Мастер молний. Книга I

Глава 5

Встал я рано, потому что запланировал вагон и маленькую тележку дел. Моника, толком не проснувшись, чмокнула меня в нос и попросила не слишком светиться, когда буду выходить. Я проникся ее проблемами. Шастать в своем базовом облике по сомнительным местам я и не собирался. Пошарив в своей коллекции, я выбрал образ, который давно обозвал «шпионским». Тело принадлежало наемному убийце, который почти сумел подкрасться ко мне незаметно, не побеспокоив ни охрану, ни мои собственные следящие заклинания, которыми я в прошлой жизни обвешивался от пяток, до макушки. Человек этот обладал абсолютно незапоминающейся внешностью, при полном отсутствии каких-либо примет.

Я в итоге среагировал не на самого киллера, а на артефактный кинжал в его руке. И, согласно ритуалу, впитал ДНК убийцы, так что теперь могу превращаться в него в любой момент по желанию. Что, собственно, и сделал. Кстати, различия в телосложении не требуют чрезмерных хлопот с гардеробом. Дорожный костюм у меня и вовсе адаптивный, сам подстраивается под фигуру. Для обычной одежды есть заклинание на ту же тему, которое я и применил к новому плащу.

Как назло, холл на первом этаже бурлил спешащими по делам жильцами. Даже не пытаясь отвлечь их внимание, я спустился в тень. Погрузился несильно, «на полшишечки», но вполне достаточно, чтобы люди без магических способностей меня не замечали.

Такси я брать не собирался, тем более что и наличных денег у меня не было, равно как и любых других средств, не считая золота. Я ножками прогулялся до Центрального парка, который с утра выглядел куда оживленнее, чем вечером. Люди брели с картонными стаканами в руках, бегали трусцой и занимались разнообразной гимнастикой. Я накинул ауру невнимания, став абсолютно неинтересным для окружающих. Просто еще один чудик, собравшийся помедитировать на жухлом зимнем газоне, то есть каждый второй в парке.

Я расселся в позе лотоса и, закрыв глаза, начал вспоминать как выглядела спортивная площадка перед школой со сгоревшей лабораторией в подвале. Я уже рассказывал, что способен открыть портал в любую точку мироздания, которую могу себе четко представить. Лучше, конечно, побывать там лично хотя бы раз, но иногда, достаточно фотографии или даже реалистичной картины. Но последнее сложнее, требуется «поймать» воспоминание художника или фотографа.

На практике у меня открыта только красная печать, что осложняет работу с настолько непростым материалом. Но если не ставить серьезных задач, то и прогресса не видать, недостатки энергетики восполним опытом и умением.

Пришлось погрузиться в транс чуть глубже, чем обычно, но в итоге я сумел себя убедить, что нахожусь не в парке, а под баскетбольным кольцом. Да, Моника знала, что это за спорт, теперь и я в курсе.

Я опасался, что там до сих дежурят стражи порядка или адепты той самой инквизиции, что прицепилась ко мне, как репей к хвосту. Но нет, осмотрев местность и простым и магическим взором, я не нашел ни людей, ни следящих заклинаний. Последнее странно, я бы обязательно оставил наблюдателя.

На дверях висела желтая лента с просьбой не вторгаться на место преступления. Я ослушался, ничтоже сумняшеся оборвал ее и вторгся. Меня интересовали ментальные следы, коих тут было видимо-невидимо. Повозившись, я отбросил не отмеченные магией, а стало быть, принадлежащие обычным полицейским. Остальные разделил на две группы.

Я точно вычленил следы бедного геккончика Андреса, а также пятерки зараженных лаборантов. Они вошли в первую группу. Два совершенно мне незнакомых следа составили вторую. Их, как я предположил, оставили агенты той самой инквизиции. В дом эти двое вошли не стороны площадки, а через главный вход и, судя по всему, прибыли вместе.

Лаборанты конечно же сновали туда-сюда часто и с удовольствием, но я нашел свежий коллективный след, в котором поучаствовали Андрес, Гремистер и толстяк, которого я убил первым. Итак, я хотел отправиться сразу по двум интересным маршрутам, но что ж мне разорваться что ли?

