Где моя башня, барон?!

Глава 19

Воздух в гостинице резко закипел. Казалось, вот-вот начнётся драка. Подручные встали слева и справа от своего босса и уставились на меня.

— Всё зависит от того, кто твой брат, — улыбнулся я, сцепившись взглядами с главным.

— Дерзкий, — оскалился мужик. — Ну пойдём, на улице поговорим.

Троица расступилась, пропуская меня вперёд.

— Только после вас, — поклонился я, указывая ладонью на выход.

— Тогда топай следом, — сухо буркнул главарь.

Когда троица поворачивалась, я заметил, что под жилетами шестёрок поблёскивают пистолеты. Ха-ха! Ну что, Авдеев, шёл драться на кулаках, а попал в перестрелку? Ситуация так себе. Мой покров не выдержит даже одного попадания пули.

Да, можно призвать Гоба и покрошить этих полудурков. Вот только они могут успеть нашпиговать меня свинцом. Проклятье. Нужно как можно скорей стать сильнее. Ведь будет обидно сдохнуть от рук такого отребья.

Когда мы вышли на улицу, разговор продолжился.

— Полагаю, ты Череп, — спокойно произнёс я.

— Если знаешь, кто я, то какого хрена ломаешь комедию? — рыкнул он.

— За последнее время я много кого избил. Вот только твой брат получил за дело, — начал я ему объяснять. — Он первым кинулся в драку. Спроси его дружков. Их было шестеро. Попытались обокрасть меня и моего друга, но, как видишь, не получилось.

— Не, дружище. Так дела не делаются, — оскалился главарь. — Мне параллельно, кто и на кого полез. Ты обидел моего братишку. Более того, выбил ему зубы и сломал нос. А значит, надо как-то решить вопрос.

После этих слов стоящие слева потянулись за стволами. Но делали они это как-то по-театральному. Видимо, просто пугают.

— Согласен. Нехорошо вышло, — мотнул я головой. — И как же я могу возместить нанесённый ущерб?

— Да всё просто. На лечение подкинешь — и считай, что мы в расчёте, — усмехнулся главарь.

— С радостью, — хмыкнул я. — Сколько я должен?

— Сущие копейки, — процедил главарь. — Десять тысяч рублей отдашь, и вопрос закрыт.

Ого! За десять тысяч рублей можно купить больше тридцати трёх тысяч пирожков. Да за такие деньги можно безбедно жить как минимум пять лет. Впрочем, сейчас лучше согласиться на его условия, ведь я не в самом выгодном положении. Сделать вид, что я согласен на условия, выиграть время. Разумеется, он если и получит от меня что-либо, так это венок на могилку. Если, конечно, будет угрожать мне или моим друзьям.

— Я достану деньги, — коротко ответил я, следя боковым зрением за подручными уголовника.

— Само собой, достанешь, родной. Захочешь жить — и не такие деньги найдёшь. Верно? — оскалился Череп. — Даю тебе на поиски целую неделю! Если не найдёшь положенную сумму, я с тебя спрошу за каждый выбитый зуб. Усёк?

Не дождавшись ответа, он повернулся к своим бойцам и махнул им. Уличные бойцы, поиграв желваками, потратили драгоценные секунды своей жизни, чтобы опалить меня злобными взглядами, и ушли.

На этих клоунов мне плевать. Если бы у них не было огнестрела, то проблема прямо сейчас и разрешилась бы. Но, видимо, придётся немного потянуть время.

Время — крайне ценный ресурс. За эту неделю я смогу стать сильнее, а вместе с этим разузнаю, кто ещё состоит в банде Железнодорожников и стоит ли их бояться. Может, у них внутри шайки идёт непримиримая борьба за власть? Тогда я смогу найти ценного союзника, который поможет заткнуть рот Черепу.

Проводив взглядом бойцов, я вернулся в гостиницу. Бабка выглянула из-за двери, лицо её было перекошено от ужаса.

— Чё им надо? — проскрипела она.

