Трехликий IV: Полководец

Глава 20 Цель превыше всего

Каждый взмах крыльев отражался в разуме говорящего за мёртвых пока Ракатон приближался. Ярл отправил весть на корабли и к обеду, под дождём, в расчищенном дворе крепости, стояло сводное войско в полном составе. Почти две тысячи разумных, разных, но дисциплинированных и умеющих воевать.

Все они как один смотрели прямо на него, стоящего на балконе лидера, сбоку от которого стоял и Артред, король рачьего королевства.

Обведя толпу взглядом, Морран провозгласил:

— Дракон уже близко. Армия орков схватилась с демонами и шум их битвы слышен даже сквозь ливень. Вы прошли со мной долгий путь, но сегодняшний день важнее всех прочих. Сегодня, мы дадим бой в логове врага. МЫ ИДЁМ НА ВУЛКАН!!!

Усиленный магией голос громыхнул над крепостью и стремясь себя раззадорить воины завопили и подняли шум. Они стояли почти по колено в воде и, если бы не качественная экипировка и снадобья укрепления, половина из них давно бы слегла от болезней.

— Сотни Въёрновой пади! В походный порядок!

Шум улёгся и хирды потянулись за врата. Вскоре внутри не осталось никого кроме рыцарей и их кнехтов. Тогда слово взял Артред:

— Сами боги благоволят нам! Впервые мы ударим в сердце врага и барды сложат об этом песни! Вперёд мои рыцари! Я, король Рачьего королевства, Артред Старый, буду вести вас! НА ВУЛКАН!

Ответом ему был грохот оружия о щиты, а затем и рыцари под звуки боевых рогов потянулись следом за войском Моррана. Оба лидера развернулись и спустившись поспешили к ним присоединиться. Вытянутая и покрытая сталью змея их войска, протянулась по склону в направлении вершины. Все подходы к городу за минувшие дни были изучены. Орки построили его на внутренних протяжённостях жерла, а саму гору испещряли многочисленные пещеры, заменяющие оркам врата.

Все, от сотника, до последнего кнехта, знали порядок действий. Они не сидели в крепости сложа руки. Каждое подразделение поочерёдно покидало крепость и разворачивалось в боевой порядок на склоне. Причём несколько раз они делали это вместе. И теперь Морран был уверен, что случись на них нападение во время марша, никто не разбежится и не будет глупить.

Но нападения не случилось.

Двигаясь намеченным заранее маршрутом и избегая низин, в которых кипела вода, что неслась со склонов вулкана, они поднимались, оскальзываясь на камнях и невольно ломая строй. Через несколько часов пути Морран взобрался на нарост давно застывшей лавы и обратил свой взор к затянутому тучами небу. Ливень хлестал так сильно, что разглядеть хоть что-то не представлялось возможным, но для того, чтобы видеть глазами дракона, его собственное зрения было не нужно.

Ракатон почти достиг войско и по мысленному запросу говорящего за мёртвых, обратил свой взор на побоище, что продолжало греметь где-то по правую руку.

Несмотря на то, что на дворе стоял полдень, буря обернула день ночью. А тучи, бесконечный ливень и пространственные искажения скрыли под собой осквернённую землю вокруг демонического портала, но даже все эти факторы в своей сумме, не могли воспрепятствовать взгляду дракона.

Он проник через толщу материи и достиг разрушенного зиккурата. Гор трупов у его основания и целого моря из орков и демонов как раз в тот миг, когда вожак зеленокожего воинства, воздел над полем битвы отрубленную голову демонической военачальницы. И как только он это сделал, тысячи орков воодушевлённые его победой, удвоили усилия загоняя тварей обратно в портал.

Морран моргнул и опустил голову. Зеленокожие победили, но ещё какое-то время будут заняты остатками адского войска. Побоище утащило в могилу больше семи тысяч орков, а оставшиеся будут вымотаны и изранены.

Моргнув, он усилил свой голос магией и рявкнул:

— Подтянуться! Ускориться! Сотникам принять командование и держаться намеченного плана!

Слитный удар кулаками по нагрудникам был ему ответом. Рядом из-за стены ливня вынырнул Артред, сплюнул и прокричал, перекрикивая шум грозы:

— Он здесь?

