Твое... величество - 3!

Глава 16

***

Мария едва на ногах удержалась, когда прямо по ней начало оседать тяжелое тело… почему покойники всегда становятся настолько тяжелее?

Вообще, она не рассчитывала на такой быстрый эффект! Вспоминая ту же Лизанду, полчаса-то ей понадобилось. Или человек более ядовитая тварь? Вполне возможно!

Куда уж там бедным змейкам до некоторых политиков!

Клыки послушно улеглись на место.

- Боги! Что с ним?!

Рикардо отпустил шута, подошел к Ихорасу и потрогал его руку.

- Мертв.

Да в этом уже никто и не сомневался, глядя на его лицо. Такое, синюшное… крохотные царапинки и заметны уже не были.

Мария прикрыла лицо рукой.

- Воля богов!

И понеслось по залу: воля богов, воля богов… люди опускались на колени, осеняли себя знаком триады…

В то, что королева может убивать одним поцелуем, никто не поверил, понятно. Что ж тут – все идиоты, что ли? Могла бы, так давно бы Иоанна прибила! А она терпела…

Видимо, у богов чаша терпения переполнилась. Казначей на короля руку поднял, а королеву и вообще захотел… ну и все. Переволновался, наверное.

Кто ж думал о яде?

А Мария готова была поклясться, что где-то на грани слуха, словно колокольчик, звенел мальчишеский смех. Ядовитый такой… как ее клыки.

Точно – Многоликий.

Мария поглядела на эрров.

- Воля богов выражена ясно. Мне жаль, что эрр Ихорас поступил так… кто бы мог… эрр Равер! Прошу вас подойти ко мне!

Эрр Равер послушно вышел из толпы, поклонился.

Августо Равер, даже поднятый с постели, даже в такой ситуации, выглядел почти идеально, так, верхняя пуговица на жилете не была застегнута. По его меркам – почти Армагеддон. Зато и хозяйство у него было в полном порядке, управляющий дворцом был педантом до мозга костей, и той же идеальности требовал от всех остальных.

И ведь добивался же!

- Эрр Равер, прошу вас громко зачитать эти документы. Для всех.

Два пергамента с королевскими печатями перешли из рук в руки. Эрр Равер чуточку прищурился и пробежал глазами по строчкам. В зале такая тишина стояла… Ихорасу такой добиться не удалось. Муха бы пролетела – услышали. Люди даже дышали через раз.

Эрр Равер помотал головой, словно осознавая, а потом прочел громко, вслух.

Мария!

Я рад, что ты добралась до безопасного места. Хорошо, что Саймон согласился помочь тебе. Сейчас и мне легче, когда я знаю, что ты в безопасности, с нашими детьми.

В столицу тебе пока возвращаться нельзя.

Эрсоны слишком сильны, и я не знаю, кто еще в заговоре, кроме них. Я надеюсь, что вся гниль выползет, и я смогу додавить их, но пока – побереги себя. Напиши мне о малыше? Я хочу знать, как ты его носишь, как он растет… прости мне эту неуместную сейчас сентиментальность. Прости, как простила мое увлечение Дианой.

Верю, что ты сбережешь наших детей.

И люблю тебя.

Только сейчас я понял, как сильно тебя люблю.

Твой супруг.

Иоанн.

По толпе пронесся шепот.

Мария подняла руку, призывая к тишине.

- Эрры, сейчас я объясню происходящее. Мой супруг действительно увлекался Дианой Эрсон, в этом не было обмана. Думаю, многие оказывались в такой ситуации… вспышка, страсть, огонь – и в его глотку летит все старое. Только вот у Иоанна так не получилось. Все помнят, на меня было совершено покушение, потом на Анну… когда эрра Ирена попыталась отнять у нас последнего живого ребенка, нашу дочь, между нами… да, между мной и мужем опять вспыхнуло.

Судя по взглядам, придворные помнили.

Помнили они, и как король вылетел без штанов из покоев королевы. Это – тоже от чувств?

- Мы смогли поговорить, - Мария успела продумать, что говорить, и была уверена в себе. – Иоанн понял, что к покушениям на меня причастны Эрсоны, но не только они. И решил вывести всю эту нечисть раз и навсегда. Выманить. Мы бы придумали план получше, но тут я оказалась в тягости.

Вот и этим она придворных не удивила. Ни капельки! Многие и так были в курсе, сплетни при дворе разлетаются мгновенно.

