я слышал хуже, но голос у неё точно выше и мягче. При том, судя по всему, они переругивались, и вождь сердился от того, что слышал.

Думаю, рыжая — кто-то типа шамана. Лидер не боевой, но духовный. Если, конечно, я не напрасно переношу привычные мне понятия на совершенно другой вид с неизвестно каким путём что эволюционного, что социального развития.

Вождь бросил что-то напоследок и сердито двинул ко мне. За ним последовали пять копейщиков и один лучник. Остальные (два копейщика, три лучника) остались сторожить рыжую.

Ответных гостинцев с собой не взяли, кстати. Не самый лучший звоночек.

Ну и, сразу могу сказать: вождь мне не понравился. Темпераментный, с таким не просто дело иметь, даже когда коммуникация налажена. У нас — не налажена и близко.

Лидер должен быть сдержанным, хладнокровным. Не позволять себе столько негатива при подчинённых и, тем более, при чужих. Я недвусмысленно дал понять, что хочу мирных переговоров. Глядя на его настрой, уже прикидываю, накроет ли их группу разом залп из трёх ружей.

Думаю — вполне, кошаки же не крупные. Ещё и я из обреза добавлю.

Даже если у них непробиваемые кости, раны всё-равно будут серьёзными. Мы не с бешеными мутантами дело имеем, всё таки.

Ну и, если честно, сердитый вождь с кошачьей моськой и ростом метр с кепкой выглядел довольно умилительно и комично. Вышагивает, зыркает на меня оранжевыми глазами…

Вот к системному топору на его поясе мой взгляд прям прикипел. Хочу такой, ничего не скажешь. Для меня маловат, конечно, он с томагавк размером, но ничего — ножу нужна хоть какая-то более мощная альтернатива.

Может, выменять на что-то выйдет? Ну, или самим добыть, хотя бы.

Передо мной коты встали полукругом, наставили на меня копья — все, кроме вождя. Он просто смерил меня долгим тяжёлым взглядом сверху вниз. Пусть наслаждается, пока я сижу, потом такой возможности не будет.

На взгляд вождя я ответил непроницаемым лицом и таким же тяжёлым взглядом. Что-что, а в гляделки я играть умею.

Глаза он отвёл первым, мявкнув что-то недовольно.

Я молча показал охотничий нож, неспешно, даже с ленцой, отвёл руку в сторону — и отбросил его на край пледа. Больше как чисто символический жест — на поясе висели обрез и кайло, и их я убирать не собирался.

Не говоря о системном ноже в биополе. Коты знают про такое вообще? А если знают — сами личным оружием владеют? Ладно, разберёмся.

Я повёл рукой, указав на угощения, спокойно сказал:

— Да ладно, чё ты.

Волшебная фраза Данилы Багрова, способная растопить самое неприступное сердце, сработала. Вождь облизнулся, мявкнул что-то ворчливо — и воины подняли копья наконечниками к небу. Своё он отдал кошаку справа, уселся напротив меня.

Я — взял банку с энергетиком, хрустнул открывашкой. Зашипел газ, выходя наружу, кот вздрогнул и расширившимися глазами на меня уставился. Я приложился к банке, сделав несколько глотков.

Сладко, с кислинкой. И газированное. Как на него кошколюд отреагирует, интересно? В природе не у всяких фруктов и ягод такой насыщенный вкус. Однозначно слаще мёд, разве что.

Я протянул вождю энергетик, сказав:

— Ну что, за знакомство? На брудершафт не предлагаю.

Кот помедлил, взял банку. С минуту её осматривал, говоря что-то своим. Помял пальцами жесть, изучил яркую картинку с анимешной девочкой и китайскими иероглифами.

Наконец, облизнулся и решительно распустил завязки мешка на поясе. Оттуда достал деревянное плоское блюдце, наполнил его вспенившимся энергетиком. Ну и — принялся лакать.

Тяжко им, наверное, без губ, как у человека. Всё таки, для питья это очень удобное эволюционное приспособление.

А клыки у него ого-го, кстати. Вцепится в горло — запросто сонную артерию разорвёт. И когти приличные.

В кошачьих глазах, кажется, мелькнуло удивление. По крайней мере, лакать он начал сильно быстрее, осушив блюдце за полминуты. Мявкнул что-то, оглянувшись на воинов, а после запрокинул голову — и просто вылил остатки энергетика в раскрытый рот.

Вышло ловко, он даже почти не облился.

— Китайцы могут, когда захотят, — хмыкнул я. — Ладно, есть добавка.

Я привлёк внимание вождя щелчком пальцев, открыл вторую банку и показал на воинов.

— С пацанами поделишься?

Сделав пару глотков и всем своим видом показывая, что напиток вкусный и не отравленный, я передал банку коту. Он снова наполнил своё блюдце и отдал энергетик на пробу другим котам.

Значит, сахар сработал, им понравилось. Вон, как возбуждённо переговариваются. Я вскрыл и передал вождю третью банку, после — предложил ему сало и колбасу.

И тут вдруг осознал, что понял одно из кошачьих слов. Очередной мявк вдруг зацепился сознанием, и я ни с того ни с сего осознал его значение.

«Сладкое».

Именно.

