Возвращайся, сделав круг. Книга 1

Глава 6

Ещё долго я лежала без сна, бессмысленно таращаясь в темноту. Тишину ночи нарушал лишь шелест ветра, шёпот призрачных голосов и спокойное сопение Дэйки. Время от времени слышались приглушённые стоны — иногда отдалённо, иногда близко. Состояние шока постепенно отступало. На смену ему пришёл холод. Ночной воздух проникал сквозь тонкое покрывало, пробирался под кожу и леденил кровь. Пытаясь согреться, я сжалась в комок, но это не помогло. Наконец, отчаявшись, стянула с головы покрывало, села на циновке и вздрогнула, поймав на себе неподвижный взгляд ёкая.

— Тебе холодно, — безо всякого выражения констатировал он.

— Лучше холод, чем они, — я качнула головой в наполненную вздохами темноту. — Спасибо, что…

— Не стоит. Я защищал не тебя.

— …а себя, — усмехнулась я.

Ёкай снова закрыл глаза, давая этим понять, что разговор окончен. Дэйки шевельнул ушами, сонно пробормотал «Спи, Момо…» и перевернулся на другой бок. Мне хотелось заплакать. Одна в этом жутком месте под так называемой защитой изверга, который, не моргнув глазом, расправится со мной, едва стану ему не нужна. Цумуги… если б только знала, куда на самом деле заведёт путешествие на твою родину!.. Потом я подумала о родных и о том, что после Японии собиралась домой… Слёзы всё-таки поползли по щекам. Я всхлипнула. В ответ точас раздались тихие стенания призраков… И что-то во мне щёлкнуло — будто кто-то нажал на кнопку выключателя, и тёмную комнату залил яркий свет. Собственно, почему я стенаю, словно уже стала одной из этих неупокоенных душ? Ведь пока я — из плоти и крови. Жизнь демона напрямую зависит от моей, и он пойдёт на что угодно, лишь бы защитить меня ради себя. Но что, если усложнить эту задачу, не оставив ему иного выбора, кроме как согласиться на моё условие: я не осложняю ему жизнь в обмен на обещание вернуть меня к ториям, как только он полностью восстановится. Игра с «вывихнутой» лодыжкой и «тошнотой» была лишь разминкой. В конце концов, я — победитель конкурса «Сотвори шедевр из ничего». Так что мне стоит сотворить новый «шедевр»?

До рассвета я так и не сомкнула глаз. Но решимость придавала сил и, когда Дэйки, громко зевая, шлёпнул меня хвостом по бедру, я стянула с себя покрывало и бодро поднялась на ноги.

— Кажется, ты полна сил, — удивился он. — Выспалась?

— Да. Есть чем умыться?

Он протянул мне посудину из бамбука.

— Можешь использовать всё, скоро выйдем к озеру.

Я освежила лицо, смыла со лба кровь демона, пополоскала рот и вернула посудину лису. А, обернувшись, встретилась взглядом с ёкаем, замершим у края поляны.

— Пора, — бросил он и, развернувшись, заскользил между стволами.

Дэйки оказался прав, если б не мои вчерашние выходки, мы бы успели выйти из леса засветло. Бамбук вскоре закончился, и тропа потянулась вдоль озера. Зеркальная гладь отражала ясное голубое небо, подернутые дымкой леса и горы на противоположном берегу. Я глубоко вдохнула непривычно свежий, никогда не знавший загазованности воздух и мысленно повторила брошенное демоном «пора».

Поистине я превзошла себя. Для начала упала в озеро и «забыла», что умею плавать. Потом «поссорилась» со змеёй — ёкай перехватил её в сантиметрах от моего колена. Когда равнина сменилась покрытыми лесом горами, погналась за бабочкой и сорвалась в ущелье — ёкай буквально выдернул меня из невесомости падения. Потом «испугалась» тени птицы и снова полетела вниз. И снова ёкай подхватил меня на лету. В пещере, где мы спасались от ливня, не послушалась совета Дэйки вести себя тихо и громко крикнула, проверяя, отзовутся ли своды эхом. Вопль разбудил обитавших в пещере уродливых тварей, похожих на летучих мышей. В ярости, они набросились на меня, пронзительно вопя. Но когти моего «защитника» разорвали нескольких в клочья, и остальные поспешно скрылись в дымке дождя.

— Что ты творишь, Момо! — тут же зашипел Дэйки. — Как будто смерти ищешь!

Я только сокрушённо вздохнула. Надо сказать, в последнее время я почти не реагировала на попытки лиса завязать разговор. Демон продолжал упорно игнорировать факт моего присутствия — за исключением моментов, когда приходилось меня спасать. Досадуя, что никак не удаётся вывести его из себя, я решила удвоить усилия.

