Сельский стражник

Глава 16

Глава шестнадцатая.

Незаконное вмешательство.

Ноябрь 1994 года.

Город. Квартира Чебриковых.

— Здравствуйте. Это квартира Чебриковых? Это из областного отделения Либеральной партии. Срочные вопросы появились, присутствие Антона Алексеевича остро необходимо. Машинку, как обычно, на улицу Вождя Восставших Рабов прислать, дом восемь квартира шестнадцать, верно? Как не ваш адрес? Вас же Алиса зовут? Но мы же постоянно Антона Алексеевича туда отвозим, и забираем. Что? Куда пойти? Ну, извините, не знал.

Жену Антона я узнал сразу. Не успел добежать от телефонной будки до автомобиля, как из подъезда выскочила крупная молодая женщина в распахнутой норковой шубе и сбитой набок шапке. Женщина отчаянно завертела головой, бросилась к дороге и через несколько мгновений уже «голосовала» на обочине дороги, стоя по колено в грязном снегу. Вид у женщины был не совсем адекватный, поэтому пара автомобилей объехала ее по большой дуге, и лишь скромная вазовская «копейка» любезно остановилась у обочины.

— Вам куда?

— На Вождя восставших рабов дом восемь…

— Две тысячи…

— А? — женщина с синими подтеками поплывшей туши под глазами зашарила по карманам шубы и растерянно повернулась ко мне: А у меня денег нет… Я без сумочки из дома выскочила и…

Женщина сморщилась и собралась плакать, а я этого не люблю.

— У вас что-то случилось? Не плачьте, я вас бесплатно довезу. У вас что-то случилось?

Я понимаю, что тут имел место эффект «соседа по купе», но пока мы ехали через пробки, возникшие в городе из-за ночного снегопада и неготовности городских властей к очередной зиме, но, в конце нашего совместного путешествия, я был в курсе большинства семейных перипетий в семье дочери аптечного олигарха.

— Оксана, это конечно ваше личное дело, и вы без советов постороннего прекрасно обойдетесь…- я заглушил двигатель и повернулся к соседке, что пыталась с помощью рулона туалетной бумаги и бутылки минеральной воды оттереть потеки туши с щек: — Но, мне кажется, не при вашем темпераменте оставлять этот вопрос нерешенным. Вы если сейчас вернетесь домой, не выяснив правду, вы же себя поедом съедите. Будете мучатся, трепать себе нервы. А тут всего лишь надо войти в подъезд, найти нужную квартиру и выяснить правду, какой горькой она бы ни была. Тем более, как я понял из ваших слов, ваш муж целиком зависит от вас, вернее, от благовения вашего папы, и стоит вам лишь пожаловаться, то он останется в буквальном смысле без штанов. А вы молодая, красивая девушка, зачем вам терять свое время с этим…нехорошим человеком. Я думаю, что когда вы замуж выходили, у вас был богатый выбор поклонников, и сейчас не поздно встретить хорошего мужчину…

— Спасибо вам, Павел…- Оксана протянула мне ворох туалетной бумаги и ополовиненную бутылку, потом спохватилась и испачканную бумагу прижала к себе: — Ой, я сама выброшу. Так вы меня подождете?

— Подожду, не волнуйтесь. Решайте свои проблемы, все будет нормально.

Вновь Оксана появилась через пятнадцать минут. С грохотом распахнулась дверь, и женщина решительным шагом направилась ко мне, сжимая в руке потрескавшуюся фоторамку, на которой был запечатлен сам Антон Алексеевич Чебриков в обнимку с, знакомой мне, миниатюрной брюнеткой.

— Обратно? — осторожно спросил я, когда Оксана села в машину.

— Нет, если не сложно, отвезите меня на Заводскую…- женщина назвала адрес административного здания: — Тут недалеко, а оттуда меня папин водитель доставит.

— Как скажите. — я развернулся и погнал машину в сторону Реки, ехать действительно было недалеко.

— Вот черт, ноготь сломала. — Оксана опустила боковое стекло и выдрав из щели в алом остром ноготке черный волос, выбросила его на улицу. И я кажется догадываюсь, из чьей головы этот волос был вырван.

