Капитан космического флота

Глава 12

Замполит справился ещё до утра, составил огромную таблицу, разбил экипаж на команды по двадцать человек случайным образом, определил график посещений станции. Всё учёл, даже работу челнока. Не учёл только личные взаимоотношения операторов и офицеров, многие из которых предпочитали отдыхать и работать уже спаянными коллективами. В итоге лейтенант Крапивин ещё полдня переделывал график согласно пожеланиям. Но справился и с этим.

Первый челнок улетел к станции уже вечером. Команда после вынужденной изоляции была счастлива посетить даже Зардоб. В конце концов, кабаки везде одинаковые, а алкоголь бьёт в голову независимо от того, в каком районе Галактики ты находишься.

В графике полётов замполит указал всех, и меня в том числе, но я от такого счастья отказался. В конце концов, я не так давно выбирался на «Беспощадный», развеялся там. Да и в целом я считал, что в такое время командиру лучше находиться на корабле. Старший помощник у меня, конечно, офицер опытный, умелый, но доверия к ней я не испытывал, а потому предпочитал делать всё сам. Вот это недоверие между нами ухудшало и без того не самые тёплые отношения.

На корабле стало неожиданно пусто, хотя улетели всего два десятка человек. Остальные готовились и предвкушали, стараясь лишний раз не отсвечивать, чтобы не напороться на взыскание и не лишиться возможности полететь на станцию.

Я отдыхал в каюте, ожидая, когда настанет пора заменить Лаптеву на мостике, и читал на планшете новости. Все подряд, в масштабе Галактики, Империи и нашего сектора. От новостей клонило в сон. Нет, в Галактике постоянно что-то происходило, а новостные агентства поднимали шум, но лично меня происходящее на другом краю Млечного Пути не трогало абсолютно. Ну взрывают кого-то, колонизируют новые миры, воюют, интригуют. Всё это происходило слишком далеко, настолько, что никак не могло повлиять на Зардоб, «Гремящий» и меня.

В нашем же секторе громких событий не было, во всяком случае, в новостях. Ни «Лев Империи», ни станция К-663 там не упоминались, всё проходило под грифом «секретно», невольно заставляя меня думать, сколько ещё подобных инцидентов происходит в Империи, таких, о которых мы не знаем. Наверное, достаточно много. А отсюда уже и до конспирологических теорий недалеко, и это порождало во мне смутную тревогу.

Но зато чтение новостей позволило мне освежить в голове политические расклады в Галактике и Империи. Внутри нашей любимой Империи за власть боролись три фракции, условные «ястребы», партия войны, условные «голуби», пацифисты-ксенофилы, и условные «рационалисты», ратующие за автономное существование и минимизацию контактов с другими звёздными государствами. Как по мне — сорта одной и той же субстанции, но вторые и третьи хотели резать бюджеты на военный флот, сокращать количество кораблей, что могло оставить меня без работы, а лидером первых был сам кронпринц Виктор, которого я уважал.

Губернатор Димитриевский, очевидно, принадлежал ко вторым, и если рационалистов я ещё мог понять, то пацифисты виделись мне если не предателями, то чем-то очень похожим. Они агитировали за открытие границ, свободу перемещения и торговли, сокращение военного флота, а самые упоротые вообще предлагали упразднить наше правительство и возложить его функции на Ассамблею межзвёздного сообщества. Чтобы Империей, грубо говоря, управляли извне. Впрочем, как и остальными государствами. Агитировали за мировое правительство, в общем.

Лично я никаких преимуществ подобной политики не видел. Но я — тупой сапог, мне простительно, в отличие от наших чиновников и дворян.

Скрепка просигналила мне, что пора собираться на мостик, я поднялся с кровати, оделся в чистое. Поглядел на себя в зеркало. Под глазами виднелись тёмные круги. До ежегодного отпуска мне оставалось ещё два с половиной месяца.

На мостик я пришёл чуть заранее, расслабленной шаркающей походкой, ровно за десять минут до начала моей вахты. Налил себе коф\е покрепче, натурального, пусть даже выращенного в сельскохозяйственных колониях, а не на Земле, начал бегло просматривать журналы и логи. Ничего интересного за последние восемь часов. Старший лейтенант Лаптева быстро и без затей доложила о том, что за время её дежурства ничего не произошло, и я отпустил её отдыхать.