- Иоанн принял решение, отослать меня к брату. Он не хотел рисковать нашим малышом. А сам… решил рискнуть, чтобы к рождению сына ему ничего не угрожало. Потому он и приблизил к себе Эрсонов, и Диану… мне горько думать о том, что между ними было, но Диана умерла! И я ее, наверное, прощу.

Это вышло так по-женски, что по залу пролетели смешки.

Ну да! Многие из присутствующих женщин согласны были простить любовниц мужа – на тех же условиях! Пусть помрет, тогда уж ладно…

- Мой муж, судя по всему, успел разобраться с Эрсонами. Но все остальное… заговорщики ударили первыми. К счастью, предателя покарали сами Боги.

***

Эрр Ридео Иролен не хотел отправляться во дворец.

Очень не хотел.

Но кто же доверит заговорщикам такую ценность, как двуипостасные? Даже вот такие, неполноценные?

Поневоле, придется идти. А то так передашь оружие, а его потом против тебя и повернут. История таких примеров знает много, и что с того, что сейчас оружие живое? Так оно еще опаснее!

Потому Ридео во дворце и оказался.

Сначала-то все шло неплохо.

Иоанн погиб, порвали еще кучу эрландцев, не разбирая кто тут эрр, а кто исс, а потом…

Потом надо было собрать монстров. И убраться подальше, пока их не заметили. Город просыпается, на улицах все больше людей… убить-то можно, но ведь всех не перебьешь! Так что Ридео вел свою свору к выходу для слуг, и собирался погрузить всех в кареты и уехать.

Но…

- Далеко ли собрались, любезный?

Ридео аж подпрыгнул от неожиданности.

Во дворе, рядом с каретами, стоял мужчина. Солнце светило ему в спину, белые волосы падали на плечи, и казалось, что вокруг головы незнакомца сияет нимб.

Почти святой.

Почти бесплотный.

Посол не знал, насколько он заблуждается, а Феликс не собирался просвещать его. Разве что посмертно.

- Ты… кто?!

- Какая тебе разница, - отмахнулся Феликс. – Прикажи своим тварям сидеть смирно. Не то…

Ридео усмехнулся.

Смирно?

- Взять его!

Феликс шагнул вперед.

Свирепые твари, которых не пугала даже смерть, попятились назад.

- Эээээ? – удивился посол.

- Меня они не тронут, - ухмыльнулся Феликс.

Измененные действительно боялись тех, кто получил благословение Многоликого. Боялись, словно огня…

Ридео выхватил клинок.

- Взять его! Рвать!!!

Куда там!

Феликс с ним и связываться не стал. Убивать еще…. Живьем пригодится! Сильный удар в голову отправил Ридео в глубокий обморок. А измененным Феликс кивнул на брусчатку.

- Сидеть. Ждать!

Один за одним, страшные твари с человеческими глазами, опускались на камни, замирали…

Им чудилось…

Освобождение?

***

Тем временем в громадном зале снова царила тишина.

Эрры превратились в слух, стараясь не упустить ни слова из второго письма.

Милая Мария!

Я так рад, что ты простила!

Хочу обрадовать тебя новостью – Эрсонам конец. Ты можешь возвращаться, но будь осторожнее. Я сам скажу, когда можно будет вернуться во дворец, а пока предлагаю встретиться тайно, в часовне.

Хочу увидеть тебя, нашего сына, нашу дочь. Хочу обнять вас всех.

Димас Бустон приведет тебя. Ему можно доверять.

Скоро, очень скоро, мы сможем быть все вместе, как и раньше.

Твой Иоанн.

Печать была подлинной.

И пергамент, и все остальное, кроме, собственно, текста.

Мария воспользовалась фальшивками, которые нашла когда-то давно у эрры Лизанды, еще в монастыре. Как же давно это было! Может, даже сто лет назад! Столько всего случилось с той поры!

Августо Равер тоже видел подлинность. Он столько королевских документов повидал, еще бы ему не признать.

Почерк?

Мария постаралась изменить свой почерк, да и не писал его величество ничего своей рукой. Предпочитал диктовать секретарям. Так что…

- Ваше величество, а ваши письма…

- Они были отправлены супругу. Черновики я, по понятным причинам, не хранила, - развела руками Мария. – Не знала, что понадобится.

Придворные зашушукались.

