Управдом: назад в 90-е

Глава 16

А я пересел на первый трамвай и добрался до центра нашего городка… так, думал я я по дороге — у тебя на сегодня два дела намечено… хотя стой, какие два, все три, первое это ментовка и отказняк, второе Вадик и договорчик на рекламу, но не будем забывать и про наших доблестных энергетиков, объединенных в компанию под названием Энергосбыт, они, если не ошибаюсь, сидят где-то в районе площади Свободы на бывшей швейной фабрике какой-то… Вот с них я, пожалуй и начну — Свобода тут прямо за углом, точнее за двумя углами.

Темницы рухнут, вспомнил я не к месту Александра Сергеича, и свобода вас встретит радостно у входа. Это в сильно оптимистичном варианте, конечно, чтоб так все произошло, однако в нашей суровой реальности площадь Свободы оказалась ко мне немилосердна, первым делом меня окатило грязным снегом пополам с водой из-под колес троллейбуса. Но и в бывшей Большевичке мне, как оказалось, были совсем не рады. Битых полчаса проторчал в очереди в нужный кабинет.

— Значит, Печора, говоришь… — выдала накопившееся дама очень среднего возраста в сиреневом (блин!) жакете и с перманентом на голове.

— Так точно, — не стал спорить я, — Печора.

— Название могли бы и пооригинальнее придумать, — дословно повторила она слова комиссара Жени, — ну да делать нечего… я составлю заявку в договорной отдел, они его подготовят где-нибудь за неделю-полторы. После новогодних праздников и подходи. Номера счетчиков принес?

— Вот они, — выложил я бумажку на стол.

— А общий счетчик на дом у вас есть? — продолжила допрос она.

— Какой общий счетчик? — спросил я упавшим голосом, предчувствуя новые заботы.

— Обычный счетчик, на входе который ставится — он будет считать общее потребление, потом ты будешь вычитать из него сумму квартирных счетчиков, оставшаяся разница это потребление в МОП…

— Где-где? — не понял я.

— В местах общего пользования, — посмотрела она на меня, как на малолетнего дебила, — как же собираешься домом-то управлять, если таких азов не знаешь?

— Ничего, — вымученно улыбнулся я, — по ходу дела поднатаскаюсь. А платить за свет мы как будем?

— Пока жильцы не подпишут с нами отдельные договоры, будешь платить все по общему счетчику, сколько уж у нас там сейчас за киловатт-то? 3–50 кажется.

— Значит, нужно еще и отдельные договора составлять с каждым нашим пайщиком?

— В принципе да, если не хочешь дополнительной головной боли… а если хочешь, тогда плати всю сумму, а с пайщиками разбирайся по отдельности с каждым, — сурово подытожила она нашу беседу и указала мне на дверь.

Вот дела, подумал я, спускаясь по кривой лесенке, забыл ведь я совсем про это из своей первой жизни-то… а ведь наверняка то же самое выполнял. Ну ничего, теперь твоя память освежится — надо будет пайщиков подогнать в эту Большевичку, а то ведь каждый месяц собирать бабло за электричество замудохаешься… и общий счетчик надо поставить, где только на него деньги взять, это вопрос.

Пока шел по улице Горького к районному отделу МВД, ответ пришел сам собой — надо напрячь заслуженного строителя Костика, он же в этих делах наверняка собаку съел и крокодилом закусил. Пусть поставит этот гребаный счетчик, а уж зарегистрирую я его как-нибудь сам. И работу среди пайщиков проведу. В ментовке пришлось долго объяснять дежурному, по какому я поводу прибыл, ладно еще, паспорт свой не забыл, а то бы не пустили. Искомый мною капитан Кольцов оказался где-то на территории, поэтому свои объяснения мне пришлось давать его напарнику, тоже капитану, но Сяговитому (вот ведь какие фамилии у людей бывают, ладно еще, что не Ядовитый).

— Значит, нашлась пропажа? — весело подмигнул мне он, — так, значит, и запишем.

Он быстренько смастерил протокольчик, я его прочитал (на всякий случай, мало ли что — потом доказывай, что ты не верблюд), написал снизу сакраментальное 'с моих слов записано верно), на этом мы и расстались с капитаном, дежурным и со всем МВД республики, надеюсь, что надолго.

Так, а теперь у нас в программе Вадик из Самсунга — от ментовки до нашего института совсем рукой подать было, и пяти минут не прошло, как я стоял в приемной городского отделения компании Самсунг.

— А Вадим Георгиевич на выезде, — сообщила мне его секретарша, — отправьте сообщение на пейджер, если что-то срочное.

— Да не, — помотал головой я, — срочность невысокая… когда он вернется-то?

— Точно не скажу, — задумалась она, — но к концу рабочего дня должен быть.

Ну и хорошо, ну и ладно, подумал я, заходя в парадное крыльцо своего института. Подождет, значит, Самсунг, не развалится. А в нашей лаборатории царили мир, спокойствие и благоденствие, нарушаемые все тем же клацанием клавиш и шипением паяльника… хотя через минуту после моего прибытия к этому добавилось бормотание диктора из виталикового телевизора.

— Ух ты, — не смог сдержать своего восхищения я, — неужто наладил?

— Пока только звуковой канал работает, — виновато ответил Виталик, — уж извините… изображение завтра будет.

