Ветер перемен. Книга четвертая.

Глава 3

Обратный путь показался мне короче, впрочем, так бывает всегда.

- Ну, обрадуй нашу общую любимицу! - улыбнулся Арнольд, прощаясь. - И поцелуй её за меня!

- А вот это сделаю с особым удовольствием! - ответил я пожимая на прощание руку Арнольду.

- А в этом я ни секунды не сомневаюсь! - захохотал Арнольд. - Никогда не забуду, с каким видом ты смотрел на Габи тем вечером в школе. Теперь понимаю, чего тебе стоило держать себя в руках!

- Ох, Арнольд, я и сейчас сдерживаю себя, чтобы не задушить её в объятиях! Наверное никогда не привыкну к моему счастью!

- Я очень рад за вас обоих! До завтра! Ах да, чуть не забыл! - Арнольд полез во внутренний карман и достал тонкую пачку банкнот. - Возьми, это вам на первое время. Мало ли для чего понадобиться.

- Спасибо, Арнольд, не надо, ты и так для нас столько сделал! - попытался отказаться я.

- Глупости! - он решительно присёк мои попытки. - Я без денег всегда чувствую себя как без одежды. Вдруг Габриэль захочет чего-нибудь, да хоть стакан Кока-Колы и что ты будешь делать?

Он сунул мне деньги в карман.

Ауди фыркнула и чуть слышно шурша шинами, укатила.

Я без скрипа повернул ключ в замке и осторожно открыл дверь. В доме царила тишина и только из спальни доносилось чуть слышное бормотание телевизора. Неужели смотрит телевизор? Никогда особой любви к "ящику" за Габи не замечалось. Хотя, это же западно -германское телевидение, тут наверняка есть интересные программы. Особенно для человека из страны, где цензура душило всякое творчество.

Я заглянул в спальню. Телевизор бормотал себе самому, а Габи свернувшись калачиком тихо спала, разметав свои шикарные волосы по подушке. Я не стал подходить ближе и оставив телевизор включенным прошёл в ванную. Постоянное наличие горячей воды вызывало у меня настоящий восторг после нашего казарменного быта с душем в подвале раз в неделю. И то, если повезёт! Я вспомнил, как в карантине, несколько раз случалось, что мы, раздевшись и побросав в кучу грязные подштанники бежали под ржавые душевые соски, а из них капало несколько капель и на этом - всё! Но "приключения" продолжались! Когда мы возвращались в раздевалку каптерщик объявлял, что чистое белье не привезли, так что походите ещё одну недельку в грязном. Том самом, что свалено в общую кучу. Самые шустрые бросались к этой куче, чтобы выбрать кальсоны почище, хоть и с жёлтыми разводами на ширинке, но, хотя бы без коричневых - сзади! Как вспомню, так шерсть дыбом встаёт от омерзения!

С наслаждением смыв с себя все тревоги и переживания сегодняшнего вечера, я тихонько вернулся в спальню, выключил телевизор и осторожно заполз под одеяло, стараясь не коснуться спящей Габриэль. В слабом свете ночника я залюбовался спокойным, нежным личиком моего чуда. Спать не хотелось. Уж слишком много чего случилось в этот вечер! Тем более такого, что совершенно меняло жизнь - и мою, и Габи и многих других людей, которых я даже не знаю.

Габи вдруг, не просыпаясь, медленно подвинулась ко мне, подняла и положило голову мне на грудь, как она делала это всегда, когда нам выпадало счастье спать вместе, закинула одну ногу на обе мои и, наконец обняла одной рукой за талию. Интересно, это она уже делает на автомате, во сне? И как прикажете терпеть эту близость такого соблазнительного тела? Причём, совершенно обнаженного! Разве в таких условиях возможен полноценный отдых? Нет, он возможен, но с необходимыми предварительными процедурами! А вот так просто взял и уснул с такой красотой на груди?! Мне же не семьдесят лет, в конце концов!

- Я тебя люблю... - чуть слышно прошептала Габи. И это во сне?

- А я тебя обожаю! - так же тихо ответил я.

Чуть заметная улыбка тронула её губы. Но глаза оставались закрыты. Спит или притворяется? А вот мы сейчас проверим...

