Дочь шамана. Рассечение.

Глава 57

Страж Туонелы почтительно склонился перед ней. Это было странное создание – не то собака, не то медведь, не то вовсе громадная сухопутная рыбина с бездонной пастью, полной разнокалиберных зубов. Асе подумалось:

- Так вот вы какие, лангольеры, - но вслух она этого, конечно же, не озвучила.

Страж смотрел на нее тремя – или пятью – глазами – безо всякого выражения, а потом, догадавшись, что она не знает, куда идти теперь, мотнул головой и засеменил вдаль по коридору.

- На выход, надеюсь? – подумала Ася.

Позади нетерпеливо мотнуло веткой мировое древо.

- Иди уже! – попросило оно голосом учителя, - Пока я не передумал.

- Ты лучше сейчас передумывай, а то потом будет сложно все исправить, - попросила Ася. – Мало ли, что.

- Ты узнаешь, - пообещал Мартин. – Пока мне все нравится. Как минимум, у дерева нет легких.

- Но говорят, бывает гниль и всякое такое, - напомнила Ася.

- Выметайся! – уже гораздо серьезнее попросило дерево. – И быстро. Живым тут, вообще-то, совсем не место.

А потом появился страж.

Наверное, де ля Серна и впрямь хотел, чтобы она ушла поскорее. Может, мечтал скорее сосредоточиться на своей новой, чрезвычайно важной функции во вселенной, а может быть, и правда боялся передумать и кинуться вслед за ней, размахивая корнями и ветками. От такой картины Ася поежилась и побыстрее зашагала вслед за стражем.

- Да, такой если захочет съесть, быстро управится.

Но страж, видимо, не хотел. Он несся по коридору так, словно за ним самим гонятся остроголовые черти, которых, кстати, Ася так и не увидела. Может, в ее версии загробного мира они и вовсе не водились? И что с инициацией – прошла она ее, все-таки, или нет? Никакой ясности в этом вопросе не было.

Между тем коридор вырулил обратно к реке.

Страж остановился, притопнул ножками, мотнул головой. Говорить он, видимо, не умел.

- И что дальше? – Ася нехотя подошла к воде.

Теперь на берегу было намного светлее, и стало видно, что река действительно кроваво-красная, и в ее воде каким-то немыслимым образом переливаются мечи и копья. Очень разных размеров – от крошечных до таких, которыми можно укокошить дракона.

Ася подобрала небольшую косточку и бросила в воду.

Косточку предсказуемо прибило обратно к берегу. Ася взяла еще одну – побольше, но столь же иссохшую и на вид довольно плавучую, и бросила ее подальше. Косточка поплыла в ее сторону. Стало ясно, что течение реки, как и следовало догадаться, несло все в Туонелу, а не из нее. Выплыть против течения через мечи и копья? Маловероятно.

- Нужна лодка, - решила Ася. – Вот только где я ее возьму?

Жуткий смех стал ей ответом.

На берегу, чутьвыше по течению, вдруг появился старый знакомец – скелет. Он сидел на перевернутой лодке, которую вытащил на берег, и хохотал так, что казалось, череп у него развалится.

- А ты откуда вылез? – вытаращившись на черного шамана во все глаза, спросила Ася. – Ты же говорил, не можешь умереть!

- Я и не умер.

Саамский колдун нехотя слез с лодки и пошел к ней, загребая ногами по мелким костям, устилавшим берег.

- Ну, живее точно выглядеть не стал, - напомнила Ася. – Кстати, не одолжишь плавсредство?

- Я подумаю.

- Как ты сюда попал?

Асе почему-то не хотелось, чтобы он подходил ближе. Что-то со скелетом, к которому она в принципе уже притерпелась, было все-таки не так. Будто был он стал сильнее и опаснее. И свободнее? Она разглядывала его, пытаясь определить какие-то внешние признаки изменений, но Черный выглядел как обычно – ходячие кости в обносках и лохмотьях.

- Вместе с де ля Серна, конечно, - сообщил нойда. – Мы по отдельности не можем.

- Просочился, значит.

Скелет загадочно улыбнулся. Та еще вышла улыбочка, но смысл ее до Аси вполне дошел и очень ей не понравился.

- А ты в курсе, что он у нас немного изменился? – спросила она.

За ее спиной топтался в нерешительности страж Туонелы. Чем-то ему колдун тоже не нравился, но поводов его сожрать лангольер найти не мог. При всем желании Черного трудно было причислить к категории живых. Значит, войти в мрачные чертоги он имел полное право, а вот выйти... Впрочем, если он тут останется, Ася скучать не станет, да и дереву будет повеселее.

- Хочешь взять лодку? – напомнил шаман.

- Не откажусь. Но наверняка есть какой-то подвох. И вообще, как ты смылся от мамы?

