Тропы зазеркалья

Глава 20

Глава 20

Радим решил не рисковать и перешел сразу в поселение клана Хорн. Больше он не чужак, и это было видно с первых же шагов. Никто не требовал, чтобы он дождался провожатого, наоборот, встречные вполне дружелюбно улыбались. Первым делом он все же решил повидаться со Стрефом, нужно засвидетельствовать почтение, узнать, как дела, что слышно в округе.

Но первой, кого он встретил, была Лирея, белоголовая зеркальная ведьма вылетела ему навстречу и тут же повисла на шее.

— Вернулся, — и она, никого не стесняясь, чмокнула опешившего от такого натиска Радима в губы.

— Так, — с трудом отодрав девушку от себя, произнес он строго, — нам надо поговорить.

— Конечно надо, я уже спрашивала деда, он сказал, что за тебя отдаст.

Радим помрачнел, внутри него все взбурлило, и сейчас он был готов взорваться. С трудом усмирив гнев, рвавшийся наружу, он взял Лирею за руку и потащил внутрь кланового дома.

— Ну-ка, пойдем туда, где потише, и людей нет. Разговор, чувствую, будет куда как серьезней.

Они обосновались в той же переговорной, в которой проходила первая встреча.

— Так, Лирея, давай-ка сразу договоримся, ни о какой свадьбе и речи не идет. У меня есть женщина, которую я люблю, и с которой мне хорошо. И я не собираюсь менять ее на тебя.

— А и не надо, — вклинилась в паузу девушка, — она там жена, я тут, она не знает про меня, ты не рассказываешь про нее мне, всем хорошо.

— А вот я так не могу, — покачал головой Радим. — Я воспитан так, что женщина, пока есть с ней любовь, должна быть одна. — Правда, он тут слегка приврал, с Ольгой целовался, пока еще был в отношениях с Владой.

Лирея скисла, казалось, еще секунду, и разревется.

— Ты красивая, спору нет, но ты воспользовалась тем, что я напился, и прыгнула ко мне в койку, сама, не спрашивая разрешения. Это нехорошо, но я смолчал. Но эта ночь будет единственной. Жить на два дома, ходить от одной к другой, я не стану. Мы поняли друг друга? Не надо планировать свадьбу и давить на деда. У моего народа есть поговорка — насильно мил не будешь.

— А ребенок? — робко подала голос Лирея. — Я уже знаю, что понесла. Чувствую, что беременна.

— Это ребенок клана, — спокойно ответил Радим. — Мне твой дед, когда мы торговались, говорил, что нужно дитя заделать, а клан воспитает. Про отцовство разговора не шло. И я вообще-то от этого пункта отказался, но ты решила иначе. Но я тебе так скажу, я от долга отцовского бегать не буду, я, правда, мало знаю о детях, но рассчитывать ты на меня в этом отношении можешь. Итак, Лирея, мы поняли друг другу?

— Поняли, — тяжело вздохнула девушка. — Неужели я тебе совсем не нравлюсь? Неужели она лучше, чем я?

— Что такое лучше или хуже? Я встретил ее чуть раньше тебя, и полюбил, и ты мне нравишься. Возможно, не было бы Ольги, может, у нас с тобой бы и вышло, но судьба распорядилась иначе. А теперь мне нужно с твоим дедом повидаться и навестить мастера Редана.

Лирея кивнула и повела Вяземского на второй этаж, кабинет Стрефа находился в правом крыле.

— Что, расстроил мне внучку? — улыбнулся глава клана, глянув на лицо девушки, после чего погрозил ей пальцем. — А я тебя предупреждал, милая, не твой это мужчина.

Та понуро кивнула и скрылась за дверью, плотно прикрыв ее за собой.

— С чем пожаловал? — проводив внучку и указав на стул, поинтересовался Стреф.

Радим занял предложенное место и покачал головой.

— Ни с чем важным. Хочу проведать мастера Редана, обсудить пару вопросов, новости узнать. Может, клан что-то слышал?

— Может, и слышал, — степенно кивнул глава. — Тебя что-то конкретное интересует?

— Сегодня ночью погиб ходок, он давно жил в зазеркалье, кличка Беглый. И то, что его убило, враг всем. Он пришел ко мне, рассказал и умер.