Я начинаю медленно, едва касаясь, поглаживать её по талии, ниже... Её тело крепче прижимается ко мне, дыхание становится глубоким и прерывистым. Она медленно поднимает лицо и с закрытыми глазами тянется своими губами к моим. Я с удовольствием встречаю их и начинаю с наслаждением целовать. Её движения становятся быстрее, рука, до этого момента лежащая спокойно на моем животе, начинает движение... Внезапно она одним движением перемещается из-под моего бока наверх и теперь уже всё её вытянувшееся тело крепко прижимается ко мне. Моим рукам предоставляется возможность для восхитительного путешествия по совершенным формам...

Проснулся я от ощущения взгляда. Слегка приподнял ресницы и сразу же встретился с глазами Габи, смотрящей на меня со спокойной нежностью.

- Сладость моя, доброе утро! Выспалась?

- Доброе утро, мой любимый Сашульчик! - улыбнувшись ответила Габи, сразу превратившись в ангела.

- Много времени? - спросил я.

Сегодня была наша первая репетиция на сцене, где будут проходить выступления всех музыкантов участвующих в фестивале.

Габи подняла глаза на часы, стоящие на прикроватной тумбочке и в глазах плеснулось удивление:

- А это что?

Она протянула руку и взяла небольшую книжицу с черным орлом на обложке.

- Посмотри! - предложил я .

- Это дядя оставил? - вздёрнула брови Габи. - Он был здесь?! Вчера вечером этого не было!

- Ну, посмотри и всё узнаешь! - улыбнулся я.

- Но я не могу, это не моя вещь... - она сделала движение, собираясь положить паспорт на место.

- Я разрешаю! - успокоил я её. - Открывай!

- Ты разрешаешь? - Габи удивлённо посмотрела на меня, всё ещё не решаясь раскрыть книжицу. Ох уж, эта немецкая воспитанность!

- Ну, давай тогда я сам покажу тебе! - протянул я руку, но Габи, решив, что если я могу, то и она тогда тоже, раскрыла паспорт и замерла, глядя на мою фотографию внутри.

- Сашик!... - повернулась она ко мне и её широко распахнутые глаза уставились на меня.

- Да, давайте познакомимся фройлян Хеттвер - гражданин Федеративной республики Германии Александр Любимофф! Прошу любить и жаловать! И желательно почаще!

С этими словами я поцеловал её прямо в эти полные удивления глаза.

- Но как?... - Габи не могла найти слов.

- Всё очень просто, солнце моё, хотя и неожиданно! - улыбнулся я. - Вчера лично канцлер Федеративной республики вручил. За заслуги перед страной . Кстати, там ещё и орден должен быть...

Габи снова посмотрела на тумбочку и взяла красную коробочку. Взглянув на меня, словно спрашивая разрешения, медленно открыла её.

- Какой красивый! - прошептала она, разглядывая крест на чёрном бархате.

- Ну, разве мне могли некрасивый дать? Подбирали под мой сногсшибательный образ!

Но, на этот раз я не дождался обычной реакции Габриэль на мои шутки, так, видимо её поразил факт появления таких совсем уж неожиданных вещей!

- Солнце моё, ты что ли не рада за меня? - шутливо обиделся я. - Сам канцлер поздравлял - руку жал, твой дядя обнимал, а ты лежишь, как не родная!

- Ой, прости, пожалуйста! Я очень-очень рада за тебя! - похоже она восприняла всерьез мою шутливую обиду. - Просто это так неожиданно! Поздравляю тебя, мой милый!

И Габи упала обратно в мои объятия.

Переждав поцелуи, я со значением глядя на неё выдал ещё одну новость:

- А ты понимаешь, что этот паспорт значит для нас обоих? Вижу, что не совсем. Так вот, как сказал сам Вилли Брандт, а он, если ты забыла, канцлер Западной Германии! Так вот, он сказал...

- Ну, говори уже! - не выдержала Габи, легонько шлёпнув меня по голой груди.

- Он сказал, что мы хоть сегодня можем с тобой официально заключить брак, так как я имею паспорт гражданина ФРГ, а ты восемнадцатилетняя, взрослая девушка и имеешь право самостоятельно решать такие вопросы. Представляешь, нам теперь не нужно выдумывать замысловатые комбинации и мне креститься . Тем более, что это давало всего лишь право на помолвку, а перед законом мы всё равно оставались бы просто знакомыми. Теперь же, когда ты станешь моей законной женой, ты имеешь право остаться со мной в ФРГ и получить гражданство, как и я.