Если бы у скелета были глаза, он бы их, наверное, закатил, а так отделался нетерпеливым взмахом черепа.

- Подвоха нет, - сказал он. – Но не факт, что ты на этой лодке куда-то сможешь уплыть.

- Развалится? Ах да, она же у тебя протекает по всем швам.

- Дело не в этом, - скелет поглядел на стража, вздохнул – ну или сделал вид, что вздохнул – дышать ему в этом месте требовалось еще меньше, чем Асе. – Просто спроси себя, что ты тут сделала?

Ася скривилась. Колдун по своему обыкновению читал из души.

- Ответ тебе покажется странным, - сказала она. – Я превратила твоего друга-учителя в дерево.

- И все?

- И все. Здесь больше нечего делать.

- Тогда уходи. Может быть, и правда нечего.

- Давай лодку, - махнула рукой Ася. – А весло есть?

Скелет хмыкнул.

- Найдется. Тут костей много!

- А ты куда?

- Пойду с деревом пообщаюсь, - Черный зашагал вглубь по коридору, чуть попятившись от недоуменно наблюдавшего за ним стража.

- С деревом...

Ася уже успела сделать несколько шагов в сторону лодки, когда до нее дошло.

- Лови его! – заорала она стражу, и сама, подхватив с земли первую попавшуюся кость, кинулась вслед за черным шаманом.

Как это она не сообразила! Ведь была же этим деревом, держала бережно в руках шарики-миры, восхищалась ими – их хрупкостью, чудом жизни внутри – а на что это все мертвому колдуну? Что он сделает с этой мозаикой чужих судеб, добравшись до нее? Сможет ли Мартин ему противостоять?

Ответов не было.

Задыхаясь – и по-прежнему не дыша – она бежала обратно в чертоги, но расстояние, кажется, совсем не сокращалось. Она даже не видела больше скелета, как будто бы он вырвался далеко вперед.

Позади, гулко топая многочисленными ногами, бежал страж Туонелы.

- Давай быстрее! – поторопила она его. – А то беды не оберемся!

Картины, одна страшнее другой, громоздились у Аси в голове. Чем могло это все закончиться? Как она могла быть такой глупой? А вдруг Черный, дорвавшись до чужих судеб, сделает что-то отцу? Или маме? Или вовсе решит, что пришло время устроить Рагнарек?

- Стой! – орала она. – Стой, подожди меня!

Так он ее и послушал.

Скелет двигался так, будто его всасывало в чертоги пылесосом, а ее, напротив, отталкивал сильный встречный ветер. И тем не менее, держась за отчаянно коловший бок, Ася продолжала бег.

- Да чтоб тебя черти остроголовые забрали! – во рту стало солено, как будто горлом пошла кровь.

На заявление о чертях внезапно среагировали тени на стенах, о которых она совсем позабыла. Динозавры, воины древности, закованные в доспехи рыцари – все замерли, а потом расступились. Из-за их спин гурьбой, похожие на заросли кустов, шагали со стены в коридор остроголовые черти.

- Заберете? – не веря своим глазам, уточнила Ася. – Вот именно сейчас?

Черти, наверное, не умели говорить, но подхватили ее и понесли. Даже взвизгнуть она не успела.

- Куда вы меня тащите?

Ответ напрашивался сам собой.

- А дерево?

Черти ее не послушали.

Они и так ждали слишком долго. Прежде, чем мир померк и схлопнулся в черноту, Ася успела заметить небольшую пещеру, а в ней стоял посреди похожий на обеденный стол первобытных людей камень...

Пробуждение – если это было оно – оказалось странным. Ася снова была в том же коридоре, где по стенам плясали тени. Рядом с ней, преданно заглядывая в глаза, торчал страж Туонелы. Правда, она так и не поняла, кого он вообще тут способен охранять, потому что умом его превосходил даже Ленин в бытность свою вараном.

- И все? – спросила она у стража.

Он не умел говорить, и смысла-то вопроса, наверное, тоже не понял, и Ася уже успела себя обсмеять за такое поведение, но лангольер вдруг отозвался приятным женским голосом:

- Ты должна защитить Древо!

- Вот тебе и раз, - подумала девушка.

И побежала дальше по коридору. Ели ее черти? Кто знает? Она ничего не помнила. Но тело вроде было прежним, разве что, поубавилось усталости, и ноги несли ее так легко, словно она долго готовилась к марафону. Страж, вернее, как выяснилось, стражница, едва поспевала следом.

Коридор на этот раз кончился быстро, и они прибежали в знакомые мрачные чертоги.

Дерево было на месте.

Под ним, привалившись спиной к стволу, лежал скелет.

- Ну и кого тут надо спасать? – заорала Ася с порога.

Черный не шелохнулся.

Дерево, с виду вполне нормальное, пошевелило ветвями, и шарики-миры на них нежно зазвенели.

