Маэстро Адмирал

Глава 6. Дела семейные (начало)

Интерлюдия 1.5

Сорока годами ранее

Я смотрел на две точки обозначающие пиратские крейсера и тщетно пытался придумать правильную тактику боя. Эти двое уже были в девяти миллионах километров и уже начали тормозить с целью выйти на орбиту. Траспортник привезший нам катера, по быстрому их скинул и пожелав нам удачи свалил. С его преимуществом в ускорении он мог спокойно обойти пиратов по широкой дуге. А вот у нас никакого преимущества в ускорении не было, сбежать можно было только на планету. Оба лейтенанта уже готовили торпедные катера к бою. И честно говоря в них я верил больше, чем в огромный рельсотрон канонерки.

– Какой наш шанс вообще попасть из этой пушки?

– Зависит от расстояния. Стрелять с дистанции более миллиона километров смысла нет, – бодро ответил капитан. – А с миллиона это орудия должно попадать с шансом несколько менее одного процента.

– А скорострельность?

– Линкора делают из такой пушки два выстрела в минуту, – заверил капитан.

Я бы обрадовался, но видел скептический взгляд Карло.

– Что-то не так? – Прямо посмотрев на нашего механика спросил я.

– Когда это орудие стояло на линкоре, то оно наверно могло это сделать. Но у нас…

– Говори как есть! – твердо произнес я не обращая внимания на недовольство седобородого капитана.

– У нас не линкор, у нас зерновоз. Что означает в частности слишком слабый генератор энергии. Когда мы в последний раз пробовали стрелять из этой пушки вместо положенных сорока процентов от световой скорости, снаряд показал едва двадцать два процента. Для выстрела по планете это не имеет значения, но по двигающейся мишени.

Не зная скорости с какой полетит снаряд, компьютер никогда не сможет совместить траекторию снаряда и траекторию цели, быстро понял я. Вывод: из этой пушки по двигающейся цели попасть можно разве что случайно.

– Карло, скажите, какой наш шанс попасть с дистанции миллион километров?

– Никакого, в двигающуюся цель размером с крейсер эта пушка никогда не попадет. Честно говоря я не уверен, что мы сможем попасть и на ста тысячах. По небольшой двигающейся цели.

А не подвижных в космосе просто не бывает, закончил за механика я. В космосе все двигается с какими-то скоростями. И кстати весьма немалыми. Капитан начал было возражать, но Жан строго так посмотрел на него и тот заткнулся.

– В любом случае это неважно, их орудия прекрасно в нас попадут с трехсот тысяч, если они в исправном состоянии.

– Полагаю если мы отойдем от причала и двинемся им навстречу их шансы попасть будут несколько ниже?

– Да, но у нас нет брони и очень хлипкий корпус, это же зерновоз. Думаю получив одно, может два попадания с их пушек канонерка еще имеет слабые шансы пережить, но затем мы развалимся на части.

– Синьор Риккарди ваши заявления возмутительны, вы клевещите на флот его величества! – гневно произнес капитан.

Жан устало прикрыл глаза, кажется мой сопровождающий начал понимать, что его отправили сюда на убой.

– Господа, наш корабль определенно лучший в галактике, флот самый сильный, а наш император самый великий правитель во всей вселенной. Я это охотно признаю, а теперь давайте перейдем к конкретике. Что мы можем сделать?

Капитан побагровел и попытался что-то сказать но не смог. Открывал рот, но наружу не выходило даже бульканья. Причину я понял быстро. Кажется Жан применил эти свои пси-способности и заставил его замолчать. Я поблагодарил Жана кивком и вновь повернулся к своему основному источнику информации. Достоверной я имею в виду.

– Нам ведь привезли эти катера? У них есть торпеды?

– Да. По две штуки на катер. Но торпеды это оружие ближнего боя, как и лазеры. На торпедах есть свой маленький кварковый ускоритель, но запас топлива там минимален. Хватит на 100-150 секунд. При выстреле из статичного положения им придется все топливо потратить на разгон. А без ускорения торпеда крайне простая цель для кластеров ПРО. Ну и попасть в корабль лишившись маневра она тоже не сможет. В сущности торпеды нет смысла применять на дистанциях более ста тысяч километров. К ракетам это относится точно также. Они еще меньше и топлива там соответственно тоже меньше. По сути торпеда это ракета большого калибра. Больше наносит, но ее проще сбить.

