Санек 4

Глава 17

Легко сказать, да сложно сделать. С пацанами решил вопрос просто: дал денег и все, дальше они сами знают, куда идти и что делать. По крайней мере они так сказали. Для себя же я не успел предпринять какие-либо шаги в решении назревшей проблемы. Как всегда, помешал граф.

Оказывается, мои записи князь не стал долго держать у себя и отправился с ними к государю, а у того появились вопросы, вот он и послал графа за мной.

Делать нечего, пришлось собираться и ехать в Царское Село, благо по поводу транспорта мне даже думать не пришлось. До железнодорожного вокзала мы доехали на карете графа, а в самом Царском селе нас должны встретить.

Интересно, почему мы в прошлый раз добирались не на поезде? Хоть и хотелось мне это узнать, я не стал ничего спрашивать. Мало ли, может, графу так надо было. Добрались в этот раз гораздо быстрее, но на этом плюсы кончились.

Этот разговор с царем сложился совсем не так, как раньше. Государь был явно не в духе и вопросы по представленному на рассмотрение плану задавал резко и с какой-то даже злостью.

Начал он с наезда на идею не везти в европейскую часть страны золото, а организовать торговлю с Китаем. Ему почему-то было ровно параллельно, что гораздо выгоднее везти товары, и он не понимал выгоды от покупки в Китае провианта для Аляски и Дальнего Востока. Казалось бы, все лежит на поверхности, но нет, упёрся, что золото сначала должно попасть в столицу, а уже потом…

В общем, если сначала я пытался проявлять политкорректность, то потом психанул, попросил лист бумаги с карандашом и начал цифрами доказывать правильность своих выкладок. Притом делал это, особо не стесняясь в выражения. Дошло до того, что я конкретно разложил по полочкам и доказал всю глупость транспортировки добытого золота и мехов в столицу. А еще указал на дурную бесхозяйственность задав простые вопросы типа «что мешает тратить то же золото на постройку железной дороги с Дальнего Востока в европейскую часть страны?» или «почему мы не охраняем свое побережье от жирующих там браконьеров?». В общем, разошёлся не на шутку, не обращая внимание на шиканья графа, и, похоже, наговорил дохрена лишнего, потому что в этот раз, несмотря на позднее время, ночевать во дворце мне не предложили и велели ехать домой. Хорошо хоть, что граф экипаж для этого выделил, а то даже не знаю, как добирался бы. Мы и так ехали чуть не всю ночь, благо хоть совсем кромешной темноты не было.

В общем, нельзя мне общаться с венценосными особами, это чревато.

Как рассказал Великий князь, на следующий день вызвавший меня в адмиралтейство, я довёл государя до крайней степени бешенства, и лучше мне пока ему на глаза не попадаться.

Но есть и кое-что хорошее во всей этой истории. Государь в сердцах, когда князь Константин неожиданно для него поддержал мои предложения, взял и назначил брата наместником на Дальний Восток и Аляску, тем самым давая ему возможность делать там все, как он захочет. Но при этом пообещал со следующего года урезать финансирование флота, руководство которым он и не подумал забрать у князя.

На Великого князя теперь свалилось очень много головной боли, от которой он впал в уныние. Меня же вся эта ситуация, наоборот, порадовала, особенно когда Князь сказал, что ему на Дальнем Востоке запрещено торговать просто золотом и мехами с третьим странами, но зато государь разрешил из добытого металла чеканить монеты и покупать все необходимое за деньги. Когда князь сказал, что в запале спора выторговал у государя — раз уж он назначил его наместником — десять лет работы по своему усмотрению, у меня сама по себе растянулась улыбка на все лицо. Это прямо праздник какой-то. Но эта улыбка тут же исчезла, когда он сказал, что по истечении этого срока будет создана комиссия, которая оценит деятельность князя, и государь по ее итогам решить, как наказать или наградить своего брата.

Как я понял, во время их разговора нашла коса на камень, и братья неслабо поругались. Так как государь и на меня окрысился, мне ничего другого не остаётся, кроме как примкнуть к лагерю князя. Но я и так сделал бы все возможное, чтобы помочь ему любым способом. Как ни крути, а перспективы открываются действительно замечательные. Надо только грамотно распорядиться этими возможностями, а для этого уже вчера нужны деньги, притом большие.

