Милан. Том 4

Глава 12 Рутина

Два дня, которые Бронгауз дал фигуристкам на отдых, пролетели как фанера над Парижем. 27 сентября, во вторник, пришлось собираться на тренировку. Кому неизвестно это паршивое осеннее настроение, когда ты просыпаешься в темноте, так как день уже сильно укоротился, на улице моросит противный дождь, ветер срывает листву, и через сырой полумрак едва видно огоньки окон в домах? Серость и пустота! О господи, да все через это проходили!

Под стать этой серости было и настроение Людмилы. Холодный сентябрь… Это вам не в жарком июле идти на тренировку, глядя на встающее солнце, озаряющее тёплыми лучами просыпающийся зелёный город. Даже настроение летом совсем другое, хотя, по сути, работа предстоит та же самая.

А ещё накладывалась обычная психологическое состояние отмены праздника. Только что тебя переполняли бурные эмоции, ты была в центре очень значительных, интересных и увлекательных событий, которые оставили на тебе сильный эмоциональный след, а сейчас опять вернулась в обычную реальность, в обыденность, которая, как мутная вода, грозит поглотить с головой.

— Всю жизнь убиваешься об лёд? Нафиг это нужно? — уныло подумала она, разглядывая в зеркале ванной комнаты свой заспанный недовольные облик и мешки от недосыпа под глазами.

— Доброе утро, милая, — поздоровалась мама, колдовавшая на кухне с завтраком. — Я вижу, ты не в духе сегодня?

— Да… — обречённо махнула рукой Людмила и села за стол. — Такое ощущение, что всё зря, что занимаюсь какой-то ерундой, и на душе как-то невесело…

— Милая, это обычная осенняя хандра и отсутствие дофаминов, — заявила Анна Александровна, раскладывая по тарелкам овсяную кашу с малиной. — Знаешь, чем это лечится? Вкусной едой и занятостью. Элементарной занятостью. Когда начинаешь работать, голова постепенно выключается, и ты сосредотачиваешься на деле полностью. Ты ставишь перед собой задачи и решаешь их. Ты посмотри на свою проблему с другой стороны. Сейчас, именно в это время, тысячи и миллионы людей едут на работу. На скучную, опостылевшую работу: на заводы, фабрики, школы, в больницы, на транспорт. Они бы всё в своей жизни отдали за то, чтобы у них была такая же жизнь и работа, как у тебя. Ты понимаешь, что всё относительно? То, что тебе кажется скучным и опостылевшим, для этих тысяч и миллионов людей — это вершина, к которой никогда не придёшь. Никогда не придёшь, потому что как можно стать обычному человеку в возрасте олимпийским чемпионом?

— Ну, в этом рассуждении что-то есть, — повеселела Люда. — Посмотрим, что будет дальше…

…А дальше была рутина. Первый тренировочный день в «Хрустальной звезде» после Небельхорна начался с раздевалки, уже подходя к которой она услышала знакомые до боли вопли и визг малолеток. Похоже, Смелая опять отбивалась от сопливых юниорок, напавших на неё.

Люда осторожно открыла дверь, просунула голову внутрь и заглянула в раздевалку. Смелая стояла на лавке и держала в руках какой-то пёстрый кусок ткани и размахивала им. Юниорки напали на неё со всех сторон и пытались отобрать неведомую реликвию.

— Ни за что не отдам, это моё! — хохотала Смелая и всячески защищала свою собственность.

— Отдай, это я нашла! — крикнула одна из юниорок, Ксюшка Котова, бросилась на Сашку, обманным движением схватила за ткань и рванула её. Смелая кое-как удержалась на лавке и чуть не упала с неё, но ткань удержала.

— Аря пришла! — крикнула Лиза Хромова и показала на баловавшихся спортсменок. — Привет, Арина. А они нашли твою растяжку, которую сделали фанаты, и теперь делят её.

— Какую ещё растяжку? — с недоумением спросила Людмила и поставила на пол рюкзак. — Вы что тут устроили?

— Ночью кто-то на ограду повесил большую матерчатую растяжку с надписью «Красная машина, вперёд!», а Ксюха сняла её, чтобы дождь не намочил, а Саша её отобрала! — объяснила Лизка.

