Гений рода Дамар – 5

Глава 19

Как ни странно, наша предварительная заявка на попечительство была одобрена буквально за один вечер, и уже на следующий день мы поехали в приют. Я взял с собой не только Хетта, но и Валери.

На этот раз группа сопровождения ехала на микроавтобусе. В моей машине, кроме нас троих и водителя, никого не было.

— Почему ты хочешь помогать благополучному приюту? — спросила Валери, после того, как я рассказал ей, куда и зачем мы едем.

Я сдержал вздох. Юная, наивная девочка.

Ответить честно? Объяснить, что у каждого участника благотворительной цепочки есть своя цель? Для государства детские приюты — это будущая рабочая сила, тот самый кадровый резерв. При прочих равных чем больше людей в стране, тем она сильнее. Аристократы тоже палец о палец не ударили бы, если бы им не посулили налоговые или иные льготы. А альтруисты до высоких постов и власти как таковой не добираются.

По факту, так называемая забота о людях выгодна всем.

И это даже не плохо, в общем-то. Будь иначе, очень мало кто из тех же сирот доживал бы до совершеннолетия. Как это и было в Темные века, собственно.

Жаль, что Валери сейчас меня не поймет.

Да и я не уверен, что хочу разрушать ее веру в мир и добро. Сама повзрослеет. В свое время.

— Мы могли бы помочь тем, кому хуже, — продолжила девушка. — Может, кому-то в других приютах есть нечего!

— Не думаю, что дети в приютах голодают, — ровно ответил я.

— Откуда ты знаешь⁈ — завелась Валери.

— А ты? — спокойно парировал я.

Уже набравшая воздуха Валери осеклась, медленно выдохнула и посмотрела на меня исподлобья.

— У меня нет цели помочь всем обездоленным во всем мире, — сказал я. — Да мне это и не под силу. Сейчас я могу помочь только совсем чуть-чуть. Для тех, у кого ситуация действительно плохая, моя помощь существенно не изменит картину. И даже надежды не даст. Меня просто заклеймят либо жадиной, либо выскочкой, который взял на себя больше, чем реально способен потянуть.

Валери поджала губы. Не убедил, вижу.

Ладно, зайдем с козырей.

— Ты лично готова голодать ради чужих детей? — спросил я. — Своего ребенка на это обречешь?

Я не стал спрашивать, отдала ли она за всю свою жизнь хотя бы рупию на помощь обездоленным. И так перегнул, похоже.

Валери поникла и отвела глаза.

— Вот и я не готов, — подвел итог я. — Делай, что можешь. И не бери на себя лишнего.

— Я поняла, — бесцветным голосом сказала Валери и отвернулась к окну.

М-да, похоже, взять ее с собой было не такой уж хорошей идеей. Но не разворачивать же теперь машину?

До приюта мы доехали в тишине.

Издалека здание приюта напоминало обычную школу. Двухэтажная прямоугольная коробка с большими окнами была выкрашена в светло-желтый цвет. Ограда была выполнена из кованых железных прутьев, обзору она почти не мешала. Перед зданием располагалась спортивная площадка с несколькими турниками и грунтовой беговой дорожкой. Рядом была детская площадка с тронутыми ржавчиной качелями и парой песочниц. За зданием виднелась небольшая роща.

Дети на территории тоже были. Несколько малышей лет шести-семи возились в песочнице, трое мальчишек на пару лет старше соревновались в подтягиваниях на турниках. На лавочке около детской площадки скучали две подружки лет пятнадцати. Сегодня был выходной, так что учебы у детей явно не предполагалось.

На первый взгляд, все выглядело вполне прилично.

Машины мы оставили на стоянке рядом с приютом, охрана проводила нас до входа на территорию, но внутрь вошли только мы втроем. Не стоит пугать детей вооруженной толпой.

У ворот нас встретила заведующая приютом. Строгая сухощавая женщина лет сорока была одета в летние белые брюки и синюю рубашку с короткими рукавами. На ней не было ни косметики, ни украшений, а на лице проступала усталость.

— Добрый день, господин Дамар, — приветственно кивнула она и посмотрела на самого старшего из нас.

Хетта слегка улыбнулся и едва заметно кивнул на меня.

— Господин Дамар? — удивилась женщина.

— Приветствую, уважаемая, — улыбнулся ей я.

— Меня зовут Дарая Жачи, — представилась она.