– То есть на дальней дистанции мы можем стрелять, но вряд ли попадем. На средней сильнее они. А на ближней снова мы, но не имея преимущества в ускорении, мы выйти на ближнюю дистанцию не сможем.

– Все верно.

– Но насколько я понимаю торпедные катера имеют свои ускорители и там мощный контур гравиокомпенсатора? – вмешался Жан.

– Да, – согласился Карло. – На катерах можно разогнаться до 420g, но имея два катера против двух крейсеров, сложно на что-то рассчитывать.

– Но ведь они не знают, что у нас есть эти катера?

Карло посмотрел на Жана.

– Скорее всего не знают, –согласился маэстро.

– И это наше единственное преимущество. Полагаю нам пора им двигаться навстречу.

– Да, конечно, – согласился механик и еще раз посмотрев на капитана, который все еще пытался что-то сказать и не мог, стал выдавать указания экипажу.

У меня же за это время созрел план, он основывался скорее на ощущениях, но это мог быть наш самый верный шанс.

– Скажите Карло, а вы не могли бы сделать так чтобы при первом же выстреле из нашей большой пушки она красочно развалилась?

– Да запросто! Сложнее сделать чтобы она не развалилась! А зачем?

– Хочу чтобы они лопнули со смеху. – Невинным тоном сказал я.

– Думаете это поможет? – удивился Жан.

– Определенно. Смех далеко не всегда полезен для здоровья.

Глава 6. Дела семейные

Система Сурат. 16 дней после битвы.

Маэстро Адмирал принимал в своей каюте помирившихся спорщиков. Маэстро Жан Буонапарте и капитан Марио Антонелли пожали друг другу руки и сейчас мирно беседовали о какой-то ерунде. Адмирал же внимательно всматривался в капитана своего флагманского дредноута. Марио исполнилось сорок два года, он происходил из семьи вассалов да Винчи. Особого псионического дара впрочем не имел. Так неразвитые огрызки. Зато он креатура Алазара да Винчи, главы секретной службы. Один из той когорты дагонской молодежи, что в свое время прониклись реформами императора и поступили во флот. Марио закончил академию флота двадцать лет назад. Лучшим не был, но был ближе к началу списка. Что уже недурно. В третьей войне он участвовал скорее формально. Прошел первые этапы карьеры во время недолгого мира. К началу второй войны получил ответственную должность на новом линкоре «Император Оттон». Один из тех офицеров, кто отвечал за живучесть линейного корабля. И это пригодилось в битве у Цзянси. Когда столкнулись линейные силы султана и дагонского флота. «Император Оттон» попал под жестокий огонь двух линкоров султана фоморианской постройки с очень мощной артиллерией. Корабль получил чудовищные повреждения и Марио был один из тех людей, кто чудом удержал корабль в строю. Этот бой дагонским флотом был сведен к ничье. Де-факто, но с точки зрения морали там была победа. Важнейшее ключевое сражение, после которого дагонцы далее навязали врагу свою волю. Но линкор отправился на долгий ремонт и последовавшее генеральное сражение, выигранное сражение, Марио как и весь экипаж «Оттона» пропустил. Во время пятой войны Антонелли уже стал старпомом на «Лоренцо Медичи» и оказался отличным старпомом. Хотя «Лоренцо» не оказывался в ситуации подобной «Императора Оттона». Кандидатуру Марио как капитана нового флагманского корабля флота предложила маэстрина Уна, что неудивительно это один из людей ее отца. Адмирал тогда не возражал. Не возражал он и сейчас, Марио Антонелли снова оказался на своем месте. Это был компетентный офицер готовый принимать самостоятельные решения не дожидаясь указаний начальства. И по большей части принимать правильные решения. И он по всем вопросам имел своё выверенное суждение. Так что сейчас Адмирал рассчитывал на серьезный разговор.

– Капитан Антонелли, вы нашли время ознакомиться с выданными вам материалами? – начал Адмирал. Тот поняв, что имеются в виду отчет маэстрины Уны по возможностям Протектората кивнул.

