Наши уже не придут 6

Глава тридцатая Триумфальная арка

*9 августа 1943 года*

— … и если поблизости нет никакой войны, то генерал Немиров обязательно найдёт место, где ему её устроят, — продолжал крайне недовольный Сталин. — Но хуже всего то, что он не последовал инструкциям безопасности и лично участвовал в отражении атаки. Товарищ Немиров, вам уже сорок пять лет…

— Виноват, товарищ Сталин, — ответил на это Аркадий.

— Виноват, разумеется, — кивнул Иосиф Виссарионович.

— Но местные органы КГБ и НКВД были уверены, что провинция безопасна, — добавил Немиров. — Никто не мог и предположить, что ошмётки Гоминьдана решат пожертвовать таким количеством боевиков.

Причину провала разведки уже выявили — эта боевая группа националистических фанатиков была «законсервирована» сильно задолго до отхода войск НРА из Наньнина. Члены группы трудились на настоящих работах, правда, в основном уборщиками и разнорабочими, но это сработало им в плюс — когда была выбрана цель для атаки, часть из них, под разными предлогами, устроилась на работу во Дворец Советов.

Изначально они хотели просто уничтожить как можно больше народных депутатов на первом заседании провинциального Совета, а затем умереть, взорвав 263 килограмма тротила, который они собирались занести на второй волне штурма. Но потом выяснилось, что в Наньнин приедет генсек Немиров, поэтому цель операции срочно изменилась.

На корректировку у отряда самоубийц было лишь полторы недели, они не знали, сколько будет охраны, какое у охраны вооружение и насколько хороша её подготовка.

А кремлёвская гвардия, специальное подразделение КГБ, предназначенное для охраны первых лиц страны — это отборные красноармейцы, прошедшие сначала придирчивый отбор, а затем очень качественную подготовку.

И вооружение у выездных рот довольно-таки специфическое: протоколы безопасности предусматривали оборону охраняемого лица даже в условиях противодействия численно превосходящему противнику с бронетехникой.

В связи с этим, гвардейцы вооружаются штурмовыми винтовками АФ-42, ручными пулемётами РПД-41, а также имеют при себе ДШК на станке и один АГТ-3, не говоря уже о гранатомётах РПГ-4.

Визит Аркадия в провинцию Китайской ССР, в которой ещё проходит «переходный период», был сочтён достойным сопровождения гвардейской роты и теперь, судя по всему, ему будут выдавать минимум роту на всякий выезд даже в пределах страны…

— Мы уже давно знаем, что они готовы на всё, — вздохнул Сталин. — В рапорте капитана Шрёдера отмечено, что ты, товарищ Немиров, угрожал ему и воспрепятствовал выполнению его служебных обязанностей.

— Было, — не стал отрицать Аркадий.

— В связи с этим, уважаемые товарищи, предлагаю вынести товарищу Немирову строгий выговор, — предложил Сталин, обратившись к членам Президиума.

— Справедливо, — кивнул Михаил Иванович Калинин. — Предлагаю выставить вопрос на голосование.

Юридически, Аркадий находится наравне с Президиумом, а пару лет назад, во время знаменитого дуумвирата, на ступень выше, но в Конституции СССР прописана процедура «товарищеского суда», этакого коллективного механизма остановки зарвавшихся товарищей, причём эту процедуру может инициировать любой член Президиума, а также председатель СНК и генеральный секретарь Верховного Совета СССР.

— Согласен, — поддержал Анастас Иванович Микоян.

— Поддерживаю, — поддержал Семён Константинович Тимошенко.

— Считаю, что несправедливо, — высказался Семён Михайлович Будённый.

— Тоже не согласен, — согласился с ним Григорий Константинович Орджоникидзе.

— Хотите вынести строгий выговор — выносите, — пожал плечами Немиров. — Без премии как-нибудь протяну.

Платят ему и так больше, чем нужно для нормальной жизни, поэтому пара тысяч рублей по итогам года на его жизни скажется не сильно. Но он считал, что верно оценил обстановку и поступил абсолютно правильно — благодаря его действиям удалось спровоцировать самоубийц покинуть укрытия и сократить потери среди личного состава.

«Хорошую штуку Таубин сконструировал…» — подумал Аркадий.

Автоматический гранатомёт на ленточном питании надёжно закрыл традиционный пробел между РПГ и миномётом. До этого, в качестве эрзац-решения, были однозарядные гранатомёты, стреляющие на дистанцию до 500 метров, но теперь есть АГТ-3, добивающий до 1800 метров.

— Голосуем, товарищи, — сказал Калинин.

В итоге, большинство проголосовало за строгий выговор.

— На этом всё? — спросил Аркадий.

— Ещё один вопрос, — покачал головой Иосиф Сталин. — Необходимо обсудить испытания на Новой Земле.

— Да, нам всем очень интересно, — кивнул Анастас Микоян.

Первое испытание плутониевой атомной бомбы проведено успешно, причём случилось это почти полтора года назад. Президиум Верховного Совета, присутствовавший на испытаниях, остался под сильным впечатлением.

«Изделие 100», более известное среди участников атомного проекта как «Галина», имело мощность в 25 килотонн в тротиловом эквиваленте и наглядно продемонстрировало некоторым сомневающимся членам Президиума, в какую именно «трубу» были направлены все затраченные средства.

Это испытание ознаменовало появление у СССР оружия массового поражения, способного поставить точку в возможном конфликте против Союзников.

Правда, США уже прекрасно знают о факте проведения испытаний некоего сверхмощного оружия, что вызвало беспрецедентное усиление активности агентуры, а также официальные запросы через дипломатические каналы.

Через Курчевского стало известно, что ядерный проект начался сразу же после первого испытания.

С тех пор на Новой Земле было проведено ещё девятнадцать испытаний, одиннадцать — плутониевых бомб и восемь — урановых.

Двадцатое испытание должно стать особенным — будет произведён сброс одноступенчатой атомной бомбы с термоядерным усилением (1) со стратегического бомбардировщика Ту-26.

Курчатов и Харитон рассчитывают, что удастся добиться мощности в 260–270 килотонн, что может считаться очень весомым аргументом в случае глобального конфликта с теми же США.

Аркадий, долго обдумывавший возможные цели, посчитал, что удары по городам лучше даже не рассматривать. Американцы в его прошлой жизни так и не смогли отмыться от Хиросимы и Нагасаки, особенно когда Япония пережила сокрушительный экономический крах в начале 2030-х годов и «выпала» из зоны влияния США — тогда-то японцы и «вспомнили» события 85-летней давности…

Идеальными целями он посчитал зоны базирования флотов ВМС США. Тогда тоже пострадают гражданские, но не в таких количествах, как в случае с обычными городами, а ещё это практически полностью устранит главную военную мощь США. Без своих военных флотов они мало что могут в мире, поэтому это позволит вывести их из игры очень надолго.

Дипломатические последствия, естественно, будут, причём ожидается, что этого «никто и никогда не простит», но сейчас сложилась такая ситуация, что СССР может позволить себе полное игнорирование мнения «западных партнёров».

Автаркия социалистической части планеты достигнута ещё во второй половине 30-х годов — американцы сами, с большим удовольствием, получили свои золото и деньги, а взамен отдали целые заводы, по вполне понятным причинам грозящие обанкротиться и закрыться.

Верховный Совет убеждён, что СССР больше не нуждается в странах запада и сколько-нибудь считаться с их мнением ему не просто необязательно, а просто вредно.

— Что ж… — начал Аркадий. — Что именно вы хотите знать?

— Перспективные средства доставки, — произнёс Калинин. — Насколько реалистично нашим бомбардировщикам достичь основных городов США?

— Очень, — усмехнулся Аркадий. — Ту-5М вполне способен доставить экспериментальную бомбу до Вашингтона, правда, только в один конец.

— Есть какое-нибудь решение? — спросил обеспокоенный Калинин.

— Либо ждать, пока не будет разработан более мощный и экономичный турбовинтовой двигатель, — вздохнул Аркадий, — либо применять ту рискованную идею с воздушной заправкой.

Возможность воздушной заправки уже испытана — Ту-5М на испытаниях успешно заправлялись в воздухе и показали повторяемость результата.

Идея же простая: на боевое задание вылетает пять бомбардировщиков, но атомную бомбу несёт только один, а остальные везут с собой дополнительное топливо.

Внешне они друг от друга не отличаются, поэтому, даже если противник будет знать об ударе заранее и пошлёт истребители на перехват, шансы доставить бомбу существенно увеличиваются. Правда, если хотя бы два самолёта-заправщика будут сбиты, миссия из очень сложной превратится в самоубийственную — обратно атомный бомбардировщик уже не вернётся…

Но на Вашингтон бомбу сбрасывать и не нужно — есть более близкие и более актуальные цели.

— А ракеты? — уточнил Будённый.

Он оставил армейскую службу и перешёл в Верховный Совет СССР, а затем очень легко избрался в Президиум, на место выбывшей Марии Ильиничны Ульяновой, младшей сестры Ленина.

Как и брат, она умерла от атеросклероза, становящегося всё более и более острой проблемой высшего руководства СССР — из-за этой нешуточной угрозы Немиров увеличил время утренних пробежек ещё на двадцать минут, а Сталин сократил курение до трёх сеансов в неделю и «праздничных трубок».

— Плохо с этим всё, — покачал головой Аркадий. — Королёв докладывал на днях, что работа идёт медленно, сложности возникают будто бы на ровном месте, но он героически преодолевает их, самоотверженно бросая свою жизнь на алтарь разработки средства массового уничтожения, непричастного к политическим решениям руководства, пролетариата…

— Шутки сейчас неуместны, — поморщился Калинин.

Он даёт себе отчёт в том, что на фоне разрушительных последствий ядерных ударов по вражеским городам, все действия Аркадия, случившиеся в далёком прошлом, покажутся безобидными и малозначимыми. И он встревожен — ответственность колоссальная.

— А это не шутка, — серьёзным тоном ответил Немиров.

— Каков статус проекта? — спросил Микоян.

— Ракета Р-2 успешно испытана, — пожал плечами Аркадий. — Она способна забросить боевую часть массой до 1500 килограмм на дистанцию до 1200 километров с круговым вероятным отклонением в пределах 4,5 километров. «Галину» она никуда забросить не в состоянии, будущая «Мария» тоже для неё слишком тяжела, а дальность её позволяет поражать только ближние зарубежные страны. Зато мы получили прекрасные снимки с высоты почти 400 километров…

Очень дорогостоящая оптика, фотомодуль, спускаемый на парашюте — была сфотографирована поверхность Семипалатинской области, включая город Семипалатинск.

СССР, делая осторожные шаги, движется к космосу, но это побочный эффект разработки межконтинентальной баллистической ракеты, необходимой для гарантированного поражения городов потенциального противника.

У американцев, по сообщениям от Курчевского, в вопросе межконтинентальных ракет даже конь не валялся, они сейчас спешно проводят в жизнь некий аналог проекта «Манхэттен», поэтому первые бомбы, разработку которых, на первый взгляд, не остановить, будут сбрасываться с бомбардировщиков.

Но на этот случай есть сеть РЛС и ПВО — батареи 130-миллиметровых зенитных орудий, произведённых в количестве 5500 единиц, делают бомбардировку крупных городов СССР явлением неэффективным, даже при условии применения атомных бомб…

Зенитный зонт создан с серьёзно перекрывающим возможности потенциального противника запасом, но он не единственная защита — разработка «Цикады», первой зенитной управляемой ракеты, близка к своему завершению.

И даже когда эти ракеты встанут на боевое дежурство, от артиллерийского компонента никто отказываться не собирается, так как он показал себя эффективным даже против реактивных самолётов.

Потенциальный противник хорошо осведомлён о неадекватной мощи ПВО СССР, даже знает о реактивных истребителях-перехватчиках Ла-3, поэтому есть вероятность, что он серьёзно размышляет об альтернативных путях доставки пока ещё не существующих атомных бомб.