В вестибюле скопилось много магического шлака, который в умелых руках тоже может принести пользу. Я слепил из него маленькую черную птичку, которая умела отслеживать ментальный след, лететь по нему и поддерживать со мной мысленную связь. Отправив крылатого шпиончика искать штаб-квартиру инквизиторов, сам я пустился по ниточке, оставленной Гремистером. Для нас с птичкой не было важно, как наша дичь перемещалась — пешком или на транспорте. От нас не скроешься.

В место назначения я прибыл через час быстрого шага. Я бы и пробежался, на магическом метаболизме это не так уж утомительно, но не хотел привлекать внимания. За это время мы с объектами покинули Бруклин по мосту на западе полуострова. После этой приятной, а главное — познавательной, учитывая возможность поглазеть на город, прогулки, я вышел на заросший травой пустырь на месте снесенного дома, от которого остались какие-то невнятные руины.

В центре площадки выросло два вяза на расстоянии пары метров друг от друга. Между ними из земли била в небо струя энергии. Довольное редкое явление — выброс силы. Идеально подходит как для геккона-контрабандиста, так и для магов-недоучек, устроивших на него засаду. Выплеск наполнял эфир таким возмущениями, что я даже собственную ауру не чувствовал, о том же, чтобы отслеживать чужое присутствие, и речи не шло. По крайней мере не в моем нынешнем состоянии.

Именно так я и прозевал атаку. На меня бросился некто с весьма примечательным кинжалом в руке. Воспоминания нахлынули в самый неподходящий момент. Слишком уж знакомо сверкнули руны на стали. Я видел тот же узор на брате-близнеце ножа. Металл уверенно, как в масло, входит в мою грудь. А дальше пленка с этим увлекательным фильмом начинает отматываться назад, кинжал покидает мою грудь, человек, стоящий передо мной, гримасничает, отходит на несколько шагов…

Мы с его величеством Горном Первым стоим в подземном этаже флигеля в моем герцогском поместье. Здесь расположена моя лаборатория, не чета стерильно-белому аду Гремистера. Помещение скорее напоминает хоромы алхимика. Стены я облицевал рунными камнями, а теперь настраивал их так, чтобы в момент моей смерти они поглотили весь излишек силы. Я без труда верну оставленное в тот же момент, когда появлюсь в подземелье снова.

Закончив приготовления, я подозвал короля. Мы подошли к «яйцу», разложенному на две половины. Я протянул ритуальный кинжал, меня уже убивали им когда-то невообразимо давно. Моя вторая смерть, я помню тебя в лицо. Теперь же пришло время третьей. Наверное, последней. За тысячу лет я устал от жизни на физическом плане. Настоящее могущество в бесконечностях астрала и тени.

— Бей прямо в сердце и не вздумай выдергивать, — я принялся инструктировать его величество. — Кровь стечет по желобку, внутри рукояти есть скрытый канал. Направь струйку внутрь яйца.

Горн принял кинжал.

— Торопишься? — прорычал он. — Тебе совсем не страшно, самоубийца ты наш?

— Не люблю долго стоять на краю. К тому же я ведь говорил, что не умру. Бей уже, не тяни.

Король крепко обнял меня, потом шагнул назад. Пять лет без войны не ослабили руку Горна, так что удар вышел на славу, прямо в цель. Руны на стенах засияли холодным белым светом, впитывая силу…

Воспоминание схлынуло. Я был прав, считая, что пошел на смерть добровольно. Но нет времени смаковать дела минувшие. Брат-близнец того самого клинка остановился за сантиметр от груди, прорезав прочную эльфийскую ткань будто марлю. В последний момент я успел перехватить запястье убийцы.

— Кто ты такой, черт тебя побери, — рявкнул я, — какого лешего тебе от меня надо?

— Я охочусь на тварей вроде тебя! — прорычал ассасин-неудачник.

Если бы щенок не завопил в последний момент свою мантру про «убью тварь», мое прибытие на Землю Сорок Два окончилось бы, не успев толком начаться.

Щенок попытался боднуть меня высоким лбом, я подставил плечо, руку с кинжалом он вырвал, ударил вновь, но удача окончательно его покинула: дурачок напоролся на кинжал всей грудью.

Спасти недоумка я не мог, уж точно не от ритуального клинка, но и отпускать его на тот свет, не задав пару вопросов, я не хотел. Пришлось применить легкую версию некромантии, погрузив тело неудачливого убийцы в состояние «между небом и землей», магическую форму стазиса. Сил на такой фокус требуется море, да и возмущение в эфире колоссальное. Вот только в моем распоряжении оказался бьющий из земли источник, который не только снабдит меня энергией, но и замаскирует все художества.

