Как достать архимага 2

Глава 10

Несколько мгновений мы со служителем неба буравили друг друга взглядами. Никто не хотел отступать первым. В его глазах сверкали молнии, я же был спокоен и сосредоточен.

Желание выгнать меня из собора было вполне объяснимо, служитель неба не знал, кто я, и был готов защищать секреты духовенства до последнего вздоха.

Но я пришел сюда с предложением помощи и уходить не собирался.

— Вы Август Никифоров?

— Какое это имеет дело, молодой человек? Вам в соборе не место, покиньте здание.

— Я пришел с вопросами про ритуал и разрушение артефактов.

— Чушь! — громко ответил он, но в глазах мелькнул страх.

— Меня попросили помочь с решением этого вопроса, и мне нужно осмотреть собор. Это в ваших интересах.

— Ах, вот оно что, — старикан вдруг успокоился, впрочем, его лицо так и осталось неприветливым. — Думаете, лучше нас знаете? Вряд ли.

— Вполне возможно. Однако свежий взгляд тут точно не повредит.

— Все так говорят, а на деле… — он недоговорил и подошел ближе, шаркая пушистыми тапочками. — Силен! И как собираешься решать наш… м-м-м… вопрос?

Как лихо он перешел на «ты»! Сразу принял в ближний круг?

— Сначала мне нужна информация. И посмотреть на остатки артефакта.

— А не треснет ничего?

— А ты, Семен, не треснешь? — раздался позади служителя мощный баритон. — Человек помощь предлагает, чего ты нос воротишь? А не ты ли замешан в срыве ритуала?

Говорившего я давно приметил по блеску ауры в глубине собора. Наш разговор он слушал почти с самого начала, но вмешался только сейчас.

Когда он подошел ближе, я понял, что этот тот самый Август Никифорович, про которого мне говорил Семушкин. Я вежливо поклонился и представился.

— Слышал я про вас, господин архимаг. Рад познакомиться лично, — Август Никифорович вышел на свет, и я смог его нормально разглядеть.

Крупный мужчина, широкие плечи, он больше похож на кузнеца, чем на служителя неба. Ясный взгляд, короткие черные волосы, квадратный подбородок. Я впервые вижу таких здоровяков в соборах.

Август Никифорович остановился рядом со мной, как бы невзначай отодвинув старика, и протянул мне руку.

В этот момент я оценил всю его мощь. Она была не только в крепком рукопожатии, но и в его магии. На долю мгновения наши ауры встретились и обсыпали нас искрами.

— Любопытно, — задумчиво отозвался Август Никифорович. — Пройдемте в мой кабинет. Надеюсь, на вас нет артефактов? Они в этом месте разрушаются.

И, получив отрицательный ответ, провел меня по стертым многочисленными прихожанами плитам в противоположную сторону от входа.

Сам собор представлял собой просторное помещение с высокими колоннами, которые держали плоскую крышу. В центре был здоровенный квадратный каменный постамент с подставкой в середине. По его краю тянулись весьма интересные заклинания, от них веяло древностью и мощью. Именно здесь проводились главные служения духу неба.

Каждый сантиметр собора был разрисован сценами из легенд, рассказывающих о сотворении мира и значению магии в нем. Помимо них, на стенах были изображены сцены сражений, праздников, явления духов, закрытый мир умерших и небесные сферы, которые указывают путь странникам.

— Вы не думайте, что все служители еще те задницы, — негромко сказал Август Никифорович. — Встречаются. А Семен та еще заноза, но дело свое знает.

— Вы мне покажите остатки артефакта? — мне было совершенно неинтересно слушать про внутреннюю кухню собора.

— Конечно. Любопытно узнать, что вы про него скажете. У вас есть опыт работы с такими предметами?

— Увы.

— Не страшно, все равно покажу. Но сразу скажу, дело — дрянь.

Он открыл тяжелую дверь ключом и распахнул ее. Внутри был самый обыкновенный кабинет чиновника средней руки: добротный стол, кресло, скамья и стулья. В глубине прятался стеллаж с книгами. Единственное, что выбивалось из общей картины — это холст с изображением моря. Думаю, за ним и прятался сейф.

— Что мы только не пробовали, — продолжал говорить Август Никифорович. — Восстанавливающие заклинание, как на живые, так и на неживые предметы, сращивали, скрепляли клеем — все без толку.

— А просто силу в него не вливали?

— Вливали. Но осторожно, — он отодвинул картину, и я понял, что не ошибся. — При высокой нагрузке артефакт мог еще сильнее разрушаться. Один раз неудачно попробовали и больше не рисковали.