Аркадий часто размышлял о том технологическом отрыве в ключевых отраслях, созданном ещё в 30-е годы. Теперь нужно лишь закрепить его уничтожением государственности США…

*19 октября 1943 года*

Генерал-майор госбезопасности Дмитрий Васильевич Кульбин пристальным взглядом посмотрел в глаза адмиралу Исороку Ямамото.

— Вы удовлетворены? — поинтересовался Дмитрий.

— Да, товарищ генерал-майор, — подтвердил японский адмирал.

Товарищами японцы начали называть их примерно два года назад, после тайного расширения военного сотрудничества между СССР и Японской империей.

СССР — это единственная причина, почему Союзники до сих пор не додавили Японию и это понимают даже обычные граждане.

Раньше Дмитрий обязательно говорил на такое обращение, что он им не товарищ, но затем ему надоело, и он просто старался не обращать на это внимания.

Японцы очень хотят дружить с СССР, поэтому император даже распорядился учредить мертворожденные «Советы» в префектурах и велел «всеми силами способствовать демократизации общества», но это лишь слова, которые не стоят ничего.

— Ознакомьтесь и подпишите, — подвинул Дмитрий документ.

По сути, это накладная на поставку ключевых комплектующих для пятисот «японских» противокорабельных ракет повышенной дальности. Преимущественно, это секретные полупроводниковые элементы модулей управления, которые японские производители размещают в собственных разработках ракет.

Технологией производства полупроводников с ними никто не поделился, поэтому они очень сильно зависимы от этих поставок.

Благодаря советским ракетам, японцы сумели потопить эскортные авианосцы «Индепенденс» и «Лонг-Айленд», а также тяжёлый ударный авианосец «Авенджер». Но это почти никак не повлияло на расклад сил в Тихом океане, ведь у американцев есть ещё девять эскортных и четыре тяжёлых авианосца, а также шесть линкоров и восемь тяжёлых крейсеров, не говоря уже об эсминцах и прочих более мелких кораблях.

А вот японцы, потерявшие от американских противокорабельных ракет лёгкие авианосцы «Рюхо», «Титосэ» и тяжёлый ударный авианосец «Акаки Цуруги», очень сильно потеряли в своих возможностях — они планомерно проигрывают.

Последний авианосец имел символическое значение — его заложили осенью 1941 года и достроили чуть больше, чем за год. Нарекли его «Акаки Цуруги» неслучайно — это переводится как «Красный меч», что есть неприкрытый реверанс в сторону СССР.

И его потеря в ходе обстрела противокорабельными ракетами AGM-49 «Спир» стала очень щекотливым эпизодом, так как считается, что это наносит оскорбление дорогому союзнику…

Адмирал внимательно прочитал документ, переведённый на японский, а затем поставил свои подписи в нужных местах на двух экземплярах.

— Я хотел бы обсудить расширение сотрудничества, — произнёс Минамото.

— Не уполномочен, — отрезал генерал-майор Кульбин.

Ему не нравилось, что взаимодействовать с японцами назначили именно его. Он их не любил — это напрямую связано с его отцом, воевавшим против японцев в Гражданскую и с дедом, воевавшим против них в Русско-японскую войну.

Дмитрию против них воевать не довелось, они оказались достаточно осмотрительны, чтобы больше не связываться с СССР, но любви это к ним у него не прибавило.

Они точно не друзья Советскому Союзу, а вся эта «дружба» вызвана исключительно тем, что Союзники очень близко, и без советской нефти с оружием у Японии нет вообще никаких шансов на победу.

— Его Императорское Величество готов закрыть глаза на вашу деятельность в Юго-Восточной Азии, — произнёс Минамото. — И обещает прекратить подавление мятежников во Французском Индокитае — это жест доброй воли, и он будет сделан без каких-либо условий.

Это были интересные сведения, так как японцы упорно бьются за Индокитай и дела у них там идут сравнительно неплохо, благодаря поддержке из Китайской ССР, но это не мешает им проводить жестокое подавление крестьянских восстаний. И этот фактор, насколько знал Кульбин, был основным, сдерживающим расширение поддержки со стороны Советского Союза.

«Видимо, их очень сильно прижали, раз они готовы сдать все „завоевания контрреволюции“ и сделать это просто так, лишь ради начала новых переговоров», — подумал Дмитрий.

Он молча смотрел на адмирала холодным взглядом, не отвечая.

Сейчас ему очень хотелось вернуться на франко-германскую границу, в свой гарнизон, обычным полковником госбезопасности. Но его «эфиопское прошлое», вернее, связанные с ним квалификация и опыт взаимодействия с иностранцами, побудили Эйтингтона повысить Кульбина до генерал-майора и отправить на Тайвань.

«Только вот меня никто не учил с адмиралами договариваться», — подумал Дмитрий.

Он напрасно надеялся, когда ему намекнули на «командировку на юга», что его отправят в Индокитай, налаживать деятельность подразделений Хошимина, уже находящихся там и сражающихся против японских оккупантов. Повышение вышло разочаровывающим, но он знал, что это не навсегда. Когда-нибудь всё это закончится, и он получит хотя бы минимум — вернётся на границу, к спокойной службе.

— Этого слишком мало, — наконец, произнёс генерал-майор Кульбин, уполномоченный председателем КГБ на переговоры с адмиралом Минамото.

*8 января 1944 года*

— Не плохо, но и не хорошо, — вздохнул Аркадий.

— Это плохо! — возмущённо воскликнул Игорь Васильевич Курчатов. — Эта нештатная ситуация свидетельствует о плохой проработке процессов в ВВС!

— Специальная комиссия во всём разберётся, — заверил его Немиров. — Пейте чай, Игорь Васильевич.

У Аркадия достаточно и других проблем, помимо незначительного сбоя в аппаратуре и последовавшей за ним ошибки лётного экипажа Ту-26, сбросившего атомную бомбу «Мария» лишь со второго захода и на 550 метров севернее целевой области.

Никаких особых трудностей это не создало, а лишь обнажило чью-то недоработку при подготовке вылета. Полигон готовили для 1,5-мегатонных бомб, поэтому 550 метров не повлияли ни на что, хотя в процессной системе 7-й особой эскадрильи ВВС СССР следовало вдумчиво разобраться. Возможно, существует какой-то нездоровый процесс, который требуется срочно устранить — подобные инциденты на настолько опасных испытаниях просто недопустимы.

Тем не менее, несмотря на накладку, вызванную, скорее всего, чьим-то раздолбайством, испытание прошло успешно — удалось добиться мощности взрыва в, примерно, 260 килотонн, что просто потрясающе.

Но Немиров, вынужденный погрузиться в проблему ядерных испытаний, сейчас больше думал о Ливийской ССР…

После падения итальянского владычества, поднялся вопрос о судьбе колоний. Кое-какие колонии пришлось «выпустить в свободное плаванье» — Эритрея и Сомали стали формально независимыми, но туда сразу же полезли торговые представители США, Великобритании и Франции. А вот Ливию удалось отстоять, благодаря ливийскому коммунистическому подполью, сумевшему взять власть и учредить в Триполи первый Совет рабочих и крестьянских депутатов.

Модель старая, Союзники уже знают, как с ней бороться, поэтому в Сомали и Эритрее подобное восстание было подавлено колониальными войсками итальянцев, поддержанными подразделениями Французского Иностранного легиона.

Теперь Ливия, выбравшая социалистический путь, оказалась в кругу врагов: с запада — французские Тунис и Алжир, с юга — французские Южные территории, а с востока — королевство Египет, лишь номинально не зависимое от британской короны.

В иной ситуации, Ливию бы просто раздавили, но сейчас она кандидат на вступление в СССР, поэтому, в открытую, против неё воевать нельзя.

Решение нашлось — на севере Южных территорий, более известных как Алжирская Сахара, произошло «вероломное вооружённое восстание туарегов». Французские колониальные власти, конечно же, оказались «не в силах что-либо поделать», поэтому «смиренно приняли» факт образования государства туарегов, претендующего на всю Ливию.

Естественно, туарегские племена снабжаются оружием, амуницией, артиллерией и даже бронетехникой.

Таким образом, Союзники начали эталонную прокси-войну против Ливии. Конфликт обещает стать затяжным, что очень невыгодно СССР, но Верховный Совет ещё не решил, как будет действовать. Есть соблазн ввести силы Красной Армии, чтобы покончить с туарегской агрессией, но это не входит в планы Сталина и Немирова, которые ведут Большую игру, о факте существования которой в курсе только Президиум и Секретная комиссия при нём.

— Ванечкин, — нажал Аркадий на кнопку коммутатора. — Ещё один чайник. И вафель каких-нибудь из буфета.

Степану осталось ходить в его секретарях очень недолго — скоро будут выбирать кандидатов для учреждаемого Наркомата информатизации и ходят слухи, что Ванечкин может стать начальником Главного управления ЭВМ. А это значит, что Аркадию нужно искать нового секретаря.

— Ещё один чайник не помешает, — улыбнулся Курчатов. — Значит, вас интересует уменьшение размеров изделия, пусть даже ценой снижения мощности?

— Именно, — кивнул Немиров. — Три с половиной тонны — это, конечно, легче «Галины», но нам хотелось бы чего-нибудь хотя бы двухтонного. Это возможно в разумные сроки?

Облегчение бомбы способствует увеличению боевого радиуса атомных бомбардировщиков, а это сейчас важнее всего. У СССР остался лишь один враг и Верховному Совету хочется быть уверенным, что, в случае агрессии, этот враг будет находиться в зоне доступа советских стратегических бомбардировщиков…

— Возможно, — кивнул Курчатов. — В следующем изделии мы собираемся применить окфоловый взрывчатый компонент и более прогрессивную схему имплозии, что уменьшит массу изделия примерно на 150 килограмм — расчёты ещё не завершены, но в течение месяца всё станет ясно. Также мы полагаем, что новый вычислительный модуль из КБ Цузе будет иметь обещанную массу и сэкономит нам ещё 400 килограмм. Ещё у Юлия Борисовича есть идеи по применению перспективного магниевого сплава в оболочке бомбы — если его ожидания оправдаются, то удастся сэкономить ещё около 450 килограмм.

— То есть, реально снизить массу бомбы до 2500 килограмм? — посчитал Аркадий.

— При условии, что расчёты верны и все ожидания от работы металлургов будут оправданы, — заметил Курчатов.

В кабинет вошёл Ванечкин, последнюю неделю очень довольный новостями — Верховный Совет считает его достойным важной должности, а это честь.

Он разлил чай по чашкам и поставил на стол блюдце с вафлями.

— Это будет здорово, Игорь Васильевич, — улыбнулся Немиров. — А о проекте «Барракуда» какие новости?

— Работа движется, — вздохнул Курчатов. — Но всё упирается в доведение лодки-носителя. Ожидается, что через три-четыре месяца она будет готова и тогда можно будет проводить испытания.

Проект «Барракуда» — это атомная торпеда массой в шестнадцать тонн, несущая в себе заряд массой в четыре тонны. Он тесно связан со «Стеклом», поэтому заряд может быть масштабирован для увеличения мощности. Планируется 300 килотонн, чего вполне достаточно для полного уничтожения какой-нибудь военно-морской базы…

Ставку только на авиацию Немирову делать не хотелось, поэтому уже прорабатываются сразу все компоненты ядерной триады.

Ракеты появятся не скоро, возможно, к началу 50-го года, воздушный компонент уже есть и испытан, а морской будет испытан вот-вот, в ближайшие полгода.

Носитель атомной торпеды — дизель-электрическая подводная лодка типа «С» — «Сталинец». Эта подводная лодка оснащена одним торпедным аппаратом, имеющим диаметр 1500 миллиметров, совершенно нестандартным для ВМФ стран мира, и предназначена для единственного удара с дистанции 40 километров.