— Ну и славно, ну и зашибись, — сказал я, заводя свою новобретенную ПиСишку, — завтра будет лучше, чем вчера, как завещал нам Николай Гнатюк.

При этом фоном у нас всегда бормотал радиоприемник, институтское радио существовало с незапамятных времен, но до 90 года включалось дай бог раз в месяц, а потом его перевели в непрерывный режим и поставили там Маяк. Не знаю почему, но с утра до вечера у нас теперь звучали позывные с темой Подмосковных вечеров. Маяк этот уже стал не совсем тем, чем был при старом режиме, а если точно, то совсем не тем — тут появились разговорные жанры, а музыкальные передачи стали разбавлять жизнерадостными тирадами диджеев.

И одним из них, этих диджеев, был запоминающийся Вася Косолапов. Заставка его передачи звучала так «Пишите нам, пишите письма, студент, рабочий и моряк, в эфире Вася Косолапов, в эфире радио Маяк». Нес он, конечно, голимую пургу, как, впрочем, и все остальные диджеи, но под его бодрые причитания работалось как-то веселее. Вот и сейчас пробил, так сказать, час очередного выхода в эфир Васи (пробил час РЭМ, как говорила одна надоедливая телереклама), а с ним и самых популярных песен текущего года. Главными тут, конечно, хедлайнерами выступали Агата Кристи с Войной и Сказочной тайгой, Женя Осин с плачущей девочкой в автомате и Вова Пресняков со стюардессой Жанной. А из зарубежного творчества Вася предпочел Депеш Мод, Дюран-Дюран, знаменитую Стэй от Ю-2, ну и конечно же неувядаемый Эйс-оф-Бэйс, только что появился их первый хит «Все, что она хочет».

Но дослушать полный плей-лист Васи мне не было суждено, потому что где-то в середине его программы что-то очень мощное громыхнуло на улице Гаршина, так что даже все наши оконные проемы задребезжали.

— Гром что ли? — задал риторический вопрос Виталий.

— Какой гром зимой, — ответил ему я, одновременно натягивая пуховик, — пойду посмотрю, что там такое.

У выхода из нашего корпуса столпилось порядочное число сотрудников, все смотрели куда-то налево и оживленно обсуждали происшествие. Я усмотрел в толпе Саню Томина, который всегда все знал, и взял его за пуговицу.

— Что случилось-то, Санек?

— Машину взорвали, вот чего, — буркнул он, — кажется Волгу 31-ю…

— Возле Самсунга? — упавшим голосом решил уточнить я.

— Да, где-то там… менты уже все оцепили.

Я выбрался, наконец, на свежий воздух (который свежим трудно было назвать, от раскуроченной Волги несло гарью и чем-то кислым), слева действительно стояло оцепление из двух милицейских бобиков, а еще скорая помощь на базе Газельки. Дай-ка я проверю, подумал я, возвращаясь в вестибюль, здесь висели два телефона, внутренний и городской. Набрал номер пейджинговой компании Вадика, это была Радуга-Поиск.

— Абоненту 751899, — сказал я девушке-оператору, — это Новак, как дела, встреча по плану?

— Передала, — ответила мне девушка очень милым голосом и отключилась.

А я побрел к этому оцеплению, куда меня, конечно, не пустили, но бочком вдоль забора таки можно было просочиться — я и сделал это, беспрепятственно проникнув к входу в представительство Самсунга. Дверь, как ни странно, была открыта, секретарша сидела на своем месте.

— Я по поводу встречи… — напомнил я ей предыдущий разговор.

— Какая тут встреча, — сквозь слезы сообщила она, — увезли Вадима в больницу, вот только что.

— В какую больницу, не знаешь? — перешел я на ты.

— В пятую городскую, кажется…

И в этот момент вслед за мной в приемную ввалились два здоровенных милиционера, похожих, как братья-близнецы.

— Ирина Геннадьевна? — сверился с бумажкой правый из близнецов.

— Да, это я, — ответила она.

— Первое городское РОВД, нам надо взять у вас показания, — продолжил близнец, — а ты (указал он на меня) пойди погуляй пока.

Ну, здравствуйте, лихие девяностые — подумал я, возвращаясь в свой институт, бандитские разборки во всей красе. Только как сюда кадровый сотрудник КГБ (или как оно там сейчас называется… ФСК что ли) вписался, не очень понятно. А так-то все центральные аллеи на наших городских кладбищах скоро украсятся живописными скульптурами лидеров бандгруппировок, очень многие полегли в этот непростой отрезок эпохи при переделах сфер влияния…

В больницу что ли скататься, подумал я, а потом решил отложить это мероприятие хотя бы до завтра, сегодня ж наверняка операция какая случится, а после нее все равно не пустят. И еще подумалось, что ни рекламы, ни обучения в Сеуле у меня теперь скорее всего не будет…

— Ну что, узнал, в чем там дело? — спросил у меня Виталик, когда я вернулся на рабочее место.

— Узнал, — хмуро ответил я, — директора Самсунга взорвали…

— Это который Папиков что ли? — продолжил он задавать вопросы.

— Который он…

— Я вчера с ним побеседовал, когда в столовку ходил — мы же пересекались раньше, пока он в КГБ свое не ушел.

— Ну и о чем была беседа?

— Да ни о чем… — с трудом припомнил Виталий, — да, тебя он похвалил, кажется… сказал, что всегда с уважением к тебе относился.