— Хотели твою гостиницу спалить, а я заступился, — устало буркнул я и пошёл вверх по лестнице.

— А если честно? — раздался позади старческий голос.

— Если честно, то спрашивали, как у вас тут кормят, — ответил я, сдерживая смех. — Я сказал, что еда паршивая, и они ушли.

— Ты мне посмейся ещё! — выпалила мне вслед старуха. — Нормальная еда у меня!

— Согласен, — хмыкнул я и скрылся в коридоре.

В номере меня ждал Фёдор, белый как простыня.

— Череп за нами пришёл? Всё? Это конец? — он подбежал к окну и, посмотрев наружу, добавил: — Валим из города! У меня бабка живёт в Когалыме. Первое время там перекантуемся, пока всё не уляжется, а потом…

— Не волнуйся, он только про меня спрашивал. До тебя ему нет никакого дела, — отмахнулся я.

— В смысле? — Воробей выпучил глаза.

— В прямом. Договорились, что я в течение недели отдам ему десять тысяч рублей, и он забудет о том, что я избил его брата.

Федька недоверчиво посмотрел на меня, покачал головой и сказал:

— Не, это бред какой-то. Я думал, ты пришёл, чтобы меня сдать Черепу. А он просто хочет денег? Да, очень больших, но просто денег? За то, что ты изуродовал его брата?

— Ну не то чтобы изуродовал. Так, сломанный нос и пара выбитых зубов, — пожал я плечами.

— Не-не-не, Володя, — замотал головой Воробей. — Я этих людей знаю. Им нельзя доверять. Такое тебе точно не простят. Теперь следи за своей спиной. Ты, конечно, охотник СОХ, но Череп — городской охотник. Он хищник в этом городе и может сожрать тебя в любой момент.

Услышав это, я не сдержался и захохотал.

— Ты чё ржёшь? — уставился на меня Воробей.

— Да вспомнил, как ты Игоря Ивановича умаслить пытался, а оказалось, что он не сильнее, чем дворовая псина. Только и мог, что лаять, — весело произнёс я, устраиваясь на полу. — Всё. Успокаивайся и ложись спать.

— А ужин? — с надеждой в голосе спросил Воробей.

— Тьфу, твою мать, — ответил я. — Внизу забыл. Значит, без ужина сегодня.

— Как без ужина? — вытаращился на меня Воробей.

— Да шучу я, — засмеялся я. — Сейчас доставлю. Персонально, как до монаршей особы.

Я спустился вниз, прихватил поднос с едой, который оставила старушка, замечая и пару стейков, и картофель с маслом, и даже овощной салат с компотом и булочкой. Что ж, неплохо.

Заскочил обратно в номер, поставив поднос на стол.

— На, трескай, — только и успел сказать я. Воробей налетел на еду, словно не ел полгода. Вот что стресс с людьми делает.

Через пару минут Федька прожевал остатки мяса, оставляя салат на потом, запил компотом, и вопросительно покосился на меня.

— Что-то ты весёлый какой-то, — пробурчал он. — Не вижу причины.

— Есть причина, — усмехнулся я. — Вот, держи компенсацию.

Я достал из кармана верхнюю челюсть Золотого Зуба и швырнул её Федьке. Поймав её, он в ужасе уставился на меня.

— Только не говори, что… — охнул Воробей.

— Ага, ещё одного Железнодорожника уработал, — я широко улыбнулся в ответ. — Но в свою защиту скажу, что было это на турнире, и он, нарушив правила, тыкал в меня ножом.

— Господи. За что мне это? На хрена я вообще с тобой связался? — заскулил Воробей и упал на кровать, поджав ноги к груди.

— Всё будет хорошо. В крайнем случае — нет, — хмыкнул я и через несколько секунд отключился.

Недалеко от гостиницы, в это же время

Череп шёл со своими подручными по ночному городу. По городу, в котором он был хозяином. Загляни он даже на чужую территорию, никто открыто не бросит вызов. Потому что Череп — это величина! Это авторитет! Это ужас! А на своём районе ему бояться и вовсе некого.

