Барон Дубов 11

Глава 5

— Итак, группа, я рад представить вам новую ученицу! — произнёс, поправляя очки, Степан Степанович, директор академии.

Он взобрался на небольшую трибуну в нижней части маленькой аудитории. Несколько рядов парт забирались вверх по наклонному полу, что позволяло ученикам всё слышать и видеть сверху вниз. Рядом с трибуной стояли двое: коренастый рыжий учитель по оружейному мастерству, Вадим Матвеевич и худенькая девушка, примерно с него ростом. Мита, прилично одетая, но её фиолетовая кожа всё равно бросалась в глаза.

— Знакомьтесь! — произнёс директор, указывая на неё рукой. — Это Мита Зубова. Она дриада, и она теперь будет учиться с вами!

Новоиспечённая дриада лучезарно улыбнулась, явив всем своим зубки. Послышались испуганные вздохи.

— Понятно, что Зубова… — произнёс кто-то дрожащим голосом.

Что ж, это лучшее, что я смог придумать, пока у меня не перегрызли все вещи в комнате. Вчера вечером Мита уже начала к хвосту Альфачика примеряться, и я его спас в последний момент, отправив погулять в лес рядом с академией, от греха подальше. Гоша дак давно эту тему прочухал и в первый же день свалил куда-то в погреба академии, где себе логово устроил. Заодно помогает старому кладовщику. Кладовщик не видит, а вот повара и другие просители предпочитают теперь дальше его каморки не заходить. Удивительно, но расход продуктов вдруг стал меньше и поголовье крыс снизилось… Похоже, что во всех смыслах.

— Дриада? — слышались новые шепотки.

— Новый закон не слышали? Дриады теперь тоже граждане Империи.

— Ещё с одними иноземцами мириться? Мало нам эльфов и гномов…

— Заткнись, закон есть закон.

— Простолюдинов не спрашивали!

Пока между двумя парнями на втором ряду не завязалась драка, директор произнёс:

— Ну, Вадим Матвеевич, возвращаю вам ваших учеников. Всем хорошего дня!

Степан Степанович уступил трибуну рыжему дядьке и очень нарочито мне подмигнул. Чем вызвал несколько косых взглядов в мою сторону. Ладно, будут вопросы — пусть попробуют задать. А пока директор ушёл. Причём очень вовремя, потому что Мита уже хищно облизывалась на его пиджак. Наша духовная связь с девушкой немного окрепла, не в последнюю очередь благодаря мне и моим медитациям, так что я одёрнул с её помощью Миту, пока она не вцепилась Степан Степановичу в руку.

Уговорить директора принять Миту в академию не составило вообще никакого труда. Едва увидев девушку, он эту идею воспринял даже с ещё большим энтузиазмом, чем я. При этом я ему даже не соврал. Честно ответил, что девушку нашёл, кто она — понятия не имею, так как память у неё отшибло. Он уже сам предположил, что она из дриад, а я не стал его разубеждать. В конце концов, какое-то сходство имелось. Только острые зубы и когти намекали, что если она и из дриад, то из тех, кто сам ест тех, кто ест растения. Но это уже частности.

В кабинете директора придумали ей фамилию, секретарша подготовила все документы о зачислении, и вот Мита здесь и… садится рядом со мной за парту. Совершенно никаких подозрений. Абсолютно.

— Здесь столько людей! — восторженно щебетала она. — Я бы каждого на вкус попробовала!

Несколько парней с чутким слухом словно бы случайно придвинулись к нам поближе.

— По кусочку, — продолжала Мита, проведя языком по зубам, — по маленькому. А может, нет? Как думаешь, пальцы прикольно хрустят?

Студенты с чутким слухом резко отодвинулись даже дальше, чем сидели прежде.

— Окстись, женщина… — одёрнул я начинающую хищницу.

— Я не женщина. Пока что, хе-хе, — расплылась Мита в улыбке, хитро глядя на меня фиалковым глазами.

— Хрен с тобой, дева, — пожал я плечами. — Хотела познавать мир, вот и познавай. Вперёд и с песней.