— Получается, тут уже не все осколки?

— Увы, но да. Хрень какая-то, если честно. Всю голову сломал с этой штукой. Вот, держите. Только постарайтесь руками не трогать. Там остатки клея.

Он протянул мне бархатный мешочек и указал на свой стол. На нем лежала черная доска. Высыпав на нее осколки, я невольно залюбовался ими. Прозрачные кусочки блестели как алмазы, играя на солнце своими гранями. Как я понял, изначально кристалл был размером примерно с мой кулак.

В них все еще были остатки силы! И не стихийной, а той, что обладают только служители неба, но также я увидел и странные примеси, которые не смог идентифицировать.

— Вы только свою магию использовали?

— Конечно, артефакт из нее создан, поэтому применение другой не имело смысла. Думаете, в этом все дело?

— Нет. Уточняю информацию.

— Видели когда-нибудь подобное?

— Он чем-то напоминает камень духов на острове Ярван, — задумчиво сказал я, рассматривая осколки. — У них тоже есть своя особенная магия, и они в своих ритуалах используют такие же кристаллы, они называют их духовными. Хотя, по сути, это обычный, хоть и очень большой кусок алмаза.

— Небось там на острове богатое месторождение? — усмехнулся Август Никифорович.

— Именно, — кивнул я. — Может ли быть такое, что это тоже алмаз?

— Нет, проверяли. Похож, собака, но не он. Самое большое различие в его хрупкости, да и проводимость магии разная. Так что нет, это точно не алмаз. Ближе всего к нему горный хрусталь. В любом случае, за столько веков ритуалов, артефакт давно изменил свои свойства.

— А было уже такое, что он разрушался или обновлялся?

— Конкретного указания не было, — Август Никифорович вздохнул. — Разве что один раз мы нашли нестыковку при переписи одной из книг. Ранее автор писал, что размера артефакт был с кулак, а после, что больше кулака. Но мы посчитали, что это из-за разницы размеров самих писарей. Это единственное, что как-то описывало артефакт. Иных упоминаний нет. Даже больше скажу, вообще, никаких описаний не было. То есть везде написано «главный артефакт», но мы не можем с полной уверенностью сказать, что речь шла об одном и том же предмете. Будто запрет какой-то.

— А откуда же тогда взялся этот? — я указал на осколки.

— Сия тайны, мать ее за ногу, велика, — Август Никифорович чуть ли не пнул собственный стол. — Какой-то умник решил почистить кофр от артефакта. Разобрал и обнаружил там еще один. Никому такого в голову не приходило трогать кофр два века, а тут на тебе, нашелся.

— Вы смогли выяснить, кто украл основной артефакт?

— Увы. Ключ только у меня, кофр в закрытой комнате, каждое посещение записывается в журнал. Там по две записи в год: забрали, положили. Все. Он просто испарился.

— А когда ваш умник чистил, он видел, что было два камня?

— Хороший вопрос. Мы тоже думали, что это основной, но нет. Форма разная. Этот, — он кивнул на стол, — меньше. Буквально чуть-чуть, но по весу заметно. Да и потом, я ритуал уже шестьдесят лет провожу, запомнил каждый выступ, каждый бугорок камня. Я абсолютно точно уверен, что это другой.

— Вы не ответили на мой вопрос. Он видел, что два камня?

— Нет. Он решил вычистить кофр после пропажи артефакта, — поморщился Август Никифорович. — Все равно было уже поздно проводить ритуал.

— Временной период чем-то обоснован?

— Конечно, — кивнул он. — Именно во вторую субботу августа солнце встает в нужное положение, чтобы свет падал точно на алтарь. Вы видели его, когда заходили в собор.

— Что дает ритуал? — я вошел в привычный ритм допроса, и Август Никифорович это ощутил и сделался недовольным.

— Благословение. Представьте, что в мире существовало бы заклинание на удачу. Вот здесь то же самое, только воздействует на целый город. Мы даже знаем, где проходит его граница. Если вы обратили внимание, то пригорода у Больших Вяток попросту нет. Точнее, не было. Полгода назад люди стали обживаться за стенами.

Я заметил это, когда мы только подъезжали. Складывалось впечатление, что город лопнул и новые постройки брызнули во все стороны. В них не было системы, четких линий, дома строились без какого-либо плана.

Снова оглядев осколки, я поблагодарил Августа Никифоровича за столь информативную беседу.

