Деревенщина в Пекине 3

Глава 21 (ссылка на продолжение в конце главы)

Капитан Фэн неспешно откладывает салфетку и едва заметным движением бросает взгляд на массивные часы на запястье. Он слегка прищуривается, считывая время.

— Что ж, мне нужно идти, — он поднимается из-за стола. — Необходимо обсудить детали с товарищем.

Ши Тин кивает:

— Ещё раз спасибо за уделённое время.

Я достаю бумажник, намереваясь закрыть счёт. Это не остаётся незамеченным — полицейские тут же оживляются. Хуан Цзяньру механически опускает руку в левый карман и извлекает пачку десятидолларовых купюр — те самые, что я передал ей ранее.

Фэн Ин приподнимает левую бровь, его взгляд становится вопросительным и слегка насмешливым.

Осознав, как двусмысленно выглядит ситуация со стороны, старший лейтенант замирает:

— Простите, не тот карман, — она спешно прячет доллары обратно и лезет в правый карман, достать юани.

Все трое одновременно кладём на стол свои деньги.

Губы капитана сжимаются в тонкую линию:

— Уберите. Об этом не может быть и речи.

Наблюдая, как деньги возвращаются к владельцам словно бумеранги, Фэн Ин достаёт собственный бумажник. На стол ложится сумма, превышающая счёт процентов на двадцать.

— Пожалуйста вас, чувствуйте себя здесь как дома. Будем считать это авансом за вашу откровенность. Я искренне признателен за ваш гражданский поступок.

Капитан поднимается и направляется к выходу, его фигура исчезает среди других посетителей ресторана.

Повисает молчание. Мы продолжаем неторопливо пить остывший чай, каждый погружён в собственные мысли. Наконец Ши Тин нарушает тишину:

— Вы не будете возражать, если я что-нибудь закажу? — в её голосе звучит лёгкая усталость. — Целый день не ела.

— Конечно! Я бы тоже не отказалась, раз уж мы здесь, — подхватывает подруга. — Лян Вэй, ты?

— Заказывайте, — отвечаю коротко.

Помимо лёгких закусок и куриного супа, паспортистки заказывают алкогольные коктейли — очевидно, желая отметить продвижение дела. Я молча наблюдаю, как один напиток сменяется другим, время тянется медленно, пока не раздаётся характерный звук входящего сообщения.

На экране телефона высвечивается краткое, но вполне ясное сообщение от капитана: «Ждём в парке за кафе».

— Дамы, — убираю телефон. — Пора заканчивать. Нас ждут.

— Как? Уже? — Ши Тин поднимает глаза от тарелки, ложка застывает в воздухе.

— Отлично! Идём! — Хуан одним махом осушает коктейль и решительно тянет подругу за руку.

Выйдя из кафе, мы направляемся в сторону небольшого парка, где мягкий свет фонарей создаёт причудливые тени на дорожках. Вечерний воздух прохладен и свеж.

Поиски капитана оказываются недолгими — прямые аллеи парка просматриваются далеко вперёд, а в этот час здесь царит безлюдье. Лишь две фигуры неподвижно стоят у центральной беседки.

— Передаю вас в руки коллеги, Цзюнь Хао, — капитан Фэн кивает в сторону.

Рядом с ним стоит мужчина средних лет в строгом тёмном костюме:

— Вот моё служебное удостоверение, чтобы у вас не возникло лишних вопросов, — демонстрирует пластиковую карту с фотографией, именем и QR-кодом. — Увидимся позже, Фэн Ин. А мы займёмся нашими делами.

Разговор с Цзюнь Хао много времени не занял. Становится очевидно, что капитан Фэн не просто поверхностно ознакомил коллегу с ситуацией — он провёл детальный брифинг, охватив все критические аспекты дела. Благодаря этой предусмотрительности мы избегаем утомительного повторения уже озвученных фактов и можем сосредоточиться на перспективах дальнейшего взаимодействия.

— Итак, могу ли я рассчитывать на ваше полное сотрудничество в предстоящих мероприятиях? — подытоживает он.

Между Ши Тин и Хуан Цзяньру пробегает едва уловимый обмен взглядами — молчаливое совещание, длящееся считанные секунды, итогом которого становится синхронное кивание.

— Превосходно. Это открывает мне необходимые возможности.

Наблюдая за чужой реакцией, я отчётливо осознаю: в удовлетворении от полученных ответов угадывается гораздо более масштабная перспектива. За внешне спокойной манерой Цзюнь Хао просматриваются возможные контуры чего-то серьёзного — как вариант, многоэтапного расследования или крупномасштабного мероприятия, значительно превосходящего рамки обычного дела.