— Я слышал про него. Но мы — маленький клан, мы далеко от больших общин, так что, он в наших местах не появлялся. Кто его убил? Такие люди не умирают своей смертью.

— Он сказал, что его проклял разведчик демонов, — Радим сделал паузу, глядя в ошарашенное лицо Стрефа, — и что нас ждет война. Слышал ли клан что-то о демонах?

— Разведчик — еще не войско, — немного успокоившись, произнес глава клана. — Но это плохие новости. Если пришло время разведчиков, значит, они почти готовы. Демоны давно хотят захватить зазеркалье. Мы им не нужны, им нужна прямая дорога в твой мир. Я пошлю весть союзным кланам, они пошлют ее дальше. Даже если Беглый погиб, повстречав одинокого разведчика, и угрозы нет, то все равно лучше, если все кланы будут знать, что грядет беда, и готовятся к ней, чем она придет и застанет нас врасплох.

Радим кивнул, он пересказал в точности, что сказал Беглый, только умолчал, естественно, об артефактах и дневнике предка.

— Вести ты принес тревожные, но последнее время меня только внучка радует, да и ты, но, правда, косвенно. Забеременела она. — Увидев, как Радим напрягся, старик покачал головой. — Никто на тебя ничего не вешает. Ребеночек даже вне договора возник, нежданная удача. Клан позаботится о нем. Но если ты захочешь участвовать в его жизни, никто против слова не скажет. Слушай, Дикий, а тебе что, правда, Лирейка не глянулась? Неужели у тебя лучше есть?

— Я уже внучке твоей говорил, и тебе, старый сводник, повторю, лучше, не лучше, но есть, и я эту женщину люблю. И не надо говорить, что она там, а Лирея здесь, ты сильный, справишься. Не справлюсь. И в итоге потеряю кого-то из них.

— Все, понял, — выставил руки Стреф, — я это уважаю. Ох, как внучка вовремя подсуетилась, а то иначе и без ребеночка мы остались.

Радим на это только хмыкнул. Они поговорили еще минут пятнадцать, после чего Вяземский отправился к Редану, а Стреф вернулся к делам поселения.

Редан был на месте и весь в делах. Бросив на Радима недовольный взгляд, он соизволил сказать, чтобы раньше, чем истекут два месяца, тот ему с вопросами о маске не надоедал. На что Вяземский соврал, что он по другому поводу, и тут же купил у мастера артефакт по поиску миродита. Внешне он очень напоминал компас, пользоваться им было просто, кладешь на ладонь и идешь с ним, стрелка из миродита, исписанная рунами, укажет на артефактный металл в радиусе двадцати метров.

Получив то, что давно жаждал, Вяземский отправился прочь из поселения, теперь настало время навестить потеряшек. А заодно побродить по руинам, поискать, на ком бы опробовать маркер для пейнтбола.

У потеряшек он надолго не задержался, община только отстраивалась на новом месте. К ней прибились несколько новичков, но Старпом даже не заикнулся о том, чтобы отправить их обратно. Дикий пожал плечами, это его дело его люди, была бы честь предложена. С Холодным Радиму в этот раз повидаться не удалось, тот ушел с отрядом в город, бить обнаглевших красноглазых. В месте с ним набираться опыту ушла и Раиса, а больше тут Вяземский никого и не знал.

