Г.Р.О.М. 2

Глава 12

Разумеется, прибытию Александрова удивились все присутствующие здесь, в особенности старые работники ЧОП — к ним такие посетители раньше не приходили. И Чернов тоже выпучил глаза, думая, откуда я выцепил такого богатого клиента. По ящику-то его все видели, да и в газетах часто пишут.

Первым делом я представил гостю Чернова, ведь вид у бывшего следователя по особо важным делам представительный, ну а то, что он похож на бандита, так это даже плюс в наше время. Сразу видно, что в работе понимает. Представил и Седова, как частного детектива, чему тот удивился, но работающие в фирме менты и следаки в таком деле могут считаться положительным фактором.

Ведь Александров не позвонил, а приехал лично, чтобы самому заценить, кто мы такие, он не поверил Иванову на слово. Вот и покажем, что мы контора с сильными опытными сотрудниками. Но говорить придётся мне, а не остальным, тем более, дело не касается охранной деятельности.

В конторе для меня освободили кабинет, вернее, вытащили из одного помещения всякий хлам пару дней назад. Мне же положен кабинет как совладельцу, вот и получил небольшой, но зато с окном. Ну как положен — я душил Чернова, пока он не согласился, что положен. Потом у него болела голова, куда деть то, что здесь хранилось раньше.

Большую часть помещения занимал стол из мастерской, который я не так давно заказывал, скромный, но со вкусом, и цвет приятный. К окну поставили столик с чайником, ну и туда же пришлось поставить бутылки с коньяком, виски и прочей статусной выпивкой. Все вопросы с клиентами, конечно, будут обсуждаться в ресторане или сауне, как положено, но и здесь иногда будут вестись какие-то переговоры.

На стене за моим креслом — российский флаг, хотя государственную символику вешать в частных учреждениях вроде как и нельзя, но точно я закон не помнил, да и никто никогда не докапывался. Кто-то ещё хотел повесить портрет Ельцина, но я не дал — всё равно скоро будет другой.

Повесить портрет будущего президента — вот все потом удивляться будут, хех.

Вот в свой кабинет я и пригласил Александрова, одного, без охраны. Толстый промышленник вспотел, на улице сегодня совсем жарко и влажно. Внешне — тюфяк, слабак, но это пока не посмотришь ему в глаза. Тогда становится понятно, что перед тобой хитрый прохиндей, который сам может сожрать кого хочешь.

— Вот всё равно не понимаю, — он смотрел на меня очень внимательно. — Вот глава фирмы — следак, работают менты, ещё есть много молодёжи, причём по глазам смотрю, вижу, что побывали в переделках. Но веду переговоры с тобой. Почему?

— А Иванов не говорил, как устроена фирма? — ответил я вопросом на вопрос, показывая ему на стул до того, как промышленник сел.

Александров — хитрюга, вращается в таких кругах, где каждое действие и слово имеет значение. Он даже садиться не хочет, потому что я показал ему на место, а не он сел туда сам. Мол, сам решить должен, когда сесть. И руку на себя тянул, но я к этому был готов и не дался. И вопросы будет задавать, чтобы показать, что главный, раз контролирует разговор.

Пробивной он мужик, хочет подмять, но не выйдет. Кабинет-то мой, и я, сидя за столом, чувствую себя в своей тарелке. Сколько я уже народа допросил, кто говорить поначалу не хотел, вот и ещё один пожаловал.

— Иванов не знает, как здесь всё устроено, — нехотя ответил Александров и так же нехотя сел. — Но рекомендовал в данном частном случае. А есть положительный опыт в таких вещах?

— Коньяк или виски? — снова спросил я вместо ответа.

— Мне ещё работать сегодня.

— Поэтому и не предлагаю водку, — вполне себе серьёзным тоном сказал я.

— Логично. Тогда коньяк, не люблю виски.

Я подошёл к столику и налил коньяка в пузатые рюмки. Да и тоже не люблю я виски, если честно, никогда не мог понять, почему он нравится людям. Вот коньяк — другое дело.

