Мы будем первыми! Родное небо

Глава 17 Волонтерство

Спустя месяц после начала второго семестра у меня отбоя не было от желающих получить помощь. Помимо теоретической механики в список предметов для репетиторства добавился сопромат. Как оказалось, даже спустя полвека этот предмет способен вгонять в отчаяние молодые умы. Даже Тёма, который показывал хорошие результаты в учёбе, не смог сдержать удивления, когда заметил с какой лёгкостью мне даётся этот предмет.

— Блин, Миха! Ты колдун какой-то! — выпалил Абрамов. — Как можно так шарить в теормехе и сопромате? Признавайся, ты заранее учил, ещё в школе? Я не понимаю как так можно разбираться в этом предмете.

— Кому-то легко даются языки, а я сильнее в точных науках, — пожал я плечами.

Да, моя образованность бросается в глаза и вызывает вопросы, но валять дурака и искусственно занижать свои знания я не намерен. Мне непременно нужно пробиться в лучшие студенты и получить путёвку в Центр подготовки космонавтов, а туда берут только лучших.

Учёба забирала почти всё время, но нам не давали погрязнуть в рутине. Многих ребят, кто умел играть на музыкальных инструментах, привлекали для участия в конкурсах художественной самодеятельности. Один концерт к Международному женскому дню чего стоил!

А когда весна окончательно вступила в свои права, нас отправили на расчистку русла реки Белая от мусора. Снега в феврале выпало много, а в середине марта резко потеплело и прошли дожди, поэтому уровень воды в реке опасно поднялся. Сейчас солнце хорошенько пригрело и подсушило землю, поэтому мы могли ходить по земле и не бояться увязнуть в грязи.

На работы вывезли около двух сотен человек со всех факультетов. Лётчики так вообще явились в полном составе. С нами отправились Рязанцев, Смирнов, Быков и ещё человек пять преподавателей, которых я лично не знал.

— Дамы и господа студенты! — произнёс Лев Михайлович, расхаживая перед нашим строем. — Перед вами поставлена серьёзная задача — очистить реку от мусора, сухих веток и брёвен. Таким образом, вода будет уходить от населённых пунктов и мы сможем избежать затопления.

— А зачем было гнать сюда студентов? — недовольно произнёс Меркулов. Судя по всему, эта идея ему совершенно не нравилась. — Разве не логичнее собрать рабочих, пригнать кучу техники и расчистить русло таким образом?

— Рабочих рук не хватает, а тяжёлые брёвна будут убирать специальной техникой. Ваша задача — заняться мелочёвкой и сэкономить время рабочим, открыть доступ для тракторов и собрать весь мусор на берегу, где его погрузят в машины и вывезут. Перчатки и сапоги по размеру получите у своих кураторов. За работу!

Мы выстроились возле кураторов в очередь за экипировкой. Это событие многие расценивали как увлекательное приключение, улыбались и шутили. Лишь некоторые недовольно морщили носы и явно брезговали лезть в грязь и воду, чтобы выудить оттуда сухие ветки.

Сама река оказалась совсем небольшой — всего метра три в ширину, а в глубину и того меньше. У берега можно было спокойно стоять в сапогах до колен и не бояться промочить ноги. Правда, чуть ниже она разливалась на добрых метров семь и затапливала почти всю балку, но и там не было большой глубины.

— Здесь русло узкое, поэтому течение очень быстрое. Будьте осторожны! — предостерёг нас Быков.

— Лётчики, за мной! — скомандовал Рязанцев и отправился в сторону балки.

Наши группы растянулись больше, чем на километр и приступили к работе.

— Мишка, давай работать в паре! — предложил Золотов, и я охотно согласился. Коля пусть и не самый прилежный студент, зато человек хороший, и в жизни на него можно положиться. К нашей бригаде присоединились Паша Куприянов, Стас Березин и Оля Федосеева. Девушку мы решили не нагружать тяжёлой физической работой и назначили её ответственной за мелкий мусор в виде пакетов, пустых бутылок и жестяных банок, а сами взялись за задачи потруднее.

— Раз-два взяли! — скомандовал я и потянул за ветки упавшего дерева. Вчетвером нам удалось вытащить его из воды и оттащить на пару метров, а большего и не требовалось. Потом рабочие распилят его на части и вывезут, но всё это время оно будет лежать не берегу, не мешая течению реки.

Через пару часов нас собрали на перерыв, раздали пирожки с картошкой и ароматный горячий чай. Мы устроились прямо на стволе поваленного дерева и приступили к трапезе. Только Оля не торопилась расправиться со своим пирожком.