— Не отобрала, а приватизировала! — смеясь, сказала Смелая. — Не лезь, а то как дам щас!

— Возню прекращай! — недовольно заявила Люда и сняла куртку. — И отдай растяжку! Она моя!

— Нет! — захохотала Смелая. — Моя!

Глядя на этот беспредел, Людмила сама оказалась вынуждена принять в нём самое активное участие. Растяжка была однозначно её! И отдавать её она не собиралась!

— Отдай мою растяжку! — требовательно сказала она, подойдя к Смелой и сделав попытку схватить кусок ткани.

— Нет! — возразила смеющаяся Смелая и увернулась от Людмилы. — Пока не сниму на телефон и не выложу в сторис, ничего тебе не отдам. И вообще, это не твоё, забудь. Прости, прощай.

— Ах так! — рассвирепела Люда и бросилась на Смелую. — Я у тебя отберу сейчас!

Однако не успела она осуществить свою угрозу, как в дверь раздевалки громко постучали.

— Вы что там устроили? — крикнул знакомый голос. — На часы смотрите. Вас на взвешивании ждут. И вообще, пора к тренировкам приступать.

— Аделия Георгиевна! Атас! — крикнула Лизка. — Время уже много!

Электронные часы на стене раздевалки показывали безжалостное время: 8:20. И точно, в это время фигуристки уже должны быть на взвешивании, а получилось… Как получилось…

На взвешивании, проходившем в тренерской, традиционно присутствовали Бронгауз и Дудин, сидевшие за тренерскими столами. Фигуристы и фигуристки по одному заходили в тренерскую, вставали на электронные весы, смотрели результат, получали номер тренировочного кейса и выходили. Люда поняла, почему Аделия Георгиевна пришла к ним: сегодня очереди на взвешивание совсем не было. Часть ребят разъехались на соревнования, и в спортивной школе стало слегка пусто.

Люда зашла в тренерскую, где негромко играла музыка и выжидательно уставилась на Брона.

— Здравствуйте, — робко сказала она, глядя на тренера. — На весы?

— На весы, — подтвердил Брон.

Люда встала на электронные весы и увидела, как на электронном табло высветилась беспощадная цифра 44,56, означавшая превышение положенного веса минимум на 4 килограмма, если верить словам Брона.

— Ты к тем двум килограммам, которые не ликвидировала после лета, добавила ещё два килограмма! — заявил Бронгауз. — Я же говорил соблюдать пищевую дисциплину. И что сейчас делать? Ты свой график соревнований смотрела? Он уже готов и выложен на сайте федерации.

— Нет, — честно ответил Людмила, застенчиво ковыряя пальцем дверной косяк. — А мы разве заявляться будем не по факту? Ну типа, готова я буду или не готова?

— Не по факту! — как отрезал Брон. — У нас с тобой что в контракте написано? Ты должна соревноваться, если находишься в хорошей форме и не болеешь. Ты же не собираешься сидеть на зарплате сборника и не соревноваться? В Гран-при тебе придётся участвовать в любом случае и пробиваться в финал. Также поедешь на один из внутрироссийских стартов, в глубинку. На «Уральские самоцветы». В Екатеринбург. Люди хотят вживую посмотреть на олимпийскую чемпионку.

— Что? — не расслышала Люда. — В Екатинск?

— Какой ещё Екатинск? Юморишь? — недовольно спросил Брон и положил на край стола распечатанную бумажку. — В общем так… Вот официальный список. Ознакомься. Здесь напечатаны старты, в которых ты будешь участвовать до конца года. Заявки уже отправлены и стартовые списки сформированы. Эти старты обязательные, и участвовать в них придётся точно. Снятие возможно только по болезни.

Люда взяла лист бумаги, на котором с поразительной чистотой был напечатан список турниров, место и дата их проведения.

Skate America 2022, США, Норвуд, 21 октября — 23 октября 2022 года

4-й этап Кубка России, «Уральские самоцветы», Екатеринбург, ФОК «Факел», 1–3 ноября 2022 года.

NHK Trophy 2022, Япония, Саппоро, 18 ноября — 20 ноября 2022 года

Финал Гран-при 2022, Италия, Турин, 8 декабря — 11 декабря 2022 года

Чемпионат России по фигурному катанию, сезона 2022–2023, Красноярск, 20 — 25 декабря 2022 года.

