Капитали$т. Часть 6. 1992

Глава 21

Мы с Мишей Афганцем прогуливались по пустому офисному коридору. Миша приехал передать валютный нал — долю от прибыли химкомбината, и обсудить текущие дела. Химкомбинат на ходу. Вообще, химическое производство наряду с металлургией резко наращивают рентабельность. Большей частью, за счет фиксированных цен на энергоносители, их пока не отпустили в «свободное плаванье». Так что, имеем возможность демпинговать.

— Налоги заплатили? — поинтересовался я.

Миша поморщился. К налогам он относился сугубо негативно.

— Не в курсе я, — сказал он недовольно. — Если хочешь, пришлю тебе бухгалтера.

— Да бог с ними, с налогами! — я великодушно махнул рукой. — Разговор же не об этом, насколько я понимаю?

— Не об этом, — согласился Миша. И тут же шепотом воскликнул: — Леша, ну зачем было устраивать весь этот цирк⁈ Зачем⁈ Сказали бы мне, все было бы аккуратно… а так, и дела не сделали, и нашумели, и мента хлопнули…

— Вопрос, так или иначе, решился, — сказал я, чувствуя, что Миша во многом прав.

— Ага, — саркастически кивнул Миша. — Решился. Вижу, как решился. На «стрелку», небось, поедешь?

— Откуда знаешь? — машинально спросил я, на самом деле, понимая, откуда.

Миша изумленно рассмеялся.

— Ну ты даешь, Алексей! Два вора в город приехало! Каждый школьник знает. А я знаю то, чего каждый школьник не знает — кто их подтянул! И подтянули их братья-осетины, с которыми вы вопрос решить не смогли!

— И что скажешь? — спросил я.

— Не езди, — ответил Миша жестко. — Нечего тебе там делать, не твое это. И другу твоему там делать нечего, так ему и скажи. Лучше всего, заряди ментов, пусть отработают.

— Тогда получится, что мы спасовали, — сказал я.

— По разговору они вас просто перекусят. Такие рыси… Сейчас тишина нужна, сам понимаешь. Всё на низком старте, аукционы вот-вот начнутся.

— Если мы не придем, значит мы испугались, — сказал я медленно. — Если мы испугались, значит мы не контролируем ситуацию. Значит, силы за нами нет. Последствия не нужно тебе объяснять…

— Жаль, — сказал Миша, глядя в пол. — Не дали тебе отпуск догулять…

Отпуск мне действительно догулять не дали. Во время очередного созвона Серега сообщил новость. Братья-осетины, производство которых было успешно ликвидировано, развили бурную деятельность. Нужно отдать им должное, сами или с чьей-то помощью, они вычислили, откуда дует ветер. И рассудив, что грубой силой с нами воевать не получится, решили, что называется, задавить авторитетом. Два видных криминальных деятеля по их просьбе прибыли в город — разобраться в конфликте, наказать виновных и поощрить достойных. К Матвею был прислан «парламентер», который и пригласил самого Матвея и иных причастных на «дипломатическую встречу». Отказаться было невозможно.

Вообще, появление в городе этих двух деятелей вызвало настоящий фурор. В самом отрицательном смысле, конечно. В первую очередь не рады этому были милиционеры.

— Если им здесь удастся движение навести, то все расклады поменяются, — сказал мне капитан — борец с организованной преступностью. — А это не нужно никому.

— Совершенно верно, — согласился я. — Так может с преступностью поборетесь? Поработаете по профессии? А?

Капитан тяжело вздохнул и грустно посмотрел на меня.

— Бороться не с чем. Состав отсутствует полностью. Живут два человека в гостинице. Не хулиганят, матом не ругаются, даже шлюх не трахают. Примерные граждане, с чем тут бороться?

— Не понял, — сказал я, старательно разыгрывая удивление. — С каких это пор славным органам состав преступления понадобился⁈ Что за буквоедство? А как же старая мудрость — «был бы человек, а статья найдется»? Они, готов поспорить, наркоманы. И стволы наверняка имеют. И тачка… они на чем приехали?

— На «линкольне», — скорбно сказал капитан.