– Да, адмирал. Наш предполагаемый противник судя по всему будет иметь превосходство не менее чем в пять раз.

Маэстро Жан хмыкнул.

– Если не в десять. С другой стороны флот с этим уже сталкивался. Да, адмирал? Когда султан в первый раз объявил нам войну и привел к нам два линкора. А своих у нас еще не было. А был лишь один тяжелый крейсер, кстати «Персей».

Адмирал кивнул, тяжелый крейсер «Персей» тогда был его лучшим кораблем флота и новейшим. Это сейчас он уже не представляет большой ценности.

– Да, первый линкор мы тогда получили ближе к концу войны. И я помню каких трудов нам стоило выпросить его у нашего казначея.

Жан издал приглушенный смешок.

– Это потому что ранее вы, адмирал, отказались от его первого предложения линкора для флота. И он из принципа не хотел искать нам новый!

– Первый линкор он нам предложил слишком рано. А вот в ту войну нам пришлось сидеть в глухой обороне. И повторять тот опыт не хотелось бы.

– Как же вы выдержали? – спросил капитан.

– С помощью орбитальных крепостей. И за счет того, что султан не был готов вести войну в полную силу. По правде говоря нам тогда очень повезло. Правда, Жан?

– О да! Силы были совсем не равные.

– Что возвращает нас к нынешней ситуации. Скажите Марио, что бы вы сделали на моем месте? Надо готовить флот к грядущей войне!

Капитан встревоженно оглядел обоих. Оба, и адмирал и его постоянный заместитель, были очень серьезны.

– То есть вы предлагаете мне вашу роль?

– Считайте это штабными учениями. А мы с Жаном будем командовать флотом Протектората.

– Допустим у нас есть возможность собрать триста боевых кораблей, хотя я в это не верю, – предположил Жан. – Линкора и линейные крейсера. Итак?

Капитан Антонелли надолго задумался.

– Ну прежде всего ясно, что на ближнюю дистанцию они против нас больше соглашаться не будут. Зная о наших квазарах…

– Это очевидно, – кивнул Жан. – Я бы взял против нас побольше ударных беспилотников. И новейших.

– Марк-54 у них не так много, – произнес Адмирал. – По данным собранных Уной тысяч пять не больше. А вот марк-48 должно быть уже порядочно, не менее пятидесяти тысяч. Правда действовать они смогут только с их новейших кораблей, где есть катапульты способные запускать эти тяжелые дроны. А это двадцать четыре «Меча Правосудия»…

– Уже двадцать три, – напомнил Жан.

– Да, теперь двадцать три. Это их «Светлые Воители» которых около сорока и это линкора типа «Серафим» их несколько больше чем «Воителей». Крейсера скорее всего будут оснащаться марк-51. Остальные корабли более старые, в том числе их союзников, скорее всего будут иметь марк-45.

– То есть у них будет не более ста кораблей под новейшие марк-48, а остальные под марк-45 или крейсерский беспилотник? – спросил капитан флагмана.

– Да скорее всего так.

– Наши кометы и наши дальние хвосты рассчитаны под 12,5 млн км. Что примерно равно марк-45, но меньше марк-48 и значительно меньше марк-54. И мы никак не сможем собрать больше пятидесяти равноценных им кораблей. Извините, адмирал, но наши шансы представляются мне скверными.

– Вопрос как нам строить стратегию? От обороны или в расчете на дальние атаки? Допустим я как главнокомандующий силами Протектората выбрал ставку на дальние атаки и от ближнего боя буду уклоняться всеми силами.

– Это логично, – согласился Жан. – Скорее всего так они и поступят. Ваши действия, капитан.

– При таком преимуществе рассчитывать на дальние атаки безумие. Нам придется забить большинство место на борту оборонительными беспилотниками. А наши крепости должны будут атаковать кометами. У нас их достаточно много.

– Это предполагает оборонительный бой рядом с крепостями. Жан?

– Я проверил на симуляторе такой вариант. Мы теряем слишком много и в большинстве вариантов проигрываем. Хотя многое будет зависеть от реальных характеристик их марк-54. Которых мы не знаем.