— Оль, ты никак фигуру бережёшь? — ухмыльнулся Золотов.

— Можешь смеяться, но да. Мне мучное нельзя, — призналась девушка. — Не потому, что я вбила себе в голову какие-то ограничения, это медицинские показания.

— Извини, засмущался Коля, но мгновением спустя в его голове созрела другая идея. — Ты ведь всё равно свой пирожок не будешь, верно?

— Угощайся, — с улыбкой Оля протянула угощение Золотову.

После перекуса всех немного разморило. Свой участок мы практически полностью расчистили, поэтому разбрелись поискать где наша помощь может пригодиться. Любуясь красотой речушки, я забрёл в балку и отметил, что здесь работы ещё полно. Всей команде до конца дня хватит.

Я повернулся, чтобы подняться по склону, и только теперь заметил группу из четырёх человек, стоявших посреди тропы и следивших за мной.

— Эй, Чудинов! Ты от стада отбился, — хохотнул Меркулов и стал посреди тропинки, скрестив руки на груди.

Пройти дальше мне не представлялось возможным. Только через Константина. И в этом не было бы особой проблемы, не будь рядом ещё троих его товарищей — верной шестёрки и ещё двоих лётчиков. Неужели Меркулов всё-таки завёл с кем-то дружбу, или они здесь для количества и при первой же опасности сбегут? Проверять не хотелось, но, видимо, придётся.

— Это каким же болваном нужно быть, чтобы парой слов оскорбить сразу пару сотен человек, — спокойно ответил я. — Ладно я не стану обращать внимания на такого дурачка как ты, но у остальных ребят могут возникнуть вопросы.

— Знаешь в чём твоя проблема? Ты слишком высокого о себе мнения! — Меркулов не выдержал и решил спуститься ко мне, а его свора следовала за вожаком. Пока что они не выбивались вперёд, но я не сомневался, что непременно вмешаются. — А ещё, ты слишком много говоришь. Думаю, не помешает укоротить тебе язык. В этот раз твоего дружка-боксёра здесь нет, так что зря ты перья распушил.

— А раз на раз слабо, или ты всегда будешь таскать с собой эту свиту?

Я видел, что спутники Меркулова колебались и пока не решили стоит ли вступать в драку. Константину нужно начинать бой сейчас, пока они не передумали. Но он упустил момент.

— Эй, что тут происходит? — послышался сверху голос Фомина.

Я посмотрел за спину Меркулову и увидел, что Макс уже спускается по тропинке вниз.

— Фомин, катись отсюда, иначе и тебя разукрасим, — пригрозил Меркулов.

— А справишься, Костя? — послышался другой голос. По тропинке вниз спускались другие лётчики. Всего я насчитал пять человек, а среди них было двое тех ребят, которые общались со мной после прошлой драки. Похоже, сейчас они были на моей стороне.

— Парни, вы чего? — опешил Константин. — Мы же лётчики, братья по небу. Где ваша солидарность? Я всего лишь хочу проучить одного умника, который слишком много себе позволяет. Вы же слышали как он оскорбил моего деда! И потом, вы не в курсе всей сути конфликта…

— Раз считаешь нужным, дерись по-честному, один на один, — спокойно произнёс лидер лётчиков, которые стали возле Фомина.

Меркулов посмотрел на меня совершенно озверевшим взглядом, а в следующий миг бросился в драку. Разделяющие нас пару метров он перескочил буквально в два прыжка. От его первого удара я увернулся и немного сместился в сторону, чтобы уйти от другого. Константин не был мастером кулачного боя, но и мне было мало чего предложить в ответ. Я никак не рассчитывал, что придётся драться, а потому не тренировал этот навык.

И всё же регулярные физические нагрузки принесли результаты. Теперь я был уже не тем дохляком, которым казался в конце лета. Тело Михаила окрепло, быстрее двигалось, а в мышцах чувствовалась сила, пусть и не богатырская, но для Меркулова и этого будет достаточно.

— Страшно, да? — ухмыльнулся Константин, переводя дыхание.

Наш бой только начался, а он уже тяжело дышал. Я даже не стал отвечать ему, чтобы не тратить силы попусту, и не сбивать дыхание. Время играет на меня, нужно только не дать ему нанести точный удар.

— На, пёс! — Меркулов решил, что сломал меня морально, а потому слишком поверил в свои силы и провёл сильный размашистый удар.

