Деньги не пахнут 8

Глава 5

Полёт из Нью-Йорка в Вашингтон прошёл будто в полусне: двигатели гудели ровно, однообразно, и от этого гула в голове оставался мягкий след, как от согревшегося стекла. После посадки лимузин мягко скользнул прочь от аэропорта, и в окна хлынули виды Виргинии — холмы, тянущиеся до горизонта, нежные, словно вымытые утренним туманом. В салоне пахло дорогой кожей, кондиционер шумел едва слышно, как сонная река под льдом.

Тишину разорвал звонок — короткий вибрирующий трелью, будто кто-то щёлкнул холодными пальцами прямо у виска. На дисплее — Пирс.

— Опять перенос? Что вообще происходит? — его голос дрожал, как струна, перетянутая сильнее, чем следует.

Ужин на завтра был давно согласован, но после истории с Джерардом график покатился в сторону, как плохо закреплённый чемодан в багажнике.

— Серьёзное что-то происходит? — тревога в голосе была почти зримой, будто её можно было потрогать пальцами.

Сначала трудно было понять, почему Пирс так напрягся, но вскоре причина стала ясна.

Наверное, сработало что-то вроде военного испуга. Каждый раз, как звучало «что-то происходит», следом обычно накатывало событие масштабом на всю страну. И теперь Пирс не мог знать, какую новую бурю готовит судьба.

Но объяснять… чем? Тем, что улаживание застарелой грязи, оставшейся после золотых выкрутасов Мосли за границей, — дело слишком серьёзное, чтобы назвать его мелочью?

— Дай хоть общее понимание, чтобы подготовиться…

— Бесполезно готовиться — слова сорвались, острые, слишком честные.

Ох, вот так промах. Вместо успокоить — наоборот, подлил масла. В последние дни всё держится на пределе внимания, мысли скачут, как ветер перед ливнем.

Столько всего: назначение Джерарда открыло дорогу к договору по ветеринарным базам данных, наконец-то удалось заполучить бесценный набор для обучения ИИ. Пришлось мчаться в Калифорнию, договариваться со стартапами, совмещать всё это с подготовкой к охоте. Времени не хватало даже на нормальное дыхание.

Пирс, похоже, побледнел на другом конце линии — ощущение такое, будто звук стал тоньше, почти прозрачнее.

— Сильно волноваться не стоит. Пока ситуация контролируемая.

— Что значит пока…?

— Всё объясню, когда вернусь. В ближайшие дни прошу не звонить — работы слишком много.

Щёлк — и звонок обрубился.

Взгляд сам собой упал в окно — городские коробки давно исчезли, и вместо них тянулись холмы, будто зелёные волны. Простор становился всё шире, воздух мягчал. Значит, цель была уже рядом.

Внутри медленно разворачивалась карта предстоящих задач.

Первым делом предстояло поговорить с Джуди. Охота на лис — завтра. Но ночевать предстояло в её особняке уже сегодня, и там нужно было сделать главное.

Пора расставить всё по местам.

Джуди — женщина, пытавшаяся возвести сына на трон по своему собственному плану. В сущности, такая же короледелательница, только со своим уклоном, своей логикой, своими амбициями. Но на одном корабле два капитана — путь к гибели.

Оставалось убедить её уступить роль — и позволить вести игру единственному режиссёру.

Разумеется, если бы стратегии совпадали, можно было бы действовать вместе. Но её путь шёл крест-накрест с собственным.

По словам Джерарда, она намеревалась примкнуть к линии старшего дяди, чтобы укрепить за сыном право наследника. А план был совершенно иной — держаться в стороне от обоих дядек и построить собственную силу, собственный круг, независимый и устойчивый.

И ради этого предстояло сделать шаг вперёд.

Столкновение назревало неизбежно. Это ощущалось в груди тягучим давлением, словно перед грозой, когда воздух висит тяжёлой пеленой и будто ждёт первого раската. Джуди уступать без боя? Такого просто не могло случиться.

Но план был продуман до мелочей, выверен десятки раз. Каждая деталь отполирована настолько, что казалось — достаточно протянуть руку, и всё сложится именно так, как нужно. Только вот странное беспокойство всё равно поднималось в глубине сознания, как холодная струйка под воротник. Где-то пряталась тонкость, неучтённая мелочь, невидимый шип под ладонью.

Что ускользнуло? Как будто тень прошла по памяти — и тут же растворилась.

Ответ стал очевиден, едва машина остановилась у ворот особняка Джуди. Сразу после выхода в лицо ударил запах ухоженного сада: свежая трава, влажная земля, сладковатая нота цветущего жасмина. На крыльце уже ждали люди, и среди них неожиданно выделялась фигура, которую никак не ожидалось увидеть.

— Наслышан, что Джерард натворил дел из-за тебя — голос прозвучал сухо, с лёгкой металлической нотой.

Перед взглядом стоял не Джерард, не Рейчел и не сама Джуди. Шёл навстречу человек, чьего появления в расчётах не было вовсе.

Адвокат Рэймонд. Отец Джерарда.

Вот оно что…

Когда случилась история с Genesis, Джерард тогда позвал именно отца, не мать. Значит, Рэймонд тоже много значил, был своеобразным советником. Ещё один короледелатель.