— Какой ты бука. Бу-у-ука…

Княжна, сидевшая с другой стороны от меня, прыснула в ладошку, пытаясь сдержать смех. Одни проблемные вокруг меня, а…

Урок тем временем продолжился. А к его концу Мита стукнулась лбом в стол.

— Скукота-а-а! — взвыла она, проведя когтями по парте и оставив длинные борозды. — Почему уроки такие скучные? Мир людей можно познавать куда веселее!

— Тяжело в учении… — хмыкнул я.

— Легко в бою, солдаты! — вещал фальцетом высокий и худой юнец в лихо сдвинутой на затылок кепке.

Форма у него была военная полевая, на погонах много каких-то звёздочек, будто он в чине генерала, хотя на вид ему всего лет двадцать пять. Что поделать, в званиях я так же хорош, как крот в балетных танцах.

Парень мне не нравился. Слишком уж наслаждался своей маленькой властью и даже не пытался скрывать этого.

Первый день учёбы, что прошёл вчера, выдался очень простым и ненапрягающим. Видимо, все уже знали, что утром следующего дня объявят военные сборы.

Сразу после завтрака в академию прибыла серьёзная делегация военных из имперской армии. Инструктора, различное оборудование, боевая техника — учебная, конечно же. Из арены академии начали формировать полигон для тренировок и испытаний, за воротами академии расчистили несколько площадок и ставили палатки. Не только для солдат, прибывших вместе с инструкторами, но, похоже, и для студентов.

Все занятия с сегодняшнего дня отменялись. Впереди нас ждали от двух до четырёх недель интенсивных тренировок и учебных боёв. Краткий курс молодого бойца на тот случай, если война с османами резко перейдёт в более угрожающую фазу.

К обеду всех студентов всех курсов построили перед главным воротами академии. Назывались фамилии, парни и девушки выходили из строя и вставали рядом с определённым флажком, который обозначал номер взвода. В академии училось больше тысячи учеников, поэтому взводов создали целую дюжину. После взводы поделили на отделения. Ещё на этапе формирования взвода студентов разных курсов и факультетов перемешали. Вообще, вся эта процедура очень сильно напомнила распределение по факультетам в день прибытия в академию.

Как я понял, перемешивали нас специально. Чтобы каждый взвод был самостоятельной боевой единицей, способной выполнять широкий спектр задач. Ну там, разведка, защита позиции, заказные убийства… Шучу, не заказные. Короче, определённая логика во всём этом была. Все мои проблемные подруги и Верещагин оказались со мной в одном взводе. Наверняка не обошлось без чуткой руки директора.

Вот только…

Почему наш взводный меня так бесит? Нет, не так: я знаю, почему он меня бесит. Но зачем он это делает? Хочет сразу против себя восстановить всех подчинённых? Не верится, что за ним, по идее, нужно идти в бой. За таким только в кроватку к мамочке, чтобы в рот вставила. Соску, конечно же.

— А теперь слушайте меня внимательно! — вещал он, пытаясь тоненьким голоском перекричать других взводных, которые также строили студентов. Или пытались. — В первую очередь вы должны усвоить одну простую вещь.

Он выдержал паузу, обведя наш неровный строй своими водянистыми глазами. Остановил взгляд на мне. Бледные, почти синие губы, изогнулись в гаденькой ухмылке. Юнец смерил меня взглядом и подошёл на расстояние одного шага. После чего, задрав тощий подбородок, проорал:

— ВЫ ВСЕ ГОВНО!!! Кха-кха… Ампхррр…

Парень, похоже, немного перенервничал, не расчитал мощь своих связок и закашлялся, согнувшись пополам. Но возможно, тому виной мой нервный тик. Рука иногда дёргается сама по себе.

Взводный, если это вообще он, осел на землю под довольные смешки других студентов.

— Ах ты, сук… — попытался он встать и что-то сказать, но его снова одолел приступ кашля. На этот раз не из-за моего нервного тика.

К нам подошёл мужчина лет тридцати пяти. Высокий, почти с меня ростом, мускулистый, кареглазый, темноволосый и бородатый. Этакий богатырь из древних легенд. С большим носом и белыми шрамами на лице от чьих-то острых когтей. И когтей было много. Сам он был одет в стандартную полевую форму имперской армии грязно-зелёного цвета.