Выпил кофе, глядя в мониторы, проверил все системы корабля. В Зардобе всё спокойно.

Как говорится, ничего не предвещало.

К самому концу вахты со станции пришёл запрос на сеанс связи, который мы тотчас же приняли.

— «Гремящий»? Вызывает диспетчер, ответьте, — прозвучало в наушниках.

— «Гремящий», командир корабля старший лейтенант Мясников, — отозвался я, мгновенно избавляясь от сонливости и апатии, которые преследовали меня на протяжении всей вахты.

— Командир? Отлично! Соединяю с начальником СБ, — произнёс диспетчер.

Звук несколько изменился, через пару секунд тишины кто-то тихонько покашлял в микрофон.

— Работает, да? На связи уже? Алло⁈ «Гремящий»? Говорит полковник Ахметов! — послышался незнакомый голос.

— Старший лейтенант Мясников, слушаю, — отозвался я.

— Мясников? Ваши люди устроили на станции дебош! — проорал он.

Я откинулся назад в кресле, испустив тяжёлый вздох. Твою мать.

— Расскажите подробнее, — попросил я.

— Лучше прилетайте и посмотрите сами! — прорычал начальник службы безопасности станции.

Ясно. Надо было предвидеть, что именно этим всё и закончится.

— Давайте без истерик, господин полковник, объясните лучше, что произошло, — хмуро сказал я. — Так мы проблему не решим.

— Проблему? О, да, это проблема! — фыркнул он.

Пожалуй, не стоило разговаривать с ним таким тоном, но я ничего не мог с собой поделать. Держать себя в руках становилось всё труднее и труднее, а тут ещё и усталость после вахты сделала свой вклад.

— Я отправлю заместителя по работе с личным составом, — процедил я.

Сейчас будет заманивать лично, готов поспорить на что угодно. Если так, то это очередная уловка губернатора, раз уж не получилось пригласить меня на званый ужин.

— Лейтенант? Молоденький такой? — фыркнул Ахметов.

— Так точно, лейтенант Крапивин, — сказал я.

— А он уже здесь. В общей камере, — произнёс полковник. — Неудивительно, что с таким замполитом ваш личный состав так себя ведёт.

Я выключил микрофон и от души выругался. Крапивин, пользуясь служебным положением, поставил себя в первую партию. И влип вместе со всеми.

— Я понял… Через полчаса буду, — сказал я. — Отправляйте челнок.

Вынудили, сволочи.

Лейтенанта Магомедова пришлось вызвать чуть раньше положенного, но он не возражал. Сменил меня быстро и без задержек, стоило мне лишь рассказать вкратце о случившемся.

Я на всякий случай зашёл в оружейку, взял табельного «Кракена», пристегнул кобуру к поясу. Вряд ли мне доведётся пострелять, но так мне было спокойнее.

Наш челнок оставался пристыкованным к станции Зардоб, наверняка опечатан и взят под охрану, поэтому я запросил транспорт у них. Ощущение было максимально неприятное. Не только из-за того, что мои подчинённые что-то натворили на станции, но и из-за того, что мне приходится лично решать эти проблемы. Нести ответственность за своих людей, и обычно это не доставляло неудобств. Их наверняка подставили, как пить дать. Спровоцировали, или ещё как-нибудь.

Пока ждал транспорт, весь извёлся. Попросил Скрепку вывести мне список убывших на станцию, вчитался в фамилии. Первыми полетели лучшие из лучших, те, кто заслуживал поощрения, и я совсем не ожидал, что они влипнут в какие-нибудь неприятности.

На всякий случай вызвал ещё старшего мичмана Добрынина и мичмана Антонову, позвал с собой в качестве группы поддержки. Не то чтоб это было необходимо, но иногда лучше, чтобы кто-то стоял за твоей спиной.

— Чего они сделали-то?.. — тихо спросила Антонова, пока мы стояли у шлюза.

— Сам толком не знаю, — хмуро ответил я. — Дебош. Якобы.