Получалось, что вместо одной фигуры теперь нужно было обходить уже две. Но самое неприятное — расчёты этого не предусматривали.

Однако, всё быстро начало складываться в цельную картину.

Достаточно было услышать, как Джуди, выдохнув тяжело и раздражённо, бросила Рейчел:

— Рейчел, покажи Шону дом, прогуляйтесь. А этого гостя можешь не учитывать — он всё равно скоро уедет.

Она отчаянно пыталась убрать Рэймонда с дороги.

Раз Джуди так старалась исключить его из разговора, значит между двумя короледелателями давно прошла трещина, и трещина эта глубокая.

Но Рэймонд уходить не собирался.

— Если речь о Джерарде, имею право знать.

— Без приглашения тащиться сюда… что это вообще такое?

— Пока бумаги о разводе не подписаны, половина дома принадлежит мне. Так ведь?

Да, слухи о подготовке к разводу ходили давно, но реальность, похоже, оказалась куда хуже ожиданий.

Ситуация вспыхнула мгновенно, как сухая трава от спички.

— Мама, папа, ну не сейчас…

— Шон, выйдем на минуту…

— Шон никуда с тобой не пойдёт.

— Но…

— Я сказала — уходи.

Сплетающиеся голоса ударяли друг о друга, будто металлические прутья в клетке. Джерард метался, пытаясь хоть как-то унять родителей. Рейчел тщетно пыталась увести разговор в сторону.

Безумие — иначе не назвать. Семейная буря закружила всех, и пришлось стоять прямо в центре вихря, словно случайно занесённый туда свидетель чужой драмы.

И смешнее всего — именно здесь, в самом хаосе, становилось ясно: кто ещё, кроме пришедшего гостя, способен вернуть порядок?

По взгляду Рейчел становилось понятно: подобное уже случалось и раньше.

Невольно прокатилась тень разочарования. Ну кто соглашается играть арбитра в чужих разборках?

Но после короткого вдоха пришлось вмешаться. Голос прозвучал ровно, твёрдо, чуть холоднее обычного:

— Хватит. Дайте говорить всем, включая Рэймонда. Лучше решить всё сразу, чем повторять те же разговоры по кругу. Времени мало.

Мгновенная тишина легла в гостиную.

Джерард с Рейчел смотрели так, будто только что был нарушен какой-то священный семейный ритуал. Джуди и Рэймонд застали моментом обескураженной паузы — выражение лиц вполне ясно говорило: «С какого ты вообще имеешь право так говорить?»

Пришлось добавить:

— Если нет — ухожу.

Вот эта фраза наконец вернула обоих родителей в реальность, словно резкий удар холодной водой.

В воздухе висело напряжение, густое, хоть ножом режь; их желание устроить допрос с пристрастием касательно недавних событий с Джерардом перевесило всё остальное. Если сейчас уйти, вся встреча потеряет смысл. Предложение было принято, пусть и без особого энтузиазма.

— Хорошо. Шон, пожалуйста, сюда.

Однако Джуди, обернувшись, метнула властный, холодный взгляд на Джерарда и Рейчел. Прозвучал приказ, больше похожий на изгнание:

— Рейчел, Джерард. Ступайте в столовую, помогите с ужином.

На их лицах отразилось замешательство, послышалось невнятное бормотание:

— А? Но….

Пока они стояли, растерянные и смущенные, Джуди стрельнула глазами в мою сторону:

— Нужна ли поддержка детей для этого разговора?. Настаивать на их присутствии означало лишь всё усложнить.

На моем лице появилась спокойная, дежурная улыбка:

— Нет, справлюсь и в одиночку.

Затем последовал медленный поворот головы и едва заметный кивок, адресованный Рейчел и Джерарду. Безмолвный сигнал: доверьтесь, предоставьте это мне. Они поколебались мгновение, переминаясь с ноги на ногу, но вскоре кивнули в ответ и попятились к выходу. Внутри вырвался очередной тяжелый вздох. «Боже, что за фарс…»

Вслед за прямыми, напряженными спинами Джуди и Рэймонда пришлось проследовать в гостиную, где пахло старым деревом и пчелиным воском. Стоило опуститься в кресло, как на меня уставились две пары суровых, немигающих глаз. «Ощущение, будто вернули в школьные годы…» Словно нашкодившего мальчишку притащили к директору для выволочки. И, честно говоря, сравнение было недалеким от истины. Эти двое явно подозревали, что я оказываю дурное влияние на Джерарда. И предстояло убедить их доверить будущее сына моим рукам.

Джуди заговорила первой, ее голос звучал сухо и настороженно:

— Любопытно, с чего вдруг такое рвение отдать Джерарду пост генерального директора. Не похоже, что дело только в заботе о счастье моего сына….

В её тоне сквозило неприкрытое недоверие. Едва удалось набрать воздуха для ответа, как в разговор бесцеремонно вклинился другой голос, перебивая на полуслове:

— Звучит так, будто подошел к нему с каким-то тайным умыслом. Мы знакомы давно, и в наших кругах помогать друг другу, учитывая наше положение, — дело обычное.

Джуди тут же парировала, повышая голос:

— Поведение сына изменилось внезапно — не кажется ли тебе, что такая расслабленная реакция не подобает ответственному родителю?.