Теперь все становилось на свои места. Да, конечно, их провели, но… короля-то понять и можно! Вон кто предателем оказался!

- Свидетельствую, - Димас Бустон оказался, как нельзя более кстати. – Я лично устраивал встречи их величеств в часовне. После возвращения ее величества. Готов поклясться на чем угодно.

Рене Демьен прищурился.

И… промолчал.

Кажется, у шута возникли вопросы, но на то он и дурак, чтобы не лезть к умным людям. Лучше сейчас помолчать.

- Ваше величество! – Мария повернула голову к одному из гвардейцев. Совсем молодой, усики редкие… - Ваше величество, там посол Фардании. И твари…

Тут уж Мария и колебаться не стала.

- Где?! Веди!

И помчалась за юношей. А за ней и все остальные. Любопытно же! Исторические события происходят!

Эрр Августо сунул королевские письма за пазуху, поближе к сердцу, и отправился во двор. Потом он отдаст пергаменты королеве. Это ж какое ему доверие оказали!

Откуда у королевы взялись с собой эти письма? А вот этого вопроса ей никто и не задал. Не сообразили. Слишком много всего навалилось! Хотя… может, она ходила и их к сердцу прижимала? Запросто! Мужа рядом нет, так хоть письма поцеловать лишний раз?

Романтика!

В громадном зале остались лежать труп Алесио Ихораса и голова короля. Убитый и убийца, до которых теперь никому не было дела. Непорядок, убрать бы надо!

***

Вот чего не ожидала Мария, так это…

- Многоликий!

Ей аж дурно стало!

Феликс с невинным видом устроился прямо на тушке фарданского посла. Дохлого?

А, нет, живого!

Оглушил, связал, перевернул носом вниз и уселся на спину. Еще и ноги вытянул, и ножом под ногтями ковыряет, гад летучий! Мария-то знала, что сидит он удобно, чтобы можно было в любую секунду упасть, перекатиться в любую сторону, что нож он может метнуть из любого положения. Но выглядело это так расхлябланно, что страшно становится!

- Феликс!!!

- Ваше величество! Вот этот человек пытался вывезти из дворца… вот… их.

Марии хватило одного взгляда.

Двуипостасные.

Только не обычные, а вот именно, извращенные, полученные из людей, которые НЕ МОГЛИ получить вторую ипостась! Вообще никак не могли!

Может, еще и в этом была причина неудач брата Тома, только он об этом не думал. Двуипостасных мало, очень мало. Тут нужен особый склад ума, характер, воля нужны, вроде бы каждый человек этим обладает?

Так, да не так!

Слух есть у всех, уши тоже, а сколько человек могут петь в опере? Может, один из тысячи, десяти тысяч? А остальные просто не сумеют. Не дано!

Вот и тут…

Далеко не все, из тех, кого знала Мария, были способны обрести второй облик. Вот, тот же Марк Стоун – не смог. Смог Дерек Черный, но в нем и так больше было от акулы, чем от человека.

Этих обращали насильно. Вот и получилось… кошмарно. И плохо им, и больно, и тошно…

- Аууууу…

- Уыыыыыррррр…

- В-ваааааа…

Мария едва назад не шагнула. Когда вот это все… мохнатое, глазастое и жутковатое вдруг подалось к ней. Заскулило на разные голоса, пожаловалось… она бы точно удрала, но Риккардо как-то оказался рядом, коснулся ее руки.

- Не бойся. Я рядом, они тебе не причинят вреда.

Мария поежилась.

- Да, конечно. А…

Хотя спрашивать, что им надо, было ни к чему. И так понятно.

Им хотелось свободы.

Несчастные, изломанные, искалеченные…

Мария положила ладонь на алый камень, который загорелся острыми красными огоньками. И подошла к первому. Получеловек-полумедведь. И что с ним делать теперь?

Непонятно.

А коли так, Мария и задумываться не стала. Взяла и осенила знаком триады. Может, и перекрестила бы, но это тело иначе привыкло, сама рука двинулась.

И – ахнула.

На глазах существо менялось.

Тело раздавалось в стороны, покрывалось шерстью, раздувались лапы… несколько минут, и вот, стоит во дворе самый настоящий бурый мишка. И в глазах его уже ни капли человеческого сознания.

Стоит, думает о своем, о медвежьем… страха Мария не испытывала. Все понимала, но страшно почему-то не было.