— Очень приятно, Виктор Дамар, глава свободного рода Дамар, — кивнул ей в ответ я. — Это моя невеста Валери Болари, вольная аристократка, и мой мастер-хозяйственник, Рамон Хетта.

Оглядев нас с заметным сомнением, управляющая тем не менее вежливо обменялась со всеми приветствиями и пригласила нас на прогулку по территории приюта.

При ближайшем рассмотрении было видно, что живут они небогато.

Одежда у малышей в песочнице была чистая, но явно ношеная не только ими. Телефонов у старших девочек в руках не наблюдалось. Мальчишки на турниках и вовсе щеголяли в спортивных штанах с дырками на коленках. Правда, это исключение, похоже. По крайней мере, у одного из них через эти дырки проглядывали свежие ссадины.

Тем не менее, о нищете и разрухе речи тоже не шло.

Заведующая неторопливо шла и попутно рассказывала о приюте.

— Как у вас с обеспечением? — спросил я.

— Не голодаем, — сдержанно ответила она. — Империя заботится о детях. Правда, фрукты и сладости, например, младшие воспитанники видели только благодаря попечителю.

— А старшие?

— Начиная с четырнадцати лет большинство воспитанников работают. Многие тут же, в приюте. У нас почти весь персонал, кроме нескольких ключевых позиций, составляют наши воспитанники. На всех работы не хватает, но мы делим полную ставку на две по полдня, так мы имеем возможность трудоустроить больше воспитанников. Им тоже это подходит, у них остается время на учебу.

Я уважительно кивнул.

— А где они учатся? — спросил я.

— В общеобразовательной школе номер пятнадцать южного столичного округа. Она находится в квартале от нас. Туда ходят все наши воспитанники, кроме самых младших.

После того, как мы обошли территорию приюта, заведующая повела нас в здание.

Внутри все тоже оказалось относительно неплохо. Старый паркет, конечно, давно пора было освежить шлифовальной машинкой или просто заменить, стенам тоже не мешало бы обновить краску. Однако огромные окна сияли чистотой. На втором этаже парень и девушка лет семнадцати как раз домывали последнее окно. Еще двое дежурных помладше мыли полы.

Спросив их согласия, заведующая позволила нам заглянуть в их спальню.

Небольшая комната предназначалась для двоих. Там стояли две узкие кровати, старый письменный стол со стопками учебников и тетрадей и узкий шкаф-пенал в углу. На окне висели застиранные занавески, между кроватями лежат потертый, но чистый коврик. Простенько, но вполне приемлемо. У меня в учебке в прошлой жизни условия были куда хуже.

Когда мы вновь спустились на первый этаж, заведующая пригласила нас в свой кабинет. Валери попросилась погулять самостоятельно, Хетта поймал мой взгляд и сказал, что будет сопровождать мою невесту. Я их отпустил.

В кабинет заведующей мы направились вдвоем.

Не то чтобы у меня были к ней какие-то вопросы, требующие приватности, но посмотреть еще и на ее рабочее место было интересно. Да и послушать, что она сочтет нужным мне рассказать. Пока я явно не вызывал у нее энтузиазма как возможный новый попечитель, но держалась она вежливо, так что не стоит обижать человека.

Ее кабинет, к слову, оказался обставлен примерно такой же простой старой мебелью: массивный стол, старое скрипучее кресло для посетителей, потемневшие от времени стеллажи с бумагами. То есть на себя она казенные деньги не тратила.

Чего-то такого я и ожидал. Видно было, что заведующая радеет за своих подопечных.

Ее рассказ тоже не принес ничего неожиданного.

Империя действительно содержала приют, но по минимуму. Еда, простая повседневная одежда, средства на покупку учебных принадлежностей — и, в общем-то, все. Деньги на текущий ремонт здания и поддержания территории в порядке выделялись по отдельным заявкам, которые редко одобрялись в полном объеме.

Предполагалось, видимо, что все дополнительные расходы лягут на попечителя. Без попечителя приюты действительно долго не оставались, максимальный срок на памяти заведующей составлял полгода.

Попечители тоже, как я понял, особой щедрости не проявляли. У приюта в попечителях никогда не было крупных богатых родов, им настолько маленький приют был неинтересен.

Тем не менее, до сих пор приюту везло, аристократы действительно помогали ему, чем могли, а не откупались от проверяющих.