Рэймонд не остался в долгу:

— А не разумнее ли видеть в этом позитивные перемены, а не дурные предзнаменования? Бросаться сразу в подозрения — вот что странно.

Их беседа стремительно превращалась в напряженное противостояние. Глядя на эту перепалку, внезапно пришло четкое понимание, почему Джерард так легко стал жертвой газлайтинга со стороны своих дядюшек. «Проблема в родителях.» Оба с пеной у рта настаивали, что действуют в интересах Джерарда. Но со стороны это выглядело лишь как ослиное упрямство, желание доказать правильность собственных методов воспитания. В обычной ситуации просто позволил бы им разобраться между собой и ушел… Но сейчас такой роскоши позволить было нельзя. Нужна была власть этой семьи.

Подавив поднимающееся внутри разочарование, пришлось вмешаться и взять управление разговором в свои руки.

— С этого момента прошу отвечать по очереди. Если перебьете меня трижды, восприму это как нежелание вести диалог и немедленно уйду. Это был первый раз.

Поднятая рука с загнутым большим пальцем послужила наглядным предупреждением. Три загнутых пальца — и разговор окончен. Только тогда эти двое, казалось, наконец заметили меня и на мгновение замолчали.

В наступившей тишине взгляд переместился на Джуди, и последовал ответ на ее прежний вопрос.

— Разумеется, помогаю Джерарду не из чистого альтруизма.

Для богатых людей доверие — это всё. Ложь здесь не проходит.

— Сейчас работаю над проектами в сфере здравоохранения и искусственного интеллекта. Мне нужна лоббистская поддержка, и политическая инфраструктура семьи маркиза показалась огромным подспорьем. Поэтому и было предложено взаимовыгодное партнерство Джерарду.

Джуди прищурилась:

— Значит, в итоге ты использовал нашу семью. И планируешь продолжать в том же духе.

Легкое пожатие плечами в ответ:

— Что ж, отчасти это не так уж неверно. Но цель — отношения по принципу «выиграл-выиграл», где обе стороны используют друг друга к взаимной выгоде. Я задействую лоббистские возможности Джерарда, а он использует мой алгоритм.

Взгляд Джуди стал острым, как бритва:

— Лоббистская мощь нашей семьи — не тот ресурс, который легко получить.

Но в ответ — лишь спокойное пожатие плечами.

— Как и мой алгоритм. Откровенно говоря, ресурсы Джерарда заменимы. Мои — нет. По сути, Джерард выигрывает от этой сделки больше.

Видя, что Джуди растеряла все слова и замерла, словно выброшенная на берег рыба, перевёл тяжёлый, выжидающий взгляд на Рэймонда.

Теперь настал его черёд выступать.

— Если передо мной тот самый человек, о котором столько говорят, значит, в голове у тебя наверняка зреет какая-то безрассудная, дикая схема. Джерарда в подобное втягивать нельзя. Если он запутается в публичном скандале, это уничтожит его права на наследство, оставив лишь пепел.

Хмыкнул, ощущая, как в груди вибрирует сдержанный смешок, и медленно, уверенно кивнул.

— О, на этот счёт беспокоиться не стоит. Устраивать из-за Джерарда переполох национального масштаба в планы совершенно не входит.

— И как этому прикажешь верить?

Снова пожал плечами, чувствуя, как ткань пиджака натягивается на спине.

— Даже если грязь и понадобится, куда быстрее и эффективнее сделать всё своими руками, чем заставлять мараться Джерарда.

Рэймонд тоже умолк, погрузившись в раздумья. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь едва слышным гудением кондиционера.

Воспользовавшись паузой, Джуди, наконец, собралась с мыслями. Её голос зазвучал снова, но теперь в нём слышались нотки материнской тревоги, смешанной с расчётом.

— Ты советуешь Джерарду оттолкнуть руку, протянутую старшим дядей. Но если сын просто проявит себя за следующие десять лет, докажет свою состоятельность, его примут стабильно и безоговорочно. Зачем моему мальчику так рисковать и сходить с безопасной, протоптанной тропы?

Но тут Рэймонд, не выдержав, снова вклинился в разговор, перебивая супругу.

— А ты правда веришь, что Руперт сдержит своё обещание?

— Если бы не сдержал, вы бы сейчас здесь не сидели. Просто хочу убедиться, что Джерарда не используют как расходный материал, чтобы потом выбросить на свалку истории.

— А я хочу помочь Джерарду вырваться из этой токсичной семейки. Похоже, в этом наши цели совпадают.

Разговор вновь скатился в хаос перебивающих друг друга голосов. Шум давил на виски.

Тяжело вздохнул, выпуская воздух сквозь сжатые зубы, и снова поднял руку, призывая к порядку.

— Это второе предупреждение.

Медленно, демонстративно загнул указательный палец, прижимая его к большому. Кожа коснулась кожи. Двое спорщиков мгновенно притихли.

«Всё это начинает казаться перевёрнутым с ног на голову…»

Поначалу казалось, будто это родительское собрание, где отчитывают нашкодившего школьника. А теперь ощущения сменились кардинально: словно строгий учитель пытается разнять двух неуправляемых учеников, готовых вцепиться друг другу в глотки.