— Ты правила отбора, надеюсь, знаешь? — спросил Бронгауз. — Для того, чтобы попасть в состав сборной и поехать на чемпионат Европы и мира текущего сезона, нужно занять призовое место на чемпионате России, который состоится в конце декабря в Красноярске. Чтобы попасть на чемпионат России, есть два пути: либо участие в двух этапах Гран-при, либо отбор через Кубок России, при этом требуется участие в двух этапах Кубка и набор проходных тринадцати баллов. Так что тебе нужно будет участвовать в двух этапах Гран-при, так как на них важен лишь факт самого присутствия. Этапы сложные, места стартов на противоположных частях земного шара, в США и Японии, длительные перелёты, длительная акклиматизация. Аря, будет всё по-серьёзному. А форма у тебя далеко не оптимальная. Так что ещё раз повторяю: пищевая дисциплина, ежедневное снижение веса хотя бы на 100–200 граммов и тренировочный кейс номер пять. Начинаем разгоняться на сезон. У меня всё. Точка. Свободна.

Мрачная Людмила взяла лист бумаги и вышла из тренерской. В коридоре у двери стояла Смелая, смеясь и переговариваясь с девчонками. Она хотела что-то в шутку спросить у Люды, но, увидев, что подружка не в настроении, промолчала и прошла в тренерскую.

Люда сунула полученный листок бумаги в карман и пошла в зал ОФП, где царил Василий Фёдорович Ермолов, мастер спорта СССР по тяжелой атлетике и тренер по силовой подготовке. В спортивном комплексе было прохладно, отопление ещё не включили, хотя ночи уже стояли холодные. Ермолов был в синем классическом спортивном костюме Adidas, под которым была видна майка с надписью «Я люблю Свердловск!».

— Здравствуйте, — поздоровалась Люда. — Так вы родом из Свердловска?

— Здравствуй, Арина. Представь себе, — согласился Ермолов. — Родился, вырос и вышел в люди только там. Моя родина — Урал. До сих пор так считаю, хоть и называется родной город сейчас по-другому. Точнее, я сам из Первоуральска, но спортом занимался именно в Свердловске, с него и начал старт. Эх, времечко было… Много известнейших спортсменов и спортсменок вышли из нашей области и города. Та же самая Николаева… Она же Хмельницкая… Малинина… Сергей Николаев… Да всех перечислять замучаешься!

Люда сразу же насторожилась. Это что за воспоминания? Как Ермолов связан с самой Николаевой? Это что-то невероятное.

— Николаева? — притворно-удивлённо спросила Людмила. — Она разве из Свердловска?

— Она из Екатинска, — объяснил тренер. — Я её очень хорошо знал и знаю: несколько лет, когда она приезжала в спортивный лагерь, я там работал главным тренером. Она при мне прошла колоссальный путь от перворазрядницы до того момента, когда стала чемпионкой СССР среди юниоров. Когда я впоследствии узнал, что к нам в лагерь приезжала такая известная спортсменка, то очень сильно удивился. Мне казалось, чемпионы мира в Москве проживают и в «Артек» ездят. Я больше на тяжёлой атлетике, боксе и циклике был сконцентрирован. Да… Было времечко… Эх, воспоминания, воспоминания… Арина, а тебя-то почему интересует Свердловск? Ты уже два раза его упомянула.

Фёдор Васильевич вдруг неожиданно понял, что знание Стольниковой старого названия города, которое было при СССР, кажется немного странным. Хотя, с другой стороны, особо удивительного тоже в этом нет.

— Ну в этом же нет ничего секретного, — рассмеялась Арина. — Мои родители и дядя родом из Свердловской области, как раз из этого самого города Екатинска, про который вы только что говорили. Поэтому, как видите, интерес к нему вполне естественный.

— Ах вот как, — удивился тренер. — Извиняюсь, твою биографию подробно не изучал, не было надобности. Слышал вроде, что ты переехала к нам из Иженска из Удмуртии, больше ничего не знаю. Тут, кстати, ещё одна твоя землячка есть, и тоже из Екатинска: Елизавета Хромова тоже приехала оттуда, занималась в той же самой спортивной школе, что и когда-то Николаева… Ладно… Это всё ностальгия, но нам нужно заниматься нашим делом. Так… Что тут у тебя… Тренировочный кейс номер пять. Жёстко тебя Самуил Данилович решил приложить. Знаешь что, начнём с меньшего числа подходов. Потом к концу этой недели увеличим до большего. Начали. Сначала велодорожка, потом торс-машина. Сейчас я отрегулирую агрегаты.

