Жажда крови

Кир прикрыл глаза. Это была плохая идея. Он возбудится, и она это заметит. Но он не хотел ссориться с ней и не хотел, чтобы она не доверяла ему.

Он сбросил куртку. На нём была компрессионная футболка с длинными рукавами, так что у него не было другого выбора, кроме как полностью снять её, чтобы Мира могла убедиться, что поводов для беспокойства нет.

Её пальцы скользнули на несколько сантиметров ниже нового шрама на его правой дельте, отчего по коже побежали мурашки.

— Прости.

— Шрам пройдёт через неделю. Это ерунда.

— Но представь, что могло быть и хуже. Я могла убить тебя.

— Никогда не воображай того, чего не было. Из этого никогда не выходит ничего хорошего.

— Но этот… — Кир втянул воздух, когда её пальцы коснулись его живота. — Это было плохо.

Кончики её пальцев были у него под пупком, в добрых пятнадцати сантиметрах от почти зажившей раны. В его быстро набухающем члене пульсировал жар. Кир изо всех сил старался контролировать своё дыхание.

Его влечение к ней не могло объяснить силу его реакции. Он любил секс — какой вампир не любит? — но он мог контролировать свой член. Во имя Идайос, ему же не двадцать лет.

— Эта рана не имела к тебе никакого отношения, — чёрт, его голос звучал хрипло.

Она должна была знать. Она должна была осознавать, что он становится…

— Да.

— Ч-что?

Мира пристально посмотрела на него. Её нефритовые глаза потемнели. Румянец на щеках стал ещё ярче. Кончики её клыков показались над нижней губой.

— Я знаю, ты сдерживаешься, потому что переживаешь из-за того, что я тебе рассказала. Я знаю, ты чувствуешь, что не должен давить на меня прямо сейчас.

Это застало его врасплох.

— Ты что, экстрасенс?

Она слегка улыбнулась. У неё была такая красивая улыбка.

— Ты не такой непроницаемый, как тебе кажется.

— Тогда ты, наверное, понимаешь, что я… — Кир охнул, когда её пальцы прошлись по его прессу вдоль верхнего края ремня.

— Да, — повторила она. — То есть… если ты в порядке? Для… этого?

Он больше не мог контролировать своё дыхание. Он слышал свои вдохи и выдохи, и его пресс заметно сокращался.

— Да, рана достаточно зажила, но уверена ли ты, что хочешь… бл*дь! — её рука скользнула по выпуклости его напряжённого члена, задевая чувствительную головку и заставляя всё его тело содрогнуться.

После её истории, после всего того дерьма, что случилось, она могла пойти любым из двух путей — потребность либо в одиночестве, либо в этом. Он сам нуждался именно в этом, но он бы не стал настаивать.

Сейчас? С её пальцами, вцепившимися в его пояс? Он вспыхивал сильно и быстро.

Он за считанные секунды снял с Миры пальто.

Чтобы замедлить свой темп, Кир занялся кобурами. Он не хотел рисковать оружием рядом с Мирой. Кроме того, ему нужно взять себя в руки.

То, что она хотела этого, вовсе не означало, что она хотела жёсткого траха.

Заставив себя отвлечься от мыслей о своём пульсирующем члене, Кир понял, что он тоже не хочет жёстко, по крайней мере, не сейчас. Он хотел узнать её получше в физическом плане. В сексуальном плане. Он хотел не торопиться, потому что это нечто большее, чем секс, по крайней мере, для него.

Где-то в глубине его сознания предупреждающий голос пытался что-то сказать по этому поводу, но он проигнорировал его. Всё, что имело значение — это то, что он хотел этого. Он хотел её.

Пока он расстёгивал набедренную кобуру, которая надёжно удерживала его пистолет, Мира занялась ремнями шивы. В этом было что-то такое, что особенно завело его. Его член, уже напрягшийся под ширинкой, сильно дёрнулся.

Кир отстегнул от пояса пистолет. Мира отстегнула шиву и протянула ему. Их взгляды встретились. Её губы приоткрылись. Отчаянно желая прикоснуться к ней, он зарычал от досады, отнёс оружие к комоду и аккуратно положил его на пустую поверхность.

Он обернулся и увидел, что Мира застенчиво вытаскивает свою вязаную кофточку из-под юбки-карандаша. Сократив расстояние, он помог ей снять её через голову. Под кофточкой на ней был кружевной фиолетовый лифчик, который был абсолютно…

— Ммм, — обняв её за талию, он наклонился и поцеловал обнажившиеся холмики её грудей.

— Типичный мужчина, — сказала она одновременно раздосадованно и удовлетворённо.

— Угу, — он провёл рукой по её боку к округлости бедра, прикрытого юбкой, и сжал. — Что ещё ты скрываешь? Я не заметил никаких линий от трусиков.

— Ты смотрел, да?

— Я же говорил тебе, великолепная задница.

— Как бы я ни ценила это, я не страдаю иллюзиями. У меня фигура не песочные часы.

Он раздражённо отстранился.

— Откуда ты вообще это знаешь?

— Чтобы хорошо одеваться, нужно знать свои пропорции, а мои…

— Они идеальны. Так что заткнись.

— Ха. Властный, я же говорила.

— Нет, это я сказал «властный».

— Я первая это сказала, — настаивала она.

— Ну, не то чтобы я не знал.

Её губы дрогнули.

— И нетерпеливый.

— Да. Так что снимай к чёрту эту юбку.

Мира рассмеялась, чего и добивался Кир. Ему не нравилось, что она зациклилась на своих воображаемых недостатках. Он хотел, чтобы она наслаждалась своим телом.

И его.

Он попытался помочь ей с юбкой, но та как будто застыла на месте или что-то в этом роде.

— Какого чёрта?

Мира снова рассмеялась, отталкивая его руки.

— Это просто застёжка с крючком.

Что бы это ни значило. Когда она расстегнула его, Кир взялся за дело, стягивая материал с её бёдер.

— Эту часть я могу сделать сам.

Она, казалось, удивилась, когда он опустился на колени, но он был чертовски высоким, и ему нужно было оказаться ближе к её центру. Он поцеловал её в живот, стянул юбку до лодыжек и помог ей переступить с ноги на ногу. Её кружевное фиолетовое нижнее бельё — стринги, как обнаружили его руки, когда погладили её обнажённые ягодицы — было в тон лифчику.

— Ты полна сюрпризов, Мира Дженсен.

— Потому что моё нижнее бельё сексуальное? Если я не стремлюсь к тому, чтобы… — она ахнула, когда он нежно прикусил её бедро, касаясь чувственного кружева и кусочка кожи. — Это не значит, что мне не нравится чувствовать… оооо.

Кир скользнул пальцами между её бёдер, поглаживая тёплую, набухшую киску сквозь ткань. Он обхватил одной рукой её бёдра, чтобы поддержать. Её руки вцепились в его плечи.

Когда он провёл губами по её бедру к промежности, её руки скользнули к его волосам, сжимая их. Несмотря на тесный плен брюк, его член сильно пульсировал.

Стягивая с неё трусики, обнажая аккуратную дорожку коротких волосков, и вдыхая её пьянящий аромат, Кир почувствовал, как участилось его дыхание. Он погладил её только что обнажившуюся киску, лаская её гладкие складочки, наслаждаясь тем, как она покачивается в его объятиях.

Она вскрикнула, когда он скользнул в неё пальцем, а затем согнулась над его головой, когда он начал поглаживать её. Он заурчал от удовольствия, удивлённый и обрадованный тем, что она так отзывчива. После того, что она ему рассказала, он подумал, что она может напрягаться и отстраняться, быть застенчивой и сопротивляться даже тому, чего хотела. И это не стало бы проблемой. Он бы уделил время её опасениям. Но ему было по-настоящему приятно чувствовать, что она открыта для него, знать, что она хочет его так же, как он хотел её.

Её стоны удовольствия и то, как реагировало её тело, подсказали ему, что ей нравится. Когда он добавил второй палец и стал проникать глубже, она застонала. Когда он сжал её попку, её колени начали подкашиваться.

Кир приподнялся, чтобы лучше поддерживать её, но не убрал пальцы. Прижимая её к своему торсу, он продолжал ласкать её. Она прислонилась к нему, её руки безвольно обвились вокруг его талии, одна рука слегка уцепилась за его ремень, другая свисала возле его задницы.

— Я хочу… — выдохнула Мира, уткнувшись в его пресс и почти нарушая его сосредоточенность, когда в нём вспыхнуло новое возбуждение. — Я хочу…

— Чего ты хочешь? — его голос был гортанным.

— Тебя, — выдохнула она, запуская пальцы ему за пояс.

Вот это действительно нарушило его сосредоточенность. Он покачнулся, когда желание пронзило его, сильно пульсируя в члене и заставляя яйца ныть. Его пальцы соскользнули с её сладкой промежности.

Мира подвинулась, чтобы расстегнуть его ремень. Тот поддался, и она принялась за пуговицу, затем за молнию.

Странное ощущение охватило Кира, когда Мира расстегнула его брюки. Он никогда раньше никому не позволял раздевать себя. Он не знал, что отличало Миру от других, но это слегка нервировало его.

Когда молния расстегнулась, его эрекция напряглась, натягивая трусы. Он услышал, как Мира судорожно вздохнула. Её рука сжала его через ткань. Он выругался.

Её прикосновение было изучающим. Она провела рукой по его напряжённой длине вниз, к тяжёлым, полным яйцам, обхватив их ладонью. Его голова откинулась назад. Дерьмо. Он не мог думать. Это ещё даже не контакт кожа к коже, а он, бл*дь, уже не мог думать.

Её пальцы снова двинулись вверх по его длине к сочащейся головке. Он содрогнулся, когда она прикоснулась к нему там.

Её прикосновение было лёгким, почти нерешительным, но, должно быть, Мире понравилась его реакция, потому что её рука потянулась к резинке его боксёров, вызывая новое наслаждение.

Это было слишком приятно. Кир слишком сильно этого хотел.

Ему нужно притормозить.

— Ботинки, — абсурдно рявкнул он, поспешно отступая назад и пошатываясь настолько, что ухватился за перила чердака. — Мне нужно… мои ботинки.

Прислонившись для поддержки задницей к перилам, он сосредоточил внимание на своих ногах, не позволяя себе смотреть на Миру и отвлекаться. Ему нужно сделать передышку. Ему нужно было подумать.

Он развязал шнурки. Он снял ботинки.

Когда он поднял глаза, Мира улыбалась. И она сняла лифчик. Как бы ни было неприятно видеть её прекрасную грудь обнажённой, что ему действительно нравилось, так это её улыбка.

После всего стресса, всей неуверенности она выглядела… счастливой.

Его внимание заставило её смутиться.

— Что?

— Ты такая красивая.

Она покраснела. Он не мог этого разглядеть из-за угла, под которым падал свет от люстры, но он мог сказать наверняка.

— Ты действительно так думаешь, — поразилась она.

Он нахмурился.

— Почему у тебя такой удивлённый голос?

Она пожала плечами и отодвинулась от него.

— Не знаю. Ты такой… — она неопределённо махнула в его сторону. — Неважно.

— Я такой… неважно?

— Ой, прекрати! Проехали! — она развернулась и побежала, запрыгнув на кровать. По крайней мере, она отправилась в кровать, а не прочь от неё. И всё же. Он не был уверен, что ему это нравится.

Кир сорвал с себя штаны. Он подошёл к кровати, где Мира сидела со скрещенными ногами и наблюдала за ним. Её взгляд опустился на его член, который напрягся под его боксёрами.

— Так какой я, Мира Дженсен?

Она подняла глаза к его лицу и бросила на него взгляд, который, наверное, должен был быть свирепым.

— Я думаю, ты знаешь.

— Привлекательный? — предположил он. — В невероятной физической форме?

Она уткнулась лицом в подушки, восхитительно выставив напоказ голую попку.

— Кошмарный ты!

— Это ты заставляешь меня напрашиваться на комплименты, — Кир провёл пальцем по её спине, наслаждаясь тем, как она вздрогнула.

Слегка приподнявшись, Мира посмотрела на него снизу вверх, внезапно посерьёзнев.

— Мне нравится, как ты выглядишь.

Он втянул воздух. Он ожидал, что она будет дразнить его. Или скажет что-нибудь банальное. То, что она сказала, даже нельзя было назвать комплиментом — не то чтобы он на самом деле рассчитывал на таковой — но каким-то образом это говорило даже больше.

Ему пришлось откашляться.

Должно быть, Мира заметила, как это подействовало на него, потому что её взгляд смягчился. Перевернувшись на спину, она протянула руку.

— Иди сюда.

Киру следовало смутиться. Ему как минимум следовало свести всё в шутку. Но он опустился на кровать, в её объятия, как будто он, бл*дь, принадлежал ей.

Устроившись между её раздвинутых ног, он позволил своей твёрдой длине восхитительно прижаться к её лобку.

— На тебе всё ещё есть одежда, — пожаловалась она.

Есть. Чтобы напомнить ему, что нужно двигаться медленно. Она заёрзала под ним, ища трения, и, несмотря на барьер из ткани, Киру пришлось бороться с инстинктивным желанием погрузить в неё свой ноющий член. Он слегка прижался к ней, чтобы дать им обоим некоторое облегчение. Опустив губы к её подбородку, он покусывал её ухо, наслаждаясь тем, как у неё перехватило дыхание.

— Угу, — признал он.

— Это, — Мира тяжело дышала, — не кажется правильным.

— Ты хорошо пахнешь, — он облизал её горло от впадинки до нижней части челюсти, заставив ахнуть.

Воспользовавшись тем, что её губы приоткрылись, он поцеловал её. Она встретила проникновение его языка своим. Когда он погладил её по нёбу, Мира со стоном выгнулась навстречу.

Он сделал это снова.

Прикусив её губу, осторожно, не касаясь клыков, он слегка потянул и отстранился. Он хотел видеть её.

Её губы припухли, глаза потемнели, и она пристально смотрела на него. Великолепная.

— Сними их, — сказала она, затем добавила отрывисто: — Пожалуйста.

— У тебя на уме только одно.

— В этом? Сейчас? А чего ты ожидал?

Он ухмыльнулся. С ней было так весело. Когда он слез с неё, чтобы избавиться от своих боксёров, заживающая рана болезненно сжалась. У него вырвался стон.

Мира села, но Кир проигнорировал её очевидное беспокойство и разобрался со своей задачей. К счастью, это отвлекло её. Она задержала дыхание, и её взгляд был прикован к его обнажённому члену. Он был таким чертовски твёрдым, что упирался в живот, и предъэякулят смазался на живот выше пупка. Его яйца были тяжёлыми и налитыми, они так ныли. Не в силах сдержаться, он обхватил себя рукой и погладил. Член запульсировал в его ладони, и его глаза почти закатились.