Торпеда, имеющая длину 20 метров, развивает скорость в 35 узлов, поэтому у подводной лодки есть достаточно времени, чтобы убраться подальше.

Даже если торпеда не сможет зайти на территорию военно-морской базы, она сработает на подступах и уничтожит часть флота и портовой инфраструктуры, но в этом случае будет действовать дублёр, который повторит удар.

Эта подлая стратегия, грозящая немедленной гибелью десяткам тысяч людей, имеет и экологические последствия: по расчётам учёных, первые двое суток военно-морская база будет являться зоной абсолютной опасности, а относительная стабилизация обстановки состоится только через месяц. Через полгода-год радиоактивность воды значительно упадёт, хотя дно будет оставаться рассадником радиации, и, если присутствуют сильные течения, через три-пять лет опасность акватории снизится до приемлемого уровня, хотя остаточные загрязнения будут сохраняться в донных отложениях следующие тридцать лет. Всё сильно портят стронций-90 и цезий-137, период полураспада которых составляет 28 и 30 лет, соответственно.

Операция «Распад» обсуждается генштабом, и верховный главнокомандующий Шапошников, как сторонник тщательно спланированных летальных ударов по противнику, настаивает на её проведении, оставив за скобками вопросы морали и этики, вместо этого опираясь лишь на холодную статистику.

Предлагается торпедировать ключевые военно-морские базы США в Тихом и Атлантическом океане, выведя военно-морской флот США из игры, если не навсегда, то на многие годы, а затем начинать уже подготовленную «Инверсию», о которой в генштабе знают и которую, с нетерпением, ждут…

В таком случае, государственность США будет уничтожена гарантированно, больше никаких противников на планете Земля у СССР не останется и социализм восторжествует по всему миру.

Но дипломатические последствия будут ужасающими. Факт применения ядерного оружия уже не стереть, от последствий уже не отмыться — сотни лет это будут припоминать СССР все, как Хиросиму и Нагасаки припоминали США. Шапошникову на это плевать, он не политик — у него задача: сохранение жизней как можно большего количества красноармейцев, что достигается уничтожением военно-морского потенциала США. Речь о советских людях, а не о торжестве Революции, поэтому Борис Михайлович стоит на своём — если это можно, то это нужно.

Аркадий, несмотря на полноценное осознание правоты Шапошникова, стоит на том, чтобы отказаться от этой операции и прекратить её обсуждение. На одном из совещаний Генштаба Красной Армии он даже сказал, что это будет безоговорочная победа Революции, но СССР после неё станет контрреволюционным государством, необоримой машиной ядерного террора, жестокой, словно приливные волны…

Отказ от этого уникального шанса обернётся войной против США. Пусть даже Курчевский сделает свою работу на 110%, пусть Штаты будут расколоты надвое, но они обязательно восстановятся и захотят реванша. И это приведёт к войне.

«Я никогда не применю ядерное оружие первым и другим не позволю», — подумал Аркадий с холодной решительностью. — «Мы разрабатывали его, чтобы не допустить ядерного шантажа (2) со стороны США и самим побряцать им, исключительно для вида — пусть так и будет, несмотря на соблазняющие кое-кого возможности».

— Надеюсь, мы не будем всерьёз применять это оружие? — спросил вдруг Курчатов.

Вероятно, его уже давно беспокоит этот вопрос.

— Разумеется, нет, — улыбнулся Немиров. — Наша ядерная доктрина предполагает только ответные удары. Но нам нужно иметь это оружие, чтобы никто даже подумать не смел, что на нас можно напасть безнаказанно.

Кроме США, во всём мире никто не посмеет напасть на СССР, но это может измениться с годами. Например, с Индией ещё ничего не понятно. Верховный Совет рассматривал вопрос Индии, уже освободившейся из-под ярма Великобритании и вызвавшей этим в последней тяжелейший экономический кризис.

Ошибка всей жизни, которую допустил Аркадий — отправил в Индию Ежова. Николай оказался слишком хорошо подготовленным, слишком харизматичным и попал в слишком подходящие условия.

Это привело к максимальной религиозной радикализации Индии, уверенно вставшей на «путь любви». И это точно станет проблемой СССР в будущем.

«Американец», все эти годы готовивший операцию по устранению Ежова, так и не получил долгожданного приказа — он заработал отличные деньги и уехал.

Убивать Ежова — создавать идеального мученика, который станет знаменем для фанатиков, которые, судя по данным нелегальной разведки, уже превратились в хвост, с каждым днём всё увереннее и увереннее управляющий собакой…

Было решено договариваться.

Советское дипломатическое представительство в Дели официально открыто и Пётр Парфёнович Власов, полковник госбезопасности, почти полгода трудящийся в Наркомате иностранных дел, стал послом СССР в Индии. Это было требование Ежова, который хотел иметь дело только с тем, кого знает. Тогда ещё майор, Власов курировал внедрение Ежова в ряды белогвардейцев, партизанивших на просторах РСФСР — они тогда хорошо общались и Власов — это один из немногих, кого Ежов может назвать другом. Если он вообще может мыслить такими категориями, конечно же…

Неизвестно, что за цели преследует Николай, но понятно, что Индией его интересы не ограничиваются — ячейки «любовников» замечены в оккупированной японцами Британской Бирме.

Хошимин планирует освободить не только Вьетнам, но также Лаос, Таиланд и Бирму, поэтому конфронтация с Индией неизбежна, в том числе и с этого направления.

Ежов проводит в жизнь что угодно, но не социализм: на подконтрольных ему территориях процветает новая финансовая элита, щедро снабжающая его средствами и ресурсами, поэтому «подружиться» с Индией не получится.

Он формирует многочисленную армию, причём образцом им был вынужденно выбран Вермахт — это обусловлено тем, что разбежавшиеся из Германии офицеры и солдаты бывшего Вермахта осели также и в Индии, где предлагаются щедрые жалования для военных инструкторов.

Только то, что Индия — это максимально аграрная страна, с практически отсутствующей промышленностью, полным отсутствием оборонного производства, железнодорожной инфраструктурой, десятилетиями создаваемой для оптимизации вывоза ресурсов в метрополию, а не для развития местной промышленности, делает её очень слабой с военной точки зрения. Но это может измениться со временем, поэтому КГБ внимательно следит за происходящим.

— Это обнадёживает меня, — улыбнулся Курчатов. — Мне бы хотелось, чтобы атом использовался сугубо в мирном русле — это моя мечта. Но необходимость его военного назначения я понимаю в полной мере.

— Как, кстати, поживает АРД-3? — поинтересовался Немиров.

АРД расшифровывается как «авиационный реактивный двигатель» — аббревиатура нужна была для поддержания секретности. На самом деле, это водо-водяной ядерный реактор.

— Великолепно, — ещё шире заулыбался учёный-ядерщик. — Новый энергоблок на завершающей стадии строительства, поэтому скоро Арзамас-14 будет полностью переведён на атомное электроснабжение.

Третья атомная электростанция, с реактором АРД-3, была запущена 11 июля 1942 года. Мощность — 9 МВт, чего оказалось недостаточно для полного обеспечения электроэнергией режимного города в Нижегородской области, но новый энергоблок будет иметь мощность в 14 МВт.

Реактор АРД-1, для сравнения, выдавал мощность в 3,5 МВт, но он был экспериментом, а вот реактор АРД-2 уже дал 6 МВт и начал снабжать электричеством Обнинск, пусть и лишь частично.

Проектируемый реактор АРД-4 — это качественный скачок, который обеспечит 150 МВт электроэнергии. Первая АЭС с реактором АРД-4 будет построена в Баотоу — обусловлено это необходимостью обеспечения электроэнергией горно-обогатительных и металлургических заводов, расположенных в Баян-Обо.

Потребность СССР в редкоземельных элементах растёт очень быстро, поэтому первую по-настоящему мощную АЭС решено ставить именно там. Чем раньше будет освоен этот регион, тем быстрее будет происходить развитие ЭВМ, которое тормозится сейчас дороговизной элементной базы.

Без энергии атома пришлось бы планомерно выстраивать логистику для традиционных тепловых электростанций, что губительно сказалось бы на локальных грузоперевозках, из-за длинных эшелонов с углём и мазутом. А ещё это повлекло бы загрязнение окружающей среды, так как регион степной и засушливый, а в совокупности это привело бы к замедлению освоения региона на десятилетие — это ещё оптимистичная оценка.

План предусматривает строительство Баотоуской АЭС в течение трёх лет и когда оно закончится, все построенные в Баян-Обо заводы будут радикально укрупнены, что позволит решить проблемы редкоземельных элементов на столетие вперёд.

Ещё один кандидат на АЭС нового типа — Карагандинская область Казахской ССР. Аркадий помнил по прошлой жизни, что был эпизод, когда в Казахстане обнаружили очень крупное месторождение редкоземельных элементов, но подробностей не помнил. И это смутное воспоминание побудило его усилить местную геологоразведку, чтобы обязательно найти так нужные Стране Советов редкозёмы. Если его воспоминания верны, то АЭС быть, а если он ошибся, то она всё равно там появится, но гораздо позже, после обеспечения энергией регионов с более ценными природными ископаемыми…

Лидерство в сфере ЭВМ Немиров упускать не собирался — ему грезится глубокая информатизация плановой экономики, а для этого нужна материальная база, которой не будет в условиях дефицита редкоземельных элементов.

— Нам нужно больше АЭС, — произнёс он. — Многие десятки.

Против энергии атома он ничего не имел, напротив, всегда был её сторонником, так как понимал, что уголь и нефть — это, конечно, хорошо, но создают слишком много логистических сложностей и в таких случаях, как с Баян-Обо, подходят очень плохо.

Рассматривался, конечно, вариант газопровода прямо через регион, но было решено, что это слишком хлопотно и строить газопровод будут через Монгольскую ССР. Это проект на десятилетия, поэтому для срочных задач не годится, но в перспективе — Китайская ССР получит газ для своей разворачивающейся промышленной мощи.

«Советские и европейские технологии, советские полезные ископаемые и китайский ресурс рабочей силы — мы создадим нечто колоссальное», — подумал Аркадий. — «Мы сделаем единым то, что всегда было разделено — это превратит СССР в планетарного гиганта».

*29 марта 1944 года*

— … восемь тысяч танков поставлено в США, но у нас на складах находится целых четырнадцать тысяч единиц, — продолжал Леонид. — И, в отличие от Армии США, мы не эксплуатировали эти танки, а хранили их в консервации. К моменту начала операции, наши танки будут развёрнуты и пойдут в бой с практически полным моторесурсом.

Председатель секретной комиссии, Всеволод Ильич Дроздов, удовлетворённо кивнул.

К Леониду в Мексику прислали комиссию, чтобы удостовериться, что он тут не прохлаждался, а добросовестно выполнял свою работу — всё-таки, Центр хочет быть уверен наверняка. Операция слишком важна и Центр решил перестраховаться. Дважды.

— Теперь к авиации, — продолжил Леонид, перелистнув страницу в папке. — Нам пришлось организовать сложную схему с подготовкой технических специалистов в Чили и Аргентине, чтобы не вызвать подозрений у ФБР — на бумаге у нас девятьсот самолётов и двадцать тысяч человек лётчиков и обслуживающего персонала. В реальности мы располагаем 4000 самолётов боевого назначения, а также штатом в 95 000 человек. Этого достаточно для завоевания господства в воздухе на два-три месяца, а вот потом…

— … потом начнётся ответный удар Армии США, — продолжил за него генерал армии Фёдор Иванович Толбухин. — Но только при условии, что мексиканская армия не выполнит поставленных перед ней задач хотя бы на 70–75%.

— Мы предусмотрели возможность невыполнения поставленных перед армией Мексики задач и сразу после начала боевых действий будет проведена полномасштабная мобилизация, — кивнул Курчевский. — Сейчас идёт скрытая фаза мобилизации экономики, но все основные процессы будут проведены в первые три месяца конфликта.

