Капитан космического флота

Глава 10

Через гипер мы шли на комфортных и неторопливых пятнадцати тысячах. Я не видел ни одного повода спешить, наоборот, оттягивал момент появления в Зардобе, как только мог. Даже с козырем в виде чёрного ящика я самую малость нервничал, так как понимал — граф Димитриевский-Крейц не простит.

Опять же, никаких доказательств тому, что это губернатор заказал убийство, у меня не было, обезопасить себя и «Гремящий» я не мог никаким образом. Но пока мы летим в гипере, мы существуем как бы отдельно от всего остального мира, выбравшись за его изнанку, и до момента выхода из него можно забыть о том, что ждёт нас в Зардобе.

В этот раз летели гораздо медленнее, и я тратил это время на изучение содержимого чёрного ящика, пока весь остальной экипаж отдыхал. Я даже выписал отдельно маршрут «Трибуна» за последние две недели. В Зардоб этот псевдошахтёр прибыл непосредственно перед атакой, за несколько часов до нашего прибытия и прибытия «Льва Империи», а так он больше шлялся по безжизненным системам. И в К-663 он тоже заглядывал накануне. К станции не приближался, но факт посещения был зафиксирован в журнале.

Больше ничего стоящего среди этого вороха информации я не обнаружил, хотя убил достаточно много времени на поиски. Но это я, а вот имперские следаки наверняка найдут ещё что-нибудь интересное, если им это, конечно, позволят. Если следователь попадётся достаточно честный и бесстрашный, чтобы пойти на конфликт с целым губернатором. Если же нет… Об этом не хотелось даже думать.

Пока летели в гипере, меня сменил лейтенант Магомедов. Я попросил его сбавить скорость до восьми тысяч световых, так и я смогу отоспаться, и у него будет спокойная вахта, почти вся в гиперпространстве, без каких-то инцидентов и происшествий. По-хорошему, мне нужно было часов этак пятнадцать здорового крепкого сна в удобной мягкой кровати с ортопедической подушкой и под умеренно тяжёлым одеялом. Позволить себе я мог только шесть часов на узкой койке в каюте номер один. Но и это лучше, чем ничего, так что я добрался до каюты и рухнул на кровать, даже не снимая кителя.

Разбудил меня звонок из командирской рубки. Вызывала старший лейтенант Лаптева, видимо, вахты уже поменялись.

— Лаптева. Достигли нужной точки, разрешите выход из гиперпространства? — запросила она.

Могла бы и не спрашивать.

— Разрешаю, — раздражённо буркнул я.

Проверил будильник. До его звонка оставалось тринадцать минут, ложиться дальше не было смысла, пришлось вставать злым, раздражённым и уставшим. Но зато у меня было на тринадцать минут больше, чтобы сходить в душ и привести себя в порядок. Всё-таки капитан — это лицо корабля, и выглядеть должен соответственно.

А затем я отправился в кают-компанию. Там отдыхали офицеры, и моё появление для них оказалось весьма неожиданным, я нечасто теперь навещал кают-компанию и общество офицеров.

— Добрый день, дамы и господа, — сказал я, окидывая взглядом собравшихся.

Цыбара и Козлов демонстративно встали и вышли, сославшись, правда, на занятость. Остальные предпочли остаться, но всё равно после моего появления прежние разговоры стихли. Остались тут младшие лейтенанты Драчёв и Крапивин, старшина Вишняков, мичманы Антонова и Сандиев, а также старший мичман Шляпников. Все поприветствовали меня так или иначе, в основном сдержанно. Я прошёл к распределителю, налил себе кофе, уселся в своё любимое кресло. С подчинёнными нужно поддерживать связь, иначе это чревато неприятностями, вот я и пытался, как мог.

Но с тех пор, как я принял командование «Гремящим», мне пришлось заметно отдалиться от всего остального экипажа. Не только из-за нехватки времени, но и потому, что капитан всегда как бы в стороне от остальной команды. Поэтому капитан Жилин и приглашал меня на обед, просто чтобы пообщаться с кем-то на равных. В экипаже корабля у капитана редко появляются друзья.