Когда мы уже заканчивали разговор с заведующей и встали, чтобы попрощаться, дверь ее кабинета распахнулась и на пороге появилась моя невеста. Чем-то очень довольная.

— Не помешаю? — дежурно поинтересовалась она.

— Мы уже почти закончили, — улыбнулся я.

Валери машинально кивнула и радостно воскликнула:

— Вик, смотри, что мне подарили!

Она помахала в воздухе каким-то простеньким украшением.

— Позволишь? — протянул руку я.

Валери вложила в мою ладонь браслет из тонких деревянных пластин с выжженными на них мелкими рунами.

Несмотря на простоту, он смотрелся очень интересно. Даже я понимал, что под него можно подобрать наряд, при котором этот браслет станет ярким и стильным украшением. Не для приемов, конечно, но на каждый день — самое то.

— Что это? — спросил я.

— Оберег от насекомых.

— Артефакт? — удивился я.

— Да, — довольно кивнула Валери. — И он работает! Я с ним больше получаса гуляла, ни одна мошка даже близко ко мне не подлетела.

Я бросил взгляд на заведующую.

Женщина напряженно вглядывалась в наши лица, но вмешиваться в разговор не спешила. Хотя удивлена она не была, явно знала, кто у нее такими штуками балуется.

— У меня даже схема есть! — торжественно заявила Валери и протянула мне еще и небольшой лист бумаги в клетку с небрежно написанными синей ручкой рунами.

Заведующая закусила губу.

— Что-то нестандартное? — догадался я.

— Да, — стала серьезной моя невеста. — Я сразу поняла, что двенадцатилетняя девочка с рангом Ученик не могла воспроизвести стандартную вязь оберега от насекомых. Тем более, ее никто не учил рунике целенаправленно. Только в рамках школьной программы, но там ни о чем, только общее представление дают. Вязь у этого оберега очень сложная, я ее учила в клане, но так и не освоила.

— А она ее упростила, — предположил я.

— Да, — вновь подтвердила Валери. — Очень серьезно упростила или даже сама придумала совсем другую схему. И она работает, я проверила.

— Какие интересные у вас подопечные, — перевел я взгляд на заведующую.

Та уже взяла себя в руки и лишь вежливо и внешне безразлично кивнула в ответ.

— Мне нужны полные данные этой девочки, — сказал я.

— Хотите взять ее в свой род? — ровно спросила заведующая.

— В двенадцать лет? — фыркнул я. — Нет, конечно. Вам ли не знать, что принести присягу роду можно только после совершеннолетия?

— Тогда зачем?

— Оформлю на нее патент, — ответил я.

В том числе и для этого нужен именитый попечитель.

Заявка на патент от приюта может и не пройти. Особенно если кто-то из членов патентной комиссии увидит потенциал новой рунной вязи. У несовершеннолетней простолюдинки-сироты просто нет шансов доказать свою правоту в случае, если в патенте вдруг появится не ее имя.

Аристократа так просто не подвинуть. Даже я способен поднять такую волну, что не только рядового клерка-хапугу, но и все его начальство смоет бесследно.

Однако заведующая радоваться не спешила.

— И станете ее опекуном по патенту? — спросила она.

М-да, добра от нового попечителя женщина явно не ожидала.

И понять ее, в целом, можно. У аристократа возможностей присвоить патент или хотя бы деньги от его использования еще больше, чем у чиновников.

— Нет, — покачал головой я. — Половина патентных средств пойдет на специальный счет, которым девочка сможет воспользоваться только после совершеннолетия. Второй половиной будете распоряжаться вы. Можете покупать ей книги, материалы и инструменты для рунных разработок, оплачивать профильные курсы, нанимать персональных учителей и так далее. Но имейте в виду, я буду внимательно проверять все ваши расходы. И если я выясню, что средства расходуются не на нее, вы об этом крупно пожалеете.

Несмотря на мой жесткий тон, заведующая расслабилась и впервые открыто улыбнулась.

— Я буду счастлива, если вы решите взять наш приют под опеку, господин Дамар, — ответила она. — Лучшего попечителя даже пожелать нельзя!

— Благодарю, — улыбнулся я в ответ. — Пока не обещаю, сначала дождусь выводов моего человека. В ваших интересах показать Рамону Хетта все документы, которые он захочет увидеть. И ответить на все его вопросы максимально честно.

— Непременно, господин Дамар, — склонила голову заведующая.