Впрочем, это не имело значения. Важно было лишь одно: заставить их признать авторитет создателя королей.

— Зачем рисковать и бросать безопасный маршрут?.. Об этом придётся спросить самого Джерарда. Он пришёл за помощью именно потому, что хотел взлететь быстрее, а не ползти годами. Никто его в спину не толкал.

— И есть план?

— Разумеется. Планирую задействовать внешние голоса.

По словам Джерарда, семейный совет напоминал лоскутное одеяло, разделённое на четыре группы: старший дядя, младший дядя, члены побочных ветвей семьи и управляющие трастами.

— Намерен сначала переманить на свою сторону побочные семьи и трастовых управляющих."

Услышав это, Джуди издала короткий, язвительный смешок.

— Это невозможно. У них нет ни единой причины отдавать свои голоса неопытному Джерарду.

— Доводилось слышать, что Джерарда недавно назначили временным генеральным директором.

— Это особое обстоятельство, форс-мажор. Просто временная мера, чтобы заткнуть дыру в кризисный период на один год. Ни за что на свете они не позволят ему занять это кресло на постоянной основе.

— Вы в этом уверены?

— Абсолютно. Даже меня убедить не удалось, а уж их тем более.

Рэймонд уже открыл рот, чтобы вставить очередное замечание, но резким жестом выставленной ладони пришлось его остановить.

Больше никаких прерываний. Лимит исчерпан.

Настал решающий момент. Воздух наэлектризовался. Джуди наконец-то клюнула на наживку, которая так долго болталась у неё перед носом.

Впился взглядом в её глаза, не позволяя отвести взор, и продолжил, понизив голос.

— Тогда, что если получится убедить вас? Поддержите ли вы мой план в таком случае?

— Ну, тогда я, может быть, начну верить, что шанс есть.

— Нет. Просто верить в возможность недостаточно.

Не отрывая глаз от её лица, чеканил каждое слово, словно вбивал гвозди.

— Если план покажется убедительным, вы должны пообещать полное и абсолютное содействие для его успеха. Без оговорок.

Лоб Джуди прорезали глубокие морщины. На лице Рэймонда читалось такое же напряжение.

— Ожидаешь, что я дам такое обещание?

— Намерен убедить вас дать его.

— Это невозможно.

— Вы даже плана не слышали, а уже так категоричны. Считаю, что это вполне реально.

Губы сами собой растянулись в улыбке. Наконец-то расстановка сил стала идеальной, как на шахматной доске перед матом.

Теперь осталось только два пути, и каждый занял свою сторону. Это фундамент любого настоящего пари. Другими словами, удалось успешно втянуть Джуди в игру.

Следующий шаг был прост до безобразия. Чётко определить ставки в зависимости от исхода.

— Конечно, если сердце не лежит — можете отказаться. В таком случае признаю, что не удалось вас убедить, и полностью умываю руки от дел Джерарда. Но если преуспею, как было сказано ранее, вы обязаны пообещать безоговорочную поддержку.

Это была ставка на единственное место создателя королей.

Взгляд скользнул по лицам Джуди и Рэймонда, задерживаясь на каждом, прежде чем прозвучала финальная фраза.

— Ну так что? Выслушаете меня?

Суть предложенного пари сводилась к одному-единственному, но ёмкому слову: «убеждение».

А вот судьёй, решающим, удалось ли это самое убеждение, выступала сама Джуди. В этом смысле игра казалась заведомо нечестной, поле было наклонено в её сторону, а карты краплёные.

«Ну и пусть, это не имеет значения.»

Волнения не было ни капли. Сердце билось ровно, ведь искусство убеждать — это скальпель, отточенный годами практики до бритвенной остроты.

Посмотрел на Джуди, смягчая взгляд, и спросил вкрадчиво, тихо:

— Прежде чем начнём, позвольте уточнить. Вы так уверены, что мой план обречён на провал… Могу узнать причину?

За плечами — репутация касатки, совершавшей невозможное раз за разом. Когда такой человек говорит о плане, странно не доверять. Потому и прозвучал этот вопрос. И, на удивление, Джуди ответила честно, глядя прямо в глаза.

— Признаю ваши способности. Но проблема именно в том, что они слишком исключительны.

Она перевела дыхание, и тонкий аромат дорогих духов на мгновение повис в воздухе.

— Ты — оружие с избыточно высокими характеристиками. В руках неопытного охотника оно способно принести непредвиденные беды и катастрофы… К сожалению, Джерард ещё слишком незрел и сыр, чтобы правильно владеть тобой.

Медленно кивнул, принимая аргумент.

— Кажется, понимаю вашу тревогу.

— Это не твоя вина, но надеюсь, ты понимаешь мои чувства.

— Понимаю. Для матери это совершенно обоснованный страх.

Согласился без колебаний. Довод был железным.

Но теперь, нащупав корень её главного страха, самое время было переключать рычаг в режим тотального убеждения.

Облизнул пересохшие губы, предвкушая интеллектуальную схватку.

— Вы только что сравнили меня с высокоточным оружием невиданной разрушительной силы… Но даже если охотник не совсем готов, разве не мудрее хотя бы подобрать ствол? Игнорировать его по такой причине рискованно — вдруг оружие перехватит более опытный стрелок?

— Перехватит?..