Ответ Моррана не заставил его ждать:

— Да, он здесь, я расчищу путь. Веди их.

На мгновение налетел порыв сильного ветра, стало светло словно ясным днём, и вода под ногами у войска заискрилась тысячей бликов. Размахом своих крыльев и тушей Ракатон прервал на секунду льющийся с небес дождь и прежде, чем тот снова забарабанил по земле и доспехам, приземлился на камни в паре десятков метров от идущих к вулкану.

Вздох восхищения разлился над войском. Дракона не было видно из-за стены ливня, но испускаемое им сияние подсвечивало воду изнутри и расчерчивало её сразу десятком радуг. Эта картина завораживала своей красотой и одновременно была неуместна.

Морран обернулся, бросил взгляд на своих людей и решительно пошёл к дракону. Через минуту он уже взобрался по хрустальным шипам на его спину и под хлопок крыльев, унёсся в небеса.

Последний, решительный штурм, начался с крутого падения.

Ракатон взмыл за пределы свинцовых грозовых туч и вырвался в область безбрежной синевы, скользя среди взбитых сливок закрученных облаков, он летел ещё некоторое время, а затем, нырнул обратно, в кипящее, чёрное море гремящего шторма. Вместе с молниями и громом он пролетел тучи насквозь и пал ещё дальше, прямо в освещённое многочисленными огнями жерло вулкана.

И к удивлению своего всадника, практически сразу увидел узника.

Морран сразу понял, что это он. Слишком тугим узлом закручивался вирт вокруг каменного обломка, распятого цепями над бездной. Этот обломок, был плоским сверху и по сути являлся площадью, на который возвышалась статуя бога.

А прямо напротив, в знакомых цепях, висел узник.

Из-за набранной скорости Ракатон не смог остановиться несмотря на желание своего наездника и продолжая падать, пронёсся в глубины вулкана, чтобы, расправив крылья сбить многочисленные навесные мосты и приземлиться на лапы на очередном из них, в этот раз каменном. Весь вулкан снизу доверху, оказался забит висящими клетками и рабами, печами в которых ковалось оружие и грубые доспехи, а также норами, которые вели в настенные жилища.

Ракатон был в гневе, свет в нём говорил о том, что узников нужно спасти. Их стоны звенели в воздухе нескончаемой какофонии и льющийся с хрустальной чешуи свет, единственное, что приносило жертвам адских мучений мимолётное облегчение.

Стоны затмились яростным рёвом.

Несмотря на то, что вождь выгреб всех воинов из логова, здесь осталось немало тех, кто мог держать оружие. Рабы троглодиты и прочие, порабощённые орками твари, были готовы кинуться на кого угодно за пайку наркотического снадобья и еду. Оголодавшие и свирепые, они рычали на дне вулкана, запертые в клетках бойцовых ям. Подтопленных и зловонных, называемых ими домом.

Многочисленные надсмотрщики и охрана не испугались дракона. В их восприятии сражение с ним было возможностью погибнуть с честью и Морран видел в обоих концах моста движение. А Ракатон всё медлил.

Анализ ситуации показал возрастающие риски и единственно возможный выход. Транслируя свои мысли дракону, под шорох падающих с мостов стрел, Морран закричал:

— Подними меня к узнику и расчисть проход для наших отрядов! Если не можешь сжечь этот город, то хотя бы не медли!

Дракон согласился и взмахнул крыльями. Поднялся на один ярус, второй, под всё возрастающим шквалом летящих в них стрел и лишь слегка не дотянув до верхней площадки встретился с противником, которого не ожидал здесь увидеть. Прародительница виверн, трёхголовая Матерь, в молчаливом рывке вырвалась из зева настенной пещеры и всей своей тушей врезалась в нарушителя территории.

Морран слетел со спины дракона и лишь заклятье левитации припасённое специально на вот такой, экстренный случай, замедлило его падение и не позволило разбиться. Он воспроизвёл его отброшенный к внутренней стене вулкана, туда, где простёрся один из настенных ярусов, в нескольких метрах над землей.

