Герои сегодняшнего дня

Глава двадцать третья: Что значит навострить лыжи 2

Для Хренкина наступили счастливые времена.

В родном отделе его считали тупым, продажным алкоголиком (что, в принципе, соответствовало действительности), и только постоянные попойки с начальством не давали капитану с треском вылететь на улицу. А здесь его уважали, с ним считались, более того, даже обещали место в команде Луны, где месячная зарплата охотника за головами равнялась головой зарплате следователя. Хренкин даже не подозревал, что с ним работать никто не собирается, что он повелся на так называемую «медовую ловушку», когда человеку, прозябавшему на самом низу лестницы материального достатка, дают вкусить крохи лучшей жизни, после чего он готов делать все, что скажут. На самом деле, следователя собирались устранить вместе с пленниками, если кто-то их них после допроса останется жив.

— Ты молодец, Олежа, молодец! — приговаривала Ирина, с умилением глядя, как следователь, с чувством осознанием важности собственной персоны, завтракает. Она уже знала, что ждет доверчивого капитана, и сочувствовала ему чисто по-женски. — Правда, Луна их взяла, но какая разница, нашли-то их мы, правильно?

— Угу, — промычал Хренкин, тоже с умилением глядя на незнакомую ранее женщину, которая уже успела стать ему ближе, чем родная мать.

— Значит, так, Олежа, мы сейчас уедем, а ты в доме за старшего. Следи, чтобы пленники не сбежали, и там еще ближе к полудню двое подтянутся, на проведение допроса, ты уж проконтролируй, чтобы все живы остались. А я вечером вернусь.

— Может, поужинаем вместе?

— Обязательно, Олежа, такого орла, как ты, упускать никак нельзя, — Ирину душил смех, но она смогла сохранить серьезное лицо. — До вечера, Олежа, я буду смотреть на часы каждую минуту, в ожидании встречи с тобой.

«Вот же тупой баран!»

**************

Разбудили меня варварским способом, как в летнем лагере — выплеснули на лицо стакан холодной воды.

— Завтрак подан, давайте жрать, пожалуйста, — хмуро сказал Крысолов. — Ну, все-все, хватит глаза тереть, ты и не спал вовсе.

— Это как сказать… — я покосился на тумбочку, где разместился поднос со скромной, деревенской едой — кусок мяса, кусок хлеба, два вареных яйца и чай. — Слушай, я все спросить хочу, мы с тобой раньше нигде не встречались?

— Встречались, пару недель назад, на даче. Мы же за тобой следили, твою голову один человек заказал. Ну, Луна и поручила это дело мне и Гоблину. Гоблин возле гостиницы караулил, а я на базе сидел.

— И что?

— Ну, что…. Ты сбежал, а нас потом наказали. У Гоблина теперь вся спина в шрамах, а у меня… — его передернуло. — Неважно.

Выходит, Луна еще и садистка. Как бы с ней в одной постели не оказаться!

Аппетита этот рассказ не прибавил, но я пересилил себя и взялся за еду — нужны были силы, хотя бы для того, чтобы вести себя достойно. Пока я ел, снаружи заревели двигатели. Подошел к окну, и убедился, что все нужные машины — три серебристых «БМВ» и один белоснежный «Ауди» — покинули дом. Вдоль забора прогуливались двухметровые шкафы с автоматами наперевес, и, судя по тому, что они в жаркий летний день напялили легкие куртки, одними автоматами дело не ограничивалось.

Поел, минут десять сидел на месте, прислушиваясь к каждому шороху в доме, и анализируя ситуацию. Без бутылки так просто не разберешься.

Привезли нас ранним утром, было еще темно, и я понятия не имел, на каком отрезанном от мира участке находится наш хутор, и в какой стороне ближайшая цивилизация. Окно выходило на ворота, и если бы две оставшиеся машины, «Авео» Ники и «Вито» Васи уехали, то я бы проснулся. Значит, не уехали, а стоят где-то, на случай возможности использования запасного транспорта. Скорее всего, во внутреннем дворе, хотя и посмотреть нет возможности. Хорошо, первый пункт для побега у нас есть.

Теперь надо сообразить, где разместили остальных. Дом большой, двухэтажный, а в таких спальни всегда размещаются на втором этаже, оставляя первый для кухни и гостиной. Когда меня вели по лестнице, я успел заметить, что моя комната находится на углу, а прямо напротив есть такая же. А где тогда остальные?

