Сельский стражник

Глава 12

Глава двенадцатая.

Дрим тим.

Октябрь 1994 года.

Тихий центр. Частный дом, арендуемый Громовым.

Если бы взглядом можно было убивать, я бы пал замертво прямо на пороге дома, в тот момент, когда заволок Третьего в наше с Ирой жилье.

— Это кто? — девушка, полоснув по мне взглядом, бросилась освобождать от белья лежанку, заменявшую нам диванчик на кухне.

— Не знаю…- ответил я «на автомате», сразу поняв, что ответ не самый удачный.

— Да какого…- Ирина уперла руки в бедра.

— Погоди, ты не так поняла. Этот парень из группы Максима, они сегодня мою проблему пошли решать, ну и получилось, как получилось. Просто, когда знакомились, я его имя не расслышал.

— Володе меня зовут…- висящий на мне парень приоткрыл глаза, обвел кухню мутным взглядом: — Володя Муромцев…

— Давай ложи его сюда… — Ира набросила на лежанку простынь и выдернула из-за шкафа чемоданчик с медицинским скарбом.

— Ну что я могу сказать…- через десять минут Ира, срезав окровавленные бинты и жгут, вколола в ногу Володи обезболивающее средство номер один из военного шприц-тюбика, после чего, очистив рану, принялась готовить иглу и нить: — Рана глубокая, но, по счастливой случайности, ни кость, ни артерию не задело. Сейчас зашью, поставлю дренаж, и надеюсь, что недели через две парень встанет на ноги.

Я сидел за столом, допивал уже третий стакан сладкого чая и благодушно кивал. Ближе я не подходил и под руку настоящему врачу не лез, я сегодня уже в полной мере наигрался «в доктора», до сих пор потряхивало, когда перед глазами вновь возникало окровавленное бедро Володи. Сам не понимаю, как я смог перевязать его и довести живым, наверное, больше боялся остаться с трупом милиционера на руках.

— Все, я закончила. — Ира собрала окровавленные бинты, упаковку из-под тюбика с промедлим и прочий мусор и протянула мне, на что я запихнул все эти улики в пламя печи. Потом мы вдвоем переложили главную улику по имени Володя, как ему удобнее, накрыли его одеялом, поставили у изголовья стакан воды…

Ночью Ирина три или четыре раза вставала к раненному, но утром, несмотря на бессонную ночь, девушка пребывала в хорошем настроении, тем более, что пациент чувствовал себя лучше, если не считать слегка повышенную температуру.

— Мы того хмыря, когда в окно затащили, он упал на пол, и что-то там забормотал. Ну Максим начал ему «втирать», что он должен завтра уехать, а этот бубнит себе с пола: — Якши, ха, ха… А потом я даже отреагировать не успел, как он меня ножом ударил. Мне кажется он выше целил, но я в сторону успел отскочить. Ну потом пацаны ему руки сломали в двух местах и меня на улицу потащили, а дальше я плохо помню. — шептал мне Володя, косясь на дверь спальни, куда, заткнув уши, убежала Ирина, как только пациент решил объясниться. Ну и правильно, по-моему, не стоит ей знать подробностей, меньше знаешь, лучше спишь.

К моему удивлению, несмотря на неоднозначную ситуацию, на наличие в нашем доме порезанного мужика, Ирина пребывала в прекрасном настроении. Мне кажется, что возня с Володей, и то, что пациент, после манипуляций с раной в домашних условиях, чувствовал себя вполне прилично, держало девушку в тонусе, все-таки, она любила свою работу, любила помогать людям это я, старый циник, тащил ее в к большим деньгам.

Распрощавшись с Ириной и нашим постояльцем (кстати, надо поймать Максима и узнать, когда он заберет своего приятеля, жизни которого ничто уже не угрожает, а требуется только покой и усиленное питание, я поехал на Завод.

Последний месяц, хотя это кажется невероятным, но моя жизнь приобрела определенную размеренность и структурированность.

Если меня не вызывали в прокуратуру, с утра я ехал на завод, где просматривал документы, которые успела подготовить мой юрист Валентина. Если все было в порядке, я подписывал бумаги, которые переправлялись в канцелярию, согласно положению о документообороте, а вот если содержание документа мне не нравилось, Валентина, с красными от стыда ушами, принималась за его переделку, а я, закончив свои дела юриста-цивилиста, катил на свой участок, отрабатывать свой оклад по должности участкового.