- А ты хочешь остаться в Западной Германии? - Габи произнесла это почти шёпотом. Да уж, за такие слова, что в её родной стране, что в моей - по головке не погладят! Одно слово - лагерь социализма!

- Конечно, радость моя! - я добавил по максимуму уверенности в голосе. - Ты забыла, что мне ещё служить полтора года и в любой момент наши встречи с тобой могут закончиться. Придёт какой -нибудь дуболом командиром полка и запретит нам играть танцы в ГДО,а значит и увольнительные отберут или меня переведут служить в другое место. Случится может всё, что угодно! А если и не случится, то по окончанию службы мы с тобой можем повторить то, что случилось со мной и той Габриэль - я уеду домой и никогда не смогу приехать к тебе!

- Нет, я не хочу так! - Габи испуганно прижалась ко мне, крепко обвив руками. - Я тебя ни за что не отпущу и пойду за тобой куда угодно!

- А тебе и не придётся идти куда угодно! - я погладил её по руке обнимающей меня за шею. - Тебе предлагается жизнь в свободной стране, о чём мечтают тысячи твоих сограждан и рискующих ради этого своей жизнью, когда они перебираются через Берлинскую стену или переходят нелегально границу.

- А как же мои родители, брат? - Габи посмотрела мне в глаза. - Твои родственники? Им ничего из-за нас не будет?

- Канцлер и твой дядя обещали решить вопрос с нашими родными. Сейчас будет очень важная встреча Брандта с Брежневым, думаю и Хонеккера позовут, потому что к нему есть много вопросов. Ему крепко достанется и уверен, что на фоне этого, ему будет совсем не до наших родных.

- Я бы хотела, чтобы мои родители присутствовали на свадьбе. - немного смущаясь сказала Габи. Ну, понятно, не каждый день девушки обсуждают подобные вопросы.

- Я думаю мы сумеем решить все эти вопросы. - успокаивающе погладил я её и поцеловал в висок. - Помнится мне, что ты мечтала и о венчании в соборе....

- Ой, Сашик, это было бы и правда замечательно! - расцвела Габи улыбкой.

- Всё будет, солнышко! Но сначала, нам нужно просто зарегистрироваться и получить свидетельство о браке. Тогда у нас будет официальный документ и разлучить нас так просто не удастся.

- Это так неожиданно... - снова смутилась Габи. - А когда мы это сделаем и где?

- А вот сегодня можешь спросить у жены канцлера, думаю женщины всегда лучше разбираются в этих вопросах.

- У жены канцлера? - удивилась Габи. - А она будет на репетиции?

- Вот этого я не знаю, хотя скорее всего нет, конечно. Но мы сегодня вечером идём с тобой в гости домой к канцлеру, там и спросишь!

- Сашик! - Габи замерла. Да, многовато новостей для одного раза.

- Всё нормально, Габи! - как можно небрежнее сказал я. - Канцлер нормальный мужчина, лёгкий в общении, думаю и жена у него должна соответствовать мужу. Мы же с тобой смотри какие замечательные ! Особенно я... - скромно потупил я глазки.

- Болтун! - легонько шлёпнула меня Габи, возвращаясь в нормальное состояние. - А что я надену?

- Ну вот, это деловой разговор! - довольно улыбнулся я. - У тебя есть время до вечера, так что - думай! Кстати, и обо мне не забудь! - поднял я палец. - Продумай и мой гардероб, как ты умеешь! Ну там, от трусов до верхней одежды.

Габи засмеялась и в глазах запрыгали бесенята - вспомнила наши постоянные ситуации с одеванием-раздеванием.

Когда мы подкатили к главной сцене фестиваля на Мерседесе выделенном нам дядей Габи, на самой сцене и вокруг неё царило прямо таки лихорадочное оживление. Десятки людей сновали туда-сюда по известным только им делам и заботам. На огромной сцене уже была установлена аппаратура, пирамиды акустической системы вздымались по её бокам, сверху нависал ещё один ряд колонок, под которыми висели десятки разноцветных и разномастных осветительных устройств. Настройщики тренькали струнами гитар, извлекали звуки сразу из нескольких клавишных инструментов, грохотали барабаны из трёх ударных установок расположенных у самого задника на возвышении. Я посмотрел на присмиревшую Габриэль. Да, к такому привыкают не сразу, а если это впервые!...