Рука Миры задержалась над его животом, рядом с раной.

Действительно, у неё на уме только одно.

Кир сел и стал напирать на неё, пока она не легла обратно. Он же сказал ей, что всё в порядке. Он не хотел снова говорить об этом.

Мира вздохнула, явно надувшись, но Кир позаботился об этом, втянув в рот один из её сосков. Она ахнула и выгнулась, прижимаясь к нему грудью.

— Ммм, — пробормотал он и скользнул рукой под её выгнутую спину.

Он спускался вниз по её телу, исследуя нежные изгибы, впадинку пупка, вдыхая её пьянящий аромат. Он целовал её бёдра, пока не нашёл то место, которое заставляло её извиваться под ним. Затем он прижался губами к её гладкой, набухшей плоти.

Она ахнула.

Опьянев от её вкуса, Кир полностью отдался своему исследованию. Он пустил в ход свои пальцы, не торопясь, изучая, что ей нравится. Её пальцы играли с его волосами.

Приблизившись к оргазму, она перестала прикасаться к его голове.

Ошеломлённый наслаждением, Кир поднял глаза и увидел, что Мира со стоном закрыла лицо руками. Он стал ласкать сильнее. Глубже. Ей это нравилось, её стоны становились всё отчаяннее. Он дразнил её клитор своим языком.

Член Кира ныл, пока он слушал её. Прикасался к ней. Пробовал её на вкус.

Боже, ему это так нравилось.

Она сильно кончила, вскрикнув, когда её лоно сжало его пальцы. Её руки упали по бокам, упираясь в матрас, и она выгнулась. Кир вжал свой пульсирующий член в кровать, доводя её до оргазма, продлевая его своими прикосновениями.

Когда она выдохнула и расслабилась, он дал ей немного времени, а затем снова начал ласкать её изнутри.

Она бессвязно застонала, ошеломлённая, но он хотел, чтобы она кончила снова. Свободной рукой он ласкал её грудь. Она выгнулась навстречу ему, её тело так прекрасно отзывалось. Он провёл пальцами по её набухшему влагалищу, погладил языком клитор.

Она стонала и извивалась. Кир пьянел от этого, вжимался членом в матрас, не в силах думать ни о чём, кроме того, как доставить ей удовольствие. Когда она схватила его за руку и закричала, извиваясь, он чуть не взорвался. Он продолжал ласкать, но ему пришлось убрать рот, чтобы, стиснув зубы, сдержать оргазм. Он издал отчаянный стон у её бедра, когда она забилась в конвульсиях под ним.

Когда Мира обмякла, он скатился с неё и лёг на спину. Ему нужно было время, чтобы успокоиться. Он тяжело дышал, его пресс сильно сокращался, а по всему животу сочился предъэякулят.

Он услышал, как Мира села.

— Просто… просто дай мне секунду.

Она дала ему, наверное, три. Затем её рука обхватила его.

— Бл*дь!

Его тело содрогнулось, прикосновение было слишком ярким, его потребность — слишком сильной. Кир толкнулся в её хватку. Она погладила его от полных, отяжелевших яиц до выпуклой головки и снова вниз, размазывая смазку по стволу. Он застонал, почти теряя рассудок.

И всё же, даже несмотря на ошеломление от удовольствия, он чувствовал себя дискомфортно. Он никогда не принимал наслаждение вот так. Лёжа. Позволяя прикасаться к себе. Но…

Это было приятно. Действительно хорошо. С ней.

Затем она оседлала его, усевшись на его бёдра пониже его члена.

А вот в этом он не был уверен. Он не любил быть снизу.

Затем он посмотрел на неё. Его Мира. Мягкие нефритовые глаза. Тёплая, милая улыбка. Волосы, рассыпавшиеся по плечам. Её наслаждение ясно отражалось на её прекрасном лице и в томной, чувственной позе… и Кир ни за что на свете не собирался ей в чём-либо отказывать.

Потянувшись вниз, чтобы обхватить свой напряжённый член, он придержал себя для неё. Она приподнялась над ним и опустилась. Он выругался, когда головка его члена впервые прижалась к её горячему, скользкому лону. Его спина изогнулась, пока она медленно принимала его, привыкая к вторжению его большой длины.

Задыхаясь от охватившего его наслаждения, Кир отдался горячему, крепкому ощущению её естества на его члене. Руки Миры легли ему на грудь, пальцы впились в мышцы. Это было чертовски приятно. Он схватил её за бёдра и толкнулся вверх. Ему нужно было трахаться. Ему нужно было кончить.

Когда она начала насаживаться на него, её лобок прижимался к его лобку, а её лоно обхватывало и доило его. Мира застонала, удовлетворяя себя его членом. Он слышал свои собственные отчаянные звуки. Он никогда не кончал вот так, лёжа на спине, но он был готов взорваться.

Он был потерян. Он принадлежал ей.

Мира склонила голову, насаживаясь на него всё сильнее и быстрее, её крики становились всё отчаяннее.

— Боже, — прохрипел Кир. — Бл*дь.

Он больше не мог этого выносить. Его поясница напряглась, яйца жаждали разрядки. Ему нужно было… он вот-вот…

Мира с криком стиснула его. Кир взревел, когда её оргазм спровоцировал его разрядку. Его спина сильно выгнулась, а член извергал горячее семя отчаянными, мучительными толчками.

Он всё ещё содрогался в спазмах, когда Мира рухнула ему на грудь. Её лоно по-прежнему сжимало его член. Обхватив её руками, он крепко прижал её к себе и уткнулся лицом в её шею, не в силах вымолвить ни слова.

Он не знал точно, что с ним только что произошло… но каким-то образом?

Это просто разорвало его на куски, чёрт возьми.

Глава 21

Блаженствующая и расслабленная, Мира наслаждалась теплом и крепостью тела Кира под своим телом. Его член, толстый и всё ещё полутвёрдый, оставался тяжёлым внутри неё.

Она вдыхала его тёмный, насыщенный аромат. Его лицо прижималось к её шее. Он глубоко дышал, возможно, тоже вдыхая её запах.

Когда её сознание прояснилось, она подумала, что за этим кроется что-то ещё. Он крепко прижимался к ней, дыша немного поверхностно. Она уловила лёгкую дрожь.

Когда Мира начала отодвигаться, чтобы посмотреть на него, Кир перевернул их на бок. Они оба ахнули, когда его член выскользнул из её лона.

Она никогда не испытывала ничего подобного тому, что испытала с ним. Она уже снова хотела его. Его толстый, твёрдый член. Его жар. То, как он двигался. Звуки, которые он издавал.

И она хотела снова попробовать его на вкус.

Его лицо по-прежнему было прижато к её шее, так что она не могла его увидеть. Она запустила пальцы в мягкие волны его густых волос.

Мира поразилась тому, насколько естественно было отдаться Киру. Она боялась, что после стольких лет это покажется неловким, что она будет стеснительной и застенчивой. Но её тело инстинктивно откликнулось на его ласки.

Она хотела знать, почему он потрясён, ибо она была уверена, что так оно и есть, но ей не хотелось вызывать у него дискомфорт. К тому же было так приятно лежать, прижавшись к нему. Кроме того, возможно, он, как и она, был просто ошеломлён неожиданно интенсивным сексуальным актом. Она сильно кончила, и он тоже.

Когда Кир, наконец, отстранился, положив голову на подушку, он выглядел нормально. Его глаза были тёмными и немного сонными. Он был таким поразительным, черты его лица являли собой образец мужской красоты. Мира погладила его по щеке. От этого прикосновения его глаза закрылись.

Когда он снова открыл их, вид у него был обеспокоенный.

— Мне жаль насчёт кормления, — сказал он. — Мне не нравится, что это вызывает у тебя плохие воспоминания.

У Миры перехватило горло.

— Это не твоя вина.

— Это не имеет значения.

— Имеет.

— И всё же.

Желая сменить тон, Мира поддразнила:

— А последнее слово обязательно должно быть за тобой?

— Угу.

— А «угу» считается за последнее слово?

— Угу.

Она усмехнулась. Кир оказался более игривым, чем она могла ожидать. Это вызывало у неё восторг.

Он сел, будто ему трудно было лежать смирно. Она предпочла бы, чтобы он остался рядом с ней, но, по крайней мере, у неё появилась возможность получше его разглядеть. Свет люстры мягко высвечивал очертания его груди и рельефный живот. Его член тяжело покоился на мускулистом бедре. Мира затаила дыхание, вспомнив, каким горячим и толстым он был внутри неё.

Ей показалось, что его член напрягся под её взглядом, но Кир занялся её ногами прежде, чем она смогла убедиться в этом. Подняв её правую ступню, он начал массировать её.

— Мммм, — одобрительно пробормотала она, пока он массировал её во всех нужных местах.

Через некоторое время он переключился на другую ногу. Как бы ей ни нравился этот процесс, она знала, что он просто ищет себе занятие. Она приподнялась, чтобы лучше его видеть, но освещение падало на него со спины, и его лицо оставалось в тени. Её нога лежала в его руках.

Кир помял подушечку её стопы.

— Я имел в виду то, что сказал ранее. Я хочу, чтобы ты научилась питаться от меня. С удовольствием.

Ощущения в ступне мешали сосредоточиться. Единственным, что пришло ей в голову, было:

— Сейчас?

— Сейчас самое подходящее время. Ты недавно кормилась. Сексуальное напряжение удовлетворено.

Он говорил серьёзно.

Всего несколько секунд назад Мира жаждала ощутить его вкус, но теперь, когда ей представилась реальная возможность…

— Я не знаю. Я много взяла у тебя прошлой ночью. И ты всё ещё не…

— Если ты не хочешь прямо сейчас, это нормально, но не используй ерунду в качестве оправдания.

Кир был прав насчёт того, что это оправдание, но это не меняло сути.

— Это не чушь собачья, и ты это знаешь. Ты не восстановился, — она слышала, как он стонал от боли. Швы, может, и сняли, но рана была серьёзной и всё ещё заживала внутри.

Кир издал раздражённый звук.

— Я не хочу затевать спор.

— Я тоже.

Он продолжал массировать её ногу. Это невольно расслабляло её. Мира откинулась назад, опираясь на вытянутые руки. Свет подсвечивал своего рода «корону» из его тёмных волос на макушке. Мира и раньше замечала, как хорошо подстрижены его волосы, как причёска идеально подходит к его волевому лицу.

Внезапно её осенило, и она спросила:

— Ты тщеславен в отношении своих волос?

— Да, — признался Кир. В ответ на её улыбку он приподнял бровь. — Это тебя забавляет?

— И доставляет мне удовольствие. В чём ещё ты тщеславен?

Он поднёс её ступню ко рту и слегка прикусил большой палец, отчего она пискнула и дёрнулась. Он продолжал держать её за ступню, посмеиваясь.

— Ты ждёшь, что я выдам все свои секреты?

Вопрос был шутливым, но он заставил Миру кое-что понять: Кир почти ничего не рассказал ей о себе.

— А в чем тщеславна ты? — спросил он.

— Неужели ты не можешь догадаться?

— В своей одежде. У тебя безупречный вкус, — он поцеловал чувствительный изгиб её ступни. Взвизгнув, она рефлекторно выдернула ногу из его хватки.

— Ты очень боишься щекотки, — заметил он с явным — и порочным — удовольствием.

Не желая, чтобы Кир заострял на этом внимание, что, несомненно, было правдой, Мира уточнила:

— Безупречный вкус?

— В том числе и в нижнем белье.

— Тебе понравилось, да?

— Угу, — он снова потянулся к её ноге, но она отодвинула её. — Я не собирался тебя щекотать.

— Не собирался?

— О нет, чёрт возьми. Ты этого ожидаешь. Я застану тебя врасплох попозже.

Она рассмеялась. Даже без света, падавшего прямо на его лицо, она могла разглядеть намёк на улыбку.

— Да, — импульсивно ответила она.

— Что да?

— Я хочу…

Хотя она и не могла выговорить ни слова, Кир явно понял её. Язык его тела стал более решительным, он придвинулся ближе, просунув свои ноги под её. Мира почувствовала лёгкое щекотание его волосков.

— Иди сюда, — его голос был низким и грубым.

Мира придвинулась к нему, и её взгляд сам по себе опустился ниже. Он был твёрдым. От вида его возбуждения у неё потекли слюнки, а её лоно затрепетало. Её десны покалывало от удлинившихся клыков. Кир позволял ей немного прикасаться к нему, но она хотела по-настоящему изучить его, каждый дюйм этой самой интимной части его тела. От этой мысли ей стало больно.

Кир усадил её на свои бёдра, притягивая к себе. Его напряжённый член оказался зажат между ними, её клитор восхитительно прижимался к нижней части. Мира обхватила его ногами за спину, прильнув к нему всем телом. Кир держал одну руку на её заднице, а другой поддерживал её спину. Его дыхание было прерывистым.

— Пообещай мне кое-что, — сказала она, задыхаясь, едва в состоянии сосредоточиться на этом важном моменте.

— Что?

— Ты остановишь меня. Пока не стало слишком поздно.

Его нерешительность подсказала ей, что ему это не понравилось, но он сказал:

— Я обещаю, Мира.

Облегчение прогнало её напряжение.

Кир слегка наклонил голову вбок, обнажая пульсирующую вену. Мира медленно наклонилась, но в последний момент её снова охватили сомнения и страх.

— Всё в порядке, — пробормотал он. — Не торопись. Просто лизни меня, если хочешь. Или понюхай. Всё, что тебе нравится.

Его слова успокоили её. Всё происходило в её темпе, на её условиях.

Обвив Кира руками, Мира уткнулась лицом ему в шею. Она вдохнула его тёмный, насыщенный аромат. Его кожа была тёплой, более нежной вдоль яремной вены. Когда она прижалась кончиком языка к его горлу, он втянул воздух, и его член дёрнулся под ней.

Тот факт, что он хотел этого, делал всё намного проще. Это было подобно… разрешению наслаждаться этим. Мира уткнулась носом ему в подбородок. Она чувствовала, как его грудь прижимается к её груди. Его пульс участился.

Соблазнённая ощущением его тела, его твёрдого члена, его пульсирующей вены, она вонзила клыки в его шею. Она застонала, почувствовав, как густая кровь хлынула ей в рот.

Почему он такой приятный на вкус?

Она прижималась к нему, жадно питаясь, доставляя себе удовольствие нижней частью его эрекции, наслаждаясь тем, как он вздрагивал под ней.

