Базовая Дичь

Часть 6. Табор ходит кругами

Огузин оглядел горизонт из-под лапы, и не увидел ничего нового: песчаные дюны всё также переливались волнами песка, и только сзади по курсу зеленела шапка зарослей вокруг оазиса. Солнышко, выкатившее бока на небо, явно собиралось устроить пекло, как оно тут и бывало чуть чаще чем всегда. Вульпера это не беспокоило, потому как караван после перехода по ночному холодку опять сныкался в низину, прикрылся тентами, и легко пересидит очередной тёплый денёк, от которого кто другой может и кони двинуть. Никого вокруг было не видать, что радовало. Обернувшись на лагерь, Гузь увидал, как ему машет лапкой Огнея, и наверняка хихикает, рыжая лапушка. С некоторой лыбой на морде он продолжил сидеть на гребне дюны, оглядывая окрестности. В восходящих потоках горячего воздуха парила птица с длинными крыльями — а это признак! Правда непонятно, признак чего именно, эти падальщики могли мотыляться так в воздухе целыми днями и летали как над оазисами, и над утёсами, и глубоко в дюны.

Дождавшись сменщика на пост, Огузин размял затекшие лапы, скатился с песчаного склона, и пробравшись под повозкой, поймал Огнею за хвост и сделал кусь, как-грится, благо, она была вовсе не против. Его рыжая времени не теряла, перетирая в ступке растительное сырьё, добытое по дороге, и производя прочие манипуляции. Зачастую Гузь садился прибочно и тоже фигачил, потому как и полезно, и приятно. Но теперь уже стоило готовиться к тому, чтобы мотануть на перехват одного из караванов Перекатышки, потому как Ляга собирался откинуться туда. Как ни странно звучит, но Ляге, чтобы попасть так сказать "домой", требовалось постараться куда больше, чем просто пройти положеное расстояние.

— Перекатышка — это не посёлок, — сообщил новость Ляга, и заржал.

Потому как ранее он этого не упоминал, и Огузин таки был уверен, что это посёлок, навроде Хатжумы.

— Не совсем посёлок, — уточнил вульпер, — Это несколько караванов, которые ходят по кольцевому маршруту примерно вокруг Разбрызги.

— А, тогда понятно. А что, они ходят как попало?

— Нет, как раз по графику. Но составляют его на одну луну, так что, я его знать не могу.

— И как ты вообще собираешься найти нужный караван? — удивился Гузь.

— Как-как, со сложностями, — фыркнул Ляга, — Но я договорился с Лумом, он даст телегу. А вот вы думайте, надо ли вам так нарезать круги по дюнам, это может затянуться.

— Идти мимо и не побывать в Перекатышке, да ну! — мотнула ушами Огнея, — Ничего, глину и без нас дотащат.

— Посмотрим, — крякнул Ляга, — В любом случае, хоть какой-то из караванов должен быть близко.

Разбрызга — один из больших оазисов в Поясе, и это уже был не просто пруд с зарослями вокруг, а увесистый кусок Чащи, просто стоящий островом среди песков. Глубина зарослей там такая, что легко можно заблудиться и не найти выхода. Соответственно, и ресурсов там можно нахватать много, если действовать тем рейдовым методом, который хорошо давался вульперам. Единственное, что было сильно неудобно в этой системе — это именно сообщение. Если не идти со стоянки вместе с теми, кто точно знает место встречи с кочевым поселением, то найти хоть что-то становится непросто. Однако, им повезло, и к вечеру разведчик с ихнего каравана встретился с разведчиком с Перекатышки, и дело пошло. По крайней мере, Перекатышка оказалась по эту сторону оазиса, а не по другую, докудова ещё пилить несколько дней.

Ясен кусь, что выглядело это как караван из повозок, потому что по сути, это и были обычные пяти-повозочные группы, объединённые в одно большое построение. Двигалась вся масса опять-таки ночью, днём устраиваясь лагерем, и всяких телег хватало на то, чтобы построить полное кольцо, отлично защищавшее не только от нападения, но и от ветра. Хатжумские успели дойти до лагеря рано утром, так что не одурели и не прожарились, а с вершины дюны открывался отличный вид, позволявший оценить масштабы. Не сказать чтобы это кого шокировало, но здесь было около полусотни повозок, а это уже конкретная такая толпа, которая сейчас занимала низину между дюнами, выстроившись в кольцо и образуя таким образом отличную песчаную площадь. Ляга потирал лапы, но слегка подёргивал ушами, потому как долго не был дома.

— Нормально так крючит по пустыням, — хихикнула Огнея на ухо своему рыжему, — Впрочем, это ихнее дело.

— Ну, у них вроде мелкие вульперята, — пожал ушами Гузь, — Может, когда вырастут, будут вместе крючить.

При упоминании вульперят она хитро покосилась на него, но произносить слова пока не стала. Ясен кусь, тащиться в Чёрную Вазу с детьми — не самое умное решение, поэтому понятно, почему вульпара Ляги осталась на хозяйстве, пока он крючил, как некоторые выражаются. Пока же караван притёрся к внешней границе кольца, там и встали, потому как не планировали оставаться надолго, максимум сутки-двое.

— Кусаный шиш, столько вульперов! — офигел таки Гарлик.

— Не нравится, не ешь, — дала ценный совет Пуфелина.

Да, вульперов тут было больше, чем во всей Хатжуме, это факт. Площадь внутри кольца использовали в частности для того, чтобы развернуться с лотками для торговли, так что там уже открылся небольшой базар. В таком большом сборище уже нельзя было передавать товары из лап в лапы, как это делали в малых караванах. Для тех, кто был в Перекатышке проездом, это только упрощало дела.

— Сдаётся мне, глина им тут без надобности, — хмыкнул Гарлик.

— Ошибаешься, — покачал головой Ляга, — Её используют для разной байды и здесь тоже. Пойдём вон спросим…

— Да выплюнь, пошли сначала к твоим. Где?

— Хм… Вон там, — показал пальцем вульпер.

Он мог показать, потому как повозки — практически все одинаковые, и никто не будет их красить в разные цвета, потому как цвет у них всегда "под песок". Но на стоянке, чтобы это обстоятельство не мешало находить нужные части всего табора, вывешивали разноцветные флажки на высоченных жердях. В данном случае код был чёрно-жёлтый, и неспроста. Конечно, поначалу вульперы с лыбами наблюдали, как радуется встрече Лумка и ляговские детёныши, которые, как упоминалось, были весьма потешного вида.

— А это друзья-товарищи из Хатжумы, — показал Ляга, — Хитрые лисы, вообще-то.

— Здрасти, — захихикала Лумка, мотая хвостом, — Приятно видеть! Чаю лупанёте?

— Если можно, то просто выпьем его, — неизбежно ответила Огнея.

Короче, рожь посыпалась так, как будто порвался мешок с зёрнами оной, и действительно был испит чай, лупить его никто не стал.

— Ух, а что вы туда ложите? — уточнила Пуфелина, нюхая чашку, — Сладкий!

— Мёд они туда ложат, — хмыкнул Ляга.

Огузин, который не обращал на это большого внимания, принюхался и убедился, что запах мёда здесь существует, причём явно не только от чая. Огнея использовала мёд в лечебных целях, но в Хатжуме это был редкий продукт, так как нигде в окрестностях пчёл не водилось.

— А кто такой пчёл? — уточнил Гузь, скатив всех в смех.

Чтобы не топтать слова зазря, вскоре ему показали наглядно. Лумка провела их на внешнюю сторону колонны из повозок, и здесь трудно было не услышать мощное гудение, которое без привычки вызывало озабоченность. Вульпера показала телегу, стоявшую чуть поотдаль, на которой под навесом громоздились ящики. Как раз из ящиков и доносился гул, а если разуть глаза, то из щелей в стенках постоянно вылетают насекомые, в то время как другие возвращаются.