— А Иванова знаете по Ленинграду? — продолжал я задавать вопросы, чтобы самому вести разговор в нужную сторону.

— Угу, — он взял рюмку. Отвечать на вопросы, а не задавать их, он явно не любит. — Ходили в одну секцию по дзюдо.

Ну это я знал, поэтому и искал к ним подходы. В какой-то момент секция дзюдо, одна конкретная, станет серьёзным стартом для карьеры. Ну и решением многих проблем для самих участников. Но они этого ещё не знают, зато знаю я.

— У меня особые задачи, — сказал я, садясь на место. — Можно сказать, директор по развитию и особым клиентам. К таким, к которым требуется особый подход.

— Как я?

— Иванов говорил, что есть особая задача, с которой он помочь не может, потому что делу нельзя давать официальный ход. И мне хотелось бы знать, в чём суть.

Александров выпил коньяк умеючи, не как водку, а смакуя, а потом ослабил галстук, что сильно сжал ему шею, как петля. А потом сел, подавшись вперёд, и навалился на стол всем весом, глядя мне в глаза. Но стол даже не скрипнул, сделан на совесть.

— У меня есть сын, двадцать два года, спортсмен, биатлонист.

— Так, — я кивнул. Какие-то намётки уже есть.

— Ездит на чемпионаты, в Европу ездил в прошлом году. Даже предлагают в олимпийскую сборную пойти… конечно, после спонсорской помощи.

— Само собой.

— Вот только поначалу проблема одна нарисовалась.

— Клубы и девочки? — догадался я.

— Именно, — он поднял толстый указательный палец. — Я вырос в ленинградской коммуналке, родители — простые работяги на Кировском заводе, роскоши не видел. А ему давал всё, вот и… избаловал.

— Обычная история, — сказал я. — У богатых родителей — дети-мажоры.

— Да нормальный он у меня пацан вырос, — Александров нахмурился, но стал говорить в более привычной ему манере без напускной вежливости. — Пробивной, не ссыт никого, дерзкий, но умный и компанейский. Но расслабился в Москве своей, связался с компашкой е**натов, у которых только клубы-х***бы на уме. А от старых друзей, хороших таких пацанов, отдалился.

— И сюда ты его привёз?

— Угу. Сюда пригнал, чтобы здесь поработал, людей посмотрел. А то пальцы гнул: здесь провинция, чё здесь делать? Не понимает, дурак, где деньги делаются и кто их делает, будто они где-то на дереве растут. Вот и привёз с собой, чтобы посмотрел, как деньги зарабатываются, чтобы сам заработал. Работает в фирме, в тайгу ездит каждый месяц, комаров кормит, но в***бывает. За ум вроде взялся, девку себе местную нашёл, но…

— Что «но»? — вцепился в него я. Вот начинается и суть.

— Девка якобы сбила кого-то на машине, насмерть, против неё дело открыли, — недовольно сказал он. — И чтобы прокурор это дело прекратил, от Дениса потребовали, чтобы он застрелил одного гада. Стрелять-то он умеет, как снайпер.

Я внимательно смотрел ему в глаза, так пристально, что он отвёл их первым. Ну я слишком много видел такого, чтобы сразу понять — врёт.

— Если бы всё было так просто, Иванов бы помог, — сказал я. — Не сходится что-то, Илья Олегович. Причём здесь прокурор? Погоди! ДТП со смертельным исходом расследует милиция, а не прокуратура. Прокурор по представлению милицейского следака может отказняк слепить, если автотехническая экспертиза покажет, что вины водителя нет… хотя этой экспертизой могут крутить, как нужно. Если прокурор постановление о возбуждении дела подписал, то отмазывают уже иначе, его так просто не отменишь. Не сходится что-то.

— Чё не сходится? — возмутился он. — Всё сходится. Суть в том, чтобы я пришёл его отмазывать к банде покрупнее. А если не пойду, то Денис выстрелит. Так что и так и так им выгодно будет, а мы при любом раскладе в говне!

— Вот если не просто соврать, а смешать враньё с правдой, то всё выглядит убедительнее. Но всё равно не сходится.