Он был таким приятным на ощупь и на вкус, что ей не хотелось останавливаться, но она прекрасно чувствовала его состояние. Он ещё не дал ей понять, что ей следует остановиться, но она не забыла о его ране и не потеряла контроль над собой.

Это удивило её.

Каким-то образом это придало ей сил.

Она убрала клыки и лизнула рану, чтобы закрыть её, затем отстранилась, чтобы посмотреть на него. Глаза Кира потемнели от возбуждения, а из-под чувственной нижней губы показались клыки. Мира почувствовала, что улыбается. При виде него. От чувства выполненного долга.

— Мне нравится твоя улыбка, — сказал он низким, хриплым голосом.

Её улыбка сделалась ещё шире. Мира просунула руку между их телами, чтобы обхватить его твёрдый член. Тот дёрнулся в её руке. Кир выругался.

Ей нравилось, как он ощущается. Его ствол был таким толстым, что она не могла сомкнуть пальцы. Его головка была шире ствола, такой идеальной формы. Из его щёлки сочилась сперма. Когда она прижала к ней палец, Кир издал резкий, отчаянный звук, и Мира внезапно обнаружила, что уже лежит на спине, а он навис над ней.

Она приподнялась для него, задыхаясь, когда его широкая головка члена прижалась к её гладкому, горячему входу. Учитывая, как сильно Кир был возбуждён, она ожидала, что он будет входить жёстко и быстро, но он этого не сделал. Он входил постепенно.

Мира задыхалась от проникновения каждого нового дюйма его тела. Ему пришлось изменить угол наклона, чтобы войти в неё, и даже тогда она не была уверена, что полностью приняла его. Он был таким большим, что это казалось почти чересчур, но нет, это было идеально.

Он медленно вышел, а затем толкнулся глубже.

Мира вскрикнула.

Руки Кира обхватили её, удерживая на весу, но он наклонился достаточно близко, чтобы её груди потёрлись о его торс, а губы коснулись её шеи. Он не укусил её, хотя, должно быть, хотел этого.

Его бёдра сместились, вгоняя его член в неё. Мира вскрикивала при каждом восхитительном толчке. Его ритм был ровным и контролируемым, даже когда его дыхание стало прерывистым.

Мира растворилась в ритме его толчков, в ощущении его твёрдой, толстой длины, наполняющей её, в том, как его широкая головка проникает в её лоно. Она растворилась в его запахе и томительном вкусе.

Кир постепенно увеличивал темп, двигаясь всё сильнее и быстрее, пока не начал мучительно стонать, уткнувшись в шею Миры.

Это было слишком хорошо, слишком сильно.

Наслаждение охватило её, а затем взорвалось, отчего Мире показалось, что она почти покинула собственное тело.

Она сжала его член внутри, извиваясь, давая себе волю, теряя контроль, когда Кир закричал от собственного оргазма, и его тело содрогалось в её объятиях, а член извергал горячие струи семени.

Ошеломлённой и безвольной Мире потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, затем она крепче обняла его и позволила блаженству их единения переполнить её. Она уткнулась лицом в его шею и просто глубоко дышала.

Глава 22

Клэр повисла на прутьях своей камеры. Её ладони так вспотели, что она то и дело соскальзывала с них. Ей не нравилось ощущение ткани на коже, и она хотела снять шёлковую комбинацию.

Через проход от неё, мужчина, Омри, стоял у решётки своей камеры и тоже цеплялся за неё. Он снова был возбуждён.

Клэр не могла отвести взгляд от его спортивных штанов, где серая ткань обтягивала его эрекцию. У неё потекли слюнки, а интимные места горели и болели. Она хотела, чтобы он снял штаны. Она хотела увидеть его.

Застонав, Клэр сжала бёдра.

— Чёрт, — выдохнул Омри, запрокидывая голову.

Другая женщина, Кресс, на этот раз отошла в дальний угол своей камеры. Она уже давно лежала под одеялом.

Когда мужчина запустил руку себе в штаны, Клэр снова застонала. Он погладил себя, и его острые зубы впились в губу. Ярко-красная кровь выступила небольшими каплями, и Клэр уставилась на них. Это было прекрасно.

— Потрогай себя, — грубо сказал мужчина. — Тебе станет лучше.

Бёдра Клэр снова сжались.

Когда стальная дверь с грохотом распахнулась, Клэр отшатнулась назад. Она споткнулась, упала и прижалась к стене задом.

Не-человек, тюремщик-охранник, внёс в тюрьму женщину без сознания. Она висела у него на плече. Это напомнило Клэр о том, как Рэй, повар из Закусочной Бетти, нёс мешок с картошкой. На женщине были джинсы, свитер и сапоги до колен. Её длинные светлые волосы ниспадали прямыми прядями, закрывая лицо.

— Будь ты проклят, — прорычал Омри через решётку.

Не-человек проигнорировал его, оттащив новую женщину в камеру в конце коридора, подальше от остальных. Он занёс её внутрь и бросил на койку. Он вышел и закрыл зарешеченную дверь на замок.

Он вернулся в пространство между камерами Клэр и Омри и вытащил что-то из кармана. Это было похоже на пульт дистанционного управления. Он нажал кнопку. Омри вскрикнул и отпрянул от решётки. Он упал на четвереньки.

Не-человек снова нажал на кнопку. Тело Омри сильно дёрнулось, и он рухнул на бок, издав сдавленный звук. Не-человек убрал пульт дистанционного управления обратно в карман. Насвистывая, он отпер дверь Омри.

Он вошёл и поднял Омри, кряхтя и бормоча что-то себе под нос. Он взвалил Омри на плечи, пошатываясь под весом мужчины, и вынес его из камеры через стальную дверь.

Глава 23

Мира проснулась и обнаружила, что Кир сидит на кровати, прислонившись спиной к стене, потому что изголовья у кровати не было, а его ноги вытянуты и скрещены в лодыжках. На нём были чёрные спортивные штаны, а в руке он держал телефон и набирал сообщение. Экран мягко освещал его лицо.

Мира некоторое время наблюдала за ним. Напряжённое выражение его лица было ей знакомо, но она быстро привыкла к более расслабленной его версии, и ей пришлось перестроиться.

— Всё в порядке? — наконец спросила она.

Его внимание переключилось на неё.

— Ты проснулась.

— Всё в порядке? — повторила она.

— Конечно. Просто дай мне секунду, — он закончил печатать и отложил телефон в сторону. — Ты голодна?

Она не могла оправдать своё вмешательство в то, чем занимался Кир, но её беспокоило, что он не предложил никаких объяснений.

— Да, немного проголодалась.

— Тебе нравится говядина по-бургундски?

Блюдо удивило её.

— Я думала, ты не любишь Францию.

— Мне нравится французская кухня. И вино.

— Хм. Может быть, я оставлю тебя себе.

Кир замер. Внезапно испытав неловкость, Мира уже собиралась отпустить мимолётный комментарий, чтобы исправить эту оговорку, но он протянул руку и нежно провёл пальцами по её волосам. Выражение его лица было нежным.

Мира счастливо вздохнула.

— Почему тебе не нравится Франция? — спросила она, желая узнать его получше.

Его рука застыла. На мгновение на его лице отразилась боль.

— Моя мать умерла там, — произнёс Кир деревянным голосом.

Сердце Миры упало.

— О, милый…

— Пошли, — он выбрался из кровати. — Рагу. Вино. Размораживаемый хлеб. Ты же знаешь, что хочешь это.

Мира не хотела, чтобы это уклонение сошло ему с рук, но чувствовала, что не должна настаивать, не сейчас.

— Мне нужно пять минут в ванной.

— Только пять? — скептически уточнил Кир.

— Хорошо, десять.

Он ухмыльнулся.

— Всё равно неплохо. Пойду, поставлю тушёное мясо на огонь и возьму вина. Присоединяйся ко мне на кухне, когда будешь готова.

Мира подумала о предстоящей долгой дороге.

— Я могу заблудиться по дороге.

— Я могу вернуться за тобой.

— Шучу. Это огромное место.

— Я знаю. Это нелепо, — он подошёл к шкафу, снял с вешалки серую футболку и натянул её.

— Ну ты посмотри на себя, пробуешь разные цвета, отказываясь от привычного чёрного.

Кир бросил на неё недовольный взгляд. Когда она рассмеялась, он улыбнулся.

— Довожу до твоего сведения, что я потрясающе выгляжу в синем.

— Но… действительно ли у тебя есть синие вещи?

Он напугал её до полусмерти, запрыгнув на кровать и злобно пощекотав ей рёбра.

— Ты такая нахалка!

Она взвизгнула от смеха и, словно защищаясь, поджала колени.

— Прекрати! Уходи! — она упёрлась ногой ему в грудину и пихнула.

Кир вскочил с кровати, схватил свой телефон и направился к лестнице. Мира повернулась на бок, чтобы посмотреть ему вслед. Он улыбнулся через плечо, прежде чем спуститься вниз.

Сердце Миры ощущалось таким переполненным, что аж защемило в груди.

Пятнадцать минут спустя, одетая в чёрные леггинсы и красновато-коричневый свитер, она вошла в просторную кухню. В огромном камине из старого камня горел огонь, хотя, похоже, его заменили на газовый, как тот, что стоял в спальне Кира. Кир оторвал взгляд от плиты, где он помешивал густое бургундское рагу из говядины. Из духовки доносился запах свежевыпеченного хлеба, а на столе стояла открытая бутылка красного вина.

— Ух ты, — сказала она.

— Не слишком впечатляйся, — сухо ответил он. — Я следовал инструкциям на упаковке с хлебом, которая лежала в морозилке, и кое-кто другой приготовил это рагу. Однако я чрезвычайно талантливо открываю бутылки хорошего вина.

(В Америке продаётся такой наполовину готовый хлеб в замороженном виде. Буханки уже выпекались, но не до конца, а потом были заморожены. Перед употреблением их нужно допечь в духовке, и получается свежий горячий хлеб, но без возни с тестом, — прим)

Мира фыркнула.

— Так кто же приготовил говядину по-бургундски?

— Пенни. Она помогает по дому.

— Оу.

По какой-то причине это удивило её.

По какой-то причине ей не понравилась мысль о том, что здесь с Киром есть ещё одна женщина.

Он заметил пустой бокал из-под вина в её руке. Она нашла его на столе в его комнате.

— Спасибо. Я всё время о нём забывал.

Перестав помешивать, Кир подошёл, взял бокал и поставил его в посудомоечную машину. Мира направилась к плите и с тоской посмотрела на аппетитное рагу по-французски. Ей до смерти хотелось расспросить его о Франции. Отчасти потому, что она всегда мечтала путешествовать. Больше потому, что она хотела, чтобы Кир рассказал о себе.

За своей спиной она услышала звук наливаемого вина.

Когда Кир принёс ей бокал, Мира с удовлетворением оглядела его. Повседневная одежда, футболка, обтягивающая широкую грудь и плечи. Волосы, зачёсанные назад, но всё равно немного растрёпанные. Его великолепное лицо. Бокал с вином, который он протягивал.

Идеальный.

За исключением того, что выражение его лица было немного напряжённым.

Взяв бокал с вином, Мира уже собиралась спросить, что у него на уме, когда Кир сказал:

— Нам нужно поговорить о том, что случилось в твоей квартире.

По телу Миры пробежал холодок. Каким бы невероятным это ни казалось, но из-за всего, что произошло после, она совсем забыла о демонах.

— Вряд ли это подходящий разговор за вином.

Кир прислонился к стойке, и непринуждённость его позы (почти) была правдоподобной.

— Лучше с вином, чем без него. Не хочу тебя расстраивать. Я обо всём позабочусь. Но сначала мне нужна кое-какая информация.

Мира нахмурилась. Что-то в его поведении беспокоило её, но она не могла понять, что именно.

— Например, какая?

— Присутствие трёх демонов там не могло быть случайным. Они пришли туда специально за тобой.

У Миры от этой мысли по коже побежали мурашки. Он, конечно, был прав.

— И что ты об этом думаешь?

— Кроме меня и Риса, с кем ты разговаривала в ВОА?

Мира ощетинилась.

— Ты намекаешь, что я сообщила о нашем разговоре про утечку информации?

Кир выглядел удивлённым.

— Нет. Вовсе нет.

Она ждала, что он продолжит в том же духе, но он промолчал. Раздражаясь, она сказала:

— Я разговаривала с агентом, у которого были личные проблемы, и с Джодари.

— Что ты сказала Джодари?

— То есть ты намекаешь, что я о чём-то сообщила.

Его брови поползли вниз. Кир оскорбился.

— Я ни хрена не намекаю. Если бы я думал, что ты о чём-то сообщила, я бы спросил тебя напрямую. И я бы сделал это до того, как мы занялись сексом.

Мира покраснела. Мужчины-вампиры действительно бывали слишком прямолинейными.

— Я спрашиваю, что ты сказала Джодари, потому что, возможно, он прочитал в твоих словах больше, чем ты думаешь.

— Почему ты относишься к нему с подозрением? Я знаю его, и он никак не может быть причастен к похищению вампиров.

— Возможно, ты знаешь его не так хорошо, как думаешь.

— Что это должно означать?

Кир скрестил руки на груди.

— Ты знала, что его отец был казнён за государственную измену?

Мира моргнула.

— Что?

— Послушай, я рад, что он нашёл тебя, Мира. Я благодарю Идайос за это. Но это не снимает с него подозрений, по крайней мере, в моих глазах.

— Что произошло? Был ли Джодари причастен к этому?

— Ничего не доказано, — коротко сказал Кир, не отвечая на вопрос.

— Но…

Выражение его лица захлопнулось как дверь, ничего не выдавая.

— Я не хочу вдаваться во всё это. Но он сложный мужчина, даже сложнее, чем ему нравится притворяться. Есть причины, по которым я не приводил Тишь в ВОА раньше, и я уведу их обратно, если понадобится.

— Это абсурд. Джодари создал ВОА. Он никогда бы не предал организацию.

— Пожалуйста, просто расскажи мне, что ты ему сказала.

Мира так разозлилась, что хотела отказаться. Если Кир не хотел ничего ей говорить, почему она должна была что-то говорить ему? Но это только усилило бы его подозрения в отношении Джодари.

— Я пыталась уйти со своего поста.

— Что? Почему?

Умолчав о том, что она пыталась держаться подальше от Кира, она сказала:

— Я не хотела оказаться между тобой и Джодари, а ты загоняешь меня именно в такое положение.

У него хватило такта сделать виноватый вид.