— Да какой к чёрту дебош, — хмыкнул Добрынин. — В рожу кому-нибудь сунули разок… Это разве преступление…

— Смотря кому сунуть, — сказал я. — На станции такого не ляпните, господин старший мичман, нас там и так не любят.

— А чего нас любить, мы же не бабы… Прошу прощения, Машенька, не то имел в виду, — прогудел Добрынин.

— Я привыкла, господин старший мичман, — холодно процедила Антонова.

Корабль едва заметно дрогнул, лампа над шлюзом загорелась зелёным. К нам пристыковался транспорт.

— Идём, — сказал я. — Быстрее начнём, быстрее вернёмся.

Прошли через шлюз в тесное чрево станционного челнока, расселись по местам, пристегнулись.

В салоне было на удивление тихо, но это и не удивительно, после военной техники любая гражданская кажется вершиной роскоши и комфорта. Весь полёт занял считанные минуты, мы дольше ждали его прибытия и разрешения на стыковку с «Гремящим». На станции же для нас был зарезервирован отдельный шлюз, поэтому никаких очередей и ожидания. Подлетели, аккуратно подошли к шлюзу, подтянулись, состыковались. Быстро и элегантно.

Я нервно барабанил пальцами по рукояти пистолета, что не укрылось от моих сослуживцев.

— Господин старший лейтенант, вы только держите себя в руках, хорошо? — спросила мичман Антонова.

— Конечно, конечно, — сказал я.

Вспылить я и на самом деле мог. Наделать глупостей. Это запросто. А вот провернуть всё так, чтобы уйти целыми, невредимыми, вместе с остальной командой и без обвинений в уголовном преступлении… Уже сложнее. Удружили мне ребята, конечно. Но я их не винил, редкая массовая попойка обходится без драки, просто чаще всего её стараются замять, а не доводить дело до арестов. К космическому флоту у нас в Империи отношение особое. Но не в Зардобе.

Дверь открылась, запуская нас внутрь орбитальной станции, там нас уже поджидали несколько безопасников. Пара сержантов и офицер в чине капитана. Сразу же шагнули к нам навстречу.

— Здравия желаю, — хмуро произнёс я.

— Здравствуйте, господа… И дама, — сказал капитан. — Прошу за мной.

Сержанты держали на груди автоматы, не в боевом положении, но всё-таки. Молча обступили нас, будто конвойные, расположились по бокам и чуть позади. Мне это не нравилось, но ничего крамольного они пока не сделали.

— Может, вы объясните мне, что всё-таки произошло? Полковник Ахметов толком ничего не рассказал, — произнёс я, обращаясь к капитану.

— Ваши люди… Устроили массовую драку, — не оборачиваясь, сказал тот. — К счастью, обошлось без убитых, но раненые есть. Кому голову пробили, кому руку сломали.

— Звучит как полный абсурд, — фыркнул я. — Вздор. Зачем вдруг им устраивать тут дебош?

— Вот этого я знать не могу, — сказал капитан.

Мы шагали по коридорам станции, на этот раз транспорт можно было не брать, нас с самого начала направили к ближайшему шлюзу, от которого мы добирались пешком.

Больше я у капитана ничего не спрашивал, понимая, что нужной информацией он не обладает. Мои подчинённые тоже шли молча, хмуро поглядывая по сторонам. Местные жители косились на нас недобро, провожали взглядами, чуть ли не плевали вслед. На Зардобе нам не рады, это я уже уяснил.

Капитан привёл нас к неприметной серой двери, остановился возле неё, попросил подождать снаружи. Мы остались ждать вместе с сержантами. Переглянулись между собой.

— Может, вы что-нибудь знаете? Поподробнее, — спросил я у сержантов.

— Никак нет, господин старший лейтенант, — ответил один из них. — Только слухи.

— Ну, хотя бы слухи, — хмыкнул я.

— В баре подрались. Ваши. С местными, — сказал второй. — Вроде как, спор у них вышел, насчёт этого… Летали вы к туранцам…

— Карахисар? — спросил я.

— Ага! Точно! — воскликнул сержант.

— Ясно, — буркнул я.

Стоило ожидать чего-то подобного. Но симпатии безопасников, по крайней мере, этих

сержантов, очевидно, были на нашей стороне. Они были имперцами до мозга костей, в отличие от многих местных жителей.