Я без труда увернулся, отвёл его руку своей правой и залепил звонкую пощёчину с левой. Ударить кулаком всё равно не вышло бы, а так удар получился хлёстким. Пусть не сильным, но я точно вывел противника из себя. Теперь оставалось завершить комбинацию. Костя опешил буквально на долю секунды и пропустил прямой удар с правой. Я нарочно развернул корпус, усиливая удар, поэтому сила получилась что надо.

Парень отлетел в сторону и плюхнулся на спину. Придя в себя, он закрыл лицо руками. Между пальцев просачивались тонкие струйки крови.

— Кто хотел крови, тот её и получил, — произнёс я охрипшим голосом и сам не узнал себя.

Никто не собирался вмешиваться в наш бой. Судя по всему, парни решили, что всё закончилось.

— Идут! Шухер, пацаны! — закричал кто-то сверху оврага и засверкал пятками, а буквально через минуту на тропинке показались Тёма, Руслан и ещё трое ребят.

— Наших бьют! — заорал Артём, схватил корягу и помчался на строй лётчиков, а те разбежались в стороны, не желая связываться с Абрамовым. Мне пришлось вмешаться, пока друзья не сцепились со спутниками Фомина, приняв их за пешек Меркулова.

— Чудинов, забирай своих психов и уходите, пока они никого не поранили, — заявил лидер лётчиков.

— А с этим что? — Тёма кивнул на Меркулова, который всё ещё лежал на земле, но больше притворялся, чем реально страдал от боли.

— Первая кровь пролилась, один из противников на лопатках. На каких бы условиях не проводился бой, он окончен. На счёт него не беспокойтесь, это уже наша забота.

Как только всё прояснилось, появилась другая проблема. Нас заметили, и шли разбираться в происходящем. Полтора десятка студентов бросились во все стороны. Вот только выхода из этой балки было всего два — тропинка, по которой спускался Быков и ещё одна тропа на противоположной стороне реки. Но туда плыть никто в здравом уме не станет. А вот продраться через ветки по склону балки наверх — вполне могут. Пусть это совсем нелегко, но попадаться на горячем и создавать себе проблемы никому не хотелось.

— Парни, не спешите! — успокоил я друзей. — Всё равно уже засыпались. Проще придумать легенду, чем пытаться скрыться с места преступления.

— Студенты, по какому поводу собрание? — сурово поинтересовался Быков, спустившись в овраг по той же тропинке, по которой сюда попали и мы.

— Валерий Дмитриевич, разведываем обстановку, — доложил я. — В этой балке ещё большое скопление засоров. Успеем до конца дня справиться?

— Я вижу как вы тут разведываете, — ответил куратор, посмотрев вслед убегающим лётчикам. — Ладно, идёмте со мной. Сейчас ещё пару групп направлю вам в помощь.

С работой мы справились ближе к вечеру. Возле воды похолодало, и Рязанцев скомандовал собираться домой, чтобы никто не простудился.

— Хорошего понемногу, — резюмировал Лев Михайлович. — Не хватало, чтобы наши орлы с непривычки перемёрзли и заболели. Да и завтра половина с кроватей не встанет. А ну столько тяжестей перетаскать за день! Лучше ещё раз как-нибудь выберемся по хорошей погоде.

— Лев Михайлович, а почему бы не сформировать волонтёрский отряд, который будет проводить мероприятия на постоянной основе? — предложил я, пока ситуация благоприятствовала.

— Что, Чудинов, понравилось дрова таскать? — ухмыльнулся Рязанцев.

— Так ведь волонтёрство не только в этом проявляется. Проведать ветеранов, навестить детей, раздать листовки, провести акцию полезную…

— Ты как придумаешь что-нибудь! — покачал головой Рязанцев.

— Почему же придумаю? Это во всех вузах есть, — я решил не уступать и идти до конца. Рязанцев неуверенно посмотрел на Быкова в поисках поддержки, но тот встал на мою сторону.

— Правда, Лев Михайлович, у всех есть волонтёрские движения!

— Так, а что это мы позади всех плетёмся? Учебный год уже заканчивается, а волонтёрского отряда у нас до сих пор нет. Быков, поднимешь этот вопрос на учёном совете.

— А почему я-то? — удивился наш куратор. — Вас, как декана факультета, охотнее выслушали бы.

— Твой студент придумал, тебе и выкручиваться, — отрезал Рязанцев.

— Ладно, друзья, кто хочет вступить в волонтёрский отряд, оставляйте свои заявки у старост, а они передадут все пожелания в деканат.

— Валерий Дмитриевич, а можно мне напрямую в деканат заявку подать? — вмешался я. — Вы же знаете мои отношения с нашим старостой.