План мобилизации Мексики придумал не он, всё это было передано Центром, в виде точных рекомендаций, а дальше он адаптировал их к местным условиям.

Разработанный план выглядит грамотно, с задействованием абсолютно всех промышленных картелей, степень управляемости которых, в связи с приближением к финальной стадии «Инверсии», повышена до максимального уровня. Теперь экономика Мексики находится ближе всего к плановой системе, потому что рассчитывается абсолютно всё — рынка в Мексике больше нет.

— Что по личному составу? — поинтересовался генерал Толбухин.

— На бумаге — триста тысяч человек личного состава сухопутных войск, — ответил Леонид. — Такая большая численность обусловлена потенциальной угрозой Японии — это позволило легитимно собрать, обучить и вооружить сто восемьдесят тысяч солдат. Остальные сто двадцать — это «резервисты» и «снабженцы». Фактически же, у нас есть полмиллиона солдат в мотострелковых и танковых дивизиях, а также триста тысяч солдат, почти готовых мотострелков, в Нацгвардии, ещё сто пятьдесят тысяч в «озеленителях», то есть, агроотрядах, борющихся с пустынями, а ещё двести тысяч юношей состоят в «юных кристерос». Все они прошли полную военную подготовку, владеют техникой и оружием, а также морально готовы к бою.

Подготовка личного состава тоже была сложна — приходилось увольнять из мексиканской армии тысячи солдат, вербовать их в ЧВК «Царская стража» и там интенсивно готовить, как наёмников. После завершения подготовки эти солдаты увольнялись и возвращались в мексиканскую армию, либо в парамилитарес вроде «озеленителей» или «юных кристерос».

Военная авиация, к слову, проходила в списках как агросамолёты, распыляющие по полям средства против вредителей и семена растений над пустынями.

Озеленением в Мексике занимаются всерьёз, за прошедшие с установления власти каудильо Анхелеса годы, удалось вырвать из зыбучих лап пустыни 5680 квадратных километров площади. Это создало огромные пашни и поля, пригодные для земледелия и скотоводства.

Американцы из Аризоны и Нью-Мексико смотрят на Мексику с нескрываемой завистью: зелёные поля, прикрытые защитными лесополосами, оснащённые развитой системой ирригации, на фоне их пустынь выглядят цветущим раем на Земле.

Программа озеленения лишь на 30% прикрытие, а на 70% реальная работа. К тому же, Леонид передавал мексиканский опыт в СССР, в котором хватает своих пустынь, с которыми нужно бороться.

— Армия готова к вторжению, — подытожил Курчевский. — Я выполнил свою часть.

— Да, — кивнул Дроздов. — Выполнили.

— А что по противоположной стороне? — поинтересовался генерал армии Толбухин. — Что докладывает разведка?

— CONUS располагают примерно 15–17 тысячами самолётов, распределённым по всем США, — начал Леонид. — Из них минимум 4,5 тысячи — мои новейшие К-9. Ещё 3,5 тысячи — это фронтовые бомбардировщики К-29. Есть минимум 1,5 тысячи — это штурмовики К-39. Остальное — военно-транспортные самолёты, высотные разведчики, гидросамолёты, учебные самолёты и так далее.

— Вы что, серьёзно вознамерились воевать против такой силы в небе? — нахмурил брови Толбухин. — А что по сухопутному компоненту?

— Тут всё немного лучше, — улыбнулся Курчевский. — Нас встретят около трёхсот тысяч солдат Армии США в целевых штатах. С ними мы разберёмся быстро. И тут ваш выход, Фёдор Иванович. Что делать дальше? Идти вглубь или…

— Я понял, — произнёс генерал армии. — Мне нужны все данные по их мобилизационному потенциалу, по каждому штату. Также я хочу знать всю подноготную мобилизационного потенциала Мексики — максимально подробный рапорт. Озвученное — это всё, что у вас есть?

— Разумеется, нет, — покачал головой Леонид. — Ещё есть ЧВК «Царская стража» и «Чёрная стража». Численность личного состава обеих военных компаний — полмиллиона человек. Они в Мексике официально — сейчас, как раз, объявлен общий сбор и заморожены все зарубежные контракты. Я залегендировал это организационной реформой и сокращением штата. Что ж. Передаю все, так сказать, бразды правления вам. Один лишь совет — если я всё правильно понял, ваша задача нанести максимальный ущерб. Никакой минимизации потерь и сохранения техники — идеальный полигон для военного, как по мне. Желаю вам удачи.

Он сделал всё, что мог, поэтому скоро полетит «на Канары», якобы «поправить здоровье».

*3 июня 1944 года*

— … либо вы выводите войска из оккупированной вами Британской Бирмы, а также свой контингент военных советников из Алжирской Сахары, либо Красная Армия начинает наступательную операцию по освобождению незаконно оккупированных Эльзаса и Лотарингии, несправедливо отнятых у Германской ССР в ходе Империалистической войны, — продолжал озвучивать ультиматум Громыко.

Вопрос Эльзаса и Лотарингии, действительно, очень беспокоит Германскую ССР, так как СССР давно придерживается курса на улаживание территориальных споров между национальными республиками. Франция к братским республикам не относится, поэтому этот территориальный спор находится в международной плоскости.

Конституционно утверждённые границы Германской ССР включают также Эльзас и Лотарингию. И Андрей Андреевич прекрасно понимал, что это было сделано не случайно. Это создание казус белли против Франции — практически всё население Германской ССР выступает за возвращение исторически недавно утраченных регионов и СССР, как гарант соблюдения интересов братских народов, заинтересован в возвращении Эльзаса и Лотарингии в состав Германской ССР.

Французские власти прекрасно понимают, для чего именно это было сделано и даже требовали пересмотреть Конституцию СССР, чтобы официальные государственные карты были переделаны, а строки об Эльзасе и Лотарингии были удалены.

Теперь эти два региона выступают в роли «отнятых у СССР» суверенных территорий, что уже само по себе является поводом для войны.

И всё же, Громыко считал, что политика избрана грязная — всё это нужно, чтобы развязать новую войну, которая положит конец буржуазному строю в Европе.

За Францию, несомненно, вступятся Союзники — Великобритания, Испания, Греция и США. Но на этот случай у верховного руководства есть что-то, о чём Громыко не сообщают — его заверили, что всё продумано, и результаты его сильно удивят.

— Это прямой политический шантаж! — ответил ему премьер-министр Пьер Лаваль. — Господин Громыко, мы же дипломаты! Дипломатические переговоры так не ведутся!

— А это не переговоры, — ответил на это наркоминдел. — Это ультиматум. Верховный Совет СССР внимательно наблюдает за вашими враждебными действиями, проводимыми в сотрудничестве с Великобританией и США. Вы, как я понимаю, планировали нащупать границы дозволенного — поздравляю вас, вы на них наткнулись.

Франция никогда добровольно не отдаст Эльзас и Лотарингию, но не только по политическим причинам, а ещё и по вполне логическим: линия Мажино проходит вдоль границы Эльзаса и Германской ССР. Это мощные укрепления, потеря которых обнажит внутренние регионы Франции. Следующая линия обороны Союзников находится в Пиренейских горах на юге.

Географически сложилось, что все крупные реки Франции протекают «неудобно» для обороны при вторжении с востока, поэтому наступление, каким-то образом минующее линию Мажино, будет прогулкой вдоль рек, до самого Атлантического океана, что разрубит Францию надвое.

— Мы не примем такие условия! — воскликнул Лаваль. — Более того, мы настоятельно рекомендуем вам отозвать этот ультиматум, изменить конституцию и более не зариться на чужие территории! Вы не даёте себе отчёта в том, какую опасную игру начинаете! Одумайтесь!

— На принятие условий ультиматума у вас сутки, — произнёс Громыко и встал из-за стола переговоров. — Ответ можете передать через нашего посла.

*5 июня 1944 года*

— Французы отказались, — произнёс Аркадий. — Союзники их решение поддержали. В крупных городах Франции волнения, но их успешно подавляют.

Никто, кто сохраняет рассудок, не хочет начинать войну против СССР — в основном это мирное население. Но его, как обычно, никто не спрашивал.

Верховный Совет СССР, в отличие от французских властей, проголосовал за выдвижение ультиматума, а затем за санкционирование войны против Союзников.

Де-юре, казус белли затрагивает только Эльзас и Лотарингию, как исторические области Германской ССР, но останавливаться на них никто не будет.

На закрытом заседании Президиума и секретной комиссии было постановлено, что по итогам этой войны не должно остаться никаких Союзников.

Экономически их уже, по сути, нет — война против Японской империи высасывает их бюджеты досуха, уровень жизни понижается, маятник депрессии раскачивается всё интенсивнее, поэтому нынешняя война — констатация уже состоявшегося падения.

Советский Союз лишь подхватит это падающее общество, тем самым, позволив ему избежать ненужных потерь.

«Само существование СССР ставит под сомнение существование капитализма, в том виде, в котором он был до советско-германской войны», — подумал Немиров.

— Значит, операция уже начата, — произнёс Калинин.

— О какой именно операции идёт речь? — уточнил Аркадий.

— «Инверсия», — ответил Михаил Иванович.

— Никак нет, — покачал головой Немиров. — Она будет начата сразу после полноценного вступления США в войну. Пусть развернут в Европе свои дивизии, пусть наладят логистику и потратят как можно больше денег на всю эту крайне дорогостоящую суету.

— У вас точно всё рассчитано? — спросил Калинин.

— Уверяю вас, — улыбнулся Аркадий, — всё тщательно спланировано и готовилось не один год.

Подготовка была начата незадолго до окончания советско-германской войны, но настоящий масштаб приняла лишь после «усвоения» территории Германии.

Логистика выстроена, у каждого подразделения есть чёткая роль, конечный пункт на вражеской территории, а также предусмотрены меры на случай непредвиденных обстоятельств. Всё должно сработать, как по нотам.

Но самое главное — это статистика.

Население СССР — 974,45 миллионов человек, если считать с населением всех присоединённых в последнюю войну территорий.

В исходном СССР население составляло 403 миллиона человек, но за четыре года четвёртого десятилетия естественный прирост составил 29 миллионов человек.

Конечно, сейчас происходит интенсивный процесс интеграции территорий, но каких-то серьёзных национально-освободительных движений, партизанщины и прочих неурядиц внутри СССР не происходит.

Первая причина — идеология. Даже если кто-то начнёт восстание, то оно против кого? Против народно избранного Совета? Против интенсивных поставок продуктов, промышленных изделий, медикаментов? Или, может быть, против всеобщего бесплатного образования для детей?

Вторая причина — КГБ. Всё-таки, в каждом обществе можно найти людей, которые против свободы, против поставок продуктов первой необходимости и против прогресса. Именно на них нацелены оперативники КГБ, выявляющие подобные элементы и пресекающие их деятельность.

Третья причина — это «националист» Троцкий. Он расширил свой отдел до размера полноценного наркомата и уже поднят вопрос, как бы отнять Льва Давидовича у Немирова и включить его управление в СНК, прямо в том виде, какой оно имеет сейчас, но с переименованием в Наркомат по делам национальностей.

Аркадий его, конечно же, никому не отдаст — такие люди на дороге не валяются и на газетные объявления не отзываются. Он будет нужен ещё лет семь-восемь, пока не уладятся национальные вопросы, а дальше у Немирова есть планы, где можно задействовать Троцкого с максимальной полезностью…

«Работа не закончится никогда — нам хватит на пару десятилетий, а потом мы просто сдохнем от истощения», — подумал Аркадий.

974 миллиона человек, почти миллиард, на четвёртой части суши, в целом, поддерживающие общую идею, уже вкусившие её первые плоды и поучаствовавшие в управлении государством, могут продолжать войну против всего остального мира хоть целое десятилетие.

У Союзников, по примерным подсчётам, совокупно около 295 миллионов населения. Это более чем троекратное превосходство СССР просто в численности населения.