Он откинулся на спинку кресла, злобно глядя на меня, как на врага, а потом полез за сигарой. Привычно откусил кончик, достал зажигалку, но взглянул на меня. Я кивнул — кури, мол. А то уверенность он потерял, хотя и не показывает этого. Пусть хоть покурит, а то совсем замкнётся и уйдёт, но мне надо, чтобы остался.

Зажигалка не горела, я достал со шкафа зажигалку в виде пистолета с подставкой, он прикурил ей, уверено держа пистолет за рукоятку.

— Грохнул он уже кого-то? — спросил я спокойно. — И теперь от него требуют убить кого-то ещё, или расскажут обо всём, а парень растерялся, пришёл к бате просит помощи? Потому что загнали его в угол, и он не знает, что делать дальше. Вернее, он понял, что дальше будет хуже, раз повязан кровью. Но убил кого-то серьёзного, раз даже Иванов не может прикрыть.

Александров посмотрел на меня, будто увидел впервые. Потом опустил взгляд.

— Он застрелил мента, — хрипло сказал он, выпуская кольца дыма. — Вчера только узнал, Денис вчера ко мне и пришёл с этим, всё рассказал, потому что конкретно его прижали, а ещё раз он стрелять не хочет. В декабре ещё стрелял, из винтовки, потому что ему сказали, этот мент против его девушки дело завёл. И если не хочет, чтобы её посадили, надо цель хлопнуть.

— Менты дела не заводят, — произнёс я.

— Это нюансы, Коршунов, но парень-то думал иначе. Вернее, не думал или думал другим местом. На самом деле, как я вчера выяснил, так ДТП вообще не было, девка оказалась подставная, его кинула, свинтила уже, парень в жопе, ну а мент тот в гробу, потому что Денис пошёл его и хлопнул, когда тот из казино выходил. Хорошо хоть, что мент тот не подарок был, мягко говоря. Между нами — туда ему и дорога. Но другие менты полгорода тогда перевернули и всё-то ищут стрелка.

— Погоди-ка.

В шкафу у меня лежали газеты с криминальной хроникой, и там должно это быть, но искать долго. И интернета нет под рукой, придётся полагаться на собственную память.

Но что-то было такое, да. Застрелили кого-то из снайперки, кого-то большого, скорее всего, из главка. И раз Александров это сказал, то решился мне довериться. Значит, правильно я себя подал, раз сказал.

— Полковник этот из ОСБ, собственной безопасности ментовской, — нехотя рассказывал Александров. — Богатый был, но денег ему всё было мало. Братва ему взятку дала, чтобы кому-то жизнь испортить, но он их кинул. Вот и его наказать захотели, и пацана моего подставили. А теперь уже меня потопить хотят, если я им башлять не начну.

Точно, вспомнил про это убийство, видел по ящику в первую жизнь. И теперь понятно, почему Иванов не может помочь. Это такие сведения, что даже товарищ Александрова по секции дзюдо, который через пару месяцев станет директором ФСБ, а потом заберётся и ещё выше, так быстро решить вопрос не сможет.

Если как-то всплывёт, что пацан застрелил мента, пусть и коррумпированного, ничего официально здесь не сделаешь. Его убийцу ищут, как и того, кто застрелил Зиновьева, то есть меня. Так что остаётся только неофициальный путь, творческий подход.

Ну, тут можно поговорить, подумать. Я-то думал о другом случае, где убийца стрелял из снайперки на улице, в цель не попал, зато досталось прохожим: один лёг намертво, другого ранили. Или это будет потом?

В любом случае, такому бы в помощи отказал, это точно. А коррумпированный блюститель правопорядка… ну, на моём счету уже был один, и, возможно, не последний. Здесь можно обсуждать детали.

— Теперь от него требуют убрать другого полкана, — продолжил Некрасов. — Но если это дело всплывёт, обещают всё рассказать кому надо, чтобы закрыли Дениса. Если поймут, что кто-то начнёт чесаться или цель начнёт прятаться — расскажут ментам. И плевать им на их понятия, если им надо, то сдать кого-то ментам не западло.