— Ну вот. Там наверняка труп в багажнике. Нужно просто поискать хорошенько! Че, у нас искать разучились? Или трупов дефицит?

— Трупов в избытке, — вздохнул капитан. — Хоть соли… Но эти залетные, черт его знает, кто у них круг общения… Если их вдруг закрыть без причины и начнут генералу названивать… Генерал и так на нашего начальника зуб точит.

— Че, вашему начальнику новая «тачка» помешает? — попытался я зайти с другой стороны.

— У него их уже ставить некуда, — с заметной завистью в голосе ответил капитан. Короче, если будет хотя бы намек на состав преступления, обращайся, сделаем.

— Понял, — сказал я мрачно.

Капитан виновато пожал плечами.

Коля Кучерявый, «ответственный» за город по криминальной линии, тоже был не рад незваным гостям. Он очень хорошо понимал, что, если конфликт не удастся завершить миром, то «под танки» первого бросят именно его, Колю. Кучерявый поступил вполне креативно — спрятался ни где-нибудь, а в СИЗО. Естественно, по договоренности с милиционерами, которые предъявили обвинение Кучерявому по какой-то пустяковой кражонке. Коля рассчитывал отсидеться в родных стенах до тех пор, пока ситуация не разрешится.

Мы готовились отбивать очередную атаку, а в городе потихоньку шла приватизация. Уходили с молотка ателье, кафе, магазины, общепит… Многие предприятия преобразовывались в акционерные общества, где акции распределялись между работниками. Естественно, кассирша, уборщица, простой рабочий и даже инженер-технолог, получив какое-то количество странных бумаг, совершенно не понимали, что с ними делать. Об акциях они, в лучшем случае, читали в книгах про американскую буржуазию, которые брали еще в школьной библиотеке. Из этих книг они могли почерпнуть важные сведения — акции дают право на получение дивидендов, то есть — доли в прибыли. Но вот какая проблема — большинство предприятий безнадежно убыточны. Некоторые и вовсе на грани банкротства. Должны всем — банкам, поставщикам сырья, энергоресурсов, налоговой, бандитам, рабочим. И директор, как глава акционерного общества, вполне официально заявляет — дорогой коллектив, денег нет! Сплошные убытки, прибыли нет! А следовательно, никаких дивидендов в обозримом будущем не предвидится. Впрочем, за акции можно выручить какие-то деньги. Небольшие, но хоть что-то. А то нас скоро обанкротят — реорганизуют и получить вообще ничего не удастся. Простые люди руководствовались вполне здравой житейской логикой — лучше получить что-то, чем не получить ничего вообще. В результате этого, происходил перетек акций от рабочих коллективов к менеджменту. Товарищи красные директора получали за бесценок довольно серьезные активы, от магазинчика на районе до крупных промышленных объектов.

Происходящее вполне устраивало хозяйственную элиту страны. Эти люди считали себя хозяевами жизни во времена Союза, теперь же этот статус закреплялся законно — право собственности нерушимо. Судя по всему, в правительстве тоже считали, что передача собственности директорскому корпусу — вполне приемлемое явление. Вообще, центральная власть столкнулась с такими вызовами и проблемами, которые ей были определенно не по плечу. Судя по всему, внятного плана действий не было, да и быть, наверное, не могло. Надеялись на Запад, на кредиты МВФ, но получили в девяносто втором всего миллиард. И еще некоторое количество гуманитарки, которую президент попросил у американских чиновников. А если бы у правительства был финансовый ресурс — миллиардов десять-двадцать, то… Возможно, многое пошло бы по-другому. Но Запад, похоже, был не готов к такому сотрудничеству. Слишком хаотичные процессы шли на постсоветском пространстве, никто толком не знал, будет ли распад продолжаться или все останется как есть. Да и инерция отношения имела место — невозможно было мгновенно перейти от состояния холодной войны к состоянию горячей дружбы… А наши рассчитывали на кредиты.