- Как тебе, солнышко? - как можно беспечнее произнёс я, приобнимая её за талию.

- Красиво! - выдохнула Габи.- И немного страшно...

- Это тебе-то страшно?! - улыбнулся я ободряюще. - С твоим голосом, ты вообще можешь ничего не боятся. А вот за наших ребят я волнуюсь. Пойдём найдем их!

Мы пошли к сцене. Я усиленно вертел головой, пытаясь обнаружить хоть кого-то из знакомых.

- Доброе утро, Габриэль! Доброе утро, Саша! - услышал я и повернувшись в сторону увидел подходящего Громова. Он вырядился в новенький рабочий комбинезон, изображая из себя настройщика аппаратуры. Я невольно улыбнулся. Не удержалась и Габи.

- Здравствуйте, Степан Афанасьевич! - ответил я пожимая руку. - Как обстановка на вверенном объекте?

- Здравствуйте, господин Громов! - поздоровалась Габи.

- Как ты и предполагал, к аппаратуре меня не подпустили. - усмехнулся полковник. - Предложили заняться нашими инструментами, с чем я с радостью согласился. Ну, а так как своих инструментов у нас только гитары, которые при вас, то оказалось, что мне вообще тут делать нечего!

- Так я же вам сразу говорил, что с вас шампанское за бесплатную поездку зарубеж! - засмеялся я. - А где наши парни?

- Да вон там, сбоку от сцены сбились в кучку, - криво улыбнулся Громов. - Думаю тебе нужно с ними поговорить и как-то успокоить. Уж слишком они зажаты и нервничают, в отличие от вас. Ну насчёт тебя всё объяснимо, а вот Габриэль вызывает искреннее восхищение - сохранять такое спокойствие на таком мероприятии!...

Громов покачал головой:

- Даже я волнуюсь, хотя мне и делать-то ничего не надо, а ей ведь петь!

Я предостерегающе посмотрел на него - пугать-то не надо!

- Я сильно волнуюсь! - ответила ему Габи и крепче сжала мой локоть, за который всё время держалась.- Но я держусь за Сашу и мне тогда легче!

- Ты и мне предлагаешь за него держаться? - засмеялся Громов.

- Ну а что, Степан Афанасьевич, - я поддержал шутливую линию разговора. - Рука свободная у меня имеется, так что занимайте, пока никто другой не вцепился!

Так смеясь мы и подошли к нашим пацанам.

- Ну вот и наши молодые!- заулыбался Виталий. - Как спалось?

- Как и тебе желаю! - ответил я, пожимая ему руку и глянув искоса на покрасневшую Габи.- Ну что тут за обстановка? Кто-нибудь что-нибудь говорил? Распорядок там и всё такое... Кто за кем выступает?

- Да подходил какой -то мужик, спросил "господина Любимофф", но так как вас ещё не было, ушёл и сказал, что подойдёт позже. А, вон, уже идёт, увидел тебя!

- Гутен морген, герр Любимофф, Гутен морген фройлян Габриэль! - улыбаясь приветствовал нас парень, возраст которого из-за буйной шевелюры определить было затруднительно. Но молодые глаза не тянули больше чем на тридцатник.

- Я - Пауль Грюн, отвечаю за музыкальную часть фестиваля, за репертуар и очередность выступлений. - заговорил он на английском и я вздохнул с облегчением - значит обойдёмся без переводчика. По-немецки, я мог с грехом пополам изъясняться пока что только на бытовые темы.- Мне нужно обсудить с вами порядок выступления. Мне рекомендовали начинать фестиваль с вашего выступления и я прослушал все имеющиеся записи ваших песен. Нужно будет решить с какой именно вы начнёте.

- Очень приятно, господин Грюн.. - начал я, но парень меня перебил:

- О, не нужно так официально! - замахал он руками. - В нашем рок-сообществе такие формальности не приняты, я просто представился, а теперь зовите меня просто Пауль или Пол, если вам так больше нравится.

- Ок, Пол, - кивнул я. - Тогда и вы меня зовите просто Александр или Саша, как обращаются ко мне мои друзья.

- О, Саша! - обрадовался Пол. - Замечательно! Это очень редкое имя, я вас так буду называть.

