Задира

Глава 6

Снова вместе, снова рядом

Вот и поворачивайся спиной к тем, кого считаешь другом. Оказывается, это шаман меня так по затылку огрел. Сам мелкий, а рука, получается, у него тяжелая. Этот гад, конечно, утверждает, что долг мне возвращал за подзатыльник, выданный на Черте. Но здесь я с ним в корне не согласен: там я его по-отечески приголубил, чтобы он, дубинушка стоеросовая, больше глупостей беспросветных не совершал, а здесь он по всем раскладам оказывается неправ! Мог же ведь словами задержать, так нет же – ударил. Ну, да ладно, вроде как в своем праве, да еще и идею хорошую после этого подогнал. Точнее, поспособствовал ее возникновению.

Что характерно: сам бледный – краше в гроб кладут – стоит, шатается, а руки таки развел и перед самым моим носом как сведет! И сразу без сознания упал. Как стоял, так и начал столбиком заваливаться вперед. А я как раз в тот момент жутко задумался, и чисто интуитивно шаг в сторону сделал, чтобы он, болезный, мне лицом пальцы на ногах через обувь не расшиб…

И кое-что я понял. Да, для этого пришлось в очередной раз в жизни признать себя дураком и прогнуться под суровую, но очевидную реальность.

В принципе, Эмма мне уже была не нужна, но не затем же только ее звали, чтобы она подставляла мягкую лапу под падающее в обморок тело шамана. Пускай и дальше помогает.

- Иди сюда моя хорошая, - подзываю к себе пушистую красотку, которая вновь от нехватки Дара вокруг из зеленой стала белой, - покрутись, пожалуйста, еще раз, а потом я возьму тебя за хвост и прокачу тебя до одной нашей общей знакомой.

Пускай, если кто-то нас видит, думает, что это кошка смогла телепортироваться, а не я.

Что ж, расчет отчасти оправдался. Как бы ни занята была девушка своим темным делом, белому пушистому зверьку она не могла не обрадоваться. И плевать, что этот зверек раза в два массивнее нее самой!

Эмма осторожно косится на тормошащую ее голову тоненькую ручку. Прекрасно понимаю ее недоумение: раньше в Экуппе чувствовалось что-то кошачье, а теперь от этого присутствия остался лишь какой-то призрачный след. Но кошка все-таки мурчит и вызывает девушку на игру.

Смотрю на счастливое лицо на миг позабывшей обо всем Экуппы и понимаю, что, все-таки, у меня еще есть шанс!

В прошлой жизни я довольно долго был сильным, и это давало возможность не всегда быть умным. Особенно при личном общении, когда сложно бесстрашно подбирать аргументы для очного спора с человеком больше и сильнее тебя.

Теперь я в другом лагере. Экуппа с этой странной и очень непростой книгой в руках гораздо сильнее и могущественнее меня. Те знания Эда и те таланты Бродяги, что есть в моем арсенале, блекнут перед той аурой, что можно рассмотреть вокруг девчонки слегка вооруженным глазом. Она – аура – ослепляет. Ничего более Белого я в жизни не видел. А в книге есть что-то до боли знакомое, но, как обычно, ускользающее от взгляда…

Что ж, раз нет возможности привычного и простого силового давления, будем импровизировать. Благо талант шамана работает, как и его недавний пример.

Подхожу к Экуппе и Эмме и усаживаюсь, как недавно шаман, на восточный манер. В моем родном теле я не смог бы этого сделать без изрядной порции кряхтения и жалоб на предательские колени, но организм Бродяги готов и рад выкидывать и не такие коленца.

Эдвардс и Элизи мне явно рады, но не решаются приближаться. Видимо, тоже понимают, что дело – дрянь, а, может, и Экуппа на них как-то воздействует, сдерживая от нежелательных порывов и намерений.

Язва. С ней все непросто. Она явно мне не рада, но находится сейчас в процессе какой-то серьезной внутренней борьбы. Словно бы принимает очень непростое и неприятное для себя решение. С ней нужно быть особенно аккуратным, потому что мы открыто играем за разные стороны конфликта. Жаль, что рядом нет пса, мне было бы немного спокойнее под его охраной, пока мы с Экуппой будем общаться. Хотя…

Экуппа с Эммой подходят ко мне. На лбу у девушки мрачная и решительная морщинка, но в глазах все еще видна радость от встречи с кошкой, да и меня ей видеть, определенно, приятно.