— Например, кто-то вроде сына вашего младшего брата.

Лицо Джуди застыло, словно покрылось коркой льда.

Она мгновенно поняла, на кого намекает метафора об «опытном охотнике». Сын младшего брата был сейчас самым опасным соперником Джерарда в грызне за наследство. У него имелась и законность притязаний, и реальные способности.

А что, если этот способный кузен заполучит в свои руки «Касатку, предсказывающую Чёрного лебедя»?

Осознав перспективу, Джуди прикусила губу, почти до крови.

— Значит… хочешь сказать, если мы не заявим права на это оружие сейчас, его заберёт кто-то другой?

— Если оставить отличное оружие валяться на земле, оно неизбежно окажется в чужих руках. Говорю об этом лишь потому, что беспокоюсь о таком исходе.

От этих слов её лицо окаменело ещё больше. Скрытый смысл сказанного дошёл до неё во всей полноте.

— Это ощущается… скорее как шантаж, чем как убеждение.

Справедливое замечание. Иногда, когда доводы слишком весомы, они давят на грудь не хуже бетонной плиты, напоминая принуждение.

Но разница между ними была чёткой и осязаемой.

Мягко улыбнулся, стараясь голосом сгладить напряжение.

— Шантаж? Это недоразумение. Шантаж навязывает волю силой. Здесь же решение целиком и полностью остаётся за вами.

Шантаж плюёт на желания жертвы, ломая через колено, а убеждение всегда предлагает выбор, пусть и очевидный. Как и было сказано ранее, намерение состояло в том, чтобы позволить Джуди самой сделать шаг.

— Как уже объяснял, нужна инфраструктура семьи маркизов. Сотрудничество с наследником неизбежно.

Иными словами, наследник маркиза так или иначе получит силу «Касатки». Весь вопрос лишь в одном: кто именно станет этим наследником?

— Надеюсь, этим человеком станет Джерард. Если судить только по способностям, кузен, возможно, был бы для меня лучшим выбором. Но предпочту пойти более сложным путём, чтобы посадить в это кресло Джерарда. Мы с ним хорошо сработались.

— …

— Но это лишь моё личное пожелание. Поскольку дело касается Маркиз, считаю правильным следовать вашему решению, Джуди. Так что передаю выбор в ваши руки.

Кому отдать силу касатки: кузену или Джерарду? Решение всецело принадлежало ей.

Джуди молчала, погружённая в тяжёлые раздумья, а затем ответила голосом, налитым свинцом.

— Выбора на самом деле нет, так ведь?

— Что вы имеете в виду?

— Да… Я была… убеждена.

Как и ожидалось, она выбрала сына.

Но лицо её оставалось мрачным, словно грозовая туча. Вся ситуация, должно быть, казалась ей выкручиванием рук — и с этим ничего не поделаешь.

Однако позволять ей мариноваться в этих негативных эмоциях было нельзя. Сотрудничество, построенное на чувстве принуждения, хрупко, как стекло, и может треснуть в любой момент.

Нужно было немного смазать шестерёнки лестью.

— Искренне рад, что вы согласились. Честно говоря, эта операция абсолютно требует вашей помощи.

— Тебе нужна моя помощь?

— Да. Без вашего участия план лишится человека, играющего самую важную роль.

Первым делом следовало подчеркнуть важность Джуди. Так, даже если её используют, она будет чувствовать себя не марионеткой, которую волокут на верёвке, а значимой фигурой.

«Джерард — отличный тому пример.»

На него тоже пришлось надавить шантажом, но стоило похвалить его лидерские качества и «убедить», как он стал генеральным директором и, казалось, начисто забыл о давлении.

Та же стратегия теперь применялась к Джуди.

— Важную роль, говоришь…

На краткий миг в её глазах мелькнула искра удовлетворения. Это было чувство куда более глубокое, чем простая радость.

— Если так подумать…

Она — племянница дядек, но по крови лишь наполовину принадлежит к этому кругу, вечная полукровка, жаждущая, чтобы семья наконец признала её своей, полноценной частью.

Иными словами, перед глазами человек с болезненной, неутолимой жаждой признания.

Это была важная зацепка, золотой ключик к её психике, холодный и твёрдый. Время подтвердит эту догадку.

— Ну что ж… Рэймонд…

Повернул голову, встречаясь тяжёлым взглядом с Рэймондом.

Его лицо, напряжённое, словно готовое взорваться потоком слов, но сдерживаемое титаническим усилием воли, приковало внимание. Скулы окаменели. Видимо, причина такого самоконтроля крылась в том, что загнуты были пока лишь два пальца.

Если бы он вмешался, третий палец коснулся бы ладони, кулак бы сжался, и встреча завершилась бы прямо здесь и сейчас.

«Может, стоит позволить ему уйти?..»

Внезапно, как вспышка молнии, пронзила мысль: Рэймонд может стать козырной картой в колоде.

В этом мире нет ничего, что нельзя было бы пустить в дело. Учитывая статус и вес Рэймонда, способ использовать его влияние непременно найдётся.

— Рэймонд, почему бы вам не остаться и не дослушать обсуждение до конца?

— Этот человек больше не имеет никакого отношения к нашей семье.

Джуди тут же взвилась, возражая резким, почти визгливым тоном, но пришлось снова поднять руку, властным жестом пресекая начинающуюся истерику.