Естественно, говорить «законсервированное» тело не может, но я могу общаться «напрямую» с его сущностью с помощью ментальной магии. Передо мной соткался в воздухе расплывчатый силуэт, лишь отдаленно напоминавший мужчину, чье тело лежало передо мной.

— Кто ты и зачем напал на меня?

— Я — охотник, а ты — тварь! Мой долг — убивать таких как ты, — ответил призрак глухим голосом.

— Я встречал охотников в разных мирах. Они — воскресшие мертвецы, мутанты, обладающие особыми способностями. Ты — обычный человек, и близко на них не похож.

— Я — адепт ордена охотников. Меня учили распознавать таких как ты!

Я поморщился от пафоса, наполнившего голос мертвеца. Но я продолжил расспросы.

— И как же ты нас определяешь?

— Я умею распознавать вашу ауру! — ответил мертвец горделиво.

— Серьезно? — искренне удивился я. — Как ты это делаешь?

— Учитель прислал мне волшебные линзы.

Ладно, на линзы мы еще посмотрим. Впрочем, уже ясно, что-то вменяемое местные маги могут творить только с помощью артефактов. Откуда они берут эти игрушки — вопрос, то ли местные маги грабят контрабандистов, чем промышлял тот же Гремистер, то ли их снабжают завры, с которыми контрабандисты и торгуют. Я пока не встречал никого другого, кто был бы знал о Метрополии и других мирах.

— И где искать твой орден? — продолжил я допрос.

— Наставник сам находит меня.

— Как?

— По телефону. Он записан в книжке как «Суперхантер».

Я с трудом удержался, чтобы не расхохотаться в голос.

— Ну конечно, как же еще, — у меня нет времени на издевательства, вернемся к делу. — На днях здесь похитили одного человека. Ты видел, как это произошло?

— В этом месте часто из ниоткуда появляются твари. Я охочусь на них, — ответил призрак с грустью. — В последний раз за ним пришли другие чудовища. Вас было слишком много, я бы не справился.

— Ты и с одним мной не справился, — резонно заметил я.

Меня посетила интересная мысль. Я осмотрел тело и решил, что оно может мне пригодиться.

— У тебя есть жилье в Нью-Йорке? Водительские права? И эта, как ее, сучку, карточка социального страхования?

— Я — гражданин Америки! — ответил убийца с гордостью. — Конечно у меня есть все.

— А как насчет семьи?

— Я — сирота, — ответил мертвец расстроенно. — Вырос в приюте.

— Жена?

— В разводе.

— Как тебя зовут-то, охотник? — спросил я ласково.

— Питер Вандерер.

— Скажи мне свой адрес, Питер, — попросил я.

Мертвец назвал. Я понятия не имел, что это за место, но Сеть поможет выяснить. Уточнив еще пару моментов, например, где он бросил свою машину, и что документы он оставил в бардачке, я отпустил бедолагу. Тело, выйдя из стазиса, выгнулось дугой в судороге, изо рта пошла кровавая пена. Меньше, чем через минуту для бедолаги все было кончено.

Я аккуратно достал кинжал из раны, очистил его заклинанием, завернул в тряпочку, которую тут же и создал, благо материи на костюме убийцы было достаточно, и убрал в сумку. Когда будет время, сделаю ему ножны. Кинжал отличный, в хозяйстве пригодится.

Прижав ладонь к ране Питера, я впитал немного крови. В этот раз мне не требовалась сложная магия с обсидиановыми ежиками. Для добавления ДНК в коллекцию обликов мне нужен простейший физический контакт. Обшарив карманы, я нашел ключи от машины и немного наличных. И то, и другое я реквизировал. Линзы я не сразу, но сумел снять с его глаз. Исследуем. Пришла пора Питеру Вандереру упокоиться с миром. Вспышкой очищающего огня я превратил «охотника» в горсточку праха, которую тут же унес ветер.

Я дошел до автомобиля, который спокойно стоял на парковке, уселся на пассажирское сидение и, погрузившись в транс, дал новому облику освоиться в коллекции. Когда процесс завершился, я принял образ покойного мистера Вандерера. Симпатичный мужчина, не высокий, не низкий, не худой, но стройный и даже спортивный. Возраст: тридцать пять лет, сирота. Есть жилье в Нью-Йорке. Думаю, что на первые шаги в Америке он прекрасно подойдет.