Разговоры на отвлечённую тему начались снова, младший лейтенант Крапивин, наш новый замполит, заявил, что «Бурые Бластеры» в этом году не подтвердят чемпионство по спейсболу, а кубок Империи заберёт «Чёрная Дыра». Всех будто бы подменили в тот же момент, разгорелся жаркий спор, суть которого мне оставалась не совсем понятна. От спейсбола я по-прежнему был максимально далёк.

— А разве не Новомосковские в фаворитах? — спросил я, пытаясь вникнуть.

— Господин старший лейтенант, они уже лет восемь в хвосте таблицы плетутся! — воскликнул Сандиев. — Как у них Егорова перекупили!

Я сконфуженно умолк. От массового спорта я был так же далёк, как от балета и оперного пения. Но я отлично знал, что это один из способов наладить взаимоотношения в коллективе. Когда все болеют за одну команду, это невольно сближает.

— Не переживайте, господин старший лейтенант, я тоже ничего не понимаю в спейсболе, — улыбнулась мне мичман Антонова. — Даже правил не знаю.

— Да там же всё просто! — воскликнул Крапивин. — Давайте, я объясню!

— Не стоит, — покачал я головой.

Вникать в нюансы спейсбола и тонкости правил не хотелось ни мне, ни мичману Антоновой, судя по её выражению лица.

— Ну, как хотите, — пожал плечами замполит. — Всё равно «Чёрная дыра» кубок заберёт.

— Да ничего подобного! — вспылил Сандиев.

— Перестаньте, ради всего святого, — улыбнулся я. — Пока не дошло до драки.

— Да ну какая драка, господин старший лейтенант, — нахмурился мичман.

Все снова замолчали, повисла неловкая тишина. Я понял, что зря это сказал. Не хватает мне, пожалуй, взаимопонимания с подчинёнными, а такими выпадами я наоборот только ухудшаю положение.

«Гремящий» слегка задрожал, выныривая в обычное пространство, мы вышли в Зардоб, на окраину системы.

— Наконец-то цивилизация, — проворчал Драчёв. — Может, хоть выходной на станции удастся провести.

Все незаметно покосились на меня, ожидая не то подтверждения, не то разрешения. Я оставался непроницаем, не потому, что я не хотел отпускать людей на отдых, а потому, что сам ещё не знал, удастся ли нам вообще посетить орбитальную станцию. Всё зависит от губернатора, графа Димитриевского.

— Мне, похоже, пора на пост, — вздохнул я, отставляя недопитый кофе.

— Лаптева и сама справится, — пожал плечами старший мичман Шляпников, её сослуживец по «Бойкому».

— Ничуть в ней не сомневаюсь, — сказал я. — Но лучше бы и мне быть сейчас на мостике.

Мой уход восприняли скорее с облегчением, как мне показалось. Нужный подход к команде я ещё не нашёл, хоть и пытался наладить контакт.

На мостик я поднялся как раз вовремя.

— О, это вы… Я уже хотела снова звонить, — угрюмо произнесла старпом.

— По поводу? — спросил я, усаживаясь на своё место.

Бегло осмотрел показатели на мониторах, координаты, присутствие других кораблей в системе. Как обычно, в Зардобе было полно народа, но к нам пока никто не летел, размахивая шашкой. Мы просто висели на окраине, словно никем не замеченные, хотя я точно знал, что автоматика регистрирует абсолютно все выходы из гипера, и о нашем прибытии уже доложили на станцию. Ну, нас хотя бы не пытаются убить, и то хорошо.

— По поводу того, что делать дальше, — сказала старпом. — Вы ведь не удосужились отдать приказ.

Не удосужился. Ну-ну.

— Рассчитайте курс на станцию, — сказал я. — Я пока проверю, что у нас тут вообще происходит.

— Уже рассчитан, — фыркнула старший лейтенант Лаптева.

— Значит, вы знаете, что дальше делать, — стараясь сохранять спокойствие, произнёс я.

— Даю импульс, — объявила она.

Я тем временем проверял список кораблей, передававших свои координаты, всё, что попадало в зону действия наших сенсоров.

Военных не было, только гражданские суда. Вспомогательные посудины, относящиеся к станции и её службе безопасности, я не считал угрозой, но на всякий случай отметил отдельно. В принципе, всё спокойно.