В СССР сопоставимую численность имеют только дети и подростки — их, по данным за прошлый год, было 263,1 миллиона.

Мобилизационный резерв — 155 миллионов человек.

Модель, принятая СССР, предусматривает обязательную военную подготовку резервистов, которые проходят её по утверждённому индивидуальному графику, что рассматривается многими как ежегодный месяц принудительного отпуска на свежем воздухе и в окружении сверстников…

Таким образом, удалось избавиться от призывной системы и обеспечить относительно адекватный мобилизационный резерв — любой резервист, при желании, может пройти экзамены и завербоваться в Красную Армию, где его ждёт сначала полугодичный подготовительный курс, а затем действительная служба.

Красная Армия уже профессиональная и не нуждается в срочном и хаотичном выдирании населения из производства.

«Ленин бы гордился нами…» — подумал Немиров, а затем улыбнулся. — «А Маркс бы, наверное, нешуточно охренел».

Эта война, судя по всему, последняя в Европе, потому что модель стабилизации освобождённых от буржуазных режимов территорий стала почти совершенной.

А после интеграции в состав СССР, причин для войны больше не будет — зачем воевать внутри страны, когда распределение ресурсов централизованное и управляется Верховным Советом, в котором каждая нация представлена в пропорциональном населению количестве?

С Китаем, пока что, непонятно, что делать, но это, постепенно, решается само по себе — население советских стран стремительно растёт, за счёт социальных гарантий, продвинутой медицины, продовольственного изобилия, отсутствия социально-экономических потрясений и экстремально развитой программы строительства бесплатного жилья.

Аркадий даже не знал, чем именно он гордится больше, но решение жилищного вопроса он считал одним из самых весомых поводов для гордости. С каждым годом, масштабы строительства передового по качеству жилья, со всеми доступными жилищно-бытовыми благами, лишь растут, потому что это предусмотрено планом — в этом главный смысл.

С социально-уязвимыми, льготниками, ветеранами и прочими обременительными для капиталистов слоями населения в СССР официально «разобрались» ещё в начале прошлого года: приоритетно выдали жильё, обеспечили социальными благами и медицинской помощью. Это достижение Госплана СССР, который сумел, фигурально выражаясь, «пропустить арбуз через шланг», то есть, в кратчайшие сроки закрыть потребности массы нуждающихся.

Теперь же прибавляющихся представителей уязвимых слоёв населения оперативно «берут в социальный оборот» и это не накладывает особой нагрузки на республиканские бюджеты.

— Мы, дорогие товарищи, имеем моральное превосходство над нашими противниками, — продолжил Аркадий. — Наше дело — правое! Мы несём долгожданное освобождение всем массам трудящихся! И, самое главное, это уже неоднократно доказано! Результаты нашего труда можно проверить на деле, можно пощупать их руками! Теперь наша задача — защитить эти результаты титанической работы советского народа! И лучшим способом защиты мы видим превентивный удар, который принесёт долгожданную свободу трудящимся Франции, Великобритании, Испании и Греции!

США он не упоминал, так как их победить и включить в состав СССР практически нереально. Во-первых, по причине географии, а во-вторых — такую большую страну можно и не «переварить».

Зато по итогам того, что уготовано США, наступит очень долгий мир. И тогда настанет черёд экономического противостояния, в котором США, чисто статистически, обречены проиграть.

— Можете нам не рассказывать, товарищ Немиров, — улыбнулся Калинин. — Мы это всё и сами прекрасно понимаем. Раз уж Красная Армия готова, то будет преступно мешать ей выполнить своё цивилизационное предназначение.

*10 июня 1944 года*

— … подразделения 1-й гвардейской ударной танковой Пражской Краснознамённой армии вошли в город Реймс! — продолжал докладывать о ситуации на фронте Левитан. — Силы Западного фронта успешно выполняют поставленные перед ними боевые задачи и с каждым днём всё ближе к Атлантическому океану!

Гвардии майор Август Келлер стоял в строю и внимательно слушал, как обстоят дела у других красноармейцев, выполняющих, как сказал генерал-полковник Немиров, «задачу цивилизационного масштаба».

Келлеру, можно сказать, не повезло — он не будет брать Париж, Мадрид или Лондон. 7-я гвардейская танковая армия была отправлена в Иранскую ССР, на самую границу.

4-й гвардейский мотострелковый полк дислоцируется в городке Туркманчай, откуда должен будет начать наступление при поддержке других частей 7-й гвардейской танковой армии.

Но ему, в то же время, отчасти повезло — армия идёт на Тегеран.

«Хоть какая-то столица», — подумал Август.

В прошлую войну ему удалось поучаствовать во взятии Берлина, а затем и Вены, но войсковой счёт столиц у него меньше, чем у некоторых его друзей — у генерал-майора Панфилова на счету целых четыре столицы. Даже пять, если считать области Югославии отдельными государственными формированиями.

Хотя, среди красноармейцев, Берлин и Вена считаются самыми престижными столицами, которые брала Красная Армия.

«Против Вермахта было тяжело воевать», — подумал Август. — «Хорошо, что его больше нет».

Его спрашивали, что он думает о необходимости сражаться против немцев, на что он всегда отвечал, что сражается против нацистов, насильственно захвативших власть в Германии. К тому же, всегда есть правильная Германия, служащая примером для всех остальных — Германская ССР.

Теперь, после советско-германской войны, закончившейся долгожданным объединением Германии, спрашивать перестали — всем всё стало понятно.

В каком-то смысле, для Августа Келлера эта война была гражданской, такой же, которую когда-то пережили другие народы СССР. Её нужно было закончить и они это сделали.

Его родной брат, Карл, перебрался в освобождённый Берлин, историческую родину их семьи, и трудится в региональном отделе Госплана — в письмах он сообщал, что его семье дали квартиру в новостройке на Унтер-ден-Линден, а его жена, Анна, устроилась в новый детский сад, воспитательницей.

Августу было приятно знать, что у брата всё в порядке и в Германии, в которой он не был уже очень давно, наконец-то, наведён порядок.

Да, началась война против Союзников, но она, судя по всему, не продлится слишком долго — силы чрезмерно неравны, поэтому французы и англичане обречены на поражение, а Красная Армия обречена на победу…

Обречена, потому что, после падения последних буржуазных держав, уже не будет достаточно серьёзных конфликтов, а Красной Армии останется лишь охранять достижения социализма.

В «Правде» было опубликовано мнение западного историка о некоем «конце истории», но Август слишком хорошо разбирается в марксизме, поэтому знает, что после окончательной победы СССР всё только начнётся.

— … промедлений, задержек и нерешительности не потерплю, — продолжал свою речь гвардии генерал-майор Момышулы. — Армия Ирана, согласно разведданным, уже стянула свои элитные подразделения к границе — у них есть танки, артиллерия ПТО, а также очень много зенитных орудий. На авиаподдержку по любому вашему капризу не рассчитывайте. Это не какие-то невнятные румынские войска и чехословацкая армия, не настроенные воевать всерьёз. Наша главная цель — добросовестно выполнить поставленные боевые задачи и минимизировать потери среди личного состава. По машинам.

Гвардии майор Келлер направился к расположению своего батальона.

Момышулы, насколько ему известно, прославился в боях за Будапешт — он был в составе того «парового катка», раскатавшего венгерскую армию в тонкую плёнку. Героя Советского Союза ему дали не за просто так — подразделение капитана Момышулы сумело предотвратить подрыв Моста Свободы и подорвало проходившую под мостом орудийную баржу. А со званием Героя военная карьера идёт, как по накатанной — главное, не опускать планку и стабильный рост в званиях и должностях гарантирован.

«Как и везде», — подумал Август.

Ему на героизм «не везло», ведь в Красной Армии мало возможностей для героизма. Слишком хорошо планируются военные операции, слишком много предусматривает возможных «что-то пошло не так», поэтому должно очень крепко повезти, чтобы командование оставило пространство для героических действий по предотвращению его просчётов…

В сапёрно-штурмовой роте гвардии майора Келлера служат трое бойцов, ранее служивших в Вермахте — по их словам, в Красной Армии дисциплина гораздо жёстче, вертикаль власти строже, хотя, в то же время, ситуация с бытовыми вопросами гораздо мягче.

Но последнее объясняется очень легко: СССР тратит на Красную Армию солидную часть своего огромного всесоюзного бюджета, поэтому она получает всё самое лучшее. Лучшее оружие, лучшую технику, лучшее продовольственное и материальное обеспечение, лучшие жалованья и льготы, практически неограниченные боеприпасы — всё, о чём только могут мечтать другие армии мира. Советский народ прекрасно помнит о том, кто именно защитил его в час нужды, поэтому не жалеет на Красную Армию рационального максимума средств.

По совокупности причин, Красная Армия, объективно, непобедима. Но противники, несмотря на очевидность невозможности победы, продолжают сопротивляться.

Французские власти, судя по всему, не сумели смириться с этим и не приняли ультиматум, за что, прямо сейчас, расплачиваются своими жизнями французские солдаты.

Шахиншахский Иран тоже отказался принять ультиматум, за что платить будут иранские солдаты, очень скоро.

— Рота, по машинам! — скомандовал Август.

Великобритания уже вступила в войну, поэтому на юг Ирана пару месяцев назад были переброшены две механизированные дивизии из британской 8-й армии — это отмечалось в оперативной сводке пару дней назад.

8-я армия дислоцируется в Египте, поэтому переброска была сложной, но англичане что-то чувствовали, раз пошли на такое.

Впрочем, две дивизии, пусть и механизированные, сильно ни на что не повлияют, так как наступление на Иран начато с трёх сторон.

Две армии наступают с северо-запада, из Иранской ССР, ещё две армии наступают с северо-востока, из Туркменской ССР, а ещё одна армия наступает с востока, из Нуристанской ССР.

Иран обречён заведомо, это понимали все, но не оборонять его нефтяные месторождения британцы просто не могли себе позволить, потому что это катастрофа.

Французы, правда, в обороне нефтяных месторождений, насколько известно Августу, не участвуют, так как у них есть более важные проблемы, но они тоже очень сильно пострадают от этого.

Военно-морские флоты этих стран потребляют нефть, как свиньи жрут отруби, то есть, очень много и жадно, поэтому об операциях за пределами Атлантики им скоро придётся забыть, ведь у них больше нет альтернатив, кроме поставок из США.

Потеря Ирана и Ирака убьёт эти недобитые колониальные империи — чего и добивается командование.

Август много думал о том, чем они все занимаются, и не понимал, почему это не было сделано уже давно. Им больше неоткуда брать столько нефти и случись это за полгода-год до начала войны…

Возможно, были какие-то веские резоны ждать, раз Верховный Совет не решился на подобное.

Тем временем, Август уселся на сиденье командира и надел шлемофон.

Б-34АМ-3 затарахтел мощным 900-сильным мотором.

— Оборудование проверить, — приказал Август. — Затем — рапорт.

— Механик-водитель — готов.

— Наводчик — готов.

— Десант — готов!

— Поехали, — вздохнул гвардии майор Келлер.

Государственная граница СССР пересечена, но они были далеко не первые.

Первыми границу пересекли фронтовые бомбардировщики и истребители сопровождения.

Тонны бомб обрушились на заблаговременно разведанные пункты дислокации живой силы и бронетехники противника, а затем по пограничным заставам начали лупить артиллеристы.

Рота Августа проехала через опустевшую иранскую заставу, на которой уже успели прибрать трупы и засыпать кровь песком.

А дальше они просто ехали.

Сопротивлялись иранские солдаты без особого энтузиазма — по пути встречались редкие тела, оставшиеся после передовых отрядов.

Фронт уже ушёл далеко вперёд, поэтому встречи с противником маловероятны.

Пару раз их обстреляли из кустарников, но Август не стал задерживаться, а лишь приказал пострелять в противника и доложил командованию о случившемся.