– Возможно нам стоит вернуться к концепции эскортных авианосцев? – предложил капитан Антонелли. – У нас есть огромное число комет, но не хватает возможности их запуска, так как на наших линкорах место будет занято под оборону.

– Ну вот уже хоть что-то. Но нам придется проигрывать это гипотетическое сражение еще очень много раз чтобы получить какое-то решение для чего-то похожего на победу.

– Я понимаю, адмирал, и я озадачу наших тактиков.

– Это точно не будет лишним, капитан.

После того как Марио Антонелли ушел. Маэстро Жан произнес:

– При имеющемся раскладе наши шансы призрачны. Нам надо снова поменять правила игры. У нашей маэстрины нет еще каких-то идей насчет новых беспилотников?

– Пока она занята мыслью решить текущие проблемы иным путем. И даже если она вдруг вытащит нового зайчика из шляпы, успеем ли мы произвести его в нужных количествах? Нет, Жан, давайте рассчитывать на то что у нас уже есть.

Планета Данаир, казначейство. Тот же день.

Маэстро Аверардо Медичи перечитывал депешу только что пришедшую с Кучан-Кули. Это был официальный отчет от наследницы императора о расследовании во дворце султана. Предназначался он вроде как императору, но почему-то пришел по адресу казначейства. И это был жирный такой намек. Разумеется умненькая девчонка разгадала его интригу и сейчас давала ему возможность выбрать то, что будет отослано к императору. А взамен хотела лишь содействия филиалов банка Медичи за пределами Дагонской Империи. Кажется девчонка действительно собралась погулять по галактике, предположил казначей. Стоит ли ему принимать такой союз? Самое удивительное после шоу устроенного ею во дворце она все еще остается официальной наследницей. Вероятно потому, что его величество просто не может так быстро заменить ее. Да и особо то и некем. Хотя последствия уже налицо, флоту рекомендовано исключить ее из всех командных цепочек и отныне считать не более чем консультантом. Насколько маэстро Адмирал эту рекомендацию будет исполнять вопрос сложный. Флоту девчонка нравилась, а флот нравился ей. Власть Императора за пределами планеты никогда не была всеобъемлющей, вероятно и в нынешней ситуации опала наследницы ограничится только самой столичной планетой. Министерство военной промышленности от услуг Уны не откажется ни за что. Да и чиновники на оккупированных системах тоже, Император где-то далеко, а вторая по силе может быть рядом. Если придет, то отказать ей просто не смогут.

Казначей припомнил результаты испытаний ее дара. В дальновидении наследница опередила всех, включая императора, впрочем экстрасенсорику сложно считать силовой дисциплиной. Однако предвидение ходов противника весьма полезно. Скорее всего ее не удастся обмануть или заманить в ловушку. Аналитический склад ума плюс экстрасенсорика делают вероятность выиграть у нее шахматную партию нулевой. Вторая по силе дисциплина у нее контроль тела, здесь Уна примерно равна Императору и маэстро Массимо Колонне. Разные стихии в контроле тела очень сложно сравнивать, но казначей предполагал что скорее всего здесь небольшое преимущество будет у Массимо. Опять же контроль тела это прежде всего защита, грандмастер в этой дисциплине практически неуязвим. В обычных условиях, то есть на планете. Третья ее дисциплина ментальное воздействие, здесь Уна примерно на треть уступает Императору, но зато намного обгоняет остальных. В психокинезе наследница пятая, уступая Императору примерно втрое. В психотворчестве восьмая, что все равно весьма сильно, из воздушников ее творчество пожалуй самое сильное. Так как большинство лидеров в этой дисциплине это либо огонь, либо вода. В психокоррекции ее результат был где-то в конце первой сотни, ну и целительство совсем слабое. Оставалась телепортация, но здесь грандмастеров на Данаире вообще не имелось, поэтому методик проверки самой сложной дисциплины тоже не было. Но как раз у маэстрины да Винчи с ее отражениями способности к телепортации должны быть высокими. В целом девушка невероятно опасный противник, хотя вроде во всех атакующих дисциплинах императору уступает. Перечитав послание еще раз казначей выбрал наиболее выгодную ему версию, остальное удалил. Отослал во дворец и распорядился дать маэстрине Уне да Винчи возможность неограниченного кредита. Потом подумал и включил туда же и ее сестру Ренату Дионезе. Которая вчера отправилась на Кучан-Кули.