— До края зарослей в Разбрызге не так далеко, — пояснила Лумка, — Пчёлы спокойно долетают и собирают мёд, в то время как ульи находятся здесь, в куда большей безопасности.

Огузин слегка округлил глаза, когда понял, что вкусная сладкая кусёвина, которую называют мёд, производится этими летающими тараканами. Впрочем, его культурного шока не хватило надолго, и он восхитился тем, что местные очень здорово придумали с такой схемой. Пчёл в каждом улье — наверное, тысячи, так что перехватить сколь-либо заметное количество их никто не сможет. Получается навроде как магическая лапа, которая гребёт мёд! И не только его, Лумка показала также воск, из которого можно сделать свечки, и прополис, использовавшийся в лекарствах.

— Да, приход не постоянный, — поясняла вульпера, — Бывает что растительность сдувается, и тогда долго не дождёшься большого урожая. Но мы ведь не всё лопаем сразу, делаем запасы. А пчёлы в улье могут долго коптить, если их подкармливать.

— Удивительно! — не кривя пушой, крякнул Огузин.

— Интересно, где тут можно делать запасы, — пробормотал Гарлик.

Вопрос был риторический, потому как незачем лишним ушам об этом знать. Да, в повозки много не напихаешь, там место нужно под обычные дела. Значит, ныкают где-то в песках или на краю оазисов, и изобрели систему сигналов, чтобы потом найти заначку. Лумка подтвердила, потому как только ухмыльнулась и повела ушами.

— Так, короче, — хлопнул по коленкам Ляга, — Умка, вам глина в хозяйстве нужна? Давай принесу сколько надо, а то эти пока клювами будут щёлкать, она уже уедет дальше в Логово.

Он был совершенно прав, потому как клювами вульперы щёлкали вовсю, даже без клювов. Огузин был удивлён тем, что Перекатышка это не просто большой караван, а сложно большой караван… всмысле, помимо пасеки, здесь имелось много чего, например — ткацкая мастерская, занимавшая немалое количество повозок. Рыжий почесал челюсть и подумал о том, что вероятно, вся ткань, из которой сделана одежда в Хатжуме, так или иначе пришла отсюда. Потому как сделать ткань пустыми лапами — это проще об стену убиться, получится нереально затратно. Здесь же у них имелись аж несколько станков, делавших дело многократно быстрее. Пуфелина так просто распушила хохолок, в переносном смысле, когда увидела, что тут продаётся ткань по отностительно дешёвой цене. Но очевидный хитрый план купить её и перепродать в Хатжуме был неверен, потому как этим уже давно занимались другие, так что, спрос закрыт.

Огузина же ещё больше заинтересовало то, что тут существовала кузня! Кузня!! Прямо с наковальней и форжой, в том числе для выплавки мета. Обнаружить её было несложно по знакомому угольному запаху, да и стояла телега с форжой не в общем кольце, а её выкатили на гребень дюны. Не столько чтобы не дымить, сколько для того чтобы ветер обеспечивал наддув в топку, для чего имелась здоровая труба. Собственно, подумал Гузь, а что такого? Как уже указывалось, до Разбрызги недалеко, как и до других оазисов, так что, топливо есть. А форжу, если слегка укрепить стяжками, можно поставить на брусья и возить себе на телеге — она конечно тяжёлая, но подъёмная, как показывала практика. Это было чрезвычайно полезно для Перекатышки, ведь так появлялась возможность чинить на месте металлические изделия, которых в полусотне повозок набирается достаточно. В общем, Огузин был весьма впечатлён достижениями сдешних обитателей — они сумели всё это придумать и наладить, при этом не прекращая двигаться, а ведь альпаки, которые тащили повозки, постоянно жрут. Собственно, это была одна из причин, почему Перекатышка никогда не останавливалась — всё равно корм будет сожран, так чего ему пропадать зря? А если прикинуть, что повозку тянут минимум две альпаки, то стадо получалось голов в сто…

— Нет, — зевнул Ляга, — Их тут около четырёх сотен. Вместе с мелкими и старыми, которые тоже полезны на шерсть.

— Твою за кусь… — только и клацнул челюстью Огузин, представив себе разом четыре сотни альпак.

Гарлик уже не клацал, потому как он и раньше бывал здесь с Лягой, а вот Пуфя и Огнея — прижимали ухи, слегка пугаясь таких неведомых вещей. А всяких примочек Перекатышка содержала достаточно! Взять хотя бы то, что четыреста альпак производили уже просто очень весомое количество навоза. Кизяк, тобишь высушеный навоз, хорошее топливо для согревания пищи и лагеря, но столько сырья не сожжёшь и даже не продашь. Поэтому его использовали теми способами, как нигде в других местах — закапывали в землю! Не где попало, а на "кругах", круглых полянках, на которых сеяли растения… Опять-таки, даже столь простые для некоторых вещи, как посев растений, для многих вульперов из глубокой пустыни был экзотикой, так как они в жизни не видали такого. Здесь земледелие имело свои особенности. Распахивать поля было плохой идеей, так как это сразу рушило хрупкий баланс края оазиса, и почва превращалась в пустую пыль. Да и охранять поле от всех желающих на нём оттоптаться, никаких сил не хватит. Так что, вульперы чаще всего находили круглые полянки на месте высохших грязевых ям, обильно засыпали недокизяком, и там сеяли. Благодаря обилию воды и питания растения вымахивали крайне быстро и давали бешеный урожай… если, конечно, кругу повезёт остаться незамеченым. Но круги относительно маленькие, разбросаны по местности, поэтому сколько-то из них наверняка сработает.

— Кусаный кусь… — продолжал крякать Огузин, стараясь утрамбовать в голове полученые сведения.

Впрочем, справился он достаточно быстро, и мысль завернула к тому, что его инновации с огнестрелом вполне могут пригодиться для охраны и здесь.

— Это всё очень хорошо, — сказал он Ляге, — Но кто-нибудь занимается тут охраной табора? Всмысле, кто именно? Есть подозрение, что они тоже могут заинтересоваться Обшами.

— Тьфу! — фыркнул Ляга, — Вот я идиот, мне даже в голову это не пришло! Вот видишь, к чему приводят слишком мягкие бока?… А так, пшли.

Он провёл Гузя к тем повозкам, что были помечены красными флажками. В целом, обороной Перекатышки руководил опытный ходок, но Ляга уверил, что сойдёт и завхоз, потому как собственно, в его обязанности входит закупка оружия. Однако этот вульпижон был шибко занят, и отпинал их к командиру одного из отрядов, каковой оказался обычной на вид вульперой песчаного цвета. Флая тоже явно не лопалась от энтузиазма по поводу предложений всяких заезжих, но видимо, понимала важность таких мероприятий, и кусала через нехочу. Огузин, мельком покосившись на неё и других местных вояк, убедился, что вооружены они арбалетами и метательными молотками — хотя он мало бы удивился, увидев у них винтовки. Но всё-таки, мет и механические устройства — эта тема была мало разработана даже здесь, так что, можно умничать. Бухтя себе под нос, Флая всё же согласилась отойти за дюну для демонстрации эффекта, и само собой, не забыла взять с собой пару здоровых воинов.

В качестве мишени Гузь ещё на Стоянке купил старую негодную кожаную флягу, и сейчас, поставив её на склон дюны, он отошёл шагов на полста. Потом принудительно выключил жмыганье хвоста, потому как он вовсе не был уверен, что огнестрел сработает чётко, или что ему удастся попасть в мишень — да мало ли что. Выплюнув всякие Ощущения, рыжий деловито изготовил оружие к стрельбе, для чего просто вставил на место барабан.