Провожая меня, он не удержался от вопроса.

— Вы до сих пор не верите в ритуал, да?

— Пока нет. Но разрушение артефактов, внезапное восстание мертвых и этот кристалл говорят об обратном.

— С мертвыми мы справимся, а вот с паникующей толпой — нет. Смешно сказать, но мы даже думали соврать, что провели ритуал, чтобы успокоить людей.

— Но не стали?

— Нет, — вздохнул он. — Не бывает такого, чтобы все было идеально. Какая-нибудь зараза обязательно проболтается. Не убивать же всех! Хотя иногда очень хочется, — последнее он добавил совсем тихо, и я понял, что он имел в виду Семена.

— В любом случае, если вдруг вы что-то придумаете, обнаружите, узнаете, я всегда готов вас принять и обсудить любой вопрос. Я в соборе постоянно.

— Еще раз спасибо, мне нужно хорошенько подумать, — он проводил меня до дверей.

— И, Алексей Николаевич, маленькая просьба, — он аккуратно скосил глаза внутрь собора. — Постарайтесь не сильно распространяться обо всем этом. Сами понимаете, народ простой, чуть что, сразу в панику.

— Понимаю. Постараюсь, однако обещать ничего не могу, мне придется задать много вопросам разным людям. И уж какие выводы они сделают — это лишь их личное дело.

— Вашего слова мне вполне достаточно.

Сказав это, он развернулся и ушел в собор, а я поспешил к Григорию. Конкретных идей и мыслей у меня не было, разве что едва уловимые зацепки. И они появились благодаря, что меня самого удивляло, Эммануилу Карловичу и его безумной петле.

Антипкин ждал меня в ресторации, под широким навесом. На столе перед ним стоял одинокий стакан с квасом и небольшая стопка карточек.

— Алексей Николаевич! Наконец-то! — просиял мой помощник. — В следующий раз позвольте мне остаться в номере, а то замучили меня, право слово!

— Кто тебя замучил? — я глянул на имена на карточках и сразу все понял. — Женщины?

— Просто отбоя не было! Зря вы мне такой хороший костюм купили, — он выглядел растерянным.

— А представляешь, каково мне? — усмехнулся я. — Чем здесь приличным кормят?

— Я ничего не заказывал, — скромно ответил Григорий, — ждал вас. Но за соседние столики приносили недурственное жаркое из перепелки с перцем. По запаху — просто изумительное.

— Что ж, давай попробуем.

Он махнул официантке в белоснежном фартуке и скромно уткнулся в меню, но по его плечам и выражению лица я видел, что он больше всего хочет узнать про артефакт. Причем не только про тот, что в соборе, но и про тот, что висел у него на груди.

— Сейчас не время и не место для таких разговоров, — сказал я, чем вызвал искреннее недоумение Антипкина.

— Вы мысли читаете, господин архимаг?

— Опыт, Гриша, опыт.

Следующие полчаса мы ели и даже вели около светские беседы про погоду, цены и архитектуру. И в самом конце ужина над моей головой замерцало магическое письмо.

Сначала я решил, что оно от Марка, но оказалось от Семушкина. Он спрашивал, удалось ли мне поговорить с главой служителей неба, а также приглашал заехать к ним на совещание.

Будто мне было мало таких обсуждений в столице. Отвечать я не стал, размышляя о том, что успел за сегодня узнать. Один артефакт пропал, второй сломали. История, которая насчитывает многие столетия. Но мне почему-то кажется, что никто не похищал артефакт. Как раз в книге, которую я читал в номере, была такая история, что очень сильные артефакты могут саморазрушаться. Выработали свой ресурс и все.

Но как это доказать? Никак. Кофр чист, и остались только осколки.

— Хотите прогуляться или сразу в номера? — спросил Григорий, когда мы закончили ужинать.

— Давай пройдемся, — на прогулке мне лучше думается.

Мы пешком дошли до парка, в котором были вчера и остановились возле памятника императору. Григорий все смотрел ему в глаза, надеясь, что тот ему снова подмигнет. Но каменное изваяние, как и вчера, задумчиво любовалось заходящим солнцем.

— А вдруг это часть проклятья? — спросил Антипкин.

— Моргание? — я встал рядом с ним. — Не думаю. Может, совпадение или такова задумка скульптора.

— Мудрено. И небезопасно. Вдруг кто-нибудь решит, что сошел с ума?

— Местные должны знать, что такое бывает.

— Но вчера, пока я вас ждал, все отреагировали очень бурно.