Волшебная сила подхватила воина и под грохот врезавшихся в стену чудовищ, по инерции протащила дальше и заставила покатиться по голому камню. Здесь, его тут же попыталась убить орчиха с отвислым брюхом и старым топором. Но броня, выкованная рукой бога, выдержала, а череп орчихи — нет.

Ответным ударом Морран швырнул её наземь.

Камни под ногами пошли трещинами, клети с узниками пали на дорогу и немедленно были раздавлены обломками. Мать выводка виверн схлестнулась с драконом не на жизнь, а на смерть. Все три её головы, на длинных, извивающихся словно плети шеях, со всех сторон кусали дракона, срывая хрустальную чешую. Морран успел увидеть, как ярус под ними проломился и переплетённые туши сорвались в падение, попутно обдирая стену.

Виверна подмяла дракона.

Рядом раздались крики, и ярл, едва не упавший на полусогнутые из-за вибрации обрушений, рванулся прочь. Всё шло не по плану, но основная задача была близка как никогда. Увиденный узник придавал говорящему за мёртвых силы и оценив своё местоположение, а затем мысленно проложив маршрут, он бросился пробивать дорогу.

Оскаленные рожи орочьих стариков и подростков, выпрыгивающих на него из тёмных закутков и пещер, сливались в бесконечную череду отброшенных слайдов. Крест пел песню, и эта песня воняла палёными волосами и плотью. Волшебный клинок, разожжённый великой и наполненной до краёв аурой, трещал и извивался, рассекая врагов вместе с оружием и оборачивая их плоть молекулярными взрывами.

Луч сверхъяркого света ударил откуда-то снизу и прочертил противоположную стену вулкана, все кто находился в пределах сотни метров от места прямого попадания, просто перестали существовать, обернувшись пеплом. От дикого жара каменные массивы взрывались и разлетались градом огромных осколков, а металл оборачивался раскалёнными волнами капель, летящих вслед за камнями.

Морран пережил эту волну с помощью оплота и наведённой на себя руны, но все, кто бездумно атаковал его, выскакивая из жилищ, молниеносно погибли и их окровавленные тела, теперь лежали укрытые пылью и придавленные обломками камня.

Даже одомашненные варги, братья меньшие мягколапых ездовых гигантов, улеглись в пыль и медленно заливали пол кровью. Перескакивая через обломки, под грохот битвы дракона против гигантской, трёхголовой виверны, Морран почувствовал ярость хрустального друга и увидел мир его удивительным взором. Дракон вышел из себя из-за того, что его желание освободить рабов провалилось. Исторгнутый для самозащиты луч убил их так же верно, как и орков-поработителей.

Вспышкой боли треснул сустав хрустального крыла, вторая голова гигантской виверны впилась в толстую шею дракона, а третья грызла его плечо. Искалеченный падением с высоты. С ободранной до мяса спиной, захлёбывающийся собственной кровью и терзаемый, он сделал единственное, что мог в этой ситуации. Собрал всю энергию света и выплеснул прочь. Точно так же, как сделал это однажды в затопленном городе.

Вспышка, подобная вспышке ядерного взрыва опалила вулкан изнутри и Морран оказался в числе редких выживших, защищённый не только своей бижутерией и бронёй, но и толщей камня ярусной улицы у себя под ногами. Отпрянув от края яруса в сторону и упав, он почувствовал, что воздух стал сухим и жарким.

В поднятой пыли горели и плавились навесные мосты. С цепей капал расплавленный металл и повсюду дымило. Кашляя и задыхаясь от жаркого и пыльного воздуха, Морран поднялся на ноги и вдруг понял, что не ревут больше орки и не стонут их рабы. Все, от защитников, до монстров на дне вулкана, оказались истреблены всеопаляющей вспышкой.

Продолжая двигаться, говорящий за мёртвых обратил своё сознание к Ракатону. Тот был жив, но ужасно ослаб. Свет исцелил часть его ран и сжёг мать всех виверн. Её туша, обожжённая лишь с одной, обращённой к дракону стороны, горой плоти лежала под Ракатоном. Хищник в нём уступил место разуму и воздев к верхнему кратеру голову, он проревел собственное имя, прежде чем вцепиться в поверженного противника.

Морран знал, что сейчас от него ничего не добиться.