— Теперь смотри, — предупредил он, и всадил пулю в край фляжки.

— Недурно, — согласилась Флая, и хотя восторга в голосе не было, успех таки уже был достигнут.

— А теперь смотри ещё внимательнее, — хмыкнул Гузь.

Не глядя на оружие, потому как уже выработал автоматизм действий, он перевёл рычаг, раздался щелчок от повернувшегося барабана, и Огузин, приложив приклад к плечу, послал ещё одну пулю и к удаче, тоже попал, хотя и в самый край. Впрочем, эффект был достигнут, Флая аж подпрыгнула при втором выстреле, потому как, ясен кусь, никак не могла его ожидать. В этом месте, если бы он сдуру стал размахивать стволом, вполне можно было бы получить молотком в лоб, потому как местные вполне обосновано сели на измену, подозревая магию или ещё кусь знает что. Но Гузь это понимал, поэтому держал оружие стволом в песок, так что, обошлось… хотя бойцы и схватились за рукояти топоров.

— Куся себе… — прокомментировала Флая, таращась на Обш, — Как??

— Ну посмотри, как, — предложил Гузь.

— Кряканый кууусь… — только и протянула она, посмотрев, — Так просто?

— Ну не так уж просто… Но работает, как вы могли видеть собственными глазами. Как видите, тут шесть патронов, просто мне жадно их тратить. А так можно все шесть высадить.

— Данутенакусь! — вульперы из бойцов были аж ошарашены таким заявлением.

— Это кто у вас в Хатжуме такой умник, ты? — покосилась на Гузя Флая.

— Возможно, — не стал подставляться тот, — Ну как, интересное представление?

— Ещё бы. Сколько у вас таких пулялок?

— Пока — три штуки. Но как понимаешь, это не задаром.

— Надо думать, — фыркнула вульпера, — Сколько?

— Девяносто три пуги, — вздохнул Огузин, — Всё-таки тут полно мета, и ещё больше работы по его обработке.

— Не оправдывайся, — хмыкнула Флая, — Эта штука того стоит… наверное. Сейчас ещё проверим, и тогда возьмём.

— Кстати, патроны у вас есть? — уточнил Гузь, пока они шлёндали обратно к табору, — Или хотя бы порох.

— Пороха могу отсыпать слегка, но только слегка.

Помаленьку Огузин выдохнул воздух, потому как понял, что линчевать его тут никто не собирается, а Флая реально намерена честно купить стволы, а не забрать, например, как пришло бы в дырявую башку некоторым.

— Кусь за ногу! — фыркнула Флая, остановившись, — Вы хоть на Стоянке это не продавали?

— А что такое?

— Оттуда легко утечёт к ситракам. Тоесть… — подёрнула глазом вульпера.

— Я конечно дурак, но не настолько, — хмыкнул Гузь, — Мы это учли, да и Стоянка сейчас пустая почти. А ты знаешь конкретно, кто сдал бы змеюкам, или в целом?

— И в целом, и конкретно. Стоянка это те ещё суслики… Хотя нам тоже придётся постараться, чтобы секрет не утёк.

— Вы уж постарайтесь. А как насчёт Логова?

— Насчёт Логова — нормально, — отмахнулась Флая, — Там понимают, что можно кусать, а что нет. Так что, там можете сбывать тоже.

— Вот ещё что, — не отставал Гузь, — Если вы прошустрите достать мета, а именно железа, то мы сделаем ещё таких Обшей. Бронзы и меди у нас достаточно, а вот с железом полный некусь. Думается, на всю Перекатышку потребуется побольше, чем три штуки.

— Конечно, хотелось бы не три, а тридцать три, — кивнула вульпера, — Чтож, железо это решаемо. Перетрём с Мусином, там уж и.

Огузин потёр лапы, не забывая об осторожности — кажется, дело поехало, как телега с дюны. При обсуждении деталей, которое случилось позже, он впрочем и не подумал умалчивать о том, что Обш — далеко не идеальная штука, а эти так вообще из первой тестовой партии. Главная кусня была в том, что выстрелы, особенно усиленных патронов, разбивали механизм, так что барабан перекашивало и могло заклинить. Провести же испытания на ресурс не было возможности по понятным причинам — отстреливать сотню патронов нельзя, потому как их негде взять. Однако, эти откровения не испугали ни Флаю, ни Мусина, того самого завхоза по оружию.

— У нас не те места, когда стреляют каждый день, — хмыкнул вульпер, — К счастью. Нам надо, чтобы хорошо пошло именно тогда, когда будет надо. Если этот ствол развалится после, это уже будет приемлемая цена.

— Справедливо, — согласился Огузин, — Мы попробуем конечно улучшить методику, но кусь знает, как пойдёт. Так что с порохом?

— А что, кроме пороха вам ничего не надо? — уточнил Мусин.

— Пока нет. Пули можно и медные, а гильзы здесь, как вы сам видели, многоразовые.

— Мда, — вульпер покрутил гильзу в когтях, — С одной стороны это хорошо, а с другой, может выйти и боком.

— Вот и проследи лично, чтоб не выходило, — прямо сказал Гузь, — Ясен кусь, не надо это светить и использовать направо и налево, лучше приберечь для важного случая. Так, а по поводу мета…

Тобишь, процесс пошёл в нужном направлении, о чём Огузин и сообщил всей компании.

— Ох тыж кусаный кусь! — втихоря взвыла Пуфелина, — Почти триста пуговиц?!

— Вы вульпярыня вероятно имеете предложение, а давайте их просто промотаем? — уточнил Огузин.

— Нет, — чётко и твёрдо ответила Пуфя, — Нам конечно кое-что причитается, но без тебя ничего этого бы не было. Так что, как скажешь.

— Пуфя, ты не перегрелась? — с долей шутки осведомился Гарлик.

— Нет, просто раньше не попадала в такие ситуёвины, — пояснила она, — Одно дело промотать десяток пуговиц, когда не знаешь, куда их деть. А тут есть Гузь, который явно знает.

— Надеюсь, что знает, — заржал Гузь, — Правда, там уже не триста, а двести пятьдесят, за порох.

— Ну началооось, — скатилась в смех Пуфелина.

Более всего Огузина волновало мнение его рыжухи, но та только кивнула, хихикаючи.

— Знаешь, если бы это было просто ради заработка, — сказала она, — То я бы и предложила купить повозку, да и крючить себе по дюнам, как все вульперы. Но тут такое… тут много хорошего можно наворотить, а от этого отказываться нельзя.

— Ох, накусь, Нея, я тебе благодарен, что ты… ну вообще, — чётко выразился Гузь.

— Смотри не перекусывай, — хихикая, пихнула его Огнея.

С этой стороны всё пошло гладко, а вдобавок Гузь задался вопросом, а сколько реально стоит повозка? Оказалось — прилично, что не особо его удивило. Продажа чисто за какие-либо деньги не практиковалась, потому как это было бы больше тысячи пуговиц, а куда денешь столько? Так что, меняли на разные товары. Плюс, повозка сама по себе была бесполезна без пары альпак, так что общая цена получится ещё больше. Гарлик рассказал, что одно время работал в повозкострое прямо здесь, в Перекатышке, так что имел хорошее представление о том, как это делается. Например, разные фигурные детали из дерева не вырезали, как можно подумать, а сгибали. Для этого требовалось основательно прогреть мокрое дерево, и оно становилось вполне пластичным, а после сушки снова становилось твёрдым. Даже ободы колёс так делали, и они служили весьма долго. В остальном деревянную повозку обрабатывали таким образом, чтобы она была как можно более лёгкой, и вульперы достигли тут хороших результатов — пустую повозку можно хоть самому тянуть. Ясен кусь, что повозки делали не только в Перекатышке, но именно здесь их делали наиболее продвинутыми методами — те которые собирали в местах вроде Хатжумы, получались куда хуже.