- Так вот, Пол, - продолжил я. - Вы слышали наши уже записанные песни, но мы привезли и новые. Там есть одна, которая, как мне кажется отлично подойдёт для открытия шоу. Когда мы её создавали с друзьями, мы как раз об этом и думали.

- Замечательно, Саша! - обрадовался Пол. - Вы деловые люди, сразу понимаете что требуется. Не могли бы вы начать прогон вашей программы прямо с этой песни и мы тогда окончательно всё решим?

- Никаких проблем, Пол. - согласился я. - Но есть кое-какие нюансы.

- Слушаю! - сразу стал очень серьёзным парень

- Вы задействуете большой оркестр в шоу? - спросил я. - Такой, знаешь, симфо-роковый? Желательно бы ещё и с хором для мощи.

- Отличная идея! - кивнул Пол. - Без проблем организую это. Объясни мне, что они будут делать?

- Один момент, - ответил я и открыв свою кожаную папку достал текст песни, специально выбранной мной для открытия. - Вот текст, почитай пока, а потом я тебе объясню общую задумку. Парни, а вы поднимайтесь на сцену, настраивайте гитары и всё такое - я сейчас подойду.

Вся наша группа потянулась к сцене, но как-то очень уж стеснительно, что ли? Но, с другой стороны оно и понятно: ещё вчера играли только танцы полупьяным и совсем пьяным офицерам в ресторане и сразу на международный фестиваль, да ещё и открываем его! Коленки у кого хочешь затрясутся. Не облажаться бы...

- Замечательный текст! - оторвал меня от сомнений Пол. - Написано как специально для нашего фестиваля! "Ты и я, мы спешим изменить мир, который мы можем вот-вот потерять! Мы можем спасти его!" Просто прекрасно! А какова музыка?

- Вот для этого мне и нужен симфонический оркестр с хором, чтобы придать мощь и торжественность вступления! - стал объяснять я. - И хорошая рок-группа с парой барабанщиков, потому что там очень мощный и сложный ритм, который один ударник просто не сможет сыграть - рук не хватит!

- Очень хорошо, Саша, что ты заговорил об этом! - Пол дотронулся до моего локтя. - Я не хотел говорить при всех, не знаю, понимают они английский или нет. Я говорил тебе, что очень внимательно прослушал все ваши записи, поэтому представляю довольно хорошо ваш исполнительский уровень. И думаю, ты не обидишься на правду? - он внимательно посмотрел на меня. - Твой уровень, как музыканта очень хорош, поэтому ты не можешь не понимать, что остальные члены твоей группы, как бы это сказать поточнее...

- Пол, можешь не беспокоится о том, как я приму правду. - усмехнулся я. - Ты же сам говоришь, что я не могу не понимать, поэтому давай пропустим эту часть и перейдем сразу к делу. Что ты задумал?

- С тобой хорошо иметь дело! - одобрительно улыбнулся Пол. - А то, знаешь, артисты бывают очень обидчивыми и легко ранимыми. Итак, ты видишь, что на сцене стоят целых три ударных установки, несколько клавишных инструментов и будет несколько гитаристов. Мы пригласили высокопрофессиональных сессионных музыкантов, которые уже изучили репертуар всех выступающих на фестивале артистов. По сути, это дублёры. Не только твоих музыкантов, но и других тоже. Ты вряд ли знаешь, но практически во всех концертных турне, всех, самых знаменитых групп мира с ними ездят дублёры, которые всегда готовы "прикрыть" промахи своих нанимателей или просто создают дополнительную мощь звучанию.

- Да, я что-то слышал об этом. - кивнул я. Честно говоря, я очень на это рассчитывал, но попросить помощи, просто не было возможности.

- Отлично! - видно было, что Пол совсем успокоился. - Поэтому за звучание твоей группы можешь не беспокоиться! Опытные звукорежиссёры всё сделают как надо и в случае необходимости просто заменят вашего бас- гитариста, если он вдруг запаникует, на нашего, профессионального.

- А меня тоже кто-то будет дублировать? - неожиданно спросила Габи, слушавшая до этого молча.

- Ну что вы, фройлян Габриэль!?- совершенно искренне удивился Пол. - Ваш очень индивидуальный голос и манеру исполнения заменить невозможно! Это я вам говорю совершенно откровенно, как профессионал. Вместо вас спеть кто-то конечно сможет, но это будет совершенно иное звучание.

- Жаль, - вздохнула Габи. - А то я очень волнуюсь!