С ночи в лесу призраков прошло ещё две. Мёрзнуть мне больше не приходилось — по распоряжению ёкая, Дэйки неизменно разжигал костёр. Раны почти не беспокоили, только изредка почёсывались — признак заживления. Припасённая еда подходила к концу, но, по словам лиса, скоро мы должны были выйти к реке, где можно поймать рыбу. Ёкай не присоединялся к нашим трапезам. Вообще, ни разу не видела, чтобы он ел или пил. Хотела было спросить Дэйки, чем питается его господин, но потом передумала. Какое мне, собственно, дело? Больше интересовало, куда мы направляемся, но, опять-таки, что изменится, если я это узнаю? Моя цель — вывести ёкая из терпения и принудить к компромиссу. Ради этого я рисковала жизнью снова и снова — если не добьюсь своего, её всё равно не сохранить.

Следующий день выдался прохладным. Воздух был насыщен влагой, журчали ручьи, шумели маленькие водопады, пение птиц наполняло лес. Завораживающе красивые места, но ни одного глубокого водоёма, ни единой опасной твари или хотя бы возможности откуда-нибудь упасть. К полудню я пришла в отчаяние. Но вот дорога свернула в ущелье между крутыми скалами, практически лишёнными растительности. Редкие скрюченные сосны прижимались к обдуваемым всеми ветрами склонам. Время от времени небольшие камни скатывались со скал на дорогу. Когда скалу с правой стороны сменил горный лес, и мы углубились в него, карабкаясь по пологим камням, я воспрянула духом. Странное напряжение витало в воздухе, и у меня появилась уверенность, что здесь обязательно найду «опасность», которую ищу. Тропа терялась между соснами. Под их густыми кронами клубился полумрак. Птичьи голоса смолкли, не было слышно даже гудения насекомых. Лес казался вымершим, и мне начало мерещиться, что из-за огромных уродливых пней, которые то и дело приходилось обходить, за нами следят чьи-то глаза. Присмотревшись к наслоению камней поодаль, я невольно поёжилась. Покрытые зелёным мхом камни изображали каких-то существ: сложенные на животе руки, безмятежно улыбающиеся лица…

— С незапамятных времён люди оставляли в этом лесу тела убийц, не желая хоронить их в пределах своих деревень, — послышался над ухом голос Дэйки. — Раньше в долине за лесом было множество селений. Но мёртвые тела привлекли сюда питающихся плотью демонов, а озлобленные души преступников пронизали воздух злой энергией. На селения посыпались беды. Болезни, голод и, наконец, демоны, которым надоело питаться падалью, когда поблизости столько свежей плоти. Чтобы «очистить» ауру этих мест, странствующие монахи-хоси велели разместить в лесу статуи Будды, по одной на каждого неупокоенного преступника. Никто не знал точное число оставленных здесь тел, и жители уставили каменными статуями все тропы, даже вытесали лицо Будды на скалах и камнях — всюду, куда смогли добраться. Но было слишком поздно, болезни и смерть продолжали уносить их одного за другим, и в конце концов люди навсегда ушли из этих мест.

— Значит, это — будды, которые должны были усмирить озлобленные души? — переспросила я. — Есть хотя бы один лес в округе, не населённый призраками? Или твой господин специально выбирает места, где их побольше?

— Призраки — не самые страшные обитатели этого леса. Пожирающие плоть демоны тоже никуда отсюда не делись. И, поверь, эти — точно пострашнее юрей.

— Разве твой господин не разнесёт их «одним взглядом»? — съязвила я. — Или как ты говорил?

Дэйки нервно покосился на спину скользящего впереди ёкая.

— Конечно, но всё же хорошо — твои раны затянулись. Запах человеческой крови — последнее, что нам сейчас нужно.

«Запах человеческой крови» — я едва подавила довольную усмешку.

— Почему всё-таки настолько боишься юрей? — снова привязался Дэйки. — Они и раньше пытались вытянуть из тебя жизненную силу?

— И раньше?.. — не поняла я и тотчас догадалась. — Поэтому они толпились вокруг меня тогда в лесу?

— Твоя кожа была ледяной, — кивнул лис. — Ещё немного и… Господин спас тебе жизнь.

— Какое великодушие, — усмехнулась я.

Лес между тем становился всё гуще, а тропа всё круче, и деревья вдруг расступились, открыв невысокую, заросшую мхом скалу. С ней будто сросся ствол гигантской сосны. Покрытые мхом ветви оплетали каменную вершину. Ёкай остановился и поднял голову, словно рассматривая что-то наверху, а Дэйки пробормотал:

— Рюуива… Мы ведь не останемся здесь на ночь, господин?