- Де ля Серна! Ты там как, живой?

Вопрос, наверное, был глупым, особенно учитывая то, где они находились. Но дерево едва слышно отозвалось:

- Помоги мне.

- А чем?

Ася подошла поближе. Скелет опасным не казался, более того, кажется, он наконец-то умер совсем, потому что кости его уже ничего не связывало между собой, и если бы не лохмотья – рассыпался бы от малейшего ветерка. И с кем тут воевать?

- Куда я, туда и он, - слабым голосом пояснил Мартин.

- Вот и как это понимать?

Ася подошла к скелету и на пробу подергала его за руку. Делать этого совсем не хотелось – мерзко было. А когда иссохшая, давным-давно сгнившая конечность осталась у нее в руках, девушка взвизгнула и отскочила.

- Фу, - пожаловалась она. – Зачем я это делаю?

- Так делу не помочь, - согласилось дерево. – Он отравляет меня собой. Сделай что-нибудь, и поскорее!

- Легко сказать!

Ася огляделась. Ничего, даже малость похожего на ответ на ее задачку, вокруг не было. Темнота, пустота, бесполезный страж, да еще остатки мертвого шамана, тоже непонятно, куда и кому годные. Разве что колотушку из них сделать, что ли... Но где взять бубен?

- Принеси мне бубен! – на пробу попросила Ася у стража. – Буду камлать!

«Если сумею», - добавила она про себя.

Откуда страж возьмет бубен, она пока даже думать не хотела. Что-то вспоминалось о том, что вообще-то, свое орудие труда шаман должен сделать самостоятельно, но тут как на зло не было ни магазина товаров для творчества, ни времени, чтобы научиться. Кажется, еще немного, и дереву правда конец. А заодно и всем мирам, что оно бережет. Ася видела, как от скелета расползается по стволу гниль.

- Оттащить его надо,- решила она, и, скорчившись от отвращения, принялась отшвыривать подальше легко отрывавшиеся друг от друга кости.

Последним покатился в угол треснутый давно пустовавший череп.

- Ты извини, если что, - сдерживая глупую, совсем неуместную улыбку, сказала Ася. – Бедный Йорик!

Эта мысль потянула за собой другие. Целая цепь воспоминаний – медленно сгоравшая от туберкулеза мама, а потом этот учитель – кажется, отец лечил его, не жалея сил, точно хотел сквитаться с судьбой. Чем он там болел? И откуда она знает это, ведь оба молчали! И даже Ковальский старался неудобную тему обходить, наверное, из солидарности.

Ася постучала по стволу:

- Тук-тук, есть кто дома?

- Пока да, - скрипнуло дерево голосом де ля Серна. – Но мне очень плохо. Я гнию.

- А ты чем болел, напомни?

- Рак легких! – с готовностью выдал посол Гондураса. – Ты разве не знаешь теперь?

- Кажется, знаю. Но у меня не то, чтобы много времени было на адаптацию! Меня кажется только недавно сожрали. И то не факт.

- Сожрали все-таки, - с явным облегчением сказал Мартин. – Что ж, это уже что-то.

- Черный шаман – это ведь твоя болезнь?

- Что?

- Его нет на самом деле, он давно умер! – пораженная собственной догадкой, проговорила Ася. – Он – твоя болезнь. Ты дал ей лицо и имя.

- Очень смешно! – обиделся учитель.

- А все-таки подумай!

Кости черного шамана теперь валялись где попало, но гниль со ствола так и не ушла. Более того, она продолжала расползаться, и Асе стало не по себе – а вдруг она погубила вселенную, легкомысленно согласившись отдать Мартину привилегию побыть деревом. Хотя кому она врет, деревом ей быть совсем не хотелось, наверное, поэтому и вышло так легко сбагрить эту обязанность! Только сказала «да» - и пожалуйста, уже новое мировое древо тянется к полярной звезде из глубин Туонелы.

А что у дерева проблемы с головой такого масштаба – этого она не учла. Думала, само пройдет. И что теперь с ним делать?

- Мартин, ты мертв, - напомнила она, лихорадочно пытаясь подобрать новые, более убедительные доводы. – Лет двести уже. Какой у тебя может быть рак? Ну подумай сам! Ты же привидение!

- Насчет последнего не уверен, - задумался де ля Серна.

- Как ты можешь болеть, если ты уже помер? – надавила Ася. – Это попросту невозможно!

- Я, наверное, привык... – с некоторым смущением признал учитель.

- Отвыкай! А то ты будешь очень хреновое дерево!

- Заметил уже.

- И я стану деревом сама, - добавила девушка. – Даже если мне этого очень не хочется. Но это фигня по сравнению с тем, что ты сейчас со своей привычкой болеть нечаянно сгноишь всю вселенную!

- Помоги мне!