Медведь развернулся, рявкнул и потопал куда-то.

- Не задерет никого? – пробормотала Мария. Ее-то он не тронет. А остальных? Медведи вообще, хищники…

- Нет, - Рикардо даже не сомневался. – Ему бы до леса добраться, а там и память вон. Попробуешь с остальными?

Мария погладила камень. Кажется ей, или во дворе чуточку прохладно?

Ничего, она потом шаль накинет.

- Святая, - понеслось откуда-то шепотом…

- Дурак! Благословение Многоликого!

- Истинно, явил Он свою милость…

Мария подошла к следующему.

Получеловек-полукабан…

Пальцы королевы творили знамение, а существо… Мария и ахнуть не успела, как оно откинулось назад, выдохнуло… и только застывшие глаза отражают кусочек неба.

- Умер?

- Освободился. Иначе никак не получалось, наверное…

Мария поежилась. Но ее сила могла действовать и так, наверное. Кто-то становился зверем, и уходил. Мария знала, они проживут звериную жизнь. Они даже после смерти не станут людьми, потому что это не дар Многоликого. Это происки чужого жестокого ума.

Этим людям причинили много горя и боли, и они уже никогда не будут людьми. Даже Многоликий не сможет их вернуть.

Но дать им хорошую и долгую звериную жизнь – реально.

На камнях остались лежать четверо.

Четыре человека, которых изменили насильно. Сейчас они лежали так спокойно, и глаза смотрели в глубокое синее небо.

Мария опустилась на колени рядом, не жалея роскошного платья, закрыла каждому глаза… показалось, что так будет правильно. И как-то остро, всей своей змеиной сущностью почуяла, что они ушли… спокойно. Без боли, без отчаяния, ушли по радуге туда, где их души примет в ладони Многоликий. Примет и даст им новое рождение. Может, даже и второй облик даст, уж сколько они настрадались…

- Ваше величество?

Рикардо протянул руку, Мария оперлась на нее и встала.

- Где. Эта. Мразь?

Посол Фардании оказался неподалеку. Специально его, что ли, так придерживали?

***

Эрр Ридео Иролен смотрел с вызовом. Зло, отчаянно.

- Ваше величество?

- Узнаете, значит, эрр, - бледно усмехнулась Мария. – Что у нас из преступления? Заговор, убийство короля… это на что тянет?

- Колесование и четвертование с особой жестокостью, с прижиганием, дней за десять, - подсказал Рикардо. – На главной площади. Потом остаток на кол сажают и оно так подыхает. До-олго.

Мария поморщилась.

- Неаппетитно. Но полагаю, эрр…?

- Ридео Иролен, - подсказал кто-то.

- Вот, эрр Иролен и больше заслужил.

- Меня должен судить мой король! – взвизгнул на глазах побледневший эрр. Очень убедительно Мария выглядела, когда ему все это обещала.

- Который вам и приказал это сделать?

Эрр Ридео замялся.

Мария прошлась рядом с ним, оглядывая эрра, словно экспонат на выставке в кунсткамере. А что? Вполне себе уродец, только не заспиртованный. А выглядит неплохо, высокий, симпатичный, женщинам должен нравиться. А она смотрит, и чудится ей большая такая куча свинячьего навоза. Даже запах соответственный.

- Вот ведь беда, эрр Ридео. Судить вас? Нарываться на ссору с Фарданией? Оно понятно, я сделаю. Только вот что мне это даст? Если так задуматься? Ханс признает, что вы виноваты? Нет, конечно. И свою вину не признает, и потонем мы в мелких ссорах и склоках, и смысла никакого в этом не будет. Я бы не постеснялась, ввязалась в драку, но…

- Но? – перекосило Ридео.

- Я не могу этого сделать, - жестко ответила Мария. – Это выше меня. И вас тоже. Прощайте, эрр Ридео. Волей Многоликого!

Ладонь Марии легла на алый камень на груди, и тот вспыхнул так, что на миг рука стала прозрачной. Эрр Ридео захрипел, оседая на колени, скрючиваясь… его бросило на колени…

Все было кончено меньше, чем через минуту. На брусчатке сидела здоровущая зеленая жаба, и в глазах ее не было и проблеска разума.

- Куааааа?

Рикардо размахнулся ногой и наподдал бы несчастной животинке так, что в Эрланде появились бы летучие жабы. Остановила Мария.