Стоп, а если предположить, что только мы с Вероникой, так сказать, привилегированные персоны, которые могли получить разрешение ночевать в спальнях? Судя по тому, что рассказывала Ника, ее сестра всегда обращалась с пленниками бережно, чтобы не попортить товар, за который потом будут платить. В нашем случае платить некому, но против привычки не попрешь. Значит, двое в спальнях, а еще двое — скажем, в подвале, или гараже, если он здесь есть. Насчет Кати пока еще неясно, вроде никто никого не привозил (если не привез раньше), но с этим разберемся потом.

Подойдя к стене, я с сомнением постучал по ней пальцем. Дом хороший, сложенный из добротный бревен, а снаружи обшит кирпичной кладкой, чтобы не воспламенился. Пожар отпадает, да и поджечь мне нечего, подкоп не пойдет, за окном стальные решетки в мою руку толщиной. Остается последнее средство — игра на нервах самих тюремщиков.

— Эй! — подойдя к двери, я принялся колотить по ней кружкой. — Эй! Кто-нибудь, вызовите врача! У меня клаустрофобия, я сейчас задохнусь!

Не прошло и минуты, как замок щелкнул. В дверях возвышался здоровенный амбал, а на фоне него мелким прыщом выделялся какой-то низенький, лысоватый мужичок с пивным брюхом.

— Чего? — лениво осведомился последний.

— У меня клаустрофобия, — привалившись к стене, я сполз вниз, хватая воздух широко открытым ртом. — Я боюсь замкнутого пространства!

Дверь захлопнулась. Нет, ну вы видели, какая наглость? То ли они не знали, что такое клаустрофобия, то ли им было пофигу, двину я копыта или нет.

Снаружи, правда, пробасил голос амбала:

— Может, реально, помочь?

— Перебьется, — откликнулся другой. — Я таких симулянтов перевидал достаточно. Слышал, мразь? Капитана Хренкина не проведешь! Сиди, и молись, чтобы жив остался.

************

— Слушай, а чего мы здесь вообще сидим? — спросил Артем.

Вася, устроившийся в углу на раскладушке, опасно прогнувшейся под его весом, пожал плечами.

— А что ты предлагаешь?

— Как, что! Ты же у нас богатырь! Давай, сломай стену, найди себе палицу, и покроши врагов на куски.

— Обалдел? А если эти утырки стрелять начнут, я что, по-твоему, пули буду руками ловить? Да, кстати, а чего мы здесь сидим? Ты же у нас оборотень, обратись, и разорви всех зубами.

— Во-первых, я не оборотень, а во-вторых, меня тоже могут застрелить.

Приятели помолчали. В сарае было невероятно душно и пыльно, и обоим хотелось на волю.

— Слушай, но сидеть тут тоже не вариант, — подумав, сказал Вася. — Нас же учили обыгрывать противника в мышлении, неужели мы настолько плохие ученики?

— Да, ты прав, — согласился Артем. — Надо действовать вместе. Выбьем дверь, найдем первого попавшегося сторожа, и отнимем у него оружие. Потом я попытаюсь разобраться с остальными, а ты меня прикроешь.

— Гениальный план.

*************

Когда за мной пришли во второй раз, я даже обрадовался. Решил, что это Тощий и Усатый, с которыми можно хотя бы поговорить, и выяснить, какие на меня планы.

Но все оказалось намного хуже.

Снова щелкнул замок, и в дверях нарисовалась знакомая фигура в длиннополом пальто. Я приоткрыл рот.

— Ну что, урод, не ожидал? — поинтересовался Поляков. Так, если вдруг кто-то не помнит, то этот мужик, которого я развел на продаже суперкомпьютера. Если быть точнее, мы пытались развести друг друга каждый по-своему, но получилось только у меня. — Сама судьба привела тебя ко мне в руки для отмщения! — и, сложив пальцы пистолетиком, он изобразил выстрел мне в сердце. — Ну, что ж, спасибо за выполнение заказа, заверните мне его с собой.

Трое амбалов вошли следом. Я напрягся, но четко рассчитанный удар в солнечное сплетение заставил меня задохнуться ровно на две минуты. Этого хватило, чтобы вытащить меня на лестницу, и спустить на первый этаж. Сидящий за столом недавний хрен оторвался от бутылки с водкой.

