Капитали$т. Часть 6. 1992

Глава 22

Встреча была какой-то… бестолковой, наверное. Титулованные гости слишком уповали на свой авторитет, который в наших глазах мало чего стоил. Да, за этими ребятами был криминальный титул — скорее всего, полученный благодаря родственным связям. А сами по себе они не стоили практически ничего. Тень влиятельного клана, конечно, маячила за их плечами, но… эти ребята, похоже, не поняли, как сильно все изменилось. Кажется, старший из братьев-осетин начал что-то понимать. Например, что задавить нас авторитетом приезжих — не получится. И еще, что из этого ресторана они могут не выйти, если мы так захотим. В всяком случае, старший осетин выглядел обеспокоенно. Грузины же не замечали ничего, они буквально фонтанировали понтами.

— Вы чего думаете, вы первые или последние такие? — снисходительно говорил Анзор. — Много вас сейчас появилось, это правда, людей, в нашей жизни случайных. По нашей жизни вы пассажиры. И ты… — Анзор ткнул пальцем в сторону Матвея, — сидишь и говоришь мне слова о том, как вы здесь вопросы решаете! Решалка у вас еще не отросла. Все потом к нам приходят, за помощью, за советом.

— Он думает, что всегда масть переть будет, — подхватил Гулливер. — Нет, дорогой, так не бывает. В воскресенье сход для всех порядочных людей, тебя не зовем, извини. Поставим за городом нормального человека, наведем порядок. Нет, нет! Ничего не говори, знаю, что сказать хочешь! Сто раз слышал. Бойцы у тебя есть, стволы есть, бабки есть… Мы же тебе объясняем, вы пришли и ушли, сколько вас таких было, бандитов? И в двадцатые, и после войны… Где все? Нет никого, а мы были, есть и будем.

— Вы нас зачем позвали, уважаемые? — спросил молчавший до этого Серега. — Я так понимаю, что если позвали, значит у вас какое-то предложение есть?

— Ошибаешься, дорогой, — улыбнулся Анзор. — Не предложение. Мы что тебе, бизнесмены? По этой ситуации у нас есть решение. И оно такое. Вот сидят Алан и Альберт, хорошо видишь их? Они будут торговать водкой в этом городе. И области тоже. Все тебе ясно дорогой?

— Куда яснее, — согласился Серега. — В общем, я так понимаю, не договоримся мы.

— Опять не понял, — снисходительно поправил Серегу Гулливер. — Кто ты есть, чтобы с тобой договариваться? До вас решение довели. Всё. Будет так, как решено.

Матвей прокашлялся.

— Это вы не понимаете, уважаемые, — сказал он. — Здесь вам не Кутаиси. Здесь наша земля, мы решаем, как будет. И никто нам здесь условия не диктовал. И впредь никому не позволим. Что касается ваших титулов, то честно скажу — нам до фонаря. Мы ваших понятий не придерживаемся. Хотите блатовать, блатуйте среди своих, с нами не прокатит.

— Ладно, парень, — кивнул Гулливер. — Твои слова услышали, хорошо запомнили. Посмотрим, как жизнь повернется.

— Все, разговор окончен. — Матвей поднялся из-за стола. — А вас, если увижу в городе или поблизости где… — обратился он к братьям-осетинам. — Бошки поотрываем. Лучше всего, валите прямо сегодня.

Мы поднялись вслед за Матвеем. Жулики снисходительно улыбались и потягивали вино.

Вообще, для постороннего наблюдателя наша ситуация выглядела так себе. Применить какие-то меры физического воздействия к дорогим гостям означало автоматический конфликт с влиятельным криминальным кланом. Оставить их в покое и предоставить свободу действий — значит ввязаться в войну с криминальным миром всего региона. А война это всегда кровь, бессмысленная трата ресурсов и труднопредсказуемые последствия. И гости города, и братья-осетины все это хорошо понимали. Кажется, они слегка удивились нашей несговорчивости и тому, что мы не включили заднюю.

На выходе из ресторана к Матвею подбежал один из парней и что-то негромко сказал.

— Как? — спросил я, вопросительно глядя на Матвея.

— Ништяк! — расплылся в улыбке он. — Мы вам фокусы устроим, без ключей замки откроем!

