Управдом: назад в 90-е

Глава 4

Районная администрация у нас недалеко — прямо-прямо по Ульяновке до пересечения с Пескова, а потом налево и через три светофора вот оно, бок-о-бок с областным драмтеатром. Старинное здание о трех этажах и двух пристроях слева и справа, в форме буквы П, значит. На златом крыльце надпись золотыми же буквами «Администрация Городского района города Нижнего города». Вот с такой тавтологией, значит.

Припарковано возле нее было ровно две тачки, обе довольно редкие для 93 года иномарки — Фольксваген-Пассат и Форд-Скорпио. Последнюю, насколько я помню ввезла к нам большой партией компания местного нувориша и мини-олигарха Стрельцова… нет, к знаменитому футболисту он никакого отношения не имел, просто однофамилец, но Скорпионы эти купили не менее богатые люди города. Поэтому каждый проезд такой тачки мимо вызывал завистливые взгляды окружающих в стиле «бохато люди живут».

Выглядел этот Скорпион примерно так

Вход свободный, до пропускной системы поздних времен пока что не дошло дело, зашел на второй этаж в приемную главы администрации, ну бывшего первого секретаря райкома, здание то же самое. Тут и сидела моя бывшая сослуживица Светочка.

— О, привет, Сергуня, — объявила она, как только я показался на пороге, — только что про тебя подумала — богатым будешь.

— Это хорошо, — уселся я на стул рядом с ее столом, — как разбогатею, съездим на Канары — ты не против?

— С тобой хоть куда, — усмехнулась она, — не забудь про обещание. Чего там у тебя за дело-то, напомни…

— Да решили мы учредить товарищество в нашем доме, а меня председателем выбрать… вот хотелось бы узаконить это дело.

— Так-так-так… — усмехнулась она, — значит, выбил ты себе квартирку в этом новом доме?

— Что значит выбил, — возмутился я, но не слишком сильно, — два года на цементном заводе, а потом еще два на стройке, это называется выбил? Я бы тут употребил слово «выгрыз».

— Ладно, пусть будет выгрыз… пригласил бы хоть посмотреть, что там и как.

— Обязательно, вот сдадут дом в эксплуатацию, пока что там не все готово, тогда позову… а сейчас хотелось бы формальности уладить.

— Это тебе на третий этаж в отдел по работе с жилым фондом, — перешла на деловой тон она, — комната 305, спросишь там Галину Николаевну, она все оформит, а подпись начальника сюда зайдешь поставить.

— Моя благодарность тебе не будет иметь границ…

— Знаю-знаю, — остановила она меня, — в пределах разумного. Дуй на третий этаж, а то они чай скоро начнут пить, тогда к ним не подступишься.

И я дунул на указанный этаж в комнату 305. Представляла она из себя типичный женский коллектив, известный в широких кругах под названием гадючник. Из пяти особей, нужная мне оказалась у дальнего окна с фикусом на нем — дебелая женщина бальзаковского возраста с лишними 7–8 кг веса и с рюшечками вдоль обширного бюста.

— Да-да, мне Света звонила, — меланхолично ответила она на мое представление, — давай свои бумажки уже… а сам за дверью вон подожди.

Я спорить не стал, а просто молча покинул этот гадюшник. В коридоре третьего этажа было сумрачно, накурено и довольно-таки прохладно, отопление тут, видимо, по остаточному принципу включали. Прослонялся туда-сюда по двадцать погонных метров, разглядывая от нечего делать вывески на дверях. Тут значился департамент благоустройства, департамент образования, контрольно-ревизионное управление и даже комитет по управлению госимуществом. Это пока они тут в нищете прозябают, невольно подумалось мне, но скоро тут миллионер на миллионере будет сидеть… долларовый, причем миллионер.

Тут мимо меня проскочила на всех парах разгоряченная какая-то тетка с большой клеенчатой сумкой. О, распространитель наверно, подумал я, странно, что раньше я ни одну такую тетку не увидел. А она на тех же парах ворвалась без стука в отдел жилфонда и захлопнула за собой дверь. Что-то дальше будет, весело прикинул я, одно из двух — или они там раскупят всю эту хрень из полосатой сумки или вышибут назад. Оказалось, что верно второе мое предположение — тетка вылетела в коридор задом наперед, распахнув дверь своим обширным задом.

— Да и не больно-то хотелось! — громко крикнула она в дверь, но та тут же захлопнулась.

Тогда тетка сунулась напротив в ревизионное управление — результат был примерно таким же, но с задержкой в десяток секунд.

Она выдохнула и вдруг заметила меня.

— Ну ты хоть чего-то у меня купи, хлопчик, — распахнула она свою сумку настежь, — у меня чего только нету…

— Ну показывай, — согласился я, делать-то все равно нечего было, — чего там у тебя нету.

— Да, как тебя зовут-то? — спросил я, начиная осмотр содержимого сумки.

— Дарьей, — скупо бросила она, — можно и Дашей звать. А тебя как?

— Сергей, — ответил я в тон ей, — можно просто Сергуня. Че, у тебя одна косметика что ли тут?

— Чего это одна, — обиделась она, — спортивные костюмы еще есть, Адидасы, один точно на тебя сядет, — и она достала с самого дна сумки хрустящий пакет со штанами и курткой Адидас… три полоски… это очень удобная форма для носки.

Конечно, это не натуральный Адидас был, но и не совсем уже паленый Абибас или там Адилис, нормальная турецкая копия.

— Почем? — спросил я.

— Она окинула меня внимательным взглядом, оценивая мои финансовые возможности, оценила их не очень высоко и выкатила ценник в полтинник… ну 50 тысяч, значит.

