Красно-белый. Том 5

Глава 9

Центральный стадион города Ташкента «Пахтакор», что в переводе с узбекского означает хлопкороб, в этот вторник 13-е ноября вместил в себя 50 тысяч болельщиков. Первоначально на эту игру наш тренерский штаб вновь планировал выставить резервный состав, разбавив дублёров несколькими игроками основы. Но недавнее нападение на меня смешало все карты. Вчера вечером братья Старостины сделали больше десятка телефонных звонков, пытаясь хоть как-то уладить эту проблему. Поговаривали, что Андрей Петрович даже пообщался с кем-то из криминального мира. Однако с любимым зятем Брежнева, с товарищем Чурбановым, никто связываться не захотел. Старостиным сказали прямым текстом, что решайте вопрос своими силами. Поэтому за час до матча против ташкентской команды, когда мы разминались на футбольном поле, Андрей и Николай Старостины отозвали меня в сторону для решающего разговора.

– Ещё раз поведай, как произошло нападение? – спросил Андрей Петрович.

– Вышел из квартиры, спустился на первый этаж, – в десятый раз принялся рассказывать я, – а там кто-то лампочку выкрутил, плюс на улице темень. Я сделал шаг к двери, тут на меня накинули какую-то материю, после нанесли три или четыре удара, – в подтверждении своих слов я указал на синяк под правым глазом. – Затем эти отморозки назвали имя товарища Чурбанова и убежали.

– Плохо это всё, плохо, – пророкотал Николай Петрович. – Давай поступим так, сегодня выйдем против «Пахтакора» основным боевым составом. Вечером у нас самолёт в Одессу. Там тоже сыграем основой.

– И как это решит проблему? – пробубнил я.

– Балда, – прошипел Андрей Петрович, – тебе же светит «Золотая бутса», которую никто из советских футболистов никогда не выигрывал. У тебя сейчас 40 мячей, вот и поможем тебе в этих двух играх пополнить бомбардирский счёт. После Одессы все игроки сборной страны полетят в Тбилиси. В Тбилиси никто к тебе не сунется, за это я ручаюсь. Спокойно отыграешь там матч против сборной ФРГ, а потом мы тебя спрячем.

– И на последнюю игру чемпионата СССР против ростовского СКА ты уже не полетишь, – добавил Николай Петрович. – Вот и считай: 21-го ноября игра с немцами, а 1-го декабря «Спартак» уже улетает в Марокко, где тебя тоже никто не тронет. Тебе нужно будет отсидеться всего-то девять дней.

– А потом, после Марокко? – кашлянул я, уже представляя глухую заснеженную лесную делянку и хижину лесника.

– После Марокко, не заезжая в Москву, полетишь на целый месяц отдыхать на какой-нибудь курорт социалистической Болгарии, мы тебе эту путёвку пробьём через московский горком партии, – криво усмехнулся Андрей Петрович. – В январе начнётся приз еженедельника «Неделя» и если в январе, нарушая все законы, Чурбанов тебя всё же потащит в «Динамо», то разгорится скандал на всю Европу.

– В январе вообще будет не до меня, – необдуманно буркнул я и, прокашлявшись, добавил, – мне почему-то так кажется. Думаю, что к январю начнётся заваруха в Афганистане, где уже сейчас не спокойно.

– Сейчас в мире вообще нет стабильности, – грустно улыбнулся Николай Петрович. – Беги, Никон, разминайся, – похлопал меня «дед» по плечу.

«Курица не птица, Болгария не заграница, – улыбнулся я про себя, посеменив к своим товарищам по команде. – Если мне гарантируют неприкосновенность в Тбилиси, значит, Андрей Старостин разговаривал с грузинскими ворами в законе, которых около двух сотен. Вопрос - что мешает Юрию Чурбанову договориться с другими ворами в законе, заплатив им более крупную сумму денег? Ничего. Сдаётся мне, что из Тбилиси будет на так-то просто ускользнуть, как это кажется братьям Старостиным».

***

Сама мысль, что сейчас все наши парни будут играть только на меня, сыграла со мной злую шутку. За первый тайм матча против «Пахтакора» я намазал столько, сколько это сделал за десять последних игр. На 5-й минуте головой промахнулся с 7-и метров по пустому углу ворот. Ещё через две минуты испортил идеальный пас Саши Заварова, который выкатил мяч на 11-метровую отметку, а я шибанул так, что футбольный снаряд полетел прямиком в большое электронное табло. На 23-ей минуте Юрий Гаврилов вывел меня одни на один, и мне не удалось переиграть вратаря Александра Яновского. Ещё примерно через 10 минут хорошую скидку головой сделал Саша Калашников. Я же, пробив с лёта, угодил мячом в штангу.

