Законник Российской Империи. Том 7

Глава 7

Жизнь при дворе — это бесконечная шахматная партия, только доска трёхмерная, а фигуры меняют цвет прямо во время игры. Особенно если ты — новоявленный принц, бельмо на глазу для многих придворных и прямая угроза для первого наследника.

Бал в честь прусского посольства был пышным даже по меркам императорского двора. Хрустальные люстры заливали зал ярким светом, отражаясь в полированном паркете и создавая впечатление, будто гости парят над землёй. Оркестр наигрывал модную венскую мелодию, а столы ломились от изысканных яств.

Я стоял у колонны, наблюдая за происходящим с той отстранённостью, которую выработал за время службы в Бюро. Анализируй, запоминай, делай выводы. Чем выше ставки, тем холоднее должен быть разум.

— Как чувствует себя наш новый брат в высшем обществе? — голос Петра раздался настолько близко, что я был уверен — он подкрался намеренно тихо.

Я обернулся с безупречно вежливой улыбкой.

— Прекрасно, Ваше Высочество. Благодарю за беспокойство.

Наследный принц улыбнулся, но его глаза остались холодными.

— Должно быть, непросто привыкнуть. Всё-таки Законник, Темников… прошу прощения, принц Максим Алексеевич — это пока звучит как-то неестественно, не находите?

— Всё новое звучит неестественно поначалу, — я склонил голову. — Помнится, когда вы впервые взяли на себя обязанности по управлению благотворительными фондами, многие удивлялись. А теперь это кажется таким естественным.

Пётр напрягся, уловив в моём ответе скрытый намёк на его внезапное увлечение распространением эликсира Авроры.

— Забавно, что вы упомянули фонды, — его голос стал тише, но приобрёл угрожающие нотки. — Я слышал, вы проявляете нездоровый интерес к моим благотворительным инициативам. Не думаю, что это уместно для новичка при дворе.

— О, я всегда интересуюсь тем, что может повлиять на благополучие империи, — я поднял бокал. — Привычка Законника, знаете ли — обращать внимание на детали.

Пётр придвинулся ближе, понизив голос почти до шёпота.

— Не играй с огнём, Максим. Ты можешь обнаружить, что твой новый титул — не такая уж надёжная защита.

Я встретил его взгляд, не дрогнув.

— Благодарю за совет, дорогой брат. Всегда ценил искреннюю заботу.

Наследный принц натянуто улыбнулся, видя, что его угрозы не произвели желаемого эффекта. Повернувшись к группе придворных, он громко произнёс:

— Господа, позвольте представить вам нашего новоявленного принца! Удивительно, как быстро можно подняться по лестнице чинов, если знать правильные двери!

Придворные засмеялись — кто искренне, кто из подобострастия. Я заметил, как Михаил, стоявший неподалёку, нахмурился.

— Разумеется, — продолжил Пётр, — мы все рады пополнению в нашей семье. Хотя, признаюсь, для меня было неожиданностью узнать, что моему деревцу придётся потесниться, чтобы в нашем саду выросла новая ветвь.

Насмешка была очевидной, но я сохранял ледяное спокойствие.

— В каждом саду нужны как декоративные растения, так и приносящие плоды, — ответил я тихо, но достаточно отчётливо, чтобы услышали ближайшие придворные. — И если садовник решает, что пришло время для новых посадок, значит, на то есть веские причины.

По лицу Петра пробежала тень гнева, но он быстро справился с эмоциями и лишь презрительно фыркнул. Вот что значит умение играть на публику и поддержание маски созданной для окружения.

— Что ж, надеюсь, этот… саженец не зачахнет от непривычного климата, — он отсалютовал мне бокалом. — Добро пожаловать в семью, брат.

С этими словами он отвернулся, оставив меня в центре внимания придворных, чьи взгляды перебегали с меня на наследника, словно оценивая, кто победил в этом словесном поединке.

Я сделал глоток, не выказывая ни тени смущения. Пётр хотел унизить меня публично, и это был лишь первый выпад. За ним последуют другие, более опасные. Мой статус принца раздражал его, но куда больше его задевало моё расследование. Значит, мы на правильном пути.