— Прошу прощения, но тратить драгоценное время на мелкие склоки сейчас непозволительная роскошь.

Сказав это твёрдо, с металлическими нотками в голосе, посмотрел прямо в глаза Джуди.

— Мне также необходимо содействие Рэймонда. Если для вас это некомфортно, вы вольны разорвать наше партнёрство прямо здесь. Выбор за вами, Джуди.

Иными словами, исключение Рэймонда означало конец сотрудничества. В таком случае у «Касатки» оставался бы лишь один путь.

Что же выберет Джуди?

Тем временем за тяжёлыми дверями гостиной, в прохладном коридоре, нервно мерила шагами пол Рейчел.

Стук каблуков эхом отдавался в тишине, отсчитывая секунды. Её мать, Джуди, благодаря врождённой паранойе Маркиз, никому не доверяла, подозревая всех и каждого, и всегда атаковала первой, словно загнанный зверь.

«Это лишь вредит ей самой…»

Рейчел давно лелеяла надежду, что мать изменится, но, судя по всему, это было сродни ожиданию чуда.

Однако…

«Может быть…»

Может быть, Сергей Платонов сможет её изменить?

Так же, как он изменил саму Рейчел и Джерарда, перевернув их мир.

На мгновение эта светлая мысль скользнула в сознании, но тут же пришлось её отогнать. Мать так легко не переделать. Даже сейчас она наверняка копается в слабостях Сергея там, внутри, ищет, куда ударить побольнее.

От этой мысли волна липкого, ледяного беспокойства накрыла с головой.

— А что, если мама скажет что-то, что ранит Сергея?..

Снаружи он выглядит непробиваемой скалой, но внутри Сергей — человек мягкосердечный. Он носит в себе глубокие, незаживающие душевные шрамы. Ему пришлось пережить потерю дорогого человека из-за фонда «Кастлмен».

Если мать прознает о его прошлом и связи с этим фондом и начнет безжалостно ковырять старую рану…

Глаза Рейчел наполнились глубокой тревогой.

Но…

— Ранит? Этого парня?

Услышав тихое бормотание Рейчел, Джерард переспросил с выражением крайнего недоверия на лице, словно услышал самую глупую шутку в мире.

— Вот что я имею в виду, когда говорю, что ты слишком наивна. Ты волнуешься, что этот тип может пострадать?

— Сергей чувствительный. Он… более сострадательный, чем показывает.

Вспоминая шрамы, которые довелось видеть на его запястье раньше — тонкие белые линии, свидетели былой боли, — Рейчел произнесла это твёрдо.

Но Джерард лишь фыркнул, скривившись.

— Сострадание? Не смеши меня… Этот человек выбрасывает всё, как только оно перестаёт быть полезным.

Образ Сергея Платонова, выжженный в сознании Джерарда, был однозначным и жёстким.

— Ну что, запускаем разоблачение?

Сколько бы Джерард ни умолял, Сергей холодно продавил разоблачение ради эффективности. После того как довелось увидеть эту его сторону — расчётливую, острую, как скальпель, — разговоры о мягкости или сострадании казались бредом.

— Этот парень никогда не поддаётся эмоциям или сантиментам. И уж точно его невозможно ранить.

— Если ты действительно так считаешь, Джерард, почему тогда так нервничаешь?

— Я?

Взгляд Рейчел скользнул к руке Джерарда.

К руке, которая уже битый час не находила себе места, теребя край пиджака, выдавая внутреннюю дрожь.

Пойманный с поличным, Джерард поспешно опустил руку, пряча её, и буркнул:

— Я за него не волнуюсь. Просто не уверен, пройдёт ли убеждение гладко.

План Сергея требовал сотрудничества матери, Джуди.

Но… действительно ли она захочет помочь?

Члены семьи маркизов относились к чужакам с параноидальной настороженностью и не доверяли молодому поколению. Сергей Платонов, в частности, был чужаком, да ещё и моложе Джерарда. Не было ни единого шанса, что она легко поддастся на уговоры кого-то вроде него.

Более того, отец тоже находился в той комнате.

Эти двое часто сцеплялись в грызне, просто оказавшись в одном пространстве, воздух между ними искрил от ненависть, так что поднять какой-либо вопрос в такой обстановке было задачей почти невыполнимой.

Но как только Джерард погрузился в эти мрачные раздумья…

Дверь распахнулась с резким звуком, и наружу вышли Джуди и Рэймонд.

Родители выглядели слегка контуженными, словно только что сошли с боксёрского ринга, а вот на собственном лице, должно быть, читалось странное, неуместное облегчение.

— Ну, и как всё прошло?

— Обсудим детали после ужина. Слугам пора заканчивать работу, а лишние уши нам ни к чему.

Джерард понял намёк с полуслова. У стен тоже есть уши, и важные разговоры лучше отложить до момента, когда посторонние растворятся в ночи.

Поэтому последовавшая трапеза прошла в противоестественном, почти ватном спокойствии. Только звон столового серебра о дорогой фарфор нарушал тишину.

— Во сколько завтра начинается охота?