К сожалению, промахи - это неотъемлемая часть профессии футбольного форварда. Случается, что ударишь мимо ворот из-за того что в данный момент боролся с защитником соперника, вроде и не виноват, однако ночью снится почему-то именно этот промах. Словно мозг дорабатывает игровую ситуацию и выдаёт тебе запоздалый ответ: дескать тут надо было корпус положить чуть ниже и пробить не щёчкой, а шведкой и мяч был бы в сетке. Правда, толку от этих запоздалых ответов: практически никакого. Так как футбол - не шахматы, тут каждый миг по-своему уникален.

«Наиграл на ночной фильм ужасов, – думал я, шагая в перерыве в раздевалку. – Зато 50 тысяч ташкентских болельщиков рады и счастливы, что счёт на табло - 0:0. Спасибо, товарищ Никонов, за сегодняшний футбольный праздник. Приезжайте ещё. Нужно срочно взять себя в руки, почувствовать игру, почувствовать игровой ритм и поймать переменчивую волну удачи. И всё получится».

– Мужики, – сказал я, последним появившись в раздевалке, – простите за косорылость. С меня в Одессе газировка.

– А бег в противогазе? Тренировка координации тела по бразильской системе? – усмехался Юрий Гаврилов, повеселив парней.

– Давайте противогаз прибережём для Марокко, я здесь простудиться боюсь, – пробурчал я. – А сейчас большая просьба ко всем: не надо играть только на меня. Хрен с этой «Золотой бутсой». Действуем по обстановке. Если Федя Черенков, Саша Заваров или Серёжа Шавло в лучшей позиции, посуйте им.

– А мне? – возмутился Гаврилов.

– А Юрию Васильевичу пасуйте только тогда, когда не знаете, что делать с мячом, – хмыкнул я, снова рассмешив команду

– Собрались, ребятушки, собрались, – похлопал в ладоши Николай Старостин. – Ясно, что сегодняшняя игра не имеет особого значения. Просто покажите красивый футбол.

– И не забывайте, что самое красивое в футболе - это счёт на табло, – уточнил мысль нашего 77-летнего главного тренера Юрий Гаврилов, вызвав ещё один взрыв смеха.

***

На второй тайм, попив чайку в раздевалке и послав подальше «Золотую бутсу», я уже выбегал с совершенно другим настроением. Теперь во мне поселилось сразу два взаимно противоположных состояния - максимальная концентрация и здоровая доля пофигизма и раздолбайства.

– Слушай, Никон, – обратился ко мне полузащитник «Пахтакора» Валера Глушаков, с которым мы столкнулись в подтрибунном помещении, – я всё раньше никак не мог понять, как ты грекам в пустые не загнал. А теперь вроде догоняю.

– Что например? – пророкотал я.

– А то, что если бы мне так пасовали, как тебе, то я бы тоже 40 штук положил, – криво усмехнулся он.

«Зря ты это сказал, Валера», – проворчал я про себя, вылетев на поле готовый рвать и метать. Кстати, Глушаков начинал этот сезон в нашем «Спартаке». Однако после того как автобус с футболистами «Пахтакора» угодил в серьёзную аварию, то многие команды Высшей лиги послали им по одному футболисту. Мы делегировали Валеру Глушакова. Вратарь Александр Яновский приехал из московского «Локомотива». Главный организатор атак хозяев поля, Андрей Якубик, прибыл из московского «Динамо». Кроме того в защите ташкентской команды играли высоченный Миша Бондарёв из ЦСКА и невысокий, но цепкий в отборе Володя Нечаев из одесского «Черноморца», а в атаке бегал Зураб Церетели из «Торпедо» города Кутаиси. И хоть хозяевам поля не хватало сыгранности в этом сезоне они шли в середине турнирной таблицы, огорчив своей игрой кое-кого из лидеров.