Высадив свою пассажирку у административного здания химического завода, который уже начал разваливаться, особенно страдая от давления экологов, и чей фасад украсился десятком аляповатых вывесок арендаторов, я категорически отказался давать Оксане свой телефон, сообщив, что никаких денег от нее я не приму, пожелал удачи в разрешении семейных проблем и укатил, пока кто-то не обратил внимание на мою скромную машину, из которой высадилась дочь местечкового нувориша.

Территория Завода.

Новый заместитель генерального директора появился как-то буднично и без особой помпы, обращало внимание только новая должность в обновленном штатном расписании — «Финансовый директор», а значит скоро начнется волна переименований начальственных должностей.

Ну, а новый «финик» был молодым парнем, невысоким, худощавым, с быстрыми, светлыми глазами и приветливой улыбкой на свежем, юношеском лице мы познакомились на второй день вступления его в должность, «поручкались», поулыбались, договорились о сотрудничестве в режиме «наибольшего благоприятствования» и расстались, весьма довольные друг другом. На Заводе появлением нового руководителя остался озабочен лишь заместитель генерального по экономике, обоснованно увидевший в приятном молодом человеке своего прямого конкурента. А еще у проходной завода появилась небольшая будочка, запитанная электричеством посредством воздушного кабеля от проходной с охраной, а на окошке будочки висело объявление, что некое АОЗТ «Комфорт» скупает здесь акции Завода, очень дорого.

— Григорий Андреевич, доброе утро. — я засунул голову в кабинет «генерального» и вопросительно кивнул головой.

— Заходи, Павел, заходи, дорогой. — несмотря на то, что был уже обед, директор пребывал в хорошем расположении духа.

— Да у меня вопросик небольшой. — я, как чеширский кот, материализовался в начальственном кабинете полностью, в комплекте с приветливой улыбкой: — Я хотел уточнить, там, у ворот скупают акции Завода наши люди или не наши и надо с ними разобраться?

— Ни с кем, Паша, разбираться не надо. Это люди — чьи надо люди. Ты все понял?

— Конечно, Григорий Андреевич. — я улыбнулся еще шире, отступая к двери: — Я очень понятливый. Всего хорошего.

В принципе, сейчас мы с директором двигались в одном направлении, занимаясь одним и тем-же — скупали акции у сотрудников. Только мой шеф сильно подставлялся, организуя скупку долей в уставном капитале предприятия у заводских ворот, использую ресурсы завода, одновременно придушивая трудовой коллектив, придерживая выплату заработной платы и урезая начисления цехам, я же действовал по другой схеме. Специально нанятый человечек, пользуясь списком работников с домашними адресами, посещал заводчан на дому, предлагая купить акции по курсу, чуть дороже, чем был указано окошке будочки у заводских ворот. Как думаете, чей метод был более эффективным? Одно дело, когда весь завод знает, кому принадлежит эта будочка, а другое дело, когда к тебе домой приходит вежливый молодой человек, предлагает заплатить за, полученные бесплатно, непонятные бумажки, а в спину тебе дышит жена, которая только что ругала тебя, что детей нечем кормить, а у ее сапог порвалась молния, а дети третий день просят купить йогурт?

Первый раз «директорскую» будку подожгли через неделю ее деятельности, но тут подсуетилась охрана и забросала место горения снегом, благо за последние дни его навалило порядочно, а поджигатели просто плеснули на металлическую стенку будки что-то горючее, типа керосина. Но, через три дня кто-то сообразительный с помощью металлического лома закоротил электрические провода на «гусаке» будки, загорелась оплетка алюминиевого кабеля, огонь проник во внутрь сооружения…

Когда охрана обратила внимание на всполохи за окном проходной, спасать в вагончике было уже нечего. Даже несгораемый ящик оказался вполне сгораемым, вернее, неспособным уберечь от огня свое содержимое. Директор рвал и метал, требовал провести расследование, но куча бумажного пепла и обгорелые клочки в «несгораемом» шкафу подтверждала, что акции и бумаги в металлическом ящике все-же были.

Неделю административно –управленческий персонал прятался от «генерального», а потом на территорию Завода затащили новый киоск, установленный прямо напротив проходной, под окнами охраны, поэтому этот пункт скупки простоял очень долго.

Как вы понимаете, у меня таких проблем не было. Мой сотрудник видел только непонятные бумажки, давал людям на подпись договор с корпорацией «Южный крест», а на следующий день на счет сберегательной книжки, указанной в договоре приходил перевод на оговоренную в договоре сумму.