- Не надо. Это просто животное, пусть уходит.

- Животное?

- Человеком ему уже никогда не стать. Он лишил людей права на человечность, и Многоликий покарал его. Вот и все.

Мария улыбнулась, и стала оседать вниз. Почему-то голова закружилась… и потемнело как-то. Уже вечер?

***

Рикардо подхватил тело королевы, прижал к груди. Толпа ахнула, все подались к нему, как один, и если бы жаба не ускакала сама, повинуясь инстинктом, быть бы ей блинчиком. Зелененьким таким.

- Жива? – выкрикнул кто-то. Кажется, эрр Демьен?

- Жива, - отозвался Рикардо. – такие вещи даром не проходят, вот ей и поплохело. Многоликий свою плату тоже берет.

- Многоликий, да… воля Многоликого…

- Ей просто выспаться надо… что с покоями королевы? Хотя…

- Лучше не надо, - покачал головой эрр Демьен. – Можно в покои фрейлин, там сейчас пусто.

Рикардо кивнул, и решительным шагом направился в покои фрейлин.

Димас Бустон выступил вперед.

- Эрры, прошу вашего внимания. То, что сегодня произошло на наших глазах, не должно разглашаться. Я понимаю, слухи будут, сплетни, но, если фарданцы узнают о благословении, ее величество окажется в страшной опасности. Потому распространение слухов, сплетен… я понимаю, что все не остановить, но еще раз призываю к умеренности.

Все.

Если бы Димас хотел больше распространить слухи… лучше он бы и не придумал. Известно же! Хочешь, чтобы что-то сделали? Запрети!

А Бустону того и надо было. Он поклонился всем присутствующим, развернулся и отправился распоряжаться.

Тело короля надо было перенести в часовню, тварей убрать, убитых тоже…

Дел предстояло много. Но работать на благо ее величества канцлеру нравилось определенно больше. Пусть Мария его потом выгонит, ее право. А пока он постарается помочь, чем сможет.

Глава 9

Рикардо сидел рядом с Марией.

Отходить от королевы, пока она в обмороке и не сможет постоять за себя? Ну уж – нет!

Сейчас она слабая, беззащитная, и его долг охранять покой любимой. За себя Рикардо как раз не боялся, что с ним могут сделать? Со скромным морским змеем таких размеров, что перекинься он – и любого врага просто массой по стеночкам уплющит? Да он еще и не во всех дворцовых коридорах поместится!

В комнату без стука вошли еще двое. Рикардо напрягся, и тут же успокоился. Бустон, считай, свой. А вот что тут Демьену понадобилось?

- Эрры?

Рене молча прошел вперед и устроился у кровати, на полу. Рикардо чуточку даже память кольнула, раньше Рене так же устраивался у кровати Иоанна. На охоте, к примеру, когда его величество отдыхать изволил. Садился, раскидывал неожиданно длинные ноги, вальяжно откидывался спиной на ножку кровати, и попробуй, подойди. Цапнет так, что сторожевая собака позавидует. И что с того, что словами, не клыками?

А сейчас весь съежился, нахохлился, словно воробей на ветке, колени подтянул к груди…

- Лучше бы меня убили.

Мужчины переглянулись. Жалко его стало даже адмиралу, который искренне считал, что слабаков надо топить. В море. Так хоть акулам польза будет.

- А что ты мог сделать? – Бустон попытался поддержать шута, только вот как тут поддержишь? Для него Иоанн – враг, человек, который за верную службу хотел казнить канцлера. Для Рикардо соперник. А для Рене – друг. И Ихорас тоже был другом. И один друг убил другого. Не просто приятеля – сюзерена, которому Рене служил всю жизнь.

- Убить мог, - в пальцах Рене блеснули несколько клинков. – А я растерялся. Когда эти твари… полузвери.

- Они тебя не тронули? – удивился Марен.

- Нет. Проходили мимо, просто мимо…

- Это не просто так, - Мария шевельнулась на кровати. – Не вини себя, Рене. Ты ничего не мог сделать.

- Почему? – шут не повернул головы, не добавил титул. Слишком плохо ему было, слишком тошно, вот и пришел туда, где было хоть что-то знакомое, хоть кто-то. А не помогло.

- А что ты мог сделать? Узнать о делишках Ихораса?

- Н-ну…

- Как именно? Если никто не подозревал… я тоже не подозревала.