При вопросе отца взгляд матери мгновенно заострился, став похожим на лезвие. Обычно в такой ситуации она бы огрызнулась: «Зачем тебе это знать?» Но вместо этого она бросила короткий, опасливый взгляд в мою сторону и ответила на удивление сдержанно:

— В шесть утра.

В этот момент даже Джерард, кажется, заметил перемену. Его мать явно… оглядывалась на присутствующего гостя.

И не только это. Она заметно сдерживала яд, обычно предназначавшийся Рэймонду, и почти не участвовала в беседе, словно боясь сболтнуть лишнее. Учитывая привычное напряжение между супругами, искрящее как оголённый провод, подобное перемирие казалось немыслимым.

По лицу Джерарда читалось подозрение: «Неужели…»

Неужели и мать удалось прижать угрозой? Это было достаточно подозрительно, чтобы допустить такую мысль, но вот Рейчел, похоже, витала в облаках, думая о чём-то совершенно другом.

— Вы двое сегодня так хорошо ладите.

Наивный комментарий, будто появление Сергея Платонова чудесным образом склеило разбитую чашку их отношений. Именно эта наивность и заставляла тревожиться за неё.

Но скоро Рейчел узнает правду. Как только ужин закончится и начнётся настоящий разговор, маски будут сорваны. Джерард, с трудом подавляя нетерпение, механически отправлял еду в рот, желая поскорее узнать: согласились ли родители на сотрудничество и в чём, собственно, заключается план. Вкус еды, наверное, казался ему картонным из-за сжигающего изнутри любопытства.

Покончив с ужином и дождавшись, пока прислуга покинет дом, всей компанией перебрались в кабинет.

Пока шли по коридорам, Джуди явно не могла сосредоточиться. Казалось, её разум запутался в липкой паутине сложных мыслей.

«Он опасен». Это читалось в каждом её движении, в напряжённой спине. Она чувствовала угрозу ещё во время разговора. Сергей Платонов — безусловно, опасный человек.

Но…

«Лучше держать такого зверя на своей стороне, чем сделать его врагом».

Видимо, это и стало одной из причин её согласия. В конце концов, польза перевешивала риск. К тому же, цель — сделать Джерарда наследником — совпадала с её собственными амбициями. Это должно было успокаивать… Но тот факт, что альянс был скреплён чем-то, граничащим с шантажом, оставлял в её сердце тревожный, горький осадок.

Погружённые в эти мысли, вошли в кабинет, где пахло старой бумагой и кожей.

Настало время раскрыть карты.

— План таков: обеспечить голоса побочных родственников и управляющего трастом."

Стратегия заключалась в том, чтобы заручиться поддержкой всех, кроме дядей.

Стоило это озвучить, как Джуди нахмурилась, и на её лбу пролегла глубокая складка.

— Кажется, ты не понимаешь, как распределяются права голоса в семейном совете.

Она принялась объяснять то, что и так было известно: голоса в совете не равны. У каждого свой вес.

Старший сын, Руперт — тридцать процентов. Второй сын, Десмонд — тридцать процентов. Побочная родня и управляющий трастом — по двадцать.

— Если выдвинуть предложение назначить Джерарда постоянным генеральным директором, Руперт и Десмонд определённо будут против. Это значит, что шестьдесят процентов голосов будет «против». Решение никогда не пройдёт.

Ни один из дядей — особенно младший, Десмонд — никогда не примет Джерарда в качестве преемника. А Руперт не позволит племяннику стать независимым и выскользнуть из-под контроля. Пока оба они против, план обречён.

Джуди выложила факты на стол, ожидая растерянности, но встретила лишь ледяное спокойствие.

— Значит, просто найдём способ протащить решение.

— Как?..

— Нужно всего лишь «убедить» одного из дядей.

Как только слово «убедить» сорвалось с губ, лицо Джуди окаменело. Она только что на собственной шкуре испытала, что скрывается за этим термином.

— Беспокоиться не о чем. Убеждать получается весьма неплохо.

По сути, это была декларация о намерениях шантажировать её братьев. И если это случится… Простая семейная вражда может перерасти в необратимую войну на уничтожение.

«Этого нельзя допустить». Читался в её глазах панический страх перед такой безрассудной идеей.

Но не успела она открыть рот, чтобы возразить, как пришлось перебить её, переводя разговор в нужное русло.

— Важнее другое. Насущная проблема сейчас — как переманить на нашу сторону дальнюю родню… и для этого, Джуди, понадобится ваша проницательность.

Пока говорил, долго и обстоятельно излагая детали, вдруг перевёл взгляд на Джуди и произнёс это вслух.

— Нуждаюсь в ней?..

Казалось, это короткое словосочетание вонзилось в её сердце странно глубоко, задев самые чувствительные струны.

Ведь, судя по всему, слышать подобное обращение напрямую ей доводилось крайне редко.

Зная её историю, нетрудно было догадаться: рождённая от наложницы, Джуди никогда не считалась в семье кем-то по-настоящему необходимым. Скорее, наоборот — была помехой, неудобным фактором. Сводные братья и сёстры вечно тряслись над тем, как бы она не прибрала к рукам права на управление, и даже не трудились скрывать своё презрение.

— Ладно ещё женитьба, но зачем ей было рожать ребёнка…

Подобные фразы, должно быть, часто долетали до её детских ушей, когда она только училась говорить. Заставляли чувствовать себя лишней, ошибкой, которой не стоило появляться на свет.