— Ладно, хорошо. Но этот другой агент, с которым ты разговаривала…

— Как я уже сказала, он хотел поговорить со мной по личному вопросу. Это не имело никакого отношения ни к чему из данной ситуации.

— Кто это был?

— Я тебе этого не скажу. Это было личное дело, обсуждавшееся конфиденциально. Тебе придётся с этим смириться.

Кир потёр подбородок, выглядя напряжённым. Через некоторое время он сказал:

— Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, Мира. Когда я думаю о том, что могло бы случиться…

— Ты говорил мне, что если воображать то, чего не было, это не приведёт ни к чему хорошему.

Она увидела, как его внимание вернулось к ней, к настоящему. Она отпустила своё раздражение. Она не понимала его претензий к Джодари, но понимала, что Кир хотел защитить её. И он это сделал.

Смягчившись, Мира спросила:

— Ты работал всё это время, пока я спала?

— Нужно было кое с чем разобраться. Обычно я не провожу ночь дома.

Её раздражение вернулось.

— Понятно, — натянуто ответила она и принялась помешивать рагу длинной деревянной ложкой.

Кир подошёл к ней сзади. Выхватив у неё из рук бокал с вином, он отставил его в сторону.

— Эй! — запротестовала она.

Его рука обвилась вокруг её талии, и Кир притянул её к себе. Наклонившись, он прошептал ей на ухо:

— Если ты думаешь, будто я намекаю на то, что мне не понравился мой выходной, нам нужно поговорить.

Мира втянула вдох от внезапно охватившего её жара. Она реагировала на него так молниеносно, так сильно. Это почти вызывало тревогу.

Его свободная рука скользнула между её ног и обхватила её лоно, которое горячо запульсировало под его пальцами. Она ахнула.

На кухонном островке зазвонил его телефон.

— Выходной, да? — спросила Мира, затаив дыхание.

— Это может подождать, — промурлыкал Кир, с наслаждением массируя её через леггинсы. Она схватилась за край столешницы, чтобы не упасть.

Таймер на духовке запищал.

— Бл*дский ад, — прорычал он.

Мира усмехнулась.

— Я не уверена, что хлеб тоже подождёт.

Кир легонько прикусил её ухо, отчего по её телу пробежала дрожь, затем с ворчанием отстранился и пошёл открывать духовку, выпуская божественный аромат свежевыпеченного хлеба.

Они поели за кухонным островком, а не за столом. Мира была рада. Ей нравилось сидеть на высоком стуле рядом с Киром, положив локти на столешницу из чёрного мрамора. Хлеб оказался на удивление вкусным, говядина по-бургундски — просто великолепной, а вино, несомненно, дорогим.

Когда Кир снова наполнил её бокал, Мира сказала:

— Это отличное вино. Может быть, нам стоит оставить немного на потом.

Он с отвращением посмотрел на неё.

— Я открыл его, чтобы мы могли насладиться им, а не для того, чтобы подумать о том, чтобы насладиться им позже.

— Я бы никогда не подумала, что ты такой гедонист.

Он приподнял бровь.

— Мне следует обидеться? Ты думала, я скучный?

— Нет! — рассмеялась она. — Я просто… ты сложный.

— Да не особенно. У меня хороший вкус, вот и всё, — говоря это, он пристально посмотрел на неё, заставив её покраснеть.

Однако она имела в виду именно это. Кир был сложным мужчиной. Ей казалось, что всё это было лишь частичкой его характера, но она не могла увидеть его целиком. Это обеспокоило её.

— Не начинай мозгоправствовать, — настороженно сказал он.

— Я же говорила, что мне не нравится это слово.

— Почему оно тебя беспокоит?

— Оно пренебрежительное.

Он устало вздохнул.

— Я знаю, что моя профессия вызывает у тебя дискомфорт.

Не сводя с неё пристального взгляда, Кир встал со стула. Он положил одну руку на стойку, а другую на спинку её стула, удерживая её на месте.

— Давай кое-что проясним. Твоя профессия меня не волнует, но ей нет места в наших отношениях.

Ей так много всего хотелось рассказать, но одна вещь выделялась прежде всего.

— В наших отношениях?

Кир замер, как будто только что осознал смысл своих слов. Сердце Миры бешено колотилось, когда она ждала, пойдёт ли он на попятную, или будет настаивать, или сведёт всё в шутку. У неё не было возможности выяснить это, потому что в коридоре раздался сигнал лифта.

Послышались приближающиеся тяжёлые шаги.

Мира повернулась на стуле, глядя поверх руки Кира на то, как самый крупный и устрашающий член Тиши вошёл в кухню.

Мира никогда не общалась с Ноксом. Она знала его только по фотографии в его личном деле и по записи с камеры наблюдения, на которой он хлопнул дверью с такой силой, что стекло разлетелось вдребезги.

Ни у кого из Тиши не было полного досье, но у Нокса оно было особенно пустым, никаких записей, кроме его параметров и истории его работы с ВОА. Казалось, что до того, как Кир завербовал его в Тишь, он вообще не существовал.

При росте 200 см и весе 120 кг он выглядел так, словно ему место на реслинговом турнире, вот только чёрная тактическая одежда и оружие, пристёгнутое ремнями к бёдрам, были слишком настоящими.

На самом деле он выглядел как гладиатор, оказавшийся не в том времени и не в том месте.

Со своим широким волевым лицом и чётко очерченным подбородком он был очень привлекательным мужчиной, но короткая стрижка «ёжиком» прибавляла ему жёсткости. Щетина на подбородке придавала ему немного суровый вид. Вместо того, чтобы смягчать его черты, она делала его ещё более грозным.

Но по-настоящему тревожили его глаза. Серьёзные. Бесчувственные.

Волосы на руках и затылке Миры встали дыбом, и ей потребовалось некоторое время, чтобы понять, в чём причина — потому что дело не в Ноксе.

Кир рычал.

Это был первобытный, смертоносный звук. Его взгляд был прикован к другому мужчине.

Нокс застыл на месте, и его тёмные глаза пристально смотрели на Кира.

— Комудари, — сказал Нокс. Мира не владела Эпос Калли, но обращение прозвучало официально.

Кир подавил рычание и моргнул. Двигаясь скованно, он выпрямился, с явным усилием отпустив стул Миры.

— Я уйду, — сказал Нокс.

— Нет. Не… ты только что пришёл. Поешь, — голос Кира звучал как-то странно. Он казался почти сбитым с толку.

Нокс долго колебался, потом подошёл к кухонной раковине, обойдя островок стороной.

Кир взял свой бокал и осушил его, хотя тот был наполовину полон.

Что, чёрт возьми, происходит?

Вымыв руки, Нокс достал из шкафа миску, бросил взгляд на Кира, затем подошёл к плите, чтобы наполнить миску едой. Ящик со столовыми приборами находился в кухонном столе, поэтому Ноксу пришлось подойти поближе, чтобы взять ложку. Когда он поставил свою дымящуюся миску на стол, Кир снова зарычал.

На этот раз Нокс зарычал в ответ. Его клыки обнажились.

Мира замерла. Она понятия не имела, в чём проблема, но они собирались драться, и это обещало быть ужасным.

Они не подрались.

Потому что Кир обнял Миру за талию и поднял её со стула. Это было последнее, что она осознала, прежде чем оказалась в спальне Кира.

Совершенно сбитая с толку, она огляделась по сторонам, спотыкаясь.

Дверь закрыта. Казалось, она осталась одна.

Она проверила ванную.

Она проверила чердак.

Кира нигде не было.

Внезапно охваченная паранойей, она подёргала дверь и вздохнула с облегчением, когда та открылась. Значит, она не взаперти.

Что, чёрт возьми, только что произошло?

Кир призраком перенёс её сюда, это было ясно. Но почему он ушёл? И куда он делся?

Он ведь собирался вернуться, верно?

Глава 24

Кир выключил беговую дорожку и снял с подстаканника зазвонивший телефон.

— Рис, ты вообще когда-нибудь спишь, чёрт возьми?

— Сейчас 16:30. Солнце почти село.

Не веря своим глазам, Кир отвёл телефон от уха, чтобы посмотреть на часы на экране. Дерьмо. И правда 16:30. Он что, весь день проторчал в подвале?

В трубке послышался слабый голос Риса.

— Учитывая, что ты не знаешь, который час… — Кир снова поднёс трубку к уху, и голос Риса зазвучал яснее. — Мне следовало бы спросить, спишь ли ты когда-нибудь, чёрт возьми. Но ты слегка запыхался, так что я надеюсь, это означает, что у тебя есть дела поважнее…

— Где ты, чёрт возьми, вообще находишься?

— Министерство.

Так Рис всегда называл штаб-квартиру, по причинам, о которых никто никогда не догадывался. Если он был в штаб-квартире до захода солнца, значит, он провёл там весь день. Киру нужно было поговорить с ним о таких переработках. Снова.

Иногда… просто было слишком много всего, с чем нужно разобраться. Кир присел на край беговой дорожки, внезапно почувствовав себя обессиленным.

Он потёр лицо.

— Так что происходит?

— Я перехватил звонок, — сообщил Рис. — Этот мужчина, Вэс? Двоюродный брат подруги Сайрен, Аны?

— Да? Что насчёт него?

— Он говорит, что Ана пропала.

По телу Кира словно разлилась холодная вода. Только не это.

— Как долго она отсутствует?

— С прошлой ночи.

— Это не очень долго.

— Я так и сказал. Но я также сказал ему, что мы это проверим.

— Да. Скинь мне адрес и встретимся там после захода солнца. Луку тоже подключи.

— Будет сделано.

Звонок прервался.

Ему нужно принять душ, и он мог бы сделать это здесь. Вероятно, ему нужно немного крови. Но что касается того, что ему действительно необходимо…

Разговору с Мирой придётся подождать. Из-за того, что пропала ещё одна девушка, у него не было времени разбираться с вопросами, которые, должно быть, у неё возникли. Например, почему он слетел со своих бл*дских катушек из-за Нокса. И почему он исчез на целый день.

Ей может не понравиться ответ.

Для него это не то, что могло бы нравиться или не нравиться. Это просто… есть. Что, однако, не помешало ему испугаться до смерти.

Но сейчас это не имело значения. Нет, если у них на носу очередное похищение.

Сорок пять минут спустя Кир вошёл в приёмную, типичную для высшего вампирского класса. Здесь отсутствовала духота богатых человеческих домов — произведения искусства были слишком вызывающими, а цвета слишком насыщенными — но присутствовала вся роскошь. Мягкие кресла и дорогие ковры, высокие потолки и лепнина в виде корон.

Однако обитатели не соответствовали роскошной обстановке.

Светловолосая мать Аны, Нерей, хотя и выглядела красивой и немного экзотичной, но была одета в джинсы и свитер, без макияжа. Супруг Нерей, Дукал, был одет в брюки цвета хаки и мятую футболку.

Кир был рад видеть, что они сосредоточились на своей дочери, а не на внешнем виде. Но, с другой стороны, эта семья была в ссоре с двором на протяжении десятилетий. Когда Кир узнал о дружбе Аны с Сайрен, он удивился.

Конечно, это очень похоже на Сайрен — пойти против своей матери в мелочах, которые ничего не значат. Амараду раздражало, что Сайрен общалась с Аной, но не то чтобы Ана была так уж далека от благородного сословия.

Дукал и Нерей вскочили с тёмно-синего дивана в стиле Людовика XVI, когда Кир, Лука, Рис и Вэс вошли в комнату.

Вэс встретил их у двери, практически оттолкнув дворецкого с дороги. Мужчина был одет в тёмный костюм и белую рубашку, но одежда явно выглядела так, как будто он носил её весь день. Он также казался измученным и бледным, почти больным, как будто поехал сюда через рассвет, когда позвонила его тётя и сообщила, что Аны нет дома.

Очевидно, никто из них не спал.

Нерей задержала дыхание при их появлении, и её взгляд метнулся к их оружию, как будто всё это было слишком реально. Дукал положил руку ей на поясницу.

Кир быстро закончил представлять всех, а затем перешёл к сути дела.

— Послушайте, есть большая вероятность, что с Аной всё в порядке, но она просто не на связи по пока неизвестным причинам, хорошо?

Нерей покачала головой, отказываясь успокаиваться.

— Это не похоже на Ану.

— Нам понадобится контактная информация всех её друзей, — сказал Лука.

Дукал схватил листок бумаги с низкого столика перед диваном и протянул его Луке.

— Но мы уже поговорили со всеми из этого списка. Никто из них не видел её и ничего о ней не слышал.

Лука просмотрел листок и сложил его. Мужчина с аккуратно уложенными тёмными волосами и плавными движениями выглядел элегантно, несмотря на тактическую одежду и оружие на поясе. Некоторые могли бы принять стиль Луки за чрезмерную компенсацию за его происхождение из борделя, но Лука был гораздо сложнее. Много лет назад, во время вербовки, Лука был тем, в ком Кир больше всего сомневался, но он начал доверять бывшему ассасину.

Одним из многих талантов Луки было его внимание к деталям, и Киру это было сейчас необходимо. Лука мог увидеть то, что Кир и Рис, сосредоточенные на людях, могли пропустить. Иногда Лука бывал холодным ублюдком, но это делало его полезным.

Рис, с другой стороны, никогда не был холоден. Однако он непредсказуем и не всегда хорошо себя вёл в приличной компании. Он бросил взгляд на стоявшего у двери Вэса, как будто считал его отбросом общества, а потом практически не смотрел на него вновь.

Обычно Кир не приглашал бы Риса на что-то подобное, но Киру нужно было, чтобы Рис из первых рук услышал подробности исчезновения Аны. В конце концов, именно Рис должен был заниматься записями с камер наблюдения и искать информацию по базе данных ВОA и за её пределами.

Лука положил список в карман и спросил:

— Почему Сайрен нет в этом списке?

Брови Дукала и Нерей удивлённо поползли вверх.

Вэс вздохнул и сказал Киру:

— Я хотел обсудить это с тобой. Я не могу связаться с Наследницей. Я надеялся, что ты сам поговоришь с ней.

— С каких это пор Ана дружит с Наследницей? — взорвался Дукал.

Вэс поморщился.

— Она подумала, что это может вас обидеть, и попросила меня не упоминать об этом.

— Вэс, я клянусь Идайос…

— Она моя кузина и мой друг. Я не предаю её доверия. Она звонит мне, потому что доверяет.

— Ну, на этот раз она не позвонила тебе!

Все замолчали, так как смысл сказанного повис в воздухе.

Тишину нарушила Нерей.

— Я… тоже хочу кое в чём признаться. Я думаю, у неё мог быть парень, но я не уверена.