— Нормально прошло? — уточнил я.

— Как по маслу! — подтвердил Матвей. — Теперь, Леха, дело за тобой. Звони ментам.

Я не смог сдержать улыбку.

Уже в машине я набрал знакомый номер.

— Алло! — в трубке звучал напряженный голос товарища капитана.

— Это я. Всё дома. Сейчас генецвале допьют-доедят и поедут к себе в номер.

— Люди уже дежурят, — сказал капитан. — Все готовы. Как приедут, сразу заходим. За видеокамеру спасибо, кстати! Начальство благодарит.

— На здоровье, — сказал я. — Оригинал записи — мне. А копий снимайте сколько хотите, не жалко. Они, кстати, наверняка бабки предлагать будут,

— Ты что! — в голосе капитана зазвучало искреннее негодование. — Начальник — принципиальный мужик. Если он у одной стороны бабки взял, то у другой — никогда не возьмет! Принципы!

— Честь мундира, опять же, — согласился я.

— Все, до связи! — сказал капитан. — После операции позвоню.

— До связи, — попрощался я.

На заднем сиденье тихо ржал Серега.

— Тебе вообще как такое в голову пришло? — спросил он. — А, Леха? Расскажи! Елки-палки, я бы дорого дал, чтобы на этой операции поприсутствовать!

— Менты кассету привезут, посмотришь дома, — отшутился я.

Да, связываться с гостями города наша родная милиция категорически не хотела. Как и решать за нас наши проблемы, даже за деньги. Подкинуть наркотики или оружие было для борцов с оргпреступностью довольно обычной практикой. Но не в этом случае. С гулливером и Анзором мог получиться натуральный скандал, приезд московских адвокатов, широкая огласка… А кому оно нужно? Но мне удалось сделать предложение, от которого сотрудники не смогли отказаться. Тем более, что арестовывать никого не нужно и даже подкидывать запрещенное — не нужно…

Первый «секс-шоп» в нашем городе открылся совсем недавно. Его хозяева — бывший врач-сексопатолог и его законная супруга сняли помещение в одной из городских больниц, оборудовали отдельный вход, навезли товара и повесили вывеску с интригующим названием — «Царица ночей». Об этом заведении написал даже финансируемый нами «Вечерний город», написал в положительном контексте — вот, мол, как активно развивается сексуальная культура новой демократической России, в отличие от СССР, в котором, как известно, секса не было вообще! В небольшом интервью хозяева магазина сетовали на слабый спрос и сексуальную закрепощенность населения. Глазеют на вывеску, стоят под дверями, но войти — робеют. Да и денег у населения не густо, чтобы покупать невиданные прибамбасы и предаваться утонченному разврату. Что касается людей денежных, то они, как и все остальные, робели. Парковали машины в квартале от секс-шопа, заходили крадучись и с оглядкой. Так что, основными клиентами нового магазина были «жрицы любви», для которых продукция представляла профессиональный интерес и наиболее продвинутая молодежь… У магазина даже не было полагающейся крыши. Гангстеры переживали, что сотрудничество с таким бизнесом может плохо сказаться на репутации…

Впрочем, мы неплохо выручили «Царицу ночей». Приобрели две надувные резиновые куклы и целый арсенал фаллоимитаторов. Не для личного пользования, все для дорогих гостей. Во время нашей встречи, человек Матвея проник в их гостиничный номер и разместил там всю приобретенную продукцию. А доблестная милиция уже ждала в холле гостиницы, вооруженная, между прочим, подаренной мною камерой «Сони». Которая стоила как два «Жигуля»…

На следующий день мы в офисе смотрели кассету. Посмотреть было на что! Милиция — участковый и два опера — встретили госте городу у дверей номера. Причина визита очень простая, соседи жаловались на шум. Гости города справедливо возмутились — они были на деловой встрече, шуметь никак не могли! «Вот пройдемте и посмотрим!» — твердо сказали милиционеры. Просто удостовериться, что все в порядке. Грузины решили не обострять и впустили сотрудников в номер. В номере же… натуральный Содом и Гоморра. Две резиновых надувных куклы призывно улыбались — одна на кровати, другая на полу… Но куклы — это еще полбеды. По комнате были разбросаны с десяток фаллоимитаторов. А еще — журналы откровенного содержания. И немного БДСМ-продукции… И что-то совсем непонятного назначения…

— Весело у вас тут, — задумчиво сказал один из оперов. — Снимаешь, Коля? Снимай во всех подробностях.