Череп насвистывал мелодию, когда подручный спросил:

— Вы чё, реально решили его отпустить?

— Кеша, ты просто идиот и не умеешь вести дела, — авторитет похлопал по щеке коротко стриженного. — Ну убил бы я его прямо там. И что? Брат исцелится? Нет, конечно. Просто на моих руках станет немного больше крови. И что толку?.. А вот если этот сучонок принесёт мне десять штук, то, во-первых, это солидная сумма, а во-вторых, это не помешает мне его убить. Как только он принесёт бабки, так в ту же секунду рухнет с перерезанной глоткой. Сами понимаете, такое прощать нельзя.

— Разумно, — промычал подручный и, вытащив пачку сигарет, протянул одну Черепу.

— Конечно разумно, Кеша. Конечно, разумно, — усмехнулся Череп. — Именно поэтому я в авторитете, а ты на побегушках. Учись, пока я жив.

Подпалив сигарету и затянувшись, Череп выпустив в ночное небо облако сизого дыма и продолжил прогулку по ночному городу.

Проснувшись рано утром, я решил не выходить через парадную дверь гостиницы, а вместо этого сиганул в окно. Готов спорить, что за ночь у бабки накопилось много вопросов, и она планирует их мне задать. Желания тратить время на допрос у меня не было никакого.

На улице пели птички, лёгкий туман застилал землю, а я топал в СОХ. Интересно, что будет на завтрак и за сколько выкупит Шульман челюсть Зуба? Или выгоднее было продать её Черепу?

Он и его дружки, скорее всего, преследовали меня от самой арены. Думаю, они видели, как рухнул их друг. Кстати, есть вероятность, что Череп не напал на меня сразу, так как убить неизвестного бойца это одно. А убить многократного победителя ночных турниров — уже совсем другое. Статусней, что ли.

Проходя мимо витрины магазина, я заметил, что в двадцати метрах позади меня движется фигура. Парень шёл скрытно и каждый раз, когда я останавливался, он старался сделать вид, что занят чем угодно, но только не слежкой.

Я прошёл через двор многоэтажки, свернул в гаражи и спрятался за углом. Затем увидел его. Невысокий парень лет двенадцати прошёл мимо. Заметив меня, он собирался броситься наутёк, но я оказался быстрее. Схватил его за грудки и прижал к гаражу.

— Э! Ты чё⁈ Тебе проблемы нужны⁈ А ну пусти меня! — заверещал пацан.

— Будь потише, а то зубов недосчитаешься, — предупредил я, и парень тут же умолк. — Кто послал следить за мной?

— Не скажу, — надулся парень, но как только я занёс руку, тут же раскололся. — Череп! Это он всё! Я-то чё? Моё дело маленькое, смотреть да докладывать.

— И какой смысл в слежке? Мы ведь договорились с ним, что деньги я отдам.

— А это на случай, если ты сбежать решишь, — сказал парень и, хмыкнув, добавил: — Ну ты, конечно, дурак тот ещё. Избить брата Черепа — это вообще нужно поехавшим быть, — и, получив от меня затрещину, выкрикнул: — Ай! Ты чего дерёшься?

— За языком следи, — выставил я указательный палец, — и уважительно разговаривай со старшими.

— У меня старший Череп, а не ты! — злобно произнёс пацан. — И вообще, тебе недолго пальцы гнуть! За такое тебя точно отправят в круиз по Амуру. Только подводный.

— Даже если отдам деньги? — улыбнулся я, вспоминая слова Воробья.

— Пф-ф-ф! Думаешь, ему нужны твои гроши? — скривился пацан. — Авторитет дороже! Если простит, то все поймут, что Железнодорожники слабы, и тогда начнётся передел земли. А этого никто не хочет. Так что прощайся с близкими. Скоро на корм рыбам пойдёшь.

— Обязательно пойду, а ты пока иди погуляй. Ещё раз увижу — не обижайся, — предупредил я парня и, повернув к себе спиной, влепил ему пендель.