Арина с унылым видом осмотрелась: делать нечего, нужно сбрасывать вес… Всё, что нагулено со Смелой в ресторанах, кафе и бистро Оберстдорфа, должно уйти до турнира в США. Кстати, почему написано, что он будет проходить в Норвуде, вроде бы раньше шли слухи, что в Бостоне… И ещё Лизка… Она же вроде говорила и сама, что из Екатинска. Неужели она тренировалась в ДЮСШОР-1? Интересно узнать, кто там сейчас тренер, да и вообще, чем живёт альма-матер. Не забыть бы посмотреть в интернете после тренировки…

… После того как Бронгауз с Дудиным разогнали учеников в тренажёрный зал, уважаемые тренеры сели попить кофе и перекусить печенюшками. И одновременно обсудить текущую ситуацию со Стольниковой. Завязал разговор Дудин.

— Как ты думаешь, от Стольниковой вообще будет толк? — неожиданно спросил Дудин, до этого момента не вымолвивший ни слова. Да он и вообще был человек очень и очень немногословный, но одного недовольного взгляда Сергея Николаевича, нахмуренных бровей и укоризненного качания головой хватало, чтобы унять ненужный пыл и баловство воспитанников.

— Не знаю… — задумался Бронгауз и отхлебнул кофе. — Ей сейчас трудно, много всего навалилось с этой аварией, ты же видишь, сам знаешь её проблемы: потеря мотивации, похоже что, поздний пубертат: сколько не бьёмся, а вес всё на месте держится и даже в плюс идёт. Я не думаю, что она специально ест как не в себя. Похоже, организм дошёл до той черты, когда меньшее количество пищи просто невозможно физически употреблять. При меньшем количестве пищи нормальной отдачи силы мы от неё не получим, поэтому придётся работать с тем, что есть. Сделаем упор на закачку, чтобы усилить мышцы.

— То есть мы можем работать и впустую? — полуутверждающе спросил Дудин.

— Это я тоже не могу сказать, — пожал плечами Бронгауз. — Мне ещё летом Рафаэль Акопян из Америки говорил, что, пожалуй, с его ученицей Грейси Сильвер всё закончено. У неё на двадцатом году жизни началась последняя стадия формирования организма, элементы все ушли, вообще всё посыпалось: вращения, прыжки. Она даже кататься не могла на рёбрах, постоянно сносило, так как сильно изменился центр тяжести. Да я и сам, когда видел её фотографии в интернете, поначалу даже не узнал, подумал, что это совсем другая девчонка. Однако… Вот недавно я приехал с Небельхорна, где Грейси обошла Стольникову, выдав два великолепных идеальных проката. Я тебе так скажу: могла бы Смелову обойти, если бы судьи чуть-чуть лояльнее были. Так что, как видишь, в нашем деле тоже бывают чудеса.

— Я знаю, что Грейси заняла второе место, — согласился Дудин. — Но то, что она переживала такие большие проблемы, совсем не догадывался, даже не следил за этой фигуристкой. И что сказала Рафаэль? Как они преодолели это негативное воздействие?

— Сильные тренировки, — пожал плечами Бронхаус. — Почти на грани истязаний. Он сразу, твёрдо, конкретно, без лишней присущей американским тренерам политкорректности, заявил Грейси, что либо она занимается по 12 часов каждый день, не выходя из катка, и худеет минимум на 5 килограммов, либо заканчивает с фигурным катанием и идёт в шоу. Больше вариантов у неё не было. И, как видишь, это сработало, причём за достаточно короткий срок. Надо признаться, девушка она оказалась решительная, с характером и сильной мотивацией. Сейчас я решил опробовать эту методику на Стольниковой. До этапа Гран-при в Америке нам нужно восстановить с ней тройной аксель и вставить его хотя бы в произвольную программу.

— Значит, будем работать, — согласно кивнул головой Дудин.

Пожалуй что, больше сказать было и нечего…