В бардачке нашлись водительские права на имя Питера, ключи, скорее всего от дома, бумажник с парой банковских карт и несколько карточек от магазинов. Там же лежал смартфон. Моника мне показывала, как им пользоваться. С помощью гаджета я нашел фирму, которая предоставляла услуги трезвого водителя, и уже через пятнадцать минут смуглый паренек отогнал автомобиль на платную стоянку в Бруклине. Я дал себе зарок в ближайшее время освоиться с вождением.

Денег, взятых у Питера, хватило, чтобы расплатиться с шофером, пара купюр ушла в аппарат для оплаты парковки. Пока я возился с машиной, моя птичка-шпионка прислала картинку с изображением высокого серого дома. Я прикинул направление — где-то на севере от меня — и расстояние, затем попросил птицу поставить там метку для портала. Найти ее очень трудно даже сильному магу, если не знать точно, что она существует, и где именно с точностью до квадратного метра.

До адреса из карточки ювелирной девушки я добрался пешком за десять минут. Нумизмат обосновался в полуподвальном помещении многоквартирного дома. Я выяснил это не сразу. Сперва я подошел к парадному подъезду, увидел там домофон с колонкой кнопок, возле каждой было написано чье-то имя. Филиппа Ченинга я среди них не нашел, так что решил поискать его в другом месте и, обойдя дом, увидел дверцу цокольного этажа с кнопкой звонка, на этот раз безымянной.

Я позвонил, подождал пару минут и снова позвонил, теперь уже настойчивее и наконец хриплый мужской голос поинтересовался, чего я хочу. Я сообщил, что хотел бы поговорить с мистером Ченингом. Дверь наконец открылась, и я вошел.

Пожав мне руку, хозяин подвала прошел по короткому коридору в относительно просторную комнату, где сразу и с заметным облегчением запорхнул за стойку. Здесь было гораздо светлее, чем в прихожей, я смог его рассмотреть. Филипп оказался моложе, чем я ожидал по голосу, не старше сорока лет, тощий, рыжий, с хитрым лицом, напоминавшим лисью мордочку.

— Итак, кто вы такой и откуда узнали о моем существовании? — спросил он вполне приветливо.

— Меня зовут Питер, — я решил использовать не только облик, но и личность незадачливого убийцы, — ваш адрес мне дала усталая девушка, разрывавшаяся между добрым десятком звонящих телефонных звонков в разгар распродажи в Саксе.

— Очень похоже на Миру, — улыбнулся Филипп. — Что же вы хотите, Питер?

Я выложил на прилавок три золотых монеты из разных стран метрополии, включая сайшанский дум. У него больше шансов засветиться в этом мире, раз уж завры так плотно взялись за Землю Сорок Два.

— Что это, — заинтересовался Филипп. — Никогда не видел раньше. Какая-то частная компания?

— Нет, это валюта из очень дальних стран, реально далеких, если вы меня понимаете.

— К сожалению, не понимаю, — пожал плечами нумизмат.

Мистер Ченинг взял одну из монет, начал тщательно ее рассматривать, вставив в глаз лупу. Потом достал из ящичка химикаты. Я понял, что он пытается определить пробу золота. Я тоже так умел, хотя препараты у нас наверняка разные.

Закончив проверку, Филипп вернул монету на прилавок.

— Это явно не антиквариат, чеканка современная, состав очень чистый. Явный новодел, Питер. Я не представляю ее ценности для коллекционеров. У меня вот какое предложение: сейчас я вам заплачу столько.

Мистер Ченинг написал на бумажке цифры, пододвинул ее ко мне по столешнице.

— Это за одну монету или за все? — спросил я, взглянув на записку.

— За три монеты, — пояснил Ченинг.

— Я не сильно в курсе местных цен, но мне кажется, что вы хотите заплатить по цене золотого лома.

— Нет, наценка за чеканку включена в стоимость, но я понимаю, что сумма не столь велика, как вы, возможно рассчитывали, — сказал Филипп успокаивающим голосом, но тут же ткнул в сторону потолка указательным пальцем. — У вас есть еще такие монеты?

— Найдутся, — кивнул я.