А когда мои планы грубо нарушаются — это мне категорически не нравится.

Вот, как, к примеру, сегодня. Скомкано попрощавшись с Ириной, которая металась у зеркала, пытаясь придать своему лицу какие-то дополнительные, неуловимые штрихи, что были крайне необходимы для запланированной сегодня встречи с какими-то серьезными дядьками, я распахнул калитку, чтобы нос к носу столкнуться с Максимом Поспеловым, ухмыляющимся мне в лицо.

— Ты бы жуликов так вылавливал…- я шагнул вперед, оттолкнув плечом приятеля, что стоял у меня на дороге: — Что-то хотел?

— Ты что такой нелюбезный? — улыбка Максима стала еще шире: — Я пришел к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало…

— Тебя подбросить? — я щелкнул пультом «сингалки» и стоящий у ворот «Ниссан» поприветствовал меня двойным морганием подфарников: — Только давай побыстрее, у меня сегодня дел полно…

— Я спешил сказать тебе, что вчера некто Абукир выехал на родину, на лечение, и вряд ли в скором времени вернется в матушку Россию. — мне протянули «поларойдный» снимок, на котором худощавый азиат с, загипсованными по самые плечи, обеими руками, стоял у вагончика, на котором был натянут транспарант «Счастливого пути». На задней части снимка можно было различит такой-же вагончик, над которым была натянуто полотнище с надписью «Казакстан республикасы» или что-то вроде того.

— Погоди, он же Вовку ножом ткнул, и вы его из страны выпустили? — разозлился я.

— Нет, мы должны были его в управление волочь, а потом все вместе сесть, за то, что мы свидетелей по твоему делу смертным боем били! — оскалился Максим: — Самому неприятно, но это была часть договоренностей. Достон и Угулбек поговорили со своими старшими, и написали явки с повинными, что они, действительно, вместе с покойником Азизом, убили участкового, который их через день на деньги разводил, попытались сжечь тело вместе с машиной, типа, замкнуло проводку, а на следующий день пытались выехать из страны, ну и дальше было все, как ты и рассказывал. И про то, как Азиз оружием этому Абукиру угрожал — Максим ткнул пальцем в фото узбека с загипсованными руками: — Короче, обо всем. Так что расслабься, вряд ли прокуратура сейчас будет иметь к тебе претензии. А вот ты мне остался должен, и надо рассчитаться прямо сегодня. Кстати, твой мотоцикл на «ходу»?

— Ну я, вообще-то, твоего дружбана от смерти спас…- меня невольно передернуло, и я попытался «съехать» с этой темы. День обещал быть солнечным, вот только кататься на «Урале» при температуре плюс пять, меня откровенно не вдохновляло.

— То, что спас — это конечно молодец, но я не думал, что ты факт спасения коллеги поставишь на такие коммерческие рельсы. — погрозил мне пальцем Максим: — Кроме того, карта Гиппократа и все дела…

— Какая карта Гиппократа? — изумился я: — Не карта, а клятва, и я, что — доктор?

— А при чем тут ты? Вовке-то, Иринка операцию делала.

Ну вот так всегда. Я значит, в «золотой час» этого недорезанного Володю перевязываю, что расцениваю, как подвиг, эвакуирую его, когда любая минута на счету, а, оказывается, это Ирина парня спасла, а я так. рядом постоял. И оказывается Ирина целую операцию сделала, а это я, между прочим, рану, вовремя, «минералкой» промыл!

Я махнул рукой и показал Максиму на машину. Мы с ним оба были мастера жонглировать словами и приводить доводы, один весомее другого, но, если приложить руку к сердцу, мне просто не хотелось выволакивать мотоцикл из гаража, а потом трястись на нем, промерзая насквозь, а у Макса видимо случился очередной «форс-мажор» и ему край нужен был человек с разукрашенным в милицейские цвета транспортом.

Где-то за Городом.

Не знаю, почему Максим выбрал именно этот участок загородной проселочной дороги, но я уже битый час крутился вокруг «Урала», пытаясь согреться, но за это время мимо нас не проехало ни одной машины. Осеннее солнышко успело спрятаться за тучки, с небо стали падать, пока немногочисленные капельки.

Я со злобой взглянул в сторону холма, на котором, в зарослях пожухлой полыни, засел мой товарищ, обещавший загодя предупредить, если появится нужная нам машина.