Орбита планеты Керман. 18 дней спустя битвы у Сурат.

Дредноут «Гай Юлий Цезарь» был однотипен «Автократору Юстиниану» и сдан флоту на восемь месяцев раньше. Четвертый из серии «Властелин М3». Маэстрина Уна наблюдала из кабины катера как увеличивается в размерах огромный корабль. Она уже оставила одно из отражений на базе легионов Кучан-Кули. С разрешения маэстро Орсини. Сейчас она хотела оставить отражение здесь на «Цезаре», а заодно пообщаться с Франческой Эсте. Борт огромного корабля вырос во весь обзор с кабины. Затем катер с «Ариадны» влетел в открытый для них шлюз ангара.

– Разрешите подняться на борт, – обратилась она к дежурному офицеру.

– Вы всегда наш желанный гость, маэстрина! – сразу обратился к ней командующий соединения флота у Кермана маэстро Маттео Амальфи. Невысокий юркий блондин, порывистый и неунывающий. Дитя воздуха, как и она. Маттео несколько лет назад был ее наставником, во время учебы в академии и после. Предыдущий старший тактик адмирала Драгомирова, до нее. Сейчас отпущенный в свободный полет, с повышением.

– Маттео, как я рада тебя видеть! – Уна крепко обняла коротышку.

– Малышка, ты лучшая, мы смотрели запись вашего боя у Сурат. Один процент попаданий при атаке тысячи семисот птичек это же невероятно. Мы два дня проигрывали симуляции ни у одного из моих ребят не вышло меньше двух с половиной процентов. В двух случаях из трех мы просто теряли корабль! Ты чудо!

– Что я могу сказать? Я старалась, Адмиралу был необходим его флагман.

– Да ты просто уделала их, они на этой атаке потеряли треть всех пташек!

За спиной Маттео возвышался контр-адмирал Динарио Галеаццо, высокий бородач, обычный человек не псионик, но всю жизнь в имперском флоте. Командир третьего дивизиона дредноутов. В тандеме с маэстро Маттео он управлял военной составляющей и организацией эскадры. Увлекающийся непоседа Маттео Амальфи ненавидел текучку, все эти скучные повседневные дела и с радостью отдавал их контр-адмиралу.

– Маэстрина да Винчи, вы вместе нашим Адмиралом сделали на Сурат невообразимое. – Поздравил ее контр-адмирал.

Уна сделала шутливый реверанс. Затем огляделась кроме других офицеров штаба эскадры никого не было.

– Франческа уже прибыла с планеты, как ты и просила. Но осталась в адмиральском салоне. Она не желает участвовать во флотских церемониях. – Маттео закатил глаза.

– Ха, им в своих легионах проще, сплошные зомби.

– Ага, а у нас зомбями много не навоюешь.

– Хорошо пойдем в ваш салон.

Маэстрина Франческа Тэйя Адрея Эсте в одиночестве сидела в салоне прямо на барной стойке. Рядом стояла бутылка дорогого вина. Женщина была очень высокой под метр девяносто, с атлетичной фигурой, да еще и в сапогах с огромными каблуками. Сапоги выше колен, черные вельветовые штаны на невероятно длинных ногах скрещенных одна на другой. Старомодный разукрашенный камнями и золотом камзол, справа на груди фамильный герб белый орел на голубом фоне. Семья Эсте воздушники, и Франческа там нетипичный огонь. Так бывает. Длинные руки, заканчивающиеся сильными почти мужскими ладонями, длинные пальцы с очень длинными алыми ногтями. Худое хищное лицо, очень смуглое, нос с горбинкой, жестокие черные глаза под густыми бровями. И роскошные кудри рыжих волос, спускавшиеся ниже талии. Женщина которую на шести завоеванных ею легионами мирах вспоминают с трепетом. Заметив Уну, она кивнула, без слов говоря: наслышана, уважаю.

– Маэстрина Эсте, я рада что вы нашли время поговорить со мной.