К слову, бывшая партийная номенклатура не очень преуспела в переделе собственности, хотя обладала множеством возможностей для этого. Некоторые статусные партийные работники областного и городского уровня набрали дешевых кредитов в 89−90-м годах, построили коттеджи и в лучшем случае, помогли детям-внукам вложиться в небольшой бизнес. Гораздо более активно вели себя комсомольцы. Эти ребята были везде — банковское дело, торговля, недвижимость, консалтинг… Бывшие секретари и инструкторы основывали фирмы, фонды, совместные предприятия. Они жаждали получить реальную собственность в результате приватизации, но здесь их интересы сталкивались с интересами директорского корпуса, который делиться своим ресурсом категорически не хотел.

Собственно, у нас были ровно те же проблемы, что и у «комсомольцев». Контроль над каждым из предприятий приходилось в буквальном смысле отвоевывать. Правда, в нашем распоряжении был Борис Борисович, но, несмотря на высокий пост, всемогущим он не был…

Уважаемых гостей города звали Анзор и Гулливер. Оба — уроженцы солнечной Грузии, принадлежащие к одному из известных воровских кланов. Высокий статус получили благодаря родственным связям. Анзор вообще несудимый, Гулливер вроде бы оттянул «пятерку». Но, так или иначе, за ними клан…

Встречу нам назначили в ресторане «Версаль», бывший «Юбилейный». Мы договорились, что пойдем втроем — Матвей, я и Серега. Для пущего эффекта нас сопровождали дружественные спортивные группировки, так что к ресторану подъехало штук сорок машин с более чем сотнею спортсменов. Демонстрация силы с нашей стороны.

В «Версале» за богато накрытым столом пятеро мужчин. Два брата — торговца паленой водкой, два жулика и какой-то сопровождающий, то ли грузин, то ли осетин. Жулики — импозантны, улыбчивы и добродушны. Очень спокойны и даже расслаблены. Ни одного резкого слова, не говоря о мате… И одеты официально — строгие деловые костюмы, белоснежные рубашки. Из предметов роскоши только золотой «Ролекс» на запястье Анзора.

— Ребята приехали, — улыбнулся Гулливер, когда мы появились в зале. — Проходите к столу, не стесняйтесь! Выпьем по бокалу, закусим, чем бог послал!

— Благодарю, — сказал Матвей, с шумом отодвигая стул. — Мы не пьем, диета у нас. Лучше сразу по делу.

Я обратил внимание, что братья-осетины смотрят на нас с плохо скрываемой неприязнью.

Гулливер понимающе кивнул.

— Мы про тебя слышали, парень. И про твоих друзей тоже. По делу хочешь говорить? Хорошо, уважаю. Поговорим. Вечер длинный!

— Да что с ними говорить? — вскинулся дин из братьев. — Это же беспредельщики! Седого скорее всего они убили, его же так и не нашли! И еще кое-кого из людей правильных!

— Ты погоди, — строго осадил осетина Анзор, — Не спеши! Мы для того и собрались, чтобы все спорные вопросы решить.

Я смотрел на наших оппонентов и лениво думал о том, есть ли у них стволы. У жуликов — навряд ли. А вот у осетин наверняка что-то имеется. А из нас только у Матвея ствол. Ну и. конечно, у парней из группы поддержки, которые остались на улице.

— Пустая болтовня, — сказал Матвей, смерив выступившего осетина презрительным взглядом. — Это все, что у вас есть сказать, уважаемые?

— Ты тоже не спеши, дорогой! — улыбнулся Анзор. — Сейчас во всем разберемся как порядочные люди. Вот смотри. Это наши друзья — Альберт и Алан. Знаешь их? Или может кто из вас знает?

— Впервые вижу, — честно ответил Матвей. — и друзья мои тоже впервые видят. А что? Проблемы какие-то?

— Понимаешь, дорогой, — сказал Гулливер, — какие-то негодяи убили их друга. Ничего не слышал об этом?

— Как не слышал? — удивился Матвей. — Очень даже слышал! Это вы про мента, про майора угрозыска? Который в больнице крякнул? Тут глухой услышит, вся область на ушах! Вы за майора, что ли, качать приехали⁈

Гулливер поморщился, по его лицу пробежала тень неудовольствия.

— Нет, дорогой, зачем за мента? За второго парня.

— Который с ментом в одной тачке был? — уточнил Матвей саркастически. — Агент, что ли? Внештатный сотрудник угрозыска?

Осетины покраснели от едва сдерживаемой ярости. Улыбки жуликов слегка потускнели.