В итоге, немного подумав, я решил поделиться с князем информацией о галеоне с сокровищами и предложить ему помощь в разработке предварительных планов по освоению подчиненных ему территорий.

Сказать, что всем этим я его удивил, это ничего не сказать. Если про галеон он кое-что знал (всё-таки поделился с ним царь этим секретом), то по планам потребовал уточнений. Да и по поводу галеона, раз уж упомянул, пришлось рассказывать все в подробностях.

По планам я, не заморачиваясь особо деталями, сказал, что было бы глупостью с такими возможностями остановиться только на добыче золота и расширении территорий империи по моему алгоритму. Можно и нужно развивать там разные производства и активно заселять эти земли нашими людьми. Понятно, что сделать это все будет очень непросто, в основном из-за того, что в тех местах мало рабочей силы, но ведь попытаться можно.

В общем, разговор наш затянулся надолго, и мы в итоге мы много о чем договорились.

Первое — это, конечно, ценности галеона, добычу которых Князь возьмёт на себя, но с условием, что двадцать процентов сокровищ достанутся мне. Мне самому заниматься этим в ближайшее время будет некогда, а деньги в свете происходящего нужны как воздух. Поэтому я решил не жадничать и помочь князю изо всех возможных сил. Ну и я ошарашил его в очередной раз, пообещав предоставить ему примерный список сокровищ на галеоне. Как нетрудно догадаться, я этим поступком постарался перестраховаться от банального кидка. Ведь того не получится сказать, что добыли меньше, чем рассчитывали. Благо я помню, что в прошлом мире удалось поднять с морского дня, поэтому накидать список особого труда не составит.

Второе. Придётся мне пока пускать на самотёк все свои дела и начинать формировать команду управленцев из людей князя, а потом работать с этой командой над программой развития Дальнего Востока и Аляски. Но это еще не все. Князь не забыл, что он ещё и за флот отвечает, поэтому не будь дураком, потребовал от меня составить что-то типа записки на его имя о моем видении развития флота.

Честно сказать, этим он меня неслабо удивил, всё-таки птица я далеко не того полёта, чтобы он слушал моё мнение в подобных вопросах. Но князь объяснил, что очень уж ему импонирует мой уникальный подход к, казалось бы, обычным вещам, поэтому ему интересно будет узнать моё видение этого вопроса. Меня этот его интерес только порадовал, так что я даже с удовольствием включился в работу.

Но сначала у меня состоялся не менее напряженный разговор с примчавшимся из Царского Села графом. И он начался, вот удивительно, с наезда.

— Александр, что вы устроили на аудиенции у государя? Вы хоть понимаете, что наделали? А ведь я с вами разговаривал на эту тему. Неужели нельзя было, видя, что государь не в духе, просто соглашаться с его мнением и не перечить?

Слушая графа, я снова непроизвольно начал заводиться и, когда он сделал паузу, чтобы отдышаться, я не замедлил ответить.

— Да, я все это осознаю и при этом понимаю, что иначе нельзя. Если не высказывать своего мнения и только соглашаться с сильными мира сего, ничего хорошего не выйдет. Да, если бы я больше молчал и соглашался со всем, что говорил государь, скорее всего не прогневал бы его, но тогда и государь остался бы при своём мнении. Для государства это ничем хорошим не закончится. А сейчас, пусть я и угодил в опалу, зато есть шанс, что на Дальнем Востоке и Аляске все кардинально изменится.

— Да уж. Все гораздо хуже, чем я думал, — произнес граф и выдержал небольшую паузу. — Нет, так дело не пойдёт, надо успокоить нервы, иначе разговора не получится. У вас в доме есть что-нибудь выпить?

Стыдно, но у меня правда не было спиртного, о чем я и сообщил графу. Но вопрос мы решили быстро, просто заказали еду и выпивку в ближайшем ресторане. Граф вообще-то предложил переместиться в этот самый ресторан, но мне удалось убедить его остаться у меня. Всё-таки на людях нормального разговора не получится, а нам, похоже, есть что обсудить.

Через час граф, приняв на грудь чуть не очередью несколько приличных доз коньяка и немного расслабившись, начал разговаривать уже не повышая голос, но все ещё пытаясь наставить меня на путь истинный.