Шли часы, в боевое отделение попадал мелкий песок, в небесах пролетали самолёты, что невозможно пропустить из-за реактивного рокота.

Реактивные Ил-20, несущие на себе броню и до трёх тонн разного оружия, ревели не только двигателями, но и 30-миллиметровыми орудиями и неуправляемыми снарядами.

«Пехлеви нужно было просто сдаться», — подумал Август, внимательно следящий за окрестностями через командирский прицел.

Через четыреста километров, сапёрно-штурмовая рота гвардии майора Келлера достигла города Кередж.

По дороге Август видел взятые деревни и городки — кое-где были видны следы полевых укреплений, уничтоженных ударными подразделениями с наскока. Превосходство в огневой мощи делало сопротивление, пусть даже с опорой на полевые укрепления, малоэффективным.

Один раз по ним стрельнули из британского РПГ, но стрелок не попал и рухнул в песок, срезанный из спаренного пулемёта. Он подошёл к маскировке с воображением — вырыл в песке яму для себя и гранатомёта, а затем накрылся брезентом песчаного цвета. Сразу его заметить было нельзя, поэтому он получил право первого выстрела.

Теперь же рота Келлера прибыла к Кереджу для выполнения своей задачи — как и показала разведка, подступы к Тегерану были превращены в монументальную систему укреплений.

Но орудийные ДОТы уже размочалены 1000-килограммовыми бомбами, артиллерийские батареи на северных горах курятся слабыми дымками, а некогда основательные траншеи смешаны с почвой.

САУ и авиация отработали на высшем уровне, поэтому штурмовать предстоит обугленные руины. Кое-какие участки ещё накрывают РСЗО: видимо, сопротивление ещё не додавлено, но общее впечатление о ходе штурма у Августа сложилось положительное — укрепы, построенные по западному образцу, основательно разбомблены, огневые точки выбиты и сожжены, а оборона будет в городской черте.

Время на эвакуацию гражданских у шахиншаха было, но командование в таких вопросах противнику не доверяет, поэтому жилые массивы стараются не бомбить и не обстреливать, потому что были прецеденты в прошлую войну…

— Скоро заходим! — предупредил Август экипаж и десант. — Я не знаю, во что превратился наш участок, поэтому готовьтесь ко всему!

Это типичная проблема — иногда либо лётчики, либо артиллеристы ошибаются с координатами и случается, что картина на местности сильно отличается от того, что было сфотографировано авиаразведкой накануне.

Приходится продумывать план на ходу, но это уже привычное дело для штурмовиков. Это не первая война для Красной Армии, поэтому многие наставления по тактике штурмовиков, тогда ещё ударников, были написаны ещё в Империалистическую войну. И Август хорошо помнил, кто именно писал самые близкие к практике наставления по штурму опорников, а также касался тематики штурма городов — генерал-майор Алексеев и штабс-капитан Немиров…

— Пятьсот метров до участка! — оповестил всех Август. — Максимальная готовность.

БМП Б-34АМ-3, помимо 30-миллиметровой автопушки, оснащена также 85-миллиметровым орудием, стреляющим кумулятивными и осколочно-фугасными снарядами. В отличие от предыдущих поколений БМП, Б-34 способна бороться с танками почти на равных, а также оставаться эффективной для борьбы против пехоты.

— Пулемётное гнездо, десять часов, второй этаж! — выкрикнул Август. — Осколочно-фугасным — огонь!

Наводчик повернул башню, автомат заряжания, пока башня крутилась, заслал нужный снаряд, а затем произошёл выстрел.

Снаряд попал точно в цель, внутри оборудованного пулемётного гнезда прогремел взрыв, а сам пулемёт, вместе с изорванным пулемётчиком и рваными мешками с песком, вывалился наружу.

— Стой! — приказал гвардии майор Келлер. — Тут что-то нечисто…

Пулемётное гнездо практически торчало у всех на виду, что можно было бы списать на низкую компетенцию организаторов обороны, но это никак не билось с тем, как сконструировали постоянную оборону в километре позади.

Август предельно внимательным взглядом рассматривал улицу и пытался зацепиться хоть за что-то подозрительное. Но тут пусто, спокойно и, кроме пулемётного гнезда, никакой видимой обороны, вроде как, нет.

— Дмитриенко, дай короткую из тридцати по красным вратам, — приказал гвардии майор.

Наводчик дал короткую очередь, а затем сразу несколько окон в саманных зданиях в конце улицы взорвались.

«Предчувствовал», — констатировал Келлер.

В лобовую броню врезались минимум три кумулятивных снаряда. Динамическая защита отработала на все сто — принявшие удар плиты добросовестно взорвались и радикально снизили бронепробитие вражеских снарядов.

После боя, конечно, обнаружится, что основная броня больше не пригодна для боя и нужно сдавать технику в ремонтный батальон, но здесь и сейчас машина выдержала попадания и осталась боеспособной.

— Кумулятивный, цель — двенадцать часов, в окне! — скомандовал Август. — Затем — автопушкой на подавление!

Выстрелы произошли одновременно.

Ещё три кумулятивных снаряда поразили плиты динамической защиты, а одно из вражеских орудий ПТО было уничтожено. Август не знал заранее, что именно по ним бьёт, но теперь пыль осела и обнажила противопульные щитки пушек. Это серьёзно всё облегчало.

Заработала автопушка, быстро уничтожившая орудия.

Но это оказалось не всё, что было у противника — из близлежащих зданий открыли огонь гранатомётчики, которых взяли на себя соседние БМП.

Кровавая перестрелка закончилась в пользу сапёрно-штурмовой роты.

— Десант — на выход! — приказал Келлер. — Взвод Курицына — левая сторона, взвод Ли — правая сторона.Машины — следовать по улице.

Десантники покинули БМП и сходу ворвались в жилые здания, где завязались новые перестрелки.

Эта ранняя высадка не соответствовала плану, они не достигли точки входа, но если не зачистить улицы, есть риск, что доедут не все БМП…

Противотанковая оборона уже уничтожена, поэтому всё, на что теперь рассчитывает противник — гранатомётчики с британскими PIAT-3. Последние — нелицензионная копия РПГ-4. Британцы смогли добиться бронепробития в те же 300 миллиметров, поэтому гранатомёты являются очень опасными для советских танков и бронемашин. Проблема в том, что гранатомёты способны преодолевать динамическую защиту. Это достигается благодаря «тандемной БЧ», придуманной американскими или британскими конструкторами.

Идея новой гранаты в том, что впереди находится малый кумулятивный заряд, а в сантиметрах 50 от него расположен основной заряд. И после того, как малый заряд взводит плиту динамической защиты и та честно срабатывает, в дело вступает основной заряд, пробивающий беззащитную против кумулятивных гранат основную броню танка или БМП.

Срабатывают британские гранатомёты через раз, схема ненадёжна, но это всё равно делает советские танки уязвимыми перед гранатомётчиками.

Новые противотанковые гранаты хранились в строжайшем секрете, поэтому стали неприятным сюрпризом для войск Западного фронта…

Иранцам их тоже поставили, правда, в малом количестве, так как Август наблюдает гранатомётчиков со стандартными кумулятивными боеприпасами.

«Враг всегда адаптируется, если не убить его сразу, поэтому никогда не бывает абсолютных преимуществ», — подумал про себя гвардии майор. — «Надо было добивать их всех, пока они не успели приспособиться».

Наконец, после зачистки зданий, сапёрно-штурмовая рота добралась до точки входа и начала выполнять «нарезанную» ей работу.

Правда, оказалось, что противник, посмотрев на состояние участка, решил отступить глубже в город, поэтому актуальность основной задачи себя исчерпала, и Август повёл роту выполнять следующую.

В небесах творилось светопреставление — зенитные батареи отчаянно садили по мечущимся штурмовикам и фронтовым бомбардировщикам, роняющим на город бомбы и неуправляемые снаряды, а на улицах грохотали пушки, пулемёты и автоматические гранатомёты…

При продвижении были замечены уничтоженные танки — британские «Челленджеры», на бортах башен которых отчётливо различались эмблемы с львами и шахиншахской короной. Это гвардия шахиншаха, «Бессмертные» — элитные дивизии, обученные нанятыми инструкторами ЧВК «Царская стража».

Реза Пехлеви не жалеет денег на свою гвардию, которая не только охраняет его, но и служит образцом для подражания для остальной иранской армии.

Самой ЧВК «Царская стража», насколько известно, в Иране нет, хотя в начале года точно был контракт — его, как говорят, «заморозили в связи с организационно-штатной реорганизацией». Выглядело это как хорошо продуманный обман заказчика, потому что шахиншах Пехлеви покупал наёмников специально на случай вторжения СССР, но именно к моменту вторжения ни одного наёмника в стране не оказалось…

«А деньги, как я думаю, были предоплачены», — подумал Август, внимательно рассматривающий улицу через прицел. — «Хитро».

Следующей задачей было взять под контроль центральный рынок и, по возможности, попутно уничтожить вражескую зенитную батарею, находящуюся, как раз, на маршруте.

Гвардии майор Келлер посмотрел на часы. Времени прошло полтора часа, возможно, зенитки уже уничтожены.

Но проведать их, всё равно, стоило, поэтому Август задал маршрут и повёл свою роту дальше, сквозь засады с пулемётами и под ревущими реактивными снарядами.

РСЗО «Град» работают так, будто сегодня последний день — судя по высоте пролёта, бьют куда-то за город. Возможно, цели находятся в Тегеране.

— Контакт, два часа! — сообщил младший сержант Жакупов.

Группа солдат противника тоже не ожидала этой встречи, поэтому началась ожесточённая перестрелка на очень близкой дистанции. Но она не продлилась долго, так как превосходство было на стороне штурмовиков — на фоне стояли две БМП, поддержавшие огнём из автопушек.

— Особые резанцы, — констатировал старшина Платонов, ногой сбив британский автомат с тела вражеского солдата.

Резанцы — это ходовое название солдат из подразделений «Бессмертных», созданных шахиншахом Резой Пехлеви.

Британская штурмовая винтовка, на самом деле, американская — это M3, называемая британцами L3. Использует она патрон 6,6×41 мм, являющийся укороченной на десять миллиметров и лишённой ранта версией патрона.25–35 Winchester.

Патрон этот у американцев получился очень удачным, возможно, даже удачнее советского, так как его не пришлось делать с нуля. У французов и англичан, несмотря на все их усилия, ничего внятного не получилось, поэтому Союзники единодушно вооружились американскими штурмовыми винтовками. И теперь они здесь, в Иране.

— Внимательнее, — велел Август. — Это лучшие подразделения шаха.

— Подсобите! — попросил механик-водитель из головной БМП. — Эту херню нужно прицепить крюками, чтобы дорогу расчистить!

Он указал на очень сильно закопчённый танк «Челленджер».

В этот момент подбитый танк начал поворачивать башню.

— Огонь по нему!!! — выкрикнул гвардии майор и рыбкой нырнул за поваленную колонну какого-то муниципального здания.

По танку открыли огонь из 30-миллиметровых орудий, но это было практически неэффективно, поэтому он сделал выстрел по головной БМП. Стрелял он бронебойным, который срикошетировал от верхней лобовой детали брони и врезался в здание слева.

Почти сразу по танку открыли огонь штатные гранатомётчики. Танк начал стрелять из спаренного пулемёта, но попаданий трёх противотанковых гранат не пережил…

— Ждём! — приказал Август, наблюдая за тем, как разгорается пламя.

Грохнул взрыв и башню танка сместило с погона.

— Всё, — сказал Август. — Отработайте по остальным танкам. Радист — ко мне.

Он рапортовал о случившемся командованию. БМП не уничтожило лишь чудом — у вражеского наводчика было слишком мало времени, чтобы навести орудие в стык башни и корпуса, известную уязвимость Б-34АМ-3.