– Милая девочка, мы всегда тебе рады.

Уна весело рассмеялась, бросила взгляд на Маттео.

– До вас я была у маэстро Орсини, спрашивал меня зачем я сломала императору лазеры. Тоже спросите?

– К чему? Я прекрасно тебя понимаю, милочка, было бы у меня столько же силы, тоже пошла бы и сломала ему все игрушки.

Маттео громко засмеялся, офицеры его штаба были сдержанней, но Уна не почувствовала неодобрения. Это успокаивало. По правде говоря испорченный праздничный прием в императорском дворце не давал ей покоя. Это же надо было быть такой идиоткой. О чем она вообще думала? Хотя ответ прост, тогда она вообще не думала, просто действовала.

– Маэстро Орсини упоминал, что вы лет шестьдесят назад были его женой…

– И ушла к будущему императору, – подсказала маэстрина Эсте. – Было дело. Шестьдесят четыре года назад. Я была его любовницей два года. Мне было тридцать два, Орсини было шестьдесят три, а нашему будущему императору сорок один, а Данаир был отсталым забытым всей галактикой мирком населенным кучкой идиотов играющими в Италию времен Возрождения.

– А мне было двадцать, – вмешался Маттео, – и я могу тебя заверить, малышка, не все было так плохо. Хотя конечно у нас тогда не было мощной промышленности и звездной империи с восемнадцатью подконтрольными системами.

– А потом он улетел путешествовать по галактике.

– Да. В Соцветие Девы. Уговаривал меня полететь с ним, я отказалась.

– Что он там хотел найти?

– Не знаю. Не спрашивала.

– Он улетел один?

– Нет. Их улетало около двадцати псиоников и у них был какой-то план. Они купили подержанный звездолет, набрали экипаж из обычных и покинули планету. Дагон вернулся один, что с другими он никогда не рассказывал. Но вернулся он с массой жутко интересных игрушек. И сразу стал строить планы захвата власти. Сначала получил поддержку у Колонна и Орсини, потом финансирование от Медичи, нанял Сфорца. И уже затем подключили меня и молодого Борсо.

– Ясно, – произнесла Уна и стала обдумывать новую информацию. Все указывало на то, что она на верном пути.

– Ты что тоже собираешь полететь в это Соцветие Девы? – удивился Маттео.

– Нам нужны союзники, Протекторат слишком силен.

– Еще не факт, что они решатся прийти к нам, – лениво произнесла Франческа.

– А если все же придут? Со ста линейными кораблями мы возможно справимся, но если будет сто пятьдесят флоту придется очень тяжело. А если двести или триста?

– Я не верю в триста, даже с трудом поверю в сто пятьдесят. – Усомнился Маттео.

– Это все равно много. Здесь все что я смогла накопать по Протекторату, – выложила на стол инфокристалл с данными Уна. – Можете потом посмотреть. Я чертову уйму часов допрашивала пленных и читала открытые данные. Если коротко у них около двадцати индустриальных миров с мощностями космической промышленности большей или сопоставимой с нашими. И еще с полсотни близких к Чоле. Как не крути, получается у них преимущество в промышленном потенциале почти в двадцать раз.

Маттео с мрачным видом вертел кристалл в руках, а Франческа едва заметно усмехнулась.

– Неужто наш коронованный мальчик сел в лужу.

– И мы все вместе с ним, – зло сказал Маттео.

– Да ладно не в первый раз, – произнес контр-адмирал Галеаццо. – Раньше маэстро Адмирал нас всегда выручал.

– Его возможности тоже не безграничны, как и мои, – заметила Уна. После чего обратилась к Франческе: – маэстрина, я привезла с Сурат одного рыцаря Ордена. У него необычный зеркальный щит, за которым что-то скрыто в памяти, у меня есть основание полагать что скрыто что-то важное. Мне бы хотелось чтобы с его сознанием поработал наилучший специалист, я же в психокоррекции не очень сильна.

Маэстрина Эсте едва заметно усмехнулась.

– Милая девочка, я всегда рада помочь, тем более что ломать души смертных моя подлинная страсть.

– Мне бы хотелось узнать эту информацию оставив его душу максимально целой, если это возможно.