С маркером вышел облом, тот просто не выстрелил, а ведь Вяземский проверил его перед походом, в стенку он лупил нормально, соль разлеталась, как и положено, а сейчас вот нет. Пришлось валить черного по старинке, швырнув в него светом. С арбалетом дело пошло лучше, он работал без осечек. И очередная тень, получив стрелу с солью на наконечнике метров с пятнадцати, послушно растворилась. Радим отошел назад и принялся ждать, когда новые появятся. В следующую он стрелял уже метров с тридцати, и вот тут его ждал сюрприз, в черного он попал, но и тот погибать не спешил, болт торчал в этом вязком тумане, и все, больше ничего. Радим спокойно взвел арбалет еще раз и, всадив стрелу шагов с семнадцати, удовлетворенно кивнул, все пошло по плану. Он еще трижды стрелял на дальние дистанции. Чтосказать? Соль срабатывала, если цель не дальше двадцати метров. Стоило стреле миновать эту границу, все, она превращалась в то, чем и являлась, приправой из мелового периода. Похоже, чем дальше от амариила с руной разрушения, тем быстрее разряжался заряд, вложенный в соль. То есть, мечта, бить тварей метров со ста, ну, в крайнем случае, с пятидесяти, и вести заготовку рун в промышленных масштабах, приказала долго жить. Собрав стрелы, Вяземский направился к ближайшему зеркалу, охотиться на черных не имело смысла, во всяком случае, тут нужно было идти через проклятое зеркало. Но сейчас туда соваться не хотелось. Перешагнув границу, Вяземский тут же активировал руну ментальной защиты, после чего уселся на серебристую дорожку. Достал дневник предка, открыл его, убедился, что тот по-прежнему пуст. Либо Беглый ошибся, что вряд ли, либо он не выполнил необходимое условие. Вытащив кукри, он проколол палец шипом шивы и капнул кровью на обложку. Вот теперь все вышло, как надо, та окуталась алым дымком, который впитался в кожу.

Радим открыл первую страницу и прочел аккуратный каллиграфический почерк.

«Моему потомку, тому, кому хватит сил прочесть».

Радим хмыкнул. В принципе, Владимир Леонидович Вяземский прав, нужно быть ходоком, чтобы прочесть его записи, а значит, силенок понадобится много. Тонким дневник было не назвать, Радим проторчал в междумирье часов пять. Он четыре раза обновлял ментальную защиту, но прочел от силы лишь треть. Это было крайне познавательно. Все началось с того, что к нему в кабинет явилась молодая зеркальная ведьма и рассказала историю про некий орден «Слияния». Чем этот самый орден ее так обидел, что она побежала стучать на своих бывших единомышленников, в дневнике не сказано, зато упоминалось, что спустя три дня, как она все выложила главе зеркальной стражи, ее убили. Но дело она свое сделала, волна поднялась, за орден взялись всерьез. И через какое-то время он был разгромлен, правда, только в нашем мире. Крови пролилось море, за него взялась не только зеркальная стража, но и охранное отделение. Чтобы достать его в зазеркалье, у князя Вяземского оказались коротки руки. Единственной успешной операцией по ту сторону, можно было считать захват второго ключа, но это стоило жизни двум ходокам и трем силовикам. Орден, потеря ячейки в родном мире Радима и обоих ключей, сильно подкосило, но не уничтожило. Идею убить крайне сложно, и если есть ключи, значит, есть и двери, которые они открывают, и есть люди, которые помнят об этих ключах.

Радим затянулся и выпустил дым в открытое окно, вот уже как три часа он дома, и пытается переварить то, что прочел. Если бы не ослабевшая ментальная защита, которая к концу пятого часа почти его не спасала от назойливых голосов и постоянных атак, он бы и дальше сидел, читал. А так пришлось возвращаться.

Зазвонил телефон, причем служебный. Радим посмотрел на экран и нажал на зеленую трубку.

— Соскучились, товщ полковник? — поинтересовался он у Старостина.

— Здравствуй, Радим, — поприветствовал его начальник отдела. — Я только хотел сказать, что мы забрали тело Беглого. Ты его волю честно выполнил, а то, что мы сделали, уже на тебя не ляжет. Но это важно. Сейчас его изучают как медики, так и Лев Аронович своими методами.

— Так ли это было необходимо? И вообще, когда успели?

— Ну, успели просто, подняли вертушку, и уже через час команда была на месте. Ты сам нам его указал, когда позвонил мне оттуда. Не обижайся, мы приглядываем за тобой. Не постоянно, но приглядываем. А насчет того, что мы его выкопали, так было нужно. Беглый погиб от демонического проклятия, о котором мы ничего не знаем, а значит, нужно понять, как оно работает.

— Надеюсь, результатами исследований поделитесь?

— Конечно, — заверил его Старостин. — Жданов ушел в зазеркалье, я ему поставил задачу разузнать все, что можно о чужаках. Сомневаюсь, что ему удастся, но попытка — не пытка. Все, Радим, давай, будь на связи, и не рискуй.

— Принято, отбой, — ответил Вяземский и разорвал соединение.