— Беспредел! Подстава! — вскричали отошедшие от первоначального шока грузины.

— А че тебе подстава? — удивился один из ментов. — За это сейчас не сажают. Это ж не запрет. Если бы наркота была или ствол, тогда бы и раскрывал варежку про подставу. А пока — потухни.

— Может их на изнасилования нераскрытые пробить? — поинтересовался оператор, наведя камеру на грузин. Те стали усердно закрываться руками.

— Да нет… — с сомнением в голосе возразил старший. — Они ж только приехали!

— Ну так чего? — не сдавался оператор. — С тех пор не изнасиловали никого, что ли? Ребята явно озабоченные.

— Да-а… — протянул участковый. — Я такого отродясь не видывал! Теперь, когда буду посылать кого-нибудь по известному адресу, сразу этот номер в голове всплывет… Кстати, а 228-ю статью там не отменили случайно?

Старший с сомнением покачал головой.

— Вроде не отменили. Хотя сейчас, сам знаешь, бардак… Но мы же не будем придираться. Мы ж не полиция нравов. Вот если бы труп, другое дело. А тут женщина, правда, не очень живая, но ей и не полагается живой быть… Состав преступления отсутствует.

— Я в детстве стишок учил, — сказал участковый, внимательно разглядывая надувную даму. — Резиновую Зину купили в магазине. Резиновую Зину в корзине принесли… А этих ваших девочек как зовут, уважаемые?

— Пошел ты… — выплюнул Анзор сквозь зубы. Кажется, он начал понимать, что в каком-то смысле эта подстава похуже наркоты будет…

— Не придумали, значит, имен, — сказал оператор. — А че? Так еще романтичнее, если с незнакомками.

Старший опер открыл папку, покопался в ней, а потом обратился ко всем собравшимся.

— Ладно, мужики, — сказал он милиционерам. — Посмеялись, пошутили… Выяснили, что все в порядке. На том и порешим. А к вам, уважаемые гости, просьба. Все-таки не шумите, когда… все это использовать будете. Перегородки тут тонкие, соседей беспокоить не стоит. А то опять придем. Лады?

— Лады, — мрачно сказал Гулливер. — На два слова тебя, начальник. Только без камеры и наедине.

После этого камера немного поснимала окно в гостиничном номере, а потом запись прервалась.

— Очень просили, чтобы кассету им продали, — сказал я с улыбкой. — Говорят, что так их еще не подставляли…

— Все когда-нибудь бывает в первый раз, — согласился Валерик. — А менты не продали…

— Не продали, — ответил я. — Принципиальные люди, че там.

Серега, несмотря на наше веселье, выглядел немного озабоченным.

— Проблем не будет с ними? Как думаешь?

— Неправильный вопрос задаешь, — усмехнулся я. — Это им нужно думать, чтобы у них с нами проблем не было. Если кассета всплывет в их среде…

— Ну, Леха, — покачал головой Серега, — в их среде тоже не дети малые. Они же поймут, что подстава.

— Очень может быть, что поймут, — согласился я. — Даже наверняка поймут. Но! Знаешь поговорку — ложки нашлись, но осадочек остался? Это какие Анзор и Гулливер? Те, которым менты надувных девок подкинули и члены резиновые? Ай-ай, какая подстава! Полный номер всякой мерзости! Вот примерно так будут рассуждать их уважаемые коллеги. Анзор и Гулливер — жулики, у которых нашли целый ассортимент секс-шопа… Этим и запомнятся. А оно им надо?

— Похоже на правду, — согласился Серега. — Очень похоже. А что с этими осетинами теперь?

— Проблемы Матвея, — пожал плечами я. — В любом случае, в городе им делать нечего. Пусть у себя на родине отраву продают. Такая, понимаешь, политика…

— А кстати, Леха, — оживился Валерик. — Ты мне скажи, почему от тебя разговоров на тему политики не слышно никогда? Не интересуешься? Колись давай! Что думаешь по поводу нашей власти? А то люди массово начинают в сторону Жириновского смотреть. И коммунистов разных, видел Анпилова?