- И совершенно напрасно, уверяю вас! - Пол всплеснул руками. - Вы сейчас, на репетиции сами убедитесь, что вам волноваться как раз абсолютно излишне! Есть намного слабее исполнители, которые, при этом совершенно искренне считают себя звёздами, которые снизошли с небес для общения с нами, сирыми и убогими!

Мы все дружно рассмеялись и Габи заметно приободрилась.

- Значит с этим вопросом мы покончили! - успокоившись подвёл итог Пол. - А теперь я хочу понять задачу симфонического оркестра и хора.

- А вот мы сейчас сыграем, а ты следи по нотам и представляй, что это играет не только наша группа, но присутствует ещё и оркестр. - ответил я и мы пошли к сцене.

Наша репетиция заняла почти час, хотя старые, уже записанные песни мы играли не полностью. Пол их уже слышал и просто дал возможность привыкнуть к сцене и новому звучанию.

- Ваши новые песни просто восхитительны! - он даже причмокнул от восхищения. - Именно так должны звучать современные антивоенные рок-песни! А когда добавим оркестр и хор - это будет настоящая бомба!

Всё вокруг засмеялись от получившегося каламбура.

- К сожалению у остальных участников фестиваля ничего подобного нет! - скривился он. - Они просто привезли свои старые песни. Я вообще не понимаю, зачем пригласили например тех же шведов? Ну да, их песня Ring Ring в этом году стала хитом в некоторых странах Европы, но это ведь и всё! Да и песня совсем нам не подходит по тематике! А остальные у них вообще на шведском языке! Ну, кто его здесь понимает?

- Ring Ring? - переспросил я. Название мне показалось знакомым. - А кто её исполняет?

- Да четверка шведов с длинным и неуклюжим названием! - махнул рукой Пол. - Я никак не могу его запомнить полностью, помню только блондинку Агнету и её мужа Бьорна. Попытался убедить их выбрать какое-нибудь яркое название, а они только руками разводят, никак не могут придумать что-нибудь путное, говорят что даже хотят объявить конкурс среди зрителей на лучшее название. А пока придётся ведущим язык ломать с этими шведскими именами!

Агнета? Бьорн? Неужели?!

- Да вон они как раз на сцену поднимаются, - кивнул Пол на четвёрку ребят выходящих на сцену. - Ставлю сто марок, что свой хит сейчас споют!

Ба, знакомые мне лица! А о каком это длинном, да ещё неудобном названии говорит Пол? Они же вроде всегда были АББой? Хотя, честно говоря историю группы я знаю слабо.

Девчонки вышли к микрофонам, бородатый парень сел за рояль, светленький, с выступающей вперёд верхней челюстью, повесил на шею гитару. Сзади заняли свои места сессионные музыканты, которые и будут играть по-настоящему, в отличии от блондинистого гитариста, державшего инструмент больше для солидности. Ударник отсчитал ритм и зазвучала простенькая песенка, которую я сразу же узнал, хотя у нас в стране она была не очень популярна, в отличии от следующего их хита - "Ватерлоо".

I was sitting by the phone - Я сидела у телефона

I was waiting all alone - Я ждала в полном одиночестве.

Ну да, Пол прав, ни о какой антивоенной направленности говорить не приходится... Хотя, с другой стороны, молодёжи нравятся такие непритязательные песенки.

- Как тебе? - криво улыбаясь, спросил меня Пол, когда песня закончилась.

Я попытался что-то придумать нейтральное, но мою заминку Пол истолковал по-своему:

- Вот именно! И сказать нечего!

Шведы сыграли ещё пару песенок, действительно на шведском и спустились со сцены. Но не ушли совсем, а подошли к нам.

- Привет! - поздоровался первым Бенни Андерсон, клавишник и автор песен. - У вас отличные песни! Но я вас никогда раньше не слышал, вот только недавно по "Дойче Велле" впервые! Кто у вас их пишет?

Бенни обвёл всех взглядом, но мои сослуживцы, не понимавшие ни слова только несмело улыбались.

- Это Сашик пишет! - сказала Габи и тут же поправилась: - Ой, Саша!

- Саша? Интересное имя, редкое. - улыбнулся Бенни. - Французское, если не ошибаюсь?

- Да вот не скажу, - улыбнулся я ему в ответ. - Как-то никогда не задумывался. А вы, я слышал никак название своей группе не придумаете? Сейчас вас как будут объявлять?