Происходит обмен номерами звучит договорённость о следующем контакте.

— Я считаю, за это нужно выпить, — озвучивает после всего Хуан.

— Согласна! — подхватывает подруга. — Тем более пятница.

Я лишь успеваю бросить последний взгляд вслед удаляющейся фигуре Цзюнь Хао, как внезапно чувствую, что твёрдые женские руки решительно берут меня под локти. Сдержанное хихиканье наполняет вечерний воздух, пока меня буквально ведут — нет, тащат — в неизвестном направлении.

Немного позже…

— Повторите, пожалуйста, — Хуан обращается к бармену, имея в виду пустой бокал.

Я допиваю остатки своего напитка, мысленно сравнивая с тем, что подают в «Горизонте». Приходится признать, тамошняя выпивка определённо превосходит этот коктейль по качеству. Впрочем, дело вкуса — у каждого мастера за барной стойкой свой неповторимый подход к делу, своя философия смешивания ингредиентов.

— А не хочешь ещё кое-куда заглянуть? — вкрадчиво спрашивает Ши Тин у подруги.

— А есть идеи? — глаза Хуан загораются не совсем трезвым любопытством.

Дамы начинают обмениваться тихими репликами. Женский шёпот прерывается сдержанным смешком, взгляды то и дело скользят в мою сторону.

— Лян Вэй, — Хуан, явно исполняет роль делегата в маленьком заговоре. — Тут совсем недалеко находится одно интересное заведение.

— Какое?

— Поверь, тебе понравится, — в голосе второй паспортистки звучат едва сдерживаемые нотки веселья. — Особенно учитывая сегодняшнюю неудачу с сауной.

— Ты нам сегодня сильно помог, так что справедливость требует исправить ситуацию! — Хуан допивает коктейль. — Скажи честно — ты хоть раз был в настоящем хаммаме?

Поправляя белое хлопковое полотенце, ожидаю полицейских у входа в хаммам. Мысленно отмечаю необычность ситуации — ещё утром я и представить не мог, что вечер закончится в турецкой бане в компании двух паспортисток.

Дверь женской раздевалки открывается, дамы появляются одновременно. Обе закутаны в полотенца, их волосы убраны наверх и зафиксированы зажимами.

— Ну что, вперёд! — Хуан Цзяньру распахивает массивную дверь.

Нас мгновенно окутывает волна влажного, пропитанного эвкалиптовыми эфирами воздуха.

— Температура здесь не такая убийственная, как в финской сауне, — говорит Ши Тин, когда клубы пара на мгновение затуманивают ей зрение.

Мы проходим в небольшое, роскошно оформленное помещение — как раз подходящее для небольших компаний. Мраморный пол приятно согревает босые ступни. По периметру расположены широкие полки из теплого полированного мрамора, а в центре зала привлекает внимание особый лежак с выгравированным схематическим изображением человеческого тела.

— Мы на эти два, тебе — центральный, — Хуан потягивается.

— Ложись так, — направляет меня Ши Тин, — чтобы тело точно повторяло анатомические выемки. И лучше поправь полотенце, иначе можешь обжечься.

В их глазах я вновь замечаю то, что заставляет насторожиться.

— Почему именно мне и именно туда? — чувствую подвох.

— А ты думаешь, здесь просто так триста долларов в час берут? — смеётся подруга Хуан.

Старший лейтенант берёт с мраморной полки флакон масла и с совершенно деловым видом подходит ко мне.

— Излишнее тепло негативно влияет на мужскую репродуктивную систему — общеизвестный факт, — объясняет она. — Но именно здесь, — кивок в сторону лежака, — предусмотрен специальный подогрев.

— Подогрев?

— Ты не видишь, но в мраморе есть маленькие отверстия для подачи тёплого воздуха.

Любопытство пересиливает и я пытаюсь разглядеть в отполированной поверхности то, о чём она говорит.

— Ложись обратно, сейчас продемонстрирую в действии. У тебя сейчас там, — она бросает взгляд в паховую область, — всё само придёт в движение.

— С вами и так бы всё зашевилось.

Поймав на себе настойчивые взгляды дам, я возвращаюсь на лежак.

Полицейская подходит к сенсорной панели на стене и нажимает несколько кнопок. Я ощущаю через полотенце струйки тёплого воздуха, воздействующие на вполне определённую зону.

— Лучше перестрахуемся, чтоб на двоих хватило, — нетрезво подмигивает Хуан.