— Тут без поллитры не разберешься, — пошутил я.

— Об чем базар! — Серега порылся в своем портфеле и вытащил бутылку вина. — Грузинское, кстати! Гони стаканы!

Красное грузинское полилось в стаканы.

— У меня «Сникерс», кажется, был… — Валерик похлопал себя по карманам. — Есть! Закусывай и рассказывай за политику!

— Чего тебе рассказывать? — вздохнул я, отхлебнув грузинского. — Про правительство? Гайдар, Бурбулис, Чубайс, Хижа, Черномырдин… Я знаю одно — даже за большие бабки не захотел бы оказаться на месте любого из них. Походу, они в диком стрессе. И в диком просере. Не знают, что делать. Да сама ситуация анекдотическая — собрались люди, которые про капитализм в книгах Драйзера читали, и начали строить капитализм. Ну цирк же!

— Не скажи, — покачал головой Валерик, который явно тяготел к демократам. — Гайдар — грамотный мужик! И книжек он прочитал вагон! Послушай, как он по телеку базарит.

— Что он там прочитал, никакого значения не имеет, Валер. Реальность отличается от книжек… Я надеюсь, что они уже это поняли. Гайдар, может быть, раньше других и понял, он сообразительный. Тут получается парадокс на парадоксе — бывшие партийные функционеры строят либеральную экономику. По американским учебникам, ага. Власть получили, а ресурсов, чтобы управлять — нету. Весь бюджет меньше двадцати миллиардов долларов, как тебе такое? Бабок нет и взять неоткуда! А они в промышленность миллиарды вкинули летом. Напечатали и вкинули, потому что директора беспорядками грозили. Это что, либеральные реформы? Хрен там плавал! Курс уронили, инфляцию разогнали, промышленность не спасли. Почему? Потому что в правительстве половина — бывшие директора. А наших директоров мы хорошо знаем!

— Так я не понял, — сказал Валерик, — ты, получается, Гайдара не поддерживаешь? Ты против?

— Вот объясни мне, почему я обязательно должен быть за или против⁈ — психанул я. — С какого, спрашивается, хрена у меня должно быть мнение по всем вопросам бытия? Я не против и не за человека, который случайно оказался там, где оказался. Это все бессмысленный разговор, Валер! Так богословы в средневековье спорили — сколько ангелов на конце иглы вмещается? Очень интересно, но совершенно бессмысленно!

— Юлишь, — покачал головой Валерик.

— Ясен пень, что мой ответ тебя не устроит, — усмехнулся я. — Тебе ж нужно обязательно разобраться, где свои, а где чужие…

— Враги и друзья, — важно кивнул Валерик.

— Нету! — воскликнул я в отчаянии. — Нет у нас друзей, есть люди, которым мы выгодны! И даже больше — врагов толком тоже нет! Есть люди, которым мы мешаем, вот и все! Время другое, Валер! Очнись! Я даже этих осетин врагами не считаю. Помеха. Мы ее устранили и дальше двинулись. Никакого романтизма, никакой жгучей ненависти, сплошная практическая деятельность…

— Ты этим абрекам расскажи про практическую деятельность, — включился в диспут Серега. — Могли бы — загрызли бы прям в кабаке…

— Тем хуже для них, — пожал плечами я. — Примешивают личное отношение к бизнесу. Как видишь, толку от этого мало, ничего у них не вышло.

— А вот если коммунисты вернутся, — не сдавался Валерик, — или там Жириновский… Нас к стенке первых поставят! Думаешь, не поставят?

— Я вообще не думаю в эту сторону, — честно сказал я. — Что было бы, если бы — тема неисчерпаемая. Но мне не интересна. Мы живем в реальном настоящем. И действуем в соответствии со сложившейся обстановкой. Пока что действуем эффективнее многих других!

— Люди хуже жить стали, — сказал Серега задумчиво. Он как-то быстро опьянел. — Все думали, что лучше будет, а лучше нет.

— В этом-то и дело, — согласился я. — Все надеялись на то, что станет лучше. Но никто не боялся, что станет намного хуже. Всегда есть куда хуже, даже сейчас.