Белая садится напротив, повторяя мою позу. Эмма ложится между нашей парочкой и остальной командой, поворачиваясь мордой к ним, и беззвучно оскаливая клыки – чувствует умничка мою тревогу по отношению к наемнице!

- Привет! – говорю я ей. – Узнала?

- Конечно, - улыбается она в ответ, - правда, с закрытыми глазами это сделать было бы проще: тела меняешь, как перчатки! Знаешь, первое время мне без тебя было даже одиноко. Но сейчас я рада текущему состоянию дел. Спасибо, что помог мне выжить и прийти в себя. Я этого не забуду!

И так, что мы имеем: мне сдержанно благодарны, я ей не чужой, но и беспределить мне здесь не дадут. Девочка стала взрослой и независимой. Как ей кажется.

- Я тоже в этом мире времени зря не терял. Много чего узнал, еще больше – понял. А кое-что даже осознал.

- И сейчас будешь учить меня жизни? – усталая и ироничная улыбка, наверняка очень похожая на мою, которую я плохо скрываю в случаях, когда кто-то из старших товарищей решает дать мне бесплатный и – главное – непрошенный совет.

Как любой подросток, она уверена, что наперед знает все, что я могу ей сказать. И она так же подвержена влиянию извне, воздействие которого отказывается признавать.

Что ж, тогда постараемся избежать нравоучительного монолога, положившись на Душевную беседу, тем более, что уж Души то мы друг другу открыть не побоимся.

И вот, не сговариваясь, мы уже не на траве, припорошенной прибрежным песком, а каждый – на границе своей выручай-комнаты.

И первое, что бросается в глаза – убранство комнаты. Я был неправ, потому что девочка явно повзрослела. Ее обитель теперь выглядит одновременно уютной и практичной. В ней нет ничего лишнего и все расставлено на своих местах. Но вместе с тем, от этого здесь как-то одиноко и немножко грустно. Обезличено как-то.

А у меня все тот же хронический бардак! Правда, носки лежат по парам и на вид даже чистые и целые. А на дальней стене появилась книжная полка. Правда, там всего три стоящие порознь книги с пестрыми зелеными корешками обложек. Странно, но как я ни пытаюсь, все равно не могу разглядеть названий.

- Какой кошмар, - широко распахивает глаза Экуппа, - такого я в твоей жизни не помню даже, когда вы с друзьями снимали одну квартиру на четверых!

- Да это просто такой период, когда ты живешь и сначала не обращаешь внимания на нарастающий беспорядок, потом миришься с ним, затем терпишь, пока чаша терпения не переполнится, и уж потом, когда на пол падает та самая соломинка, что ломает спину верблюда, ты наводишь порядок.

- И когда ты ожидаешь переполнения чаши?

Девушка удивлена неожиданным поворотом беседы, которая ей интересна.

- А я стараюсь не доводить до крайностей. Если всмотреться, то у меня здесь не так уж и много лишнего.

- Например, как с десяток обрезанных ногтей на полу? Это же гадость!

- Они здесь по двум причинам: во-первых, они порой отлетают в неизвестном направлении, и найти их просто не реально, пока не наступишь на них босой ногой. Отсюда, возможно, и живописно валяющиеся снятые носки! Во-вторых, нужно же было дать тебе шанс хоть к чему-то придраться. Поскольку все остальное здесь на своем месте.

- Как та пустая коробка из-под пиццы со следами окаменевшего плавленого сыра на фольге?

- Из-за фольги я ее и не выбросил, скорее всего. У меня есть пара друзей, которые порой очень ценят фольгу, как материал, способствующий снятию стресса.

- Ужас какой! У тебя есть друзья, которые нарушают ваши законы? И ты им в этом потакаешь?

- И да, и нет. Обычно, пока они еще готовы меня воспринимать, я говорю им о том, что их действия не столь безобидны, как им кажется…

Экуппа уже открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, но, внезапно поняв, к чему я веду, восхищенно улыбнулась.