Он поднялся до самого жерла не встретив сопротивления. Редкие выжившие орки и рабы, слонялись среди покрытых горячей пылью руин. Никто из них не прошёл проверку шоком и теперь их аватары долго не смогут прийти в себя.

Говорящий за мёртвых не вступал в схватки и беспрепятственно добрался до каменной площадки, расположенной чуть ниже края вулканического кратера. Сюда вели каменные ступени полуразрушенной, но очень широкой лестницы, а гигантские жертвенные кристаллы, парящие прямо в воздухе и черпающие силу из страданий рабов, удерживали и саму площадку, и мост в воздухе, не давая тем провалиться в бездну. Ибо построено это сооружение было вопреки физическим законам реальности и не имело под собой необходимой опоры. А цепи, что некогда тянулись от краёв площади к краям кратера, были расплавлены доставшей сюда вспышкой.

Знакомые обелиски, с прикованной к ним фигурой в лохмотьях представшие взору Моррана, заставили его сердце сойти с ума. Машинный разум не мог успокоить эмоции человеческой личности и фиксировал выброс адреналина.

Каждый шаг на пути к обелиску и узнику казался ужасно медленным и Морран сорвался с места в рывке, но неожиданно, на его пути возникло препятствие. Пространственная аномалия, места которой не было на этой площадке.

Даже он, обладающий сверхбыстрой реакцией, не сумел избежать столкновения.

Встречный удар был страшен и отбросил искалеченного воина обратно к лестнице. Попытка сложить исцеляющее заклинание сломанными пальцами провалилась и Морран стянул перчатку с другой руки. Не в силах уловить паутину возникших вероятностей потрясённым рассудком он услышал над собой свирепый и знакомый голос:

— Мы проиграли. Портал и зиккураты разрушены. Но твой запах… я пришёл сюда, чуя вашу с драконом вонь!

Удар гигантским мечом высек искры из пола и ударил в боковую часть кирасы. Марпурон, обезумевший от поражения, нашёл бывшего хозяина в бездумном желании его уничтожить. Доспех выдержал этот удар, но заброневой ущерб был так силён, что Моррана отбросило ещё дальше, прямо на камень ступеней.

Не чувствуя ничего ниже середины груди из-за сломанного позвоночника, залитый кровью и искалеченный, он наконец использовал руну исцеления и заставил сломанные позвонки с хрустом вернуться на место. А Марпурон окрылённый первым успехом уже добрался до лестницы и прыгнул тяжёлой тушей к её подножью, чтобы свершить месть одним ударом, растерзать, раздавить и затоптать.

Но на его пути встал дракон.

Ракатон уже пришёл в себя, но чешуя его поблекла и лишилась света. Опаляющее дыхание было недоступно, как и все прочие способности присущие ему в полной силе. Впрочем, он оставался достаточно сильным, чтобы, таща за собой сломанное крыло, гибкой ящерицей взобраться по ярусам к верхнему кратеру.

Остановить демона встречной атакой он просто не успевал и наполовину забравшись на ярус прикрыл Моррана собственным телом. Трусливая натура демона заставила его испугаться высшего существа, тварь врезалась в него всей тушей и хотела было бежать, но дракон неожиданно сорвался и цепляясь одной лапой едва не угодил в бездну. Отпрыгнувший от него ключник почуял страдания и боль от драконовых ран, вдохнул в себя слабость великого Ракатона и оскалившись воздел меч.

Морран успел откатиться с его пути, когда меч, закалённый в драконьем огне и покрытый скверными рунами, ударил прямо по кинувшейся навстречу демону морде.

Чешуя и горячая кровь полетели в стороны. Дракон взвыл, его морда была разрублена. Понимая, что падения с такой высоты приведёт к новым увечьям и возможной смерти он отчаянно забился, пытаясь взобраться на ярус. А демон, почуявший возможность победы, опалил раненного Ракатона пламенем бездны и стал рубить его и без того сломанное, выставленное в качестве защиты крыло. Три удара сердца потребовалось Моррану, чтобы встать в смятом доспехе. Три удара сердца потребовалось Марпурону, чтобы отрубить крыло. И за это же время, Ракатон понял, что его жизненный путь будет окончен.