Пусть Череп становится в очередь. Сначала за мной следил Шиша, теперь этот пацан. Так, чего доброго, и Мышкин до меня доберётся.

Когда я зашёл в СОХ, столовая ещё не работала. Пришлось свернуть в подворотню и попросить Гоба отдать мне меч. В ожидании, пока придут повара и накормят меня, я встал в центре асфальтированной площади и начал размахивать оружием.

Казалось бы, прошло всего ничего времени, вот только мои мышцы значительно окрепли. Клинок, который ещё недавно казался тяжёлым, сейчас порхал в воздухе, будто ничего не весил. Хвастаться, конечно, нечем, это ведь одноручный меч, даже не полуторный. Но для меня и это победа.

Пока размахивал клинком, в памяти всплыло последнее сражение прошлой жизни. Слева летит отравленное лезвие, резко ухожу в сторону и ударом кочерги ломаю нападавшему запястье, вторым ударом раскалываю череп, как переспелый арбуз.

Сзади несётся один из моих учеников, чтобы пронзить меня копьём. Резко разворачиваюсь, отбиваю остриё копья вбок и наношу тычковый удар в кадык, от которого ломается не только гортань, но и шейные позвонки.

Эх, если бы в прошлой жизни перед смертью у меня было вместо кочерги вот такое оружие или хотя бы ещё несколько верных воинов, вроде Гоба… Может я бы и не оказался здесь.

Воспоминания вливались в меня, заставляя тело двигаться самостоятельно, как по заученным нотам.

— Красиво, — сказал подошедший со спины повар.

— Спасибо, — улыбнулся я и опершись на клинок спросил: — А можешь что-нибудь на скорую руку сварганить? Жрать хочется, сил нет.

— Что-нибудь придумаем, — ответил Валёк и повёл меня на кухню.

«Что-нибудь» превратилось в царский пир. Вяленое мясо, морс, пара бутербродов с ветчиной и сыром, вчерашняя солянка, три куриные ножки, пять варёных яиц, три овощных салатика, и на десерт пирожное с крепким чаем.

Наблюдая, с какой скоростью я поглощаю еду, Валёк присвистнул и сказал мысли вслух:

— Обалдеть. Впервые вижу, чтобы такой худыш мог столько слопать.

— У меня хороший метаболизм, — тщательно прожёвывая куриное мясо, ответил я и потянулся к морсу.

— Да оно и видно. Если б я столько жрал, то уже бы не смог ходить от ожирения, — хохотнул Валентин. — Ладно, ты пока лопай, пойду отбивную пожарю.

— Буду очень признателен! — кивнул я.

Спустя десять минут я умял всё, что мне было дано. Кроме пирожного. Подождав немного, я получил обещанную отбивную. Валёк добавил к ней порцию картошки, жаренной в раскалённом масле, и медово-горчичный соус. С наслаждением я прикончил и отбивную с картошкой, а после и пирожное.

— Валёк, я твой должник. Если что будет нужно, только скажи. Помогу не задумываясь, — прокряхтел я, откинувшись на стул.

— Да ладно тебе. Это моя работа — кормить охотников, — скромно улыбнулся Валентин. — Не знаю, слышал ли ты. Но Никитич мою мать спас от тварей башни. Она в то время меня вынашивала. Считай, я охотникам жизнью обязан. Такие дела.

— Ого! Нет, такого не слышал, — покачал я головой. — Но очень похоже на Никитича, мировой мужик.

— Не то слово. Если бы не он, то весь союз под себя бы уже подмяли имперцы или местные дворяне. Но сколько бы они ни скалили зубы, хрен им по всей морде, — ухмыльнулся Валёк и утёр нос. — У Никитича в Министерстве обороны сослуживец работает. Когда-то вместе воевали за Империю, а потом их дороги разошлись. Вот он и помогает деду отбивать нападки всяких…

Валёк не успел договорить. На кухню зашёл Гвоздев.