— Эй, куда!?

— Я заплатил за его голову, — с достоинством сообщил Поляков. — Теперь его жизнь в моих руках.

Два Олега смерили друг друга вызывающими взглядами. Впору было желание загадывать.

— Ладно, — сдался тот Олег, что слева, и махнул рукой. — Забирайте его, все равно он тут нахрен никому не сдался.

То есть как это «не сдался»? А допрос, а очная ставка, а общение со старыми знакомыми? Алло, тут кого-то мое мнение вообще интересует?

Тот Олег, что справа, дал знак, и меня поволокли на улицу. Так-с, внутренний двор, как ни странно, сзади дома, широкая дорожка мягко поворачивает, и идет к воротам, справа и слева небольшие сарайчики, между ними парковка. Моя догадка не подтвердилась — ни одной машины, кроме знакомой "Вольво", там не было. Меня запихнули на заднее сиденье, и пристегнули наручниками к ручке двери. Поляков сел спереди, незнакомый молодой человек за руль, и машина мягко выкатилась за ворота на свежий простор.

— Не ожидал, демон? — спросил Поляков, раскуривая сигару. — Ох, и долго я этого момента ждал! Тысячу раз я представлял, как сжимаю в руках твое сердце, наблюдая, как жизнь угасает в твоих бесцветных глазах!

Молодой человек за рулем тихо прыснул. Я охотно поддержал.

— А я вижу, ты к разговору подготовился, дешевых детективов начитался, да?

— Заткнись! — коммерсант погрозил мне сигарой. — Ты не отнимешь у меня мой триумф! Теперь я буду властвовать, а ты, униженный, будешь просить о пощаде. Как только приедем, я лично сдеру с тебя каждый сантиметр твоей кожи.

Слушать этот бред было невыносимо скучно, я переключил свои мысли на что-то более приятное. Например, на то, что мою правую руку пристегнули, а левую оставили на свободе. Ввиду простора машины дотянуться до тех, кто спереди, не было возможности, но левая рука-то все равно свободна.

Набирая скорость, «Вольво» по запыленной дороги выскочил на трассу. Здесь стекла не были тонированы, как в «Вито, и я смог проследить весь маршрут от начала до конца.

Ехали мы недолго, минут тридцать, по-моему. Наконец, машина свернула с трассы в сторону, и спустя еще минут пятнадцать мы вкатились на территорию, где стояли какие-то заброшенные склады, ангары…. И вокруг ни души, как в фильме про зомби-апокалипсис.

— Воинская часть, — объяснил Поляков. — Бросили, расточители проклятые! Страшно, аж яйца сводит!

Кто бы сомневался.

Не говоря ни слова, молодой человек за рулем вывернул руль, и плавно вкатил машину внутрь одного из таких ангаров. После чего, заглушил двигатель, и также молча распахнул дверь, заставив меня вылезти наружу, иначе оторвало бы руку. Правда, я слегка уперся, и в результате кольцо браслета слегка содрало кожу, но продвинулось почти до самого конца кисти.

— А теперь — внимание! — объявил коммерсант. — Федя, камеры.

Молодой человек не спеша занялся делом. Степенно он вытащил из багажника штативы, и расставил их вокруг машины, потом установил видеокамеры, и даже напялил на голову режиссерскую фуражку. Поляков между тем вытащил пистолет, и медленно сдунул воображаемый дымок со ствола.

— Все готово, Олег Евгеньевич.

— Включай.

****************

Все происходящее не оставило мне сомнений в психической ненормальной коммерсанта. Наверное, у него с детства был какой-то бзик, что его никто не уважает, и на этой почве вырос комплекс — зарабатывать уважение любой ценой.

— Итак! — Поляков встал перед камерой, секунду поулыбался, и направил ствол пистолета мне в сердце. — Вот этот смерд решил, что он сможет сбежать, забиться в крысиную нору, и спрятаться от меня, Олега Полякова, властителя судеб! Теперь он сам покажет, как сильно он ошибался. Эй, как там тебя….

— Фат.

— Вот-вот, Фат, расскажи на камеру, какой ты лох, и какой я молодец.

Я пожал плечами.

— Вызовите кто-нибудь скорую, Олегу Полякову надо в психушку.

— Не то! — Поляков сделал знак, и Федя выключил камеру. — Ты в конец оборзел? Ты должен говорить, какой я молодец, как я тебя нашел, и так далее. Понял?