- Значит, ты хочешь сказать, что я собираюсь сделать нечто весьма неосмотрительное? – полуутвердительно произнесла она.

- Ты про уничтожение мира? Да, я считаю, что так поступать неосмотрительно! Запустить Армагеддон – это довольно незрелый поступок.

Звонкий смех в ответ. Искренний, натуральный. Девчонка оценила иронию, не восприняв ее в штыки. Это хорошо, это значит, что она изначально против меня не настроена, следовательно, получится хотя бы донести до нее свою мысль, заставить задуматься.

- Женя, я нашла книгу, где есть ответы на все мои вопросы. Даже на те, которые я еще не успела сформулировать. Теперь для меня вообще нет никаких секретов и даже неясностей. В нашем мире все идет к полномасштабной всепожирающей войне. Я сейчас освобожу тех, кто ее легко предотвратит, и наведет былой порядок. Бунт изначально был сумасшедшей затеей. Нельзя вот так просто взять и навечно загнать под землю носителей всех знаний, что накопило местное человечество. Можно было просто договориться. Я же сейчас только лишь восстанавливаю правильный исторический ход событий, и все. Я Белая, они тоже, мы с ними едины. Поступить иначе ни один Белый не смог бы, окажись он на моем месте. И если ты словом или делом попробуешь мне помешать, я тебя полностью обездвижу и все равно окончу начатое. Тем более, что осталось просто вскрыть печать. В конце концов, мне просто одиноко!

Книга. С тех пор, как я ее увидел, она не идет у меня из головы. Что-то рвется не то из памяти Эда, ни то из моего подсознания… но никак не может попасть наружу! Но думать об этом совсем нет времени! Уже хорошо то, что она отвлеклась на беседу и перестала действовать.

- Тебе одиноко? Ты же не одна, у тебя есть друзья!

- Ты ведь понимаешь, что это не то? Здесь прямо у нас под ногами в заточении томятся люди одного со мной цвета! А я здесь совсем одна, они – мое все!

Как это по-расистски прозвучало: «люди одного со мной цвета». Ладно, пора перестать ходить вокруг, да около и начать говорить по делу.

- Экуппа! Ты знаешь меня так хорошо, как это только возможно. Не исключаю, что даже лучше, чем я сам себя знаю.

В ответ вижу активный и охотный кивок. Продолжаю.

- Если я дам тебе честное слово, что во время разговора ни в чем тебя не обману, ни о чем не умолчу и ничего не вырву из контекста, ты мне поверишь?

Еще один столь же уверенный кивок.

- Ты сильно удивишься, я и сам до сих пор в шоке, но ты не одинока в этом мире. Так вышло, что, благодаря тебе, я тоже Белый. Это легко проверить, но ты и без всяких проверок и подсказок могла бы это заметить, не будь ты под очень серьезным, хоть и незаметным для самой себя воздействием.

Хмурится девочка моя. Вижу, что хочет отрицательно замотать головой, но помнит, что я не вру! Борется сама с собой.

- Докажи! – с великим трудом выдавливает из себя Экуппа.

- Нет ничего проще, но, вместе с тем и ненужнее, - развожу руками, и по бокам от меня появляется по питомцу: кошка справа, пес слева, - видишь, раньше мы могли вызывать сюда кого-то только вдвоем. Теперь я могу делать это сам. Да и не это главное. Просто посмотри на меня правильно. Здесь мы при всем желании не в силах обмануть зрение друг друга. Посмотри!

Она посмотрела. И я увидел, как глаза девушка наполняются слезами. Слезами радости.

Не удержавшись, она вскочила на ноги и одним невероятным прыжком переместилась в мою комнату. Невероятным он был потому, что такого в принципе быть не может. Пускай между нашими комнатами не было и миллиметра зазора, перейти из одной в другу без приглашения просто нельзя. Но, видимо, мы несколько ближе друг к другу, чем просто два Белых мага.

Кажется, она уже так висела у меня на шее, обливаясь слезами? Правда, тогда она плакала от отчаяния, потому что устроила кровавую баню в заснеженной пустыне, а сейчас Экуппа счастлива и делится своими эмоциями со мной.