Зачем мне это надо — скупать акции Завода? Пока не знаю. Скорее всего, через год, когда все, кто собирался выкупить доли Завода, их выкупят, а на собрании акционеров начнётся передел власти, в котором схватится нынешний генеральный директор и какой-нибудь заезжий «варяг», тут я и буду решать, как мне будет выгоднее поступить, скинуть акции тому, кто предложит лучшую цену, или проголосовать за ту сторону, которая меня больше устроит. Возможно, вы скажете, что я свинья неблагодарная, что кусает руку дающего, вот только наш «генеральный», став собственником, принялся вести себя совсем не так, как вел себя, будучи просто директором, что наводило на грустные размышления.

Тихий центр. Частный дом.

— Представляешь…- возбужденно шептала Ирина, а в ее глазах блестели отсветы пламени печи: — Говорят, что Чебрикова попросили за неделю решить свои семейные вопросы, потому, как скоро зарплату платить аппарату, а он какую-то сумму уже задолжал, а там, по договоренности, он еще должен какую-то сумму в кассу внести…

— Очень интересно… — протянул я, попытавшись стянуть с девушки простыню, но получил по рукам. Тут же за спиной возникла голова Демона, который по звукам возни решил, что на хозяйской кровати начинается какая-то «движуха» и можно тоже принять участие в веселье.

— Демон, иди спать, пожалуйста. — я почувствовал, как мне на голую спину капнула слюна из распахнутой пасти пса и вздрогнул. Демон, поняв, по моей интонации, что игры на сегодня закончены, тяжело, совсем как человек вздохнул, рухнул под стол, загремев мослами.

— Ты меня совсем не слушаешь. — обиделась Ирина.

— Да конечно слушаю, просто ты сказала очень важную информацию, и я крепко задумался.

— Ну то-то. — Довольная подруга повернулась на спину, продолжая крепко сжимать простыню, натянутую до самого горла.

— Да в чем дело -то? — возмутился я: — Что за санкции?

— Мне кажется, что ты меня совсем не любишь. — очень логично ответили мне.

— Даже не собираюсь с тобой спорить. — согласился я и отвернулся к краю, на что сразу получил тычок острым ногтем в спину.

— А еще…- новый тычок: — Говорят, что жена Антошу из квартиры выгнала, и он ищет, у кого можно снять приличное жилье до Нового года.

— О как интересно! — я развернулся и поймал Ирину за палец, который в последние минуты сильно отравлял мне жизнь: — После Нового года что будет? Он заказал жену, а у киллера до конца декабря график работы очень напряженный? Вряд ли, цимес, в этом случае, отсутствует. У таких девочек, как Оксана, имущества своего нет, все, уверен, записано на папу, тогда, какой Антоше резон становиться вдовцом, если ему ничего не отойдет.

— А откуда ты знаешь, что его жену зовут Оксана? — странно, как женщины вычленяют самое главное из сложносочиненной фразы.

— Подвозил ее недавно, по душам поговорили, будущее обсудили.

Ирина впилась в меня пытливым взглядом темно-зеленых глаз, усмехнулась и отпустила простыню, чем я тут-же и воспользовался. Нет, все- таки, мы изначально жители разных планет, те, что мужчины, и женщины.

Завод. Кабинет юридического бюро.

— Павел Николаевич, вас! Уже третий раз спрашивают. — юрист Валентина с порога сунула мне трубку телефона и вновь уткнулась в компьютер — директор решил заняться сокращениями, и Валентина проверяла списки кандидатов, пытаясь отсеять, кого сокращать нельзя.

— Слушаю, Громов!

— Доброго дня, Павел Николаевич… — в трубке раздался жизнерадостный голос профессионального мошенника: — Хотим пригласить вас на собрание инвесторов…

— Каких инвесторов? Правильно номер набирайте. — я сердито грохнул трубкой о рычаг телефонного аппарата. Телефон обиженно звякнул, но через пару секунд вновь разразился мстительной трелью.

— Павел Николаевич, не кладите трубку! — заорали на той стороне провода: — Вы же купили квартиру в строящемся доме на этапе котлована? Мы правильно дозвонились?