— Ну, понял.

— Федя, включай… Сцена один, дубль два. Рассказывай!

— Встретились как-то два еврея, и один другому говорит….

— Стоп! — разозлившийся Поляков направил ствол мне в ногу. — Я тебе сейчас ногу прострелю!

— Он не заряжен, идиот.

Коммерсант растерялся.

— В смысле не заряжен?

Я вздохнул.

— Когда мы ехали в машине, и вы оба смотрели на дорогу, я, как опытный карманник, вытащил пистолет у тебя из-за пояса, и заменил на тот, что был у меня, игрушечный. Они похожи друг на друга, как две капли воды, ты можешь стрелять, сколько угодно, но ты не причинишь вреда никому.

— Да? — он с сомнением навел пистолет на стену, и выстрелил.

Дебил.

Пуля срикошетила, и влетела точно Феде в ногу. Оператор-помощник-водитель грохнулся на пол, и огласил помещение благим матом.

— Ах, ты, мразь! — Поляков развернулся, намереваясь выстрелить в меня.

Но было уже поздно. В момент выстрела я дернулся, и кольцо браслета снялось с руки, хотя и было очень больно. Когда Федя упал, я был уже возле коммерсанта, и когда он развернулся, двинул ему ногой в коленную чашечку. Одновременно с этим ударом руки подняв ствол пистолета вверх. Две новые пули прошили крышу, ребром ладони я врезал Полякову по горлу, и, когда он захрипел, выкрутил ему руку, заставляя пистолет упасть на пол.

Плачущий от боли Федя пополз к машине за оружием, но был остановлен ударом ноги в висок. Поляков вскочил, запутался в полах пальто, и грохнулся обратно.

— Лежать! — я посмотрел на ободранную ладонь, и пошел к машине за аптечкой, не забыв прихватить пистолет. — Сейчас вернусь.

Когда я вернулся, коммерсант сидел на полу, и тихо икал от ужаса.

— Ну, что, идиот, повеселился? И зачем тебе это только было надо, объясни хотя бы, чтобы я понимал.

— Я…я…я…

— Головка от патефона. Можешь не отвечать. Небось, хотел записать устрашающее видео, чтобы показывать его всем, кто с тобой будет спорить, да?

Поляков закивал.

— Где вас только таких дятлов строгают! И сколько ты заплатил за мою голову?

— Триста тысяч….

— Чет дешево. Не мог предложить больше? Я же не только вор, я разностороння личность, еще и психолог по образованию!

— Вы меня теперь убьете? — застенчиво спросил коммерсант.

Я почесал затылок. Время поджимало, надо было возвращаться, но упускать такой шанс повеселиться….

— Знаешь, судьба интересно сложилась — каждый из нас по-своему прав. Я хотел заработать, ты хотел меня обмануть, а я тебя обманул, и забрал деньги, которые ты зарабатывал кровью и потом. Так что, если судьбе было угодно столкнуть нас лбами, то пусть она нас и рассудит, — я медленно навел ему в голову ствол пистолета. — Смотри, если выстрелит — я был прав, если не выстрелит — то ты.

— Чего? — Поляков пошел серыми пятнами. — Но он же заряжен, как он может не выстрелить?

— Ну, друг, судьба может распорядиться по-разному. У пистолета боек не сработает, или, скажем, сейчас сюда взвод ОМОНа ворвется. Если ты был прав, то в любом случае что-то мне помешает, согласен?

На самом деле, пистолет я разрядил в машине, когда нашел аптечку, но ему об этом знать было не обязательно.

— Не-не-не-не….

— Что?

— Не надо!

— Надо, друг, надо! — я опустил ствол вниз. — Если я прав, то ты лишишься яиц, которые у тебя недавно сводило. Готов?

Щелчок, дикий вопль, и Поляков повалился на спину, описавшись от ужаса. Готов поспорить, та боль, которую он себе вообразил, была намного реальнее боли, которую бы ему причинила пуля.

— Видишь, судьба рассудила, что мы оба неправы, — я спрятал пистолет за пояс. — А теперь поехали, покатаемся. Снова.

****************

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил Вася. — Надо дергать, пока те не вернулись!

— Думаешь, это так просто? — огрызнулся Артем. — Я не хочу превратиться в неконтролируемого зверя, и сожрать тебя вместе с остальными.