- Вас при дворе долго не было. А я мог бы. И он ведь дружил, расспрашивал… и я ему рассказывал много чего, и он мне.

- И сложись иначе, он бы тебя попробовал перевербовать. То есть перетянуть на свою сторону.

- Я бы никогда…!

- Он это понял. Хорошо еще, тебя убить не успели. Если бы приказали, тебя бы и вторая ипостась не спасла.

Рене как сидел, так на пол и шлепнулся.

- Че-го?!

- А ты что думал? Ты тоже двуипостасный, потому тебя и не тронули. Вот Иоанн – нет. А тебя почуяли, тебя ощутили… Рикардо вот, тоже никто не тронул, и Феликса…

- Точно подмечено, - в комнату просочился тот самый Феликс. – Как вы себя чувствуете… матушка?

Подушку Мария запустила метко. Увернулся.

- Ты сначала на моей дочери женись, а потом такие заявления делай.

- А она уже согласна.

- Раньше семнадцати – оторву все, что плохо висит, - прищурилась с кровати Мария.

- Сам оторву. Любому и на законном основании, - расправил плечи Феликс.

- А чего сейчас решил рассказать?

Феликс насупился.

- Принцесса, политические расклады, то да се… Анна в этом больше не участвует.

- Отчего же? Наша дружба с Картеном будет еще крепче, - Мария довольно улыбалась. – Да и мне такой специалист как ты, рядом не помешает. Молодец дочка, отличное чутье. Вся в мамочку.

Слово «троллинг» Феликс не знал, не было тут троллей в фольклоре. Но что его вышучивают догадался. Отпираться не стал, только плечи расправил.

- Да. У меня будет замечательная жена. И отличная теща.

- Позитивное мышление – залог долголетия, - пробормотала себе под нос Мария. И перевела взгляд на Рене Демьена. – Ты еще не догадался, кто ты?

- Н-нет…

Мария коснулась кристалла кончиками пальцев.

- Утконос. Милый, обаятельный и ядовитый.

Ошалели все сразу.

- Кто?! *

*- автор тоже была в шоке, но самцы утконоса и правда ядовиты. И яд такой интересный… прим. авт.

***

- Ваше величество!

Фридрих встрепенулся от голоса слуги. На любого другого он бы точно рявкнул, что отвлекают и вообще… нечего тут над ухом орать! Но это ж Ганс! Старику, считай, сколько и отцу, он королевской семье пуще всякого пса предан.

Если он вот так…

Фридрих подорвался с места раньше, чем все это в голове прокрутил.

- Отец?!

- Да, ваше величество!

Фридрих едва поспевал за Гансом по коридорам. И откуда только такая прыть взялась, старик же, лет на двадцать самого Фридриха старше, а несется, как лань прыткая!

Замерли они только на пороге королевской спальни.

- Боги…

А на большее Фридриха и не хватило как-то. Потому что на кровати, в цепях, билось и рычало… нечто.

Человек с волчьей мордой?

Волк с человеческим телом? Только покрытым шерстью?

Ясно только одно. Человеческого в его величестве Хансе оставались крохи.

- Тейна сюда!!!

Ганс опять сорвался с места, а Фридрих прикрыл глаза, привалился к дверному косяку. Выдохнул.

Кое-как попробовал взять себя в руки, шагнуть вперед… вглядеться.

- Боги…

Ничего человеческого не было в этих желтых звериных глазах, ничего разумного. Только ярость и боль. Только гнев и жажда крови.

Но это же не должно так быть, правда? Отец считал, что останется в разуме… может, будут боли, и изменения тоже будут, но разум подопытные сохраняли всегда. Вот в этом конкретном случае – всегда.

Тейн себя ждать не заставил. Влетел в комнаты короля так, словно его под зад горящей головней тыкали, и замер на пороге.

- К-как?!

- Ты у меня спрашиваешь – как?! – вызверился Фридрих не хуже тигра. – ТЫ?! Б…

Дальнейшая фраза его величества в историю не попала, а жаль. Многие боцманы могли бы у него поучиться. Тейн в его руках болтался, как тряпка.

- Я, – кое-как согласился он. – Так не бывает, не должно быть, это неправильно!

- Да ты что?! А почему ж случилось?!

- Я сейчас прикажу… брат Тома…

- Приказывай. Я жду. И ты… подождешь.