Мужчина наклонился над кашляющим юнцом и проорал ему в самое ухо так громко, что даже соседние взводы заткнулись:

— Скворцов, твою мать! Я тебе что сказал⁈ Идти драить очко! Какого хрена ты тут устроил⁈ Кем себя возомнил⁈

— Но… господин поручик… здесь же нет… очков… — с трудом дышал этот хлыщ.

— А меня это не волнует! Значит, найди, роди, укради! Прояви солдатскую смекалку, в конце концов! И чтобы я тебя три дня не видел, иначе на губу у меня залетишь!!! Всё понял⁈

— Так… точно, господин поручик!

Скворцов с трудом поднялся и поковылял прочь, бросая в нашу сторону гневные взгляды. Вот никак некоторые не научатся.

Я хмыкнул, глядя ему в след. Вот вроде военные сборы, подготовка к войне, а как будто из академии даже и не вышли. Всё то же самое.

— Значит, так, — мужчина одёрнул форму и пошёл вдоль нашего строя, — меня зовут барон Михаил Маститов. Я служу в имперской армии в чине поручика. Поэтому для вас я сначала господин поручик, и только потом Ваше Благородие. На время военных сборов я ваш ком…

— Прошу прощения за опоздание! — прервал его знакомый голос.

К нашему взводу, стоявшему дальше всех от ворот, кстати, бежал царевич Павел. Он был одет в форму академии, и ничего в его облике не выдавало, что это царевич. Хотя наверняка уже слухи ходят. Да и по лицу поручика Маститова пробежала волна узнавания.

Маститов, Маститов… Что-то очень знакомое…

— Павел Северов прибыл! — царевич добежал до Маститова и вытянулся в струнку, глядя на барона снизу вверх. — Разрешите встать в строй?

— Разрешаю, господин Год…

— Северов! — тут же поправил Маститова Павел.

Значит, точно знакомы. Любопытно.

— Господин Северов, — произнёс поручик, и Павел втиснулся в строй рядом со мной.

— Здравствуй, Дубов! — шепнул он. — Скучал?

— Восемнадцать лет тебя не знал и ещё бы столько же не знал, — беззлобно вздохнул я.

С друзьями веселее. Вообще, я, проблемные женщины и Верещагин оказались в одном взводе. Не знаю, кто этому поспособствовал, но без чуткой руки директора Степана Степановича или Сергея Михайловича, учителя по боевой концентрации и телохранителя царевича на первых порах, не обошлось.

Кроме Паши, здесь же оказался и княжич Медведев, который раньше обращался в трусливого медведя. Сейчас вроде просто в медведя. Заметил и пару других знакомых лиц, но перечислять их нет смысла. Всё равно ещё по отделениям раскидают.

Маститов, проходясь мимо первой шеренги, остановился рядом с нами.

— Не ждите к себе особого отношения, господин Северов, — шепнул он так, что услышали только я и Паша. — И вы, барон Дубов. Я наслышан о ваших подвигах, но сейчас они значения не имеют. У нас другая задача! — повысил он голос, отходя от нас. — Мы здесь не для того, чтобы научиться быть героями. Мы здесь для того, чтобы научиться выживать на войне! Потому что хороший солдат — это живой солдат! — барон кинул взгляд на другие взводы, которые уже, скрипя снегом, втягивались в ворота академии для первых занятий. — Этот детский лепет мы оставим другим. Господа и дамы, с этого момента ваши родословные не имеют значения, — Маститов проигнорировал возмущённый шёпот, — здесь и сейчас я обладаю всей полнотой власти над вами. Мы отправимся в полевой лагерь и будет жить в обстановке, приближенной к боевой. Никаких слуг, телохранителей и гвардейцев. Только вы, я и предполагаемые враги. Берите самые необходимые вещи. На сборы у вас сорок пять минут. Встречаемся здесь же.

Больше ничего не говоря, Маститов отвернулся и двинулся прочь к палаточному городку у стен академии.

— В его голосе чувствуется воля воина, — подошла ко мне Лакросса. — Как и в твоём.