— А чего, вполне приемлемо, — закатил я глаза к потолку, — скинь еще немного, и мы договорились.

Но тут распахнулась дверь гадюшника отдела жилфонда и меня позвали внутрь.

— Слушай, у меня дела, давай потом созвонимся — вот тебе мой телефон (и я быстро начиркал Даше на бумажке телефон своего Панасоника), звони — вечером, может, встретимся.

Она согласно кивнула, спрятала бумажку куда-то в свой необъятный бюст и тут мы разошлись.

— Все готово, Сергуня, — сообщила мне Галюша из своего угла с фикусами, — вот сюда надо подпись главного (она показала куда), а потом печать шлепнешь в канцелярии. Ну и это… удачи тебе в управлении жилфондом.

— Спасибо, Галочка, — не полез я за словом в карман, — как раскручусь, обязательно тебя в ресторан позову.

Все сослуживицы Гали мигом обратились в слух и застыли, как изваяния — видимо, не каждый день у них тут такое обещали. А я помахал ручкой и вернулся на второй этаж к Светочке.

— После обеда будет подпись, — глянула она мельком на бумаги от Галочки, — уехал он в Кремль, встреча какая-то.

— Окей-Оби, — ответил я ей словами надоедливой рекламы, — зайду после обеда… как жизнь-то молодая течет? — зачем-то задержался я на этот дежурный вопрос.

— Аааа, — махнула она рукой, скривив рот, — лучше не спрашивай…

После обеда

В институт я уж не пошел, пробежался по центральной улице нашего городка под названием Большая Сретенская. Она пешеходной стала еще в последние годы советской власти, а сейчас ее оккупировали продавцы и зазывалы. Полюбовался на морячка с внучкой — местная достопримечательность, морячок в любой самый лютый мороз сидел на стуле в одной безрукавке и флотской шапке и наяривал на гармошке популярные мелодии. А внучка его, сравнительно тепло все же одетая, ходила со снятой шапкой и собирала благодарности у слушателей.

Закусил горячим бутербродом с кофе в одной забегаловке неподалеку, обошлось это всего в пятьсот рубликов. Зашел от нечего делать в валютный магазин Ле-Монти… тут все на доллары продавалось, но выбор, конечно, был неплох, правда дороговато — облюбованный мной у челночницы Дарьи адидасовский костюмчик обошелся бы мне на нашу валюту ровно в полтора раза дороже. Модные видеомагнитофоны стояли в ряд вдоль одной из стенок этого Ле-Монти — самый дешевый Голдстар (еще не переименованный в LG) тянул на миллион, запредельная сумма для рядового российского обывателя, для меня в частности.

А тут и настала пора возвращаться в администрацию под крыло гостеприимной секретарши Светочки… та сразу же, как увидела меня, вытащила из папочки два листочка и сказала:

— Все подписано и пропечатано, можешь работать дальше.

— Что бы я без тебя делал, — сделал умильное лицо я, — ты мой ангел-хранитель.

— В демоны только не переквалифицируйся ненароком, — отпустила шпильку она, на этом мы и расстались.

А теперь путь-дорожка моя лежит в нотариальную контору, вспомнил я напутственные слова комиссара Жени, ближайшая на Воробьевке, это буквально два шага от драмтеатра. Транспорт туда не ходил, добрался пешочком буквально за десять минут. О, натариус Бекмамбетова, прочитал я надпись на двери, ведущий в старинный особняк 19 века, успешно разваливающийся, впрочем, в веке 20-м.

— Добрый день, — снял я шапку в приемной, — мне бы завизировать уставчик…

Его я еще вчера сочинил, содрав с аналогичного у комиссара Жени — только название и реквизиты в конце поменять пришлось. А распечатал в конторе Костика, там у него отличный лазерник стоял, Эйч-Пи-100, зверь-машина для 93 года-то.

— Записывался? — с максимально мерзкой интонацией спросила у меня помощница нотариуса.

— Никак нет, ваше благородие, — честно признался я.

— Тогда придется подождать, — с теми же стервозными интонациями сообщила мне она.

Вы никогда не были у нотариусов? Это вам сильно повезло, граждане… почему?… да потому что нотариусы эти представляют собой зажравшуюся и вконец охреневшую прослойку между широкими народными массами и руководящими верхами власти. Для начала там надо посидеть в ожидании минимум час, а потом начинаются придирки и буквоедство. Вспоминаю, как в 10-м примерно году меняли мы наименование нашей организации, так пришлось бегать в треугольнике администрация-налоговая-нотариус примерно две недели без перерывов. Если б вы спросили, какая профессия была для меня самой ненавидимой в 90-е годы, то я без колебаний назвал бы нотариусов.

Но в этот раз все обошлось малой кровью — к телу главного распорядителя этой конторой меня допустили всего лишь через полчаса.

— Тэээк, — протянула она, дама очень средних лет со следами былой красоты… очень средних и очень былой, — значит вы организуете товарищество в своем доме.

— Так точно, — не стал спорить я, — организуем.

— Не хватает еще справочки от организации, которая вас курировала при строительстве, — продолжила она скрипучим голосом, — принесете, тогда поговорим.

— Какого рода справочка вам необходима? — на всякий случай уточнил я.

Она в двух словах объяснила, что ей надо и сделала приглашающий жест на выход… ну чего, не прокатило. В налоговую и статкомитет я наверно сегодня не успею, подумал я, поглядев на часы, надо бы и место постоянной работы посетить. И я сел на трамвай-двойку, который по первому городскому кольцу доставил меня в родной НИИ, что напротив психушки.