Дукал и Вэс попытались вмешаться, но Кир зарычал на них, чтобы они заткнулись.

Нерей продолжила:

— Она казалась рассеянной. Счастливой. Я знаю все признаки. Когда я спросила её об этом, она только рассмеялась.

Дукал провёл рукой по лицу, внезапно выглядя намного старше.

— Если она встречалась с мужчиной, мне следовало сообщить. Она моя дочь. Это мой дом.

— Этот возможный парень, — вмешался Кир, которому нужно было сосредоточиться. — Что вы знаете?

Взгляд Нерей метнулся к её супругу, прежде чем она ответила.

— Как я уже сказала, я только думаю, что она с кем-то встречалась. Материнская интуиция. Я не видела причин совать нос в чужие дела. Это моя вина? О, Боже, неужели это…

— Конечно, нет, дорогая, — Дукал заключил свою пару в объятия, и она, всхлипывая, прижалась к нему.

После этого было нелегко сосредоточиться, и Киру пришлось быть более жёстким, чем ему хотелось бы, учитывая ситуацию. Но они получили список мест, куда могла пойти Ана — рестораны, магазины, театры, всё, что типично для богатой молодой женщины — и подробную информацию об её автомобиле и мобильном телефоне. Оба этих важных предмета исчезли вместе с ней.

Они поднялись наверх, чтобы осмотреть её апартаменты, где всё было красиво и женственно, что соответствовало воспоминаниям Кира об этой женщине из их короткой встречи в «Жаре». В её гардеробе была одежда более сексуальная, чем, по-видимому, кто-либо из родителей когда-либо видел на ней. По сравнению с Сайрен, Киру всё это показалось довольно обыденным.

Пятнадцать минут спустя Кир, Лука и Рис ждали в холле возвращения Вэса с записями камер наблюдения в доме. Мужчина не горел желанием отдавать их кому-либо, и Кир это уважал. Передача отснятого материала означала нарушение приватности дома. Но это было необходимо сделать.

Вэс вернулся с флешкой. В этом мужчине было что-то особенное. Его глаза. Они были слишком опасны для утончённой элегантности всего остального в нём. Когда всё уляжется, Кир собирался заняться им. Он был именно таким мужчиной, которого Киру нужно держать в поле своего зрения.

Но по хорошим причинам или по плохим?

Рис сдержанно принял флешку. Он плохо отреагировал на Вэса даже на кадрах камер наблюдения в «Жаре». По какой-то причине Вэс не нравился Рису.

Вэс заметил. Его тёмные глаза внимательно осмотрели Риса, затем сузились, остановившись на лице мужчины.

— Я могу тебе доверять?

Рис убрал флешку в карман.

— Мы найдём её.

— Мне нужно знать о любых открытиях.

— Это не так работает.

Вэс обнажил клыки.

— Мне, чёрт возьми, нужно знать.

— Ты узнаешь, — сказал Кир. Может, Ана и кузина Вэса, а не его пара, но такой заботливый мужчина, как он, вряд ли хорошо справится с такой ситуацией.

Рис приподнял бровь, затем пожал плечами.

Вэс проводил их, и они направились к своим машинам. Рис направился прямиком к своему мотоциклу Дукати и перекинул ногу через него. Он запустил двигатель и уехал.

Кир разберётся с ним позже.

Он повернулся к Луке.

— Ну что? Ты думаешь, это очередное похищение?

— Разве нет?

— Да. Проверь адреса.

Лука кивнул.

— Считай, что дело сделано.

— Хорошо.

Проницательные тёмные глаза Луки задержались на Кире на мгновение дольше, чем необходимо.

— Что?

— Ничего.

Кира это чертовски разозлило. Рис бросил на него взгляд, когда только появился, и Лука уставился на него сейчас. Это написано на его чёртовом лице или что?

Даже если так, это не имело ни малейшего значения. Кир выполнит свою работу, что бы ни происходило в его жизни. Если бы он не был способен на это, то не смог бы возглавить свою команду. Чёрт возьми, если бы он не был способен на это, он бы не дожил до семнадцати лет.

Лука направился к своему М5.

— Я буду на связи.

Выбрав Сайрен в списке контактов, Кир нажал на кнопку вызова, усаживаясь на водительское сиденье Чарджера. Прошло шесть гудков, прежде чем она ответила.

— Боже мой. Ещё нет и шести вечера. Почему ты звонишь мне в такое безбожно раннее время?

— Твоя подруга Ана пропала.

Тишина. Затем:

— Что? — послышался шорох, как будто Сайрен села в постели. — Что ты имеешь в виду?

— Вчера вечером она так и не вернулась домой. Ты её не видела и ничего от неё не слышала?

— Нет. Я разговаривала с ней один раз после той ночи в «Жаре», но с тех пор мама меня никуда не выпускала.

— У неё был парень?

— Да, вроде того, по крайней мере, она так намекала. Она лукавила в этом отношении. Это раздражало, поэтому я особо не расспрашивала. Я такая стерва.

— Ты знаешь что-нибудь об её парне? Его имя? Где он жил или работал? Куда они могли пойти вместе?

— Нет. Мы говорили об этом буквально один раз, и всё, что она сказала — это то, что он действительно хорош собой, но она не уверена, что ему нравятся женщины. Он ей действительно приглянулся, но она беспокоилась, что он был с ней, чтобы, ну знаешь, доказать что-то своей семье или что-то в этом роде. Я не знаю, он говорил что-то в духе, что его, эм… отцу, что ли?… она бы понравилась. Я не знаю. Это прозвучало странно.

Кир потёр лицо. И что, чёрт возьми, он должен был из этого извлечь?

— Ты думаешь, у неё неприятности? Кир?

— Не знаю. Но если ты сможешь связаться с ней или получишь от неё весточку, немедленно дай мне знать.

— Да. Эй, ты тоже держи меня в курсе, ладно?

— Да. Мне пора идти.

К тому времени, когда Кир пересекал тренировочную площадку бункера ВОА, Рис уже стучал по клавиатуре, и его чертовски серьёзное лицо озарялось сиянием экрана монитора.

Не поднимая глаз, Рис сказал:

— Итак, я ещё раз просмотрел кадры из «Жары», когда вы с Ронаном уничтожали тех демонов. Думаешь, они могли следить за Аной, а не за Сайрен?

Кир резко остановился в дверном проёме между тренировочной площадкой и комнатой отдыха.

— Чёрт.

— Да.

— Если так, и ты, вероятно, прав, это подтверждает теорию. Ведётся целенаправленная работа.

— Я думаю, они собирались забрать её той ночью, но отказались, потому что появился её двоюродный брат, — сказал Рис.

— Кстати, не хочешь объяснить, что какие у тебя претензии к нему?

Рис несколько раз щёлкнул мышкой, не отрывая взгляда от экрана.

— То, что я дружелюбный парень, не означает, что мне должны нравиться все подряд.

— Ты думаешь, с ним что-то не так? — у Риса в целом были хорошие инстинкты.

Рис хмуро уставился на экран.

— То, что он мне не нравится, ещё не значит, что я считаю его причастным к чему-то подобному, — его взгляд метнулся вверх. — Кстати, ты дерьмово выглядишь.

— Как и ты, — у Риса были тёмные круги под глазами. Он становился одержимым. Это никогда не приводило ни к чему хорошему. — Когда ты в последний раз спал?

— Два дня назад? А у тебя какое оправдание?

— Рис…

— Ты мешаешь мне сосредоточиться, — он нажал ещё несколько клавиш.

— Нет, не мешаю.

Голубые глаза Риса снова вспыхнули.

— Тебе всё ещё нужно, чтобы я улучшил систему безопасности в квартире агента Дженсен?

С точки зрения Кира, Мира никогда не собиралась возвращаться туда, но он не был готов обсуждать ситуацию. Особенно после инцидента с Ноксом и того небольшого осознания, которое пришло вместе с ним.

— Мы поговорим об этом в другой раз.

Рис ухмыльнулся, глядя в монитор.

— Ясненько.

Кир разозлился, но движение в конце коридора привлекло его внимание. Нокс вышел из крыла с личными комнатами на кухню. Он подошёл к холодильнику и достал две банки Ред Булла, затем приблизился, не сводя тёмных глаз с Кира.

Он знал. Он должен был.

Но это же Нокс, так что он ничего не сказал. Он протянул одну из банок ему. Это был его способ сказать, что между ними всё хорошо, и не нужно обсуждать то, что (почти) произошло.

Оглядываясь назад, Кир был чертовски впечатлён Ноксом. Было время, когда агрессия, проявленная Киром в его адрес, привела бы к ожесточённой драке.

Кир, нахмурившись, взял банку.

— Эта штука гадкая.

Нокс пожал одним из своих широких плеч.

— Ночь будет долгой.

Да, чёрт возьми, так и будет.

Глава 25

Мире понравилась гостиная. Или библиотека. Или чем там была эта комната.

Она примыкала к кухне через французские двери, а общий камин выходил в другую комнату. Сейчас она разожгла камин и, одетая в свои любимые джинсы и уютный свитер, свернулась калачиком на кожаном диване с бокалом вина.

Она некоторое время просматривала книги, но изданий на английском было немного. Полки занимали всю стену, включая чердак.

С камином и удобной мебелью, не говоря уже о баре в углу, комната казалась уютной, несмотря на свои размеры. В другое время Мира, возможно, чувствовала бы себя здесь вполне удовлетворённой.

Она в миллионный раз проверила свой телефон. В переписке с Киром по-прежнему было всего два сообщения. Её сообщение, отправленное девять часов назад, когда она спустилась в гараж и обнаружила, что его машины нет, и его ответ через тридцать секунд.

Мира: Где ты?

Кир: Работаю. Ещё одна пропавшая. Поговорим, когда я вернусь.

Поначалу это её успокоило. По крайней мере, отчасти. Нечто подобное было важным.

Потом появилась Пенни.

Пенни понравилась Мире. У этой женщины был лёгкий смех и много энергии. Несмотря на то, что она казалась немного ненадёжной, она работала как сумасшедшая в течение шести часов, убирая, готовя и стирая бельё. Когда Мира попыталась помочь, Пенни предложила ей испечь печенье.

Мира не пекла печенье с тех пор, как умерла её мать, поэтому этот опыт был горько-сладким. Помогло то, что Пенни не обращала на неё внимания. Она суетилась, раскладывая в холодильнике купленные продукты, и готовила курицу для запекания.

Также помогло осознание того, что Пенни состояла в отношениях. С другой женщиной. Мира ненавидела то, как сильно это её успокоило, особенно когда она была расстроена из-за Кира.

Ей также не понравилось, что Кир нашёл время связаться с Пенни и сообщить ей, что Мира здесь. Если он мог приложить такие усилия, почему, чёрт возьми, он не мог поговорить с Мирой?

После того, как он оставил её в своей комнате, она некоторое время бродила по комнате, затем приняла душ. Затем отправилась на его поиски. Она пошла на кухню только потому, что дом был слишком большим и пугающим, и, честно говоря, она была взбешена.

Он должен был прийти к ней. Она не должна была оказываться в положении, где ей приходится искать его.

Но он не пришёл к ней.

Большую часть дня Мира ждала, пока наконец не заснула. В постели, где мучительно пахло им.

Когда она проснулась, то поискала ещё раз. Именно тогда она спустилась в гараж.

Пенни приехала часом позже, и это стало приятным развлечением. Теперь вся одежда Миры была чистой, на столе имелась еда, даже печенье, и Пенни провела для неё небольшую экскурсию по дому. Но Пенни ушла два часа назад, и от хорошего настроения Миры не осталось и следа.

Она хотела знать, что происходило между Киром и Ноксом, но ещё больше она хотела знать, почему Кир игнорировал её в течение последних 24 часов.

Когда Джодари позвонил, чтобы проведать её, он, должно быть, услышал напряжение в её голосе. Хотя он и не настаивал, но напомнил ей, что у него есть свободная комната. У Миры возникло ужасное подозрение, что он знает или догадывается, где она находится.

Мира снова проверила свой телефон. Приближался рассвет. Если Кир не появится в ближайшее время, и их разлучит рассвет, ей придётся ждать ещё часов десять, а то и больше. При этой мысли у неё внутри всё перевернулось.

В холле раздался сигнал лифта.

Наконец-то.

Ботинки Кира размеренно, по-деловому, шагали по паркетному полу. В гостиной было две двери: одна вела на кухню, а другая — в прихожую. Краем глаза наблюдая за дверями вестибюля, Мира гадала, заметит ли её Кир или пройдёт мимо.

Он зашёл прямо на кухню, как будто выйдя из лифта, он сразу понял, где она находится.

Несмотря на своё раздражение, при виде него у Миры отлегло от сердца. Его тактические брюки были скроены так, чтобы давать свободу движений, но при этом сидели достаточно плотно, подчёркивая форму бёдер. Плотно закреплённые ремни бедренной кобуры усиливали эффект. Его куртка была расстёгнута, и виднелась облегающая термофутболка.

Но больше всего Миру поразило его лицо, как и при их первой встрече. Не только его мужественная красота, но и выразительность его лица. Ум. Сосредоточенность.

Она также заметила тёмные круги у него под глазами и напряжение в уголках рта. Она предполагала, что Кир спал в другом месте, но, похоже, он вообще не спал.

— Мира, — сказал он.

С трудом сдерживаясь, чтобы не перейти сразу к делу, Мира спросила:

— Кто пропал?

— Подруга Сайрен, на самом деле. И мы ни хрена не добились прогресса.

Он прошёл за стойку к полке в глубине и взял бутылку, в которой, как подозревала Мира, было виски. Он поставил бутылку на стойку и потянулся за стаканом, поставил его на стол и откупорил бутылку. Он налил, похоже, двойную порцию. Затем наклонился, чтобы отстегнуть свои оружейные кобуры, которые аккуратно положил на стойку.

Поднявшись с дивана, Мира подошла к стойке и встала напротив него. Она столько всего мечтала сказать ему, а теперь не могла придумать ничего, что хотела бы озвучить вслух.

«Ты напугал меня.

Ты ранил мои чувства».

Кир потрогал свой стакан. Он ещё ничего не выпил.

— Прости, — сказал он, подняв на неё свои хрустальные глаза. — За прошлую ночь.

— Ты исчез, — обвинила она.

— Да.

— Ты был в доме?

Короткая пауза.

— В подвале.

У Миры защипало в глазах при мысли о том, что он избегал её. Все эти часы она была брошена в незнакомом доме.

— Потом ты ушёл.

— По срочному делу.

— Но у тебя было время поговорить с Пенни.