— Тогда я проконсультируюсь с коллегами. Мой дядя Айзек знает куда больше меня об экзотических валютах. Если он или его друзья по клубу найдут эти экземпляры интересными, они охотно доплатят и за образцы, и за всю партию. Такой вариант вас устроит?

— Почему бы и нет, — согласился я.

— Ну вот и отлично, — обрадовался Филипп. — Как я могу с вами связаться?

— Боюсь, что это затруднительно. — ответил я. — Лучше вы сообщите телефон, по которому я смогу до вас дозвониться.

Филипп на той же бумажке написал номер, и положил сверху несколько купюр, соответствующих сумме на листке.

— Я позвоню вам завтра, — сказал я.

— Возможно, потребуется больше времени, — замялся Ченинг.

— Если консультация затянется надолго, мне проще и спокойнее найти другого нумизмата. В конце концов, вы — первый в этом городе, к кому я обратился.

— Понимаю и принимаю, — кивнул Филипп. — Тогда жду вашего звонка завтра после пяти часов вечера. Это годится?

— Вполне, — сказал я, забрал деньги и ушел.

Выйдя из подвала, я задумался, чем заняться дальше. Тут меня посетила идея, и я вернулся к домофону мистера Ченинга.

— Простите за назойливость, у меня появился еще один вопрос, уже не про монеты.

— Заходите, конечно, — любезно ответил нумизмат.

Дверь отворилась, и я проследовал обратно к прилавку.

— Чем еще я могу быть вам полезен? — спросил Филипп.

— Я сам немного балуюсь ювелирными поделками. Не в коммерческих масштабах, а чисто для себя и друзей. Дело в том, что я прибыл в Америку налегке, где бы я мог приобрести хороший набор инструментов?

— Я бы с удовольствием вам помог, но здесь у меня нет ничего подходящего. Но я сейчас позвоню Мире, той самой девушке с телефонами, что вас прислала ко мне.

— Я помню.

— Ее трудно забыть! — улыбнулся Филипп. — У нас довольно большой склад в Саксе, уверен, наша красавица подберет все, что нужно, в течение часа.

— Премного благодарен! Тогда я немедленно отправляюсь на Пятую Авеню*.

* И в книжной, и в нашей реальности магазин так и называется: Saks Fifth Avenue.

Я увидел, как обычная девушка ловит такси, и вскоре смог повторить ее подвиг, подняв руку и сменив ауру неприметности на другую, вызывающую интерес и желание помочь. Тут же рядом притормозил желтый драндулет, который и отвез меня к Саксу.

Мира встретила меня приветливо, но сразу передала с рук на руки продавцу, с которым мы долго обсуждали наборы инструментов, ни один из них не устроил меня как есть, но, к счастью, их можно было дербанить на части, в итоге мы собрали один, почти идеальный для моих целей. Также я купил и кое-какие материалы, немного золотой проволоки, платины, смолы для пайки и прочее, необходимое для работы.

В обмен на это богатство я предложил ювелиру самый маленький из моих розовых бриллиантов. Продавец проворчал, что обычно они не занимаются в Саксе скупкой, но раз уж меня прислал сам мистер Ченинг, то и отношение ко мне особое. Я видел, что на самом деле алмаз ему понравился, и он просто пытается меня немного надуть с ценой. Или сильно, зависит от моей наивности.

Мы немножко поторговались, пока я не понял, спасибо эмпатии, что сделка кажется ему выгодной, но не чрезмерно. Меня это устроило, хотя ювелир выбил из меня дополнительную скидку за расплату наличными. Алмаз стоил куда дороже, чем набор инструментов.

На первом этаже в фойе увидел агрегат для выдачи наличных. Около него возилась старушка, что-то у нее не ладилось.

Я воспользовался паузой, чтобы направить на банкомат заклинание познания устройств. Благодаря ему, а также способности контролировать любой процесс, связанный с электричеством, я смог наладить и с этим прибором контакт. Когда бабуля наконец забрала деньги, роскошные три двадцатки, и ушла по своим делам, подозрительно взглянув на меня, я сделал шаг к аппарату. Я уже знал, что надо делать с прибором и картой. И прости меня банковская система в любом мире, но мелочи вроде знания пин-кода меня не способны остановить. Точнее говоря, едва воткнув карту, я уже знал, какие цифры ждет от меня система.