Для начала он коротко, но очень точно описал как самого государя и его характер, так и некоторых людей, окружающих его и влияющих на его решения.

Собственно, весь сыр-бор, связанный с планами по Дальнему Востоку с Аляской и случился из-за этих чудо-советчиков, которые раскритиковали все предложения в пух и прах, аргументируя это тем, что только дай волю торговать с Китаем без присмотра, сразу все разворуют. Поэтому, наверное, поэтому государь и назначил наместником Великого князя — из-за того, что идёт на поводу у этих советчиков. Он таким образом, похоже, попытался свести на нет это будущее воровство.

Но это все, по словам графа, не так важно. Там и без нас разберутся, как им быть. Нам сейчас, раз уж мы компаньоны, следует подумать, что делать с последствиями моего неразумного поведения и как избежать опалы царя. Фишка в том, что, раз граф меня притащил к государю, значит он и отвечает за моё поведение в полной мере. Говоря другими словами, государь злится на меня, а прилетает графу.

Но граф при этом сказал, что государь на него не особо наезжает, всё-таки они с детства дружат, но неудовольствие высказывать не забывает.

Я старался пить поменьше, но все равно слегка окосел и в свою очередь начал жаловаться на жизнь, главным образом упирая на недостаток средств для воплощения в жизнь всего задуманного, чем слегка сбил настрой графа и заставил его неслабо удивиться.

— Александр, тебе же выдали большие средства, ты их так быстро потратил? — спросил граф, переходя на ты.

— Ну, ещё не все, но к этому всё идёт. Мне же не только пришлось потратиться на строительство заводов, но и оборудование для них заказать и в основном за рубежом, а это ох как недёшево. Выделенных на это дело трехсот тысяч, похоже, и близко не хватит, а начну зарабатывать на этом я ещё не скоро. Не хотелось бы терять взятый темп, но, похоже, придётся. Поневоле придется сбавить скорость и ждать каких-нибудь поступлений.

Ну да, я тонко намекнул графу на обещанные им тридцать тысяч. Мелочь, конечно, но лишними точно не будут. Граф же, выслушав эту мою тираду, задумчиво поковырялся в тарелке с закусью и произнес:

— Не нужно ничего сбавлять и ждать поступлений не придётся. Внести в общее дело триста тысяч я сейчас не осилю, но двести пятьдесят точно смогу выделить, а чуть позже еще пятьдесят добавлю, месяца через три.

Полюбовавшись на моё охреневшее лицо, он ухмыльнулся и продолжил говорить.

— Да, Саша, я назвал тебе тогда сумму в тридцать тысяч, только чтобы удержать тебя от немедленных действий, предполагая, что все может закончиться убытками. Сейчас, глядя на то, как ты ведёшь дела, я понимаю, что мы с тобой не прогорим. А если даже и будет какой-то убыток, то незначительный.

Кто бы знал, как мне хотелось сейчас обложить этого самодовольного дятла нехорошими словами, с трудом сдержался. Но отметку я себе сделал: хватит блуждать в потемках, пора создавать кое-какие службы, которые помогут мне ориентироваться в текущих раскладах. Благо опыт подобных дел у меня есть и немалый.

Естественно, я засунул свое недовольство куда подальше и ответил вполне доброжелательно, попытавшись изобразить радость.

— С такими средствами можно даже ускорить строительство, да и расширить немного поле деятельности.

Граф на это покивал головой с умным видом, приложился очередной раз к коньяку и неожиданно сменил тему.

— Александр, а нет ли у тебя случайно ещё одного интересного эскиза комплекта драгоценностей, чтобы был не хуже, чем тот который ты мне уже дарил ранее? — спросил он и тут же выставил перед собой руку, как бы прося не перебивать. — Камни на этот гарнитур не нужно дарить, только сам рисунок, но чтобы действительно не хуже предыдущего.

На самом деле у меня есть пара эскизов, которые я планировал со временем пустить в дело. Только там все сделано не под изумруды, но так наверное даже лучше. Я ведь продолжаю переносить на бумагу все, что только в голову приходит, вот и баловался, рисуя драгоценности. Это у меня вроде как развлечение такое.