Он сидел на полу, и тер виски.

— Придется тебе помочь, — вздохнул здоровяк, и, не теряя времени, дал товарищу пинок под зад. Да так сильно, что Артема отбросило в сторону, и он чуть не пробил головой стену.

— Ты что уже, совсем……!?

— Понравилось? Лови еще, — Вася запустил в него тарелку из-под завтрака. Артем попытался уклониться, но тарелка больно царапнула его острым краем по щеке.

— Да я тебя живьем сожру!

**************

Прорываться я решил при помощи банального тарана. Придумывать что-нибудь хитрое тупо не было времени, и оставалось только понадеяться на удачу — случай, как вы сами понимаете, в моей практике крайне редкий.

— Готов? Лучше помолись, — покосившись на Полякова, я прибавил газу.

Разогнавшаяся до пятидесяти километров в час "Вольво" распахнула деревянные ворота, капот превратился в гармошку, задний бампер отвалился с треском. На пути нам совсем некстати попался охранник с автоматом, которого я сбил без зазрения совести. Поляков тоненько завизжал, и стукнулся головой об "торпеду", когда я резко нажал на тормоз.

На пороге дома появились еще двое, и без предупреждения открыли огонь. Я едва успел сползти под руль, что касается коммерсанта, то если он и помолился, то явно не зря.

Выстрелы стихли, послышались короткие команды. Сложив руки рупором, я заорал:

— В-А-С-Я! — получилось, как в фильме про "Трою" — "Г-Е-К-Т-О-Р!"

Охранники начали медленно обходить "Вольво", чтобы прострелить ее еще раз, только уже со всех сторон.

— В-А-С-Я!

И чудо свершилось.

Двери гаража в пяти метрах от нас разлетелись вдребезги. На пороге появился обнаженный до пояса, играющий мускулами здоровяк с куском бревна в руках, за его спиной рычал вставший на задние лапы двухметровый, угольно-черный волк, разинув пасть, полную сверкающих клыков….

Амбалов с автоматами обуял ужас.

Один из них изумленно выругался, и поднял оружие — рискнув высунуться, я послал пулю точно ему в бритый затылок. Хаким рыкнул, сорвался с места, уцепился за кусок крыши, с поразительной ловкостью вскарабкался наверх, не обращая внимание на грохот выстрелов, оттолкнулся ногами, и обрушился на толпу людей внизу. Удар когтистой лапы снес одному врагу пол-черепа, второму оторвало руку, третьему распороло живот…. Вася подбежал к "Вольво", и рывком выдернул водительскую дверцу с мясом.

— Жив?

— Жив, — от зрелища, которое разворачивалось перед нами, меня чуть не затошнило. Во все стороны летели куски окровавленного мяса, как на скотобойне. — Быстрее, в дом!

В кухне нас встретил только недавний мужичок — при нашем приближении он завопил, ринулся в туалет, и забаррикадировался там. Мы с Васей переглянулись, пожали плечами, и пошли дальше.

— Ника! Ты где?

— Стоять, ни с места!

На лестнице застыл последний оставшийся охранник. Одой рукой он обхватил горло Вероники, а другой приставил к ее голове пистолет. Девушка обмякла, смотря на нас полными ужаса глазами.

— Ни с места, а то я ее застрелю! — заорал амбал.

— Так, спокойно, — я сделал Васе знак бросить его дубину. — Слушай, брат, концепция поменялась, теперь нас больше, а ты пленник. В любом случае, победа за нами, а если ты сейчас спокойно уберешь пушку и отпустишь нашу подругу, мы, так и быть, отпустим тебя, даже возьмем в команду, если хочешь.

— Да щас! — он спустился на первую ступеньку. — Дайте мне выйти из дома, или я вашей подруге мозги по стене размажу!

Лучше бы он этого не говорил.

Вероника неожиданно дернулась, амбал завопил, отпустил ее, и схватился за руку, где зиял глубокий порез. В развороте девушка махнула рукой, тело обмякло, и сползло по лестнице с перерезанным горлом.

— Ника!

— Бритва, — она убрала с лица волосы, и отвращением посмотрела на окровавленную ладонь. — И не надо на меня так смотреть, вы же знаете, я убью любого, кто захочет сделать со мной тоже самое.

— Мы ничего и не говорим, — миролюбиво сказал Вася. — Ты цела?