- "Бьорн и Бенни, Агнета и Анни- Фрид". - ответил Бенни и по выражению его лица видно было, что ему не очень нравится это название.

- Понимаем, что это никуда не годится, но ничего путного в голову так и не пришло. - мило улыбаясь вставила Агнета.

- Так может не ломать голову -то, а просто взять заглавные буквы имён? - пожал я плечами. - АББА - звучит коротко и звучно. А главное - легко запомнит любой, а это очень важно для группы исполняющей поп-музыку!

- А что, мне нравится! - засияла Агнета. - Давайте оставим?

- А не слишком коротко? - усомнился её муж, Бьорн. - То слишком длинное было, теперь - короткое!

- АааББАааа! - нараспев произнесла Анни- Фрид. - В этом точно, что-то есть!

- Так я записываю вас под этим названием? - встрял Пол. - А то ведущие ворчали, что придется по бумажке читать название группы.

Трое участников группы посмотрели на Бьорна Ульвеуса, который единственный выразил сомнение.

- Ну, если вам нравится, то и я не против. - согласился он, пожав плечами.

- Вот увидите, это слово будет звучать во всех уголках планеты! - не удержался я от "прогноза".

- Хотелось бы верить... - вздохнула Агнета. - Но пока не очень получается.

- Обязательно получится! - я постарался вложить максимум уверенности в свои слова. - Вот спросите, хоть у Габриэль, я хоть раз в чём -нибудь ошибся?

Шведы послушно уставились на Габи. Она немного засмущалась, но уверенно закивала головой:

- Саша никогда не ошибается! И всегда всё выходит, как он и говорил!

- Так уж и никогда... - с сомнением сказал Бьорн.

- Ну а что вам не хватает для успеха? - улыбнулся я. - У вас две великолепные вокалистки, а вы с Берни пишите замечательные песни. Успех гарантирован! Вам нужно выиграть какой -нибудь европейский конкурс, вот вам и известность!

- Легко сказать - "выиграть"! - хмыкнул Бьорн. Видимо это у них главный скептик.- Мы выступали на нескольких фестивалях в Швеции, но...

- А вы замахнитесь сразу на Евровидение! - предложил я. - Напишите для него специальную песню, причём такую, чтобы она отличалась по стилю от того, что там сейчас принято исполнять. Не обычную балладу, а что-то яркое, забойное!

- Какое? - не понял Бенни.

- Ну, ритмичное, зажигательное! - объяснил я. - Поднимите публику в зале! Ну, типа такого!

Я передвинул висевшую за спиной гитару и не подключая её к усилителю, просто изобразил энергичный, синкопированный ритм из вступления к их победному хиту "Ватерлоо".

- А что, мне нравится! - загорелся Бенни и оглянулся в поисках рояля, чтобы тут же попробовать.

- И слова про любовь, конечно! - добавил я. - Тема вечная и беспроигрышная!

- Да у нас и так все про любовь! - усмехнулась Анни- Фрид. - Мы ведь все влюбленные!

Все четверо засмеялись, мы с Габи улыбнулись, обменявшись понимающими взглядами, а парни недоуменно поглядывали на нас.

- Чего смеются -то, Сань? - не выдержал Жека.

- Да не над нами! - успокоил я. - Все песни у них про любовь, потому что у них же любовь, вот и радуются.

- В смысле, у них любовь? - встрял Серёга Сараев.

Ах, я и забыл, что АББы как бы ещё и нет и никто ничего о них не знает! И уже открыл рот, чтобы рассказать кто на ком женат, а кто - живёт просто вместе, но вовремя "нажал на тормоза"! Я-то откуда могу что-то о них знать?

- Да, видно же по их поведению! - спас положение Юра Богданович.

В этот момент со сцены грянула разухабистая песня! Я с удивлением услышал что-то знакомое!

Hoch stand der Sanddorn am Strand von Hiddensee

Micha, mein Micha und alles tat so weh

Точно, этот "Миха" запомнился мне на всю жизнь!