Демон даже не повернулся — высшее существо, не считающее нужным ответить низшему. Злость на него, копившаяся во мне все эти дни, достигла высшей точки. Мысленно повторив фразу Дэйки «Запах человеческой крови — последнее, что нам сейчас нужно», я сделала вид, будто оступилась, и растянулась на земле, сильно ссадив кожу на локте о торчавшие из неё камни. Демон обернулся быстрее молнии, порыв ветра взметнул белоснежные волосы. В устремлённых на меня глазах Дэйки мелькнул ужас, шерсть поднялась на загривке дыбом.

— Момо… — выдавил он. — Что ты натворила…

Словно в ответ на его слова, лес будто застонал, деревья затрещали, как если бы чья-то рука выкручивала их ветви. Я попыталась встать на ноги, но земля содрогнулась, точно что-то гигантское шевельнулось у самой поверхности, и я снова упала на четвереньки. А, когда подняла глаза, кровь в буквальном смысле отхлынула от лица куда-то в сторону пяток. Скала заходила ходуном. То, что я принимала за ветви, зашевелилось, трещины побежали по каменной поверхности. Гигантский ствол отделился от неё, и за мгновение до того, как скала обрушилась грудой камней, до меня дошло: «стволом» было гигантское змеиное тело… Воздух стал тяжёлым от каменной пыли, я закашлялась, припала к земле, как если бы это могло защитить от летевших во все стороны обломков. Но что-то выдернуло из-под почти размозжившего меня камня и осторожно опустило на землю поодаль, куда обломки не долетали. Сквозь грохот падающих камней и рёв ожившей твари, донёсся спокойный голос:

— Останешься здесь, Дэйки. Если с ней что-либо случится, ответишь жизнью.

— Господин… Иошинори-сама… — жалобные вопли лиса потонули в новых раскатах рёва.

Я наконец прокашлялась, приподнялась с земли…

— Это твоя вина! — яростно тявкнул лис. — Как ты могла пораниться, да ещё и здесь!

— Я не… что это за… тварь…

— Каменный Дракон — Рюуива[1]! Запах твоей крови пробудил чудовище ото сна, в которое столетия назад его погрузили сутры монахов и изображения Будды!..

— Откуда мне было знать?..

— От тебя одни неприятности! — голос лиса дрожал, на засыпанной пылью морде дико сверкали глаза. — К Иошинори-сама ещё не вернулись силы! В таком состоянии ему тварь не одолеть!..

Я не успела подумать, что это может значить для меня. Отсюда не было видно ни чудовищную проснувшуюся рептилию, ни ёкая. Воздух продолжал сотрясаться от рёва, земля — от ударов, будто что-то тяжёлое билось об неё со всей силы. И вдруг совсем рядом раздался свист. Дэйки, пронзительно заверещав, махнул лапой над моей головой, а я едва увернулась от чего-то извивающегося, похожего на гигантское щупальце.

— Ты разбудила и остальных!.. — взвыл лис. — Теперь мы точно погибли…

Деревья вокруг стонали, на землю сыпались листья и ветки, к рёву, от которого сжимались внутренности, добавился беспорядочный гул рычания и визга, окруживший нас со всех сторон.

— Они здесь… — прошелестел Дэйки. — Я сделаю всё, что в моих силах, господин…

Его тело начало увеличиваться в размерах, одежда, затрещав по швам, разлетелась в клочья. Из пасти вырвалась светящаяся сфера, тотчас устремившаяся ко мне.

— Не бойся, Момо, — голос теперь походил на рычание животного. — Это защитит тебя хотя бы на время…