Пока – брата Тома. А потом, может, и палача?

***

Брат себя долго ждать не заставил.

Прискакал, осмотрел Ханса и выдал свое веское слово:

- Так не должно было случиться!

Фридрих его едва не пнул с размаху! Интересно, высоко ли нынче монахи летают?

- Не должно?!

Монах только сейчас опомнился, огляделся.

- Простите, ваше величество. Эммм… так все равно не должно было получиться! Это другое…

- Не должно, но получилось, - процедил Фридрих, едва сдерживаясь. – О чем это может говорить?

Брат Тома, как истинный дурак… то есть ученый, вопрос воспринял линейно.

- Или о том, что неладно с вашим отцом, или о том, что неладно с порошком. Где он, кстати говоря?

Фридрих только икнул.

- Ага, вот коробочка…

Брат Тома, не спрашивая никого, цапнул ее, коснулся языком содержимого, тут же сплюнул.

- Ваше величество, а кто сюда соль добавил?

- Соль?

- Очень мало, но она тут есть! Я приносил чистый порошок, а сейчас тут точно пара щепоток соли, не верите, попробуйте сами. Ваше величество.

Фридрих от коробочки даже шарахнулся. Брат Тома тщательно отплевывался и оттирал язык. А что?

Так напробуешься, потом и сам начнешь… нет-нет, на самом деле требуется регулярный и методичный прием порошка, но зачем рисковать?

Брат оставил коробочку на столе, направился к королю, осмотрел его…

- Так, ну можно попробовать скорректировать причиненный вред, но это будет дольше. И болезненно.

- Все равно делайте, – отрезал Фридрих. – Соль… кто мог это сделать?

- Не знаю, ваше величество. Мне точно незачем, - отозвался брат Тома. – Кто мог об этом знать?

Фридрих скрипнул зубами. Дураком он не был, и вывод сделал быстро.

- Дитрих…

Тейн сотворил знак триады, радуясь, что его не сделали крайним.

***

- Да кто ты такая? Я при королеве сколько лет уж состою, я лично всех королевских детей на руки брала, я…

Мария застонала в подушку.

Вот КАК так получается?

Эрра Розабелла – родственница холеры? Или еще чего?

Как так получается, что Эрсонов, как метелкой вымели, а вот эта з-зараза жива, здорова, еще и на Клару орет?! Это что еще за новости?

- Я – эрра Стоун, советую выучить! И без личного приказа ее величества, я вас к наследнику и на три шага не подпущу! И нарываться не советую!

Клара сдаваться не собиралась. Она и так-то девочкой-ромашкой не была, с такой матерью, тут поневоле научишься себя отстаивать, а уж после всего случившегося и подавно зубы в три ряда отрастила.

И – нет, это не преувеличение. Было у Марии подозрение, что зубов у песца больше, чем надо бы. В родном мире она не посмотрела, даже не заинтересовалась, а в этом ни интернета, ни энциклопедий, ни Дарвина, ни Кювье. Но их точно было штук пятьдесят. Хотя и сама-то Мария…

- Сопли сперва вытри, эрра, – Розабелла сдаваться не собиралась и перла буром.

- Я тебе их сейчас так вытру, что нос по морде разнесу! И остатки волосенок прорежу, - ох, а вот это и вовсе… откуда Клара этого набралась? Была же приличная мирная девушка, а что стало? Бертран постарался или сама Мария, которая не привыкла стесняться в выражениях. Точнее, отвыкла.

Это во дворце ее каждая собака знала, приходилось опасаться, а на побережье – чего прятаться? От кого? Вот и не уследила где-то!

А манера поведения… Клара, видимо, и переняла.

Розабелла аж задохнулась, но прежде, чем она вцепилась наглой малолетке в волосы, Мария вышла в соседнюю комнату. Все равно поспать не дадут.

- Эрры, что тут происходит?

- Ваше величество, эта женщина требует допустить ее к его высочеству, - отрапортовала Клара. – Я ее не знаю.

- Ваше величество! – Розабелла аж медом растеклась. – Наконец-то! Я так молилась за вас, я так счастлива…

- Стоять! – голос Марии мог лавину на спуске затормозить и развернуть. – Молчать. Бояться!

Эрра так и замерла, только икнула, негромко.

- Эээээ… ва-ва-ваше в-величество?

- Мое. Итак, эрра, на каком основании вы что-то требуете у моей фрейлины?