— По телефону.

— Ну, знаешь что, у меня тоже есть телефон.

Он вздрогнул от её сарказма.

— Мне нужно было поговорить с тобой лично, — его взгляд упал на стакан. — И сначала мне нужно было немного времени.

— Почему? Что случилось? Всё было хорошо, затем вы с Ноксом по какой-то причине были готовы разорвать друг друга на части, а затем в течение следующих 24 часов…

— Я связываюсь с тобой, Мира.

От этого испарились все слова на её языке и все мысли в её голове. Возможно, это из-за того, что она не выросла в мире вампиров, и, следовательно, некоторые базовые вещи долгое время оставались для неё отдалёнными концепциями, но такая возможность даже не приходила ей в голову.

Это серьёзно.

Связь означала глубокую, почти физиологическую привязанность. Часто на всю жизнь.

Да, это можно разрушить. Да, связанный вампир может двигаться дальше и снова связаться с кем-то другим, но это проходило нелегко. Не без страданий.

Мира понимала, что связь часто возникает быстро, по крайней мере, у мужчин, но она никогда не ожидала, что мужчина свяжется с ней.

— Да, — сказал Кир. — Меня это тоже вроде как удивило.

Мира моргнула и сосредоточилась на нём. Он хмуро смотрел в свой бокал.

Его агрессия по отношению к Ноксу теперь обрела смысл. Связанные мужчины склонны быть территориальными собственниками, особенно в начале. Будучи более примитивными, чем люди, вампиры в основном руководствовались инстинктами. Мира испытала это на себе.

Кир, казалось, был сбит с толку своей реакцией на Нокса — и, вероятно, так оно и было, поначалу он не понимал, почему вдруг почувствовал желание защитить территорию.

«Да. Меня это тоже вроде как удивило».

Несмотря на то, что им руководили инстинкты, он не поддался им. Решив не драться, он увёл её от Нокса.

И от самого себя.

Вероятно, он был болезненно возбуждён и отчаянно нуждался в сексе. Поэтому он исчез. У него имелось достаточно самообладания, чтобы сделать это. Большинство мужчин не стали бы так поступать.

— Так, наверное, сейчас ты скажешь мне, что всё происходит слишком быстро и тебе нужно побыть одной, — Кир по-прежнему держал взгляд опущенным. Мира уже достаточно хорошо его знала, чтобы понимать, что избегание зрительного контакта было не в его духе. — Я не хочу, чтобы ты возвращалась в свою квартиру, но мы можем разобраться…

— Нет.

Кир поднял глаза.

Сердце Миры бешено колотилось. Она не понимала, что всё это значит. Для неё. Для него. Для них. Но она точно знала, что в этот момент у неё не было намерения никуда уходить.

Кир с трудом сглотнул, и его кадык заметно дёрнулся. Это привлекло внимание Миры к крепким сухожилиям на его шее, к вене, которую он так легко предложил.

— Что нет? — подтолкнул он.

— Я не хочу уходить.

Он испустил огромный прерывистый вздох и наклонился, чтобы опереться локтями о стойку. Он провёл руками по волосам.

— Ну, слава бл*дскому Богу.

Мира удивлённо рассмеялась. Он испытал облегчение. Как же он, должно быть, волновался. Но он ещё не вышел из немилости за сегодняшний вечер.

— Всё равно это было дерьмово. Оставить меня вот так.

— Я знаю. Но не думаю, что ты получила бы удовольствие от моей компании.

У Миры внутри всё распалилось, когда она представила, каким возбуждённым, каким агрессивным он, должно быть, был. У неё было много часов на размышления, и она кое-что поняла. То, каким Кир был с ней в постели, такой осторожный, такой сдержанный, дало ей лишь беглое представление о его сексуальности.

Когда он позволил ей быть сверху, он дал ей что-то, уступил, а она даже не осознала этого в то время. Он был в высшей степени доминантным мужчиной, напористым и властным. Он сдерживал себя ради неё.

Он заботился о ней, и Мира ценила это, но ей хотелось узнать, каков он на самом деле. Как бы грубо это ни звучало, правда заключалась в том, что она хотела, чтобы он её трахнул.

Кир, должно быть, почувствовал, а может, даже учуял её возбуждение, потому что выпрямился и откинул голову назад, тяжело дыша и явно пытаясь взять себя в руки. На его шее вздулись вены. Его руки вцепились в стойку.

Бёдра Миры сжались от горячей пульсации в её лоне. Её дёсны заныли, когда появились клыки.

Когда Кир наклонил голову, показались его клыки, а зрачки расширились, почти поглотив голубизну радужной оболочки. Он прохрипел:

— Сейчас это не лучшая идея. Я не думаю, что смогу быть таким… осторожным.

— Я знаю, — её голос звучал с придыханием.

— Я буду доминировать.

— Я знаю.

— Я могу быть грубым.

— Я знаю.

— Мира…

— Трахни меня.

Он издал мучительный, сексуальный стон, когда его тело содрогнулось в ответ на её слова, затем он обошёл стойку и приподнял её. Мира обхватила его ногами за талию, а руками за шею. Она уткнулась лицом ему в подбородок, вдыхая его запах, наслаждаясь теплом его кожи. Когда она прижалась носом к его вене, он задрожал.

Внезапно они уже двигались. Не призраком, но в быстром темпе. Мира прильнула к Киру, наслаждаясь контактом их тел, отчаянно желая пробраться под одежду к его обнажённой коже. Она запустила пальцы в его волосы и сжала их. Он издал сдавленный звук, но продолжал идти.

Когда дверь с грохотом захлопнулась, Мира поняла, что они уже добрались до его комнаты. Её ноги коснулись пола, и Кир стягивал с неё свитер через голову. На ней не было лифчика. Как только её руки освободились, она потянулась к подолу его компрессионной футболки. Отстранившись, он сорвал её с себя. За считанные секунды он оказался без ботинок и брюк. Люстра не горела, но Мира оставила камин включённым, и тёплый свет подчёркивал брутальную длину его напряжённого члена.

У Миры потекли слюнки, но она успела заметить это лишь мельком, прежде чем Кир начал расстёгивать её джинсы. Они исчезли вместе с нижним бельём и носками.

Именно тогда она поняла, что они не поднимутся наверх, к кровати. Он собирался трахнуть её прямо здесь, у стены.

Кир приподнял её, подсунув правую руку под её задницу. Его левая рука легла на член, чтобы придержать его.

Мира ахнула, когда широкая головка члена прижалась к её гладкой, разгорячённой промежности. Её ноги обвили его талию. Она вскрикнула, когда он опустил её, его толстый член растягивал и наполнял её. Его руки обхватили её тело, удерживая спину подальше от твёрдой штукатурки, но он использовал поверхность, чтобы упереться, пригвоздить её, дать себе свободу входить жёстко и глубоко.

Мира вскрикивала при каждом яростном толчке. Ей хотелось видеть его сзади, как сокращается его задница, как его бёдра заставляют его входить глубже.

Его зубы сомкнулись на изгибе её шеи. Он не пронзил её кожу, но удерживал её на месте, пока его бёдра резко вбивались вперёд. Он зарычал ей в шею.

Его запах был в её носу, его тело было глубоко в ней, его кожа и мышцы так восхитительно прижимались к ней. Он стонал от глубоких проникновений, его тяжёлая мошонка шлёпала.

Мира растворилась в этом, и всё исчезло, кроме соединения их тел и её мужчины, такого твёрдого и горячего внутри неё.

Это было слишком. Слишком приятно. Наслаждение скрутилось внутри неё и вырвалось наружу. Она закричала от оргазма, цепляясь за Кира, как за саму жизнь.

Кир взревел, его тело напряглось, бёдра задвигались ещё активнее, пока его член выбрасывал разрядку отчаянными, мучительными толчками. Его тело содрогалось так же, как и её, отголоски оргазма долго не стихали.

Кир продолжал прижимать её к стене, и его лоб опустился к штукатурке над её плечом. Его грудь вздымалась, сердце бешено стучало. Мира застонала, пребывая в ошеломлении.

Она всё ещё была в полудреме, когда почувствовала, что они снова двигаются. Он нёс её, что-то бормоча. Зажёгся свет. Они были в ванной.

Кир поставил её на ноги у раковины. Она прижалась к нему, и он обнял её. Они пахли сексом. Они пахли друг другом. Она провела рукой по мускулам его спины, затем скользнула ладонью по его упругой заднице. Его член дёрнулся у её живота, снова становясь твёрдым.

Это хорошо. Потому что она уже снова хотела его.

Кир отстранился, что ей не понравилось, но она наслаждалась видом его мускулистого тела, невероятно очерченных мышц ног и чувственной задницы, когда он наклонился к душевой кабине, чтобы включить воду.

Когда свет упал прямо на него, Мира заметила несколько бледных серебристых шрамов. На левом подколенном сухожилии. На правом плече. Внизу спины.

Когда Кир повернулся к ней, она поискала ещё и нашла их на его рельефном животе и мускулистой груди. В основном они были старыми, но были и новые, тёмные и заметные.

Она хотела узнать об этом, но ещё больше ей хотелось исследовать его, прикоснуться к каждому дюйму его тела. Её взгляд скользнул вниз, к его напрягшемуся члену.

Но у Кира были другие планы. Он протянул ей руку, Мира шагнула вперёд, чтобы принять этот жест, и он повёл её в душевую кабину без дверей.

Горячая вода была божественна, она успокаивала после стресса, после секса. И то, как капли скользили по телу Кира… восхитительно.

Он начал намыливать губку с выражением абсолютной сосредоточенности на лице. Он подошёл ближе и начал нежно тереть её шею и плечи, спускаясь вниз по рукам.

Его прикосновения были собственническими, требовательными. И нежными тоже.

Он держался в стороне от основных струй воды, позволяя ей наслаждаться тем, как он нежно мыл её грудь, живот, спину и ягодицы. Миру никогда раньше не мыл кто-то другой, и это удовольствие удивило её. Прикосновение, радость от того, что кто-то — и не просто кто-то, а он — заботится о ней так интимно. Он провёл губкой по её промежности, заставив её ахнуть.

Кир сразу же остановился и нахмурился.

— Болит?

— Нет. Это просто… ощущается приятно.

Он издал довольный звук, затем опустился коленями на твёрдую плитку, чтобы уделить внимание её лону и бёдрам. Мира положила руки ему на плечи, наслаждаясь его вниманием. Он прижался губами к её животу. Слизнул воду, стекавшую по её коже.

Мира ахнула, когда по телу разлилось отчаянное тепло, но Кир вернулся к работе губкой, а затем встал. Он снова был полностью возбуждён, его член вздыбился от неистовой потребности, яйца туго подобрались. По его стволу вздулись тяжёлые вены.

Мира остро ощущала состояние его тела — и своего собственного — когда он принялся мыть ей голову.

— Кир…

— Я просто… я не могу… Я забочусь о тебе.

Она позволила ему и себе насладиться этим.

После душа, когда она была чистой, а он бесцеремонно быстро вымылся, отказавшись от её внимания в той манере, которая очень её раздосадовала, Кир принёс ей свежее полотенце.

Мира слегка высушила волосы, затем обернула полотенце вокруг себя.

— Почему ты не позволил мне вымыть тебя? Ты же помыл меня.

Кир грубо вытер полотенцем своё тело.

— Я не хочу, чтобы ко мне прикасались.

Это встревожило её.

— Почему? Я прикасалась к тебе раньше, тебе разве не понравилось то, что…

— Мне понравилось. Думаю. Я не хочу об этом говорить.

Ей это совсем не понравилось.

— Кир…

— Я думал, что после этого мне станет лучше, но… я думаю, мне, наверное, стоит уйти.

— Нет.

Он раздражённо указал на свой член, который был таким твёрдым, что напрягся, вены вздулись, головка налилась кровью, и из неё сочился предэякулят. Его яйца были полными и напряжёнными у основания. Мира покачнулась, ухватившись за шкафчик в ванной.

— Мира, я, наверное, буду таким весь грёбаный день.

— Ты расстроен из-за этого.

— Да, я чертовски расстроен из-за этого. Мне не нравится чувствовать, что я не контролирую ситуацию.

Мира поняла это.

Его взгляд метнулся к двери.

— Не уходи, — сказала она.

— Тогда, по крайней мере, покормись от меня. Чтобы я мог успокоиться, чёрт возьми.

От этой мысли у Миры потекли слюнки, но она сосредоточилась на тёмных кругах у него под глазами. Она дважды кормилась от него с тех пор, как он получил травму, и он не спал.

— Только не тогда, когда ты так устал.

Он оттянул свой член вниз, затем отпустил, позволив ему шлёпнуть по животу, и застонал.

— Я, бл*дь, выгляжу усталым?

Мире не понравилось, как он это делал. Но она хотела, чтобы он остался, и понимала его точку зрения.

— Хорошо.

Он сорвал с неё полотенце и, схватив за руку, потащил к ванне. Когда он сел на широкий бортик, Мира оседлала его, и её лоно болезненно прижалось к нижней части его толстого члена, зажатого между их телами.

Она заколебалась, внезапно почувствовав неуверенность в себе и в нём. Он не мог ясно мыслить. Возможно, это не самая лучшая идея.

— Пожалуйста, Мира, — сказал он напряжённым голосом.

Мира склонилась к его шее, вдыхая его запах. Для неё это было ещё в новинку. Он наклонил голову, подставляя пульсирующую вену. Когда она лизнула это место, Кир застонал, и его член дёрнулся, прижавшись к её животу. Она зашипела и укусила его.

Кровь, попавшая ей в рот, была чистым блаженством. Насыщенная, пряная и очень, очень эротичная. Она застонала, глотая.

По мере кормления она чувствовала, как Кир успокаивается под ней, поглаживая её влажные волосы. Мира прижалась к нему, потираясь о его возбуждённый член. Он застонал и задрожал.

Мира достаточно хорошо владела собой, чтобы отстраниться, прежде чем навредила бы ему. Она облизала раны от уколов, чтобы закрыть их, затем откинулась назад и увидела, что глаза Кира потемнели от возбуждения, но уже не были такими напряжёнными, как раньше.

— Спасибо, — пробормотал он.

Затем Мира приподнялась, обхватив его стоящий член, расположилась над ним и опустилась, приняв его в своё лоно.

— Бл*дь!

Кир резко вскочил, поддерживая её и не разрывая контакта их тел, затем опустил её на ковёр. Он отстранился, затем снова вбился в неё.

Мира застонала от бездумного наслаждения, позволяя своему телу откликаться на его эротичный, возбуждающий ритм, на яростные толчки его тяжёлого члена внутри неё.