— Это все проклятие.

— Алексей Николаевич, вы уже знаете, как будете с ним разбираться?

— Нет. Я еще не могу понять, что именно случилось. Тут же дело не в проклятии, а в том, что стало его причиной. Почему сейчас? Кто замешан, какие последствия?

— Думаете, что это все же человек виноват в таком?

— Да.

Мы еще постояли в задумчивости, потом прошлись по парку, глядя на прыгающую в фонтане воду, снова вернулись к императору, но ближе к решению этой загадки я не стал.

— Алексей Николаевич, — Григорий нарушил молчание, поглаживая нагрудный карман. — А что мне с карточками делать?

— А сам, что думаешь?

— Странно это все. Ко мне подходили женщины, улыбались и молча клали на стол карточку. Некоторые это делали даже в паре. Зачем?

— Либо это хорошая реклама борделя, либо ты произвел на них впечатление, — усмехнулся я. — Давай, ты это узнаешь, а я пока схожу, узнаю новости. Не просто же так меня пригласили.

В глазах Григория сверкнули огоньки азарта.

— Так мне, наверное, нужно цветы купить? Зубы почистить! Я на свиданиях лет десять не был!

— Сначала убедись, что это не бордель. Хотя зубы все равно нужно бы почистить, а вот цветы не обязательно. Но я бы посмотрел на ту красотку, которой ты бы их подарил.

— А вдруг это любовь? — Григорий совсем растерялся.

— Ты ни разу в борделях не был?

— Нет, господин архимаг. Были у меня женщины, но чаще это кто-то из соседок. Вдовы, которые всегда рады мужскому вниманию.

— И тогда про какую ты любовь говоришь?

— А вдруг? Я ее тогда спасу! Чесслово! Встану на одно колено и позову жениться.

У меня подскочили брови, и я озадаченно посмотрел на Григория. Тот стоял и блаженно улыбался.

— Что, история Эммануила Карловича покоя не дает?

— Скорее, вера в прекрасное будущее.

— Если вдруг ты действительно найдешь свою любовь, то я тебя отпущу. Останешься с ней в городе, будете детишек растить.

— Погодите, Алексей Николаевич! Мы с вами так не договаривались. Фиг с ней, с женитьбой! Я же мир хотел повидать.

Он сказал это так искренне, что я не сдержал смех.

Я же и сам так и не женился. Хотя почти что пошел в собор с той самой единственной. К сожалению, моя невеста погибла за день до свадьбы. Несколько пьяных магов решили выяснить, кто из них сильнее, и спалили три дома. В одном из них и жила Юленька. С тех пор я и не думал про новый брак. Рана в сердце, несмотря на количество прошедших лет, так и не затянулась. Потом были и другие женщины, но они и рядом не стояли с Юлей.

А магов так и не нашли. Точнее, никогда не найдут. Я постарался.

— А если подмигивание все же что-то да означает? Знак какой подает? — Григорий снова посмотрел на императора.

— К примеру?

— Мол, спасите, меня заточили в камень, — пожал он плечами.

— Тогда бы вокруг статуи были бы остатки ауры.

Я внимательно пригляделся к фигуре императора. Но нет, ничего похожего на всполохи магии, так и не обнаружил.

— Пойдем, а то меня там ждут, небось все глаза выплакали, — я вздохнул, и Григорий поймал для меня карету. — Увидимся уже завтра.

— Разгадайте эту тайну, Алексей Николаевич, и мы поедем дальше.

Антипкин попал в самую точку. С одной стороны, мне уже становилось интересно, а с другой, все еще хотелось уехать в ту несуществующую деревню и хотя бы неделю забыть о существовании других людей.

Но едва я поставил ногу на ступеньку кареты, с другой стороны парка показалась группа стражей. Они двигались быстро, покрикивая на других гуляющих и настоятельно требуя, чтобы они убрались с дороги и расходились по домам.

Я заинтересованно посмотрел на них, ожидая, когда они дойдут и до нас.

— Всем покинуть площадь! Это не ученья! Чрезвычайная ситуация! — крикнул один из стражников.

Наконец, они увидели нас с Григорием и почти бегом бросились к нам.

— Вы столичный архимаг? — торопливо спросил один из них.

— Да, а что случилось?

— Нам срочно требуется ваша помощь!

Мы с Григорием переглянулись.

— Вы можете объяснить, в чем дело?

— Нет времени объяснять, просто пройдемте с нами. Только быстро! Времени почти не осталось! Они вот-вот встанут!