— Валёчек, давай языком своим не болтай. Кофе сделай мне. Один здесь выпью и термос с собой заберу, — сказал вошедший Никитич и, переведя на меня взгляд, добавил: — Владимир. Ты, как всегда, рано.

— Да он уже с утра успел мечом помахать полчасика. Тренируется до потери пульса, — выдал Валёк, как будто его об этом кто-то спрашивал. — Егор Никитич, сухарей положить с собой?

— А что за сухари?

— Ванильные с изюмом.

— Вот это хорошее дело, — расплылся в улыбке старик. — Насыпь штучек десять. Хотя двадцать самое оно будет.

Признаться, я Никитича таким видел всего один раз, на болотах. Простой, добрый, открытый. Приятный дядька во всех отношениях. А вот когда он входит в тренировочный зал, превращается в сущего демона. Но так и надо. С великовозрастными авантюристами по-другому не справиться.

— Володь, как дела? — взглянул он на меня. — Смотрю, ты быстро прогрессируешь. Мясом оброс, стариков уже шпыняешь.

— Егор Никитич, не жалуюсь. Всё отлично. В союзе мне нравится. Вот недавно Елизар рюкзак подарил за заслуги на болотах, — похвастался я.

— Да, он говорил. Зять его хороший парень, но слишком усердствует. Мог погибнуть без особого смысла.

— Такая работа, — философски произнёс я.

— Такая работа, мать её за ногу… — выругался Гвоздев, затем забрал у Валька термос, пакет с сухарями и двинулся к выходу. На полпути он обернулся. — А ты чего сидишь? Топай за мной. Разговор есть.

Не понимая, я уставился на Гвоздева. Разговор? Неужели он уже в курсе моего конфликта с Железнодорожниками?

Войдя в тренировочный зал, Никитич поставил кофе и сухари на лавку, после чего взял пару клинков, один из которых бросил мне. На этот раз дед взял стальные затупленные болванки. Таким при желании можно и убить.

— Раз пришёл раньше, то нечего время зря терять, — пробурчал он. — Начнём тренировку.

Гвоздев тут же рванул в атаку и стал наносить один удар за другим. После обилия съеденного носиться по залу и отбивать свистящую сталь было не самым приятным занятием. К горлу подступил комок, и начало подташнивать.

— Володя, вчера по твою душу приходили, — сказал Никитич, но я ничего не ответил, сосредоточенно отражая удары. — Знаешь кто?

— Понятия не имею, — прокряхтел я, парируя лезвие клинка, и следом рванул вперёд, чтобы нанести ответный удар.

Нет, конечно, я догадывался. Вот только прийти мог кто угодно. Начиная от Островского, заканчивая Черепом. Поэтому лучше промолчу и послушаю, что скажет Гвоздев.

— По твою душу пришёл следователь тайной полиции. Просил сообщить ему, если ты снова объявишься, — сказал дед, и бой тут же прекратился.

Я застыл как вкопанный, смотря на Никитича.

— А вы что? — настороженно спросил я.

— А я верен своему слову, — улыбнулся Гвоздев. — Как и говорил раньше, за своих я любому глотку перегрызу. А ты мне не только свой. Я тебе жизнью обязан. Так что не переживай, я пустил его по ложному следу. Сказал, что в СОХ тебя не приняли и ты уехал искать счастье в Южно-Сахалинск.

— Егор Никитич!.. — начал было я благодарить деда, но он меня остановил.

— Рано радуешься. Тайная полиция — те ещё слизняки, да и не факт, что он мне поверил. Поэтому будь осторожен. А ещё пойми. Раз он за тобой пришёл, значит очевидно, что его послал Мышкин. Такой человек, как он, тебя в покое не оставит. Как думаешь решать проблему?

— Пока не знаю, — пожал я плечами. — Для начала хочу стать сильнее и вернуть родовое поместье, а после видно будет.

— Амбициозно, — сказал Никитич и пригладил бороду. — Ну, учитывая то, как быстро ты развиваешься, с этим проблем не будет. А вот что нам с твоей скрытностью делать? — Гвоздев хитро прищурился.