- А… я же…

- Предательница, которая служила Диане Эрсон, - припечатала Мария. Да, уже просветили, тот же Рене Демьен и сообщил, проблем-то! Чтобы во дворце и некому настучать было? Ха! И снова – ха!

- Ваше величество! Его величество приказал!!!

Мария чуточку заколебалась. Могло и так быть. Ее нет, Розабелла должна устраиваться… почуяв слабость, Розабелла кинулась к ее ногам.

- Его величество Иоанн повелел, а я просто слабая женщина, что я могла…

Мария вздохнула.

- Эрра Розабелла, я не гоню вас со двора. Но будьте любезны не приближаться к моему сыну или дочери без моего разрешения. И моей фрейлиной вы больше не будете, я подумаю, куда вас поставить.

В угол. И забыть.

Настолько она утомительная дура, что сил на нее нет. Вообще.

Кажется, что-то эрра поняла, потому что кинулась благодарить и кланяться. Клара молчала, пока Мария не выпроводила услужливую идиотку, а потом посмотрела вопросительно.

- Спасибо, детка, - Мария была абсолютно искренна. – Ты замечательная. Пожалуйста, поступай так и впредь.

- Обещаю. Гадкая она, эта эрра, как оса в меду.

Мария фыркнула.

- Дура она. И это неизлечимо. Но что теперь поделаешь?

- Наверное, ничего.

Мария думала примерно так же. А Розабелле она поручила приглядывать за своим бельем. Что в стирку, что в штопку… обязанность не тяжелая, достаточно почетная и деньги за нее платят. И королеву она не раздражает лишний раз.

Пусть ее, дуру услужливую, правда ведь – тут полдвора таких, кто Дианке кланялся, всех гонять – замучаешься. Лишь бы на нервы не действовала.

***

В покои наследного принца Фридрих вошел, мрачнее грозы.

- Ты!!!

- Отец?

Принц выглядел настолько невинным, что Фридрих на секунду даже задумался. А потом рубанул.

- Ты отравил деда?

- Нет. В этом нет смысла.

Дитрих смотрел отцу прямо в глаза, и Фридрих, призывая на помощь весь свой немалый опыт, видел: не врет. Сын не врет, но тогда…

- Дед отравлен? Чем?

- Кто-то добавил в этот его… порошок - ложку соли.

Дитрих пожал плечами.

- А мне оно зачем? Тогда бы тебя надо травить, а не деда.

- Ну… так согласен.

- Дед все равно долго не протянет, год, может три, дольше у этого фанатика еще никто не прожил. А ты остаешься на троне. Меня это как приближает к власти? Тогда бы логично травить тебя, а дедом пользоваться, он бы от меня сильно зависел.

Фридрих усмехнулся, понимая, что сын прав. Цинично, но вот такой расчет намного приятнее уверений в родственной любви.

- Ты прав. Но кто тогда мог это сделать?

- Не знаю. Что с дедом?

- Жить будет. Но теперь все будет хуже и тяжелее.

- Тем более. Смысл его был травить солью? Тогда бы мышьяка насыпать, белые крупинки они и есть? И помер бы он преотлично!

Фридрих провел рукой по лицу.

- Я рад, что это не ты. Мне было бы тяжело… есть вещи, которые просто не надо делать. Никому.

Дитрих качнул головой.

- Я не стану зарекаться и говорить за все и всех. Но… я бы придумал что-то получше.

- Тогда – кто?!

Ответа у мужчин не было. А знать бы хотелось. Это не просто так, это враг рядом, вообще, только руку протянуть.

И это – страшно.

***

Ответ, увы, лежал на поверхности, и был он прост.

Верный Ганс совершенно случайно просыпал королевское лекарство. Он видел, что Ханс принимает его каждый день, просто сует ложку в рот, глотает и тут же запивает водой. И дорожит коробочкой… а тут случилось! Не нарочно, но вот… взбивал подушки и задел локтем! Понятно, что смог, он с пола собрал! Но что-то же и собрать не удалось, взял он ложку соли, да и добавил. Только потер в ступке… от соли-то вреда не будет, наверное?

Это не тот секрет, который доверяют слугам, поэтому что именно принимает король, и откуда оно взялось… Ганс не знал.

И собирался молчать о своей оплошности вечно.

Так и поверишь, поневоле, в шуточки Многоликого.