Наконец, главный судья в поле Генрих Налбандян из Еревана дал свисток на второй тайм. И я разыграл мяч с Серёжей Родионовым, который вышел на плановую замену вместо Саши Калашникова. Полузащита, где играли Хидиятуллин, Шавло, Гаврилов, Черенков и Заваров, осталась без изменений. Вратаря Лёшу Прудникова тоже меня было не кем, так как Ринат Дасаев восстанавливался от травмы плеча. А в защите действовала тройка: Мирзоян, Пригода и Морозов. И Гену Морозова через двадцать минут должен был сменить Борис Поздняков.

Я получил обратный пас от Родионова и пошёл с мячом вдоль центральной линии поля в направлении правой бровки. И вдруг до моих ушей долетели разрозненные крики с трибун, что Никон - мазила. «Спасибо, родные», – криво усмехнулся я и отпасовал на семь метров назад, где барражировал Федя Черенков. После чего сделал рывок на чужую половину поля поближе к любимому правому флангу. Черенков прямой пас делать на меня не решился и переадресовал мяч нашему правому полузащитнику Заварову. А вот Саша Заваров, пока ко мне не успел приклеиться футболист «Пахтакора», отдал передачу в касание. Благо сегодня и поле, и погода позволяли демонстрировать красивый техничный футбол.

«Значит, Никон у нас мазила?» – подразнил я сам себя и сыграл в стеночку с Серёжей Родионовым. И далее повёл мяч уже на левый край. Однако тут меня принялся активно прессинговать бывший спартаковец Глушаков, поэтому мяч я отдал пяткой назад на Юру Гаврилова. А Юрий Васильевич решил не мельчить и вторым касанием бросил в прорыв по левой бровке Сергея Шавло. «Вот и замечательно», – ухмыльнулся я и полетел на 11-метровую отметку, с которой атаковать ворота соперника одно удовольствие.

Тем временем Шавло пробежал метров двадцать и, не теряя драгоценных секунд, навесил в штрафную площадку узбекской команды. «Далеко дал», – рыкнул я. Но тут на это навес откликнулся молодой да ранний Сергей Родионов. И выпрыгнув в борьбе с защитником гренадёрского роста, Мишей Бондаревым, скинул мяч головой точно мне на грудь. Глушаков, который опекал меня как зеницу ока, чуть-чуть не успел. Толи ему не хватило скорости, толи он проспал этот рывок. Но этой доли секунды мне хватило, чтобы принять мяч на грудь, прокинув его вперёд, подработать коленом, не давая ему опуститься на газон, и вылетев на 11-метровую отметку смачно шарахнуть с рабочей правой ноги. И футбольный снаряд, словно чугунное ядро, через мгновенье вонзился в сетку ворот. Голкипер Яновский даже не шелохнулся.

– Ооох, – вздох разочарования прокатился по стадиону.

– Даааа! – громче всех заорал я, обрадовавшись тому, что «забивалка» снова заработало.

– Гоооол! – закричали мои друзья и партнёры по команде и бросились меня обнимать.

И тут я краем глаза заметил, как Валере Глушакову полузащитник Андрей Якубик высказывает всё, что о нём думает. «Ничего-ничего, это только начало», – криво усмехнулся я.

А через пять минут у ворот «Пахтакора» снова полыхнуло. На сей раз в рейд к чужим воротам пошёл Вагиз Хидиятуллин. Он поочерёдно сыграл в стеночку с Юрием Гавриловым и с Фёдором Черенковым. Затем в десяти метрах от штрафной площади обыгрался с Сергеем Родионовым. Но когда Вагиз вклинился в оборону ташкентской команды, он там встрял как «Жигулёнок» на раскисшем осеннем поле.

Однако мяч из сутолоки удачно вылетел прямо на меня. Я его быстро остановил стопой правой ноги, замахнулся, поймав на это ложный замах игрока «Пахтакора». Потом откатил мяч ещё правее и сделал ещё один ложный замах, хотя в принципе можно было бы и пробить. Но памятую о том, что жадность фраера сгубила, я переложил мяч с правой ноги на левую, и с левой сделал резкую короткую передачу в штрафную площадь. Потому что с правой стороны вылетал на ворота Александра Яновского его тёзка Заваров. И юный новобранец из Ворошиловграда, выскочив один на один, не оплошал, чётким ударом в левый нижний угол он сделал счёт - 0:2 в нашу пользу.

– Даааа! – заорали мы, погрузив главный ташкентский стадион в тягостное уныние.

– Ну, ты, Володька, и дал, – захохотал Саша Заваров, – я уш думал, шо не даш.