– Что ж, сложные задачи интересней.

Ровные ряды палаток огороженные по всем правилам современной военной науки. Силовые заграждения перемешанные со старой доброй колючей проволокой, наблюдательные башни с многоствольными лазерными установками, дистанционно управляемые минные поля. Лагерь имперского штурмового легиона во всей его красе. Самое сосредоточие зла, сир Галант все еще не мог поверить, что все это происходит с ним на самом деле. Катер с «Ариадны» мягко опустился на посадочную площадку в центре лагеря. Прямо напротив трехэтажного здания, единственного среди палаток. Судя по всему это и есть резиденция местного командующего. Флотские космопехотинцы молча указали ему выходить, и встречали уже легионеры, в полной броне с холодными бесстрастными лицами. Зомби, как их прозвали соседи дагонцев. Люди с перестроенным псиониками сознанием, скорректированным. Сир Галант послушно сошел с катера и окруженный легионерами, зашел внутрь здания, ему указали подняться по лестнице на третий этаж, провели по длинному коридору. Около большой двойной двери стояли двое легионеров с оружием в руках. Один из сопровождающих рыцаря жестом указал ему на дверь. Вот она финальная точка его пути. На мгновение сир Галант даже пожалел о своей линии поведения с маэстриной Уной, впрочем тогда ему пришлось бы раскрыть перед ней свое сознание, а этого он сделать не мог. Поэтому раздраженно отмахнув мысль, он твердым шагом вошел в открытую перед ним дверь. Никто из легионеров не стал сопровождать его.

В комнате находился большой стол, пара стеллажей с книгами, мягкий диван, три стула, кресло напротив стола явно для посетителей. И еще одно для хозяйки. Сама хозяйка очень высокая рыжеволосая женщина сидела на столе лицом к двери. Ноги одна на другой в высоких сапогах, руки скрещены на груди поверх роскошного камзола.

– Мои мальчики вас не обижали? – начала женщина с неожиданного вопроса.

– Мальчики? – переспросил сир Галант, и только потом понял, она имеет в виду легионеров. – А нет, они не сказали ни слова.

– Это потому что им не разрешено было говорить.

– А вы их контролируете даже в такой мелочи?

– Я контролирую их во всем. Мне не важно кем они были до того как попали ко мне, теперь их сознание скорректировано так как удобно мне. Высшая и единственная ценность в их нынешней жизни служить империи, нашему императору и своей богине. Мне. В этом лагере у меня сорок тысяч мальчиков, восемь легионов. На другой стороне планеты еще один лагерь, там четыре легиона.

– И вы не боитесь остаться один на один с мужчиной, врагом что даже не связан?

– А надо? Полагаю вы достаточно знакомы с маэстриной Уной? Сможете с ней справиться?

– Нет. Но насколько я понял она очень сильна.

– Это да. Но я старше, намного опытней и поверьте намного опасней. Сила еще не все, если будет нужно я справлюсь с малышкой.

Сиру Галанту женщина не показалась такой уж старой, на вид ей не больше тридцати, правда у псиоников внешний вид обманчив. Что она и продемонстрировала разведя руки в стороны, а затем обе ее ладони вспыхнули словно факелы. Рыцарь отшатнулся.

– Меня зовут маэстрина Франческа Эсте и я управляю всем на этой планете. Я могу забрать здесь любое тело и использовать его так как сочту нужным. Если захочу могу отправить своих мальчиков ко всем членам здешнего парламента разом, вытащить их из теплых постелек и притащить сюда. Если захочу. Скорректировать любое сознание, стереть начисто любую душу, не оставив никакой памяти. Включая теперь и вас.

Рыцарь в ответ с деланным равнодушием пожал плечами, прошел и сел в кресло для посетителей. Женщина чуть скривила губы и погасила пламя.

– Маэстрина Уна подарила меня вам?

– Малышка попросила с вами поработать, это хорошо что она осознает области, где ее возможности ограничены. Что вы знаете о психокоррекции?

– Тоже что и все. Вы мозголомы, ломающие или как вы это говорите корректирующие сознания.

– А вы понимаете в чем это отличается от ментального воздействия, в котором специализируется маэстрина Уна?