— Да что ты будешь делать с ними, а? — разыгрывал возмущение Огузин, — И повозки делают, и форжа у них есть.

— А теперь, твоими стараниями, будут ещё и годные стволы, — хихикнула Огнея, пихнув его в пух.

— Просто, понимаешь в чём кусь, — почесал башку рыжий, оглядывая табор, — Ведь у Хатжумы есть почти непреодолимая защита.

— Да ну? — не поверила вульпера.

— Ну да. Называется "математика", — захихикал Гузь, — Всмысле, чтобы устроить хотя бы рейд на Хатжуму, придётся потратить уйму ресурсов, а что получишь в итоге? Ну по морде это понятно, возьмём даже в идеальном случае?

— Ну, по большому счёту, да, — прикинула Нея, — И что?

— То, что Перекатышка уже выбивается из этой схемы, — показал на базар Огузин, — Здесь довольно много всего, а дойти сюда уже не так сложно как к нам, думаю, ввиду близости оазисов.

— Но кто может напасть?… А правда, кто? — фыркнула Огнея, — Я не так сильна в картографии. На северо-запад поселения ситраков, но сколько их там, кто же знает? Может, докуся, а может никуся, и тот отряд что вы покрошили возле Вазы, это всё что было. Конечно, говорят, что в мире ещё полно разных народов и есть всякое, так что, может случиться… всякое.

— Вот именно. Поэтому, никак нельзя расслаблять хвост. Хотя конечно здесь и над этим работают, — признал Гузь, — Если бы они не чесались, то могли бы и не купить Обши.

— Ещё не забывай, что у них достаточно ездоков на хохах, — добавила Нея, — А это значит, что на несколько дней пути всё вокруг разведывается. И табор не цельная колода, если что — так он разъедется в разные стороны, попробуй поищи в дюнах.

— Да я-то и пробовать не стану, — хмыкнул Гузь, — Но ладно, пока терпимо.

А ещё, как он успел узнать от Лумки, в таборе есть щенячья пырь, как это обзывали, и школа. В Хатжуме Итрис и другие щарящие тоже проводили уроки для вульперят, но нерегулярно и без особой системы, а здесь к этому подошли серьёзнее, потому как были возможности. Мелких учили всему тому, что им точно пригодится в пустыне, а также общим сведениям о мире. А "щенячья пырь" — это когда мамаши сдавали своих совсем мелких на попечение какой-либо одной вульпере, чтобы иметь возможность заниматься хозяйством. Простая вроде идея выигрывала для табора очень много пользы, высвобождая рабочие лапы…

— Накусь, хорош, а то мы отсюда никогда не уйдём, — с долей шутки крякнул Огузин.

Кстати, заметил он же, большой табор как Перекатышка пожалуй может себе позволить куда большее количество хвостов, чем обычное поселение. На одном месте прокормить ораву в четыреста альпак никак нельзя, а когда табор постоянно двигается и охватывает большую территорию, с которой можно собирать ресурсы, это другое дело. Опять та же самая математика, что защищает от нападения Хатжуму. Интересно, а почему тоже самое не сработало с Вазой, и ситраки таки туда припёрлись… вероятно, мы чего-то не знаем, сделал вывод Гузь. Или они просто тупят, или… Он припомнил ту самую повозку, к которой не полез тогда ночью, и которую змеюки охраняли сильнее, чем свои припасы. Вульпер слегка ёрзал от любопытства, но с другой стороны, понимал, что это не перспективное направление, и ему было чем заняться помимо. Да хоть бы и схватить лапами рыжую пушнину, чего уж там.

К удаче компании, глиняный караван задержался, иначе они бы точно не успели запрыгнуть в него. Выглядело это так, что вечером, уже после захода солнца, объявлялся тёмный час, и по всей стоянке тушили факелы, печки и всё прочее, что могло светить. Это делалось для того, чтобы теоретический наблюдатель с дюн не смог бы увидеть, куда кто пойдёт от стоянки. Перекатышка снималась с места, повозки строились в две колонны и трогались в путь, как и проезжие караваны. И хотя двигались примерно в одном направлении, уже довольно скоро звук от многих повозок и фырканье альпак сошли на нет, табор растворился в пустыне. Топчем дальше, сказал себе мудрую мысль Огузин, и действительно стал топтать песок, как обычно. В начале ночи идти по мягкому песочку, который уже не горячий, а приятно тёплый — одно удовольствие. Особенно если рядом идёт вульпара, хихикая и мотая хвостом от нечего делать. Сверху же, как всегда, таращатся звёзды в невкусаемом количестве, вызывая Ощущения.

— Нейка, а что такое звёзды? — озвучил Гузь риторический вопрос.

— Как, я тебе не рассказала? — сделала она удивлённую мордочку, и выдержав паузу, скатилась в смех, — Да ктож знает, Гузь! Я вижу точно тоже самое, что и ты, мерцающие точки.

— Ну хотя бы в этом есть уверенность, — частично в шутку крякнул вульпер, — Но, хм, версии?

— Без, — изложила все версии Огнея, — Конечно, кто-то верит во всякое, но на самом деле никто не знает.

— Вообще-то есть очевидные факты. Например то, что звёзды — источники света, — ткнул в небо когтем Гузь, — Потому что под звёздами хоть и слабо, но видно, а если накрыться тентом, то не видно ничего.

— Да, сходится, — согласилась рыжая, — Но это всё же не по моей части. Думаю, в Логове найдётся, кого потрепать за уши по этому поводу.

— Ну, боюсь что вряд ли на это будет время. Звёзды это конечно хорошо, но первая задача — это годные стволы.

Маршрут каравана проходил вдоль Пояса оазисов, так чтобы цеплять их по краю, пополняя запасы корма и воды; Перекатышка пересекала Пояс и заворачивала по кругу обратно, а те кто в Логово — двигали ногами дальше. Вот тут уже Огузин имел честь… точнее, жесть, наблюдать в натуре голоков. Пока остальные собирали травки, Гарлик позвал его залезть на толщенный сук дерева, который шёл почти от самой земли с малым наклоном, и так подняться на приличную высоту, откудова открывался вид на озеро. Гузь чуть не рухнул с этого дуба, когда увидел, как из-под воды появляется щачло — круглое, с острыми зубами-иголками внутри, и размера такого, что вся тварь должна быть длиной с караван! Однако, пока голок возился в зарослях водорослей, стало возможно увидеть, что он почти весь и состоит из щачла. Напоминало жабу… да нет, у жабы и то пасть меньше, а это просто шар с хвостиком и лапками.

— Ну как, оценил? — хмыкнул Гарлик.

— Да ну накусь, — фыркнул Огузин, — В жизни бы не видать… И много их тут?

— Посчитай, — предложил серый, — И учти, этого шарогада пулей не возьмёшь, пробивает насквозь, а толку мало.

— А тогда, умно ли здесь пастись? — задал резонный вопрос Гузь.

— Вполне. Горлоки не любят отходить от воды, так что, гоняться по песку за тобой не станут. А вообще, если уж припрёт, то использовали зонты.