Это же Нина Хаген! Будущая звезда панк-рока! Никогда мне эта музыка не нравилась, хотя, честно говоря, услышав впервые эту примитивную какофонию и ужаснувшись, я больше не сделал ни единой попытки разобраться в причине её популярности у определенных слоев молодёжи. Но в начале своей карьеры, когда панк-рок ещё не родился, а слезливые песенки про любовь Нина исполнять никак не хотела, она изобрела свой собственный стиль, в который намешала много чего - гротеск, пантомиму, клоунаду... Я успел увидеть её даже по восточно-германскому телевидению, прежде чем она сбежала в ФРГ.

- Во дают ребята! - Жека от изумления открыл по- привычке рот и забыл закрыть.

- Да там и девка! - ахнул Юра.

Шведы, Габи и я одновременно повернулись лицом к сцене. Я посмотрел на Габи:

- Ты не знаешь её?

- Нет! - Габи удивлённо повернулась ко мне. - А ты знаешь?

Ну, ей мне проще объяснить моё знание.

- Это Нина Хаген, восходящая звезда панк-рока. Правда, самого панк-рока пока ещё нет, он только рождается. И Нину назовут матерью германского панк-рока. - наклоняясь к ушку Габи сказал я. - Между прочим она из ГДР.

- Из моей страны?! - не поверила Габи. - И ей разрешают так петь и выступать в таком виде?

А вид у Нины был для тех времён, тем более для страны социализма, совершенно сногсшибательный! Волосы, выкрашенные в синий цвет, немыслимой расцветки короткая юбка-клёш, блузка из перьев... При чём наряды, как и цвет волос менялись на каждое выступление!

- Выступать не очень разрешают, а скоро и совсем запретят! - тихо сказал я. - Не будет ей жизни в ГДР. Её уже выгнали в своё время из пионеров за участие в демонстрации против ввода немецких войск в Чехословакию вместе с советскими войсками. Представляешь , ведь ей тогда было всего тринадцать! Потом ей это припомнят и не дадут поступить в драматический колледж.

- Смелая! - в голосе Габи послышалось восхищение. - Я бы так не смогла! А что она будет делать дальше?

- Сейчас не знаю! А в моё время она сбежала в ФРГ.

- И у неё получилось всё, о чём она мечтала? - с надеждой спросила Габи.

- Ну, о чём она мечтала я не знаю, да и не следил за её творчеством. - ответил я припоминая. - Честно говоря, после окончания службы в ГДР я её вообще не слышал, как и о ней. И это понятно: если она сбежала, значит предатель родины! Комуняки ничего нового придумать не могли. Ну и песни её конечно же были под запретом. И только через много лет, уже в двух тысячных годах где-то случайно услышал её имя, как выступающей артистки. Я тогда поверить не мог, что это она! Но полез в интернет и узнал всю её историю. Выступать будет больше 50 лет на сцене!

- Вот это да! - ахнула Габриэль и в её глазах я увидел настоящее восхищение.

- О чём это вы тут шепчетесь? - неожиданно услышал я голос Громова.

- Да вот, выдаю секреты! - сделал я загадочное лицо.

- Надеюсь, не государственной важности? - подыграл Громов.

- А вот и не угадали! - состроил я гримасу. - Вот как раз их и выдаю. Рассказываю Габи историю жизни этой девчонки.

- Вот этой крашенной? - полковник пригляделся к Нине, выплясывающей на сцене. - И что ж там такого особенного в её жизни может быть?

- Очень долгая и яркая музыкальная карьера.

- И что, вот так всю жизнь и будет кривляться? - скривился Громов.

- Уууу, товарищ....ээээ... настройщик инструментов, - чуть не проболтался я. - Это ещё цветочки! Причём, самые нежные и невинные. А вот дальше пойдут такие ягодки, что мор.... то есть лица у многих перекосит!

- И тебе такое нравится? - недоверчиво спросил Громов.

- Честно говоря, это не моё! - ответил я. - Я вообще весь панк-рок не люблю. Но это, как говаривал классик:" Кто-то любит арбуз, а кто-то - свиной хрящик". Так что, пусть будет! Но в одном ей не откажешь: смелая и независимая девушка. А в таком возрасте это не часто встречается!

- Как говоришь, её зовут? - спросил Громов, внимательно разглядывая Нину.

- Нина Хаген и группа Автомобиль.

- Ага, так это она и есть... - протянул полковник.

- Что значит " она и есть"? - напрягся я. - Только не говорите...

- Да-да! - перебил Громов. - Немецкие товарищи глаз с неё не сводят и нас просили иметь ввиду.

- Мадре Мия! - только и смог я сказать.