А что меня предупреждать? Я уже озверел до такой степени, что решил, что буду «тормозить» любую появившуюся машину. Хоть залезу в теплый салон, отогреюсь, пока буду канифолить мозги невезучему водителю, которому не повезло встретить меня на узенькой дорожке. Надо было, все-таки, ехать на «Ниссане». Сейчас инспектор ГАИ, работающий на личной машине — совершенно не редкость, но Макс настоял, что все должно быть строго по Уставу. Даже прицепил мне на грудь «гаишную» красную бляху, чтобы точно вопросов по форме одежды не было, в довершение к белой лаковой портупее.

— Едут! Едут! Готовься! — Максим встал на колени, высунув голову из полыни и, корча страшные рожи, громко шептал и размахивал руками. Можно подумать, что кроме нас двоих его кто-то мог слышать. Никого же нет поблизости, вон, даже птиц не слышно — все куда-то попрятались, или улетели в теплые края.

Я вспомнил недавнюю поездку в Таиланд, и, погрузившись в сладкие воспоминания о стране вечного лета, что, даже пропустил момент, когда из-за холма, где прятался мой напарник, высочили, на большой скорости, с «Жигули» второй модели и помчались в мою сторону. Мне даже показалось, что при виде меня, машина даже ускорилась, но вот не получилось у ребят проскочить мимо меня на скорости. Мы не зря, все-таки, встали в этом месте. Кто-то давно перекапал это поле, оставив после себя узкую траншею с оплывшими от осадков краями, оставив лишь узкий проезд, под которым была проложена труба. А этот проезд частично перекрывал мой милицейский мотоцикл и надо было объезжать меня по дуг, а потом надеяться, что тяжелый «Урал» не достанет юркий «вазовский» универсал.

Водитель, бешено подпрыгивающей по целине, «двойки» слишком поздно заметил узкую полосу траншеи и теперь отчаянно тормозил «в пол».

Водитель «жигулей» сумел усмирить своего железного коня буквально в одном метре от ямы и теперь машина медленно катилась в мою сторону.

— Что случилось начальник? — из-за опустившегося вниз бокового стекла показалась голова молодого парня с ультракоротким темным «ёжиком».

— Проверка документов…- я стоял опершись задом на резиновое сидение мотоцикла, не двигаясь в сторону машины и демонстрируя полное равнодушие.

— Пассажиров я попрошу остаться в машине…- напрягся я. Уж больно радостные были рожи у двух парней, что полезли из машины вслед за водителем, как будто не гаишника увидели на пустой дороге, а ближайшего родственника, которого не видели несколько лет.

Пассажиры, недовольно заворчав, как цепные кобели, остались стоять у машины, а водитель медленно двинулся ко мне, мастерски изображая на лице ядреную смесь из недоумения и возмущения, присущую каждому честному человеку при встрече с «органами».

— Что везете? — права на водительское удостоверение с символикой сопредельной страны, техпаспорт еще старый, советский, и доверенность на машину, огромная, как портянка, все это было мне неинтересно, но пришлось изображать, что я внимательно читаю документы.

— Урюк везем, инжир везем, на базар едем. Отпускай начальник, мы тебе сейчас подарок сделаем, доволен будешь.

— Открывайте багажник, уважаемый, будем досмотр проводить.

Я все время старался держаться лицом к, стоящим у распахнутого багажника, арбекам, которые бросали на меня хищные взгляды, как стая бродячих псов глядит на пушистого кота, и достаточно одного движения, чтобы вся стая набросилась на беззащитного пушистика.

Ну а что им опасаться? Глухая дорога, на несколько километров никого нет поблизости, да даже если кто-то и был поблизости, никакой разницы нет. Люди сейчас предпочитают отворачиваться и ничего лишнего не видеть.

— На командир, кушай на здоровье…- из старой газеты мне свернули небольшой кулек, куда сыпанули пару горстей какой-то сушеной субстанции, то ли фиников, то ли урюка, я не особо в них разбираюсь.

— Спасибо, я такого не ем. — я сделал шаг назад: — Вы ящики доставайте из багажника, я машину осмотрю, да и езжайте себе с Богом…

Над зарослями полыни на холме появилась голова Максима, который, привстав, как напуганный суслик у норки, пытался разглядеть, что у меня творится.

— Тебе что, денег дать? Да на, бери, бери, Альмир не жадный. — смуглая рука с парой смятых купюр по тысячи рублей полезла к карману моей куртки, но вот этого я не люблю больше всего. Моя рука автоматически ударила по чужой кисти и две бумажки болотного цвета спланировали в грязь и сразу после этого обстановка кардинально изменилась.