— Не стоило так отвечать, — тихо произнёс подошедший Михаил. — Пётр не забывает обид.

— Как и я, — ответил я, наблюдая, как наследник любезничает с прусским послом. — К тому же, играть роль тихой жертвы — не в моих правилах.

Михаил слегка улыбнулся.

— Это я уже заметил. Послушай… — он оглянулся, проверяя, не подслушивает ли кто. — Я навёл справки о том урановом руднике, который ты упоминал недавно в одном из наших разговоров. Действительно, странная картина. Официально он разрабатывается для добычи железной руды, но по факту оттуда вывозят какие-то кристаллы. И охрана там — нечета обычным промышленным объектам.

Все же принц Михаил обладал обширными связями, которые не ограничивались военными ведомствами. Так что я, в самом деле, не так давно попросил его присмотреться к ним, когда нашел в отчетах то, за что цеплялся мой глаз. Это была лишь смутная догадка, но она все же подтвердилась.

— Люди нашей тетушки?

— Не напрямую, — Михаил покачал головой. — Формально, это охранное подразделение из моего ведомства. Но эти солдаты уже полгода как выведены из-под моего прямого командования. Якобы по соображениям государственной безопасности.

Я присвистнул.

— И ты не задавал вопросов?

— Задавал, — Михаил помрачнел. — Но получил однозначный приказ от отца не вмешиваться. Теперь, когда ты рассказал о своих подозрениях, всё начинает складываться в единую картину.

Наш разговор прервался, когда к нам подошла Карина. В тёмно-синем платье, она выглядела сногсшибательно.

— О чем секретничают принцы? — её голубые глаза сверкнули озорством. — Надеюсь, это не что-то серьезное в разгар веселья?

— О погоде, конечно, — я улыбнулся. — Что ещё может интересовать русских аристократов?

— Только не пытайся меня обмануть, Максим, — Карина понизила голос. — В последнее время за тобой следят. И не только люди Авроры Сергеевны, которой ты явно интересен.

И как только она успела это определить, ведь мы не поднимали эту тему никогда в наших разговорах? Карина, как всегда, поражала своей наблюдательностью.

— Что ты имеешь в виду?

— Странный молодой граф, — она пристально посмотрела на меня. — Он задаёт слишком много вопросов о тебе. Причём в таком тоне, словно ты — какой-то редкий экспонат, который он изучает.

Альберик — кто же еще это мог быть. Мои худшие опасения подтверждались. Посланник Вечного Города заинтересовался мной.

— Спасибо за предупреждение, — я кивнул. — Буду иметь в виду.

— Не благодари, — Карина перевела взгляд на Михаила. — Кстати, Михаил Алексеевич, по поводу той экскурсии на «Пересвет». Сестра просила меня собрать информацию о возможности совместных учений с вашим флотом в Балтийском море.

— Да, разумеется. Было бы честью организовать подобное мероприятие.

Карина заинтересованно наклонила голову.

Я наблюдал эту сцену с лёгкой улыбкой. Кто бы мог подумать, что суровый военный принц и вспыльчивая польская волшебница найдут общий язык? Впрочем, они оба были воинами до мозга костей, и это создавало фундамент для взаимопонимания.

Когда Карина отошла, Михаил повернулся ко мне с решительным выражением лица.

— Я хочу помочь с расследованием, — твёрдо заявил он. — Какими бы ни были планы Авроры, они представляют угрозу для империи. Пусть мне тоже не хотелось в это верить поначалу, но факты налицо. А защита империи — мой долг. К тому же то, что оба моих брата ввязались в ее авантюру, меня крайне раздражает.

Я оценивающе посмотрел на него. Полагаться на Михаила было рискованно. Но он — человек чести, это уж я знал наверняка.

— Хорошо, — кивнул я. — Но действовать нужно максимально осторожно. Не забывай, наша тетушка — очень хитрая особа. И поскольку ей не удалось настроить тебя против меня, она предпримет что-то другое.

— Это государственная измена, и мы найдем доказательства, — мрачно закончил Михаил.