— Я думал, ты более ревнивая, — удивляюсь.

— Если бы ты был на год-два младше, ещё можно было бы рассматривать вариант с замужеством, — пожимает плечами старший лейтенант, давая понять, что разница в возрасте делает такие перспективы неактуальными. — К тому же, у меня сейчас нет конкретного жениха, у Ши Тин тоже. Мы женщины активные, с нормальным темпераментом. Физиологию никто не отменял. Так что наслаждайся моментом. Должно же иногда и мужикам везти!

— Что-то мне слабо верится в подобный альтруизм.

— Уже поздно сомневаться! — заливается смехом Хуан.

— А почему ты сразу отмела мысль о замужестве? — спрашиваю из упрямства. — Есть примеры браков, где жена на двадцать лет старше мужа и они счастливы.

Паспортистки синхронно упирают руки в бока и смотрят на меня, словно я сказал что-то невероятное.

— Ну-ка, конкретные примеры.

— Президент Франции Эммануэль Макрон

— Про него ничего не скажу, всей ситуации не знаю, — чешет за ухом Хуан Цзяньру.

— Лян Вэй, а сколько у них детей в браке? — с коварной ухмылкой интересуется её подруга.

— Не припоминаю информации ни об одном ребёнке в СМИ.

— А знаешь почему? Потому что их нет! В Китае совершенно другие реалии.

— Поверь моему опыту, — продолжает Хуан, — я ежедневно вижу сотни паспортов. Мужчины после сорока пяти обычно всего добиваются в жизни. У них собственный бизнес, серьёзные корпоративные должности — это люди с деньгами и положением. Жена обычно на год-два младше, максимум ровесница, у них есть дети — иногда маленькие, иногда подростки. Хочешь, расскажу два типичных сценария таких отношений?

— Рассказывай, заинтриговала.

— Сначала приходит муж с женой и детьми — трогательная семейная картина, планируют отпуск на каком-нибудь курорте. А потом через пару месяцев мы снова встречаем этих мужиков, но при других условиях.

— Ага! И сроки у них часто горят, потому что удача на пекинских мужиков за сорок пять редко сваливается, — подруга прекрасно понимает, о чём речь.

Старший лейтенант потирает указательный палец о большой:

— Больше половины оформляют документы срочно и по негласному тарифу.

Паспортистки прекрасно понимают подстрочник, но не я.

— А зачем они возвращаются?

— Так всё просто! Заходят в кабинет стыдливо, в тёмных очках, держа за руку якобы «младшую пятиюродную сестру» или кого-то ещё из далёкой провинции. И эта «родственница» совершенно случайно младше на двадцать пять лет. Студентка престижного университета, но из небогатой семьи.

— Да-да, — кивает Ши Тин. — Абсолютно стандартный сценарий.

— Откуда вы знаете про финансовое положение её семьи?

Паспортистки с хохотом хлопают друг друга по ладоням.

— Мы сразу на входе видим, кто из какой семьи, — фыркает Хуан. — Поработаешь на нашем месте, тоже научишься. Видно всё — от марки машины до линии метро, которой пользуются.

— И у кого сколько папа зарабатывает! — подхватывает подруга весело.

— Так вот. Дальше глава семейства оформляет этой девушке паспорт, а потом мы из единой базы видим, что они пересекли границу вместе на одном рейсе через пять дней. Возвращались тоже вместе. Я пару раз из принципа проверяла.

— С такими обычно регулярно путешествуют, а законная жена в ближайший год из Пекина не выезжает, — подхватывает Ши Тин. — Да и в целом бабы у них периодически меняются, но уже из других городов и с другими паспортами.

— Бывает же. А как это связано с моим предыдущим вопросом?

Хуан Цзяньру подходит ближе и усаживается на лежак рядом:

— Мужчины часто не задумываются, но когда женятся сразу после двадцати и проводят в браке столько же, к пятидесяти им кое-что становится интересным по второму кругу.

— Седина в голову, бес в ребро, — тихо бормочу.

— У женщины в этом возрасте приоритеты кардинально меняются — их увлекают внуки, другие интересы. Либидо, чтобы сказать мягко, уверенно отходит на задний план. Жёны в полтос даже не догадываются, что мужчине может быть интересно три раза в день, в то время как им самим неинтересно даже раз в неделю. Интим — штука сложная.

— Явление знакомое, продолжайте.

— Да что тут продолжать, ты и сам всё прекрасно понимаешь, — Ши Тин ложится на лежак и устремляет взгляд в потолок. — Их мужья начинают решать проблему с учётом доступных финансовых ресурсов. В нашей столице, так уж вышло, бедных не водится.