Капитан вышел почти сразу же, посмотрел на меня.

— Прошу за мной, господин старший лейтенант, — сказал он.

Позвали только меня, так что я окинул удивлённым взглядом всех остальных, и последовал за капитаном. За дверью оказался кабинет начальника СБ. Того самого полковника Ахметова. Он с кем-то разговаривал по громкой связи, но едва мы зашли, то завершил вызов.

Оказался он достаточно низким пожилым человеком, пузатым, с густыми чёрными бровями. Само выражение его лица ясно говорило о том, что он не рад нас видеть, но вынужден принять.

— Какие люди… — проворчал полковник Ахметов. — А мы уже заждались…

— Летели на вашем челноке, — сказал я. — Сомневаюсь, что он мог бы лететь быстрее.

— Уже неважно, — сказал полковник. — Важно другое. Что вы всё-таки прибыли. Ваши люди, господин старший лейтенант, учинили на станции драку. Массовую драку!

— Более чем уверен, что их спровоцировали, — холодно произнёс я.

— Так это или нет, но драка была, — произнёс Ахметов.

Я вздохнул, потёр переносицу.

— Проводите меня к моим людям, — потребовал я.

— Непременно, — сказал Ахметов.

Он поднялся из-за стола, достал из ящика связку ключей. Двадцать человек в камерах временного содержания — событие явно не самое частое на станции Зардоб. Скорее даже, экстраординарное.

Жестом он приказал следовать за ним, мы вместе вышли в коридор, к остальным безопасникам и моим подчинённым. Ахметов критически оглядел обоих, фыркнул, пошёл дальше по коридору. Нам ничего не оставалось, кроме как пойти следом.

Я всё так же барабанил пальцами по рукояти пистолета, заставляя напрячься наших конвоиров.

Наконец, мы остановились в неприметном закутке, в одном из дальних коридоров. Полковник Ахметов прислонил ключ-карту к замку, тяжёлая металлическая дверь, поначалу казавшаяся частью стены, отъехала в сторону. Перед нами открылся вид на камеры, закрытые толстыми решётками, внутри которых сидели наши люди. В парадной и повседневной форме, помятые, в жуткой тесноте. Но, завидев нас, они все поднялись и приободрились.

Я же, наоборот, почувствовал только злость. И на них в том числе.

— Господин старший лейтенант! — воскликнул один из арестованных.

Всего здесь было три камеры, размером чуть меньше стандартной одиночной каюты. Каким образом в них уместилось двадцать человек, вообще не представляю. Они загалдели, к решётке протиснулся лейтенант Крапивин.

— Господин старший лейтенант! Это какая-то ошибка! — воскликнул замполит.

— Нет никакой ошибки, — проворчал Ахметов. — Устроили дебош, несите ответственность за содеянное…

— Я требую отпустить моих людей, — сказал я, повернувшись к полковнику.

— Требуете? — фыркнул он. — Вы не в том положении, чтобы что-то требовать, господин старший лейтенант.

— И всё-таки, — сказал я. — Я требую. Эти люди… Защищают Империю от посягательств врага на её пределы. Вы должны относиться к ним снисходительнее.

Ахметов фыркнул, скривился. По всей видимости, он так не считал.

— Или мне придётся решать этот вопрос через вышестоящее руководство? — спросил я.

— Ваше право… — сказал полковник. — Но я бы предпочёл договориться так. Мало ли что произойдёт, пока вы ждёте решения из штаба.

Он сделал характерный жест пальцами. Ахметов не просто намекал, он уже прямо говорил о взятке. Я незаметно ущипнул себя, чтобы не наговорить лишнего и не послать полковника по матушке прямо здесь и сейчас. Честно говоря, очень хотелось. Ещё больше хотелось выхватить табельное оружие и прострелить ему башку.

В юридических тонкостях я был не слишком-то силён. Но точно знал, что это произвол двух мудаков — губернатора Зардоба, графа Димитриевского, и начальника службы безопасности, полковника Ахметова.

— Вот именно, — хмыкнул я. — Мало ли что произойдёт… Лучше отпустите моих людей, полковник. Я готов остаться вместо них. Можете передать это губернатору.