— Да, все нормально. Слушайте, надо спешить. У Белого в Рязани коттедж, он наверняка сейчас там. Если поторопимся, покончим со всеми разом.

— Успокойся, — я поймал ее, притянул к себе, и обнял. — Что за спешка, с чем нам надо покончить?

— Белый думает, что артезианцы воспользовались нами, чтобы захватить мир. Он собирается их найти. Надо его остановить.

— А Луна?

— Она заходила ко мне перед отъездом. Сказала, что получила деньги, и больше ее ничто не касается. У нас только одна цель — мой дядя, и надо ударить по ней, пока он не успел сообразить, что происходит.

— Тогда едем.

Когда мы вышли на улицу, меня опять затошнило. Идти по двору, усыпанному трупами, фрагментами тел, лужами крови, было не очень. К счастью, Ника и Вася не заметили моего состояния, и восприняли все происходящее, как должное. Ну, с первой понятно, она привыкла к крови, а второго, небось, армия закалила.

— Артем!

— Я здесь, — вернувшись к человеческому облику, он сидел на земле, привалившись к покореженной "Вольво". — Раньше на мне висела смерть только одного человека, а теперь я убил десять.

— Так было надо, — успокоил я.

— Знаю, — Артем невесело улыбнулся, и поднялся. — И я ничуть не жалею.

— Если вы закончили размениваться любезностями…. — Ника завернула за угол. — Так, я не поняла! Где моя машина?

Я кашлянул.

— Ну, как тебе сказать….

Снаружи раздался рев клаксона, возле ворот остановился черный "Лендкрузер". Лицо Васи просветлело.

— Один момент, я сейчас.

Спустя пару минут вверх взмыло чье-то тело, упало на крышу, покатилось по ней, и исчезло из виду. А Вася уже возвращался с девушкой.

— Катя! — Ника распахнула объятия, принимая подругу. — Господи, я уже испугалась, что они увезли тебя в какое-то секретное место.

— Я тоже испугалась! — всхлипывая, призналась наша ледяная ведьма. — Тот, что вез меня, сказал, что нас будут пытать, а потом убьют!

— Вот, болтун! — покачал головой Артем, стараясь встать так, чтобы Катя поменьше видела тот ужас, что творился возле дома.

— Ну что, петухи… то есть, орлы, — я похрустел пальцами. — Готовы к реваншу?

— Готовы.

— Готовы.

— Готовы.

— Я так точно готова. Только с одним условием — вот этот джип теперь мой, ясно? И нечего на него рот разевать.

— Ясно теперь, кто чей родственник, — пробормотал Вася.

*************

Хренкин сидел на унитазе, чутко прислушиваясь к тому, что творилось снаружи.

Следователю не сильно хотелось высовываться. Несмотря на многолетнюю работу в органах, он органически не переносил насилия, и принимал его только в том случае, когда насилие совершалось над подозреваемым с целью дачи показаний, которые потом можно использовать для красивого повышения раскрываемости.

И сейчас он бы лучше отсиделся, но при мысли о том, что пленники уйдут, а с него будут спрашивать, не давала ему покоя. Капитан почесал затылок, и решил рискнуть. Рискнуть не в смысле задержать пленников, Боже упаси, а в смысле сделать ноги, пока еще есть возможность.

*************

Не успели мы добраться до "Ленкрузера", как сзади раздался новый вопль:

— Стоять!

Мы синхронно обернулись. Недавний мужичок стоял на пороге дома, держа в дрожащих руках автомат.

— Это еще кто? — удивилась Катя.

— Он с этими козлами был, — Артем зло сплюнул. — Мент, вроде, какой-то.

— Отойдите от машины! — завопил мужичок, и повел стволом автомата. — Я забираю ее, это теперь моя машина! И не вздумайте меня преследовать!

Над его головой затрещали простреленные доски. Вася открыл рот, чтобы предупредить, но не успел. Деревянный навес с треском сломался, рухнул вниз, и похоронил под собой тщедушное тело. Автомат отлетел в сторону.

Ника щелкнула пальцами.

— Я, кажется, вспомнила. Этот тот следователь, что меня допрашивал после убийства Дениса. Хотел, чтобы я всю вину на себя взяла.

— Ну, и хрен с ним, — буркнул я. — Поехали, что ли? Покончим с Белым, и заботам конец.