Доставая рисунки, я снова подумал, что пора обзавестись сейфом. Даже подумать страшно, что будет, если хранящиеся абы как бумаги украдут и они попадут не в те руки. А ведь такое может случиться, особенно когда начнут работать заводы. По-любому ведь иностранцы возбудятся, а кому как не мне знать, на что они способны в своём желании получить себе все передовое и лучшее.

Передав рисунки, я ещё раз убедился, что граф очень даже неплохо разбирается в подобных вещах. Он мгновенно уловил разницу исполнения с предыдущим моими эскизами. То, что ему явно понравилось, притом так, что он с неохотой отложил часть рисунков, оставив себе лишь несколько. Когда он попытался узнать у меня цену, за которую я готов продать эти эскизы, я только отмахнулся и произнес:

— Забирайте так, а в качестве благодарности. Вы мне лучше подскажите, можно ли в столице решить женский вопрос так, чтобы не подхватить срамную болезнь и не нажить других ненужных неприятностей.

Граф сначала с недоумением на меня посмотрел, а потом расхохотался. Довольно долго не мог успокоиться, а когда немного пришёл в себя, произнес:

— Умеешь ты Александр задавать вопросы.

Немного подумав, он стал рассуждать вслух.

— Будь ты дворянином, подобный вопрос не стоял бы в принципе. В твоём случае, наверное, разумнее всего будет подыскать содержанку. Можно даже из обедневших дворян. Да, так будет даже лучше, заодно она научит тебя правильно вести себя в приличном обществе, а то как вспомню твой разговор с государем, так вздрогну. Думаю, я смогу помочь в этом деле, вернее попрошу кое-кого, чтобы подыскали для тебя подходящих кандидаток, а там уже ты сам выберешь, кто тебе больше по душе.

Я на это только кивнул и перевёл разговор на другую тему. Поделился с графом, что галеон с сокровищами будут потрошить люди Великого князя. Всё-таки мы собирались делать это в доле с графом, поэтому я решил поставить его в известность об этом своеобразном подарке князю. Думал, он расстроится, но нет. Он отмахнулся и сказал:

— Так даже лучше. В свете всего происходящего тебе, Александр, ехать на поиски будет некогда, а я тем более не смогу покинуть пределы страны надолго.

На этом наш разговор не закончился, и беседовали мы ещё очень долго, но ничего стоящего внимания больше не обсуждали. В итоге я, хоть и старался пить поменьше, но все равно впервые в этой жизни набрался в хлам, да так, что на следующий день вспомнил, что такое похмелье, и вообще не смог понять, когда эта пьянка закончилась.

Утром граф, несмотря на не самое хорошее самочувствие, бодро умотал по своим делам, а я не в силах чем-либо заниматься упал в кровать мучиться похмельем в надежде уснуть и пережить эту напасть во сне.

Похоже, охреневший организм со мной был согласен целиком и полностью, потому что вырубился я почти сразу и спал до самого обеда. Может, провалялся бы и дольше, но мне не позволили. Вернулся граф и велел собираться. Пока я дрых, он успел посетить банк и какую-то знакомую баронессу, у которой есть на примете кандидатки в содержанки. Собственно он приехал за мной, чтобы отвезти банк, где переведут деньги на мой счёт, и свести меня с этой вот баронессой.

По дороге граф, как-то подобравшись и внимательно на меня посмотрев, произнес:

— Александр, будет лучше, если вы на некоторое время исчезнете из столицы. Переберитесь в имение или, может, арендуйте жилье за городом. Мне тут шепнули, что люди из окружения государя начали активно интересоваться вашей персоной. Вы для них человек непонятный, и они могут захотеть проверить вас на прочность, поэтому можно ждать незваных гостей с неудобными вопросами. Нет, я понимаю, что вы со своими малолетними башибузуками можете удивить любого незванного гостя, но пока вы, мягко говоря, не в чести у государя, лучше не встревать в неприятности.

Граф пытался говорить аккуратно и где-то даже иносказательно, но главный посыл был понятен: исчезнуть и не отсвечивать, пока все не уляжется и государь не остынет.

Конечно, в свете договоренностей с князем работать за городом мне будет трудновато, но это я переживу. Поэтому, обдумав предложение графа уехать, я решил не лезть в бутылку и прислушаться к словам знающего человека. Тем более, что у меня есть на примете место, куда можно перебраться, а раз проблемы с деньгами исчезли, то, пользуясь случаем, я ещё и малость, что называется, прибарахлюсь.