"Зонт", как пояснил Гарлик, это такой обратный капкан: обычный закрывается от пружины, а этот раскрывается. Вкупе с длинным древком, принцип действия простой — ждёшь пока горлок раззявит щачло, и суёшь туда сложеный зонт, после чего выдёргиваешь верёвку, раскрывая его, и заклиниваешь щачлице в раскрытом положении. Вульперы давно поняли, как работают мышцы, закрывающие челюсти — если заклинить их в крайнем положении, то перекусить стопор будет невозможно. Конечно, такой фокус был далеко не безопасным и мог окончиться жмурным делом, поэтому применяли его только в крайнем случае… Тоесть, почти никогда, ведь вульперы не так уж часто пересекались с голоками. Вот и в этом случае Гарлик показал, что одна сторона озерца глубокая, там и возятся шарогады, а другая мелкая, и там их нету. Так что, для почти безопасного доступа к воде, достаточно обойти оазис.

— Вообще, они даже строят что-то вроде шалашей, — рассказывал Гарлик, — Но кусь знает, думают ли при этом, или так, на инстинктах.

— Да накусь им думать, у них щачло, — захихикала Пуфелина.

— Да, это трудно понять, думают ли, — кивнула Огнея, — По крайней мере, точно не так, как мы. Но я слышала, у них есть подобие инструментов, и что когда-то караваны с ними даже торговали.

— Торговали? С шарогадами? — не поверил Гарлик.

— Вероятно, не как на базаре, — прикинул Огузин, — А меновым способом. Но почему нет?

— Жуть, жуть! — согласились вульперы.

По крайней мере, здесь они получили возможность не только набрать воды в бочонки, но и выполоскать одежду, потому как в водорослях имелись прогалы свободного пространства. Как предупредила Огнея, делать это надо осторожно, потому как некоторые вещи для воды никак не предназначены и после такой стирки просто развалятся. Ведь обычно стирали в чистом песке, ясен кусь, тратить воду в Хатжуме таким образом никак нельзя. Собственно, глубины оказалось достаточно, чтобы поместить в воду всё туловище целиком, и Огузин впервые получил странные ощущения от невесомости, когда туловище находится в воде. С другой стороны, он куда больше пялился на свою рыжуху, которая в мокром виде выглядела не менее привлекательно, чем в сухом. Прополоскав пушнину, Огнея тщательно отряхивалась, и буквально выжимала огромные ухи, чтоб побыстрее высохнуть. Ясен кусь, идея расслабиться и пойти тискаться была бы неправильной, потому как всё же это оазис, и нужно держать ухо востро. Голоки на другом берегу издавали гортанные рыги, но и на этом наверняка найдётся какая-нибудь опасная живность… Например, четвёрка вульперов, заржали вульперы.

Огузин уже полностью понимал, как работает Перекатышка и другие караваны — казалось бы, постоянно передвигаться очень трудно. На самом деле так оно и есть, но и преимуществ полно, такие вот малые группы из караванов с высокой долей вероятности находили всю полезняшку, какая могла образоваться в оазисах или рядом, и успешно её кушали — даже быстрее, чем чухнутся голоки, хотя те живут в озере безвылазно. Единственное, что подгрызало, как уже упоминалось, это то, что такое хозяйство полностью зависело от внешних условий — но с другой стороны, не могут же оазисы взять и исчезнуть за день? А за долгое время можно уже и придумать что-то. Так что, Огузин не забивал этим голову — куда лучше забить её кормом, как известно… на самом деле, он прикидывал, как сделать двигун. И самое сложное, что сейчас лезло ему на ум, это зажигание. Он "помнил", что смесь топлива с воздухом, которую засосёт поршень, должна потом загореться, и это чётко согласовывалось со всем остальным. Но вот как именно она загорается, вульпер имел крайне расплывчатое представление. Например, в патроне порох тоже воспламенялся, но там это происходит один раз, а тут надо, чтобы зажигание происходило постоянно. Если он сильно задумывался над этим, то аж башка пухла, но Гузь умел выкидывать те мысли, которые хотел выкинуть, так что, башка его осталась непухлой.

Как ни странно, при обилии корма и воды караван шёл медленнее, чем без оного. Обожравшиеся свежей травы альпаки рыгали как свиноты и шли ни шатко ни валко, да и вульперы, которые днём не дрыхли, а бегали по оазисам, не горели желанием ставить рекорды скорости. Поскольку никто особо не спешил, то на это и плевали, шли по пол-ночи, а потом заваливались на отдых. Но помятуя народную мудрость о том, что лучше перекусать, чем недокусать, разведчики от каравана оставались в бодром состоянии, и чаще всего начинали обследовать оазис ещё затемно, чтобы даже не палить своё собственное присутствие. На этот раз эта крысиная осторожность таки оказалась не лишней, и всю компанию растолкали, чтобы донести сведения.

— Короче так, я сейчас за водой, остальным разойтись, — неизбежно произнёс бородатую шутку Дуф, водитель каравана, когда все собрались, — Кхм. На самом деле, впереди недо-оазис, и наши ездуны прошустрили, что там уже тусуются какие-то мутные гадики. Жряба?

— Да, — подтвердил Жряба, — По крайней мере, это не наши. Но и не тролли, скорее всего.

— Ты видал троллей? — хмыкнул Гарлик.

— Видал ли я троллей? — фыркнул тот, — Я с ними торгую регулярно. Но тролли довольно сильно воняют, и ездят они чаще всего на ящерах. А эти, насколько слышно издали, по большей части на верблюдах. И скорее всего, с огнестрелами, вряд ли они просто так порохом обмазываются.

— Такое себе… Сколько их там?

— К удаче, немного. По крайней мере как мы видали… Дюжина или около того.

— Что ещё за гадики на нашу голову, — пробурчал Дуф.

— Вероятно, они скажут про нас тоже самое, — заметила Пуфелина, хихикая.

Огнея же посмотрела впотьмах на Огузина, потому как ощущала его дрожь хвоста. Не от страха, а скорее от того, что зачесались лапы.

— Гузь, у тебя что, лапы зачесались? — пихнула она его в бок, — Остынь!

— А? Да ладно, Нейка, я не настолько отбитый, — успокоил он, — Бросаться на этих, как цыплёнок на коршуна, не надо. А вот понять, зачем они здесь вообще шляются, хотелось бы весьма.

— Ну, может, просто… не может, — сама поправилась рыжая, — Чтобы попасть сюда, надо пройти или по пустыне, или через чащобы, и то и другое так себе прогулка, мягко говоря. Что-то разведывают, гадики.

— А мы можем на них позырить получше? — спросил Огузин.

— Вообще мы так и хотели, — кивнул Жряба, — Взять пару хороших стрелков и посадить в наблюдение на дюну. Надо знать, куда отправятся чужаки, а то мало ли.

— Паагнали, — без тени сомнения крякнул вульпер.

— Гони осторожно, пожалуйста, — мягко попросила Огнея.