– Не очень, – признался сир Галант.

– Ментальное воздействие позволяет псионику направлять мысли других людей в нужную ему сторону, но ментальное воздействие действует лишь пока псионик прикладывает к объекту свои силы. Как только он покидает чужой разум, оно очень быстро сходит на нет. А вот психокоррекция это полная перестройка памяти и организации сознания. Это воздействие на то, что человек есть, эта работа сложная и долгая, мгновенно ее не сделать, но зато она закрепляется навсегда. Психокоррекция это и благословение и проклятие. Даже если психокорректор погибнет, например я, для моих мальчиков ничего не изменится. Они никогда не вернутся к прежней организации сознания. Впрочем над ними сможет поработать другой специалист и скорректировать их по новому. Однако этот специалист должен быть равен или сильнее меня. Я таких знаю трех. Это наш император и двое моих коллег Массимо Колонна и Борсо Гонзалло. Остальные просто не смогут справиться с моим блоком. А если попытаются, то скорее всего попадут в одну из моих изощренных ловушек и сами потеряют душу, станут как вы говорите зомби.

– Понятно, что еще могут ваши псионики?

– Многое. Есть восемь основных дисциплин и четыре стихии. Их сочетания и дают все экстрасенсорные способности. Ментальное воздействие и психокоррекция это возможности управления разумом. Целительство и то что мы называем контролем тела это управление телом. Сюда входит для воздуха ускорение и левитация, для воды особая пластичность, регенерация и водное дыхание, для земли укрепление плоти типа человек-скала или обращение в зверя или в дерево. Для огня изменение собственной температуры тела, ну и нечувствительность к огню. Далее управление материей: это психокинез и творческая сила. Психокинез позволяет двигать предметы силой мысли, а творчество создавать материю из ничего, при малой силе творчество это лишь иллюзии. Но при сильном даре творчество становится величайшей силой. Я к примеру творю настоящий огонь, а наша малышка Уна может окружить себя лесом молний. Или превратить весь воздух вокруг в ядовитый газ. И последняя пара управление пространством: дальновидение и телепортация. Если брать стихии для воздуха особо сильны ментальные воздействия и дальновидение. У воды это психокинез и целительство. У земли контроль тела и телепортация. Для огня творчество и психокоррекция.

– А чем владеете вы?

– Я грандмастер в двух дисциплинах: психокоррекция и целительство. Сильный мастер еще в трех: творчество, психокинез и ментальное воздействие. В остальных трех я слабее. Теперь перейдем к сочетанию дисциплин, чтобы создать простейший банальнейший фаерболл нужно быть мастером в двух дисциплинах. В творчестве, – и она вызвала над выставленной вперед левой ладонью маленький огненный шарик, – и в психокинезе, – огненный шарик начал двигать полетев в сторону рыцаря и сделав над его головой круг. Затем шарик вернулся к ладони женщина и там исчез. – Тоже самое и с грамотной работой над разумным существом. Многие из наших псиоников недооценивают роль целительства. Наши мужчины зачастую брезгуют этой дисциплиной, предпочитая развивать более эффектные. В итоге целительство единственная дисциплина где женщин в первой десятке больше чем мужчин. Восемь. А ведь воздействие на тело не менее важно чем на разум. Целительство это не только исправление ущерба типа ран и болезней…

Женщина наконец встала и приблизилась к рыцарю, нависая над ним своим высоким и хищным телом. Ее длинные пальцы взяли его ладонь, прикосновение было мягким и почти невесомым. Рыцарь завороженно смотрел ей прямо в черные как омут глаза.

– С помощью целительной силы я могу сделать с чужим телом почти все. Парализовать, усыпить, остановить ток крови. Когда касаюсь, ты в моей власти. Расслаблен и открыт к любой моей коррекции сознания. Сочетание целительства и психокоррекции дает мне удивительные возможности. Подлинную власть и над телами и над душами.

Рыцарь понял, что больше не может пошевелить ни одним мускулом, он застыл. А она едва заметно усмехнувшись отпустила его руку. Затем в ее ладонях снова загорелся огонь и огненные линии устремились к его голове, начав разрушать защиту его сознания.