Разговор оставил после себя неприятные нотки, нехорошо вышло с Беглым, он последние силы потратил на то, чтобы добраться до Дикого и помочь, объяснить, рассказать, а Радим, получается, его подвел. Хотя не его вина все же, что отдельские тело забрали. С другой стороны он понимал их правоту, если исследования помогут найти защиту от того, что убило бывшего майора госбезопасности, то пусть будет так, и после смерти Беглый послужит людям.

Снова зазвонил телефон, на этот раз личный — Ольга.

— Привет, милая, извини, что сразу не набрал, я только недавно вернулся, устал, как собака.

— Ничего, понимаю, — отозвалась та. — Я тут новое зеркало купила в прихожею, взамен битого. Завтра доставят, не мог бы ты заехать, во-первых, защитить его, во-вторых, повесить?

— Конечно, звони, как доставят.

— Сегодня не придешь?

— Нет, я вымотался, резерв почти на нуле, у меня сил не хватит открыть проход, а на машине тем более. Так что, сейчас поем, если в холодильнике вообще что-то есть, хотя сомнительно, может, закажу что-нибудь, — он бросил взгляд на часы, — тут вроде в доставке круглосуточная шаурмичная появилась, вот у них и закажу.

— Так не честно, я тоже шаурму хочу, — притворно надула губки Ольга.

— Так в чем проблема? Приезжай.

— Вот и приеду, — неожиданно согласилась она. — Мне шаурму с картошкой фри, если есть. И лимонад, только не колу, что-нибудь прозрачное. Буду минут через тридцать. Слушай, а если мы дом в деревне купим, как мы будем доставку заказывать?

— Просто, — развеселился Радим, — заказали, открыли проход, забрали заказ, вернулись домой.

— Точно. Кроме того, можно ведь открыть проход туда, где вкусно кормят. Сходили, поели, вернулись. Все, милый я уже почти одетая, так что, жди.

Радим кивнул и, войдя в приложение доставки, заказал две шаурмы и лимонад, пиво баночное у него было в холодильнике, так что, об ужине он позаботился.

Ольга приехала одновременно с курьером.

— Вот видишь, на что я готова ради шаурмы, — стягивая сапоги, провожая взглядом пакет с едой, заметила она.

— Я-то думал, ты ко мне так спешила, а ты за шаурмой… — огорченно вздохнул Вяземский.

— Я не виновата, что все, что мне нужно, оказалось в одном месте, — сдала она назад. — Но сначала я хочу шаурму, а потом уже тебя.

Радим на это улыбнулся, обнял вставшую с пуфика женщину, поцеловал.

— Как день прошел?

— Лучше, чем начался, — вспомнив о трупе в своей прихожей, заметила Ольга. — Правда, задолбалась я мотаться, зеркало искать, салонов шесть объехала, пока нашла то, что нужно. А то, как представлю, что ты вваливаешься в грязных берцах прямо из зеркала в спальне, и мне пол мыть, так у меня глаз дергаться начинает.

— Хорошая шаурма, — спустя двадцать минут, когда все было съедено, а пивные банки опустели, — завила Ольга. Потом посмотрела на Радима и улыбнулась. — Да ты почти спишь, пошли, уложу тебя.

Вяземский только кивнул и с трудом поднялся, после алкоголя и сытной еды его рубило.

Проснулся он от пристального взгляда. В комнате было темно, за окном только занимался рассвет. Дикий сел и посмотрел в зеркало. Оттуда на него смотрела женщина, которая показалась ему смутно знакомой. Она согнула указательный палец и постучала костяшкой по стеклу.

Радиму потребовалось примерно полминуты, чтобы понять, откуда ему известна эта платиновая блондинка с бледной кожей и выразительными черными глазами. Это была Светана, которая приходила к нему на встречу, когда Беглый не явился.

Радим вздохнул и, выбравшись из кровати, покосился на спящую Ольгу, после чего создал руну сна, ему совершенно было не нужно, чтобы она проснулась и начала выяснять, что за бабы ходят к нему по ночам через зеркала. Понятно, что гостья явилась по делу, и свидетель этого визита был ему без надобности.

Взяв в левую руку кукри, он быстро нарисовал на зеркале руну входа, давая ведьме возможность войти.

— Я пришла с миром, — произнесла она. — Беглый сказал, что если он погибнет, то я пришла к тебе и рассказала то, что тебе необходимо знать.