— Тогда для начала нам нужно выяснить, что происходит на том руднике, — я понизил голос до шёпота. — И кто отдаёт приказы твоим солдатам.

На следующий день я столкнулся с Андреем в библиотеке Научного общества. Он сидел за дальним столом, погружённый в изучение каких-то древних манускриптов. Когда я подошёл, он даже не поднял головы.

— Что тебе нужно? — сухо спросил он. — Я занят.

— Разговор, — я сел напротив. — О профессоре Коробове и его открытиях.

Андрей наконец оторвался от бумаг. Его глаза были красными, словно он не спал ночь.

— Я уже сказал тебе — это опасная тема.

— Именно поэтому я здесь, — я подался вперёд. — Послушай, я знаю, что эликсир — не просто лекарство. Он делает людей внушаемыми. И я знаю, что исследования связаны с работами моей матери. Вопрос в том, насколько глубоко ты в это вовлечён.

Андрей огляделся, проверяя, нет ли рядом лишних ушей, затем тихо произнёс:

— Не здесь. Встретимся в восемь вечера у часовни Святой Екатерины. Придёшь один.

На этом он собрал свои документы и поспешно куда-то ушел. Ну ладно, хочет разводить секретность, то пойдем ему навстречу.

Вечер выдался промозглым. Мелкий дождь превратил улицы в скользкую кашу, а ветер с Невы пробирал до костей. Я ждал у часовни, укрывшись под каменным навесом. Андрей появился ровно в восемь, закутанный в тёмный плащ.

— Идём, — коротко бросил он, направляясь к небольшому переулку.

Мы вошли в неприметную дверь одного из домов. Внутри оказалась скромно обставленная комната с камином, в котором уже горел огонь.

— Мой тайный кабинет, — пояснил Андрей, снимая плащ. — Здесь можно говорить свободно.

Некоторое время он молчал, словно думал о том, что можно сказать. Меня же ничуть не удивляла эта перемена. Сначала Андрей был категорически против меня, сейчас же, видимо, все обдумал и решил действовать иначе.

— Я в дьявольской ситуации, Максим. И не знаю, могу ли тебе доверять.

— Можешь, — твёрдо сказал я. — Мы неплохо общались, когда я был просто работником Бюро, а потом Законником. И, может, твои взгляды изменились, когда император признал меня, но мои нет. Я все также действую во благо империи.

— А я уже не уверен, что знаю, где это благо? — горько усмехнулся он. — Всё началось так стремительно. Аврора вернулась из ссылки с идеей создания лекарства, которое могло бы помочь тяжелобольным. Идея была благородной, и я согласился предоставить ресурсы Научного общества для исследований.

Он тяжело выдохнул, постукивая пальцами по столу.

— Первые результаты были потрясающими. Эликсир, действительно, работал — стабилизировал состояние, ускорял заживление ран, снимал боль. Люди, обречённые на смерть, выздоравливали.

— Но потом что-то пошло не так? — подтолкнул я его.

— Не так… — Андрей покачал головой. — Скорее, выяснилось, что наша общая тетя преследовала и другие цели. Когда мы начали масштабные испытания, она настояла на добавлении нового компонента. Кристаллизованной магической энергии с Уральских рудников.

— И эликсир стал влиять на сознание, — закончил я.

— Именно, — Андрей опустился в кресло. — Коробов обнаружил это случайно. Заметил, что пациенты, регулярно принимающие эликсир, становятся более податливыми. Они легче соглашались с мнением врачей, реже оспаривали назначения. Сначала мы считали это положительным эффектом — меньше споров, лучше лечение. Но потом Коробов провёл дополнительные тесты и обнаружил, что эффект выходит далеко за пределы медицины и вовсе не временный, как мы думали поначалу.

— Он собирался доложить императору, — сказал я. — И погиб.

Андрей вздрогнул.

— Я не имею к этому отношения, — его голос стал тише. — Клянусь. Когда я узнал о его смерти, то начал собственное расследование. Но вскоре понял, что зашёл слишком далеко. Аврора… у неё везде глаза и уши. А эликсир — лишь начало.

— Начало чего?