— Увидим, что это за воин, — ответил я. — Пошли собираться.

В целом, впечатление Маститов оставлял благоприятное. В нём и правда чувствовались воля, стальная уверенность и боевой опыт. А ещё от него шло сильное магическое излучение, которое он пытался скрывать. Значит, обладает сильным Инсектом. Надеюсь, его дела со словами не будут расходится. Я не из тех, кто строит из себя всезнайку, который сам со всеми проблемами справится. Я никогда не участвовал в настоящих, масштабных боях, поэтому такой опыт будет очень ценен. Времена сейчас неспокойные. Так что если Маститову есть чему меня и моих друзей научить, то почему бы и нет?

А если вся его речь — просто бравада, чтобы самоутвердиться за наш счёт, как у того хлюпика… Что ж, для него же хуже.

Сборы не заняли много времени. Мне хватило четверти часа, чтобы сложить в чёрное пространственное кольцо, сделанное Агнес, привычный походный набор. Плюс туда же закинул разные ценные ингредиенты, которые собрали слуги в моём поместье после победы над монстрами. Так же и с виноградников Валико Мизандари, мой виноградарь, прислал кучу всяких интересностей и вкусностей. Я даже уже наметил несколько любопытных зелий из архива рода, которые хочу попробовать приготовить. Например, зелье, одна капля которого обычных дождевых червей превращает в червей, которые жрут металл! На фига мне они? А кто его знает? Но это же черви. Которые. Жрут металл! Пустить таких на склады противника, и всё… Только штаны и останутся.

Так. Стоп. Что-то меня не в ту степь понесло. У нас тут просто военные сборы, учения и всё такое, а не партизанская война в османском тылу. Она будет позже, хе-хе. Уж больно понравилась мне сумма, полученная после рейда в прошлый раз. А деньги мне теперь нужны, раз баронство выросло в два раза. Или в три. Не помню, насколько точно бывшее баронство Кротовых, отошедшее мне, больше моего.

Да, кстати, как-то из головы вылетело, что я теперь барон. И это не прозвище, а самый настоящий титул! Несколько месяцев назад я вообще хотел от этого всего отказаться, но всё же пошёл учиться в академию, чтобы суметь защитить наследие моего рода. А теперь поди ж ты… Я барон Дубов. Раньше тоже им был, но теперь всё официально. Интересное ощущение. Я даже и не против. Без титула мне теперь никак, раз у меня столько земли и друзей-аристократов. Ещё и вассал один есть. Точнее, полвассала, который сам недавно получил титул барона после смерти отца. Это я про Верещагина. А половина, потому что… Ну какой он, блин, барон? Только недавно за моими подругами из кустов подглядывал… Хотя, надо признать, вкус на женщин у него хороший. Всё-таки все они первоклассные красотки.

Короче, быть бароном приятно и полезно. Главное, чтобы больше титулов мне не давали.

Но что-то я отвлёкся… Итак, сборы! Я собран, я готов, я…

— Я не знаю, что мне взя-а-ать! — раздался крик Миты из соседней с моей комнаты.

— Голову возьми, — выглянул я в дверной проём.

Девушка зачем-то стояла посреди гостиной абсолютно нагишом.

— Зачем? — склонила она голову на бок, приоткрыв рот. — Она же у меня и так с собой!

— С этим я бы поспорил, — ответил я, кидая ей её же одежду.

С горем пополам (именно пополам, потому что кое-кто сильно упирался, так что пришлось сунуть её под мышку) мы вышли к воротам академии. И, что удивительно, оказались там первыми.

Пришли на то же самое место, где стоял наш взвод — тринадцатый, кстати. Оказывается, был ещё один: первый, собранный из самых мажоров во внутреннем дворе академии. Этим, наверно, ещё и подушки с перинками будут подкладывать там, где нужно будет падать. Поэтому да, наш взвод можно назвать чёртовым взводом. Почему? Не потому что в нём целых восемь проблемных женщин, нет. Потому что чёртова дюжина!