— Допустим…

— Мы хотим пригласить вас на собрание собственников завтра, в шесть часов вечера в фойе строящегося дома…

— А мы — это кто? Кто нас приглашает?

— Ну… — голос на секундочку замялся, но быстро оправился: — Это группа инвесторов, у которых есть выгодное предложение по выходу из этой печальной ситуации.

— Ну хорошо…- я лихорадочно соображал, что делать, прекрасно отдавая себе отчет, что идти все равно придется: — Что с собой принести?

— Паспорт, ну и все бумаги на квартиру. Может быть, удастся быстро все вопросы порешать.

Тихий центр. Строящийся дом.

Вы когда -нибудь были на презентации таймшеринга, да и любой иной презентации того времени, когда вам пытаются втюхать какой-нибудь дешевый шмурдяк за серьезные деньги?

Здесь, в промороженном фойе первого этажа, перед полусотней замерших и растерянных «инвесторов» витийствовали, сменяя друг друга несколько молодых, энергичных мужчин, действующих по классическим правилам мошенничества.

Нам сладко и складно рассказывали, что надо быстро и без раздумий, принять решение, и тогда дальше все будет хорошо.

Через двадцать минут, когда парни из агитационной группы принялись в третий раз выкрикивать свои мантры, что надо немедленно принимать решение, иначе завтра будет поздно, я не выдержал и поднял руку.

— Пожалуйста! — парень в серой дубленке замер на полуслове: — Вы хотите подписать соглашение?

— Я хочу уточнить некоторые непонятные моменты. — я вышел на середину фойе и оглядел собравшихся: — Я правильно понимаю, что некая фирма готова перекупить наши инвестиционные договора…

— Да, мы готовы выкупить ваше право требование и в течение трех дней выплатить полную стоимость квартиры…

— Номинальную стоимость квартиры по договору? И что мы сможем купить на эти деньги? Там какой дисконт получается — двадцать процентов или двадцать пять? Что можно купить на эти деньги?

— Вы, молодой человек, неправильно расставляете акценты…- тут же подключился к разговору второй «агитатор», одетый в серое элегантное пальто, обменявшись взглядом с невысоким крепышом в меховой «кожанке», что молча подпирал косяк двери в подсобку. С противоположной стороны фойе стоял еще один, практически брат-близнец «крепыша», и сверлил меня неприязненным взглядом.

— Наша фирма готова предоставить желающим в обмен передать права на квартиры в кирпичном доме по улице Казненного разведчика…

Я не выдержал и выматерился. Я знал этот дом, да, наверное, весь город знал его. Он действительно был кирпичным, но только строительная площадка сейчас располагалась в попе мира, и через тридцать лет — это будет попа мира. И да, на момент моего переноса сюда, этот дом все еще оставался недостроем.

— Эй, браток, пойдем-ка, поговорим. — ближний ко мне боевик отлепился от стены и хватко ухватил за рукав куртки. Я извернулся, и толстые крепкие пальцы соскользнули с толстой свиной кожи.

— Ах ты… — боевик, коего жулики прихватили с собой, чтобы своевременно гасить вот таких скептиков, как я, снова схватил меня за плечо, развернул к себе и… отпрянул назад, столкнувшись со своим коллегой, что спешил к нему на помощь. Ну да, сейчас время такое — оружие может оказаться в руках дедушки-одуванчика или студента-очкарика, и уже неважно, кто ты, крутой борец или боксер, пуля может любого превратить в холодный труп. А я не собираюсь изображать крепкого орешка, вступая в рукопашные схватки с профессиональными бойцами, слишком их много в моей жизни в последнее время.

— Братан, ты что заменжевался? — пробасил второй браток: — У него же пугач какой-то, сейчас мы его…

Не люблю разочаровывать людей, но, когда меня бьют — этого я не люблю еще больше. Выстрел в потолок распугал людей, заставил их метнуться по углам, как стайку напуганных рыбок.

— Так, жулики — пошли на хер отсюда, инвесторы на месте, раз-два!

К моему удивлению, кто есть, кто, все поняли сразу, никто не стал возмущаться, и молодые люди в сопровождении братков, кидая на меня опасливые взгляды, быстро потянулись на выход.

— Что вы наделали⁈ — горестно взвыл кто-то из «инвесторов»: — Мы никогда не заселимся в этот чертов дом!