Её тело напряглось от нужды.

— Боже, — выдохнула она.

Кир входил всё сильнее и глубже, его ритм был почти зверским… и таким идеальным.

Мира вскрикнула, когда её лоно обхватило его пульсирующий член, конвульсивно сжавшись вокруг толстого ствола. Её оргазм достиг нового уровня интенсивности, когда его бёдра резко вбились вперёд. Он закричал, и его тело напряглось, а член пульсировал от мощной разрядки.

— Бл*дь, — пробормотал Кир, приподнимаясь на локтях над Мирой и выходя из неё. Его голос звучал так же ошеломлённо, как и её.

— Обними меня, — сказала она, и он притянул её к себе, всё ещё дрожа от отголосков.

Он до сих пор был твёрдым внутри неё.

Мира погладила его по волосам, и почему-то ей было приятно видеть, что он так потрясён, так нуждается в ней.

— Следующий раз будет в постели, — поддразнила она.

Кир замер, явно удивлённый её игривым тоном, затем рассмеялся и уткнулся лицом ей в шею.

Глава 26

Кир был в бункере ВОА, когда ему позвонили.

Было пять часов вечера. Он только что вошёл. Никого из остальных там ещё не было.

Он неуклюже вытащил телефон из кармана и уронил его на бетон.

Мира пыталась заставить его покормиться от неё, но это не казалось хорошей идеей. Не тогда, когда он был так сильно взвинчен. Не тогда, когда это было для неё в новинку.

Но, чёрт возьми, он устал. Не то чтобы он жаловался.

Подняв с пола свой телефон, Кир вздохнул. Экран разбился. Чёрт возьми.

Он не узнал номер, но нажал «Принять», готовясь к звонку мошенников, и был чертовски удивлён, когда знакомый голос ответил на его настороженное «Да».

— Кир. Это Афира.

— Афира. Какого чёрта.

— Да, я знаю.

Афира работала в охране Королевы. Долгое время это было яблоком раздора между ними. Женщина-воин была выше этого. Кир не раз пытался завербовать её, но она говорила ему, чтобы он сохранял свой «мужской клуб». Их последняя встреча была не слишком вежливой, но он всё равно уважал женщину.

— Сайрен упомянула, что вы ищете Ану Вислу, — сказала она.

— Ты что-то знаешь?

— Я проверяю всех, с кем Наследница имеет дело.

Кир фыркнул с отвращением.

— Ты хочешь сказать, что следишь за ними.

— Называй это как хочешь.

— Господи.

Неудивительно, что Сайрен была в таком состоянии. Он умирал от желания вытащить её из этого дома. Как там вообще можно было дышать, если Амарада держала всех за горло?

— Не будь придурком, я думаю, что смогу тебе помочь, — сказала Афира. — Тебе нужен бойфренд. Я не знаю, кто он, потому что меня беспокоила Ана, а не он, но у меня есть фотография.

— Чёрт. Это здорово.

— Я отправлю её тебе. Не знаю, сможете ли вы найти его по снимку, но я надеюсь, что сможете.

С этими словами Афира повесила трубку. Мгновение спустя пришло сообщение.

Кир открыл фотографию и нахмурился, увидев не очень чёткое изображение Аны и мужчины. Мужчина был стройным и хорошо одетым. Он показался Киру знакомым, но он не мог вспомнить, кто он такой.

Как только он приведёт сюда остальных, они выяснят, кто этот засранец. И если он имеет какое-то отношение к исчезновению Аны?

Они разорвут его к чёртовой матери.

* * *

Пока Рис собирал многоразовые пакеты с покупками, Нокс помог мисс Мейбл выбраться из кадиллака. Герцогине, как Рис называл свою человеческую квартирную хозяйку, было восемьдесят два года, у неё была классическая бабушкина причёска из коротких и вьющихся волос, и она предпочитала зелёный цвет, по крайней мере, в брюках.

— Спасибо, дорогуша, — поблагодарила мисс Мейбл, выходя из машины на парковку у «Гранд Эппл», местного продуктового магазина, в который Рис возил её каждую неделю.

Хотя Нокс много раз виделся с Герцогиней, он никогда не был с ней в еженедельном походе за продуктами. Когда Рис попросил его прийти, Нокс сначала отказался, но Рис умел его уговорить.

В последнее время ситуация оставалась напряжённой. Все были на взводе, и у каждого из них были свои личные причины, по которым эта хреновая ситуация выводила их из себя.

И то дерьмо с Киром? Не помогало. Особенно учитывая, что мужчина пытался держать это в секрете. Никто даже не знал, что Кир находится в процессе образования связи с его женщиной. Это должно выводить его из себя, изматывать, отвлекать. И собирался ли он дать себе время разобраться с этим?

Чёрт возьми, нет.

Не то чтобы время было; только не сейчас, когда пропала ещё одна женщина. Ноксу придётся приглядывать за своим братом, потому что Кир, как обычно, будет следить за всеми, кроме себя.

Поэтому отправиться за продуктами с пожилой женщиной-человеком?

Это не казалось подходящим занятием в такое время. Но даже пятнадцать минут, проведённые в машине с мисс Мейбл, притупили остроту, которая терзала сердце Нокса с тех пор, как стало известно о новом исчезновении.

Да, Герцогиня была в некотором роде волшебной.

Рис жил в квартире над её гаражом. Каждый раз, когда Нокс или Кир просили Риса переехать в аббатство, он отвечал, что «никогда не сможет покинуть Герцогиню».

Нокс подхватил жёлтую сумочку мисс Мейбл и протянул её ей. Тем временем Рис запер кадиллак и взял свою квартирную хозяйку под руку, предложив помощь скорее из галантности, чем по необходимости. Для своего возраста мисс Мейбл передвигалась вполне легко.

На Ноксе были его тактические штаны, но он сменил чёрную компрессионную футболку на кремовую хенли с длинными рукавами. Вместо тактической куртки на нём была коричневая кожаная куртка. Так лучше, правда? Более нормально?

Рис, у которого имелся более богатый гардероб, чем у Нокса, был одет в джинсы, которых у Нокса вообще не было, и синюю рубашку с длинными рукавами, которая выглядела грубой, но дорогой, как будто из тех мест с одеждой для туристов. Он оставил куртку в кадиллаке.

Оказавшись внутри, Рис вытащил тележку из тесной очереди, пока мисс Мейбл доставала из сумочки список покупок, после чего они направились в красочные джунгли упаковок и продуктов. Окружённый фруктами и овощами, а также множеством покупательниц, снующих вокруг с таким видом, будто они знают своё дело, Нокс понятия не имел, чем себя занять.

Мисс Мейбл провела пальцем по своему списку.

— Нокс, дорогуша, не мог бы ты принести мне семь лимонов?

— Э-э-э…

— Жёлтые, в форме мяча для регби.

— Да, мэм, я с ними знаком.

— Я знаю, что это многовато, но я готовлю пирог, и они мне ещё понадобятся к чаю.

По правде говоря, у Нокса вообще не было мнения о лимонах, и уж точно не о том, сколько лимонов — это «многовато». Его колебания были скорее связаны с тем, что он не ожидал, что его будут вовлекать в процесс отбора.

— Он не знает, как их отбирать, — вставил Рис, в глазах которого плясали весёлые искорки.

— О! Твёрдые, но не как камень, — объяснила мисс Мейбл.

Рис хлопнул его по плечу.

— Ты справишься, братишка.

Если бы не их спутница, Нокс, возможно, послал бы его на х*й. Вместо этого он подошёл к горе лимонов и начал легонько сжимать фрукты.

На ощупь они все были твёрдыми, но не как камень. Он что-то упустил?

Женщина средних лет со стрижкой каре остановила свою тележку неподалёку и начала выбирать лаймы, её руки двигались умело, выбор был молниеносным. Нокс почувствовал себя нелепо.

Она взглянула на него. Нокс ожидал, что она уйдёт так быстро, как только сможет, но она остановилась.

— Помогаете вашей бабушке? Хотелось бы, что мой сын так делал.

Нокс не стал отрицать её предположение, но признался:

— Я не уверен, что могу помочь. Вы бы назвали его твёрдым, но не как камень?

Как только он протянул ей фрукт, чтобы она попробовала сжать, он осознал, что есть что-то совершенно неуместное в том, чтобы просить женщину сжать что-то в его руке.

Он уже собирался извиниться, когда она сказала:

— Этот хороший.

— О. Хорошо. Спасибо.

На её щеках появился лёгкий румянец. Она была невзрачной женщиной, но не непривлекательной. Она не отшатнулась от него, как сделала бы, если бы они встретились на парковке или в переулке. Ноксу в общем-то понравился этот продуктовый магазин.

Она сняла пакет с ближайшего прилавка и протянула ему. Взяв пакет, Нокс положил в него фрукт. Женщина застенчиво улыбнулась и покатила тележку к помидорам. Нокс выбрал ещё шесть лимонов, которые ощущались точно такими же, как тот, который получил одобрение.

К тому времени Рис и мисс Мейбл погрузили в тележку несколько пакетов с продуктами и перешли к яблокам.

— Он твой парень? — прошептала мисс Мейбл. Слова прозвучали бы слишком тихо, чтобы их мог расслышать человек, но благодаря обострённым чувствам Нокса они прозвучали громко и отчётливо.

Рис… реально покраснел.

— Нет, Герцогиня. Он просто друг.

— Ты можешь сказать мне. Я знаю, что тебе нравятся мужчины. Я не старая грымза, ты же знаешь!

— Боже мой, — Рис принялся рьяно выбирать яблоки.

Нокс помолчал, наслаждаясь смущением мужчины. Потому что он никогда не видел Риса смущённым.

Бисексуальность была распространена среди вампиров, что неудивительно для вида с таким высоким либидо, и Рис никогда не скрывал, что ему нравятся как женщины, так и мужчины. И хотя он не выставлял напоказ свои сексуальные похождения — обычно — он, точно никогда не казался смущённым из-за этого.

Это что-то новенькое. И самое уморительное.

Это, должно быть, из-за Герцогини.

Всё ещё чувствуя себя неловко, Рис положил в тележку пакет с яблоками. Мисс Мейбл слегка вздохнула и покачала головой.

— Спасибо, дорогуша, — сказала она, когда Нокс положил лимоны в тележку.

В типичной для Риса манере мужчина быстро пришёл в себя и перешёл к следующему блюду.

— Авокадо по скидке.

Мисс Мейбл тронула Нокса за локоть.

— Позволь мне просветить тебя.

— Да, мэм.

Когда с выбором овощей и фруктов было покончено, они перешли к сухим и консервированным продуктам, которые, слава богу, не требовали особых навыков. Однако Нокс не мог понять организационных замыслов дизайнеров магазина. Арахисовое масло и шоколадная стружка лежали в разных отделах, и он был уверен, что их ни в коем случае нельзя разделять.

— Нокс, возьмёшь коробку спагетти? Я не могу до неё дотянуться.

Нокс уставился на десятки вариантов. Ладно, это не намного проще, чем фрукты и овощи.

— Голубая коробка, дорогуша. Правее. Ещё немного. Вот она.

Нокс положил её в тележку, и троица направилась к прилавку.

Когда мисс Мейбл отослала Риса за средством для мытья окон — она уточнила марку — Нокс, как выразилась мисс Мейбл, «встал у руля». Нокс подкатил тележку к молочному отделу и достал оттуда пол-галлона молока, на которое указала мисс Мейбл.

Затем в очереди оказались яйца, и Нокс отошёл в сторону, чтобы эксперт сама оценила срок годности и проверила, нет ли трещин.

Несмотря на ослепительный свет потолочных ламп и раздражающий скрип правого переднего колеса тележки, Нокс почувствовал, что начинает расслабляться. Это хорошо. Он знал, что происходило, когда он слишком сильно заводился. Он не мог позволить себе быть таким, не тогда, когда его команда нуждалась в нём.

Но каждый раз, когда женщине причиняли вред, все эти ужасные образы всплывали в его памяти. Большие глаза и худые лица. Страх.

Он видел, как они шарахались от него в камере. Он видел, как они, накачанные наркотиками, расслаблялись на коленях у богатых мужчин.

Он видел окоченевшие от смерти конечности.

Нокс вздрогнул, когда прохладная ладонь легла на кулак, который он сжимал на ручке тележки. Рука мисс Мейбл, покрытая пигментными пятнами, была тонкой и хрупкой.

— Ты любишь апельсиновый сок, дорогуша?

Нокс с трудом сглотнул, не в силах ответить.

— Сейчас возьмём, — она похлопала его по руке. — Ты мне поможешь?

— Да, мэм. Конечно.

В то время как Нокс и мисс Мейбл сравнивали сроки годности соков, Рис вернулся со средством для мытья окон и добавил его в корзину.

Пока Нокс выбирал место в корзине для сока, мисс Мейбл сверилась со своим списком.

— Мороженое. И тогда мы закончим.

Рис начал было браться за руль тележки, но Нокс отказался уступать своё место. Улыбнувшись, Рис театральным жестом пригласил его идти вперёд.

На мгновение всё показалось чертовски приятным, когда Нокс остановил тележку перед стеклянными витринами, и мисс Мейбл выбрала упаковку мороженого с арахисовой помадкой. О, она была идеальна, не так ли?

Затем телефон Нокса издал сигнал нового сообщения. Телефон Риса явно сделал то же самое, потому что мужчина вытащил свой гаджет одновременно с ним.

Кир отправил групповое сообщение.

«У нас есть зацепка по бойфренду. Это он. Отправляйтесь в штаб-квартиру и помогите мне найти этого ублюдка».

Вместе с текстом появилось изображение. Нокс не узнал его. Он взглянул на Риса, чтобы понять, что тот об этом думает.

С лица мужчины отхлынули все краски. Он тяжело дышал. Его рука дрожала.

— Рис, дорогой, если я куплю мороженое с карамелью, ты зайдёшь в гости и поешь его со мной?

В ответ на вопрос мисс Мейбл Рис сделал то, в чём он был чертовски хорош. Он спрятал всё это. Выражение его лица просияло, он улыбнулся своей квартирной хозяйке и сказал:

— Тебе не нужно меня подкупать. Я всегда буду заходить.

Если бы Нокс не был свидетелем реакции мужчины, он бы и понятия не имел, что его сейчас что-то чертовски обеспокоило. Но он видел это и знал, что как только они высадят мисс Мейбл у её дома, начнётся чёрт знает что.

Но Рис был чертовски хорошим лжецом, поэтому он открыл морозилку для Герцогини, достал с верхней полки коробку мороженого с карамелью и с улыбкой положил её в тележку.