— Вы о чём? — состроил я непонимающее выражение лица.

— Я про то, что ты трудишься наравне со всеми, а на тренировки приходишь каждый день бодрым и свежим. Скажи честно, во время вылазки украл пару жемчужин? — Гвоздев подошёл ко мне и пристально посмотрел в глаза.

Было желание соврать, но я не стал.

— Пока шарился по болотам, добыл сорок восемь жемчужин, — сказал я как есть. — Спрятал от гвардейцев. Это мои трофеи, и я их никому не отдам.

— Я так и знал, — вздохнул Гвоздев. — Володя, ты понимаешь, что если бы тебя поймали на воровстве, то в лучшем из случаев ты бы отправился на рудники? А в худшем — на плаху.

— Егор Никитич, всё я понимаю. Но разве честно, что охотники рискуют жизнями и получают гроши?

— Не честно. Но таков порядок вещей. Если хотя бы ещё один раз украдёшь жемчуг, выгоню из союза. Понял?

— Хорошо, — нехотя сказал я. — Ну и раз уж мы говорим начистоту, то, может, расскажете мне, куда вы дели жемчужины, полученные после распределения трофеев?

Гвоздев не ответил, вместо этого попытался ударить меня рукоятью клинка в подбородок, но я был начеку.

Следующие полчаса мы кружились в хищном танце, осыпая друг друга градом ударов. Сталь искрила и звенела от каждого столкновения клинков. С каждым ударом я понимал, что старик слишком хорош, чтобы жить в захолустье и мириться с устоявшимися порядками вещей. Определённо он осел здесь не просто так.

В один момент Гвоздев сделал неловкий шаг, и я, использовав руну «родэ» и покров, ускорил своё тело в шесть раз. Мне показалось, что я двигался словно молния, вот только куда бы я ни бил, чёртов старик успевал уклониться или отразить удар. Проклятье! Он находится на запредельном уровне силы.

Чуть позже в зал пришёл Шиша и другие охотники.

Они какое-то время завороженно смотрели за нашим поединком. Ну а Гвоздев, замечая их, остановился. Скрестив со мной тренировочные мечи и приближаясь вплотную, он довольно улыбнулся.

— Достаточно. Очень неплохо, Володя, — тщательно скрывая удивление, произнёс он, затем повернулся к охотникам: — А вы чего встали? Берём брёвна — и вперёд.

И следом началась рутинная тренировка с обилием нытья и шуток. Я даже не заметил, как прошла первая тренировка, а за ней и вторая. Уже привычно я закрылся в раздевалке и использовал жемчужину, восстановив силы.

Переодевшись, я собирался отправиться на турнир в промзону, чтобы сделать крупную ставку, но на выходе из СОХ меня ждали. Брюнетка с пышной грудью. Юлиана Островская. Она, как обычно, была в сопровождении своей служанки-грымзы, которая одарила меня презрительным взглядом.

Юлия одета в бежевое платье до пола, волосы забраны в косу, стоит в свете фонаря, улыбается. После таких изнурительных тренировок смотришь на эту красотку с упругой грудью, и мысли ненароком убегают в сторону горизонтальных упражнений. Уж больно она хороша.

— Владимир! — прощебетала Юлиана, помахав мне рукой.

— Доброго вечера, — улыбнулся я, подойдя к девушке. — Рад вас видеть, — и, повернувшись к грымзе, добавил: — А вас не очень рад.

Старуха фыркнула, отвернулась, не удостоив меня ответа.

— Владимир. Тут такое дело… — Юлиана замялась и потупила взгляд. Немного помедлив, она решительно выпалила: — Дело в том, что вы спасли мне жизнь, а я так и не смогла вас отблагодарить. Пойдёмте, может, завтра покормим уточек? И я угощу вас мороженым.

После этого девушка залилась краской. Посмотрев ей в глаза, я выдержал театральную паузу, заставив девушку немного понервничать.