Радим кивнул в сторону кухни.

— Пошли, там поговорим.

Женщина бросила взгляд на спящую Ольгу и пошла следом.

— Чай? — сонно поинтересовался Вяземский.

— Не стоит, — покачала головой Светана, занимая место за столом. — Я здесь, чтобы поговорить, и сразу уйду. Вижу, ты в курсе, что Беглого больше нет, вчера на рассвете рассыпался прахом заклятый браслет. Он был моим мужем.

— Конечно, в курсе, он умер у меня на руках.

Лицо женщины стало злым и заострилось. Вяземский ощутил, как рожается руна, и выставил руки.

— Стой, я не причастен к его гибели, он пришел ко мне, уже умирая. Я только выполнил его последнюю волю, добил его, избавляя от мучений. Я похоронил его в лесу, как он и просил, правда, отдельские забрали тело, но это уже не моя вина. А если и моя, то лишь косвенно.

Светана опустила правую руку, развеяв руну.

— Я верю тебе. Что с ним случилось?

— Он сказал, что нарвался на разведчика демонов. И тот его проклял, он дошел до меня, чтобы рассказать про дневник, а потом попросил его добить.

Ведьма кивнула и окончательно успокоилась.

— Значит, ты знаешь, как его прочесть?

Радим кивнул.

— Тогда одной темой меньше. Отдельские знают?

Радим качнул головой.

— Пока это для них лишняя информация, я же начал читать, и кое-что узнал о ключах и артефактах.

— Значит, минус еще одна тема. Читай, ты все поймешь. Наверняка там куда больше, чем Беглый мне рассказал. Но вот чего там точно нет, так это того, что в отделе есть люди, которые входят в орден «Слияния», и очень хотят добраться до ключей и артефактов, которые могут запустить слияние, и ты им очень нужен.

— Ты знаешь, кто?

— Нет, — ответила Светана. — И Беглый не знал. Он жизнь посвятил защите этих ключей. В ордене знают о тебе, но пока не спешат выходить на тебя. Почему так, я не знаю. Тогда, в вашу первую встречу в Москве, он хотел тебя предупредить, но не смог. Ты знаешь, почему он отрекся от отдела?

— Он сказал, что не дал наложить лапу на какой-то артефакт.

— Верно, этот артефакт очень древний, он пришел из другого мира, и, возможно, с его помощью им бы удалось вскрыть шкатулку твоего предка. Тогда, чтобы защитить его, он убил своего напарника, который работал на орден. Артефакт был уничтожен, его объявили ренегатом.

— Тогда непонятно, почему орден медлит, если я единственный, кто может вскрыть эту шкатулку и взять в руки ключи?

Светана пожала плечами.

— Я не знаю, но берегись, и никому не верь в отделе. Единственный, кому доверял Беглый и с кем у него очень редко, но бывали контакты, это полковник Старостин.

— Уже неплохо, — кинул Вяземский.

— Плохо, — покачала головой ведьма. — Полковник — чекист, плоть от плоти конторы, и, скорее, у него на тебя собственные планы.

— Дай угадаю, он пробует ловить на живца?

— Это один из вариантов, — согласилась Светана. Она сделала паузу, после чего мотнула головой в сторону комнаты. — Ты ей доверяешь?

Радим кивнул.

— Но рассказываю не все, некоторые вещи ей знать не надо. Пока она на моей стороне.

— Это правильный подход, а теперь, мне пора. И вот еще что, понадоблюсь, найди через зеркала, от тебя не закроюсь, может статься, что тебе пригодится помощь ведьмы по ту сторону зеркала. Хотя и здесь у меня дом имеется. Я давно живу на два мира, даже в отделе зарегистрирована.

— И что, они не знали, кто твой муж? — удивился Вяземский.

— Прикинь, — улыбнулась Светана и, поднявшись, направилась в комнату, но внезапно прямо неподалеку у тайника она замерла и внимательно посмотрела на Радима. — Я чувствую хранилище, а ты полон сюрпризов, ходок. Сколько за него хочешь?

— Какое хранилище? — включил дурака Вяземский.