Огузин лишь обнял её и лизнул в щёку. Он и так крысил бы по полной, а уж теперь — втрое против этого! Гузь прекрасно понимал, что если его ухлопают, Нее будет очень тяжело. Но и не делать того, что надо делать, никак не выход. Так что, быстро собрали десантную операцию: на двух имевшихся хохотунчиках предстояло увезти троих, двух разведчиков-стрелков и ездока, который уведёт их обратно на безопасное расстояние. Вульперы могут зарыться в песок и овощевать там целый день, а вот хохи этого делать не будут, так что, если всё пойдёт нормально, к следующему вечеру разведку заберут. Караван в это время пойдёт не к недооазису, а напротив, прямо в пустыню, чтоб точно не встретиться с чужаками, абы те начнут чесать кругами. Ясен кусь, что вторым вызвался Гарлик, потому как он имел некоторый навык работы с Обшем, а два многозарядных ствола — это уже приличная такая огневая мощь. Они не собирались нападать, но если уж дойдёт до драки, надо быть готовыми. Лучше конечно было бы посадить четверых с Обшами, но так караван останется без прикрытия, а если притащить его весь на место, то никак не спрячешь… Так что, проверив оружие, вульперы заскочили на сёдла хохов, и понеслась…

Как уже упоминалось, скачки на гиене — удовольствие не из лёгких, но зато эта зверюга тащила куда быстрее, чем удалось бы убежать на своих лапах. Ездок периодически пересаживался с одной на другую, потому как им всё равно было тяжеловато тащить сразу двоих, плюс ихние сумки и оружие, ведь Обш далеко не воздушный и весит поболее любого арбалета. Огузин доверился шарящему и просто терпел, вцепившись в сбрую и следя за тем, чтобы ничего не потерять в дорожке… башку, например. Любоваться звёздным небом было уже как-то недосуг. Но этот маневр позволил им занять таки нужную позицию в нужное время, тобишь, затемно перейти последние дюны и уже совсем ползком влезть на гребень, с которого открывался вид на цель. Всё что сейчас было видать — это то, что дальше дюны переходят в ровное место, ну и пару валунов, торчащих из песка. Никаких звуков и запахов уже не улавливалось, но ясен кусь, Гузь с Гарликом не удумали от этого пойти посмотреть вблизи. Они зарылись в песок, спрятали и уши под маскировочными накидками, устроив хорошую стрелковую позицию. Вздумай кто бежать вперёд по этому склону дюны, мало не покажется.

Огузин таки не удосужился пока разжиться оптикой, а вот у Гарлика труба для просмотров уже давно имелась, так что, позырив сам, он передал инструмент товарищу. В серых предрассветных сумерках ещё мало что видно, но по мере того, как заря чем-то там занималась, становились видны детали. Недооазис представлял из себя вытянутую низину, в которой вода бывала периодически, а не всегда, и вокруг росли несколько куртин пальм и всякая растительная мелочь. Ясен кусь, сейчас вульперов интересовало не это, а лагерь, стоявший на краю высохшего болотца — пара палаток, и действительно, верблюды, привязаные вокруг. Первыми, кого Огузин разглядел, всё-таки оказались ситраки, высокие тощие змеюки торчали на постах по краям лагеря. Однако, при более пристальном рассмотрении стало ясно, что там есть и шарогады навроде того, которого ухайдокали в стычке по дороге к Вазе — низенькие кряжистые тушки трудно с чем-либо спутать. Понаблюдавши, вульперы отползли за гребень.

— Как думаешь, они грабить караваны собрались? — почесал челюсть Гузь.

— Нет, — покачал ухом Гарлик, — Или они полные идиоты. Как ты будешь выслеживать караван без хохов? Верблюды не будут долго бежать. Да и барахла у них своего навалом… Скорее всего, ищут какую-либо полезняшку, ну или любую, какая попадётся.

— Есть ли у них разведка, мы этого пока точно не знаем, — заметил Огузин, — Но сам факт так себе. Я насчитал четырёх шариков и с дюжину змеюк.

— Да, примерно так. Ну тогда сидим по плану, — подытожил Гарлик.

Как оказалось, разведка у этих всё же есть, через какое-то время после рассвета к лагерю вернулись два ситрака, разъезжавшие на ящерах, и вульперы получили нервный момент, потому как один из ездунов прикатил почти что с той стороны, где был караван, так что он вполне мог его засечь. Переглянувшись, Гузь с Гарликом молча согласились, что если эти гости двинут в ту сторону — надо будет просто цеплять их на себя, а дальше как получится. Но, вероятно, выводы насчёт того, что группа не похожа на грабителей, оказались верными, и те никуда не сорвались. Зато позволили более детально разглядеть, что у шарогадов есть стволы, и это была сильно плохая новость. Эти существа были раза в полтора крупнее вульпера, поэтому и ствол могли носить большего калибра. Насколько мог судить Огузин с такого расстояния да через увеличительную трубу, огнестрелы у них обычные, вероятно картечницы — но один кусь, попасть под выстрел мало не покажется. Также интересным ему показалось то, что один их круглых довольно длительное время проводил какие-то пассы с прибором неизвестного назначения. Что-то для навигации, снова сработала пере-память Огузина, они так определяют расстояние до уже известных им мест. А вот накуся им это понадобилось… Хорошо, если из чисто из любви к путешествиям, и глядя на мирно пасущихся ситраков, в это было легко поверить. Только вот вульперы уже наблюдали, как такой же шарогад вместе с теми же нанятыми ситраками напал на караван.

Группа не собиралась рассиживаться на недооазисе, потому как нечего там делать… на самом деле, Гарлик позже пояснил, что это они так решили. На самом деле, в грязи пересохшего озерца наверняка сидят моллюски, умеющие закапываться и пережидать засуху, но пришельцы явно этого не знали. Как бы там ни было, они просто собрали барахло, сложили палатки, и двинули куда-то на северо-запад, пересекая Пояс. Двинули прямо днём, по самой жаре! Или хотят немного тёплышка, или у них какие-то другие резоны на это. Убедившись, что гадики удалились и исчезли из виду за дюнами, Огузин с Гарликом вылезли из своего укрытия, и внимательно осмотрели место стоянки. Немудрено, что всё что осталось — следы копыт да пепел от костра.

— Ну и начхать, — чихнул Гарлик, — Давай до вечера хоть мясных груш наловим, чтоб не зря время ушатывать.

Гузь отнёсся скептически, потому как думал, что водиться под слоем грязи может только что-то весьма мерзкое, в том числе на вкус — но тут он ошибся. Пока он караулил горизонт, серый простучал корку засохшей грязи, потыкал прутиком в трещины, и взялся за кинжал, потому как больше особо копать нечем. Рыл он долго и упорно, сделав яму почти в пол-роста, в которой булькала жидкая грязь, и затем, запустив туда лапы, нащупывал, подцеплял и вытаскивал…

— Данутенакусь!! — чуть не уронил оружие Гузь, увидев улов.

"Мясная груша" оправдывала своё название, это был моллюск в виде груши с длинным хоботом, завёрнутый в защитный слой и имевший по бокам две створки раковины, как у устрицы, только они не закрывались. Эта ерундовина была размером с башку, а если вытянуть — то длиной с хвост!

— Ееее… — с полным на то основанием заявил Гарлик, — Эт мы удачно зашли!

Потом он поймал ещё пару поменьше, но даже одна "груша" это весьма приличный шмат мяса, на несколько дней хавать хватит. Кроме того, как пояснил серый, если грушу не повреждать, то она не портится в течении длительного времени, что весьма ценно. Воозможно даже стоило бы донести их до Логова и там продать… Огузин был рад, но в отличие от товарища не упустил из виду главную тему. Никак не стоило забывать об этой группе, мало ли какую придурь могут затевать шарогады в компании с ситраками. Вероятно, недовольными остались только моллюски, потому как этой же ночью их всё таки разделали и пожарили… впрочем, они не протестовали, так что, утверждение спорное.

--

На самом деле, в нескольких недооазисах, которые караван зацепил позднее, ничего такого найти не удалось, так что, действительно повезло. Продолжая катиться в рабочем режиме, за положеное количество дней добрались до тех мест, где Пояс сходил на нет, и далее пустыня упиралась песчаным морем в непроходимые скалы. Именно на краю этих скал находилось Логово, куда собственно и метили добраться. Огузин был мальца… да нет, скорее многца, удивлён тем, что подходы к столь значимому месту никак не были оборудованы в плане обороны. Просто проходишь очередную вереницу дюн, и вдруг наблюдаешь в скалах вход в узкое ущелье, которое сверху смыкается, образуя уже натуральную пещеру. Лишь этот вход был укреплён и там стояли дозорные, но это было для контроля, а не для серьёзной защиты. Защита, как уяснил Гузь, тут строилась примерно также как в Хатжуме — каменные укрытия уже внутри поселения, которые при надобности превратятся в стрелковые позиции. А пространства внутри ущелья-пещеры было очень изрядно, так что, входившие таращили глаза.