На счету у Питера было не так уж много денег, всего двести двадцать долларов. Я проверил остальные карты, тоже не такие уж богатые, но среди них нашлась кредитка, которой можно было расплачиваться в долг. Питер уже успел задолжать немного денег, но лимит и близко не исчерпался.

Ну что же, мои финансовые дела потихоньку начали налаживаться. Хотя все эти небольшие суммы и близко не походили на средства, которыми я привык распоряжаться за последние лет пятьсот.

Вечерело, пора было возвращаться к Монике. Я даже немного соскучился по этой девушке. Я знаю, что она замужем и не так уж молода по местным меркам, но по сравнению с таким стариканом, как я, все люди кажутся юными несмышленышами.

Я вспомнил весьма бедственное состояние холодильника моей пассии, а потому решил зайти в местный ресторанчик и заказать немного еды с собой. Народу в Саксе было даже больше, чем накануне, все столики оказались заняты, метрдотель, важный, как привратник бога, предложил мне подождать, как и двум парам, вяло обсуждавшим прошедший день и беззлобно переругивавшимся.

— Идите ко мне! — раздался голос из зала.

Я заметил усталую девушку Миру, сидевшую за одним из столиков и махавшую мне рукой.

— Похоже, место мне нашлось, — сообщил я привратнику.

— Приятное аппетита, сэр, — равнодушно ответил он.

— Ну как, удалось вам купить все, что хотели? — спросила девушка, когда я уселся напротив нее.

— Да, спасибо, вы и ваши коллеги чрезвычайно любезны.

— Филипп говорил, что именно я прислала вас, но помню, что говорила не с вами. Тот джентльмен был немного старше, — Мира с интересом рассматривала меня. — Однако, вы чем-то похожи.

— Это мой дядя, — начал я вдохновенно врать, — он обучил меня ювелирному мастерству, мы в Нью-Йорке проездом и налегке. К сожалению, дядя вынужден уехать по делам, а я задержусь на несколько дней.

— У всех есть дяди, — улыбнулась Мира немного грустно. — Вот и у Филиппа тоже.

— Мистер Ченинг вам нравится? — спросил я. — Мы совсем недолго общались, но он говорил о вас с заметной симпатией.

— Вот как? — оживилась девушка.

Официанты не торопились обращать на нас внимания, так что я назвал Мире адрес Питера Вандерера и спросил, какой маршрут покажется туристу вроде меня самым живописным.

— Адская Кухня! — воскликнула девушка. — Живописный район. У него опасная репутация, но это в прошлом! Вы пойдете прямо сейчас?

— Нет, утром. Я планирую заняться гимнастикой в Центральном Парке, а оттуда бы прогулялся до этой вашей Кухни.

— Жаль, там красиво по вечерам, море огней, то, за что все любят Манхеттен. Но в любом случае вам стоит дойти до Таймс-Сквер оттуда по Сорок Пятой до Девятого Авеню и уже по нему пройти до нужной улицы.

Мира открыла карту на смартфоне и прочертила пальчиком маршрут.

Я едва успел поблагодарить ее. Пара за соседним столиком, все это время что-то тихо, но возбужденно обсуждавшая, резко вскочила на ноги Скатерть, дешевая, с синтетическим блеском, соскользнула, увлекая за собой тарелки. Фарфор разбился, но это уже не имело значения.

Дама отвесила звонкую пощечину своему кавалеру. А затем началось нечто. Его тело задрожало, кожа натянулась, как переполненный воздушный шар. Мужчина стремительно увеличился в размерах, теряя форму. Женщина рухнула на колени, вцепившись пальцами в волосы, и завизжала тонким пронзительным голосом.

Чудище, уже вовсе не похожее на человека, раздулось, превратившись в бесформенный, пульсирующий ком плоти, живой шар почти трех метров в диаметре. Очередной рывок, шар лопнул с мерзким хлюпающим хлопком. Ошметки полетели в разные стороны. Они прилипали к синтетическим скатертям, к кожаным диванам, к шелковым платьям и горели.

Тот, кто минуту назад походил на человека, а потом превратился в зажигательную бомбу, каким-то чудом выжил, вновь став похожим на особь Homo Sapiens. Он подбежал окну и выпрыгнул, с легкостью разбив стекло.

Я не мог следить за ним дальше. Ресторан горел, люди вопили, пытаясь сбить с себя пламя. Я же смотрел на Миру.