Но мне нельзя поддаваться эйфории, нужно ковать железо пока оно горячо!

- А знаешь, как ты умудрилась не рассмотреть во мне своего? – тихо, но с нажимом спрашиваю у девчонки.

Та отрицательно мотает головой и так стискивает меня в объятиях, словно пытается физически целиком затянуть к себе в Душу.

- Твоя книга источает такое сильно белое свечение, что оттеняет мою ауру и слепит тебя.

- Это очень хорошая и нужная книга! – горячо убеждает меня Экуппа, преданно заглядывая в глаза. – С ней мы не пропадем! Да что я говорю? Мы точно не пропадем, как только освободим остальных! Мы спасем мир от войны, мы помирим всех со всеми! Нужно только вернуть все так, как это было до бунта!

- А когда ты захотела всех освободить? – аккуратно уточняю у нее. – И еще: ты уверена, что без освобождения избежать войны не выйдет?

- Освободить своих я захотела, как только осознала себя и узнала о той катастрофе, что с ними произошла! А к войне уже все готово, механизм запущен и даже нам двоим его не остановить!

- Я правильно понимаю, что твоя книга написана Белым?

- Конечно! Иначе я никак не смогла бы до конца осознать себя!

- И как же в ней могла появиться информация о том, как, чем и где завершилось восстание? Откуда в ней информация о том, что происходит практически сегодня?

- Видимо, древние Белые умели и не такое! – вполне уверенно ответила Экуппа.

- Как я понимаю, ты не смотрела на книгу со стороны, после того, как взяла ее в руки? – уточняю я самым серьезным тоном, на который только способен, отстраняя девчонку от себя и хмуро смотря на нее тяжелым взглядом.

- Подожди, сейчас взгляну…

По ее лицу пробегает целая гамма эмоций, сменяющих друг друга с такой скоростью, что я просто не успеваю их распознать.

- Здесь очень хорошо и надежно спрятан кусочек Белой души!.. – ошеломленно шепчет Экуппа.

- Да, кто-то из древних Белых, добровольно расколол свою Душу просто потому, что и дальше хотел оставаться бессмертным. Ничего не напоминает?!

Наконец-то! Наконец-то, я поймал ту мысль, что постоянно от меня ускользала! А ведь подсознание буквально вопило мне о ней! Я ведь сам только что про себя назвал наши с ней внутренние Монголии «выручай-комнатами»!

- Это аналог крестража?! – недоуменно смотрит на меня Экуппа. – Но, как же такое может быть? Разве можно самому добровольно раскалывать себе душу? Не для того, чтобы воскресить кого-то и не для получения знаний с целью сохранить, а вот просто так, чтобы иметь возможность не умереть… Что же получается, Белые – это не всегда Добро?!

- Я сам вот только сегодня осознал, что Белые – это не всегда Зло. В любом случае этот осколок в книге очень умело тобой манипулировал...

- Не! Я отказываюсь в это верить! – не дала мне договорить Экуппа и попыталась вырваться и убежать к себе.

Пришлось бережно, но сильно придержать ее только для того, чтобы выложить последний козырь.

- Что случилось с кошкой внутри тебя? Эмма тебя едва признала! Ты теперь сама не своя, как будто опустела наполовину!

Экуппа перестала вырываться и ошалело уставилась на меня. Но взгляд у нее был такой, словно перед ней вообще никого и ничего не было.

- Книга… Книга сказала мне, что я поступила неверно, слишком много отдав простому животному, что нужно это исправить. И я ей поверила. И я… я отпустила Эббота.

Дальше была истерика. Обычная детская истерика.

Поглаживая рыдающую, вырвавшуюся из-под контроля осколка девчонку по волосам, я аккуратно взял у нее книгу, прикидывая, куда бы деть этот опасный артефакт.

- А ты в сумку положи! Недаром же я, как дурак ее за тобой таскаю! – внезапно раздался в голове голос Летяги.

И я почувствовал, как там снаружи Ворон уселся мне на плечо.

- Возвращайся давай в действительность, тут сейчас тако-о-о-ое начнется, что тебе никогда и в страшном сне не приснится! – проорал он что было мочи.

И, как водится, накаркал!