— Так и есть. Кого убить хотят?

— Не могу сказать. Если передашь…

— Некрасова? — предположил я. — Полковника РУБОП?

Александров медленно поднялся, опираясь на стол. Угадал, значит, но в таком случае сходилось многое. И дело пересекалось с моими планами.

— Если скажешь кому-то, — с угрозой произнёс он, — я за своего сына…

— Не суетись. Сядь, — я показал на стул. — Тут разбираться надо, потому что дело — хреновое. Ты про банды расскажи, кто хочет с этим работать.

— Да какая-то с северянки, — Александров отмахнулся, но сел.

— Но это не всё. Иванов говорил, что другая банда надеется, что ты придёшь к ним просить о помощи.

— Ко мне недавно приходил человек от Тунгуса, говорил, что если какие проблемы будут — поможет, обращайся. Так что ясно, что не просто так он приходил.

— Ясно, — я почесал лоб.

Молодой пацан по дурости влез в проблемы. Мне бы с ним надо бы поговорить для начала, чтобы понять возможный план. И я же про него думал утром, как раз в ключе покушения на Некрасова, что надо бы разобраться с этим киллером задолго до самого покушения.

Как поступить — надо подумать. А нам бы не помешал снайпер в команду… но это так, на будущее. Брать надо армейца, желательно с опытом в боевых действиях. А вот с пацаном я бы переговорил для начала.

— Устрой мне встречу с твоим сыном, — сказал я. — Надо подумать, как сделать и делать ли.

Так, вспоминая первую жизнь — Александров под них не прогнулся, поэтому в Некрасова стреляли, и при этом погиб Глеб.

Тунгус — личность влиятельная, может повлиять на любого бандита в области, он большой авторитет. Он сам хочет избавиться от Некрасова? Банд на северянке много, вряд ли какая-то из них решится на устранение полковника РУБОП. Но там и отморозков полно, которые в случае опасности сразу начинают размахивать пушками и готовить убийства. Или запланировал убийство кто-то другой, а из этих делает козлов отпущения. Да и бандиты полковников ОСБ не заказывают. Точно, за ними кто-то другой стоит.

Короче, надо разбираться. Тут вопрос не в пацане. Это дело, которое хоть и опасно, но сулит многие выгоды в нашем вопросе. Можно сказать, что та банда сама создала оружие, которое может повернуться против них.

— А чё с ним говорить? — всё спорил со мной Александров. — Я тебе всё сказал. Да и вообще, Иванов сказал, что тебе нужен компромат на Веселовского, и только я…

— На Веселовского я и сам могу накопать что нужно. Пока же вопрос в твоём пацане. Посмотрю, что там можно сделать, а потом уже обсудим и Веселовского, и всё остальное. Давай решать проблемы по мере поступления.

— Ладно, — смирился промышленник. — Он свяжется с тобой. Но смотри, чтобы никому…

— Я сам решаю, кому говорить или нет. Но не боись — на сторону не уйдёт. У нас контора серьёзная, и то, что ты о ней не слышал, говорит, что мы работаем отлично. То, что твой сын стрелять в Некрасова не будет — вот это точно могу гарантировать. И что братва своё не получит — это тоже. Дай свои цифры, свяжусь, если что.

Он положил на стол визитку и ушёл в большем смятении, чем пришёл. Но теперь ему обратной дороги нет, придётся полагаться на нас. И дело может оказаться взаимовыгодным.

Пока же работаем, возможно, вопрос с киллером закроем тоже, причём так, чтобы это всех устраивало. У того киллера, о котором я думал утром, было не так много жертв, хотел им заняться только из-за Некрасова и Глеба. Теперь уже точно можно не волноваться, что Глеб схватит пулю вместо шефа.

Ну а если пацан Александрова вообще больше не будет стрелять или стрелять только в того, кого нужно — всем будет лучше. Но мне нужно поговорить с ним самому, понять, что за человек. От этого уже и буду отталкиваться.