— Хороший парень был, — сказал Анзор с хорошо разыгранной скорбью в голосе. — Достойный.

— Ментов из угрозыска в своей тачке катал, — согласился Матвей все с тем же сарказмом. — А может это мента вальнуть хотели, а? А хороший и достойный парень случайно с ним в одной тачке оказался?

— Значит, не знаешь, кто мог сделать? — уже без улыбки задал вопрос Анзор.

— Меня по таким делам в курс не ставят, — отрезал Матвей. — Это все или еще есть вопросы?

— Есть, дорогой, есть, — кивнул Гулливер. — И к тебе, и к твоим друзьям. У Алана и Альберта менты бизнес порушили. Водка, дорогой. Они водку делают и продают. Слышал что-нибудь?

— Мне менты не докладывают, — сказал Матвей. — И вообще, если менты им бизнес хлопнули, то к нам какие вопросы? Я не понимаю. С ментов и спрашивайте.

— Объясним, — улыбнулся Анзор. — Алан и Альберт считают, что вы замочили их друга. И наезд ментовский тоже с вашей подачи. Вы водку берете с официального завода, а они водку сами делают. И у них дешевле выходит. Конкуренция получается. И чтобы не конкурировать вы негодяйские поступки совершили, не по справедливости. Ущерб нанесли и им, и нашему делу.

— Это мнение твоих друзей, — развел руками Матвей. — Я не отвечаю за то, что им в голову пришло. Вы лучше меня знаете, что в наших кругах за базар отвечать принято. Могут ваши друзья как-то обосновать свои слова?

— Слушай сюда, — Анзор криво ухмыльнулся. — Не так давно ты собрал многих пацанов, кто торговые точки крышует. И сказал им, чтобы водки от Алана и Альберта в городе не было. И чтобы они до коммерсов своих это донесли. А если коммерсы не послушают и продолжат торговать, то громить им точки. И даже несколько палаток спалили. И гараж спалили фирме, которая у них водку оптом брала. Было такое?

— Ты, уважаемый, слишком много всего перечислил, — сказал Матвей. — Давай с самого начала. Был ли у меня разговор с пацанами о поддельной водке? Да, был. Мы свою водку продаем, нам чужая не нужна. Да и покупатели травятся, а они нам живые нужны. А что касается всего остального, каких-то там сожженных гаражей и палаток… У вас есть, чем свои подозрения подтвердить? И вообще, наши дела с нашими коммерсантами — это наши дела.

— Это ты принимаешь такие решения? — спросил Гулливер. — Этим торговать, этим не торговать… А почему ты решил, дорогой, что можешь такие решения принимать?

— У себя дома мы принимаем такие решения, какие считаем нужным, — отчеканил Матвей. — И ни у кого разрешений не спрашиваем.

Гулливер сокрушенно покачал головой.

— Понятно, дорогой. Все с тобой понятно.

— Не уважает, — со вздохом сказал Анзор. — На встречу со стволом пришел. Стрелять, что ли, думал, парень? Мы-то без стволов, нам не положняк.

— Всегда так хожу, — ответил Матвей несколько грубовато.

— Дух нужен, — назидательно сказал Гулливер. — Будет сильный дух, никакие железки не понадобятся. И толпу привел. Сколько их там снаружи, дорогой? Человек сто?

— Сколько есть, — снова отрезал Матвей. — Вам, уважаемые, наверное, не объяснили. Здесь мы все вопросы решаем и ни на кого не оглядываемся. В ваши дела не лезем, но и себе убыток создавать не позволим.

— А твои друзья чего молчат? — Анзор пристально посмотрел на меня и Серегу. — Я слышал про вашу фирму. Хорошо стоите, всего много, магазины, рынки… Заводы даже! Хотите, чтобы все это закончилось?

— Угрожаете, уважаемый? — улыбнулся Матвей.

— Зачем? — махнул рукой Анзор. — О жизни говорю.

— А что мы можем сказать? — пожал плечами я. — Наш товарищ уже все сказал. Мы с партнером с ним полностью согласны.

— Готовы подписаться, — кивнул Серега.

Жулики смотрели на нас со снисходительными улыбками.