Барон Маститов и три десятка солдат были уже тут. Рядом с несколькими машинами и боевой техникой были в кучу свалены ящики. Бойцы расслабленно расположились на них, а Маститов что-то писал в планшете.

Посмотрев на меня, он недовольно скривился и кивнул в сторону Альфачика и Гоши, шедших за мной с Митой.

— Я же сказал: никаких слуг, гвардейцев и так далее, — сказал он.

— Про питомцев речи не было, — пожал я плечами, встав неподалёку от него.

Альфачика и Гошу оставлять в академии я не собирался ни под каким предлогом. Если я и окажусь на настоящей войне, то в их компании.

Маститов хмыкнул, а в тёмных глазах мелькнул озорной огонёк.

— Подловили, Ваше Благородие. Так и быть, оставляйте.

Как будто я позволил бы их отправить обратно в академию. Однако всё же Маститов мне нравился. В нём будто чувствовался нормальный военный. Его явно больше заботит выполнение приказа вкупе с выживаемостью его людей, чем карьера. Поэтому я сказал:

— Можно просто Дубов. Без титулов.

— Хорошо, Дубов, — кивнул он. — Кстати, раз уж пока никого нет, хочу обмолвиться парой слов.

Мы отошли немного в сторону. Краем глаза я проследил, что Мита пытается поймать хвост Альфачика, а солдаты с удивлением за ней наблюдают. Не будь рядом поручика, я бы себе лоб ладонью пробил. Ну да ладно, главное, что она себя так не прибьёт.

— О чём хотели поговорить, господин поручик?

— Как я уже сказал, Дубов, я наслышан о ваших подвига. — Барон сделал шаг вперёд, оказавшись ко мне боком и спиной одновременно. — Но отдельно хотел бы поблагодарить за две вещи. Что сохранили в целости мою удочку и спасли мою жену.

— Жену? — не понял я.

Маститов развернулся ко мне.

— Я говорю о Елене, торговке из магазина «Тысяча и одна мелочь».

— И тысяча первая у тебя в штанах! — захохотал я, вспомнив, о ком он говорит.

— Точно! — улыбнулся поручик. — Так вот, иногда наш магазин пытаются ограбить, и обычно Лена сама справляется с грабителями. Но раз уж вы, Дубов, оказались рядом и помогли, то знайте — я ценю это. В наше время люди предпочитают держаться подальше от проблем, поэтому примите мою благодарность.

Он протянул мне руку, в которой между палеьцев была зажата купюра. Мне вдруг ужасно захотелось ему в рожу плюнуть.

— По-вашему, господин поручик, я это ради вашей благодарности сделал? Когда я вижу человека в беде, я помогаю. И плевать мне, ваша это жена, мать или сестра. Потому что это мой долг как мужчины и как человека чести. Так что возьмите вашу благодарность, — показал я на купюру и сделал жест, будто сворачиваю её в трубочку, — и засуньте себе между вашими мягкими булочками.

— Но они не мягкие… — схватился он за зад рукой с зажатыми деньгами, а брови его полезли вверх. Через секунду Маститов всхрапнул и захохотал так, что в ушах зазвенело. — Достойный ответ, Дубов! Ха-ха-ха! Очень достойный! Сработаемся, Ваше Благородие.

А я махнул на него рукой и вернулся к Мите с Альфачиком. Она успела забраться ему на спину и теперь заливалась счастливым смехом, пока Лютоволк прыгал в разные стороны. Гоша между двумя броневиками сплёл себе гамак и качался в нём. И ему никто ничего не сказал. Впрочем, хотел бы я посмотреть на этого смельчака.

Вскоре начали подходить остальные студенты нашего взвода, а ещё через полчаса мы погрузились в грузовики и броневики и отправились в путь. Странный мужик этот Маститов. Как будто совсем недавно бароном стал, но ещё не понял этого. Я, конечно, сам недалеко ушёл, но я хотя бы знаю, что аристократ в такой ситуации не стал бы денег предлагать. Потому что это оскорбление чести. За такое и на дуэль можно вызвать. Аристократ бы знал, что в такой ситуации надо лишь сообщить: «Уважаемый, я ваш должник». И не более.

В общем, сборы обещают быть интересными!