— Я с радостью составлю вам компанию, — произнёс я, следом, нежно прикоснувшись к её пальцам, поцеловал ручку Юлианы и тем самым смутил её ещё сильнее.

— Тогда жду вас завтра в восемнадцать часов, на набережной у речного вокзала, — промурлыкала Юлиана и, сделав реверанс, убежала.

Покормить уточек? Ха-ха. А она забавная. Меня так на свидание ещё никто не приглашал. Даже удивительно, что у Островского получилась такая милая дочь. Если её отец не влезет в самый ответственный момент, то, может, нам с Юлианой удастся провести пару незабываемых ночей.

Довольно насвистывая, я отправился на арену.

В этот раз биться предстояло на Хабаровском заводе строительных алюминиевых конструкций. Он располагался на улице Суворова, строение 82.

Когда такси подъехало к проходной завода, я понял, что это совсем другой уровень турнира. По периметру расставлена охрана. Высокопоставленные гости в обнимку с аппетитными дамами прибывали поглазеть на бои, надев чёрные резные маски.

Вокруг не было ни одного босяка, который с пивом в руке пришёл посмотреть, как молодняк выбивает друг из друга всю дурь. Здесь были только уважаемые люди. Которые могли просадить за одну ставку пару тысяч рублей и через минуту об этом даже не вспомнить.

Проклятье. А кто же присутствует на турнире «абсолют»? Графы и князья? Или, может, сам император наведывается сюда, чтобы полюбоваться, как сражаются на грани жизни и смерти?

Однажды и я посещу этот турнир. Слышал, что победитель получает в дар настоящий артефакт. Я не слишком доверяю этим россказням, так как артефакты проходят мимо рук императора крайне редко. Практически никогда.

Но если я смог отбить Пожирателя костей и карту навыка, то почему бы это не сделать кому-то ещё? Может, у турнира есть высокопоставленные покровители, которые жертвуют в награду излишки из своих коллекций? Ладно, с этим разберёмся позже, а сейчас как раз пришла моя очередь биться.

Заводские станки оттащили к стенам и накрыли их чёрной тканью, чтобы не портить вид. А в центре гигантского помещения сколотили кольцевой помост, на котором уместилось не менее тысячи зрителей. Они сидели в четыре ряда на бархатных стульях, возвышаясь друг над другом.

Сверху били настоящие прожекторы, равномерно освещая арену. Вдали играла классическая музыка, явно исполняемая вживую, но музыкантов не было видно. От одного гостя к другому бегали десятки официанток и разносили горячительные напитки.

Одним словом, были созданы все условия, чтобы высокопоставленные гости, залив глаза, лишились как можно больших сумм. Подобное практиковалось и в казино. Кстати, одно такое работало в районе Тихоокеанской улицы. Правда, я не настолько азартен и везуч, чтобы ставить кровно заработанные на зеро.

Мне выпала честь открывать сегодняшние бои. А жаль. Я надеялся сперва посмотреть, какого рода бойцы здесь обитают. Но, видимо, не судьба.

Крапивин вывел на арену меня и жилистого парня лет двадцати. Парень скинул рубаху, продемонстрировав живот, исписанный белёсыми шрамами. Сразу видно, что парнишка непростой и кучу раз оказывался на грани жизни и смерти. Впрочем, это его не спасёт. Какого… Это что у него, кастет⁈

Я изумлённо уставился на парня, который вытащил из кармана стальной кастет и надел его на руку.

— Эм-м-м. Я думал, у нас кулачный бой, — тихо сказал я, посмотрев на Крапивина.

— Ага, кулачный. Но с оружием. Кто с чем пришёл, с тем и бьётся. Калечить разрешено, убивать запрещено. Но если убьёшь случайно, то ничего страшного. Всё. Стой молча, — объяснил Крапивин, и поднял руки, снова напяливая на себя маску театрала. — Дамы и господа! Сегодня вам предстоит окунуться в поистине увлекательное зрелище! Первобытные инстинкты выплеснутся наружу из этих парней, сорвав с них весь налёт цивилизованности! Делайте ставки и получайте ни с чем не сравнимое удовольствие!