Глава 27

Как только двери лифта открылись, Кир, выглянувший из зоны отдыха через невысокую перегородку, понял, что что-то не так.

Нокс и Рис стояли внутри лифта так, будто затеяли какую-то битву силы воли — Нокс у панели управления, а Рис с противоположной стороны. Когда двери начали закрываться, потому что эти двое долго не выходили, Нокс хлопнул рукой по одной из дверей, чтобы она оставалась открытой.

Ронан и Лука вместе с Киром поднялись со своих стульев, готовые ко всему, что должно было произойти.

Нокс, должно быть, выиграл битву силы воли, потому что Рис оттолкнулся от стены лифта и вышел в Бункер. Нокс последовал за ним, позволив дверям закрыться за ним. Они оба были одеты в повседневную одежду.

Кир, Ронан и Лука вышли на тренировочную площадку и остановились на ринге для спарринга. Когда Нокс и Рис подошли ближе, Кир увидел, что левый глаз Риса заплыл и не открывался. Нокс выглядел нормально. Если бы они по-настоящему подрались, у каждого из них было бы много повреждений.

— Что, чёрт возьми, произошло?

Рис крепко скрестил руки на груди.

— Я знаю, кто этот мудак, а это значит, что я знаю, кто сливает информацию, потому что он, бл*дь, работает здесь.

— Что?

Слишком взволнованный, чтобы стоять, Рис прошёл мимо всех.

— И я бы, бл*дь, уже прикончил его, если бы Нокс не…

— Рис! Остановись, сосредоточься и посмотри на меня своими грёбаными глазами. Кто этот мудак?

Рис сделал то, что приказал Кир, но то, как он сжал челюсти, говорило о том, что он едва контролировал себя.

— Его зовут Маркус, — выпалил Рис. — Он работает на втором этаже. Я могу почти гарантировать тебе, что он прямо сейчас там, наверху, и делает чёрт знает что.

Кир заметил, как покраснело лицо Риса, как затрепетала его яремная вена от учащённого пульса, как задрожало всё его тело от гнева.

— Это тот, с кем ты трахался.

— Бл*дский Иисус! Какое это, бл*дь, имеет значение!

Рис был слишком близко к стойке с оружием, и все, казалось, поняли это одновременно. Они начали сближаться, но Рис оказался слишком быстрым. В порыве гнева он схватил со стены древковое оружие. Оружие не было приспособлено для метания, но атлетические способности Риса были просто нереальными, и он швырнул его через весь бункер прямо в боксёрскую грушу.

Песок посыпался на пол.

— О, очень мило, — пробормотал Ронан.

Был только один способ справиться с Рисом, когда он находился в таком состоянии.

Кир схватил его за рубашку и прижал к стене. Вытянутая рука Риса ударилась о стойку с оружием, и на пол посыпался целый каскад острых и блестящих предметов. Кир дёрнул его в сторону, но Рис всё равно получил сильный порез на локте.

— Послушай меня, бл*дь, — прорычал Кир прямо в разъярённое лицо Риса. — Мы поймаем этого засранца. Не отворачивайся от меня, бл*дь, послушай! Нам нужно увести этого парня подальше от ВОА, чтобы забрать его. Я не хочу допрашивать его здесь, потому что тогда будет замешан Джодари. Мы не знаем, какова роль Маркуса в этом деле. Он может быть источником утечки, а может и не быть. Даже если это он, мы не знаем, работает ли он в одиночку.

Железные челюсти Риса сжались, когда он стиснул зубы. Его взгляд был расфокусирован, зрачки сузились до размеров булавочного острия в голубых радужках.

— Рис, ты должен посмотреть мне в глаза и сказать, что знаешь, что я прав.

Ноздри Риса раздулись, но затем он снова прислонился головой к стене, подняв глаза к потолку. Киру хотелось подтолкнуть мужчину к немедленному ответу, но он заставил себя подождать. Напряжение немного покинуло тело Риса, и его челюсти расслабились. Наконец он встретился взглядом с Киром.

— Окей.

Этого недостаточно.

— Мы собираемся сделать это с умом, и ты мне нужен. Мне нужно, чтобы ты был сосредоточен. Мне нужно, чтобы ты был работоспособен. Мне нужно, чтобы ты следовал плану. Ты можешь это сделать?

— Да.

— Убеди меня, или я отстраню тебя от работы. Я, бл*дь, прикажу накачать тебя седативными.

По телу Риса пробежала дрожь. Они уже проходили этот путь раньше.

Кир ждал.

Наконец взгляд Риса сфокусировался.

— Я буду следовать твоему плану.

— У меня нет плана. Ты придумаешь его вместе со мной.

Именно в этом нуждался Рис. Быть вовлечённым. Иметь хоть какую-то власть над этим. Его тело расслабилось, и Кир отпустил его, отступив назад. Он отвернулся, чтобы оставить инцидент в прошлом, и вернулся в гостиную, надеясь, что Рис присоединится к нему.

Он присоединился.

Вся команда пришла с ним.

И они составили план.

Пятнадцать минут спустя Ронан и Лука отправились обыскивать квартиру Маркуса. Рис удалился в одну из отдельных комнат. Кир понятия не имел, что он делает, но решил, что лучше не спрашивать.

На кухне Кир достал из шкафа коробку энергетических батончиков. Бутылка крови, которую он выпил ранее, помогла, но он всё равно чертовски устал.

Бросив один из батончиков Ноксу, он спросил:

— Как думаешь, он справится с этим?

Крупный мужчина разорвал упаковку и разломил батончик пополам. Некоторое время он жевал, выражение его лица было сосредоточенным. Затем он сказал:

— Да.

— Я надеюсь, что ты прав.

— Есть кое-что, чего не все понимают в Рисе. Единственное, о чём он когда-либо лжёт — это о себе, и у него это чертовски хорошо получается.

— Но на него не всегда можно положиться. Тебе пришлось ударить его по лицу, чтобы он спустился сюда.

— Но я всё-таки доставил его сюда. А это было бы невозможно, если бы он действительно хотел подраться.

— Верно.

— Он в порядке.

— Ладно.

Кир успел расправиться с половиной коробки энергетических батончиков, прежде чем появился Рис. Он всё ещё был в джинсах, но на нём была чистая рубашка, так как на другой теперь были прореха и пятно крови. Новая белая рубашка была застёгнута на все пуговицы и наполовину заправлена в джинсы Риса. Верхние пуговицы оставались расстёгнутыми, открывая вид на мощную мужскую грудь.

Ему это шло, и, очевидно, это было сделано намеренно, учитывая план. Это заставило Кира с неловкостью осознать, о чём он только что попросил Риса.

Но Рис улыбался своей самой очаровательной улыбкой, и с его красивого лица полностью исчез всякий намёк на гнев. Даже его клыки, которые виднелись с тех пор, как он приехал, втянулись. Это даже немного тревожило.

— Мы приготовим Чарджер, — сказал Кир.

Рис кивнул и вальяжно направился к выходу.

— Давайте сделаем это.

* * *

Маркус мыл руки, когда дверь в уборную открылась и вошёл Рисорвиан Илис.

Сердце Маркуса ёкнуло при виде великолепного мужчины, затем он нахмурился.

— Какого чёрта ты здесь делаешь? У вас что, ребята, нет отдельной уборной или чего-то в этом роде?

Рис запер дверь.

Маркус огляделся, хотя и так знал, что, кроме него, здесь никого нет. Внезапно занервничав, Маркус закрыл кран и подошёл к автомату с бумажными полотенцами, капая везде водой с рук.

Он схватил больше, чем было нужно, и вытер руки бумажными полотенцами, настороженно наблюдая, как Рис прислонился спиной к только что запертой двери и смотрел на Маркуса в другом конце туалета.

Чёрт бы побрал Риса за то, что он так хорошо выглядит. Он не знал, почему мужчина был одет не в свою чёрную тактическую форму, но жаловаться он не собирался. Вид Риса в его чертовски сексуальных джинсах и накрахмаленной белой рубашке, так дразняще расстёгнутой вверху…

И эти тёмно-русые волосы. Это лицо. Эти глаза…

— Я скучал по тебе, — сказал Рис.

Маркус прерывисто вздохнул, ненавидя себя за то, как радостно забилось его сердце при этих словах. Он заставил свой голос звучать резко.

— Прошлой ночью, когда ты сказал мне, что я дерьмово выгляжу, вовсе не создалось впечатление, что ты скучал.

— Я же говорил, что беспокоился о тебе.

Маркус выбросил кучку бумажных полотенец в мусорное ведро.

— Чего ты хочешь, Рис?

— Чего, по-твоему, я хочу?

Маркус нахмурился, затем выражение его лица смягчилось. Он выглядел не очень хорошо, когда хмурился. Кто-то сказал ему об этом. Его… бойфренд? Маркус приложил руку ко лбу, пытаясь разобраться в тумане, который продолжал заволакивать его мозг.

Он сосредоточился на Рисе.

— Так для чего ты пришёл сюда? Трахнуть меня у стены?

Рис хищно пересёк туалетное помещение. Даже резкий флуоресцентный свет не мог сделать его непривлекательным. Маркус беспокоился о своей внешности. В последнее время он выглядел хуже. Он ненавидел это.

Если Риса и отталкивала внешность Маркуса, то он этого не показывал. На лице Риса сияла сексуальная, игривая улыбка, которая с самого начала привлекла к нему Маркуса.

Это правда, что он сам начал ухаживать за Рисом, а почему бы и нет? Рис был ходячим сексом на ножках. На весьма великолепных ногах. Маркус хотел его с того момента, как впервые увидел.

Несмотря на то, что Рис флиртовал, поначалу он не реагировал ни на что, кроме поддразниваний. Зная, что Рис никогда ни с кем не спал в ВОА, Маркус гордился тем, что взял Риса измором, убедив его, что перепихон на выходных никому не повредит.

Рис отвёз его в Ластеру, где у него была отдельная приватная комната. Это многое сказало Маркусу о мужчине, но он не позволил этому испортить его выходные.

Конечно, те выходные подошли к концу, и Рис сдержал свою клятву, что это было всего один раз. Ну, один раз означало около дюжины раз, но это всё равно закончилось.

Маркус думал, что смирится с этим, что он успокоится и сможет забыть об этом.

Ага, конечно.

Именно тогда, когда он был пьян и находился в депрессии, он встретил своего нового парня. Он был не в лучшей форме, даже не мог вспомнить всё, что говорил, но его парень всё равно захотел его. Маркус нуждался в этом.

И именно поэтому сейчас ему не нужен был Рис.

— У меня есть бойфренд, — сказал он.

— Вот как?

Рис прижался к Маркусу с той сексуальной уверенностью, перед которой Маркус никогда не мог устоять. Маркус закрыл глаза, заставляя себя отказаться, но тут губы Риса коснулись его шеи. Маркус задохнулся, когда его член затвердел в брюках.

Всё ещё не открывая глаз, он положил руки на невероятную грудь Риса. Ему нравилось ощущать этот накракмаленный хлопок, такой цивилизованный поверх крепких мышц. Соски Риса напряглись под тканью, и мужчина зашипел, когда Маркус провёл по ним большими пальцами.

Когда Рис развернул Маркуса лицом от себя, прижав его зад к своим бёдрам, Маркус издал стон удовольствия. Все эти месяцы он умирал от желания этого. От желания прикосновений Риса, желания его внимания.

На свете не было второго такого, как он.

Маркус не мог не заметить, что Рис не был так возбуждён, как он сам. Он знал, что может это исправить, и крепко прижался к Рису задницей. Мужчина издал странный, сдавленный звук. И этот звук не казался возбуждённым. Это заставило Маркуса занервничать.

— Рис, что…

— Я хочу сводить тебя кое-куда.

— Но я думал…

— Ты заслуживаешь большего, чем трах в уборной. Пойдём со мной.

Сердце Марка воспрянуло от этих слов, от обещания большего.

— Да.

Маркус был так доволен, что практически проплыл к выходу из уборной. Рис отпер дверь и распахнул её перед ним, затем они прошли через весь этаж к лифту. Рис улыбнулся, нажимая кнопку входа в вестибюль.

— Я забыл своё пальто, — сказал Маркус. — У тебя его тоже нет.

Улыбка Риса была полна сексуального обещания.

— Нам оно не понадобится.

Маркус улыбнулся.

Пока они шли через вестибюль к парадным дверям, он мельком подумал о своём бойфренде, но это всегда было так смутно. Сейчас это казалось очень далёким.

Он был с Рисом, и всё остальное не имело значения.

Они немного прошлись по тротуару, и Маркус начал задаваться вопросом, где же байк Риса. Воздух был холодным, и поездка обещала быть нелёгкой.

Но Рис согреет его позже, когда они доберутся туда, куда собирались.

— Иди сюда, — сказал Рис, увлекая Маркуса в переулок.

Маркус ухмыльнулся.

— Что? Ты не можешь подождать десять минут?

Боль пронзила затылок Маркуса, и всё вокруг потемнело.

Глава 28

Киру не нравилось, когда в его доме творилось такое дерьмо, пока Мира была наверху. Это опасно, это уродливо, это два разных мира, которые он не хотел смешивать.

А ещё это было совершенно неизбежно.

Кир набрал код от камеры предварительного заключения. Замок открылся с лёгким щелчком. Кир нажал на выключатель света, расположенный снаружи, и открыл дверь. Аббатство не располагало всеми ресурсами ВОА, но этого помещения было достаточно для их текущих целей.

Там имелся стальной стол, привинченный к полу. Койка тоже была привинчена болтами. Свет исходил от единственной встроенной лампочки, которая была неприятно яркой.

Рис и Нокс последовали за ним в комнату, причём последний нёс потерявшего сознание мужчину. Когда Кир выдвинул стул из-за стола, Нокс усадил на него Маркуса, позволив ему упасть на стол.

— Рис, принеси соли из лазарета.

Когда мужчина исчез за дверью, Кир и Нокс обменялись взглядами. Рис справился на славу. Он сумел это провернуть. Но он выглядел довольно измотанным с тех пор, как они посадили Маркуса в Чарджер. Он старался ни с кем не встречаться взглядом.

Рис быстро вернулся с коробкой солей и закрыл за собой дверь. Он поставил коробку на стальной стол и отошёл к стене, прислонившись к ней спиной и скрестив руки на груди.

Кир обратил своё внимание на Маркуса, когда Нокс порылся в коробке и достал один из пакетиков. Он схватил Маркуса за волосы, чтобы оторвать его лицо от стола, разорвал пакетик большим пальцем и сунул нюхательную соль под нос мужчине.