Я же не схожу с ума? Откуда это понимание?

Вот — ещё один копейщик повторил тот же мявк.

Я не подал виду, что произошло что-то необычное. Сунул в рот поочерёдно тоненький пласт копчёного сала — пряного, с шикарной мясной прослойкой — и кусочек колбасы.

Вождя заинтересовала вторая. Видимо, сало он уже ел, а вот набивать кишки животных мясом у них ещё не догадались.

Меня, однако, заботило другое: почему я понял одно из слов кошачьего языка? Стоп, уже даже два. И второе мне совсем не понравилось: «раб». Серьёзно? Вы, мохнатые, меня в рабство забрать собираетесь? Ладно, ещё послушаем.

У меня даже есть теория, откуда эти знания.

Когда пришла Система, голова болела просто зверски. Думаю, это была первичная настройка тела как для дальнейшей прокачки, так и для взаимодействия с самой Системой. Я же вижу как-то буквы перед глазами?

В общем, в мозг были внесены изменения. И, раз Система знала, что нам предстоят встречи с такими вот иномирянами — она могла вложить заодно в голову какой-то универсальный переводчик, которому просто нужно время для того, чтобы на определённую лингвистическую базу настроиться.

Коты много болтают между собой, вот я и начал постепенно понимать их язык.

«Большой раб». «Маленький раб». «Поход». «Опасно».

Надо же, отдельные слова начали раскрываться для меня одно за другим. Говорить я на кошачьем один чёрт не смогу, мне эти звуки ни в жизнь верно не спародировать. Зато понимаю всё больше и больше.

Интересно, а если Мэй и Шенг будут болтать между собой на китайском, мы сможем так же язык выучить?

И, главное — хорошо, что я говорил мало. Пусть коты меня пока не понимают.

Вождь шустро уничтожил угощение: ему понравились и колбаса, и сало. Он немного передал и своим воинам — буквально по кусочку того и того. Для рыжей и остальных, кстати, они ничего не оставили. Даже энергетика.

«Большой раб напугать». «Сладкое брага». «Награда старейший». «Маленький раб проще».

Или мой переводчик пока сбоил, или язык у кошек был очень примитивный. А то, что я слышал, мне нравилось всё меньше и меньше. По сути, они реально подошли из любопытства, чтобы пожрать экзотики и поглазеть на меня. А, нет, «старейшая глупая, старейшая против».

Речь о рыжей и её споре с вождём — она реально хотела найти союзника, а не захватить раба. Вот, плюсик ей в карму. Не просто так я её на роль языка выбрал.

Теперь тем более можно провести адекватный допрос — я буду её понимать.

А судя по оговоркам про маленьких рабов, коты кого-то уже захватили. И, у меня есть подозрение, что речь о детях. И вот это уже приговор. Мне такой дряни хватило в Африке.

Спешить, впрочем, не буду. Рыжая в контрах с вождём и хотела мира. Пусть видит, что мы не напали первыми, а отреагировали на угрозу. Враг моего врага и всё такое — может быть, я найду общий язык хоть с ней.

«Глупый раб».

«Хорошо работать».

«Слово вожак».

И вожак поднялся, заговорил. Керамбит и термос изучать даже не стал. Да и зачем ему? Он уже считал это всё своим.

«Много хороший еда». «Этот кот собрать много рабов». «Старейший узнать».

Понимал я не всё, но он явно толкал перед своими бойцами вдохновляющую речь. Что за старейший, я точно не понял. Видимо, вождь — просто боевой командир, а вот старейший у котов реально главный.

А рыжая ему родня, судя по всему.

В конце своей длинной и очень самодовольной тирады (это даже я понял) вождь достал из мешка на поясе кожаный ошейник. Заклёпки из системного металла на нём подсказали, что предмет это необычный. И даже петля для верёвки обнаружилась.

— Большой раб надевать ошейник. Большой раб хорошо работать для этот кот.

Я молча встал на ноги — коты отступили на шаг, а расслабленные позы разом сменились на боевые стойки. Копьями в меня пока не тыкали, но были близки к этому.

Напрягают их мои габариты, ничего не скажешь. Это они ещё не в курсе про огнестрел у меня на поясе. Про Мэй на вершине и засадную группу.

— Большой раб. Надевать. Ошейник.

Котяра практически зашипел, а воины направили на меня копья. От первого их выпада я успею уйти, а вот что дальше будет — чёрт его знает. Лучник встал в сторонке, наложил на тетиву стрелу.

Ладно, этого рыжей должно хватить. А не хватит — плевать, я ещё сильнее рисковать собой не собираюсь.

— Я, короче, собачник всё-таки, — я не удержался от усмешки. И — коротко, но громко свистнул. Мои ребята будто того и ждали, разом прогрохотали три ружья и сайга далеко позади.

Я бросился назад и в сторону, рванув из чехла обрез. Мявки, ор, кровища… Система или нет, а огнестрел пока ещё решает.

Ну, почти.

Вожак возник рядом неожиданно, будто из под земли выскочил. И в высоком прыжке обрушился на меня с топором. Ещё и слева, где у меня рука перевязана.

Уклониться я бы не успел — потому рванул навстречу.

Ладно, помахаемся.