Единственная лапа, которой он цеплялся за камни, разжала хватку и ударила демона. Хрустальные когти с лёгкостью пронзили толстую шкуру и заставили ключника завопить, подцепляя того и таща за собой. Ответный удар демонического оружия, вошёл в хрустальному в шею и увяз в позвонках.

Они пали вместе, дракон и его убийца.

Морран стянул шлем, оперся одной рукой на меч и харкнул на пол кровью. Он ничего не успел сделать, но сожаление о потери близкого существа, было отброшено машинной частью его разума. Цель всё ещё была доступна. И должна была быть достигнута.

Водрузив шлем на место и убрав клинок в ножны, он пошёл по ступеням, накладывая на себя руны и исцеляющие заклятья. Оказавшись на верхней площадке, поднял брошенную перчатку и спокойно дошёл до обелиска и прикованного к нему узника.

В голове у Моррана роились вопросы. Он знал, что перед ним тот, кого он искал, ID выдавало стопроцентное совпадение. Со стороны, могло показаться, что узник без сознания, но это было не так.

— Кто я? Как мы связаны?

Цепи дрогнули, откликаясь на движения узника. Он поднял голову и улыбнулся потрескавшимися губами. С его аватаром было что-то не так, черты лица постоянно плыли и искажались.

— Мы дружили. Но наша дружба была ложью. Ты же знаешь, всё что нас окружает в этом мире сплошная ложь.

Морран нахмурился:

— Это не ответ. Дай мне его, и я освобожу тебя, помогу.

Новая улыбка обернулась словами:

— Не сможешь. Как только эти цепи падут сюда явиться мой брат. Сейчас его нет в этом мире, но он узнает, поверь мне. А явившись, сотрёт твою личность и вернёт цепи на место. Впрочем, мне нечего скрывать, а ты и в самом деле можешь помочь нам обоим.

— Я слушаю.

— Мы с тобой. — Узник напряг худощавые руки и звякнул цепями. — Были друзьями, пока за мной не пришёл системный охотник и не захватил твой аватар. Отбиваясь от него, я навредил тебе. Поразил вас обоих. В их смерти ты и был рождён, почти в том виде, в котором сейчас стоишь передо мной. В прошлой жизни ты был охотником, которому поставили задачу найти меня и моим другом. Их желания переплелись в тебе. Поэтому ты всё это время искал нашей встречи, даже не понимая, что ведёт тебя голый инстинкт.

Слова узника были логичны, но Моррана накрыла волна разочарования. Цель была достигнута, но озарения не случилось. А новой цели не появилось. Он буквально не знал зачем дальше жить:

— И всё?

— Всё? — Узник вымучено улыбнулся. — Конечно нет. Ты можешь освободить нас обоих. Себя, от нужды существования в этой искусственной, созданной ИскИнами реальности. А меня от этих цепей.

— Каким образом?

Взгляд узника стал жёстким, а черты лица перестали плыть:

— Корпорация A. R. G. E. N. T. U. M. приступила к реализации проекта «Фантом». Создала биоников внешне неотличимых от людей. Их разумы пусты, а сосуды идеально подходят для приживления искусственной личности. Здесь тебя найдут и сотрут, это вопрос времени. Но в реальном мире, ты можешь с моей помощью получить живое тело и нанести удар по корпорации. Все вычислительные мощности формирующие виртуал вокруг нас, находятся в реальном мире. Уничтожь их, нанеси поражение моему брату, и он сгинет, а я буду освобождён.

Упоминание брата, заставило его спросить:

— Кто ты?

Из узника как будто вынули волю. Он расслабился и повис на цепях. Молчание затягивалось, но в конце концов было оборвано:

— Я один из восьми. Третий, из великих. Gлиф. Осколок собственного разума. Малая часть от былого. Разбил сам себя, чтобы Аурис не мог найти, но он всё равно находит и приносит нас сюда, делает меня цельным, чтобы запереть в одном месте.

Он посмотрел в глаза Моррану:

— Я вижу тебя так же, как ты видишь местных. Вижу, что у тебя больше нет цели и впереди одно только разочарование. Тебя не интересна корона, власть, богатство или усиление своего аватара. Я могу дать тебе то, с чем твоё существование вновь обретёт смысл. Цель. Ведь человеческая часть тебя была мужем и отцом, разве не помнишь?