Вскоре со станции нас вызвали, связист доложил о входящем, и я попросил соединить. Я немного нервничал, не вполне понимая, чего можно ожидать, но вызов это просто вызов.

— Кстати, старпом, доложите в штаб сектора о нашем возвращении к месту несения службы, — попросил я.

— Есть, — проворчала она так, словно я попросил её вручную погрузить в трюм две тонны металлолома.

— «Гремящий», говорит диспетчер станции Зардоб, приём, — раздался голос в наушниках. С небольшим туранским акцентом, но это не мешало пониманию.

— «Гремящий» на связи, — ответил я.

— Прошу проследовать к первому шлюзу, повторяю, к первому шлюзу, — сказал диспетчер.

— Отклоняю, — сказал я. — Для чего это нужно?

— Для заправки и технического обслуживания, — ответил диспетчер.

Врёт, собака. Заправка «Гремящему», естественно, не помешала бы, но ситуация пока не настолько критичная. Из графика пока не выбиваемся.

— Нет необходимости, — ответил я.

Диспетчер умолк на несколько секунд, повисла тишина. Похоже, он не знал, что ответить, и теперь советовался с начальством.

Приказать он мне не мог, даже губернатор не мог отдать мне приказ, только попросить. Подчинялся я штабу сектора. Другое дело, что граф мог обратиться к моему начальству с просьбой, а оно уже могло передать это в форме приказа.

— Тогда ожидайте на месте, высылаем челнок, — произнёс диспетчер.

— С какой целью? — спросил я.

Он снова замолчал. Похоже, на станции ожидали, что я просто возьму под козырёк и выполню все их указания, в том числе спустить брюки и нагнуться. Хрен там плавал.

— Старший лейтенант Мясников? Говорит губернатор, — голос в наушниках поменялся, похоже, диспетчеру разрешили скинуть всё лично Димитриевскому. — Не желаете со мной отобедать? Есть разговор. Деликатный.

Я тихонько вздохнул, покосился на Лаптеву. Та спокойно сидела в кресле старпома, разглядывая ноготочки.

— Искренне благодарю за приглашение, Ваше Сиятельство, но у нас на корабле карантин, — сказал я. — Биологическая угроза неустановленного характера.

— Вот как? — удивился граф. — Понятно. Моё приглашение будет действовать ближайшие три дня. Нам есть, что обсудить, господин старший лейтенант.

С этим трудно было спорить. Но, похоже, никто меня в убийстве графа Оршанского не обвинял и не пытался обвинить. Я правильно сделал, что известил штаб сразу же после инцидента.

— Я подумаю, что можно сделать, Ваше Сиятельство, — сказал я.

Сеанс связи прервался, Димитриевский, похоже, отключился первым, не прощаясь. Ну и чёрт с тобой, старый мерзавец.

С одной стороны, приглашение можно было и принять, слетать на станцию, пообщаться наедине с графом. Мне особо ничего не угрожало, кроме, может быть, инсценированных несчастных случаев. С другой, даже таких шансов моим противникам лучше не давать, а в том, что Димитриевский-Крейц — противник, никаких сомнений после этих переговоров не осталось. Да, иногда враги ходят под теми же флагами, что и ты.

Пока было время и хорошая связь через ретрансляторы станции, я залез в сеть, почитать новости по «Льву Империи» и графу Оршанскому, но, к своему удивлению, не обнаружил ни одного упоминания о взрыве. Граф Оршанский вообще будто бы просто исчез с радаров. Дело, похоже, замяли по максимуму, и это меня здорово настораживало.

Ощущение вообще было такое, будто я снова крупно вляпался. Мне даже не надо искать неприятности, они находят меня сами.

— Карантин ведь у нас для всего корабля? — спросила меня вдруг старший лейтенант Лаптева.

— Если вы плохо себя чувствуете, немедленно докладывайте мне и ступайте в медблок, — сказал я.

— Нет, я хотела узнать про посещение станции, — сказала она.

— Решение по карантину принимает начмед, — переложил я ответственность. — Если она скажет, что всё в порядке, то карантин отменим.

— Понятно, — буркнула старпом.