Что сразу предоставляло это убежище, так это прохладу — если снаружи пекло как не в себя, то здесь температура оставалась постоянной и днём и ночью, что способствовало. Если посмотреть глазами… а по другому вульперы и не умели! — то пещера идёт кольцом, в центре коего имеются несколько каменных колонн до потолка, а под ними — целое озерцо воды, далеко не маленькое. И хотя это была почти полностью закрытая пещера, света оказывалось достаточно из-за зеркал, светивших сверху отражённым солнечным светом. Эти столпы света падали на посевы, расположенные прямо здесь же, и судя по зелёному виду овощей, это вполне работало. Отлично, потёр лапы Огузин, теперь найти тут кого-нибудь, кому можно сбагрить Обши, и прошерстить носом по рядам ремесленых лавок… точнее, ряд тут был один, на высоком берегу озерца, в то время как огороды находились на низком. Судя по тому, что эхо носило звук постоянной возни, тут есть что посмотреть. По обе стороны от дороги громоздились хозяйства, где сразу и делали что-либо, и продавали, как оно чаще всего здесь и бывает. От обилия запахов нюх слегка уходил в аут, потому как чувствовался и порох, и жареная рыба сразу.

Однако, особо пощёлкать клювом они не успели, как одна из вульпер, уставившись на Огузина, выхватила кинжал и оскалилась самым серьёзным образом, так что сомнений в намерениях не имелось.

— Ты, сучий потрох!! Ты ещё и сюда явился?!

— Стоять! — гаркнул Гарлик, оттирая Гузя подальше, — Вы вульпярыня какое дело имеете к нашему другу?

Вульпа едва не бросилась кромсать кинжалом и зубами, и тогда ещё неизвестно, как бы оно вышло. Но её подёрнули за хвост свои, и она вернулась в сознание.

— Этот выгадень! — ткнула она в Гузя, — Грабил караваны вместе с Линялым!

— Было такое? — осведомился подошедший стражник.

Местные блюстители порядка вообще сбежались на шум очень быстро, так что, ненавязчиво держали всех под контролем. Вероятно, тут такие вещи происходят куда чаще, чем в Хатжуме, где все свои.

— Я не могу сказать однозначно, было или нет, — крякнул Огузин, — Могу только с подробностями.

— Да уж извольте, — хмыкнул охранец, покручивая в лапах острый топорик.

Так что пришлось, как говорится, "пройти", в данном случае — к тому месту, где сидела местная милиция, отвечавшая как за оборону, так и за внутрений порядок в Логове. Ясен кусь, рассказывать что-либо тем вульперам, которые вероятно пострадали от прежних действий Гузя, было мягко говоря некомфортно, но Огузин поглядывал на свою рыжуху и понимал, что хотя бы ради неё стоит приложить максимум усилий. Так что, он стал спокойным как мясная груша, и не обращая внимания ни на что, изложил события в доступной форме. Само собой, поначалу ему не поверили, но постепенно до вульпер стало доходить, что придумать такую складную лажу было бы сложновато. Да и остальные из компании, ясен кусь, молчать не собирались.

— Серьёзно? — мотнул ухом охранец, — Тот самый Гузь, который помог Элсу отбиться от змеюк?

— Получается что да, — признался тот самый Гузь.

— И он спас тебя? — спросила Гарлика вульпера.

— Он и меня спас, если честно, — добавила Огнея, — И гадика прищучил.

— Я не снимаю с себя ответственность, — сказал Огузин, — Но всё-таки прошу учесть хм… особые обстоятельства.

Вульпера, уже немолодая кошёлка, внимательно посмотрела на него, и выдохнула.

— Нет, это уже не тот Гузь, — сказала она, — Тот не стал бы никого спасать. Так что, вульпарни, я к нему более претензий не имею.

— Получается, он караван не грабил? — поморщился от непоняток охранец.

— Грабил. Но претензий не имею. Просто чувствую, что здесь какое-то важное дело, которое выше моего понимания. Это ведь чистая магия, когда так память меняется… Видимо, ему суждено сделать много хорошего, так что не стоит мешать.

— Ладно, сойдёмся на том, что грабил, но не он, — крякнул охранец, — Улажено?

— Кусь в кусь, — подтвердили вульперы.

Рассказывать подробно про грабёж каравана Зертая, как звали вульперу, отказалась, зато вполне дружелюбно отвечала на вопросы по поводу Логова, которых у компании, ясен кусь, было предостаточно. Она ещё откровенно обрадовалась, когда Гузь предложил присоединиться к трапезе и раздавить таки на всех мяс-грушу. В итоге они уже вшестером, вместе с её вульпарой, завалились к кухне, прикупили кой-чего, и использовали мангал, чтобы пожарить добычу. Огузин почувствовал себя совсем хорошо, так что он внимательно выслушивал, что ему рассказывали новые знакомые — они тоже не жили тут на постоянке… на самом деле, в Логове мало кто жил на постоянке, хвосты у них не отвалились, а у вульпера хвост всегда пригорает, когда он долго сидит на месте. Но по крайней мере, Зертая и Фаблик куда лучше знали здешние дела, чем ходоки из Хатжумы.

— О, а это что за дичь? — хихикнула Огнея, крутя в когтях монетку.

— Эльфийская, — фыркнула Зертая, — Их сейчас натащили много из Фарабада, там они в ходу.

Огузин тоже внимательнее изучил кругляшок, сделаный судя по всему из золота — очень ровный, с насечкой на ребре и сложным рисунком, выбитым на обоих сторонах. Интересно конечно, но в Хатжуме или даже в Перекатышке эти эльфиалы, как их погоняли, сбыть будет трудно.

— Да Асара оттуда всё тащит, — по стариковски бурчал Фаблик, впрочем, не забывая жрать мясо груши.

— Ну-ка, — размял уши Гузь, — Асара это кто?

Как поведала Зертая, в Логове вообще с самого основания имелся глава, которого погоняли по разному, но по сути, глава. Так вот нынешним главой был Заррик, а Асара — это его дочь…

— Ну как "дочь", — хмыкнула вульпера, понизив голос, — Есть сомнения. Заррик просто пришёл с крайнего запада, оставив там всех родичей, а какое-то время назад заявилась эта фуфля и назвалась его дочерью.

— Уф, Зера, не кусай мозги! — фыркнул Фаблик, — Неужели он бы запросто поверил?

— Не запросто. Но посудите сами, Заррик немолодой вульпер, здоровье уже так себе, задолбался решать все дела в Логове, и тут опа, канитель!… Всмысле, появляется вся такая шустрая. Он просто очень хотел поверить, — подытожила Зертая, — Да и если бы не история с дочерью, нашла бы другой способ пролезть, эта скользская рыба.

— Вот как, — хмыкнула Пуфелина, — А Гузь хотел…

Гузь подёрнул её за хвост, и она сообразила, что будет не слишком умно распространяться о том, что он хотел.

Всмысле, хотел продать Обши — но чем больше рассказывали шарящие, тем менее удачной затеей это казалось. Логово слишком сильно влипло в торговлю с Фарабадом — городом на северо-западе, несмотря на его большую удалённость. Огузин буквально сразу понял, что дело тут нечисто. Пока торговали с тамошними троллями и гоблинами, это ещё ладно, но вот эльфы явно вели какую-то хитрую игру. Например, Зертая знала, что именно эльфы скупают зубы альпак, причём по неадекватно завышеным ценам, а взамен гонят с караванами свои товары и даже жратву. Собственно, любой вульпер из Хатжумы сразу сказал бы, что ясен кусь, это хозяйственная диверсия.