— Большого проекта, — Андрей, казалось, очень изменился. — «Преображение», так она его называет. Я не знаю всех деталей, но Коробов успел рассказать мне, что в основе лежат исследования твоей матери. Только Аврора извратила их суть.

— Где хранятся записи моей матери?

— В личной лаборатории Авроры, — ответил Андрей. — Под охраной магических печатей. Я не могу туда попасть — ключ есть только у Петра.

— Он тоже на крючке? Или добровольно? — я нахмурился.

— Он главный сторонник проекта. Видит в нём способ укрепить свою власть после восхождения на престол. Представь — целая империя послушных подданных, готовых выполнить любой приказ и любую прихоть правителя.

У меня мурашки побежали по коже от такой перспективы. Если эликсир продолжит распространяться, контролируя умы всё большего числа людей…

— Мне нужно попасть в эту лабораторию, — решительно сказал я. — И увидеть, что там происходит.

Андрей смотрел на меня с сомнением.

— Ты не понимаешь, с чем имеешь дело. Наша тетя — не просто политический игрок. Она использует связи такого уровня, который выходит за рамки обычного понимания.

— Ты предлагаешь просто сидеть и ждать, пока вся империя попадёт под её контроль? — я не скрывал раздражения.

— Нет, — Андрей вздохнул. — Я предлагаю сделку. Я помогу тебе получить доступ к части исследований — тех, что проводятся в Научном обществе. И расскажу всё, что знаю о проекте. Взамен ты поможешь мне скрыть от нашего отца мою роль во всём этом.

Я не спешил соглашаться.

— Ты боишься гнева отца?

— Я боюсь, что меня устранят до того, как я смогу что-либо ему рассказать, — мрачно ответил Андрей. — Мы ходим по лезвию ножа, Максим. И твоё появление только усложнило ситуацию. Но, может, я ошибался насчет тебя, и ты, правда, сможешь мне помочь.

— Хорошо, — я кивнул, понимая, что для полного расследования мне нужен Андрей. — Но с одним условием: ты расскажешь мне абсолютно всё, что знаешь. Без утайки.

— Договорились, — он протянул руку. — Только помни: если Аврора заподозрит, что мы объединились, последствия не заставят себя долго ждать.

Я пожал его руку, чувствуя, что вступаю в опасный альянс. Но другого выхода не было. Чтобы победить нашу влиятельную родственницу, мне нужны были союзники, даже если их мотивы вызывали сомнения.

Тем временем Анастасия и Елизавета Гараева работали над созданием контрмеры против эликсира. Анастасия склонилась над микроскопом, изучая кристаллическую структуру жидкости.

— Невероятно, — пробормотала она. — Эти кристаллы, словно живые. Они буквально встраиваются в нервную систему.

— И модифицируют передачу импульсов, — кивнула Елизавета, делая пометки в блокноте. — Это объясняет эффект внушаемости. Субъект по-прежнему думает, что принимает решения самостоятельно, но на самом деле становится восприимчивым к определённым сигналам. Духи. Их аромат действует как катализатор, усиливая внушаемость.

— А если мы создадим вещество, блокирующее рецепторы? — Анастасия оживилась. — Что-то, что помешает кристаллам взаимодействовать с нервной системой?

— Теоретически возможно, — Елизавета потёрла подбородок. — Но нам нужен оригинальный рецепт эликсира и, желательно, концентрированный образец. То, что поставляется в больницы, слишком разбавлено.

— И слишком строго учитывается, — вздохнула Анастасия. — Каждая капля на счету.

Елизавета вдруг выпрямилась, словно её осенило.

— Кристаллы… Вы сказали, что они ключевой компонент. Если бы у нас был образец…

Лесная чаща к северу от Петербурга утопала в предрассветной дымке. Воздух, наполненный ароматами сосны и влажной земли, был неподвижен — затишье перед бурей, которую Эдвард готовился развязать.

Следы Хранителей Равновесия вели именно сюда — неясные отпечатки сущностей, которые на земном плане принимали лишь условно человеческий облик. Эдвард чувствовал их приближение, словно покалывание электричества на коже — древнее ощущение, записанное в самой его природе.