- Да уже, слепой ты идиот! – заорала Ася на все чертоги. – Уже помогаю! Куда, блин, больше! Или бери себя в руки, в ветки, что у тебя там теперь, или вылезай оттуда – сама постою! Считаю до десяти! Раз, два, три...

На счете пять миры, которые Мартин держал на ветках, тоненько, жалобно зазвенели, и на секунду Асе показалось, что она ошиблась, а потом, что учитель и вовсе психанет и уронит их все на пол, и будет долго, тщательно после этого страдать. Но дерево, хоть тряслось так, будто персонально для него в стылом и одновременно тухлом воздухе подземных чертогов устроили штормовое предупреждение, все-таки выстояло. На счете восемь оно замерло так, будто его сковали крещенские морозы. А на счете десять гниль, распространившаяся уже почти на весь ствол, начала медленно опадать на пол чешуйками.

Мартин молчал.

Наверное, ему было очень тяжело.

Ася перестала считать и зачарованно смотрела, как идет в мертвом черном мире такой же черный снег.

- Так-то получше, - подумала она.

- Ты безумный Сорьонен, - сказало вдруг дерево. – Еще хуже отца. Вы психи, каких поискать.

- От психа слышу, - отмахнулась Ася. – Помогло же?

- Помогло, - нехотя признал учитель. – В отличие от твоего папы, ты пошла до конца. Спасибо.

Ася перевела дух. Проблемы вселенского масштаба сыпались на нее в последнее время с завидным постоянством, стоило отбиться от одной - тут же появлялась следующая. Вот например, как ей теперь выбраться из Туонелы? Ведь, кажется, улажены уже все мыслимые и немыслимые дела!

Черный шаман повержен, древо спасено, а еще ее где-то между всем этим благополучно сожрали черти. Скорее всего. Тому, что у нее не сохранилось об этом отчетливых воспоминаний, Ася была скорее благодарна.

- Ты как, в порядке? – спросила она, постучав дерево по стволу.

- Кажется, да, - голос у бывшего посла Гондураса существенно потеплел.

- А черный?

- Не знаю, что с ним стало, - если бы мог, Мартин пожал бы плечами. – Я его больше не слышу.

- Я тоже. Скучаешь?

- Возможно, когда-нибудь начну. Это был исключительно вредный старый колдун, если хочешь знать, но он всегда был где-то рядом. Уже за это я его ценил.

- Понимаю, - сказала Ася, хотя едва ли понимала на самом деле.

Она была другой. Несмотря на то, что родителей она до недавнего времени не знала, тетка, Ян и Эрно никогда не давали ей почувствовать себя одинокой или ненужной. Она всегда знала, что семья не ударит ее в спину, даже если не вполне понимает ее увлечения и манеру сидеть до глубокой ночи у ноутбука.

- Твоя мать, - вдруг вспомнила Ася. – Баронесса. Разве она была такой уж плохой? Я побывала в твоем доме, там очень шикарно. Да и Вероника... она... ну, нормальная, да?

- Да, - бесцветно отозвался Мартин. – Но для нее я не выжил в том поезде.

- Зря ты так думаешь.

- Оставь свое мнение при себе, всезнающая девочка, - неожиданно тепло и весело попросило древо. – Я повидаюсь с ней, когда буду готов. В этих мирах – где-то – она до сих пор живет в том шикарном особняке. Может, где-то и моему отчиму не пришлось сорвать с себя погоны, чтобы спасти свою честь. У меня, кажется, теперь бездна времени, чтобы это выяснить.

- Все время этого мира, - щедро пообещала Ася.

- А куда пойдешь ты?

- Хороший вопрос.

Она огляделась. В проходе между коридоров стоял, вернее, стояла стражница, держа в зубах обслюнявленный ветхий бубен. Откуда она его выкопала, Ася даже не хотела представлять. Кто знает, что завалялось в этих чертогах!

- Неси сюда, - скомандовала она.

Вскоре бубен упал ей под ноги, а еще словно сама собой попросилась в руки полуистлевшая бедренная кость из останков черного шамана.

- Да уж, инструментарий, - пожаловалась Ася. – Но сгодится на первое время.

Она уселась со всем этим у корней мирового древа и в задумчивости стала рассматривать узоры на задубевшей коже. Какие-то руны, примитивные животные, вигвамы... Так, а вот, кажется, и Мяндаш собственной персоной. А это – луна, вокруг северное сияние, небрежная россыпь звезд, деревья, скованные зимней стужей.

А это – неужели?

Красноватые линии вдруг слились в знакомые до боли очертания. У Аси перехватило дух, а из глаз сами собой брызнули слезы. Дождавшись, пока ослабнет стиснушая горло судорога, она сказала:

- Я иду домой, - и легонько прикоснувшись колотушкой к бубну, повторила. – До свидания, Мартин. Я наконец-то иду домой!