Кстати, он замочил взяточника, и мне стало интересно кое-что: а не для того ли давали взятку убитому, чтобы он как-то помешал Некрасову? Помочь с этим взяточник не смог, но деньги взял всё равно, ничего не сделал, и его заказали.

Короче, надо обсудить всё с Глебом, но так, чтобы он не подорвался немедленно ставить в курс Некрасова. Тут надо бы всё спланировать идеально, чтобы всё прошло в наших интересах. Чтобы никто не погиб… из нормальных людей.

После обеда была запланирована встреча с ещё одним коммерсантом, но калибром поменьше. Вышел на улицу, увидел, чего косятся бывшие менты — вместе с Костей приехал Ярик, который иногда выбирался в город, раз братве пока не до него. Но о работе пока поговорить не выйдет, много посторонних.

Охранники курили, потому что работы у них пока толком нет, Ярик обучал Валеру тому, что я просил, Костя сидел на солнышке, щуря глаз, а Димка листал в подвале кипы приказов и инструкций. Я пока посадил его разгребать бумагу, всё равно больше некому.

— Поехали на обед, — предложил я. — А то работа работой, а обед должен быть по расписанию.

В машину ко мне сели Димка, которому я хотел надавать ещё поручений, Валера и Ярик, который без сопровождения один в городе не ходил…

Я размышлял над текущими делами, но мыслями возвращался к банковским ячейкам, думая, сможем ли мы как-то привлечь к решению этого вопроса Александрова? Ведь банк крупный, пусть здесь даже только филиал, с физическими лицами не работает, но промышленника они точно заходят выслушать. И может быть, получится через него как-то попасть в хранилище?

— Ну, брателло, ну ты чё, — говорил Ярик на заднем сиденье, глядя на Валеру. — Легко их запомнить.

— Да как их различать? — Валера развёл руки. — Монголы, тунгусы, дяди Вани, атаманы. Все же бандиты. Все на одно лицо.

— Не-е, — Ярик покачал головой. — Не шаришь, а шеф сказал, — он показал на меня, — чтобы ты в бандах разбирался не хуже нас.

— Даже я разбираюсь, хех, — проговорил с переднего кресла Димка, глядя вперёд. — Атаман — глава «Атамановских», Дядя Ваня — правая рука Монгола. Вот такие дела происходят на улицах нашего города, пхых.

— Дядя Ваня и сам — серьёзный авторитет, — добавил Ярик. — И рано или поздно будет рулить всей бандой. Они с Монголом оба блатные, чёрной масти, в натуре, сидели на зоне большую часть жизни, а Монгол вообще — в законе.

— Вор в законе? — уточнил Валера.

— Лучше так не говори, а то блатные бесятся. Просто — вор, и все поймут.

— Понял, — хотя по взгляду его понятно, что ничего он не понял. — А кто тогда Тунгус?

— Тунгус — смотрящий в нашей области, очень авторитетный вор, его другие воры на сходке сюда назначили. Он и общак держит, туда все нашенские группировки скидываются, — у Ярика даже глаза засветились, когда он об этом заговорил. — Раньше Атаман с ним жил на ножах, в общак долю не заносил, взорвать даже хотел Тунгуса. Теперь заносит, уважение выказывает, на праздники зовёт. А куда деться? С блатными хреново живёшь — на зоне поступят, как с Поджигой. А на зону многие попадают, менты нынче совсем звереют.

— Так он над ними самый главный? — спросил Валера. — Самый главный мафиози? Этот Тунгус?

— Не совсем, потому что он другими группировками командовать не может, так вообще у нас… у них не принято, прикинь, — брат откашлялся. — Каждый пахан — сам себе начальник. Но Тунгус — авторитет и его слово вес имеет, поэтому лучше его слушаться, чем нет, в натуре. У них там ваще, отвечаю, интриги, как в какой-нибудь книжке, что Костян вечно читает, — Ярик аж устал столько говорить, вот и откинулся на спинку кресла и выдохнул. — Вот и братан, разбирайся, учись…

После обеда вернулись в контору, но молодой коммерсант Павликов хозяин компьютерного магазина в центре, хоть вчера и очень активно настаивал на встрече, сегодня на неё не явился. Он всё звонил мне несколько дней, очень хотел заключить охранный договор, но в чём проблемы, по телефону не озвучивал. Мы были не против, нам нужен источник дохода, а заодно и хотели получить клиента, у которого есть точки в городе, а не только фуры, которые надо сопровождать. Первый клиент очень важен, от него зависит, потянутся к нам другие или нет.