Проклятье! Засмотрелся на весь этот сельский блеск и совсем забыл сделать ставку. Ну и чёрт с ним. Ещё успеется.

Спустя десять минут богачи выбросили на ветер все деньги, какие хотели, и бой начался.

Парень напротив оказался неплох. Работал в боксёрской стойке. Постоянно пытался достать то голову, то печень, но я каждый раз оказывался быстрее и уклонялся. Насмотревшись на его удары, я решил, что пора заканчивать эту беготню. Но именно в этот момент парень сумел сделать то, чего я и ждал. Ведь его магический фон я успел распознать ещё до того, как мы вступили в поединок.

По его телу побежал поток маны, разгоняя скорость движений. Хоть я и был готов к этому, но… какого чёрта⁈ Одарённый на арене!

Впрочем, это его не спасло. Набросив на себя покров и активировав руну «родэ», я на мгновение исчез из поля зрения. А когда снова появился, то уже нанёс три десятка ударов, выбив всю дурь из парня.

Парень всё это время стоял на ногах только потому, что мои удары не позволяли ему упасть. А как только я прекратил бить, он тут же рухнул без сознания.

— Спасибо за бой. Ты подарил мне кастет, а заодно и победу, — хмыкнул я, торжественно раскинув руки в сторону.

Стоит заметить, что зрители были не только знатными, но ещё и одарёнными. Большинство из них сумели рассмотреть мои движения и только поэтому были в восторге от увиденного. Покажи я этот фокус на ученическом турнире, и пивняки были бы снова недовольны, обвиняя в подставном бое.

На арену вышел Крапивин, вручил мне конверт со скромными двумя сотнями рублей. Ха-ха. Скромными. Для кого-то это месячная зарплата. Быстро же я привыкаю к высоким заработкам. Это хорошо, на малое я не согласен. А мои амбиции выходят далеко за пределы баронского титула, который я точно верну.

— Поприветствуем нашего победителя! Его зовут Владимир! И теперь он занимает двадцатую строчку рейтинга! — завопил Крапивин, введя меня в ступор.

Какой, к чёртовой матери, рейтинг? Разве мы не просто так дубасим друг друга, ожидая предложения перейти в «абсолют»? Впрочем, это одно и то же.

Как я выяснил позднее, чем выше боец поднимется в рейтинге, тем больше ему заплатят за бой. Двадцатая строчка самая низкая и даёт две сотни за победу. Девятнадцатое место даёт уже три сотни. И так заработок увеличивается на сто рублей до тех пор, пока ты не войдёшь в пятёрку лучших.

У этих ребят совершенно другие гонорары. Пятый в рейтинге получает три тысячи за бой. А находящийся на первой строчке — целых десять тысяч. Если бы я забрался на вершину, то мог бы получить серьёзную сумму, потратив всего один вечер своей жизни.

Я немного задержался на арене и полюбовался боями. Многие из участников воинского турнира были одарёнными. Впрочем, встречались и обыкновенные рубаки, которые с лёгкостью уничтожали пользователей маны.

Когда основные бои завершились, настало время сражений первой десятки рейтинга. И вот тут меня уже попросили удалиться за пределы завода. Впрочем, часть гостей тоже ушла, так как билет на это зрелище стоил целых пять тысяч рублей.

Толпы аристократов расходились по своим делам, полные впечатлений. Обсуждали увиденное, зажимали красоток, а после прыгали в свои автомобили и уезжали в объятия сытой жизни.

Навскидку стены завода покинули девять сотен гостей, а вот сотня осталась. Забавно. Всего за пять боёв Крапивин заработает полмиллиона рублей?

Теперь становится понятно, почему здесь столько охраны. Это же целое состояние по меркам города. Если кто-то сумел бы украсть собранную кассу, то он мог бы прожить безбедно если не всю жизнь, то лет двадцать точно. Мои раздумья прервал знакомый голос.

— Насладился лучами славы? — спросил Шишаков, вынырнув из-за моей спины.