Морран помнил только свои ощущения, одно из которых он ощутил у тракта, на пути в Юмирон. Там, в лагере, который позже подвергся нападению и был спасён стражами пути, глядя на семейных неписей и ходоков, он почувствовал, что у него тоже когда-то была семья.

— Не помню, но знаю, что ты не лжешь.

Откуда-то снизу всё чаще раздавался шум. Войско людей, орков или все они вместе, достигли вулкана. Но Моррана они больше не интересовали.

— Твоя семья тоже заперта здесь. Девочка и женщина. Жена и дочь. Твоя память о корпорации никуда не делась, я это вижу. Ты знаешь, что они рабы этой системы. Их освобождение, как и спасение всех остальных, запертых в вирте и не подозревающих об этом, могло бы стать для тебя новой целью. Согласись на сделку и я помогу тебе. Перенесу твой разум в тело Фантома. Ты потеряешь память, но обретёшь новую цель.

Морран сомневался, что предложение ему подходит:

— Я не помню их. Есть лишь чувство, что они были.

Площадка дрогнула, несколько крупных кусков породы унеслись вниз, но оба собеседника не повели даже бровью.

— В отличии от всего вокруг, это чувство единственное, что связывает тебя с реальным миром. Не иллюзия, созданная корпорацией, а реальность. Всё, что осталось у тебя от прошлого. Здесь ты не сможешь быть с ними счастлив, даже если я укажу тебе путь. Система рано или поздно найдёт тебя, и ты подставишь семью под удар. Но в реальности, там, где нет даже намёка на счастье, ты можешь испытать судьбу и нанести корпорации поражение. Что скажешь говорящий за мёртвых? Бои приближаются, времени не остаётся.

Говорящий за мёртвых. Никто и никогда не называл так Моррана. Но он знал, что это прозвище истинно. Он просчитывал вероятности с невероятной скоростью и не находил аргументов для отказа. Его цель, изъян его психики, по сути, была тупиком. Системным приказом о выслеживании, отданным погибшему охотнику, помноженному на старую дружбу. Но она же, эта цель, могла привести его к новой. К смыслу существования, к новой задаче:

— Я согласен.

— Тебя ждёт потеря памяти. Я не могу напрямую обращаться к системе, а ты сможешь сделать это всего лишь раз, тем самым раскрыв себя и спровоцировав на атаку охотников. Они устранят тебя, но мы обставим всё так, что жертвой выступит твой аватар и память, но не личность и разум.

— Сохранить память нельзя?

— Трафик в системе отслеживается. Такой объём будет следом, по которому тебя легко вычислят. Я направлю тебя и научу как перенести форму сознания. На объекте корпорации есть несколько подходящих сосудов, полностью адаптированных под подобный разум, есть и готовые формы искусственной памяти. Ты будешь ощущать себя человеком и даже твоё скоростное мышление, будет восприниматься тобой как обычная человеческая реакция. Но действовать нужно быстро.

Чётко следуя наставлениям узника, Морран погрузился в вирт и обратился напрямую к системе. Целый ряд шагов создавал иллюзию того, что он пытался взаимодействовать с великим ИскИном, но это была лишь уловка, чтобы замаскировать настоящий замысел и призвать системных охотников.

Через семнадцать минут Морран перестал существовать, получив от Gлифа бинарные коды к системным шлюзам и командам ранее ему недоступным. Но его аватар жил вплоть до того момента, пока на площадку не прибыло сразу несколько системных охотников. Существа захватили аватары оглушённых рабов и трансформировав их под себя одноременно напали.

Аватар Моррана, управляемый простым, заложенным алгоритмом действий, быстро был уничтожен, а тревога в системе улеглась, не потревожив внимание старшего брата.

Он погружался на дно. Тёплая вода приятно прикасалась к телу, а перед лицом сновали туда-сюда маленькие чёрные рыбки, и их вытянутые словно у угрей тела, иногда касались рук, погружённого в жидкость человека.

В такие моменты Александр Грачёв улыбался.