– Что я, жлоб что ли? – хмыкнул я, потрепав его кучерявую голову. – Я, мужики, на «Золотую бутсу» друзей не размениваю.

– Потому что «бутса» - это предмет не одушевлённый, – авторитетно заявил Юрий Гаврилов. – Она в минуту нелёгкой годины не протянет тебе руку помощи.

– И не нальёт стаханчик вина, – буркнул Заваров, повеселив всю команду.

Затем, после такого резвого начала 2-го тайма, почти на четверть часа установилось зыбкое игровое равновесие. «Пахтакор» подгоняемый болельщиками пытался атаковать, а мы старались, зацепившись за мяч, подольше его подержать и покатать. А когда команда хозяев стала немного выдыхаться, мы снова пошли на приступ ворот Александра Яновского. И повёл нас в атаку Фёдор Черенков.

Фёдор Фёдорович, получив пас в опорной зоне от Хидиятуллина, за счёт дриблинга протащил мяч метров пятнадцать и около центрального круга устроил небольшую перепасовку с Юрием Гавриловым. «Дай в край», – проворчал я про себя, заметив, как по левой бровке ускорился Сергей Шавло, а справа рванул Саша Заваров. Однако Черенков прочитал игровую ситуацию по-своему и длинным пасом наградил Родионова. Сергей в этот момент находился в 10-и метрах от линии штрафной «Пахтакора» прямо по центру ворот и боролся с высоченным бывшим армейцем Мишей Бондаревым. Поэтому я, мелькая пятками, полетел к нашему юному форварду на помощь.

И Сергей Родионов такой мой порыв оценил. Пас от него пошёл аккуратно в ноги. Только мяч покатился с недостаточной скоростью. И когда до него оставалось всего три метра, я увидел, что с левого бока в меня несётся шипами вперёд Валера Глушаков, а справа уже готов встретить Андрей Якубик. «Пас, что называется, на больничную койку», – мелькнуло в моей голове. И в тот же самый момент я «проткнул» мяч носком ноги и взмыл высоко вверх, подражая легкоатлету из бега с барьерами.

– Ааааа, б…ь! – заорал за моей спиной Андрей Якубик, которому врезал по ногам его же партнёр по команде.

– Пардон, мужики, большой пардон, – прошипел я, вылетая на оперативный простор, где свободно можно было пасовать хоть налево, хоть направо.

И в этот раз я дал на ход Сергею Шавло, который почти на два метра убежал от защитника «Пахтакора». Но и после передачи я не выключился из игры. Всё-таки Шавло выходил на ворота соперника под слишком острым углом. Поэтому я рванул ещё быстрее, выжимая всё возможное из своего мускулистого тела, своих раскаченных ног и своих больших легких. Правда, меня попытался зацепить рукой защитник Миша Бондарев. Но не тут-то было, я заложил небольшой вираж, увернулся от длиннющей руки и через две секунды уже был в штрафной площади.

Шавло чуть притормозил, пытаясь обмануть вратаря Яновского, а потом взял и отдал мяч на пустые ворота мне. «Спасибо, Серёжа, спасибо, родной», – пророкотал я, вкатывая третий мяч в сетку ташкентской команды.

– Да! – победно рявкнул я, когда болельщики на трибунах снова приуныли.

***

В аэропорту города Ташкента, куда мы прибыли сразу после матча, что выиграли со счётом 1:3, нас попросили 40 минут до посадки на чартер подождать. К слову сказать, самолёт команде предоставил первый секретарь московского горкома, товарищ Гришин Виктор Васильевич. После победы сборной Москвы на Спартакиаде и выигрыша золотых медалей чемпионата, Гришин дважды приезжал в Тарасовку и спрашивал - чем ещё может помочь? Братья Старостины посетовали ему на поле в спартаковском манеже, которое требовалось сделать более мягким за счёт резиновой крошки. И Виктор Васильевич уверил, что данный вопрос постарается решить без промедлений. А вот по поводу моей проблемы, товарищ Гришин, ничего не сказал. Ссорится с любимым зятем Брежнева, он откровенно опасался. Можно сказать, что московский градоначальник отделался от проблемы именно этим чартером.