Она жила с этим липким ощущением всю жизнь — пока замужество не перевернуло страницу.

Муж, Рэймонд, нуждался в ней. Пусть он не кричал об этом на каждом углу, но это читалось в каждом его взгляде, в каждом жесте. И Джуди отдала всё, без остатка, чтобы поддержать супруга, используя мощь и влияние своей семьи, чтобы вознести его на вершину.

То странное, пьянящее чувство свершения, испытанное тогда… Впервые в жизни она ощущала себя по-настоящему счастливой, по-настоящему живой.

Но стоило мужу добиться успеха, как всё снова переменилось, словно карточный домик рассыпался от ветра. Он перестал в ней нуждаться.

Возможно, именно поэтому она так отчаянно цеплялась за сына, Джерарда. Отдавала всё ради его поддержки… Но порой казалось, что даже Джерард в глубине души тяготится этой помощью, неохотно принимая материнскую заботу.

И вот теперь…

Сергей Платонов сидит напротив и говорит, что нуждается в ней. Не в её происхождении, не в титуле — а в её проницательности. Иными словами, нужны именно её способности…

Странная, давно забытая эмоция, должно быть, всколыхнулась внутри, но по лицу было видно: Джуди усилием воли давит этот порыв.

«Просто дешёвая лесть».

Наверняка расценила это как поверхностный трюк, чтобы завоевать расположение. Она не настолько глупа, чтобы купиться на красивые слова.

Но…

Согласие на сотрудничество уже дано, и обещание придётся сдержать. Она выпрямилась, голос зазвучал по-деловому сухо, но с нотками скрытой гордости.

— Среди побочных родственников есть двое, чьи голоса звучат громче всех — Гарольд и Патрисия… Если удастся убедить этих двоих, можно считать, что остальные тоже у нас в кармане.

Ключевая информация. Золотая жила.

Если перетянуть на свою сторону только этих двоих, поддержка всей фракции побочных ветвей будет обеспечена одним ударом.

— Но убедить их практически невозможно.

— Почему же?

— Они оба всецело на стороне Руперта.

— Разве они не могут сменить лагерь?

Джуди покачала головой, и в шелесте её платья послышалось категоричное отрицание.

— Не станут. То, чего они жаждут по-настоящему — это признание их влияния и положения.

Она прекрасно понимала психологию этой родни. Они тоже не были допущены к реальному управлению. Как и она сама, эти люди купались в деньгах, но задыхались от отсутствия смысла в жизни.

— Но Руперт всегда таскает их с собой на официальные мероприятия. Позволяет выступать в роли представителей семьи маркизов. Он даёт им именно то, чего они так жаждут — с какой стати им его предавать?

Выслушав этот блестящий анализ, не удалось сдержать искреннего, удивлённого кивка.

— Как и ожидалось… Ваша проницательность — это нечто особенное, Джуди. Честно говоря, впечатлён.

Ещё один непривычный комплимент. Лицо Джуди снова окаменело, словно она надела маску безразличия.

— Подобная лесть на меня не подействует.

Она отрезала это жёстко, но пришлось лишь смущённо улыбнуться, не отступая.

— Это вовсе не лесть. Большинство людей, глядя на этих родственников, увидели бы лишь банальную амбицию, жадность. Но вы сфокусировались на их нехватке, на пустоте внутри, а не на желании хапнуть побольше. Это заставило задуматься… может, людьми действительно движет не столько желание, сколько то, чего им отчаянно недостаёт. Вы увидели это кристально ясно… Пришлось узнать кое-что новое для себя.

Джуди не была наивной — понимала, что это часть игры, стратегия по её вербовке. Но, положа руку на сердце, звучало это совсем не дурно.

И дальше разговор пошёл по накатанной колее.

— Как хорошо, что довелось спросить совета у Джуди. Если бы действовали только мы с Джерардом…

Похвала лилась непрерывным потоком, мягко обволакивая её сознание. Без неё план был бы обречён на провал. Она указывала на слепые зоны, которые мы упустили.

Конечно, это была лесть. Но то, как детально описывалась польза её инсайтов, как подчёркивалась их уникальность в сравнении с мнением других…

Это не ощущалось как пустой звон. Напротив, возникало странное, почти забытое чувство… наполненности.

— Что думаете, Джуди?

— Да?

Приходилось время от времени делать паузы, специально спрашивая её мнение. Словно всё, абсолютно всё зависело от её вердикта.

И как-то незаметно… это начало вызывать привыкание. Возможно, тот самый сладкий вкус нужности. Сама того не замечая, Джуди начала раскрывать карты куда охотнее, чем планировала. Она явно не собиралась делиться таким объёмом информации.

Затем, когда встреча близилась к концу, в тишине кабинета прозвучало неожиданное предложение.

— Тогда пусть Рэймонд присоединится к завтрашней охоте на лис.

— Что?

Она ведь только что ясно дала понять: её родня, семья матери, не жалует Рэймонда, смотрит на него косо. А теперь предлагается вытащить его на охоту, в самое пекло…

В её глазах читалось смятение, но пришлось лишь спокойно продолжить, не убирая с лица лёгкой улыбки.

— Так будет проще их «убедить».