Он выбрал место для засады тщательно — небольшую прогалину, окружённую древними соснами. Их стволы образовывали естественный барьер, который можно было использовать и для защиты, и для атаки. В центре поляны Эдвард начертил сложный узор из рун, почти невидимых на земле, но светящихся в магическом спектре, доступном его особому зрению.

Ловушка была готова. Теперь оставалось дождаться добычу.

Хранители появились с первыми лучами солнца — две высокие фигуры в тёмных одеяниях. Они двигались без единого звука, словно тени среди деревьев. Их лица скрывали глубокие капюшоны, но Эдвард знал — под ними не было ничего человеческого.

— Предатель, — произнёс первый из них голосом, напоминающим шорох осенних листьев. — Ты бежишь, но не можешь убежать.

— Я не бегу, — спокойно ответил Эдвард, снимая свои красные очки. — Я веду. И вы пришли именно туда, куда я хотел.

Хранители замерли, почувствовав опасность. Но было уже поздно — один из них все же сделал шаг вперёд, активировав руническую ловушку. По земле пробежал волной серебристый свет, замкнув круг вокруг пришельцев.

— Барьер отсечения, — прошипел второй Хранитель. — Ты думаешь, подобные трюки остановят нас?

Вместо ответа Эдвард закрыл свои белые глаза и произнёс слово, которое не должно было существовать в человеческом языке:

— Иллюминатус.

Из его тела хлынул поток ослепительного света — чистая энергия, сконцентрированная в смертоносный луч. Барьер отсечения усилил эффект, не позволяя энергии рассеяться и направляя её непосредственно на Хранителей.

Первый из них успел поставить защиту — мерцающую сферу тёмно-фиолетовой энергии. Его товарищу повезло меньше — второй Хранитель отлетел к деревьям, его одеяния дымились.

— Невозможно! — выдохнул первый. — Эта сила запрещена вне Вечного Города!

— Для вас — да, — Эдвард шагнул ближе, и его глаза засветились еще ярче. — Но я давно живу по своим правилам.

Уцелевший хранитель атаковал. Воздух наполнился вспышками энергии, деревья вокруг поляны затрещали под воздействием магических потоков. Эдвард двигался с нечеловеческой грацией, уклоняясь от большинства ударов и отражая остальные встречными заклинаниями.

— Сияние Истины, — произнёс он, и новая волна света затопила поляну.

Второй пытался защититься, но его барьер не выдержал мощи атаки, и он рухнул, пронзённый лучами энергии.

Остался только первый — самый сильный. Он отбросил капюшон, обнажив лицо.

— Ты проклят, Эдвард, — прохрипел он. — Альберик узнает о твоём предательстве.

— Он уже знает, — Эдвард сложил пальцы особым образом. — Но ему не остановить меня. Я защищаю наследие Марии, как поклялся.

— Её наследие принадлежит Вечному Городу! И всегда будет принадлежать!

Последняя схватка была короткой и беспощадной. Хранитель призвал всю свою мощь, создав вокруг себя воронку тёмной энергии, разрывающей пространство. Земля под ногами Эдварда треснула, деревья на краю поляны начали гнуться и ломаться.

Но Эдвард словно ожидал этого. Он выставил вперёд обе руки, и из его ладоней хлынул поток света, встретивший тьму Хранителя. На границе двух энергий возникло нестабильное марево, искажающее воздух.

— Луч Суда Света, — произнёс Эдвард своё последнее заклинание.

Свет в его руках сконцентрировался в тонкий луч невероятной яркости, который прорезал защиту Хранителя и пронзил его грудь. Последовал взрыв такой силы, что сосны вокруг поляны вспыхнули, как спички.

Когда марево рассеялось, Эдвард стоял один посреди обугленной земли. От Хранителей не осталось ничего, кроме трёх тёмных пятен на земле. Бой был выигран, но цена оказалась высокой — вокруг полыхал лесной пожар, стремительно распространяющийся от поляны.

Эдвард надел свои красные очки и впервые за всё время позволил себе улыбнуться. Пусть огонь скроет следы этого необычного столкновения. Никто не должен знать, какая магия использовалась здесь — магия, неизвестная в этом мире.