— Что, так и не нашли общий язык? — нахмурился Быков. — Ладно, тебя, Чудинов, лично запишу. А остальных через старост. Всё, грязные перчатки складываем в мешки для мусора, обувь снимаем, чистим от грязи и сдаём вашим кураторам. Как только справитесь, собирайтесь по автобусам.

По пути к нашему автобусу, я заметил группу лётчиков, которые уже заняли свои места. Меркулов сидел подальше от окна недовольный, а его нос распух, словно картошка, и покраснел. И поделом! Не я начинал эту войну.

Уставшие мы вернулись в комнату и по очереди отправились в душ, а затем собрались на кухне, чтобы поделиться впечатлениями.

— А я смотрю, значит, лётчики потянулись в балку, — делился воспоминаниями Артём. — Думаю, неспроста они туда сунулись. А тут вижу — Мишки нет. Ну, всё, думаю, совпадения быть может. За тобой пошли.

— Ага, Тёма подбегает ко мне, глаза навыкате и орёт: «Там лётчики Мишку толпой бьют!», — подхватил Руслан. — Мы с чем в руках были, с тем и бросились на помощь.

— Спасибо, ребят! Хорошо, что всё обошлось, но могло быть совсем иначе.

Меркулов притих, но я был уверен, что парень затаил обиду и теперь точно не успокоится, пока не возьмёт реванш. Не в его правилах прощать обиды и мириться с поражением. Слишком уж гордыня распирает Костика изнутри. Именно поэтому мне нужно быть предельно внимательным и не вестись на провокации.

А куда тут будешь внимательным, когда по учёбе заваливают заданиями, ещё и репетиторство нужно продолжать? Из-за большого количества желающих пришлось вести запись на занятия и отказаться от поездок домой. Впрочем, это было мне только на руку. Вот только с Дашей нам удавалось увидеться всего раз в неделю, в воскресенье. Девушка не особо переживала по этому поводу, потому как у них на медицинском нагрузка была не меньше. Только перед сном нам удавалось созвониться и немного поболтать, а иногда и на это сил не оставалось, и мы просто переписывались.

Я переживал из-за того, что Меркулов может использовать Павлову, чтобы отомстить мне, но девушка совершенно этого не боялась.

— Миш, чтобы причинить мне вред, нужно для начала поймать меня за пределами универа или общаги. А в такие моменты всегда ты рядом. С таким защитником мне ничего не страшно, — успокаивала меня девушка.

Половина семестра пролетела, словно одно мгновение, а незадолго до зачётной недели нас ошарашили новой задачей.

Меня, Руслана и ещё пару ребят из нашего факультета вызвали к декану. Я шёл «на ковёр» к Рябоконю с тяжёлым сердцем. Неужели Тихонов снова придумал какую-то подлянку? Как же тяжело работать в таких условиях! То один палки в колёса вставляет, то другой. Мелкие людишки, которые ставят свои шкурные интересы превыше всего. Им ведь даже невдомёк, что они мешают великой цели победить в космической гонке.

— Миха, не переживай! — успокоил меня Руслан. — Если бы твой староста что-то придумал, меня бы к декану не вызвали. Тут что-то другое замешано.

Оказалось, Силантьев был прав. В кабинете у декана помимо нас уже было три человека.

— Значит так, бойцы! — строго произнёс Рябоконь, поднявшись с кресла и осмотрев нас, словно на построении. — Из Москвы поступил приказ о проведении мероприятий для продвижения спорта среди студентов. Наша академия примет участие и проведёт товарищеский матч с командой из Воронежа. Я поинтересовался у Льва Михайловича подготовкой студентов, и он рекомендовал вас. Кто-то умеет играть в футбол?

— Юрий Иванович, помилуйте! — съязвил Болотов, одногруппник Артёма Абрамова. — У нас даже сборная не умеет толком в футбол играть, а вы от нас чего-то требуете…

— Отставить шутки! — посуровел Рябоконь. — Спрашиваю предельно серьёзно, потому как посрамить честь академии никак нельзя. Если кто умеет играть, прибыть всем на сборы после занятий. Разумеется, с меня причитается!

— А сколько у нас времени на подготовку? — поинтересовался я, прикидывая свои возможности. В футбол я уже лет тридцать не играл, а если брать пропущенные полвека, то и все восемьдесят. У прежнего Михаила дела были куда лучше — он частенько играл с друзьями, но чаще всего стоял на воротах. Не потому, что играл паршиво, и ему не нашлось места в нападении, а потому как ворота держал на замке и пропускал куда реже остальных.

— На подготовку всего неделя. По сути, успеем провести пару тренировок, чтобы состав успел сыграться. Нужны все!