— Не стоит, — покачала головой Светана, — я живу, куда дольше, чем ты, и даже дольше, чем Беглый, мне почти сто пятьдесят лет, пусть я и выгляжу на тридцать. Так вот, я знаю про расколотый мир, и что оттуда можно принести. Я сильно удивлена тем, что у тебя есть вещь оттуда. Сомнительно, что ты сам смог туда сходить и вернуться. Слишком многое должно совпасть. И к тебе попала большая ценность, хранилище, куда они собирают энергию людей, приведенных отсюда, это сложно.

— Для чего оно? — поинтересовался Вяземский, разыгрывая неведение.

Светана несколько секунд смотрела в его лицо, потом, наконец, кивнула.

— Что ж, поделюсь информацией. Местные не могу покинуть расколотый мир, могут уводить людей через зеркала. Потом их убивают, собирают энергию, покидающую тело, запечатывают в хранилище, которое, неведомо как, попало к тебе. Затем процесс повторяется, пока не накопится определенное количество, которое позволит им ходить через зеркала полноценно.

— Охренеть. А мне случайно досталось с одного тела, — соврал Радим.

— Да уж, большая редкость, — согласилась Светана. — Так сколько ты за него хочешь?

— Деньги меня не интересуют, — покачал головой Вяземский, — штука, похоже, ко мне попала бесценная.

Светана кивнула.

— Зря я тебе правду рассказала, может, и надула бы тебя, но нехорошо это. Беглый просил относиться к тебе, как к своему, а своих обманывать нельзя.

Радим кивнул, принимая такую версию. Вот только облапошить бы его у ведьмы бы не вышло, поскольку он дурака включил, итак представляя, насколько ценная вещь у него хранится. Теперь надо торопиться, пока гостья не придумала, как на плашку с руной руки наложить.

— Один вопрос, — видя, что Светана направилась дальше, спросил Радим, — а это хранилище можно вскрыть? И вообще, его можно как-то использовать самому?

— У тебя не выйдет, — покачала головой ведьма, но, заметив скептический взгляд, пояснила. — Слабоват ты. Чтобы вскрыть его, нужно сделать три вещи, первая — смазать руну поглощения кровью, тут проблем нет, затем вывести себе такую же на правой руке или на той, которой ты будешь бить. Вторая — особый нож, жертвенный, который требуется вонзить в эту руну. Ну, а третья, невыполнима для тебя, пока что, во всяком случае, придется применить на этот нож руну уничтожения или гибели, как она еще называется, иначе нож просто не сможет разрушить хранилище. Она высшая, а вы, зеркальщики, почти никто не можете ими пользоваться, крайне редко встречаются исключения среди самых старых и матерых. Поэтому и предлагаю, продать мне. Я готова много заплатить за хранилище.

Радим обреченно вздохнул, пряча ликование.

— Да, без руны никуда, но мне нужно обдумать, продавать или придержать. Если что, ты первая, кому предложу. А что вообще это энергия из хранилища дает?

— Силы, много силы, сразу, резерв раскачивается, увеличивается многократно, даже если сборщик неполон. В два, а то и в три раза. Например, если бы ты вскрыл, то смог бы работать с великими рунами.

— Ценно, — слегка опешив, заявил Вяземский.

— Ну да ладно, помни про обещание, что я первая, кому предложишь, если продавать надумаешь, — улыбнулась Ведьма, и вроде улыбка смотрелась вполне искренне, но Радим чуял, что та уже прикидывает, как его с носом оставить. — Ладно, пойду я, — бросила она, направляясь в спальню, кивнув на прощание, скрылась в зеркале.

Радим стер руну входа и, достав айкос, поперся на балкон. Да уж, надо как можно быстрее избавляться от хранилища, или прятать его в логове Виары. Но лучше, конечно, раскачать свой резерв, в перспективе надвигающейся войны. Это будет очень кстати. Вообще Светана рассказала много интересного, но верить ей, во всяком случае, того, что касается отдела, Вяземский не спешил, учитывая, с кем она жила, то с нее сталось бы вбить клин между ним и конторой. Но она дала дельный совет, полностью доверять нельзя никому, особенно тем, кто в теме.

Дикий обернулся и посмотрел на разметавшуюся по кровати Ольгу. Ей он хотел верить, но если она его просто использует для получения информации, то очень сильно пожалеет.