— Ещё какая, — подтвердила Зертая, — Те ослы, что ходят туда с караванами, уже влезают в долги.

— Но вообще-то, — потёр челюсть Огузин, — Зачем им это?

— Вероятно, они по другому не умеют, — пожала ушами Зера, — И что с этим делать, я не знаю. Мы же не можем запретить водителям вести караваны в Фарабад, или извести своих альпак, если совсем спятили.

— Но запретить хождение вот этих штук можно, — подбросил монетку Гузь.

— А вот тут уже Асара подсуетилась, — вульпера снова втихоря огляделась и добавила, — Есть мнение, что она вообще не вульпера, оборотень или что-то вроде того.

Короче говоря, по итогам таких вводных данных планы у группы резко поменялись. Правда, глину с каравана всё равно пришлось разгружать, ведь они на это подписывались с самого начала, но потом Огузин собрал узкий круг ограниченных морд в сторонке от лишних ушей.

— Так, планы меняются. Про сами знаете что — забыли пока, ясно?

— Думаешь, это так серьёзно? — уточнила Огнея.

— Не знаю. Чтобы узнать, надо прошерстить, как оно тут, — резонно заметил Гузь, — Так что, пойдём не просто щёлкать клювами, а расспрашивать местных и составлять картину… Ладно, Гар от этого точно освобождается, а то ты накрякаешь.

— Но у меня глаза есть, — хмыкнул тот, — И я уже вижу, что тут что-то не то.

"Что-то не то" не сразу бросалось в глаза, но определённо присутствовало. Да хотя бы и вывески на некоторых лавках, сделаные на неизвестном языке — причём, язык дело второе, важен сам факт. Нигде более вульперы не вешали вывесок, потому как нет никакой проблемы использовать щачло и спросить, идея отказаться от этого казалась весьма странной. Ещё меньше Гузю понравилось, что здесь встречались вульперы, глядевшие на остальных с явным пренебрежением. Обвешаные блестящими побрякушками праздные крали вызывали только смех, но это у пришлых с их ещё не замутнёнными мозгами, а местные уже явно привыкли. Правда, это играло и на пользу, как ни удивительно. Приходившие с караванами вульперы шугались такого, и меньше поддавались влиянию. Например Огнея призналась, что хотела прикупить колечек на вырученные деньги, но поглядев на весь этот карнавал идиотизма, выбросила идею напрочь.

Конечно, то что рассчитывать на Логово в полной мере было нельзя, это так себе новость, но никто не мешал всё же прошерстить мастерские и лавки в поисках действительно нужных товаров, а не барахла с базара в Фарабаде. Огузин сразу сунулся на запах пороха и нагрёб там всяких нужных ингридиентов для изготовления патронов. Железа тут не водилось, к его сожалению, ну да ладно. А вот штука, которая сильно его заинтересовала, попалась случайно, Гарлик сменял какой-то свой лут с дороги на зажигалку, ибо штука полезная. Но обычно огниво было просто двумя кусками кремня и высушеным жгутом из растительных волокон, а тут умельцы сделали пружину, которая при нажатии делала "щёлк!", и на трут вылетала искра. Казалось бы… но это только казалось. Въедливый Гузь не просто обнюхал зажигу, но и пошёл в ту же лавку, купил такую же и разобрал. У него слегка перехватило дыхание, когда он полностью понял, что искра не высекается, как можно подумать, из кусочка минерала, когда по нему бьёт ударник — она просто возникает на поверхности и передаётся по металлу. То что было "и чо" для всех остальных, для Огузина оказалось крайне важным — ведь если всунуть такую деталь в двигатель, то она будет давать искру просто от нажатия поршнем, и зажигать топливную смесь… рыжий чуть не заржал от этого, но удержался, и даже не стал грузить своих подробностями открытия. Пожалуй, ради одного этого стоило протащиться через пустыню. Он даже немедленно отсыпал пуговиц торговцу и договорился, что тот достанет ему таких кристаллов, и отошлёт в Хатжуму с оказией. Друзья в очередной раз посмотрели на это как на безумие, но они уже привыкли.

А вот дрыхнуть в пещере — не привыкли, на самом деле. Тем более, в Логове было бы трудновато просто завалиться на песок, хотя песка и натаскали — просто потому что каменные стены и почти полностью закрытый потолок создавали эхо, поэтому шум стоял приличный. Местные практиковали забираться в отдельные пещеры-гроты, выбитые в стенах, и там хрючить. Там уже было куда как тише, хотя всё равно покой так себе, когда постоянно кто-нибудь ворочается или ржёт. Как поясняла Зертая, поначалу все эти гроты были для своих и бесплатно, но теперь часть из них пускала постояльцев за плату… правда, дела у умников с этим шли очень плохо, желающих оказалось кусь да никуся. И не из-за жадности вульперов, а просто потому, что им не нравилась сама идея. Так что, компания завалилась в одну из круглых пещер, тускло освещаемую коптилками, где в центре стояла печка для корма, а вдоль стен устраивались отдыхающие. Не то чтобы они не пересидели бы в повозках каравана, но чисто ради разнообразия — почему бы и да, как кое-кто скажет. Подложив под себя хвост, Огузин привалил к боку свою ненаглядную рыжуху, поглаживал шёлковую пушнину и пялился в каменный потолок, на котором плясали отсветы огня.

— Как там Дуф, нестись собирается? — уточнил он.

— Конечно, — ответила Огнея шепотом, чтоб не беспокоить публику, — Просто сейчас собирает данные, что загрузить на обратку.

— Разумно, — зевнул Гузь.

— Ага. А ещё он разумно интересовался, почему мы не продаём свои мешки.

— Пфы… Ладно, это не проблема. Думаю, Дуф наш вульпер, так что, можно ему рассказать.

— Согласна, — кивнула Нея, — Он уже жаловался, что сейчас и взять-то особо нечего. Одни безделушки, а больше всего вообще предлагают за товар золотые монеты. Он им — вы что, с глузу рухнули?…

Гузь закрыл пасть лапой чтоб не заржать, потому как представил себе, именно так и было. В Поясе и дальше монеты эти — просто блестящая ерундовина, мало на что пригодная. Впрочем, это вызывало и беспокойство.

— Это вызывает и беспокойство, — не скрыл он, — Ну Дуф откажется, а другие? Мало помалу в пустыне будут ходить эти монеты.

— Это будет странно, но, если уж так, какой в этом ужас?

— Эм? — уставился на неё в сумерках Гузь, — Ты не вкусываешь?

— Если честно, нет, — призналась Огнея.

— Фух, ладно. Монеты, Нейка, это просто ни на что не годный мусор, которому искусственно придана цена, понимаешь?

— Само собой. Но пуговицы, которыми с нами расплатились в Перекатышке, это такие же монеты, нет? — и не подумала забыть Нея.

— Конечно. Только вот есть разница, улавливаешь какая?… Ладно, скажу сразу. Пуговицы ходят в пустыне и их выпускают сами жители пустыни. А эльфиалы выпускает кто-то другой, эльфы, по логике вещей. И им не составит труда начеканить кусаную прорву этих монет, чтобы скупить тут всё, что им может понадобится. Улавливаешь причины для обеспокоенности?

— Ух тыж кусь, — подёрнула ушами рыжая, и прижалась к Огузину, — А ведь я не самая глупая, но не сообразила. Страшновато, Гузя… Но и приятно, что ты у меня такой проницательный. Как же нам выгнать этих клоунов из пустыни?

— Будем работать над этим, — без особых шуток заверил Гузь.