Но на встречу он не пришёл, значит, не очень-то и была нужна защита. Но к вечеру позвонил Глеб Сибиряков и попросил приехать в первую городскую больницу. Дело касалось Павликова, Глеб был в курсе и знал коммерса лично, он и рекомендовал ему нас. По телефону Глеб сказал, что у Павликова случились большие проблемы…

Состояние больницы было так себе: вытертый линолеум, который в некоторых местах порвался, а в некоторых стоял дыбом, оштукатуренные стены, в которые въелся запах лекарств. Но никто не лежал в коридорах, в палатах были чистые побелённые стены, да и кровати не разваливались. Уже не такой мрак, как в начале 90-х, но ситуация с лекарствами всё ещё так себе, да и кормили плохо. И тараканы повсюду.

Павликов, высокий парень под тридцать, лежал на койке. Говорил неразборчиво, но тело само рассказало нам, что случилось: лицо почти фиолетовый от побоев, аппарат Илизарова на одной ноге и гипс на другой, рука тоже в гипсе. Нос разбит, зубов впереди явно не хватает. Его будто били битой, чтобы покалечить как можно сильнее.

— Ну, братан, не повезло, — Ярик покачал головой и присвистнул. — Так-то бы если договор подписали — наказали бы зверей, раз был у нас под крышей, а так…

— Договор — бумага, — сказал я. — Неважно, когда подписан. А вот если покажем силу сейчас, то следующий клиент тянуть не будет, сразу захочет под крылышко. Глеб, что за команда на него напала?

— Щас узнаем, — он склонился над своим знакомым и начал тихо расспрашивать.

Но поговорить подольше не дали. Пришли двое оперов из УГРО. Раз у Павликова тяжкие телесные, то уголовное дело заводится автоматически, это будут расследовать.

Может, даже кого-то найдут, но уличные группировки ошалели от безнаказанности, и я не думал, что кого-то подтянут. Да и Павликова наверняка предупредили, что ментам жаловаться нельзя.

Но про нас никто ничего не говорил.

— Короче, это на Кузнечных рядах, — сказал Глеб, когда мы вышли из палаты. — Берут под крышу по беспределу, требуют половину дохода. На «Кузнечиках» вечно всякие отморозки водятся.

— Ничё се, наглые, — Ярик хмыкнул. — Половину дохода только с дури и проституток берут, а компы же — легальный бизнес, там меньше отстёгивают. А то нерентабельно, типа, будет, закроется лавочка. Я за то, чтобы им вломить, да, Лёх? — он с довольным видом посмотрел на меня.

— Павликов отказал, к нему пришли с битой утром. Через неделю требуют десять тонн баксов, — продолжил Глеб, скрипя зубами от досады. — Или придут к нему домой, к жене, детям и пожилым родителям, сделают с ними тоже самое. А Марк, — он показал на палату, — готов подписать с нами договор, как только оклемается, но пока…

— Оформляем под защиту с завтрашнего дня, — распорядился я. — Потом вчерашним числом запишем, когда подписывать сможет. Банды там небольшие, если им силу показать — сразу съедут. Но если им потворствовать — начнут расти и наглеть. Надо им сразу показать, где их место.

— Так-то согласен, — Глеб кивнул. — Знаю, где водятся. Команда небольшая, но сильно наглеют, раз такие бабки требуют. Силу почуяли. Тем более, братве не до «Кузнечиков» пока.

— Не ну а чё, — Ярик гордо выпрямился. — Отморозков-беспредельщиков наказать — святое дело, правильное.

— Нам или по хитрому поступить, в нашем стиле, — я задумался, — или жёсткий ответ дать, чтобы запомнили. Не как «Гром», а как фирма, с которой лучше не шутить. И раз что-то охраняем, надо показать, чтобы не лезли к нам, и чтобы клиенты понимали, что защита будет. Поехали, посмотрим.