Пришлось ждать, пока остальные танки подорвут. Штурмовики использовали гранаты РГУ-1 — в каждый подбитый танк было закинуто по несколько штук, чтобы гарантировать уничтожение техники.

Больше никаких «притворяшек» не обнаружилось. Да и при внимательном осмотре стало понятно, что «танк-притворяшку» просто подкоптили с помощью сжигания мусора на броне, а так он был абсолютно цел.

Вероятно, он должен был пропустить колонну, а потом расстрелять её в тыл. Но устроители засады оставили слишком мало места на улице — а возможно, здание справа частично обрушилось на улицу уже после устройства засады.

— Идём дальше, — скомандовал Август.

Рыночная площадь, промежуточная цель, оказалась разбомблена и сожжена дотла — судя по маленьким ямкам, использованы кассетные боеприпасы.

Не останавливаясь, сапёрно-штурмовая рота поехала дальше.

По пути комбат Шахрухов связался с гвардии майором и изменил задачу — штурм завершился успехом, Кередж взят, но теперь нужно заняться его зачисткой, потому что далеко не все вражеские подразделения сложили оружие.

«Район за районом, улица за улицей, дом за домом», — подумал гвардии майор Август Келлер. — «И никакого героизма».

*16 июня 1944 года*

— Ты не поверишь, как же я скучал! — обнял Аркадий Леонида.

— А я как скучал, товарищ генерал-полковник! — ответил на это Курчевский.

— Как долетели? — спросил его Немиров.

— Не без проблем, — вздохнул тот. — До Испании — нормально, а вот потом…

— Ну, главное, что добрались все и в целости, — кивнул Аркадий.

— Кстати о всех, — улыбнулся Курчевский, отходя на шаг и показывая в сторону своих родных. — Это Анна Мэй, моя любимая жена.

Анне Мэй Курчевской, на вид, около сорока, комплекции она миниатюрной, по лицу видно породу — выглядит она как непростая женщина.

— А это мои дети, — продолжил Леонид. — Это Пол Бэзил, но отзывается на Павла, это Алексей Дао, Вера Ли, Генри, Мэй-Светлана, Иван-Тай и Елена Юнь. Дети, а это папин начальник — Аркадий Петрович Немиров!

Пол Бэзил — это сын Леонида от первого брака.

— Здравствуйте, товарищ генеральный секретарь! — хором приветствовали Аркадия дети Курчевского.

— Можете говорить с ними на русском, английском или китайском — владеют всеми тремя языками, — гордо улыбнулся Леонид.

— А родственники Анны Мэй? — уточнил Аркадий. — Они ведь тоже прилетели?

— Они уже в Крыму, — ответил Курчевский. — Из Испании мы вылетали разными рейсами.

— Понятно, — кивнул Немиров и посмотрел на Анну Мэй. — Вы, наверное, проголодались? Не возражаете, если я заберу вашего мужа на некоторое время, а вы пока начинайте обедать — мы к вам присоединимся.

— Конечно, — напряжённо улыбнулась Анна Мэй.

Немиров признательно кивнул и направился к балкону.

Чету Курчевских устроили в гостинице «Тегеран» и Аркадий мог встретиться с ними позже, но не вытерпел и поехал в гостиницу сразу же, как узнал, что Леонид уже в Москве.

— Впереди у тебя новая жизнь, — произнёс Аркадий. — Кстати, как твои родные восприняли новости?

— Я же в самолёте им всё рассказал, — вздохнул Курчевский. — Полпути летели молча, а потом была истерика. Хорошо, что родичей Анны удалось обмануть — они до последнего думали, что мы просто отдохнём в элитном санатории на Канарах, а потом вернёмся в Штаты.

— Надо было как-то подготовить… — произнёс Немиров.

— Утечки, — развёл руками Леонид. — Если бы кто-то узнал — это могло бы положить конец всему. Я не мог так рисковать.

— Ну, с этой стороны, правильно, — кивнул Аркадий. — Чем будешь заниматься?

— Мосты с прошлой жизнью я сжёг, — вздохнул Леонид. — Теперь буду пробовать заниматься чем-то другим. Бизнесы ведь открывать нельзя?

— Нельзя, — покачал головой Немиров. — Но можно устроиться в народное предприятие и работать сверх плана — это не возбраняется.

— Это не то, — тяжело вздохнул Курчевский. — Масштаб мелкий, ответственность минимальная, а я ведь организатор…

— Тебе вообще можно больше не работать, — усмехнулся Аркадий. — Верховный Совет постановил, что персонально для тебя уже наступил коммунизм — по совокупности заслуг перед Родиной.

— Хочу возглавить какое-нибудь производство, — произнёс Леонид. — Не люблю сидеть без дела. Может, в кино попробую — у нас же можно?

— Конечно! — улыбнулся Аркадий. — Но это исключительно для души — тебе больше нет необходимости зарабатывать на хлеб.

Курчевский — талантливый организатор, с огромным опытом управления транснациональной корпорацией. Его знания и компетенции очень сильно помогут Госплану — особенно та их часть, что касается устройства того чудовища, которое он лично создал в Мексике…

— Как же я, всё-таки, рад… — вдохнул полной грудью Леонид. — Я дома…

— Кстати, — вспомнил Аркадий. — Завтра вечером награждение — надень свой лучший костюм. Четыре Героя Советского Союза — тоже по совокупности заслуг.

— А за что это? — нахмурился Леонид.

— Первый — за заводы в Великую депрессию, — начал перечислять Аркадий. — Второй — за беспрецедентный промышленный шпионаж. Третий — за Мексику и Парагвай. А четвёртый — за «Инверсию» и за то, что вернулся живой.

— Я тронут, — искренне ответил Курчевский.

— Родина ничего не забывает, — улыбнулся Немиров. — Пойдём пообедаем.

Они спустились на два этажа и вошли в ресторан.

— Дорогая! — воскликнул Леонид, подойдя к столу. — Оказывается, ты каждую ночь спала не с каким-то жалким буржуем, а с настоящим героем!

*25 июня 1944 года*

— … и это начало новой эпохи для всех нас! — продолжал свою речь председатель Президиума Михаил Иванович Калинин. — Великий народ Франции первым боролся с монархией и смог свергнуть её! Он первым провозгласил триумф свободы, равенства и братства!

Аркадий стоял немного позади, среди остальных членов Президиума, присутствующих на торжественном митинге в честь освобождения Франции.

Следующий митинг запланирован в Мадриде, который пал, буквально, через три дня. Красноармейцы были разочарованы столь скорым падением бывшей страны «Оси», с которой ещё не было покончено, но исторический процесс неотвратим — как только горнострелковые подразделения Красной Армии пересекли Пиренеи, навстречу им выдвинулись парламентёры от испанской армии.

Оказалось, что за одну ночь был совершён государственный переворот в Испании и просоюзническую политическую группировку свергли «нейтралы» — партия, выступающая за полный нейтралитет Испании. Подобная ей партия когда-то выиграла на выборах в Португалии и добилась нейтралитета страны в предстоящей войне.

Естественно, никто не собирался давать Испании нейтральный статус — будет оккупация силами Красной Армии, классический «переходный период», а затем два референдума. Первый референдум — о присоединении Гибралтара к Испании, а второй референдум — о присоединении Испании к СССР и формировании Испанской ССР. Также будет создана Баскская ССР — в рамках проводимой Советским Союзом политики коренизации.

Лев Давидович заблаговременно поднял старые карты, чтобы выработать исторически достоверные и бьющиеся с современным положением вещей территориальные границы новых административных единиц.

В Афинах митинг проводит Иосиф Сталин — в Греции, как оказалось, населению тоже не нравилось, что их втянули в заведомо проигрышную войну против страны с миллиардным населением. Тем более, никакой общей границы с Союзниками не было, поэтому она осталась наедине с Красной Армией.

Коммунистическое подполье подняло восстание в тылу греческой армии, а в некоторых регионах и в самой армии, целыми подразделениями переходя линию фронта и сдаваясь — особого сопротивления греческие буржуазные власти оказать не смогли и сбежали в Турцию, которая их незамедлительно выдала.

— Дорогие товарищи! — продолжил Калинин. — Мы очень хорошо знаем о том, какую продовольственную катастрофу организовали вам буржуазные элементы, дорвавшиеся до власти! Знаем и поможем её преодолеть! Более того, как в вашей соседушке Германии, мы организуем Советы, восстановим промышленность и сельское хозяйство, а также накажем всех угнетателей, притеснявших вас все эти годы! И самое главное — ваши сыновья вернутся домой! Больше никакой войны! Свобода, равенство, братство, мир!

Народ, собравшийся на площади Звезды, взорвался восторженными возгласами. В воздух полетели шляпы.

Всё это скрупулёзно фиксировали кинокамеры — у Эйзенштейна есть ровно неделя, чтобы смонтировать полноценный фильм из кадров, снятых в Тегеране, Афинах, Париже, Мадриде, на полях сражений в Иране, Греции, Франции и Пиренейских горах.

К сожалению, война ещё не закончилась — США намерены использовать Великобританию как непотопляемый аэродром и напичкать его авиацией, бронетехникой и боеприпасами, чтобы сделать невозможным её захват.

«Не хотел бы я сейчас оказаться на месте японского императора», — подумал Аркадий. — «Это горько-сладкое состояние, когда, с одной стороны, твои смертельные враги повержены и больше не могут тебе навредить, но, с другой стороны, земли, ради которых ты с ними сражался, тебе не достанутся».

Колонии Франции в Индокитае переходят под юрисдикцию СССР, поэтому японцы больше не могут на них претендовать, и вынуждены отойти.

Громыко собирается в Токио, с пакетом предложений: он хочет обсудить назревший вопрос о суверенитете Кореи, побеседовать о передаче Тайваня и ряда оккупированных островов Китайской ССР, а также предложить подумать о демократических реформах в Японской империи…

Верховный Совет СССР решил, что такие смелые предложения нужно чем-то подкрепить, поэтому в середине июля, непосредственно перед убытием Громыко в Японию, состоятся демонстрационные испытания советского ядерного оружия на острове Новая Земля.

Приглашены будут представители Великобритании, США и Японской империи. Аркадий настаивал на применении ядерного шантажа, чтобы основательно подточить решимость враждебных и потенциально враждебных стран.

«Надеюсь, не придётся слишком долго торговать лицом», — подумал Аркадий. — «Вообще, все эти поездки…»

Из-за прошлого раза, когда он съездил в Наньнин, транспортные расходы на новые официальные визиты увеличились вдвое — кремлёвская гвардия теперь возит с собой авиадесантные БТР-44 с 30-миллиметровыми автопушками в башнях…

Присутствие на мероприятии Немирова было необязательно, так как считается, что Калинин имеет максимальный политический вес в СССР и выше него просто нет никого. Всё-таки, он председатель Президиума, а Аркадий — лишь генсек.

«Но всё это — это ещё не конец», — подумал Аркадий. — «Скоро вступит в активную фазу „Инверсия“ — и после неё можно будет сказать, что мы окончательно победили».

Генштаб настаивал на «Распаде», хотя Шапошников уже изменил своё мнение — есть генералы с высоким уровнем допуска, которые считают наиболее рациональным использовать все имеющиеся материально-технические ресурсы, чтобы сэкономить практически невосполнимые людские.

Да, согласно актуальной повестке, любые людские потери считаются невосполнимыми. Обосновывается это тем, что гибель одного красноармейца, теоретически, через сотню лет, приведёт к тому, что человечество не досчитается шестидесяти-семидесяти человек. А если считать по сотням, по тысячам потерянных бойцов?

Страх депопуляции, преследующий Аркадия из прошлой жизни, никуда не делся до сих пор. Риск её начала всё ещё присутствует, поэтому каждая жизнь, здесь и сейчас, очень важна.

Конечно, компетентные люди, в его прошлой жизни, объясняли низкую рождаемость отсутствием достаточного жилья, экономических возможностей и уверенности в завтрашнем дне.