Гости с Юга заозирались по сторонам, после чего решительно двинулись в мою сторону, обходя меня с боков.

Всегда было интересно, почему люди тупо прут на вооруженного человека, считая себя бессмертными.

Я шустро отходил назад, бестолково лапая лаковую, белую кобуру и крича, чтобы ко мне не смели подходить, а парни, победно улыбаясь, перебрасывались короткими фразами на тюркском. Главное для меня сейчас было не споткнуться и продержаться еще несколько секунд — с пригорка, чуть пригнувшись, бежал мне на выручку Максим.

— Этот баран стрелять не будет…- последнее, что успел сказать водитель «Жигулей», кажется Альмир, после чего начал оборачиваться, видимо что-то почувствовав, но кривой сук в руках Макса с сухим стуком соприкоснулся с забубенной головой пришельца.

Я успел выдернуть пистолет из «дубовой» кобуры из кожзаменителя, после чего пришлось запихивать ее обратно. За пару секунд Максим, как опытный фехтовальщик с японским боккеном, успел жесткими ударами в головы, уложить всех троих нападавших. Я поморщился, глядя на кровь, текущую между пальцев ребят, что вопя, катались по земле. В мою черепушку столько лет вдалбливали, что бить гражданина по голове нельзя категорически, а тут Максим тремя ударами сломал мне несколько устойчивых стереотипов.

Пока я раздумывал об упущенных возможностях, демон по имени Макс продолжал творить непотребное. Пиная вопящих «потерпевших», опер продолжал выламывать гражданам руки и ноги, щедро заматывая их армированным скотчем.

Закончив фиксацию клиентов, оперативник городского управления приступил к потрошению злодеев.

— Кто главный из них?

— Вот этот. — я осторожно коснулся лысой головы Альмира.

— Понял. — Максим, как заправский футболист, пнул по ребрам обоих пристяжных, которые уже немного пришли в себя и начали выкрикивать какой-то бессмысленный набор слов, типа «вам конец», «жалоба», «прокуратура», после чего подскочил к Альмиру, попытался ухватить его за волосы, чтобы помочь подняться, но не обнаружив растительности, ухватил парня за ухо и потащил его к машине.

— Где наркота? Где наркота, сука! — после того, как Максим впечатал Альмира лицом в стойку багажника, что-то понимать перестал, как я, так и Альмир. Максим вел себя с задержанным, как плохой полицейский, очень-очень плохой…

— Где сука наркота⁈ — Максим сбил парня на землю, навалился на него, вминая чужое лицо в влажную от дождя глину.

Через десять минут размазывая по лицу злые слезы и отплевываясь глиной, Альмир прохрипел, что все лежит в запасном колесе.

Максим оттолкнул Альмира и рывком выдернул из багажника «запаску», и, схватив один из отобранных у задержанных ножей, принялся кромсать бок покрышки.

Через несколько минут Максим отбросил в сторону изуродованное колесо и потрясая каким-то пакетом двинулся на пытавшегося отползти Альмира:

— Где остальное, сука⁈

Через пару минут я не выдержал.

— Стой! Ты его сейчас убьешь, и он ничего не скажет. Как мы его следователю предъявим?

— Какому следователю⁈ — Максим вскинул на меня безумные глаза, хотел что-то сказать, но одумался, помотал головой, собираясь с мыслями.

— Брат, или на пригорок, постой на шухере… пожалуйста.

Я сплюнул, но тоже сдержался и неторопливо побрел в сторону поросшего лебедой холма, чтобы буквально через пять минут бежать оттуда во всю прыть.

— Сюда едут…Менты.

— Какие менты? — Максим посмотрел на меня, как на умалишённого.

— А я знаю? «Волга», в окраске, с мигалками на крыше, а вот «гаишники» или кто еще — я не разглядел, далеко слишком.

— Так может, они не сюда едут? — Максим не хотел принимать очевидное.

— И куда еще? Тут дорога одна проходит.

— Быстро запихивай этого в коляску…- Максим ринулся к «жигуленку» и, обойдя его по кругу ножом пробил каждую покрышку, после чего потянулся за пазуху, встав над связанными парнями, но, встретившись со мной взглядом, побежал к заведенному мотоциклу.

— Погнали, погнали скорее!