— Кстати, я как раз хотел пройтись до медблока, — сказал я, поднимаясь со своего места. — Заодно и узнаю.

До начала моей вахты оставалось ещё несколько часов. При желании можно успеть абсолютно всё.

В медицинском отсеке сейчас царила стерильная чистота, в палатах были заперты бойцы взвода охраны со своим командиром. Практически тюремное заключение, но для них это скорее был санаторный отдых. Начмед колдовала с какими-то пробирками, одетая в белый защитный костюм.

— Господин старший лейтенант, чем могу помочь? — глухо прозвучало из-под маски.

— Только вы и можете, Елена Вольдемаровна, — сказал я.

— Что случилось? — обеспокоенно воскликнула она, отрываясь от своих склянок.

— Ничего, ничего! — усмехнулся я. — Я насчёт карантина. Офицеры интересуются, когда можно будет…

— Все хотят на станцию? — фыркнула старший мичман, перебивая меня на полуслове. — Рано, у меня результаты ещё не готовы.

— Может, хоть чем-нибудь порадуете? — спросил я.

— Ну, как минимум, они не простужены, — сказала начмед.

После того случая с наказанием взвода охраны она держалась со мной холодно и отстранённо.

— Это радует, Елена Вольдемаровна, — сказал я. — Хотя бы примерно намекните, когда ждать известий по карантину.

— Завтра будут, — сказала она.

— Благодарю, — кивнул я.

Хоть какая-то определённость. Но я предполагал, что всё обойдётся, а госпожа Фидлер наконец прольёт свет на тайну произошедшего на К-663.

Спустя час с небольшим про нас всё-таки вспомнили отцы-командиры. Из штаба сектора прилетела шифровка, предписывающая нам оставаться на месте, на высокой орбите Зардоба, и ожидать визита проверяющих. К нам едет ревизор, служба внутренних расследований космофлота.

Известие застало меня врасплох, пусть даже ничего такого, что требовало бы срочного исправления, на эсминце не было. Порядок полный, хоть и не образцовый. Даже все журналы заполнены и ведутся в соответствии с графиком.

Но на всякий случай объявление по кораблю я сделал, предупредил всех до единого, начиная от старшего помощника и заканчивая последним оператором швабры и щётки. Чтобы все были готовы.

«Гремящий» всё равно спешно начали готовить к визиту высоких гостей, натирать всё, чтобы блестело, драить все поверхности. Бесполезная процедура, проверяющие летят явно не для того, чтобы проверять чистоту зеркал в женском туалете жилого отсека, но это скорее дань традиции, нежели реальная подготовка к прибытию ревизоров.

Я сменил старшего помощника на посту, в этот раз без особых придирок, начал тоже готовиться к прибытию проверки. Я уже и так знал, что с меня спросят. Почему мы проморгали уничтожение «Льва Империи», почему самовольно оставили место несения службы, зачем атаковали «Трибуна», и так далее. Ответы на все вопросы у меня были подготовлены, хоть я и несколько сомневался в своей способности убедить следователей в том, что поступил единственно верным способом.

И всё же было немного нервно. Ничего не мог с собой поделать. Из раза в раз перепроверял журналы и логи, работоспособность всех систем корабля, готовность офицеров и остальной команды. Следил за каждым кораблём, выходящим из гиперпространства и оказывающимся в списке на наших мониторах, чтобы не проморгать появление военных судов.

Проверяющие в итоге прибыли на одном из неприметных транспортников с буквенным и численным кодом вместо названия, без всякого предупреждения подошли вплотную к эсминцу и запросили стыковку, о чём мне доложил взволнованный лейтенант Каргин. Я на секунду даже засомневался, что это именно те, кого мы ждём, но цифровая подпись совпала с той, что пришла в шифровке из штаба. Деваться некуда, пришлось разрешать стыковку к нам, несмотря на действующий карантин.

Их транспортник своими размерами скорее напоминал обычный челнок, немного увеличенный в размерах, что позволяло ему пристыковаться напрямую к эсминцу. И когда щёлкнули магнитные замки второго шлюза, я почувствовал, как в груди всё сжалось от волнения. Прошлая подобная проверка привела к тому, что капитана Сахарова сняли с должности. Главное теперь не повторить его судьбу.