В СССР эти проблемы уже решены, но всё же, существует маленький шанс, что все эти компетентные люди ошибались и дело в чём-то другом. А если они ошиблись, то Аркадий просто должен был приложить все усилия, чтобы сохранить как можно больше жизней — он это сделал.

Вся Вторая мировая война обошлась человечеству примерно в 8,5 миллионов человек, погибших не только от бомб и снарядов, но и от голода и антисанитарии. Это даже меньше, чем в Первую мировую войну.

А всё потому, что Немиров бил безжалостно, с максимальным разовым ущербом противнику, подрывающим волю к сопротивлению. Это оказалось лучшей тактикой, потому что перед абсолютным превосходством не может устоять никто.

Задача, в целом, выполнена и осталась лишь самая малость.

*9 августа 1944 года*

— Какого дьявола происходит⁈ — потерял самообладание Франклин Рузвельт. — Что за безумие творится в Техасе⁈

— Я не знаю, господин президент, — ответил Джон Эдгар Гувер. — Мы были полностью погружены в расследование предательства Курчевского.

Леонид Курчевский, как оказалось, сбежал в СССР, захватив при этом свою семью и всех родственников жены. А потом выяснилось, прямо с лицевой страницы газеты «Правда», что его четыре раза подряд удостоили звания Героя Советского Союза. Ещё его наградили двенадцатикомнатной квартирой в центре Москвы, подарили ему какой-то новый лимузин и даже назвали в его честь площадь в новом районе Москвы.

Его жена уже начала съёмки в новом биографическом фильме режиссёра Ивана Пырьева — «Проект 'Персей» — о похождениях Курчевского в США. В «Правде» написано, что проект внедрения Курчевского назывался именно так — «Персей».

Это была катастрофа — весь госаппарат подвергся проверкам и перепроверкам ФБР. Само ФБР тоже подверглось внутренней чистке.

Любой агент, контактировавший с Курчевским, по умолчанию, был дискредитирован.

Последствия ещё предстоит оценить, но примерная оценка — кошмарная катастрофа.

И этот ужасающий скандал затронул и самого Рузвельта, предвыборная кампания которого финансировалась Курчевским, а сам он дружил с этим бизнесменом. Политическая карьера уже окончена, Конгресс грозил немедленным импичментом. До сегодняшнего дня.

— Твою мать… — процедил Рузвельт. — А что докладывают пограничники⁈

— Донесения противоречивы, — вздохнул Гувер. — Мексиканская армия разбила наши пограничные войска и продвигается на север. Второй вариант — мексиканская армия разбила наши пограничные войска и остановилась, занимая оборону. Третий вариант — это мексиканские банды. И четвёртый вариант, полученный от Нацгвардии — Техас, Калифорния и Нью-Мексико восстали и объявили о своём суверенитете. И это всё я узнал из «Нью-Йорк Таймс».

— А что происходит на самом деле? — спросил Рузвельт.

— На самом деле — вторжение имеет место, — произнёс директор ФБР. — Оперативники корпуса военной разведки сообщают, что оно развивается в четырёх направлениях, по количеству приграничных штатов. Основное направление — штат Техас, где задействовано до сорока механизированных дивизий.

— Сколько⁈ — выпучил глаза президент США. — Это невозможно!

— Да, невозможно, — согласился Гувер. — Но так докладывает разведка — данные будут уточняться. Я думаю, нам нужно собрать генштаб и…

— Зовите сюда Маршалла — где бы он ни находился! — приказал Рузвельт. — Нам нужен срочный ответ!

Время потрясений началось ещё трое суток назад и продолжается до сих пор.

6 августа на советском острове Новая Земля была проведена демонстрация ядерной мощи СССР. Приглашены были все: Великобритания, США, Япония, Бразилия, Аргентина, Индия — те, кто ещё хоть что-то представляет на международной арене.

Сначала на остров сбросили атомную авиабомбу мощностью в 250 килотонн, а затем его торпедировали атомной торпедой мощностью в 300 килотонн, что создало очень высокую волну воды, ушедшую в Ледовитый океан.

Также были показаны новые турбовинтовые бомбардировщики ВВС СССР и их характеристики, главной из которых считается боевой радиус в 9000 километров.

Конструкторы уверяют, что последнее — это пыль в глаза и нет у коммунистов ещё таких двигателей, но Рузвельт теперь ни в чём не уверен.

СССР уже давно мог торпедировать все военно-морские базы США и, фактически, победить в этой войне — без своих флотов Америка может лишь бессильно наблюдать за происходящим и ждать, пока слабые флоты коммунистов прибудут к её берегам…

Сбор генштаба занял чуть меньше часа и за это время поступили свежие разведданные.

Оказалось, что мексиканцы замыслили что-то вроде советской глубокой операции — все американские подразделения, оставшиеся глубоко в тылу противника, безжалостно уничтожаются, без предоставления возможности сдаться в плен, а крупные города обходятся и блокируются.

Сан-Диего, как сообщается, взят без боя, а Лос-Анджелес в осаде — всё было продумано заранее.

— Их задача, как я понимаю — вернуть потерянные в последней войне территории, — произнёс генерал Джордж Маршалл, начальник штаба Армии США. — Они хотят выйти на эти границы и занять глухую оборону, принуждая нас к переговорам.

— В таком случае они уже проиграли, — заявил генерал Джозеф Лоутон Коллинз.

— Развивайте свою мысль, — потребовал Рузвельт.

— Нам нужно примерно две-три недели на мобилизацию необходимых сил, чтобы вышвырнуть мексиканцев с наших земель, — ответил Коллинз. — CONUS располагает восемнадцатью тысячами самолётов разного назначения, но в те же две-три недели мы можем мобилизовать лишь девять тысяч из них. Я считаю, что этого достаточно для поддержки нашего наземного контрнаступления. Мексиканцы обречены проиграть — если бы они не были такими фанатиками, они бы ни за что не решились на такой самоубийственный шаг.

Рузвельт сначала не понимал смысла всего этого действа, но затем понял — Курчевский. Он занимался Мексикой десятилетиями, формировал её армию, строил там промышленность, прикрываясь экономической выгодой и изо всех сил формировал у Рузвельта образ «своего парня».

И Франклин был абсолютно уверен, что уж кто-кто, а Леонид ему лоялен. Но он оказался проклятым шпионом…

Теперь началась война с Мексикой, о поддержке Великобритании придётся забыть, но не только потому, что США теперь заняты, а ещё и потому, что СССР в открытую угрожает — как ещё понимать те демонстративные испытания ядерного оружия?

«Соберись», — приказал себе Рузвельт. — «Всё ещё можно исправить».

*29 августа 1944 года*

— Я тут покурю, — сказал Иван Говоров и достал пачку сигарет.

— Не задерживайся, — попросил его генерал-полковник Немиров. — А то шашлыки остынут.

Майор Говоров закурил и задумался.

На улице темнеет, солнце постепенно заходит, а на душе непонятная тоска.

Куря сигарету, Иван вспоминал прошлое, местами жестокое и печальное, а местами яркое и славное. Тёплые воспоминания смешивались с холодными, формируя причудливый калейдоскоп, представший перед его глазами.

Давно мёртвые товарищи, враги, незнакомцы, чья смерть, почему-то, врезалась в память, сменялись пейзажами из чужих краёв, в которых ему довелось воевать, затем настала очередь живых товарищей, сейчас находящихся в разных уголках огромного Советского Союза.

Прервал созерцание этого калейдоскопа гул двигателя и шорох резины по гравию.

— Товарищ майор!!! — окликнули его из кузова грузовика.

Из него высыпали люди с до боли знакомыми лицами.

— Здравия желаю, товарищ майор! — козырнул Говорову старшина Давиташвили.

— Хе-хе, здравствуй, — улыбнулся ему Иван и обнял его. — Вы потише все — там серьёзные люди.

Все вдруг резко вытянулись по стойке «смирно».

— Здравия желаю, товарищ генерал-полковник!!! — слитно рявкнули бойцы.

— Вольно, — ответил смущённый Аркадий Немиров, держащий в руках блюдо с шашлыком. — Товарищ майор, сколько ждать? Ты поторопись, а то я сейчас начну рассказывать всем, как ты у меня тысячу и один раз на фронт просился! А это кто?

— Разрешите доложить! — вновь вытянулся старшина Давиташвили.

— Разрешаю, — кивнул Немиров.

— Выпускники сапёрно-штурмовых курсов 1941 года! — ответил старшина. — Со всего Союза собрались, товарищ генерал-полковник! Решили навестить товарища майора.

— О, штурмовики, — улыбнулся Аркадий. — Тогда проходите в столовую — всем места хватит!

Бойцы дружно зашли в столовую, где их встретили бурными и поддатыми возгласами одобрения.

— А ты чего стоишь, мудрый учитель? — с усмешкой спросил Говорова Аркадий. — Давай заходи — все наши уже пришли.

Примечания:

1 — Термоядерное усиление — схема ядерного заряда, в которой есть ядро из урана-235 или плутония-239, заключённое в оболочку из урана-238, а сверху всё это обмазано слоем термоядерного горючего из трития, дейтерия или дейтерида лития-6, перекрытым слоем из урана-238, и всё это великолепие обрамлено в слой классической взрывчатки. По сути, взрывчатка совершает имплозию, то есть схлопывание, всего этого счастья, как в обычной плутониевой бомбе. Но дальше начинается фокус — термоядерное топливо, при этой самой имплозии, начинает термоядерную реакцию синтеза, которая, сама по себе, усиливает мощность взрыва выделяемой энергией, но это ещё фигня, ведь в таких невыносимых условиях вынужден начать более эффективно делиться уран-238. В обычных условиях он, как правило, не делится — но тут поток нейтронов, поэтому иначе нельзя, приходится делиться. В итоге, мощность бомбы увеличивается в десяток раз, а то и больше, если сравнивать с обычной плутониевой бомбой. Например, РДС-1, первая советская плутониевая бомба, имела мощность 22 килотонны, а РДС-27, бомба с термоядерным усилением, имела мощность 220–250 килотонн. Но это, как оказалось, ещё ерунда, ведь потом схему, названную академиком Сахаровым «слойкой», улучшили, за счёт лучевой имплозии, то есть, сжатия радиоактивными лучами, что ощутимо повышает КПД — это уже полноценное термоядерное оружие, способное пересечь рубеж мощности в одну мегатонну.

2 — Ядерный шантаж со стороны США — сразу после Хиросимы и Нагасаки американцы активно бряцали ядерным оружием, кичась своей силой и всем своим видом демонстрируя, что батя в здании. В период Берлинского кризиса 1948–49 годов, США перебросили ядерные бомбы в Европу и посчитали, сколько их нужно, чтобы уничтожить основные города СССР. Естественно, они дали знать об этой переброске кому надо, чтобы этот кто надо понимал всю глубину глубин. Во время войны в Корее, президент Трумэн официально заявил, что есть возможность нанесения ядерных ударов по КНР, по причине вступления последней в войну на стороне Северной Кореи. Да, в этом случае у СССР уже имелись атомные бомбы, но их количество было несопоставимо с запасами США и был вопрос доставки — МБР Р-7 поступит на вооружение только в 1960 году. Кубинский кризис 1962 года, если кто-то забыл, начали США, разместив ракеты в Турции — в этом СССР усмотрел ядерное давление, и оно им было на самом деле, поэтому в ответ начал размещение ракет на Кубе, что было эквивалентным ответом. Во время войны во Вьетнаме, несмотря на наличие у СССР МБР, Никсон начал политику «безумного президента»: провёл испытания ядерного оружия, а также поднял стратегические силы по тревоге, чтобы напугать СССР и Северный Вьетнам. США избрали политику ядерного устрашения как основную, и она остаётся таковой до сих пор. Как избалованный комплексующий ребёнок, раздобывший пистолет, США «подкрепляют свой вес» тыча этим пистолетом в лицо своим оппонентам и угрожая им жестоким убийством.