Сфера быстро выросла и сомкнулась вокруг меня, окутав мерцающим облаком. Первые прорвавшиеся сквозь ветви твари отлетели от неё, как от высоковольтного энергетического щита. Дэйки, выросший до размеров среднего слона и выпустивший несколько хвостов, ощетинился, и воздух вокруг нас ожил… То, что происходило потом, невозможно представить в самом страшном кошмаре. Я будто попала внутрь картины Амано Ёситаки, но к изображённым им тварям добавились и их обращённые в камень собратья из храма. Не в силах пошевелиться, я смотрела на щупальца, хвосты, клыки, когти… Похожие на гигантских пауков, сороконожек, змей и ящериц, им не было конца. Сфера то и дело посылала разряды, отбрасывая прочь всех, кто пытался до меня добраться. Зубы и когти Дэйки работали без устали, кромсая извивающиеся тела, отрывая головы и конечности. Но долго так продолжаться не могло. Кровь сочилась из ран, оставленных многочисленными зубами на его спине и боках. Он отбивался всё с большим трудом. Рёв разбуженной твари как будто удалялся. Бой продолжался и там, но сомнений не было: этого врага ёкаю не одолеть. Я всхлипнула. Чувство вины за гибель двух созданий, которые даже не были людьми, пронзило иглой. Пусть и не нарочно, но я убила их обоих, а заодно и себя… потому что оскорбилась высокомерием существа, рождённого в чуждой мне реальности и просто следовавшего её законам… Новый удар о сферу, за ним ещё один и ещё… Свечение начинало тускнеть. Видимо, защита держалась, только пока жив её наложивший, а Дэйки слабел на глазах. Как только она падёт, мне всё равно конец. Но, может, если отвлечь озверевших тварей от лиса, хотя бы он сможет спастись?.. Передние лапы Дэйки подогнулись, с полдюжины тварей впились зубами в его шкуру. Он завопил от боли, забился, пытаясь их сбросить… и я поднялась на ноги. На мгновение обезумевшие глаза лиса остановились на мне.

— Что ты делаешь?.. — прохрипел он. — С ума сошла?.. Оставайся на…

— Как только выйду из неё, беги! — выкрикнула я. — Спасись хотя бы ты…

— Ты всё равно не сможешь… Барьер невозможно нару…

Прикрывшись руками от света, я вырвалась из сферы. Кишевшие вокруг твари, включая и тех, что терзали Дэйки, с визгом понеслись на меня… и я побежала. Никогда не была ни особенно спортивной, ни особенно выносливой. Откуда взялись силы сейчас, наверное, не узнаю никогда. Увернувшись от устремившихся ко мне щупалец, проскользнула между ближайших стволов, перепрыгнула через корень, снова увернулась. Подхватив с земли камень, запустила им в слишком близко подобравшегося гада. Но в гонках со смертью всегда знаешь, кто придёт к финишу первым. Что-то липкое обернулось вокруг лодыжки, и, не удержавшись, на ногах, я покатилась по земле, ободрав и второй локоть. Перевернувшись на спину, смотрела, словно в замедленной съёмке, на оскаленные пасти и когти, надвигавшиеся на меня со всех сторон… Вспышка ярко-синего цвета, одна, за ней другая, и на меня посыпались окровавленные части уродливых тел, а за ними возникло существо с длинными белыми волосами. Его глаза тоже светились ярко-синим огнём, окровавленное лицо почти утратило человеческие черты. Легко подхватив меня с земли, демон взвился в воздух, и я похолодела… За его спиной взметнулось чудовище, по сравнению с которым всё, виденное мною до сих пор, было просто шуткой. Жуткая смесь тиранозавра с лернейской гидрой, когтистые трёхпалые лапы, длинный язык, как у варана, и торчащие из уродливой головы рога, как у горного козла… Приземлившись возле израненного Дэйки, ёкай выпустил меня из рук. Синее пламя в его глазах погасло, лицо снова было человеческим и… совершенно спокойным.

— Ты можешь двигаться, Дэйки? — спросил он.

— Да… господин… — лис с трудом поднялся на лапы.

— Тогда забирай её и уходи.

— Но, господин…

Раскатистый рёв заглушил слова лиса. В глазах демона снова вспыхнул синий огонь, полосы на щеках потемнели, он выпустил когти. А в следующую секунду гигантский ящер уже возвышался над нами…

— Дэйки, — коротко скомандовал ёкай.

И у меня вдруг мелькнула совершенно безумная, и в то же время такая логичная мысль.

— Моя кровь! — взвизгнула я, увернувшись от лап лиса. — Она ведь может дать тебе силу?..

Лицо демона окаменело, даже свечение в глазах погасло. Казалось, он колеблется, и я угадала причину: он, «высшее существо», вынужден прибегнуть к помощи «всего лишь человека»… Но тут рептилия издала чудовищный рёв, жуткая, утыканная острыми зубами пасть понеслась на нас, и, очевидно, разум всё же одержал верх над гордыней. Подхватив меня поперёк туловища, ёкай отскочил в сторону. Дэйки бросился в другую. Мгновение — и ладони ёкая сомкнулись на моих израненных локтях. Глаза вспыхнули кровавым огнём, как тогда в храме, и волны красноватого света начали расходиться по его лицу и телу… Это было последним, что я помнила чётко. Вроде бы воздух снова сотрясся от рёва, но это был уже рёв боли, а не ярости. А потом было ощущение полёта… и окутавшая меня тьма…

[1] Рюуива (японск.) дословно значит «дракон из камня».