– Итак, переходим к новостям спорта, – пророкотал Николай Старостин, который решил прямо в аэропорту устроить для команды политинформацию, чтобы никто не шарахался в поисках приключений. – Продолжают борьбу за Кубок кубков две испанские команды, – стал он читать вслух статью из «Советского спорта». – «Барселона», выступающая в кубке на правах победителя последнего розыгрыша, разгромила люксембургский «Арис», причем Кранкль забил три мяча. Несколько неожиданно, по мнению большинства обозревателей, завершился поединок в Глазго, где «Валенсия» уверенно переиграла хозяев поля со счётом – 1:3. – Старостин окинул взглядом наши постные лица и спросил, – кто мне ответит - о чём нам это говорит?

– Лучше на Испанию не попадать, – ляпнул Сергей Пригода.

– Глупости, Серёжа, говоришь, – проворчал «дед». – Ответ неверный.

– А давайте напишем протест, чтоб одну испанскую команду исключили, – с умным лицом заявил Юрий Гаврилов.

– Чего? – опешил Старостин.

– Правильно, – сказал я, поддержав друга, – сейчас быстро петицию составим, подписи соберём, и направим ноту протеста в «Утреннюю почту». Почему так мало на нашем телевиденье западной музыки? Где, я спрашиваю, трансляции балета из ГДР? Там женщины в чём мать родила стараются, танцуют, а мы этого ничего не видим.

– Предлагаю проголосовать! – встал со своего места Гаврилов.

– А шо? Давно пора из этохо ХДР включать прямой репортаж! – прикрикнул Саша Заваров.

– Ну-ка, цыц! – топнул ногой Николай Старостин. – Цыц, я сказал. Отставить «Утреню почту»! Я вас, обалдуев, спрашиваю, что будем делать с «Барселоной»? Отвечай, Поздняков, – кивнул «дед», увидев поднятую руку нашего юного новобранца.

– А можно за победу выпить по стаканчику слабенького домашнего вина? – спросил Борис, доведя всю нашу красно-белую дружину до истерического хохота.

– Кхе, – кашлянул Старостин. – Чтоб через 15 минут все были здесь, на месте. Разойдись, обалдуи.

После чего почти всю команду как ветром сдуло. Что делать с «Барселоной», которая могла нам попасться в следующем раунде, никого не интересовало. Так как до «Барселоны» нужно было ещё дожить.

– Слушай, Володь, видишь тех троих парней? – спросил шёпотом Юра Гаврилов, когда мы в буфете выпили по чашечке кофе. – Когда мы вылетали из «Домодедово» они тоже в аэропорту паслись. И что-то мне подсказывает, они и сейчас попрутся за нами, в Одессу.

– Хочешь сказать, что это по мою душу? – задал я скорее риторический вопрос. – Пошли, поговорим, – предложил я и направился прямо на эту троицу. И пареньки, у которых чувствовалась армейская выправка, заметно задёргались.

– Здорово, мужики, – кивнул я. – Есть две копейки, чтобы позвонить?

– Нет, – проворчал невысокий и коренастый парень.

– А закурить найдётся? – спросил Гаврилов.

– Не курим, – опять крякнул этот же крепыш.

– Как же вы так живёте, у себя в МВД? – улыбнулся я. – Ни денег у вас нет, ни курева, мотаетесь чёрт-те где. А, между прочим, сейчас ваши подруги с кое-кем пошли в кино.

– Слушай, Никонов, – прорычал самый здоровый из троицы, – отцепись. А то, как бы не получилось, как в прошлый раз.

– А что было в прошлый раз? – криво усмехнулся я. – Напали втроём на одного. Как бандиты ударили со спины. Лично мне было бы стыдно таким поступком хвастаться.

– Проходите мимо, товарищ Никонов, проходите, – прошипел коренастый. – У вас своё начальство, у нас своё. И у нас приказы не обсуждают.

– Пошли, Володь, – улыбнулся Юрий Гаврилов, – ведь все преступления в стране уже раскрыты, так? И теперь можно побегать за футболистами, правильно?

– Кстати, на «загнивающем западе», такой ерундой органы правопорядка не занимаются, – добавил я, прежде чем мы пошагали к своей команде.

«А ведь это серьёзная проблема, – подумал я. – Если им приказали, то они в Тбилиси полетят и поселяться рядом с футбольной базой в районе Дигоми. Думай, Володя, думай, как из передряги выбраться. Непременно должна найтись хоть какая-то мизерная щелочка, так как безвыходных ситуаций не бывает».