— Прямо щас? — удивился брат.

— А чего тянуть? А то ещё в больницу к нему явятся. Или ещё кого пойдут избивать. Такие звери только силу понимают.

Поехали на «Кузнечку», очень старый район, в котором преступность родилась чуть ли не со дня основания города. Район этот делился на две части: старые «Кузнечные ряды» с бесчисленными бараками и частым сектором с узкими кривыми улочками, и новые, где возвели новостройки, магазины, торговые центры.

Вроде всё прилично и цивильно, но банды старого района считали новый своей собственностью. И пока большие группировки решали, кому достанется этот спорный район, мелкие банды наглели.

Мы искали некоего Вальта и его кодлу, это их назвал Глебу избитый до полусмерти Павликов. Парень перепугался, что сказал Глебу, но Сибиряк заверил, что вопрос будет решён так, что бандиты возмущаться не будут. Глеб их знал, описал, кто такие и где искать. По его ведомству они проходили, но у РУБОП не было времени заниматься и ими. У РУБОП полно другой работы.

Думал, придётся ехать в старый район, который хоть и не был бразильскими фавелами, но тоже был не самым безопасным местом в города. Но мы встретили их раньше, на одной из точек нового района.

Около десятка парней, возглавляемых крепким типом в чёрном «Адидасе» и белоснежных фирменных кроссовках, нагло курили у магазина. Плевались кожурой семечек, задирали проходящих мимо парней, которые сразу теряли уверенность и опускали голову, и бросали пошлые замечания идущим девчонкам. Кто-то разбил бутылку с пивом, бросив её рядом с собой. Короче, где жрут, там и мусорят.

Мы пока вчетвером, Глеба только не взяли, а то ему в таких явных операциях ещё светиться нельзя. Но он на вызове, если что — вмешается.

Но нас и так хватает.

Ярик в расстёгнутой кожанке вышел вперёд, поигрывая битой, над ним нависал Костя Левитан с недоброй ухмылочкой, рядом Валера, серьёзный и собранный. Ну и я, как мозг операции.

Внимание мы привлекли. Народ у магазина стал торопливо расходиться, а группка парней начала переглядываться между собой, явно почуяв угрозу.

— Ярик, — тихо сказал я, — твой выход.

Мой брат похож на братка больше всех. Кожанка, под ней чёрная майка, цепь золотая на шее и спортивные штаны. Самое то для таких акций.

— Э, — рявкнул он и свистнул. — Кто там Валет у вас? Ну-ка сюда подошёл!

— А ты кто ещё? — насмешливо спросил какой-то пацанёнок, ещё не понимая, что остальные в его команде резко побледнели.

Заткнулся и он, поняв, что приехал кто-то более опасный, чем они.

— Кто Валет, мля? — Ярик шагнул вперёд, держа биту на плече. — Сюда подошёл, бляха-муха! Базар к тебе есть!

Старший, кругломордый и крепкий увалень был старше Ярика, выше и крепче. Рядом с ним была его кодла, у кого-то наверняка был при себе нож или кастет.

Но одно дело — беззащитный молодой коммерсант, которого они избили, а другое — несколько крепких парней на дорогой тачке, которые явно приехали сюда кому-то навалять.

Так что Валет сделал выводы. Он развернулся и побежал, оставив всех своих друзей разгребать его проблемы. Только белые подошвы дорогих кроссовок сверкали. ФирмА, мать её.

— Ярик, проведи-ка воспитательную работу с молодёжью, — тихо распорядился я, кивнув на потускневших бандюков, — Валера, ты поучись, как базарить надо с такими. Костян, ты со мной. Догоним.

Я сел за руль и поехал вслед за убегающим. То, что Валет убежал… ну, после такого авторитету пахана конец, но нам этого мало. Работу надо было провести крепкую, чтобы местные банды боялись даже подумать о том, чтобы лезть против нас.

А против банд побольше у нас были другие способы воздействия.