Дело в том, что один из соседей, до недавнего времени претендовавших на приобретенное мной болото, в своем имении не живёт в принципе. При встрече он дал мне понять, что скорее всего будет его продавать. Естественно, у меня тогда появилось желание приобрести это имение, но свободных денег на это не было, поэтому я не стал даже думать об этом. Сейчас же мне сразу вспомнился наш разговор, и я загорелся приобрести это имение, тем более что оно было довольно неплохое, с приличной усадьбой и примыкающим к ней большим селом.

Собственно, сейчас мне оно как бы и не особо нужно, но со временем, когда мы начнем расширяться, земля, расположенная вплотную к промышленному комплексу, точно лишней не будет.

По дороге мы с графом вели беседы обо всем и ни о чем, и я не удержался, решил задать сильно волнующий меня вопрос.

— Скажите, неужели вам не страшно отдавать настолько огромные деньги непонятному провинциальному парню? Вдруг я их обналичу и сбегу?

Граф ухмыльнулся.

— Александр, вы правда думаете, что я настолько наивный, что не стал присматривать за вами и вашими делами, особенно в свете нашего решения стать компаньонами? — ответил он вопросом на вопрос и выдержал немного театральную паузу. — Нет, не боюсь. Я немного вас изучил и думаю, что риск исключен. А так — только время покажет, насколько разумно я поступаю.

В банке мы не задержались, а вот у баронессы, которая жила в собственном роскошном особняке довольно далеко от центра города, зависли надолго. Она оказалась довольно молодой, лет тридцати, дамой, что называется, в самом соку и в моем вкусе. Есть такие женщины, от которых так и шибает непонятной грацией и запредельной сексуальностью. Вот баронесса и была из этой когорты. Даже обидно, что мне в моем возрасте здесь ничего не светит, тем более что, судя по всему, на этой поляне пасется граф. По крайней мере ворковали они друг с другом не как случайные знакомые, а как ну очень близкие друзья.

Мне было жутко интересно, как мне будут представлять претенденток в содержанки, и понятно, что я, наблюдая за беседой графа с баронессой, проигрывал в голове разные варианты этого действа.

В действительности все оказалось просто и эффективно. Нас с графом пригласили на обед, и к нам присоединились сразу пять молодых красивых девчонок, так сказать, на любой вкус. А после трапезы для нас устроили что-то вроде смотрин. Шучу, конечно. Просто дамы типа пожелали помузицировать, а потом ещё и потанцевать.

Другими словами, мне предоставили возможность в полной мере рассмотреть дам и даже немного пообщаться с ними во время танцев. Конечно, общением это все в полном понимании этого слова не назовёшь, но я все равно смог так или иначе составить кое-какое мнение об этих кандидатках.

Если поначалу я положил глаз на довольно эффектную блондинку, то к концу этого мероприятия поменял своё мнение кардинально и выбрал скромную, отчаянно стесняющуюся всего происходящего шатенку. Вот было в ней что-то такое, непонятное, что заставляло меня буквально встать в стойку, и все тут.

Когда я определился и шепнул о своём выборе графу, тот как-то даже одобрительно на меня посмотрел и мухой организовал мне разговор с баронессой наедине.

Вот где я охренел и даже слегка растерялся.

Баронесса без всяких экивоков обозначила, что и сколько будет стоять. Я, честно сказать, почувствовал себя покупателем наложницы в каком-нибудь султанате.

Баронесса сразу назвала сумму, которую я должен заплатить, а также как и какие расходы обязан буду нести ежемесячно в течении года. Это все она выпалила как из пулемёта и в конце добавила, что сроки отношений и сумма сделки не обсуждаются. Если нам с шатенкой понравится наше, так сказать, общение, о дальнейших отношениях будем договариваться уже отдельно, сами между собой. Ещё баронесса сказала, что девушка, которая мне понравилась, очень порядочная и невинная, и, если я её обижу, она самолично лишит меня мужского достоинства, потому как чувствует ответственность за судьбу этой крохи. Надо сказать, очень конкретно баронесса расставила все по своим местам.

В итоге мы обо всем договорились. Граф остался в гостях, а мы с крохой, которую звали Мария Николаевна Загородная, поехали на экипаже графа за её вещами.