— До сих пор не понимаю, к чему ты клонишь.

— Это ответ на твой вопрос о замужестве. Если такие проблемы возникают при жене-ровеснице, что будет, если она старше на двенадцать лет, как в нашем случае? Мне будет пятьдесят, а тебе только тридцать восемь. Я что, дура замуж за тебя выходить? Говорю открытым текстом.

— В принципе логика понятна, но звучит как-то обесценивающе.

— Обидеть не хотела, но ты же знаешь, что я права. Скажу больше: ты можешь сейчас в чём угодно клясться, но мимо нас проходит столько пятидесятилетних женатиков с молодыми любовницами, что я уже сбилась со счёта. Мы вас, кстати, не обвиняем — так природа устроена.

— Ладно, ты упоминала два сценария. Какой второй?

— Я хочу, чтобы к сорока пяти у меня был пентхаус в Валенсии на моё имя. Скромная квартирка за триста тысяч долларов. И машина — Ламборгини Дьябло. Чтобы, выйдя на пенсию, я жила у Средиземного моря. Но хочу я это всё сейчас. Дорогой мой, через сколько недель ты сможешь осуществить моё желание? Чисто подарок девушке. Хотя бы к китайскому Новому году успеешь?

Мои брови хмурятся, тело из лежачего положения перетекает в сидячее:

— А как всё хорошо начиналось.

— Я же просто объясняю логику, не обижайся, — хмыкает Хуан. — Из тебя нужно делать успешного человека, это годы. Твоя будущая невеста или жена наверняка с этим справится, да ты и сам всё сможешь. Но мне уже не столько лет, чтобы ждать твоих тридцати двух или пока ты станешь миллионером. К тебе претензий нет, просто у меня свои запросы и временные рамки.

— Видимо, так и выглядит психологический контакт между особями противоположного пола, находящимися на вершинах иерархии сексуальной привлекательности, — задумчиво отвечаю.

— От скромности ты не умрёшь, — парирует Хуан.

В этот момент из-за стены доносится звон моего телефона. Направляюсь в раздевалку и вижу на экране международный номер. Возвращаюсь к полицейским и отвечаю на вызов:

— Слушаю.

— Добрый вечер, меня зовут Сато Хироши. Я ассистент-переводчик докторов Танаки Кэнтаро и Ямамото Рюноке. По вашей просьбе мы прилетели в аэропорт Пекина, через час пройдём пограничный контроль и…

От этих слов у меня падает всё на свете, включая настрой на хаммам. Мысленно понимая, чем закончится этот разговор, включаю громкую связь, чтобы паспортистки не подумали чего лишнего.

— … мы бы хотели, чтобы вы встретили нас в аэропорту. Необходимо обсудить некоторые важные моменты перед нашим совместным вылетом в Корею.

— Извините, это настолько неожиданно, — признаюсь я, чувствуя, как рушатся планы на вечер.

— Вы ведь просили об услуге? Я ничего не путаю? — уточняет японец вежливо, но настойчиво.

— Да, просил, конечно. Спасибо, что прилетели.

— К сожалению, мы не смогли связаться с заказчицей Ли Миньюэ.

— У неё такая особенность — ложится спать и отключает звук на телефоне, — объясняю.

— Логично, мы же не предупреждали о прилёте. Те люди, кто нас направил, и я как переводчик структуры, которую вы запрашивали, не сообщаем о своих визитах заранее. Тем более случайным контактёрам вроде вас — вы наверняка понимаете, почему.

— Н-да уж.

— Я очень надеюсь, что вы найдёте возможность приехать, если мы вам действительно нужны.

Японец ставит вопрос ребром. Если сейчас откажусь, второго шанса для дяди Ли Миньюэ не будет.

— Понял вас. Сколько у меня времени — час?

Паспортистки начинают крутить пальцами у висков. Не успеваю закончить разговор, как Хуан Цзяньру даёт мне подзатыльник и указывает на дверь.

— Надо ехать — езжай, а мы здесь останемся. Всё равно уплачено. В аэропорт с тобой уж точно не поедем! — категорично заявляет она.

— Да и не надо, отдыхайте, — вздыхаю в ответ голосом, полным сожаления.

Женщины недовольно качают головами, устраиваясь поудобнее на лежаках, они явно не в восторге от такого поворота событий.

— Выезжаю в аэропорт прямо сейчас, — говорю японцу, быстрым шагом направляясь к раздевалке.

Продолжение тут 👇

https://author.today/work/452178